Российским добровольцам
погибшим в «горячих точках»
от Югославии до Чечни
посвящается….
Пленники Судьбы
Вторая часть.
«За други своя…»
Пролог
Прошло три года с тех пор, как Степан вернулся в родной Ульяновск с войны. Вернулся домой, воскреснув из мертвых, чтобы узнать о трагедии семьи своего лучшего друга – Олега, который погиб в Чечне. Вернулся, что бы стать отцом, усыновив сына погибшего друга и назвав его в честь папы – Олегом.
Не меньшей трагедией для Степана стало заключение мирного договора с чеченскими бандформированиями и последующий вывод российских войск из Чечни.
Чиновники – «миротворцы» из правительства в очередной раз предали свою страну и ее погибших сыновей. Все жертвы, принесенные нашими солдатами в этой войне, оказались напрасными из-за кучки проходимцев, называющих себя гуманистами, которым щедро заплатили из специальных фондов.
Политические оппоненты России на Западе остались довольны таким исходом событий пока у русских Кавказ был «горячей точкой» влиять на положение вещей в мире они практически не могли.
Степан знал, что чеченцы и их арабские спонсоры на достигнутом не остановятся. Воины Аллаха лелеяли мечту о создании независимого исламского государства от Черного моря, до Каспийского.
Надо сказать, что за три года они в этом довольно преуспели. По всей Чечне царил беспредел. Процветала торговля людьми, контрабанда нефтепродуктов. Так называемый президент Ичкерии – Масхадов был почти не у дел. Любой полевой командир считал себя президентом. Долго так продолжаться не могло. Летом 1999 года головорезы Басаева и Хаттаба вторглись в Дагестан, одновременно прогремели взрывы жилых домов в Москве. Это послужило поводом к началу Второй Чеченской компании.
Ульяновск 1999 г.
Степан с сыном вышли из лифта и зашли в квартиру. На пороге их встретила Мария Андреевна.
- Бабуфка, а фто ты мне купила? – смешно коверкая слова спросил внук.
- Мороженное медвежонок, но только, когда покушаешь кашу. Пойдемте я вас покормлю ребятки.
Вечером, когда малыш уже спал. Она вспомнила о звонке из военкомата. Материнское сердце чувствовало, что-то неладное, но промолчать она не могла.
- Степа, тут тебе сегодня из военкомата звонили, просили, чтобы ты зашел.
- Интересно, зачем? – спросил сын.
- Не знаю, не говорили. Может деньги за Чечню, наконец, дадут, ведь сколько времени тянут, и ты о себе не напомнишь.
- Как же, вспомнят они, дождёшься! – зло ответил Степан.- Ладно, завтра забегу.
Утром он отвел сына на «работу» в садик и поехал в военкомат. По дороге он думал: зачем он понадобился? Подходя к знакомому зданию, вспомнил, как в 1995 году уезжал отсюда на первую Чеченскую компанию. Воспоминания вихрем пронеслись в голове Степана. Он выбросил истлевшую сигарету и решительно шагнул навстречу судьбе.
- Здравствуйте, я Степан Коломейцев, мне вчера звонили и просили зайти. – обратился он к дежурному.
Последний сверился с записями в журнале и произнес:
- Пройдите в кабинет 20, второй этаж.
Поднявшись по лестнице Степан постучал в дверь с номером 20.
- Разрешите?
В кабинете находился военком Иванов и еще какой-то военный с майорскими звездами. Уже немолодой, с красивым, типичным славянским лицом, спортивного телосложения он сразу понравился Степану.
- Заходите, присаживайтесь. – пригласил военком. – Это майор Дмитриев из Москвы, надеюсь вы договоритесь. – представил он офицера и вышел из кабинета.
- Закуривайте, - подвинул к Степану пепельницу майор. – И можем на «ты»?
- Можно, ну и зачем я понадобился Вам?
- Не мне лично, а своей стране. Такая формулировка тебе больше подходит?
- Да мне все равно, какая формулировка... Говно можно тоже красивым медицинским термином назвать, но вонять оно от этого не перестанет.
- Степан! Я читал твое личное дело, я все понимаю, но не стоит из-за уродов сверху, плевать на свою страну, когда она в тебе нуждается.
- Да я умереть готов за свою страну, если надо, но быть марионеткой в чьих-то руках – увольте! – Один раз я уже это проходил.- отрезал Коломейцев.
- Знаешь, я, как и ты воевал в 95, брал Грозный, потерял там много своих парней, но войну проиграли не мы, а политиканы, но сейчас все будет по другому!
- Значит нам разрешат победить?
- Сейчас все будет по другому, все будет зависеть от нас.
- Тогда выкладывай майор, че за тема.
- На базе моего бывшего батальона создается спецподразделение, для ликвидации главарей бандформирований. Аналогичные спецвзвода будут от ФСБ, ФПС, МВД и Минюста. Взаимодействие между ведомствами и общее командование осуществляется ГРУ. Каждому взводу будет придана группа радиоэлектронной разведки, техника самая совершенная. Твои сослуживцы по первой компании Нож и этот, Клоп или Блоха, что ли, уже подписали контракты, так, что дело за тобой. Согласен?
- Куда я этих дуралеев одних отпущу, согласен. Дайте мне недельку – другую, надо уладить все домашние вопросы, хорошо?
- Конечно, утрясай свои дела, оформляй контракт, получишь документы и двигай, военком в чем надо поможет. Кстати твои «боевые» можешь получить хоть сегодня, я договорился. Ну, до встречи?
- Увидимся майор. И дай нам Бог удачи! – сказал Коломейцев пожимая протянутую офицером рук.
По дороге домой Степан решил заехать к Олегу с Татьяной. Придя на кладбище он положил букет алых гвоздик на могилы и помянул их прихваченной для этого водкой. О чем он говорил с ними, осталось тайной.
По дороге домой все мысли были заняты предстоящим разговором с матерью. Как объяснить, что после всего происшедшего, он все равно едет туда, откуда один раз уже вернулся в цинковом гробу? Где найти нужные слова, что бы утешить маму перед очередным расставанием? Ответ пришел сам собой. Это не он выбрал свою судьбу, это судьба, выбрала его. На душе стало легче.
Поднявшись на этаж он открыл дверь квартиры и прошел в дом. Мама уже ждала с обедом. Впервые за три года прошедшие с его возвращения из Чечни, она увидела прежний блеск в глазах сына. И все сразу стало ясно без слов. Материнское сердце не обманешь.
- Мама, мне сказать тебе кое-что нужно.
- Можешь и не говорить, я и так догадалась. Когда уезжаешь? – только и спросила она.
- Через две недели мама. Я должен ехать Ма, обязан! Иначе смерть Олега и многих других будет напрасной. Прости мамуля, но так надо.
- Как ты решил, так тому и быть. Только береги себя для нас с Олежкой. – тихо закончила мать и обняла сына…
МОСКВА - 1999 г.
Светлане не спалось. Она валялась на диване, попивая мартини, и бесцельно нажимала кнопки на пульте дистанционного управления телевизора. Как назло, ничего интересного не показывали. Погода тоже не располагала к хорошему настроению. Шел мелкий нудный дождь, до самого горизонта растянулись свинцовые облака. Настроение было под стать погоде. Такая меланхолия все¬гда одолевала Свету перед предстоящей командировкой. А тут еще развод с мужем, который не мог ей простить, что она не способна родить ребенка.
Светлана Кузнецова была одним из лучших журналистов на ОРТ. Про таких говорят - талант от Бога. Она обладала необычайным «нюхом» на сенсации, провела несколько удачных журналистских расследований. Ее статьи всегда оказывались глубокими, а репортажи - интригующими и захватывающими.
Начальство относилось к ней благосклонно, смотрело сквозь пальцы на некоторые капризы. Правда, не всегда с первого раза выпускало в эфир ее материалы.
Когда представитель Министерства обороны попросил прислать Кузнецову в Чечню в качестве специального корреспондента - это никого не удивило. Лучше и правдивее показать происходившее сейчас там никто бы не смог.
Два дня назад Светлана оформила все необходимые документы, получила аккредитацию. Она быстро уладила все вопросы с военными, благо общий язык сними находила легко: сама выросла в семье кадрового офицера и няньками у нее с детства были солдаты.
Света допила мартини, выключила надоевший телевизор. Пора спать. Часы показывали два ночи. До отъезда в Чечню оставалось четыре дня.
РСО – АЛАНИЯ
МОЗДОК
База федеральных войск.
Самолет плавно соприкоснулся с землей, пробежал еще несколько сот метров и, наконец, затормозил, но шум винтов в ушах продолжался.
Степан прилетел в Моздок вместе с МЧСовцами из Ульяновска. Спустившись по трапу, он направился к зданию аэродрома. По соседним дорожкам взлетали два СУ-30, очевидно, бомбить Грозный. Степа мысленно пожелал им удачи и зашел в помещение.
- Прапорщик Коломейцев, - представился он, протягивая документы. - Как мне найти майора Дмитриева из разведотряда группировки?
- Он вас ждет на первом КПП, - ответил дежурный, возвращая документы.
Степан по засыпанной листьями аллее вышел к Контрольно-пропускному пункту. На крыльце уже ждал Дмитриев.
- С приездом. Как долетел? - осведомился майор, протягивая руку для приветствия.
- Нормально.
- Ну, пошли осматриваться и знакомиться.
- Пошли, командир.
По дороге диалог продолжился.
- Вчера прилетел генерал-майор из Москвы, представитель ГРУ. Будет осуществлять общее командование спецкомандами и всей операцией. Завтра соберет командиров групп и даст полный расклад.
- Видно, что за дело взялись с головой, может толк будет, - заметил Степан. Майор никак не прокомментировал это замечание.
- Жить пока будете в казармах полка внутренних войск. В принципе, уже немного времени осталось – не больше недели. А там - снова в бой! Пришли, - останавливаясь, сказал майор. - Кстати, твои друзья уже здесь. Иди знакомься с остальными ребятами, располагайся, отдыхай с дороги. Ближе к вечеру зайду, проверю.
Коломейцев зашел в расположение взвода, там его встретил молодой, подтянутый военный в камуфляже.
- Я - прапорщик Коломейцев, назначен к вам во взвод.
- Добро пожаловать. Друзья много о вас рассказывали. Значит, вместе повоюем.
- Вместе, так вместе! Кстати, как тебя зовут, лейтенант?
- Иван.
- Ну вот и познакомились. Официальная часть, будем считать, закончена, ну а неофициальную проведем вечером.
- Где мне «окопаться»?- спросил Степан.
- Выбирай любую койку, нас тут всего семнадцать человек, а места хватит на целую роту, - заметил лейтенант.
- Степан не успел распаковать свои вещи, как услышал за спиной радост¬ный возглас:
- Ба, наши люди в Голливуде!
Коломейцев обернулся и увидел Клопа с Ножом. Он крепко обнял одного и второго.
- Что, Степа, есть еще порох в пороховницах? - спросил Клоп.
- А куда ж он денется!?
- Мы тут уже четвертый день загораем, - вмешался в разговор Вася-«Нож».
- Ну что, братья-славяне, отметим встречу, заодно познакомите меня с ребятами, - внес предложение Степан.
- Мы уже хотели без тебя начать,- обрадовал Клопа Степан.
- Вот она, черная людская неблагодарность! Я для вас женщин пригласил на банкет, а вы...
- Клоп! Ты золотой, незаменимый мужик, - радостно сказал общепризнанный ловелас и Дон-Жуан лейтенант Игорь Степанов. - Дай я тебя расцелую!
- Ладно, заканчиваем светские беседы и переходим к торжественной части, - скомандовал майор.
- За Победу! - произнес первый тост Дмитриев.
- За Победу! - хором отозвались офицеры.
Третью кружку, по старой армейской традиции выпили молча за погибших товарищей. Нож взял гитару и запел знакомую всем армейскую песню. Ребята подпевали. Когда небольшой концерт был закончен, все опять расселись по местам. Вечер продолжался.
- Здравствуйте, мальчики, - в коридоре стояли четыре девушки в камуфляже. Они смело смотрели на ребят, ожидая приглашения.
- Проходите, девчата! Присаживайтесь.
Ребята наперебой предлагали напитки и закуски. Каждый хотел казаться галантным кавалером. К всеобщему удивлению, Казанова - Степанов с приходом девушек вышел из-за стола и удалился. Через минут двадцать он вернулся с букетом цветов и, разделив его, преподнес каждой девушке.
- Ну, Степанов, опять обскакал всех на повороте, - улыбаясь, сказал майор.
Офицеры понимающе переглянулись. После еще нескольких тостов,- в основном за женщин, включили магнитофон. Начались танцы, Кто-то пригласил девушек, но большинство сидело за столом, вспоминая семьи и рассказывая курьезные случаи из военной жизни.
- Был у нас в Первую кампанию один серб, - начал рассказ Дмитриев. - Учился в Москве, в МГУ вроде. За какой-то «залет» его выг¬нали. Вместо того, чтобы уехать домой, он рванул в Чечню - помогать братьям по вере. Попал ко мне в роту. По-русски разговаривал вроде неплохо. Но если с ним кто-нибудь на армейском жаргоне заводил раз¬говор, он вообще ничего не понимал. Стоит, глазами хлопает. Пацаны над ним по-доброму прикалывались, но мне это со временем перестало нравиться: “Здравко, если у тебя кто- то что-то спрашивает, кроме меня, посылай всех на фиг. Понял?” - спросил я. Через пару дней заехал к нам какой-то генерал. Сами знаете, звезд на погонах тогда никто не носил. Бойцы на касках курят, паек доедают. И надо же было генералу подойти именно к Здравко.
- Как дела, боец? - спросил штабист, ударяя серба по плечу.
Югослав поднял голову: что за дядька есть мешает. А потом спокойно сказал:
- Пошел на фиг!
За столом раздался оглушительный хохот. У генерала даже пена на губах выступила, так кричал, а Здравко все равно ничего не понял. Он все сделал, как сказал командир, а значит, прав на все сто, - завершил рассказ Дмитриев.
За разговорами, выпивкой и танцами время летело незаметно. Засиделись до поздней ночи.
После утренних процедур ребята занялись каждый своим делом: подгоняли маскхалаты, рисовали на «сферах» летучих мышей, которые являются неофициальной эмблемой спецназа.
- Ребята! Я иду на совещание в разведотдел, когда вернусь, чтобы все были в сборе. Что-то мне подсказывает, будут вводные, - уходя, сказал Дмитриев.
У входа в здание разведотдела автоматчики проверили у майора документы, после чего он направился в конференц-зал. В аудитории сел рядом со знакомым майором спецназа ФПС.
- Ну что, «труба зовет»? - спросил Дмитриев.
- Да, зашевелилось начальство, - ответил пограничник. - Слышно, Грозный уже начали обкладывать. Значит и нам пора выдвигаться.
- Поквитаемся за 1995 год с басмачами, - сказал майор.
- Товарищи офицеры! - все присутствующие встали по стойке «смирно».
Быстрой походкой в зал вошел генерал - представитель ГРУ.
- Товарищи офицеры! Каждый из вас представляет здесь свое ведомство. Вы здесь потому, что являетесь лучшими. Впрочем, как и ваши подчиненные. Уничтожение главарей бандформирований - одна из главных задач спецоперации. Помните это, а теперь к делу, - закончил генерал.
Он раздвинул шторки карты на стене. Перед взором офицеров предстала территория Чечни с городом Грозный. Именно на нем сходи¬лись стрелки ударных частей Федеральных войск.
- Товарищи офицеры! Как вы видите, Грозный уже начали брать в «колечко». По данным радиоэлектронной разведки, Басаев, Радуев, Масхадов, а также другие полевые командиры в городе. Надеются на повторение девяносто пятого. Когда их в городе прижмут, они побегут, как тараканы, в разные стороны. Начнут покупать штабистов с картами минных полей, каждую тропинку, по которой можно будет «слинять». Вот тут и начнется ваша работа. Уничтожить личную охрану и стараться, по мере возможности, взять живыми главарей. Нам будут нужны показательные суды. Уничтожать только в крайнем случае. В каждую спец команду будет зачислен один местный чеченец. И попрошу не кривиться, эти парни еще до нашего прихода с Дудаевым воевали. Будут отличными проводниками, помогут в вопросах с населением, а какие чеченцы солдаты, вам рассказывать не надо. Теперь о том, где вам придется действовать. Спецназ ФСБ - северное направление. Западное - спецназ МВД. Восточное - спецгруппа Минюста. Южное - спецназ Министерства обороны. Спецкоманда ГРУ будет в резерве: где будет самая напряженная обстановка, туда ее и перебросим. Каждый из командиров спецподразделений сейчас получит у меня пакет со всеми инструкциями. Выбываете завтра. За сегодня уладить все вещевые вопросы. Взводы радиоэлектронной разведки (РэР) будут ждать на местах. Вот и все. Удачи вам и вашим группам.
- Товарищи офицеры! - скомандовал адъютант генерала, видя, что тот под нимается.
- Вольно. Разойтись.
РСО - Алания
г.Моздок - 1999г.
Город Моздок встретил Светлану дождем со снегом. Да и сам город не был образцом привлекательности. Скорее, обычный прифронтовой городок образца 1941 года. Военных, ОМОНовцев, СОБРовцев, казаков было гораздо больше, чем гражданских лиц. В косынках, в шапочках- масках, в беретах, а то и просто в шапках-ушанках, они были повсюду. Вместе со своим оператором Света зашла в гостиницу, такую же неказистую, как и сам город.
- ОРТ забронировало для нас с коллегой номера. Кузнецова и Самсонов,- обратилась она к администратору.
- Да, бронь есть. Заполняйте анкеты.
После всех формальностей они получили ключи и поднялись в свои номера.
- Да, это не Москва, - с легкой иронией сказала девушка и критически осмотрела скромную обстановку номера. Быстро перекусив, она включила телевизор и посмотрела новости по разным телеканалам. Ничего нового в мире не произошло.
- Вот и еще один день прожили, - подумала Света, выключая телевизор. - На удивление, уснула она быстро.
Будильник зазвонил ровно в 8.00. После душа еда оказалась очень кстати. После завтрака вызвала такси. Ехать предстояло на базу Федеральных войск. Через пятнадцать минут они уже подъезжали к КПП. Не доезжая метров тридцати до ворот, таксист остановился.
- Все, дальше нельзя. Придется вам пешком пройтись.
Они зашли в помещение КПП.
- Я - специальный корреспондент ОРТ. Мне назначена встреча в пресс-центре, - сказала Кузнецова.
- Пройдите в комнату отдыха, там уже ждут ваши коллеги. Сейчас подъедет машина, и вас отвезут, - пригласил прапорщик.
Света с Олегом зашли в соседнюю комнату, где уже находились журналисты других каналов телевидения.
- В нашем полку прибыло! - весело заметил оператор РТР Вадим Маков.
- Здорово, конкуренты! - поприветствовал всех Светин оператор.
- Королеве ОРТ - пламенный привет! - принимая позу античной статуи, воскликнул корреспондент РТР Дима Королев. Дальнейший разговор был прерван приходом дежурного.
- Господа журналисты, машина подана.
Шумная компания вышла на улицу, где их ждал РАФик. Телевизионщики расселись, и автомобиль тронулся. За окнами мелькали привычные пейзажи: солдаты проходили строем, ползли танки, низко проносились самолеты. Машина остановилась у желтого двухэтажного здания. На крыльце их встретил представитель пресс-центра Объединенной группировки Федеральных войск в Чечне.
- Здравствуйте! Прошу за мной, - предложил офицер.
За небольшим столом на сцене сидел молодой майор. Он встал и вежливо пригласил всех присаживаться. Труженики пера задвигали стульями, достали кофры, камеры, диктофоны и приготовились работать.
- Господа журналисты! - начал майор. - Вас выбрали, так как вы объективны и честны. Вам будет оказано всяческое содействие. В любое время сможете связаться со своим руководством по каналам ФАПСи. Сможете снять специальные репортажи о «летучих группах», конечно же, после выполнения ими заданий. Не хотелось бы возвращаться в прошлое, но придется. Как знаете, в 95-м году мы проиграли и обычную войну, и информационную. Мавлади Удугов нас переиграл. Сейчас с вашей помощью надеемся взять реванш. А теперь задавайте вопросы.
- Мы будем постоянно находиться в Чечне или только выезжать на съемки? - спросила Светлана.
- Пока Грозный не взяли, будете проживать в гостинице на нашей базе.
- Простите, а что это за «летучие группы»? Нельзя ли поточнее?
- Понимаете, я не могу обсуждать детали операции сейчас, это пока секретно. Когда все закончится, я смогу дать соответствующую информацию.
- Когда мы сможем начать? -опять спросила Кузнецова.
- Ну, если вы не против, завтра можно вылететь под Грозный и снять подготовку к штурму.
- Это не очень опасно? - спросил Илья.
- Я думаю, что чувство страха неведомо доблестному представителю столь популярного в народе телеканала, - с заметной иронией сказал майор.
Сидящие журналисты об¬менялись понимающими улыбками.
- Если серьезно, то опасность, конечно же, присутствует, это же война! Но у вас будет охрана, да и полетите вы над территорией, свободной от боевиков. В общем, риск сведен к минимуму. Есть еще вопросы?
В зале стояла тишина.
- Если вопросов больше нет, тогда закончим. Утром в 10.00 у гостиницы будет ждать машина, которая всех желающих отвезет на аэродром. За сим, позвольте откланяться. До завтра.
В десять утра следующего дня они уже был и на взлетно-посадочной полосе, где их ждали два вертолета МИ-8. По трапу поднялись в вертолет и заняли места на лавках вдоль борта. Света впервые попала внутрь бое¬вого вертолета и с интересом осматривалась. Она обратила внимание, что один солдат, с лицом, раскрашенным камуфляжной окраской, снял с себя бронежилет и положил его себе под зад. Кузнецова с удивлением смотрела на него.
- Для чего это? - поинтересовалась она.
- Я, понимаете, не женат и детей не имею, а обзавестись ими со временем хочется, вот и предохраняюсь, - улыбаясь, заметил боец.
Солдаты тихо засмеялись.
- Дубов! Отставить «черный юмор» сделал солдату замечание майор.
- Виноват, молчу!
- Не слушайте его, Светлана. Этот балагур без своих примочек жить не мо¬жет, - обратился к девушке Ковалев.
- Спасибо, конечно. Но сумочку я все же положу под себя, чтобы сидеть мягче было, - сказала Кузнецова.
Опять раздался смех, но его заглушил звук раскручивающихся винтов. Вертолеты оторвались от земли и взяли курс на Грозный. Через десять минут они уже летели над Чечней. Сквозь иллюминаторы все смотрели вниз. Полет проходил спокойно.
- Через минут пять будем на месте, - прикинул майор.
Вадим, увидев второй вертолет, летевший рядом, спросил:
- Этот тоже с нами?
- Да, это прикрытие. Кстати, в нем ваша охрана.
- Такая забота может только радов...
Сильный взрыв сбоку от вертолета заставил Макова поперхнуться на полуслове. Машина, летевшая рядом, в доли секунды превратилась в огненный шар. Одно мгновенье он висел в воздухе, а потом резко рухнул вниз.
- «Камин» вызывает базу! База ответь! «Воздушный змей» сбит! Повторяю - борт сопровождения уничтожен! По нам ведется огонь! - бешеным голосом орал по рации пилот.
Светлана не могла прийти в себя от шока. Все произошло как в кино. Страх полностью парализовал не только ее движения, но и голос. И только глаза, полные ужаса, фиксировали происходящее. По вертолету застучали пули. Одна попала майору в подбородок и вышла через макушку. Секунду он сидел в прежнем положении, а потом рухнул к ногам девушки, вымазав ее содержимым черепной коробки.
- А-а-а, - диким голосом закричала Светлана.
Мотор как-то странно «закашлял». Машину стало резко бросать в сторону. Вертолет терял высоту. Раненый изо всех сил старался удержать машину в горизонтальном положении. За несколько десятков метров до земли, он выключил подачу топлива, чтобы избежать взрыва при столкновении с землей. Вертолет «носом» ударился в склон холма. Размякшая от дождей и мокрого снега земля смягчила удар, но он все равно был достаточно сильным, чтобы смять кабину до пассажирского отсека. Машина завалилась набок, проскользила вниз по склону и остановилась. Солдаты первыми выбрались наружу и помогли журналистам. Когда оставалось достать одного Олега, по ним опять нача¬лась стрельба. Солдат успел помочь выбраться Самсонову и столкнуть его вниз, когда пуля снайпера попала ему в лицо. Безжизненным кулем он рухнул вниз.
- «Дуб»! Хватай этих «писак» в охапку и линяй отсюда. Я вас прикрою! - крикнул второй боец.
- Я с тобой!
- Валяй, я сказал! Одних их сразу возьмут! Быстрее!
Дубов бросил остающемуся Сергею «разгрузку» погибшего солдата, подтолкнул журналистов:
- Бегите!
Выпустив еще пару очередей в сторону наступающих «духов», он устремился за гражданскими. Бежать быстро не получалось. Во время падения все набили себе синяков, а Королев повредил ступню. Ноги скользили по мокрой, опавшей листве и грязи. А позади воздух раскалялся от стрельбы.
Сергей залег у разбитого вертолета и скупыми очередями стрелял по наседающим «духам». Расстреляв все свои магазины, принялся за вторую «разгрузку». Солдат уже понял, что его хотят взять живым. Когда увидел, что справа обходит группа боевиков, влепил по ним из единственной «Мухи». И удачно. Взрыв разметал боевиков в разные стороны. Сергей выпустил еще пару очередей, и автомат замолчал. Закончился и второй боекомплект. Начал отбиваться гранатами. Но и они скоро закончились. Осталась только одна.
Сергей сел на землю и прислонился спиной к вертолету. Достав гранату, выдернул чеку. Аккуратно, предохранителем вверх, вдавил «лимонку» в мягкую землю и сапогом наступил на нее. Для взрыва надо было только убрать ногу. Боец закурил.
Стрельба стихла. Боевики осторожно, держа автоматы наготове, подходили. Увидев его свободные руки и оружие, которое валялось не далеко, они заулыбались и уже смело двинулись вперед. Подойдя ближе, окружили его плотным кольцом и, смеясь, заговорили по-чеченски.
- Что, свинья, жить хочешь? Вставай!
- Прости, мама, - тихо прошептал мальчишка.
Он поднялся, затянулся последний раз и убрал ногу с гранаты. Выдохнуть он уже не успел. Раздался страш¬ный взрыв:
одновременно сдетонировал боекомплект и топливо вертолета.
Все было закончено. По всей поляне валялись мертвые боевики.
Журналисты успели отбежать довольно далеко от места падения вертолета, когда Королев опять споткнулся. Вывихнутая нога не давала ему бежать со всеми.
- Все, не могу больше! - задыхаясь, заявил он - Хоть убейте, не могу!
- Это за нас сделают «чехи», тупым ножом по горлу, - прохрипел Дубов.
В это время сзади раздался оглушительный взрыв.
- Что это?
- Прощальный салют «духам» от Сереги, - хмуро заметил Дубов.
Уйти далеко не получилось. Через несколько десятков метров раздался тихий хлопок, как будто открыли «Шампанское». Солдат упал и с криком стал кататься в грязи. Разрывная пуля со снайперс¬кой винтовки ВСК попала ему в горло. Света с ужасом наблюдала за агонией, которая оказалась непродолжительной. Не в первый раз за последний час у нее на глазах гибли люди. Между деревьями замелькали камуфляжные куртки и зеленые арабские платки, повязанные на головах. Через минуту их окружили боевики. Один из них, с отталкивающим лошадиным лицом, достал нож и присел рядом с погибшим солдатом. Моджахед привычно отрезал у солдата уши и положил их в нарукавный карман куртки. Двумя ударами в землю он вытер нож, вставил его в чехол и поднялся. Подойдя к девушке, взял ее за подбородок. Кузнецова, не задумываясь, ударила по руке и сразу же получила резкий удар в лицо, потеряв сознание. Олег бросился на помощь, но боевик быстрым, почти неуловимым движением выхватил пистолет и с двухметрового расстояния выстрелил в оператора. Олег почувствовал, как пуля просвистела рядом с ухом, и остановился.
- В следующий раз я не промахнусь! - прохрипел чеченец. Теперь бери эту суку и за нами. Но нести девушку не пришлось. Она зашевелилась, застонала и пришла в себя. Олег склонился над ней.
- Вставай, Светик, надо идти!
- Куда?
- Кто же нам скажет. Надо делать, что они говорят, может и выкрутимся. Ну, вставай.
Девушка поднялась, отряхнулась, и остатки банды вместе с пленными двинулись на юго-восток. Предстоял трудный переход. Кругом были блокпосты «федералов». После пленения телевизионщиков, они перекроют дороги, будут прочесывать каждый лесок. Но главарь все равно был несказанно доволен. Шамиль знал, что за сбитые «вертушки» ему очень хорошо заплатят. И за самих журналистов он возьмет огромный куш. Ну, а эта русская баба, с ней он еще успеет... Ей еще предстоит узнать настоящих кавказских мужчин. Но все это позже, а сейчас главное - добраться до базы в горах. Остатки банды уходили на юг все дальше и дальше
- Разрешите? - спросил майор Копцов, входя в кабинет начальника штаба Объединенной группировки Федеральных сил в Чечне.
- Входи, майор.
- Товарищ генерал, потеряна связь с двумя вертолетами, вылетевшими сегодня в Чечню.
- Когда и где это произошло?
- Вот здесь, около тридцати минут назад, - показал на карте майор.
- Тут же чистая от «духов» территория. Как их угораздило? Кто был в вертолетах?
- В одном - телевизионщики, во втором - охрана.
Лицо начальника штаба начало наливаться краской.
- Начальников оперативного и разведывательного отделов ко мне. Срочно! Начальника радиоэлектронной разведки и ФСБешника тоже! - проговорил генерал в устройство внутренней связи.
-Ты хоть понимаешь, что это значит? - обратился он к майору. - Нам за них головы оторвут! Что предприняли за эти тридцать минут?
К месту катастрофы отправлена поисково-спасательная группа десантников на двух вертолетах. Сейчас они уже подлетают.
В этот момент в кабинет вошли начальник оперативного отдела, начальник разведотдела, командир РЭР и представитель ФСБ.
- Присаживайтесь. Майор, доложи ситуацию! - приказал генерал.
- В 10.30 на Чечню вылетели два наших вертолета МИ-8. В одном из них летели известные журналисты, в другом - охрана.
-В 10.55 пилот с позывным «Камин» передал в эфир, что его ведомый сбит, а по нему ведется огонь. Через 40 секунд связь с ним была потеряна. Произошло это в двадцати километрах от Грозного, - майор указал квадрат на карте, - в настоящий момент к месту катастрофы направлена поисково-спасательная группа. Больше ничего не известно.
Первым слово взял начальник оперативного отдела.
- Если журналисты живы и попали в плен, то далеко их не увели. Предлагаю квадрат 20 на 20 километров окружить и хорошенько зачистить. Надо усилить блокпосты и запретить движение гражданского транспорта. Поставить засады на вероятных путях движения.
- Да мы и половины этих троп не знаем, - отозвался полковник Шубин.
- Подключите местных из «летучих групп», - заметил генерал.
- Грозный уже обкладывают, и я не могу снять их оттуда. Да и где мы возьмем столько людей, чтобы перекрыть все выходы из этого квадрата? - ответил полковник.
- Хоть поварами с черпаками, но закройте этот квадрат! Мне все равно, как вы это сделаете, но приказ должен быть выполнен! - отрезал генерал.
- С местными проводниками мы поможем, - вмешался в разговор ФСБешник. - Слава Богу, агентурную работу мы наладили, да и не девяносто пятый год сейчас. Чеченцы сами уже устали от этого бардака.
- Радиоэлектронной разведке надо постоянно вести прослушку чеченских радиопереговоров. Дальше дело будет за Спецназом,- заметил оперативник.
В это время в дверь постучали, и с докладом вновь вошел майор Копцов.
- Я закончил разговаривать с командиром поисково-спасательной группы капитаном Свинцовым Вот что известно на данный момент. Оба вертолета погибли. Один - в воздухе, другой взорвался на земле. Там шел сильный бой. Все кругом завалено стреляными гильзами и мертвыми «духами». Один еще дышал. Наши обкололи его наркотой, и он напоследок разговорился. Вертолеты сбила банда мелкого полевого командира Шамиля Бейкаева.
- Майор, не томи! Что с гражданскими? — перебил докладчика ФСБешник.
- Успели сбежать. За ними пошла половина банды во главе с Бейкаевым. Это все, что чечен, пока жил, успел сообщить. Десантники в полутора километрах обнаружили труп еще одного нашего солдата. Отсюда следы гражданской обуви и военных ботинок уходят на юг. Это все. Судя по всему, они в плену, - закончил майор.
- Ну, что ж, главное они живы. Я Вас, товарищи, больше не задерживаю. Сейчас больше всего важна оперативность. Идите работайте, - подытожил генерал.
Когда все вышли из кабинета, он включил внутреннюю связь и приказал адъютанту:
- Подготовьте на экипажи вертолетов и солдат наградные листы. Сообщите на ОРТ и РТР о случившемся. Завтра соберите на пресс-кон¬ференцию журнал истов. Все.
Наступившее утро не принесло никаких изменений, за исключением погодных. Проливной мелкий дождь сменили большие хлопья снега и мелкий морозец. Прошедшая ночь для многих оказалась бессонной. Штаб и все отделы работали беспрерывно, но безрезультатно. До пресс-конференции оставался час.
- Господа журналисты!
В зале воцарилась мертвая тишина. Журналисты почувствовали витающую в воздухе сенсацию.
- Вчера в 10.55 утра, в двадцати километрах от города Г розный разбились два вертолета МИ-8 Министерства обороны. В одном из них находились съемочные группы ОРТ и РТР.
Зал шумно выдохнул, и все разом заговорили. Стало очень шумно. Каждый стремился перекричать соседа.
- Господа, потише, пожалуйста! Прошу Вас, - обратился офицер к корреспонденту “Комсомольской правды”.
- Как их фамилии?
- Светлана Кузнецова, Олег Самсонов, Дмитрий Королев и Вадим Махов.
- Они погибли? - задал вопрос журналист агентства «Рейтер».
- Нет! Со всей ответственностью заявляю, что они живы. Их тел на месте трагедии не обнаружено.
- Предложений о выкупе не поступало?
- Еще не доказано, что они в плену, - покривил душой генерал. - К моему глубокому сожалению, больше я ничего не могу вам сказать. Когда станет известно что-нибудь новое о ваших коллегах - мы вам сообщим. А теперь прошу прощения, мне нужно работать!
За семь последующих дней ничего не изменилось. Журналистов обнаружить не удалось. Они как в воду канули. Банда Шамиля Бейкаева растворилась в горах Чечни. Сейчас оставалось только ждать предложения о выкупе. Ждать...
Чечня.
ГРОЗНЫЙ
В Грозный опять пришла война. Опять на этот многострадальный город обрушился ливень огня. Опять гибли мирные жители, которых боевики не выпускали из города и держали в качестве заложников. Все, что чудом уцелело после первой войны, сейчас под действием Федеральной артиллерии и авиации превратилось в руины. Город как будто вымер.
Наши корректировщики проявляли чудеса мужества, находясь под самым носом у чеченцев и корректируя огонь артиллерии. Разведчики и саперы проделали для наступающих частей проходы в минных полях. Боевики готовились дать «федералам» достойный отпор и пока лишь изредка постреливали, чтобы раньше времени не рассекретить систему обороны. Они превратили город в крепость и теперь готовились защищаться до последней возможности.
Если боевики усердно готовились отразить штурм, то федеральные войска не меньше готовились к поступлению, чтобы избежать ненужных жертв, как это случилось в девяносто пятом.
Наступающие подразделения были разбиты на броне группы: танк, БМП и взвод автоматчиков. Они должны прикрывать друг друга огнем и. выбивать боевиков из города. Солдаты в последний раз перед боем проверяли оружие, дополняли боекомплект, подтягивали бронежилеты. Кто-то перед выходом смотрел на фотографию жены, семьи, а кто-то просто крестился. Каждый понимал, что уже завтра, в это время, не все они будут живы. «Костлявая старуха» витала в воздухе над городом и готовилась принять в свои холодные объятия очередные жертвы войны. Артиллерия перенесла огонь с окраин в центр города. Взлетела красная - ракета, и наступление началось.
Атакующие стали выдвигаться к окраинам города, где разведчики уже вели бой. Когда до край них домов оставалось метров двести, послышался знакомый звук подлетающих мин. Наступающие броне-группы увеличили темп, чтобы быстрее выйти из зоны минометного обстрела. Но тут их ждала другая опасность: чеченские снайперы и гранатометчики.
Штурмующие подразделения встретили жестокое сопротивление. Сработала система чеченской обороны на окраине города. Запылала подожженная гранатометчиками техника. Выжившие экипажи пытались выбраться из горящих машин. Пехота несла крупные потери от огня автоматчиков и снайперов. В это время поступил приказ отступать. броне группы выполнили свои задачи, хотя и ценой больших потерь. Они вскрыли оборону противника и заставили боевиков вести огонь на пределе, в то время, когда наши корректировщики засекали огневые точки и отмечали их на карте. Атакующие, поставив дымовые завесы, начали отступать. Прикрываясь уцелевшей техникой, они отходили, на ходу подбирая тела погибших товарищей и забрасывая их на «броню». Как только остатки ударных групп вышли из зоны огня, артиллерия вновь перенесла огонь на окраины города по огневым точкам противника. После трехчасовой артиллерийской подготовки, подразделения, перегруп¬пировавшись, опять пошли в наступление. И вновь натолкнулись на кинжальный огонь «духов».
До наступления темноты Федеральные войска еще дважды бросались на штурм, но каждый раз безуспешно, и отходили на исходное положение.
ЧЕЧЕНСКАЯ
РЕСПУБЛИКА
Взвод специального назначения Министерства обороны, в котором проходил службу Степан Коломейцев, разместился в пяти километрах от Грозного.
Ребята уже почти неделю находились здесь и пока ничем не занимались. Два раза МВДешники просили оказать помощь в зачистке соседних сел, что спецназовцы с удовольствием и делали. А потом опять наступало вынужденное безделье. За время затишья бойцы вычислили возможные пути отхода боевиков из города, разработали варианты пре¬сечения прорыва «духов». Огромную помощь в этом им оказали двое местных чеченцев. Вначале ребята отнеслись к помощникам настороженно, с холодком. Но когда познакомились поближе, то прониклись к ним уважением.
Хасан - кадровый офицер, капитан. В первую кампанию остался верен присяге и воевал на стороне Федеральных сил. За его голову боевики назначили награду в десять тысяч долларов. Но за прошедшее время он даже не был ранен.
Второй чеченец - Урсаев Сулейман или как его называли офицеры взвода - Сулим. Срочную воевал в спецназе ВДВ в Афганистане. В Чечне, на стороне Федеральных сил, начал воевать летом 1995 года, когда обкуренные наемники-арабы изнасиловали, а потом расстреляли его двух жен и детей. Сулейман в это время искал своего пропавшего родственника в Грозном. Когда вернулся в родное село, его семья уже была похоронена. На могиле жен и детей он поклялся отомстить. Если чеченец клянется мстить на могиле, то месть становится смыслом его жизни. И Сулим мстил. Его взяли проводником в спецназ, который проводил рейды по тылам противника. Стоило ему услышать арабскую речь, как он стано¬вился зверем, готовым делать только одно - убивать. Да так, что видавших виды десантников иногда шокировало, что он делал с пленными. К пленным чеченцам он никогда не подходил и не разговаривал с ними.
Степан всегда интересовался незнакомыми сторонами жизни, и сейчас ему представился случай ближе познакомиться с представителями народа, против которого он здесь воевал. В часы досуга он разговаривал с Хасаном, читал Коран, чтобы лучше понять этот воинственный народ.
- Почему твои земляки никак не успокоятся? Им что, самим! этот беспредел не надоел? - спросил он как-то Хасана.
- Чтобы это понять, надо быть чеченцем! В войну много было сделано такого, что оттолкнуло наш народ.
- Но зачем была нужна эта война? Разве мы плохо жили вместе?
- Понимаешь, Степан, я могу привести много примеров, когда спокойные, культурные европейские народы разом сходили с ума, если к власти в стране приходил одержимый человек. Вспомни: Наполеон, Гитлер, Сталин. Что творилось с их народами? Почему горцы не могут пройти через это? Советская система подарила им вождя - Дудаева, которого сама и сделала. А чеченский народ просто стал заложником в руках одного фанатика и неправильной политики России на Кавказе. Сейчас сюда, как мухи на мед, слетелась разная шваль со всего мира.
- Хасан, почему ты с нами?
- Я офицер, принимал присягу. И потом я хочу, чтобы здесь был мир, чтобы дети ходили в школу, а не учились воевать! Жизнь здесь может наладиться только с помощью России. Если бы я сомневался в этом, был бы на другой стороне.
Такие беседы они часто вели по вечерам.
В два ночи в их палатку зашел майор Дмитриев.
- Подъем, славяне!
Через десять минут все бойцы взвода собрались в одной из палаток. Они поправляли экипировку, перешнуровывали ботинки, проверяли оружие, закрашивали лица и руки защитной краской. Майор был в полной боевой форме.
- С юга, в сторону Г розного движется отряд боевиков, численностью около сорока человек. Их засек ОМОН, который в девяти километрах от нас охраняет мост через Сунжу. Духов пропустили, так как силы были слишком неравны. Сообщили командованию, а те - нам. Через два с половиной часа они будут рядом с нами.
- Может груз волокут? - заметил Степанов.
- Не исключено, а посему надо взять языка. Пойдут они вот здесь, - показал майор на карте. - Между этими холмами. Это единственное скрытое место. Тут мы их и накроем. Сейчас об индивидуальных задачах. Степан и Нож должны взять языка. Данилов, Степанов и Ваня минируют тропу и возвращаются на огневые позиции. Порядок выдвижения: выходим все вместе через десять минут. Потом Хасан уведет первую поло¬вину взвода на восточный склон, а Сулим - вторую половину на западный. Идти до места засады около часа, так что на всю подготовку к атаке будет около часа. Вопросы есть?
- Нет!
- Тогда «ноги в руки» и вперед. С Богом! - закончил Дмитриев.
Бойцы по одному выходили из палатки и строились в затылок друг другу. Когда все стали в строй, взвод начал выдвигаться к месту засады. Идти было тяжело. Земля размокла от дождей и мокрого снега. Грязь налипала на ботинки, они становились неподъемными. Через час спецназовцы подошли к месту засады.
- Рассредоточиться, замаскироваться и определить секторы ведения огня. Данилов, бери мужиков, и минируйте тропу. Ставьте и сигнальные мины, они ночью хорошо на психику давят, - отдавал приказы по радиостанции майор. - Степан, определись с Васей, где вам окопаться, чтобы языка было попроще достать, - закончил Дмитриев.
Бойцы заняли места на огневых позициях. Началось томительное ожидание. Лежать на мокрой, холодной земле было неприятно, но ребята старались не шевелиться. Майор наблюдал в бинокль ночного видения за тропой. Наконец его ожидание было вознаграждено, и показался первый боевик, потом - второй, третий...
Прошло меньше минуты, и первые боевики задели растяжку с сигнальной миной. В небо взвились несколько осветительных ракет. Тишину ночи разорвали гранатометные взрывы и длинные автоматные очереди. Атака спецназовцев застала «духов» врасплох. Они беспорядочно метались на ярко освещенной тропе и погибали под огнем атакующих. Лейтенант Данилов нажимал кнопки на пульте дистанционного управления минным полем. С каждым нажатием к Аллаху отправлялась очередная партия потомков Магомета.
Степан находился чуть ниже основных сил взвода. Вдвоем с Ножом они устроились за большим валуном, готовясь захватить языка. Ближе к концу боя увидели, как два «чеха» вышли из зоны обстрела и начали уходить с места боя. Прицельным выстрелом из подствольника Степан оглушил их. Рискуя попасть под огонь, двинулись к неподвижным боевикам. Один из них был мертв - большой осколок гранаты попал в лицо, превратив его в кровавую кашу. Второму повезло больше - его лишь легко контузило. Пока они возились с пленными, бой закончился. Отряд состоял из наемников-арабов, и в плен сдаваться они не собирались. В течение двадцати минут банда была уничтожена полностью.
- Всем приготовиться! Выставить охрану по периметру и спускаемся!- приказал майор в микрофон.
Спецназовцы начали осторожно спускаться вниз. В живых осталось несколько тяжело раненых наемников, которые, умирая, злобно шептали молитвы. Их молча дострелили.
Дмитриев подошел к лежавшей лошади. Она была в агонии. Из разорванного живота вываливались внутренности. Офицер достал пистолет и из чувства сострадания пристрелил бедное животное.
- Открывайте, - приказал он, показывая на ящики, находящиеся на лошади.
Когда их открыли, среди стоявших офицеров раздался возглас удивления и радости.
- Вот это улов!
- Теперь понятно, чего они в город ломились! - сказал Клоп.
- Авиация нам за это спасибо скажет! - проговорил майор. - Собирайте все эти трофеи и не забудьте у дохлых «духов» забрать документы и все, что есть инте¬ресного.
Оказалось, что в ящиках находились ракеты класса «Земля» - «Воздух» -«Стингер», которыми было легко сбивать наши вертолеты и самолеты. Всего банда везла в Грозный двенадцать ракет.
- Вызывай «вертушки», пусть заберут все это хозяйство и пленного! - приказал майор радисту.
Через полчаса подлетели вертолеты и забрали самих спецназовцев, контуженного «духа», а также трофейные ракеты.
ГОРНОЕ СЕЛО
ЮЖИН-ЮРТ.
АРГУНСКОЕ УЩЕЛЬЕ
Шамиль открыл штык-ножом банку с говяжьей тушенкой и положил кусок на свежую лепешку. Откусил небольшой кусок, но набежавшая волна ярости вновь захлестнула его. Со всего размаху бросил лепешку о стену. Настроение было - хуже некуда. Два часа назад пришлось расстрелять двух наемников из отряда, которые хотели сбежать.
После того, как его отряд взял в заложники журналистов, пришлось совершить труднейший переход, обходя блокпосты и места дислокации «федералов». Он чудом выскочил из квадрата, который со всех сторон обложили русские. Но с каждым днем становилось все труднее. Шамиль считался мелким полевым командиром и ранее не попадал в поле зрения российского командования. Теперь же за ним охотились и спецслужбы, и военные. Он не знал, что его обкладывают, почувствовал, как матерый волк, что все из-за этих журналистов. Даже если он избавится от них, «федералы» его достанут. Да и своими руками лишить себя такого «товара» - было выше его сил. Если все получится, то он обеспечит себя до конца дней. Больше не надо будет лазить по горам, рискуя каждый час отправиться к Аллаху. Шамиль не торопился стать мучеником. Надо было срочно что-то предпринимать. И он решился.
В восьми километрах восточнее, стоял большой отряд полевого командира Ахмеда. Никто не знал его настоящего имени. Его бандформирование прославилось не столько победами над «федералами», сколько казнями пленных и взятием заложников. Три часа назад Шамиль послал троих боевиков в отряд Ахмеда, чтобы договориться о встрече.
Когда банда пришла в село, пленных посадили в подвал одного из домов. В подвале было очень холодно, а промокшая насквозь одежда со¬всем не согревала. Есть почти не давали. Литр слабого чая и черствая лепешка на сутки.
В один из вечеров, когда боевики «обдолбались» наркотой, случилось то, чего и следовало ожидать. Они вломились в подвал и начали бесцеремонно вытаскивать Светлану.
Ребята попытались .вступиться, но были избиты прикладами автоматов. В результате - выбитые зубы и сломанные ребра, а у Олега уда¬ром дубинки раздробили кисть руки.
Свету привели под утро. Также бесцеремонно втолкнули обратно. Вся одежда на ней оказалась порвана, лицо разбито. Мужчинам все стало ясно. Кузнецова свернулась калачиком в углу, лицом к стене. Ее трясло. Никто не хотел первым нарушать молчание. Так продолжалось часами. Светлана не шла на контакт и даже отказывалась принимать пищу.
-Иса! - позвал Шамиль часового, который охранял входные двери.
В дом вошел чеченец лет двадцати.
- Приведите журналистку! - приказал он.
Хлопнула входная дверь, и через минуту на пороге подвала стоял «дух».
- Выходи, женщина!
Самсонов, опираясь на здоровую руку, начал подниматься с пола.
- Не надо, Олежка. Сядь! - остановила коллегу Кузнецова.
- Если еще раз ее тронете, - начал оператор.
- Закрой рот, «грязная свинья»! - прохрипел «чех».
Выйдя на воздух, Кузнецова невольно зажмурилась. Солнце ослепило ее. Чеченец провел пленницу в соседний дом и втолкнул внутрь. Светлана увидела главаря, который смотрел на нее не мигая.
- Садись! У вас, русские, в ногах правды нет. Жить хочешь? - спросил он.
- То, что вы с нами делаете, жизнью не назовешь. Лучше бы убили!
- Ты смелая женщина! Наша древняя пословица гласит: «Не торопись к Аллаху. Когда придет время, он сам тебя призовет!» Так что не спеши. И запомни: над вами еще никто по-настоящему не издевался, а будете ерепениться - можно уменьшить количество пальцев и ушей. Устраивает такой вариант?
- Что тебе нужно?
- Деловой подход! Сейчас возьмешь ручку, бумагу и пойдешь к своим. Напишете письмо к вашему начальству. Сообщите, что находитесь в плену и за ваше освобождение требуют выкуп. Если через две недели не будет денег, то ваши головы и другие части тела будут находить в разных районах Ичкерии. Напишете, позовете охранника - он вас сфотографирует. Все ясно?
- Мы ничего не будем писать!
- Что?!
- Какая гарантия, что получив деньги, вы нас просто не застрелите? Да и убивать не надо! Через месяц мы просто умрем от жизни в таких условиях. Пока не принесут одеяла, еду и обезболивающие, мы ничего писать не будем!
- Я могу заставить написать все, что угодно. Не обольщайся на мой счет. Но ты - мужественная женщина, смелее многих мужчин. Мне это нравится. Больше вас никто не тронет! Все, что просила, сейчас принесут и даже один матрас. Теперь иди. И молись своему Богу, чтобы за вас заплатили выкуп!
Через пять минут Светлана была в подвале. Она передала содержание своей беседы с главарем. Вскоре им принесли одеяла, еду и остальное. Настроение у всех поднялось.
- Швета, может ты еще рашок шходишь в гошти к начальштву? - прошепелявил Королев выбитыми зубами.
- А может, Димуля, сам, а? - парировала Света,
- Нет. Шпашибо. Мне и так половину челюшти рештаврировать придется!
-Давайте весточку на «Большую Землю» писать. Они свое слово пока держат, и нам не стоит их раздражать, - сказала Кузнецова.
Когда письмо было составлено, охранник сфотографировал их всех по очереди. Теперь оставалось только надеяться и ждать.
- Шамиль! Там Аслан вернулся. Он ранен, - доложил, заходя в дом, охранник.
- Зови его быстрей!
- Командир! Все убиты! - кривясь от боли, вымолвил боевик.
- Вы что, в засаду попали?
- Нет. Мы просто столкнулись с ними нос к носу на тропе. Я успел упасть и скатиться вниз по склону. Руслана и Арби первой же очередью завалили.
- Как же тебя зацепило?
- Эти шакалы мне вслед из подствольника лупанули! Вот и поймал осколок.
- Ладно, иди перевяжись и отдыхай. Ты хороший воин!
Оставшись один, главарь задумался. С тех пор, как его отряд сбил вертолет, не прекращаются неприятности. Он потерял половину своих лю¬дей, потом этот изматывающий переход. Теперь опять потери. Воистину, Аллах отвернулся от него! Надо что- то срочно предпринимать. Пока у «федералов» руки связаны Грозным, оставалась относительная свобода передвижения. Но когда город возьмут, всеми силами навалятся сюда, на юг. От одной этой мысли Шамиля охватила ярость. Надо срочно выходить на связь с Ахмедом - пусть приходят его люди . Придется, конечно, делиться, но бизнес есть бизнес.
- Иса! Позови радиста! И пусть станцию возьмет! - крикнул он часовому.
Когда зашел радист, Шамиль приказал:
- Магомет, включай свой ящик, вызывай Ахмеда!
Через три минуты связь была установлена, и главарь взял микрофон.
- Ассаляму алейкум, Волк, - первым приветствовал Ша¬миль.
- Алейкум ассалям! - прозвучало в наушниках.
- Как твои дела, Брат?
- Хвала Аллаху, хорошо! Сегодня уничтожили группу русских. Лишь нескольким удалось уйти.
- Эти несколько и убили моих воинов, которые шли к тебе!
- Шакалы! А зачем твои люди шли ко мне?
- У меня есть очень хороший «товар», а у тебя - каналы и связи. Мы можем сделать хороший бизнес!
- 3автра буду у тебя!
Радиоэлектронная разведка вела запись всех переговоров. Место, откуда они велись, тоже засекли.
Чечня.
Пригород Грозного
Дмитриев вошел в палатку, когда офицеры и прапорщики взвода чистили оружие.
- Закругляйтесь! Через пять минут сбор в штабной палатке, - поторопил он.
Через несколько минут бойцы занимали места е помещении штаба. Около большой карты Чечни, рядом с майором, сидел незнакомый капитан.
- Товарищи! Капитан представляет ГРУ, - начал майор.
- Нам предстоит трудней¬шая операция во взаимодействии с ГРУ и ВДВ. Капитан расскажет о деталях.
- Неделю назад восточнее Грозного был сбит вертолет с четырьмя известными тележурналистами. Они захвачены в плен. Поиски и зачистка в соседних селах ничего не дали. Только сегодня, в результате радиопе¬рехвата обнаружено место, где держат заложников. Нельзя быть уверенными на все сто, что это те, кого мы ищем, но меры принимать надо в любом случае. Место, где их прячут - село Южин-Юрт, в Аргунском ущелье. Вот здесь, - показал на карте капитан. - А в десяти километрах восточнее стоит отряд Ахмеда. Самого близкого человека Хаттаба. Се¬годня у него встреча в Южин-Юрте с командиром расположенного там отряда. Ближе к полуночи он вернется в свой лагерь. В пять тридцать спецназ ГРУ во взаимодействии с десантниками начнет операцию по зах¬вату Ахмеда и ликвидации его банды. Ваша задача: освободить заложников и закрепиться на южной окраине села, чтобы не пропустить банду в горы. В бой до подхода ВДВешников не ввязывайтесь, Чистить село будут они. Вылет через час.
Высадка за двенадцать километров от Южин-Юрта. Выдвигаетесь к селу и занимаете исходную позицию на высоте двести семь. В эфир до начала операции не выходить. Если вопросов нет, готовьтесь!
Через час два вертолета летели над поруганной войною землей Чечни. Двигатели и винты работали так, что приходилось их перекрики¬вать. Хасан, водя по карте пальцем, что-то кричал в ухо майору. Нож, как всегда в такие минуты, точил свои ножи и без того идеально заточенные. Клоп гладил свою новую, отлично пристрелянную снайперскую винтовку. Это чудо техники создали российские конструкторы. Пуля калибра 12,7 мм пробивала бронежилет со значительного расстояния. Прицельная дальность позволяла на значительном удалении от переднего края «удалять» противника. Для ближнего боя у Клопа за спиной висела маленькая снайперская винтовка ВСК. Степан же, как всегда, неразлучно был с РПК.
- Садимся! - крикнул вертолетчик.
- Приготовиться! - скомандовал Дмитриев.
Все сидящие передернули затворы и напряглись перед выходом. Вертолет завис в двух метрах от земли. Из открытых дверей начали выпрыгивать спецназовцы. Прыжок, кувырок при приземлении и готовность к бою. Меньше чем через минуту, вертолеты летели на базу.
Удостоверившись, что все чисто, построились в колонну и начали движение. Впереди шел Хасан, который знал все дороги и тропинки в Чечне. Через шесть часов перехода взвод прибыл на место. Внизу, в четырехстах метрах, находилось село.
- Рассредоточиться! Степанов, Смирнов и Сулим окопайтесь в ста метрах сзади. Прикрывайте тыл! - приказал майор в микрофон.
- Есть, командир!
Ночь в горах выдалась на редкость холодная. Ни разжечь костер, ни попрыгать. Только лежать и ждать. Спецназовцы согревались маленькими глоточками спирта, который всегда брали с собой на задание. Наступила полночь. Время тянулось медленно. Майор беспрерывно наблюдал за селом. Он уже успел вычислить всех часовых, которых боевики выставили на ночь. Начинал бить озноб. Дмитриев открутил крышку на небольшой, плоской фляге и сделал маленький глоток. Спирт приятно обжег горло, и волна тепла начала разливаться по телу. Командир посмотрел на светящийся циферблат часов. Время перевалило за три ночи.
- Серебряков, Рашид! Почистите тропу, по которой будем входить в село. Только тихо! - приказал майор.
- Идем, - отозвались голоса в наушнике.
Два штатных сапера ползком двинулись в сторону села. Надо снять все возможные растяжки и мины на пути движения взвода. И Ваня Серебряков, и Рашид, татарин родом из Казани, были настоящими профи. За свою карьеру разминировали тысячи разнообразных мин, а смастерить взрывное устройство из подручных средств, вообще не составляло для них никакого труда.
- Клоп! Включай прицел на своей «берданке» и прикрывай ребят! - отдал команду майор.
Через полтора часа в на¬ушнике раздался голос Серебрякова.
- Все чисто.
- Ждите внизу, - ответил майор.
До четырех оставалось тридцать минут. Поднялся сильный ветер. Это было на руку «федералам». За шумом ветра много не услышишь.
- Степанов, Сулим и Смирнов - на месте. Клоп тоже, ты «пасешь» село. Если тихо сработать не получится, вали всех, кто не наш. Все, рабо¬таем, мужики!
Клоп в прицел ночного видения наблюдал, как спецназовцы все ближе подходили к селу. Снайпер перевел прицел на часовых, которые сидя у крайнего дома, курили.
- Вася, займись часовыми! - прозвучало в наушниках Юрченко.
Нож тихо, как змея, пополз в обход. Он обошел их с фланга и вдоль стены дома подобрался почти вплотную к часовым. Юрченко отчетливо слышал разговор на чеченском. В нос ударил знакомый запах анаши. Че¬ченцы засмеялись. Нож резко вышел из тени и, вскинув руки, метнул два сюрикэна. Духу, который сидел боком, «звездочка» попала чуть ниже уха, рассекла яремную вену и застряла в хряще. Фонтан крови и короткая конвульсия. Второму часовому сюрикэн вошел прямо в горло - ниже кадыка. Он схватился за горло и рухнул на землю.
- Чисто, - сказал Вася.
- Ласин, Жуков, занять крайний дом. Остальным рассредоточиться и вперед. Клоп, где третий чех? - спросил Дмитриев.
- Степан, Вася! Возьмите живьем!
- Есть, командир!
Степан и Нож огородами пробрались к дому, который охранял третий часовой.
- Чех перешел на западную сторону дома, - сообщил Клоп,
Боевик поставил автомат к стенке и начал расстегивать ширинку. Краем глаза он заметил мелькнувшую сзади тень, и в этот момент его рот оказался зажат крепкой рукой в перчатке, а к горлу приставлен нож. Руки чеченца были заняты его мужскими «аксессуарами».
- Хочешь жить, отвечай быстро! Понял?
Расширенные от ужаса глаза согласно моргнули.
- Кого охраняешь?
Боевик показал на погон.
- Командира?
Чечен моргнул в знак согласия. Рот его по-прежнему был закрыт рукой спецназовца.
- Где заложники?
Кивком головы часовой показал на дом, стоящий за командирским.
- Сколько людей их охраняет? - спросил Коломейцев,
Дух молча показал три пальца. Степан посмотрел на Ножа. Тот все мгновенно понял. Он убрал нож от горла боевика и сразу же воткнул его в спину, между пятым и шестым ребром. Удар был точно рассчитан. Нож вошел прямо в сердце. Коломейцев увидел, как дико раскрылись глаза умирающего. Через секунду он тихо сполз на землю. Степа никогда не убивал безоружных, но сейчас на карту было поставлено очень много.
- Все чисто! - доложил он в микрофон.
- Идем к вам, - прозвучало в наушниках.
Через несколько минут ударная группа уже окружала дома с командиром и заложниками. Майор скомандовал:
- Нечаев и Рашид - главарь! Коломейцев и Нож - заложники! Остальные страхуют. Работаем!
Вася и Степан осторожно вошли в незапертый дом. Под окнами сидели страхующие бойцы, готовые в любую минуту прийти на помощь. В одной комнате было пусто, из второй доносился громкий храп. Коломейцев первым зашел в комнату. На трех топчанах безмятежно спали бандиты. Они и умерли во сне, когда Степан каждому выстрелил в голову из пистолета с глушителем. Под одной лежанкой бойцы обнаружили люк в подвал . Они аккуратно убрали труп и отодвинули топчан. Вася откинул крышку и направил вниз тонкий луч фонарика. Снизу на него смотрели грязные, неузнаваемые лица.
Коломейцев отодвинул от губ микрофон и тихо сказал:
- Мы вас выведем. Идти сможете?
- Да.
- Подымайтесь.
Когда журналисты начали выбираться из подвала, раздалась короткая автоматная очередь. Последовавшую за ней тишину нарушила еще одна очередь и взрыв гранаты.
- Рашид убит! - крикнул Егор.
- Заложники освобождены! - доложил в эфир Степан.
- Нечаев! Ты выносишь татарина. Коломейцев, головой отвечаешь за гражданских! Мы прикрываем отход! Клоп, отсекай все «хвосты»! - уже не таясь, орал майор в микрофон.
Боевики быстро пришли в себя. Стрельба разгорелась снова. Хорошо еще, что основная масса духов была северной стороне села. В прицеле снайперской винтовки Клопа замелькали фигуры вооруженных людей. На руках - белые отличительные повязки. Это свои. А вот - чужой. Снайпер внимательно прицелился и выстрелил. Винтовка сильно ударила в плечо. На том месте, где у боевика была голова, ничего не осталось. Разрывная пуля калибра 12,7 сделала свое дело. С одного из окон по уходившим спецназовцам работал пулемет. Клоп выстрелил - язычок пламени из ствола пулемета погас. Есть попадание!
Спецназ нес потери. Когда до спасительных крайних домов оставалось всего несколько десятков метров, пуля чеченского снайпера оборвала жизнь лейтенанта Нечаева. Он выносил на своих плечах Рашида. Вдвоем они упали на дорогу. Ласин и Жуков, которые ждали в доме на окраине, бросились на помощь. Чеченский снайпер только этого и ждал. Выпущенная им пуля попала Ласину в глаз. Не добежав до погибших каких-то десять метров, он также упал в грязь. Жуков успел кувырком переместиться за угол дома. Майор, наблюдавший эту сцену, бешеным голосом закричал:
- Гном ты мелкий! Ищи снайпера! Ты что ослеп?! Ребят положим!
Клоп достал наушник из уха, чтобы его ничто не отвлекало. Он понимал, как много сейчас от него зависело. Там, внизу, находились его друзья. Они не могли идти вперед без риска попасть под пулю снайпера, а с тыла все ближе подходили боевики. Ситуация становилась критической.
- Где же ты, ублюдок? Ну покажись, тварь! - шептал Клоп.
Это был поединок снайперов. На стороне русского была более мощная и совершенная винтовка. На стороне чеченца - более простая СВД, но время работало на него. Клоп достал наушник, но микрофон по-прежнему работал. Все спецназовцы слышали его громкий шепот. Майор решил идти ва-банк. Он кувыркнулся и покатился по земле. Чех выстрелил, но пуля ударила в землю, рядом с головой командира. В следующее мгно¬вение он был уже за углом дома. Вторая пуля ударила в стенку. Со вторым выстрелом Клоп засек духа.
- Вот где ты, засранец!
Парень вздохнул полной грудью, задержал дыхание и нажал на спусковой курок. Через секунду на землю упала СВД, а спустя мгновение -тело незадачливого снайпера.
- Говнюк! - констатировал Клоп. - Чисто. Кукушка уничтожена!
Спецназовцы бросились к крайним домам. Первыми туда добежали журналисты, потом один за другим в дом стали вваливаться бойцы. Несколько офицеров заняли соседний дом, с другой стороны улицы. Там же лежали тела погибших товарищей. Военные заняли круговую оборону. Добраться до своих было невозможно. 400 метров открытой местности, под прицельным огнем противника пройти практически невозможно. Все это прекрасно понимали. Оставалось ждать подхода десантников. Майор вышел на связь с группой прикрытия.
- Смирнов, ты меня слышишь?
- Да, командир.
- На связь с ГРУшниками выходили?
- Да. У них все хорошо. Я связался с десантурой, они уже идут на помощь. Правда, их обстреляли в дороге.
- Спасибо за снайпера! Теперь смотри в оба, чтобы нам с гранатомета не влепили. И вообще, вали всех и все, что шевелится. Конец связи.
- Журналисты! - обратился майор к недавним пленникам. - Хорошая новость - вы практически освобождены. Добро пожаловать в спец-взвод Министерства обороны. Плохая новость - помощь задерживается, - закончил Дмитриев.
- А разве вы нас не спасли? – удивленно спросил Королев.
- Мы спасли вас, а теперь должны спасать нас!
- Это что, армейский юмор? - спросила Света.
- Нет, серая проза армейской жизни, - пожимая плечами, сказал Степан.
- Спуститесь в подвал! - приказал командир.
- Зачем опять в подвал? - вскинул брови Королев.
- Потому что духи сейчас перегруппируются и двинут на нас. Тут будет опасно.
Королев и Маков не заставили себя просить дважды, зато Самсонов задержался.
- Дайте мне автомат, я помогу! - попросил оператор.
- Если хотите помочь, то уйдите и не путайтесь под ногами! - хмуро ответил майор.
Через несколько минут боевики опять пошли в атаку. Начинало светать. Стрельба возобновилась с новой силой. Пули начинали выбивать дробь по стене дома. Экономя боекомплект, спецназовцы отвечали скупыми очередями. Клоп, находясь на склоне, среди камней, очень помогал основной группе. Это целиком его заслуга, что боевики не смогли подойти к домам, занимаемым спецназом. С позиции маленького снайпера село было как на ладони. Только кто-то из духов показывался более чем на секунду, раздавался выстрел, и очередной потомок Магомета отправлялся к Аллаху. И все же одному удалось подобраться достаточно близко. Он произвел выстрел из гранатомета. Граната попала в угол дома. Стоявшего рядом Ножа бросило на противоположную стенку и контузило. Всех здорово оглушило. Позже из бронежилета Юрченко достанут двенадцать осколков. Степан бросился к Ножу. Тот лежал без сознания.
- Вася! Васька! - кричал Коломейцев.
Юрченко медленно приходил в себя. Он слабо застонал и открыл глаза.
- Как ты?
Голова болит, - простонал Нож, как после беспробудной пьянки. - Все тело ломит.
В это время вдали послышалась сильная стрельба. Огонь в сторону спецназовцев заметно ослаб. В наушниках раздался радостный голос Сте¬панова:
- Десантура подвалила! Все, мужики, мы выстояли!
- Не ори, Игорек, тут и без тебя шумно! Смотри хорошенько сверху. Сейчас эти крысы начнут разбегаться в разные стороны! - сказал Дмитриев.
Клоп в прицел наблюдал за ускользающим духом. Наблюдая, как он извивается, снайпер не смог сдержать улыбки. «Даже чеченцы не научат своих ползать по-пластунски. Ползет так, что в задницу вертолет может врезаться», - подумал Клоп. Он подождал, когда чех появится из канавы, и нажал на курок.
Над селом начали взлетать одна за другой красные ракеты. Боевики решили сдаваться.
- Степанов! Соединись с десантниками, пусть перестанут стрелять. Скажи Сулиму настроиться на волну чеченцев и узнать, чего хотят! - приказал майор.
Через десять минут все стало ясно. Духи выбрасывали автоматы и выходили из укрытий. В поднятых руках мелькали бинты, белые платки, а то и просто портянки. Десантники обыскивали, разрезали шнурки на ботинках, завязывали глаза и ставили на колени. Два взвода зачищали село.
Спецназовцы вместе с журналистами позже вышли из своих укрытий. Сверху к ним спустились Клоп и группа прикрытия. Радость от удачной операции омрачала потеря боевых товарищей. Все молча курили, греясь на солнышке. Степан подошел к Клопу.
- Молодец! Хорошо поработал!
- С таким «аппаратом» это очень просто было сделать! - ответил снайпер, показывая на свою мощную винтовку. - А это и есть горе - журналисты?
- Они.
- Судя по виду, им несладко пришлось. Ну, живы, и то слава Богу! А Нож как?
- Нормально. Укололи его, спирта глотнул и вырубился. Жить будет.
Дмитриев в это время разговаривал с командиром десантников.
- Вовремя подошли! Нас уже было «парить» начали круче, чем в финской бане!
- Мы бы раньше подошли, да из графика выбились. По дороге нас обстреляли пару раз. Ну, все хорошо, что хорошо кончается. У меня все живы, у вас как?
- Троих потерял! Золото, а не люди!
- Вертолеты за вами уже вылетели, так что скоро будут здесь. А мы на броне выдвинемся, когда все здесь зачистим.
Через пятнадцать минут приземлились вертолеты. В один загрузили погибших. Там же расселась половина взвода. Вторая половина команды вместе с журналистами летела во второй «вертушке». Этим же бортом летел и Степан. На него изредка поглядывала журналистка.
- Мы с вами не были знакомы? - наконец спросила она.
- Сомневаюсь! Я бы запомнил такую девушку. .
- Вы тот ульяновский парень, которого похоронили, а вы вернулись живым? Я смотрела репортаж. Там еще друг ваш был, какой-то ребенок... Вот я и вспомнила. Так это вы?
Лицо Степана стало хмурым, он напрягся.
- Это было давно, - коротко ответил Коломейцев и отвернулся к иллюминатору.
Кузнецова минуту молчала, а потом все же спросила:
- Может мы еще как-нибудь встретимся?
- Может быть...
Вертолеты приземлились на базе спецназа. Офицеры и прапорщики быстро выгружались из «вертушек». Поднялся и Степан.
- Прощайте, - все же сказал он девушке.
- До свидания, - ответила Света и взяла руку Коломейцева, - Спасибо! Большое спасибо!
Голос девушки сорвался, и глаза заблестели от слез. Светлана видела, как перед отлетом во второй вертолет грузили тела погибших. Эти люди пришли на помощь и отдали за них свои жизни. Сколько смертей за такое короткое время!
Степан осторожно освободил свою руку и выпрыгнул из вертолета. Согнувшись, словно на его плечах лежал тяжелый груз, не оборачиваясь, он пошел к палаткам.
Вертолеты оторвались от земли и взяли курс на Моздок, чтобы доставить туда журналистов, раненого Ножа и тела погибших.
Светлана смотрела в иллюминатор на удалявшуюся фигуру Степана и плакала, не скрывая слез. Она знала, что обязательно найдет этого спецназовца, который так запал ей в душу. С этого мимолетного знакомства их связала невидимая нить судьбы. Вертолеты подлетали к Моздоку...
Чечня.
Пригород Грозного
Прошло уже больше двух недель с того момента, как спецназ освободил заложников. Ребята вернулись на базу и отдыхали. Как и полагалось, по старой русской традиции помянули погибших друзей. У каждого из них остались семьи, которые ждали возвращения сыновей, мужей, отцов. Теперь майору предстояло сообщить женам и матерям, как они погибли. На войне - это самое тяжелое.
Большую половину Грозного уже освободили. Оставалось совсем чуть-чуть. Боевики-чеченцы сбривали бороды, прятали оружие и под видом беженцев выходили из города. Документы у них были лучше настоящих.
В городе оставались фанатики-вакхабиты, которые мечтали стать мучениками, убив как можно больше неверных. Так же бешено сражались наемники из разных стран. Эти нелюди славились своей жестокостью и на снисхождение русских не рассчитывали, Поэтому они так отчаянно сражались.
Наступал час последнего штурма. Для многих русских парней он действительно станет последним. Для скольких мальчишек Грозный уже стал кладбищем навсегда, останется тайной. Весь этот город стал одной большой братской могилой русских солдат.
Начинался очередной день на войне. Офицеры приводили себя в порядок. Каждый занимался своим делом. Дмитриева ранним утром вызвали в штаб. К десяти он уже вернулся в расположение взвода.
- Что, орлы, заскучали? - спросил майор, заходя в палатку.
- А что есть хорошие новости, командир? - улыбаясь, спросил Нож который сбежал из госпиталя и вернулся во взвод.
- Есть. Собирайтесь все, я через пять минут зайду!
Личный состав взвода собрался в штабной палатке. Все чувствовали, что время вынужденного безделья закончилось. Вскоре появился майор.
- Есть две новости. Одна - хорошая, другая - очень хорошая. Первая - все за освобождение заложников представлены к наградам. Вторая – будем брать Басаева.
Офицеры все разом заговорили.
- Давно пора!
- Эта гнида нам всем задолжала!
- Тихо! - успокоил офицеров Дмитриев. - Сейчас будем решать, как нам эту зверюгу заарканить. Операцию разрабатывали ГРУ и ФСБ в обстановке полной секретности во избежание утечки информации. Все детали нам сообщили сегодня утром. Начало операции в 21.30, так что времени на подготовку достаточно - одиннадцать часов. Теперь о том, как она будет проходить. Будьте очень внимательны. Операция серьезная, поэтому важна каждая мелочь.
Русская пословица гласит: все гениальное просто. Действительно, операция была предельно проста. Она строилась не столько по законам военной тактики, сколько по законам психологии, в надежде на полную уверенность Басаева в своей неуязвимости и продажности офицеров российских штабов. В первую кампанию такие случаи действительно имели место. Когда отряды боевиков окружали, они просто откупались. Им предоставляли «коридор» для выхода, а потом они резали, взрывали, убивали. Доллары всегда будут необходимы продажным военным, по¬этому Басаев смело сидел в осажденном городе. Только теперь он решил уходить, точно зная, что деньги откроют ему любые дороги. В своей само¬уверенности он не заметил главного: сейчас не 1995 год! Спецслужбы воспользовались этим и подготовили ловушку.
Под видом продажного офицера штаба на связь с представителем Басаева вышел офицер ФСБ и предложил свои услуги для вывода его отряда из блокированного города. Офицера долго проверяли, но ему все же удалось добраться непосредственно до Басаева. С риском для жизни тот несколько раз отправлялся в районы, занятые боевиками. Наконец договорились, что вдоль реки Сунжи будут сняты все блокпосты федералов и создан «коридор» всего на один час. За эту услугу офицеру было обещано 400 тысяч долларов. Все шло гладко, но в последний момент ситуация осложнилась. При передаче части денег офицера просто задержали. Чехи пообещали, что вторую половину отдадут, когда выйдут из окружения. И выводить будет он сам. ФСБ ломало голову, как спасти его жизнь. Когда военный принимает присягу, он должен уметь убивать и, если это надо, то и умереть. Это военная догма. Спасти офицера представлялось проблематичным.
Задача спецназа была предельно проста: когда боевики выйдут из города и втянутся в «коридор», их надо уничтожить. Весь «коридор» был заминирован радиофугасами. Спецназовцы МО должны занять высоту, которая находилась на пути движения боевиков. Западнее маршрута движения духов располагался спецназ ГРУ. Когда все чеченцы выйдут из города, «мышеловка» должна захлопнуться. Путь отступления в город отрежет спецназ внутренних войск. Боевики окажутся прижатыми к реке и подлежат уничтожению.
Все это майор рассказал офицерам. Уже давно никто из спецназовцев не участвовал в такой масштабной, грамотно спланированной операции. Некоторые от нетерпения уже потирали руки.
- Товарищи офицеры! Попрошу не обольщаться кажущейся легкостью операции! Это война, и здесь присутствует неучтенный фактор. Вопросы есть?
- Только один, командир! А у Басаева можно будет уши на память срезать? -спросил Нож.
- Если свои потом ему приклеишь, можешь! - улыбаясь, ответил майор. - Я так понял, вопросов больше нет. Идите готовьтесь и отдыхайте. Выходим в двадцать тридцать. Все свободны!
После приготовлений и обеда взвод погрузился в сон. Офицеры и прапорщики отдыхали перед боевым выходом. В стороне Грозного гремела артиллерийская канонада. Федеральные войска продолжали штурм.
Точно в назначенный час взвод вышел из базового лагеря. Спецназовцы шли в приподнятом настроении. Каждый жаждал поквитаться с боевиками за погибших товарищей. Через час спецназ был на месте проведения операции.
- Первое отделение - восточный склон, второе - западный, третье - посредине! Наш позывной «Альфа», у ГРУшников - “Гамма”. Занять позиции, замаскироваться и вести наблюдение, - закончил майор.
Бойцы окапывались, маскировались, определяли сектора обстрела. Клоп собирал свою В- 97, короткоствольную ВСК положил рядом. Дмитриев, накрывшись плащ-палаткой, при свете маленького фонарика рассматривал картину минного поля. Еще на базе он хорошо ее выучил, а теперь решил свериться на месте. Через пять минут точно знал всю схему минирования. В голове созревал план, как спасти жизнь пленному контрразведчику. Авантюра, конечно, но лучше чем ничего.
Пульт дистанционного управления фугасами находился у спецназовцев ГРУ. Атака должна начаться с первым взрывом. Майор решил чуть-чуть переиграть начало операции. Он попросил ГРУшников взорвать первый заряд только после выстрела снайпера. Те без лишних вопросов согласились. Время близилось к полуночи. «Коридор» должен открыться с часу до двух, значит, через час духи должны появиться.
- Клоп! - вызвал майор.
- Да, командир, - отозвался голос в наушнике.
- Ты сможешь попасть одному из идущих точно в плечо с расстояния в двести метров?
- Без вопросов, но он все равно умрет, у меня пули разрывные!
- Человек, в которого надо выстрелить - наш! Потому откладывай свою «гаубицу» и бери ВСК. Стрелять будешь из нее.
- Хорошо. Только как я его узнаю?
- Узнаешь! Настраивай винтовку и будь в готовности!
Дмитриев еще раз прокрутил всю операцию в голове. Все просчитано, ничего не упущено. В бинокль ночного видения он поискал своих ребят. Никого не было видно. Спецназовцы отлично замаскировались. Время приближалось к часу. Вскоре появились боевики. Со стороны Грозного длинной цепочкой шли вооруженные люди. Майор смотрел в бинокль и не мог поверить своим глазам!
«Эти мулы даже не удосужились выслать передовое охранение! Ну и ишаки!» - подумал командир.
Басаев бросил весь свой отряд в городе и выходил лишь с личной охраной. Всего человек сорок. Но это были отлично подготовленные бойцы. По своей боевой подготовке они не уступали нашим спецназовцам. Это шел элитный чеченский отряд «Борс», что в переводе значит Волк. Личная гвардия, лучшие из лучших. Майор был поражен такой халатностью и пренебрежением к русским.
Чеченское подразделение втягивалось в «коридор». В десяти метрах от основной группы шли три человека. Они двигались первыми. Один из них был без оружия. Дмитриев догадался, что это и есть наш офицер.
- Клоп! Три первых боевика!
- Вижу.
- Твоя мишень - безоружный человек. Это наш! По моей команде снимай его!
- Есть!
Майор ждал, когда большая часть боевиков втянется в «коридор». Наконец время выжидания кончилось. Командир спецназа ВВ сообщил, что они отрезали духов от города. Когда первая тройка людей оказалась в десяти метрах от одного из фугасов, Дмитриев скомандовал:
- Клоп, огонь!
Снайпер давно держал офицера на прицеле, и когда раздалась команда, он нажал на спусковой крючок. Выстрел оказался точным. Пуля попала в «молоко», т.е. точно в плечо. Сила удара пули на таком расстоянии очень сильна. Идущие рядом охранники удивились, что за невидимая сила отбросила русского назад. В это время сработал ближайший к ним заряд и духов смело взрывом. Досталось и лежавшему офицеру. Это послужило началом к атаке.
Даже если бы боевики встретили на своем пути пророка Магомета, они не были бы так удивлены. Это были отборные бойцы, но даже они растерялись, попав под перекрестный огонь с трех сторон. Духи оказались прижаты к воде и безжалостно истреблялись. В панике они бросались то в одну сторону, то в другую. Подрывались на минах, падали под пулями. Спасения нигде не было. Это даже не бой, скорее - бойня, спецназ безнаказанно уничтожал боевиков. Прицельно стреляли только снайперы, все остальные просто подавляли сопротивление плотностью огня. Некоторые бросались в обжигающую воду зимней реки, но и тут спасения не было. Четко работали снайперы. В пятнадцать минут все было кончено. Наступило затишье. Раскаленные от стрельбы стволы дымились.
«Месяц планирования, несколько часов подготовки и десяток минут боя. Отлично!» - подумал майор.
Командовавший операцией майор ГРУ отдал приказ спускаться вниз. На местах оставались только снайперы, чтобы в случае необходимости прикрыть товарищей. Место гибели чеченского отряда было залито кровью, повсюду валялись трупы и оторванные части человеческих тел. Земля была густо усеяна стреляными гильзами и разбро¬санным оружием убитых. Нож нашел раненого боевика, у которого взрывом был разворочен живот.
- Хасан! Иди скорее сюда! - крикнул Вася.
- Что? - спросил подошедший чеченец.
- Спроси у него, где. Может, покается перед смертью.
Хасан сел рядом с умирающим боевиком и заговорил по-чеченски. Дух начал отвечать, но с каждым словом голос становился все тише и тише. Глаза его помутнели. Он умер. Хасан поднял голову и сказал:
- Он видел, как Басаеву оторвало ногу то ли миной, то ли гранатой из подствольника. Его куда-то понесли его личные телохранители, потом его самого «шибануло» и он уже ничего больше не видел.
- Значит, должны быть где- то здесь! - уверенно сказал Вася.
Хасан отложил в сторону автомат, встал на колени лицом на восток рядом с убитым боевиком и что-то зашептал на чеченском. Юрченко с удивлением наблюдал за происходящим.
Через несколько минут чеченский спецназовец поднялся.
- Ты чего? - спросил Нож.
- Я обещал, что когда он умрет, прочту над его телом молитву. Только поэтому он что-то сказал, - ответил Хасан. - Для чеченцев - это святое! Вам, русским, трудно понять, - добавил он, видя, что Вася удивленно пожал плечами.
Степан нашел раненого офицера. Тот лежал без сознания. Коломейцев снял с него бушлат и начал осматривать раны. Кроме пулевого ранения плеча, еще два маленьких осколка застряли в спине. Степа сделал офицеру перевязку и вколол обезболивающее. После нашатыря раненый пришел в себя. Он открыл глаза и спросил:
-Где Басаев?
- Ищем. Далеко не уйдет на одной ноге.
В это время подошел Дмитриев с майором ГРУ.
- Хорошо сработал, земляк! - сказал раненому ГРУшник.
- Хочется верить. А где тот негодяй, который во мне дырку сделал?
- Его сейчас вон с той горочки колом не сгонишь! Боится сюда спускаться, когда узнал, что в контрразведчике дырку сделал! - улыбаясь, прокомментировал Дмитриев.
- Нет, он молодец! Я и сам ничего не понял. Сразу вырубился. Вы это хорошо придумали. Если честно, я уж думал, что все, кончился мой боевой путь. Спасибо, мужики, выручили.
У раненого закружилась голова, и он замолчал. Чтобы не мешать, майоры отошли в сторонку. Поиски продолжались. Нашли еще несколько раненых боевиков, но ничего нового от них не добились. Пр¬чесали каждый метр земли, но Басаева нигде не обнаружили. Стало очевидным, что главарю удалось уйти. Спецназовцы ругались:
- Вот, вошь окопная, опять сбёг!
- Как сквозь землю провалился!
- Неуловимый мститель хренов!
Подлетевшие вертушки высадили экспертов, забрали раненого офицера и пленных. Место оцепили несколькими армейскими ротами, чтобы с рассвета зачистить этот «коридор» еще раз, самым тщательным образом. Обескураженные спецназовцы вернулись на базу. Каждый пони¬мал, что это далеко не победа, раз Басаеву удалось уйти...
ЧЕЧНЯ
Пригород Грозного.
Война в Чечне продолжалась. Грозный практически освободили, но по ночам в нем по-прежнему хозяйничали боевики. Обстреливали блокпо¬сты, устанавливали фугасы, терроризировали местных жителей. По ночам воевали, а днем преспокойно гуляли, высматривая объекты очередной атаки. Документы у них были отличные. В ходе таких диверсий гибло очень много российских солдат. Спецназ МО дислоцировался недалеко от города. Ребята ходили на боевые выходы, сидели в засадах. В ходе не¬скольких операций взвод уничтожил несколько банд, но все «крупные чины армии Ичкерии» пока оставались на свободе. Повезло лишь спецназу ФСБ, в ходе блестящей операции они взяли Салмана Радуева, одного из самых одиозных террористов.
В один из свободных вечеров в палатку личного состава вошел майор. Спецназовцы играли в карты на патроны. Командир сел на свободную койку и достал сигареты.
- Басаев нашелся! - сказал он, закуривая.
- А я надеялся, что его разорвало или утонул! - с сожалением проговорил Нож.
- Вася! Друг сердечный! Наукой доказано - дерьмо не тонет! И где этот воин сейчас? - спросил Клоп.
- Где-то на юге. В горах.
- Это плохо, - задумчиво сказал Хасан.
- Что плохо?
- Он теперь вообще озвереет. Мы нанесли ему кровное оскорбление и теперь он будет мстить.
- Нам? - спросил Степан.
- Нет, конечно! Это слишком просто, а он комбинатор!
- Ты о чем?
- Теракт в России, захват заложников, уничтожение какого-нибудь нашего подразделения. Всего можно ожидать. Денег и людей для этого у него предостаточно.
- Не наговаривай, Хасан!
Забегая вперед, нужно сказать, что чеченский спецназовец оказался прав на сто процентов. Пройдет совсем немного времени, и на блестящую операцию ФСБ Басаев ответит не менее продуманной операцией в Грозном. Через своих верных людей в городе, которые работали в чеченс¬кой милиции, он заслал «дезу» во временный ОВД Старопромысловского района. Свердловским милиционерам сообщили, что в город, переодев¬шись в форму Федеральных сил, для проведения террористических актов на УРАЛах въедут боевики. У Басаева была точная информация, когда милиционеры будут меняться. И он их просто подставил. Ничего не подозревавшие ОМОНовцы из Сергиева Посада попали под перекрестный огонь с двух сторон. Свердловский ОМОН громил Подмосковный, принимая его за боевиков, а духи с соседних высот расстреливали и тех, и других. И даже третьих, так |как ОМОНовцы, которых должны были сменять Сергиево-посадцы, тоже приняли участие в бою. В ходе этой неразберихи погибло несколько десятков бойцов.
Было далеко за полночь, когда все легли спать. Бодрствовали лишь часовые из роты охраны. Сильный ветер нагнал хмурые тучи, которые принесли с собой мокрый снег. Стоявший часовой, узрев в темноте какие-то тени, крикнул:
- Стой, кто идет?
На минуту боевики (а это шли они) опешили, а спустя сколько секунд автоматная очередь отбросила караульного назад. Духи, стреляя во все стороны, бросились на прорыв. Проснувшиеся спецназовцы хватали оружие, разгрузки и, кто в чем был, выбегали на улицу. Темноту ночи разрезали линии трассеров и разрывы ручных гранат.
Разобраться, что случилось, было сложно. Кто, откуда на них напал, и как чехи прошли через минные поля - загадка. Спецназ занял круговую оборону. Уже не раз на автоматную очередь раздавался сочный русский мат. По ошибке, в темноте, стреляли по своим.
Степан побежал к полевой кухне, которая стояла неподалеку. Добежав, плюхнулся прямо в лужу под ней. Метрах в двадцати бежали два духа. Степан прицелился и выпустил длинную очередь. Уже по упавшим для страховки выстрелил еще раз. Это была ошибка. Третий боевик, который страховал бегущих, увидел, откуда велся огонь, и выстрелил туда из подствольного гранатомета. Яркая вспышка ослепила бойца, и что-то ударило в голову. Он потерял сознание.
Бой продолжался еще минут пятнадцать. Когда боевики потеряли надежду прорваться, они отступили. Их не преследовали. Дмитриев приказал выставить усиленное охранение и зачистить прилегающую территорию. Было убито четыре солдата роты охраны. Тела убитых сложили рядом со штабной палаткой и накрыли брезентом. Ранен был один Степан. Его перевязали и отнесли в палатку. Убитых боевиков просто стащили в кучу, предварительно хорошо обыскав. По найденным документам выходило, что все они являются беженцами и мирными жи¬телями из Грозного.
Утренним вертолетом отправили в Моздок тела погибших, на втором вертолете эвакуировали Степана.
РСО — Алания.
Моздок
Моздокский военный госпиталь является как бы перевалочным. Расположен он в нескольких десятках километров от Чечни. Сюда поступают все раненые из зоны боевых действий. После оказания меди¬цинской помощи врачи решают, кого отправлять дальше в тыл, а кто может долечиться здесь.
Ранение Степана было не особенно тяжелым, и его оставили. Потом, правда, предложили перевезти в Ульяновский гарнизонный госпиталь, но Коломейцев отказался. О своем ранении он ничего не сообщил матери, так как не хотел расстраивать раньше времени.
Степа лежал в палате легкораненых. В ней были еще три молодых офицера. Время тянулось мучительно долго, скука стояла неимоверная. Праздник наступал, когда к раненому приезжали боевые товарищи. Становилось вдвойне веселей, когда удавалось пронести водку, хотя бабули санитарки строго следили за этим. Раненым приходилось проявлять чудеса находчивости, чтобы пронести национальный напиток в палату. В один из таких серых дней приехал Дмитриев.
- Здорово «сачки» - заходя в палату, пророкотал майор.
- Здорово, командир – ответил Степан.
Офицеры познакомились. Дмитриев выставил на стол два пакета.
- Тут фрукты, то да сё. Разберетесь.
- А-а-а?.. - выразительно спросил Коломейцев.
- Конечно! Хорошо, что Нож просветил о здешних порядках, а то попался бы! Тут у вас внизу настоящая таможня.
Он стал расстегивать карманы разгрузки. В каждом должно быть по два «рожка», но у майора за первым магазином стояла бутылочка водки и так почти в каждом кармане. Каждая новая «чекушка» вызывала тихий возглас одобрения. Всего оказалось девять бутылочек.
- Лейтенант Божко! Замаскировать боекомплект! - шутливо приказал раненый в плечо старлей.
- Слушаюсь! - также весело ответил офицер, пряча водку под матрас.
- Что нового, командир?
- Все по-старому, - ответил майор, присаживаясь на кровать. - Банда, что нас атаковала, исчезла. Разошлись, гады, по домам и теперь зубы в нашу сторону скалят! Взвод собираются на юг перебросить, вот где пойдет работа! Мы уже потихоньку стали собирать вещички. Ребята живы-здоровы, тебе привет передают. Совсем забыл! К тебе же еще гости. Входите, - позвал он кого-то из коридора.
В палатку вошла красивая, молодая женщина. К своему удивлению Коломейцев узнал в ней освобожденную журналистку.
- Здравствуйте, мальчики!
- Здравствуйте! – хором ответили раненые.
- Вы? – только и вымолвил Степа.
- Я же сказала до свидания, а не прощайте!
- Господа, мы же собрались на перекур. Ну-ка пошли! - позвал один из раненых.
Офицеры потянулись к вы¬ходу. Поднялся и Дмитриев.
- Ты извини, Степан, но мне тоже пора! Надо еще на «аэродром» заскочить, по магазинам прошвырнуться.
- Привет ребятам передавайте, - попрощался Степан.- Удачи Вам!
- Выздоравливай, Степа! - пожимая руку Коломейцеву, сказал майор.
Палата опустела. В наступившей тишине Степан сказал:
- Садитесь, пожалуйста!
- Спасибо! Вы не рады меня видеть? – спросила Света, присаживаясь на табурет.
- Да нет, я просто удивлен,- замялся парень.
- Что же тут удивительного? Вы спасли мне жизнь, а я вот решила Вас навестить.
- Только за этим из Москвы прилетели?
- Я сейчас из Москвы, но это не важно. Как Ваше здоровье?
- Нормально.
В палате повисла тишина. Степан не знал, что говорить, а Светлана робела перед этим человеком, чего с ней не случалось даже перед телекамерой.
- Вы не будете возражать если я завтра зайду?
- Нет, конечно. Приходите.
- Тогда я пойду, наверно...
- До свиданья, - сказал Коломейцев.
Теперь посещения Светланы стали частыми. Она навещала Степана ежедневно, а иногда даже дважды в день. Журналистка прочно вошла В его жизнь. Они оставались одни в палате или шли гулять. С каждым днем они становились ближе. Степан быстро выздоравливал. И вот наступил день выписки. В приемном покое его ждала Кузнецова.
- Я сняла тебе номер в гостинице, где живу. Сегодня переночуешь там, а завтра поедешь домой.
- Хорошо, только надо заехать на вокзал и купить билет.
- Я уже взяла, - сказала Света, протягивая билет на поезд.
На такси они быстро добра¬лись до гостиницы и поднялись на второй этаж.
- Твой номер вот, а мой - соседний. Иди, отдыхай, а в девятнадцать я приглашаю тебя на ужин при свечах. Договорились?
- Конечно!
Ровно в 19 часов Степан уже заходил в номер к Светлане. На небольшом столике был легкий ужин, бутылка вина и свечи.
- Прошу, - пригласила журналистка.
- Давно я так не сидел! Вино, свечи!.. У нас всё больше костерок да спирт.
- Тебе не нравится?
- Что ты, очень нравится!
За ужином и беседой время пролетело незаметно. Часы показывали полночь.
- Ну, уже пора, - поднялся Коломейцев.
Девушка проводила его до дверей.
- Спокойной ночи, - тихо произнесла она.
Степан хотел пожать ей руку, но вдруг сделал шаг вперёд и крепко поцеловал в губы. Поцелуй получился долгим и страстным. Номер Сте¬пана в эту ночь пустовал...
Утром, лежа на неудобной кровати, Степа спросил:
- Свет, ты согласилась бы выйти замуж за некрасивого, с обезображенным лицом солдата?
- Ты по-настоящему красивый человек, Степочка, и я, конечно, буду с тобой!
- Я люблю тебя!..
Эпилог
Так заканчивается это повествование о самой страшной войне в истории современной России. О крепкой мужской дружбе, о настоящей любви, которую воспевали в своих стихах такие гении пера, как Пушкин и Лермонтов.
Война, которая долго будет продолжаться и заберет ещё жизнь не одного российского солдата, оказалась для Степана позади. Но частичка его навсегда осталась в этих горах, где он потерял своих друзей. Война забрала у него многое, но и подарила немало.
Степан со Светланой вернулись в Ульяновск. Через месяц влюблённые расписались. На свадьбу приехали почти все ребята спецназа. Мать не могла нарадоваться, глядя на невестку с сыном. После стольких тяжелых испытаний, выпавших на долю этих людей, счастье всё же нашло их. Светлана нашла любимого человека, с которым связала свою дальнейшую судьбу. Теперь у неё был ребенок, о котором она мечтала всю жизнь.
Степан после стольких лет участия в боевых действиях наконец-то нашел свою половинку. У его сына появилась мать, которую малыш с первых дней стал называть «мамой».
Мать Степы, видя, как хорошо складываются дела сына, помолодела лет на двадцать. Она дождалась, наконец, того, чего так долго ждала все эти годы. Впервые за последнее время она увидела Степана по-настоящему счастливым. Для материнского сердца - это главное.
Война соединила жизненные пути этих людей тогда, когда вокруг бродила смерть. Любовь, которая зарождается при таких обстоятельствах, не угасает даже с годами. Теперь для Степана начиналась новая жизнь. Счастливая, мирная жизнь, за которую он так долго воевал….