Когда я не доедал кусочек хлеба

Иван Сущенко-Званный
 Детство мое пришлось на середину прошлого века. Моя бабушка, когда я ложил на стол недоеденный кусочек хлеба, говорила мне: "Нельзя оставлять кусочек, он потом будет обижаться. Придет к тебе ночью, сядет у постели, будет плакать и говорить: "Почему ты меня не съел, чем я хуже других кусочков?"
Кто-то скажет: какая средневековая дремучесть. Не соглашусь. В этом маленьком эпизоде моего детства скрыт целый мир, который начал умирать после революции 1917 года. В России исчезло крестьянство, которое строило свою Вселенную несколько тысяч лет. В ней на ось крестьянского двора был подвешен круговорот сезонных полевых работ и связанные с этим круговоротом традиции и обычаи. Доедать и не бросать хлеб - это не привычка, это обычай - стержневая  часть того мира, которой был наполнен священными смыслами. Хлеб в нем был божественным даром, его выращивали по повелению Бога. И потому перед началом полевых работ произносили благословение, и перед едой – то же: «Благослови, Господь!»
Нет, вовсе не страшный враг всех живых существ – голод подвигал уважать каждый кусочек хлеба. Уважение шло от понимания, что хлеб – это результат сакрального сотрудничества Бога и человека в его выращивании и приготовлении. Эта высокая истина усваивалась нашими предками, в том числе и с помощью главной молитвы «Отче наш», где говорится: «Хлеб наш насущный дай нам днесь…»
Сейчас мир стал иным. Утрачивается и сакральное отношение человека к природе, божественный смысл труда на земле, которое выражено в библейской формуле: «в поте лица своего добывай хлеб свой…». Труд стал всего лишь способом заработать деньги, чтобы с помощью их удовлетворять свои потребности. Ну и еще способом достижения творческих успехов, в чем есть и толика гордыни - одного из семи смертных грехов. Молодым, выросшим в лоне атеизма, трудно даже понять – о чем тут речь. Ушедший мир унес с собой традиции и обычаи, освящавшие жизнь человека от крещения до отпевания. Остались какие-то обрывки от всей системы осмысления жизни в лоне божественных заповедей. То, что ныне делается человеком, как дань традициям, как осколок от этой системы, больше похоже на суеверие, чем на осознанное понимание: а зачем так делают, почему, например, окунаются в крещенскую прорубь или зачем надо крестить ребенка?
 Кажется, что так и должно быть, что так было всегда. В истории человечества подобные обрывы с прежним миропониманием уже случались. Можно бесконечно спорить о Боге, есть он или нет, уходить в философские дебри, но насколько человек стал счастливее, перестав воспринимать жизнь и хлеб свой, как божественный дар?