Печаль небесная в поэтике В. Цоя.
«О, это странное место – Камчатка.
О, это сладкое слово – «Камчатка».
«И вроде жив и здоров,
И вроде жить – не тужить.
Так откуда взялась – печаль?».
«А без музыки и на миру смерть не красна.
А без музыки не хочется пропадать…».
«А Он придёт и приведёт за собой весну…
И когда мы все посмотрим в глаза Его,
То увидим в тех глазах Солнца Свет».
1.
В поэтике Виктора Цоя во всей своей очевидности отражена печаль небес-ная, как печаль радостная, в Радости исполненная. И не видят и не замечают этой реальности Печали человека, как очевидности, лишь те, у кого сердце каменное и черствое.
В данном очерке я не буду исходить из анализа смысловой нагрузки той символики, что изобилует в текстах Поэта. Моя задача в другом, а именно: показать, как сквозь слово Поэта самораскрывается очевидность того пере-живания реальности и очевидность самой реальности, из глубины которой, так явственно и непотаённо, и в преизбытке метачувств, отражается Вечное. Отражается то, что возможно увидеть и услышать лишь из глубины потаён-ного и любящего сердца.
В печати различных СМИ и во многих статьях, анализируя феномен твор-чества Поэта, сложилось такое предубеждение, хотя и основанное на частич-но верном понимании, что образ Виктора Цоя есть образ борца и воина, как в символике «некий восточный Тигр». Его творческая активность дерзновенна, а творческое действие стремительно и напористо. По интерпретации Влади-мира Абрамова: «Цой создал новый типаж – образ «последнего героя», нераз-рывно слитый с самим автором. В центре цоевского миросозерцания – мир, который представляет собой средоточие вечной борьбы. Среда, окружающая человека, враждебна ему («я чувствую, закрывая глаза, – весь мир идёт на меня войной»). Эта среда жестока, иррациональна («электричка везёт меня туда, куда я не хочу»). Смысл жизни – участие в этой войне и движение вверх – к «звезде по имени Солнце». Стремление не быть ординарностью, быть непохожим на всех, преодоление страха высоты – лейтмотив жизни Цоя… Он идёт своим путём. В этом итог его беспрецедентного успеха. Его песни – удивительное сочетания романтики, силы, грусти, иронии, благород-ства, веры в человека. Он создал тип, бесспорно, самый долговечный, родст-венный Маленькому Принцу Экзюпери, Дон Кихоту Сервантеса и одновре-менно Маленькому Дракону Брюса Ли… Цой – действительно «последний герой» нашего рока. А точнее – «первый и последний». Цой – уже история, уже легенда…» (В. Абрамов, «СК», 2000).
А вот интерпретация независимого рок-критика – Алексея Курбановского: «Путь героя – «бусидо», суровый «путь воина»… Герой осознаёт свой стран-нический удел как освобождение, решительный выбор: «высокая в небе звез-да зовёт меня в путь»… Действие, к которому призывает Цой, – категория философская, очень серьёзно ставится вопрос о смысле жизни. В строках Виктора жизнь предстаёт как война, причём в экзистенциальном смысле: между землёй и небом, а поле боя – человеческая душа. Автору небезразлич-но, какою ценой будет куплена итоговая победа» (А. Курбановский, «Корё Сарам», выпуск 4, с. 30, 1992). А потому Поэт и поёт и взывает своим словом «Перемен!». Именно, подобное предубеждение к образу самого Поэта и к образу его творчества, приводит к профанации образа и смысла песни «Пере-мен!», которая есть одна из самых главных в творчестве Виктора Цоя. Имен-но, исходя из понимания образа Поэта, как некоего воина и борца за правое дело, за свободу, текст песни «Перемен!» многими воспринимается и толку-ется как песня протеста, как песня на злобу дня, в которой подчеркивают, и всегда лишь поверхностно, социально-политический контекст. В лучшем случае, если в песне «Перемен!» осознают некий расплывчатый общечелове-ческий смысл, но, какой именно, никто сказать не может. Так, например, А. Курбановский интерпретирует:
«Инакость» героя – в том, что он понимает свою цельность, самодостаточ-ность: «всё находится в нас». При этом он не один, а часть некоей общности. Детали богемного быта, столь важные ранее – «сигареты в руках, чай на сто-ле – уже воспринимаются как замкнутый круг, который необходимо разор-вать. Это – страшно, но иначе жить нельзя, ибо потребность в переменах вошла автору в плоть и кровь, она – в самой органике его, «в пульсации вен». Эти слова из песни «Мы ждём перемен» иногда трактовали как некое «воспе-вание перестройки». Сам Виктор решительно отмежевывался от буквальной политической интерпретации, подчёркивая общечеловеческий смысл песни, говорил, что она была написана ранее и не связана с текущим моментом» (А. Курбановский, «Корё Сарам», выпуск 4, с. 30, 1992). Но каков этот общечело-веческий смысл?
Вот именно, каков смысл текста песни, какова важнейшая информация заложена в этой песне? А огромность значения этой песни придаёт то, что сам В. Цой исполнял её почти на каждом концерте, как в одиночном испол-нении, так и в составе группы КИНО. Именно, верно говорил Борис Гребен-щиков, что восточный образ Поэта, как образ воина, мешал воспринимаю-щим увидеть глубины, бездны и масштабность значения его творчества.
Подлинный смысл текста песни «Перемен!» возможно воспринять и осоз-нать, лишь исходя из экзистенциально-метафизического и интуитивно-мис-тического созерцания, а ещё глубже из видения эсхатологического. Но кому это видение возможно и кто это в силах понять? Автору могут сделать упрёк или обвинить в некоем гностицизме или агностицизме, но ни то, ни другое. А просто: воззри и убедись! И как говорит Борис Вышеславцев, что «здесь не нужен «онтологический аргумент», не нужны никакие доказательства: взгля-ни и убедись! И тот, кто не может убедиться, кто не имеет органа, чтобы вос-принять «святость» и аксиологическое совершенство, для кого «божествен-ный глагол» не звучит в силу отсутствия слуха (ибо лишь «имеяй уши да слышит»), – тот всё же, как Ренан, принужден будет остановиться в изумле-нии перед этим чудом истории» (Б. Вышеславцев, «Этика преображенного Эроса», с. 71, 1994).
2.
Итак, а каково же чудо творчества? А чудо творчества, как феномен гей-зера, исходит из глубины самого источника – потаённого сердца человека-творца.
Вот самое возвышенное слово, что сказано про Поэта:
«Сам Пушкин велик, а потому велико и его слово. Вот в чём – «тайна и чу-до». У великих людей важно не только то, «что» они говорят, но и «как». Они говорят «со властию», а не как прочие «книжники». Их огромная душа рождает слова потрясающие, грому подобные, чарующие, покоряющие, «не-сказанные» для людей обыкновенных… Нечто подобное излучается из строк Митроп. Филарета. Под словами великих буквально шевелится и передаёт вам свой шок их могучая душа:
Душа в заветной лире
Мой прах переживёт и тленья убежит…
… и сверходарённый сын России отразил в своём волхвующем слове рус-скую жизнь – природу, историю, душу, и жизнь всемирную, произошло не-что сверхлитературное, свершилось некое событие, неложное достижение в истории русской культуры… Россия увидела своё прекрасное, идеальное ве-личие в зеркале Пушкина. И признала, что сверхчеловеческое слово Пушки-на есть её слово о себе самой… Лицо и сердце России стали «пушкинскими», ибо тайна «явления» Пушкина и заключена в том, что великий Пушкин есть личное воплощение величия души России» (А. Карташев, «Лик Пушкина» // «Пушкин в русской философской критике», с. 303-304, 1990).
Но где и в чём чудо Востока? Буду говорить не так, как принято научным сообществом, а как в Сказке, доставая из кармана слова-загадки. Ибо в этот день Рождества и подобает говорить лишь слова сказочные. Тигр не только свирепый хищник, но и пластичный и нежный образ и в то же время скрыт-ный и одинокий. Но к «Тигру» и должно быть подобное восприятие и отно-шение: с уважением и с почитанием. Ибо, чтобы приблизиться к ТИГРУ и прикоснуться к тайне его образа, то нужно заглянуть в его глаза и увидеть, как из глубины его глаз проступает слеза Печали небесной и чтобы он сам увидел в тебе Брата. Возможно, лишь тогда тебе и откроется Символ и язык, Смысл его Речи. А тем, кто наступает ТИГРУ на хвост, пытаясь уловить его за слово и посадить в клетку, Он даёт такой Ответ в вопросе. Ибо так гово-рит сам Поэт в четверостишье под названием «Наступающие тигру на хвост»:
«Если Небо будет падать – кто подставит ладонь?
Кто заменит тех, кто смертельно устал?
У кого хватит сил поддерживать этот огонь?
Кто сможет встать на место тех, кто упал?»
(«В. Цой. Звёзды останутся здесь», с. 186, 2009).
Попробуй, улови Смысл, сокрытый в иероглифе ТИГРА? Но Сказка, что описывает Поэт – это странная сказка, как Сказка с несчастливым концом, что дана людям в Благой Вести. Да, Рождество – это радостный Праздник и, воистину, есть праздник Жизни. Но не нужно забывать, что эта Радость в Печали небесной. И, с другой стороны, не нужно забывать, что Сказка есть обратная сторона единой Реальности, ибо весь трагизм Печали небесной обернётся всё-таки и, несмотря на слёзы действительности, обернётся сквозь слёзы в Радость Небесную. Да, для людей мира сего – это лишь Сказка, но для верующих самая реальная, ибо самая трагическая и нелепая, но всё же са-мая в Радости исполненная на белом свете. И для тех, кто не видит и кому не ведома Сублимация Образа и воплощение Образа, тот видит самую действи-тельность лишь в изнанке, как изнанку подлинной Реальности; тот не видит реальность Сказки с трагическим концом, для того и Поэзия всего лишь вы-мысел больного воображения и всего лишь сказка, нечто нереальное; для то-го нет Тайны в жизни, как и тайны человека, а потому для них нет и Откро-вения человека, исполненного в любящем творчестве, как по образу и подо-бию Божию.
Загадки древней Сказки. Древняя восточная Мудрость гласит, что воин, вступив в бой с Драконом, сам же, не желая того, превращается в дракона, а потому все его усилия, его путь и Дело его жизни бессмысленны и предопре-делены, то есть обречены на неудачу. Человек изначально слабее Дракона, а потому бой с Драконом изначально обречён на неудачу. И всё же всегда рож-дались великие Воины, которые отваживались идти в бой с Драконом. Но ис-тория человечества показывает, что битва с Драконом всегда оканчивалась трагически для человека. И что же делать человеку: быть навсегда рабом в царстве Дракона? И человек за помощью обращается к Премудрости Божией, ожидая услышать ответ Премудрости на вопрошание и взывание человечес-кое: «что делать?». И Господь услышал взывание человека и даровал ему дух разумения. И человек понял, что если Дракон, как и ТИГР, есть тварь, созда-ние Божие, то и Дракона нужно возлюбить, как творение, созданное Богом-Творцом. И, чтобы победить Дракона, его нужно понять свыше человеческо-го разумения. Ибо к нему нужно найти подход, ключ, мистическую Связь, в которой бы огонь творческий человека совпал в единстве с огнём Дракона, дабы направить огонь Дракона не на уничтожение, а на защиту Земли. И че-ловек, обращаясь к Премудрости Божией и с помощью Божественной Любви, всё-таки укрощает небесную силу огня Дракона. И это возможно человеку, лишь благодаря любви Премудрости Божией. Ибо всякое небесное создание, каково бы оно ни было страшно по сути своей, а всё-таки внемлет невероят-ной силе небесной Печали, что исходит из уст Божиих.
Так какова же эта Печаль небесная, воплощённая в слове Поэта?
«Камчатка» – это небесная песня о Земле. Даже, не вдаваясь в глубины символики этой песни, нужно просто прочувствовать сердцем всю мощь не-бесную, что в ней вложена. «Камчатка» – это песня откровения человека, от-кровения духовного Пути человека, который взирает на свой Путь из глуби-ны небесной Высоты. Вот, например, представьте, что вы живёте на большом острове, на котором родились и выросли, где ваши друзья, родные и близ-кие, самые дорогие и любимые, что разделяют с вами вместе и радость, и пе-чаль. И, что вам по случаю судьбы нужно покинуть этот остров, отправляясь на другую Землю чрез большой и неведомый Океан. И вот у вас лишь один вечер, лишь один прощальный закат, что можно вместить в памяти потаён-ного и любящего сердца. И, вот, всю жизнь, где бы и каков бы ни был Путь, вы храните бережно в потаённом сердце Память о Земле обетованной. Вот и песня Поэта, в подобии этого чувства и образа, почти об этом. Но при всей глубине чувств – это лишь поверхностное сравнение, что мной предложено.
Если даже не лингвистически и семантически, а просто феноменально по-дойти к разбору слов, то сразу видно, что имярек говорит конкретно, как о себе, существе (небесном), так и о существовании своем на конкретном мес-те. И в первом четверостишье сразу бросаются в глаза первые слова, как: «но на этой Земле», а слова «я не вижу» повторяются многократно, как перечис-ление образов, что им ожидаемо увидеть. Во втором куплете имярек ясно го-ворит, что на этой Земле он нашёл себя, обрёл полноту жизни, но воспомина-ния о прошлой жизни и о другом Мире, раскрывают в нём интуицию видения того, что сюда он уже точно не вернётся. В третьем куплете, кратко говоря, говорится о духовном Пути и предназначении Поэта. Вторая строчка послед-него куплета ясна, как день, то есть в ней автор ясно выражает свои ожида-ния и искания на этой Земле, как:
«Я искал здесь Вино, а нашёл третий глаз».
Даже чисто логически разбирая, ясно, что речь идёт не об обычном вине, ибо вторая часть предложения логически подтверждает символику первой части. Даже ребёнку понятно, что речь здесь идёт о том Вине, что апостолы желали вкусить из рук Иисуса. И это вино есть Вино Благой Вести, как вино жизни вечной, что было обещано Христом. Но Поэт, здесь, на Земле, спустя две тысячи лет, не видит вино Нового Завета, а лишь суррогаты религий, как магию «третьего глаза». Поэт лишь видит, что на Земле идёт Война, как уже две тысячи лет с того времени, когда было возвещено Слово Божье, и война без особых причин, как лекарство против морщин. И Поэт вкладывает в сло-во и в мотив мелодии самый трагический звук, ибо неудача Слова Божия на этой Земле есть самая страшная трагедия для людей. Но сознают ли люди эту трагедию? И Поэт вкладывает весь творческий дар, чтобы открыть людям весь трагизм этой неудачи Слова, что, воплощаясь в мире, искажается и вов-се отвергается этим миром. В этом мире на сей Земле царит торжество злобы лукавого. И доказательств, здесь, не нужно, а просто открой Книгу Жизни и Хроники «телеока» и воззри в скорби любящим сердцем. И тогда, возможно, тебе и откроется смысл взывания Поэта и скорби о событиях на сей Земле:
«Мама, мы все тяжело больны.
Мама, я знаю, мы все сошли с ума».
Воистину, прозорливы слова и видение критика Алексея К., увидевшего в Викторе Цое «инакость», ибо Поэт есть иной Поэт, есть иной человек, как инок, образ которого сокрыт от многих. Инок, сокрытый в составе общности группы КИНО. Именно, в песне «Камчатка» эта «инаковость», эта инокость и проступает, и открыта во вей своей очевидности. Дети это видят, а от людей много знающих и гордых от своего всезнания это видение сокрыто. Лишь детям Божиим в любящем сердце дано увидеть Образ-Икон человека, который на этой Земле в мире сем есть иной, есть Инок, следующий по Пу-ти, что ему предназначен Свыше. В этом загадка и чудо слова «Камчатка» и в этом загадка и чудо слова «Кино». Жизнь каждого человека есть «Кино», а роль его в жизни такова, каков он сам, Сам человек выбирает свой Путь и творит свой Образ в Кино под названием Жизнь. Да, скажут, что есть Режи-сёр Единый и Его энергии, а все роли людей в мире сем уже распределены. Но, ведь, человек сам делает окончательный Выбор того, какова будет его роль в жизни, будет ли он играть главную роль или на периферии жизни. Ведь, воистину, выбор за самим человеком: сможет ли он, получится ли у него сыграть главную роль Жизни, ибо второго шанса уже на этой Земле у тебя не будет и вся ответственность за весь мир лежит на тебе. И попробуй, разгадай загадку жизни человека: какова была роль Виктора Цоя в этом «Ки-но Жизни» и в этой «Книге Жизни»? И это не есть отвлечённые размышле-ния, как подобно: быть или не быть. Ибо вопрос вплотную ставится о конк-ретной жизни самого себя, а ты сам выбираешь и от твоего выбора зависит, способен ли ты взять на себя ответственность за конкретную жизнь других. Вот в чём конкретная экзистенциальная проблема Выбора каждого человека.
И вот в песне «Игра» Поэт во всей глубине и трагичности ставит послед-ние и предельные вопросы существования:
«Уже поздно, все спят, и тебе пора спать,
Завтра в восемь утра начнётся игра,
Завтра Солнце встанет в восемь утра.
Крепкий утренний чай, крепкий утренний лёд.
Два из правил игры, а нарушишь – пропал,
Завтра утром ты будешь жалеть, что не спал…
Но, сейчас, деревья стучат ветвями в стёкла,
Ты можешь лечь и уснуть, и убить эту ночь.
Деревья, как звери, царапают тёмные стёкла,
Пока ещё не поздно лечь и уснуть в эту ночь» (В.Р. Цой, с. 77, 2009).
А чтобы читателю было вполне ясно, что это за Игра Жизни, вот, поп-робуй, прочитать тексты из ранних черновиков В. Цоя:
* * *
«…За окном гудят машины дня.
За окном в бетон одетый звон –
Это предназначено для меня…
…За окном какие-то люди месят асфальт,
Я хотел открыть им тайну, но не смог…» (В.Р. Цой, с. 193, 2009).
* * *
«…Я шёл по дороге, не зная, верна ли она…
Но зачем я волнуюсь, ведь всё предопределено.
И если я должен ослепнуть, я буду слеп.
И с этим бороться просто смешно,
Хотя не бороться нельзя,
Чтоб спокойно читать страницы прожитых лет…»
(В.Р. Цой, с. 190, 2009).
* * *
«…Если кто-то лежит, то он не поймёт
Того, кто стоит.
И я со своей колокольни на мир
Имею прекрасный вид.
И я сижу там и ем хлеб своих дней,
И пью вино своих лет.
И меня не заботит проблема
Того, прав я или нет» (В.Р. Цой, с. 195, 2009).
* * *
«…Будет новая игра,
Новый пепел с новых папирос.
Каждый ждал и сам не зная чего» (В.Р. Цой, с. 196, 2009).
* * *
«…Я сам не знаю, чему я рад,
И зачем говорю я снова:
Привет, новый День!» (В.Р. Цой, с. 197, 2009).
А вот, эсхатологические мотивы в тексте, которые нужно научиться ви-деть и понимать суть сказанного. Вот, ранний вариант текста песни «Расто-пите снег»:
* * *
«…Я выхожу на порог, я слышу стук копыт.
Растопите снег, мне нельзя ждать.
Он убьёт меня, он мой враг навек.
Помогите, помогите мне уйти!
Мама, я узнал своё утро…» (В.Р. Цой, с. 216, 2009).
Символично само название песни «Растопите снег». Но к кому это обра-щение и для чего имярек обращается к Кому-то? Ответ возможен в том, ка-ково само взывание Поэта. Поэт ясно даёт понять, что слышит «стук ко-пыт» и враг Поэта, что есть Враг навек, то есть на все времена, может убить Поэта. Кто этот Враг, и что это за вражда, что на все времена? Мы не найдём ответа, если не откроем Евангелие и Библию в целом. Вот там и найдёте все ответы на вопросы сегодняшнего дня. А чтобы прочувствовать весь эсхато-логический и экзистенциальный трагизм События, то прочитайте вот эти строки Поэта, что выбраны из черновика:
* * *
«Так хочется, чтобы сразу кончилось всё.
Где-то в дали еле мерцает заря.
Руки жадно хватают гибкую сталь,
И последние несколько слов: «Всё было зря»…
(Так ничего не нарушит порядок игры,
Уйти, скрывая под гримом бледность лица.
Помни, что этот ход не возьмёшь назад,
И надо, надо терпеть и играть до конца.)
Выбирай! Выбирай! Выбирай! Делай свой выбор…»
(В.Р. Цой, с. 198, 2009).
* * *
«…Я не вижу их, я смотрю вокруг.
Я хотел бы услышать стук их сердец,
Я хотел бы проверить крепость их рук,
Что они смогут сделать с первым концом?
Если стена будет падать, кто подставит ладонь?
Кто заменит тех, кто смертельно устал?
У кого хватит сил поддерживать этот огонь?
Кто сможет встать на место тех, кто упал?
Кто они? Может быть, он, может быть, ты.
В ком проснётся то, что нужно нам?
Где их дом, где? Здесь или там?» (В. Цой, с. 201, 2009).
А какова ставка этой Игры Жизни и твоего Выбора? Ведь, вспомните «па-ри» Б. Паскаля, а ещё глубже Ночь в Гефсиманском саду? А ставка Игры Жизни не только судьба твоей жизни, но и судьба жизни других людей, а ещё глубже судьба жизни всего мира Земли. И Поэт в песне даёт понять – каков весь трагизм Выбора человека и его ответственность за мир Божий.
Так во втором куплете песни «Игра» Поэт раскрывает трагизм существо-вания:
«Ни звонков, ни шагов, ни звона ключей,
Еле слышно часы у кровати стучат,
В этом доме все давно уже спят.
Только капля за каплей из крана вода,
Только капля за каплей из времени дни,
Ты пойдёшь рубить лес, а увидишь лишь пни»
(В.Р. Цой, с. 77, 2009).
И вот сравните теперь текст песни В. Цоя с текстом стиха А.С. Пушки-на, сочинённого ночью во время бессонницы:
«Мне не спится, нет огня;
Всюду мрак и сон докучный.
Ход часов лишь однозвучный
Раздаётся близ меня.
Парки бабье лепетанье,
Спящей ночи трепетанье,
Жизни мышья беготня…
Что тревожишь ты меня?
Что ты значишь, скучный шепот?
Укоризна или ропот
Мной утраченного дня?
От меня чего ты хочешь?
Ты зовёшь или пророчишь?
Я понять тебя хочу,
Смысла я в тебе ищу…» (А.С, Пушкин, с. 72, 1986).
И вот, А.С. Пушкин приветствует и вопрошает поколение грядущее, зада-ёт загадку всем, как: «а, ну-ка, брат, познай самого себя?».
«Здравствуй, племя
Младое, незнакомое! не я
Увижу твой могучий поздний возраст…
…Но пусть мой внук
Услышит ваш приветный шум, когда,
С приятельской беседы возвращаясь,
Весёлых и приятных мыслей полон,
Пройдёт он мимо вас во мраке ночи
И обо мне вспомянет» (1835).
(А.С. Пушкин, с. 82, 1986).
Вот, ведь, так А.С. Пушкин, вот так провидец! И из глубины веков был дан ответ Поэта Поэту:
«Кто из вас вспомнит о тех, кто сбился с дороги?
Кто из вас вспомнит о тех, кто смеялся и пел?
Кто из вас вспомнит, чувствуя холод приклада,
Музыку волн, музыку ветра?» (В.Р. Цой, с. 5, 2003).
Именно, Поэт, как иной, инок в мире, как инкогнито в мире, в глубине безмолвия и из глубины молчания Ночи вопрошает о Смысле Пути жизни, как:
«Жизнь, зачем ты мне дана?».
И из глубины безмолвия духа Поэт вопрошает к Непостижимому и ему открывается Смысл существующего, как непостижимость Непостижимого. В ночи совершается откровение творческого духа человека, и Поэту открывает-ся Неведомое, Непостижимое:
«Крыши домов дрожат под тяжестью дней.
Небесный Пастух пасёт облака.
Город стреляет в ночь дробью огней.
Но Ночь сильней, её власть велика.
Тем, кто ложится спать – спокойного сна.
Спокойная ночь» (В.Р. Цой, с. 217, 2003).
3.
И, вот, в безмолвии спокойной ночи рождается откровение творческого духа Поэта:
«Если есть стадо, есть Пастух.
Если есть тело, должен быть Дух.
Если есть шаг, должен быть след.
Если есть тьма, должен быть Свет» (В.Р. Цой, с. 342, 2003).
И то, что Поэту открывается в Ночи из глубины безмолвия Духа, как отк-ровение потаённого сердца, то должно быть явлено миру при свете дня. Но Поэт чувствует и видит всем сердцем, что день мирской совершает ему вы-зов, что весь мир идёт на него и против него войной…
«Снова за окнами белый день.
День вызывает меня на бой.
Я чувствую, закрывая глаза:
Весь мир идёт на меня войной» (В.Р. Цой, с. 342, 2003).
Чувство Поэта возможно подлинно воспринять, лишь прочитав и прочув-ствовав суть Евангелия от Иоанна, и прочувствовать сердцем слово Иисуса о царстве Божием, что не от мира сего. И Поэт принимает этот вызов мира сего и идёт сам в мир, чтобы свидетельствовать и проповедовать слово Божье. Но с какою силою и с какою властию Поэт творит? Это возможно понять, например, вслушиваясь в откровение другого Поэта, что изрёк:
«Как труп в пустыне я лежал,
И Бога глас ко мне воззвал:
«Восстань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей,
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей» (А.С. Пушкин, с. 54, 1986).
И, воистину, творческий дух Поэта сокрушает каменные сердца людей ог-нём любви, огнём любящего пламенного сердца Поэта:
«Постой! Не уходи!
Мы ждали Лето – пришла зима.
Мы заходили в дома, но в домах шёл снег.
Мы ждали завтрашний день,
Каждый день ждали завтрашний день.
Мы прячем глаза за шторами век.
В наших газах крики: «Вперёд!».
В наших глазах окрики: «Стой!».
В наших глазах рождение Дня
И смерть Огня.
В наших глазах звёздная ночь.
В наших газах потерянный рай.
В наших глазах закрытая Дверь.
Что тебе нужно? Выбирай!...
…Мы хотели песен – не было слов.
Мы хотели спать – не было снов.
Мы носили траур – оркестр играл тушь…»
(В.Р. Цой, с. 200, 2003).
И каков же выбор совершают люди в мире сем? И, может быть, это просто неизбежно для людей? Ибо, вот, что видит Поэт и в своём зове вопрошает слушающего и воспринимающего:
«Покажи мне людей, уверенных в завтрашнем дне.
Нарисуй мне портреты погибших на этом пути…
…Где-то есть люди, для которых есть день и есть ночь.
Где-то есть люди, у которых есть сын и есть дочь.
Где-то есть люди, для которых Теорема верна.
Но кто-то станет стеной,
А кто-то плечом, под которым дрогнет стена…
…Покажи мне того, кто выжил один из полка.
Но кто-то должен стать дверью,
А кто-то замком, а кто-то ключом от замка…
Земля… Небо…
Между землёй и небом – война…» (В.Р. Цой, с. 220, 2003).
И что видит Поэт, взирая на мир сей с Высоты евангельского гласа? А то, что уже вот как:
«И две тысячи лет война,
Война без особых причин.
Война – дело молодых.
Лекарство против морщин.
Красная-красная кровь –
Через час уже просто земля,
Через два на ней цветы и трава,
Через три она снова жива.
И согрета лучами звезды
По имени Солнце…» (В.Р. Цой, с. 340, 2003).
Так откуда взялась – Печаль небесная Поэта? Не из глубины ли потаённо-го и любящего сердца? Не оттого ли, что:
«И мы знаем, что так было всегда:
Что судьбою больше любим,
Кто живёт по законам другим
И кому умирать молодым…
…И способен дотянуться до звёзд,
Не считая, что это сон.
И упасть, опаленным звездой
По имени Солнце…» (В.Р. Цой, с. 340-341, 2003).
Не оттого ли Печаль Поэта, что мы, люди Земли, знаем и всегда знали, что так было всегда: что Пророков и Поэтов мир сей не приемлет и побивает их каменьями осуждения, и Слово Божие мы распинаем своим бездействием, ленью и слепотой духовной, своим отсутствием творческого действия и от-сутствием ответственности за Выбор и достоинство духовное быть Челове-ком, и что святыни сердца поруганы в мире сем?
Не об этом ли Печаль Поэта, что «сегодня луна каплей крови красна»?
Не об этом ли Печаль Поэта, что люди, устроившись удобно в этом мире, сердце которых черствеет и каменеет в иллюзорном мире вещей, не способ-ны чувствовать любовь к ближнему, к конкретному человеку. И люди забы-вают подумать о Вечном, о душе своей и ближних, как и забывают о Душе, что всегда ищет Жизни вечной, царствия, что не от мира сего? Но Печаль небесная Поэта есть помощник в восстановлении Памяти о душе, о Жизни, что не от мира сего.
«Дом стоит, свет горит,
Из окна видна даль.
Так откуда взялась – печаль?
И вроде жив и здоров,
И вроде жить – не тужить.
Так откуда взялась – печаль?» (В.Р. Цой, с. 370, 2003).
Печаль небесная Поэта и Пророка о душе человеческой, о судьбе души че-ловеческой. А судьба души людей Земли будет такова, каков будет сделан Выбор: откроется ли душа людей Земли Слову Божьему или уже окончатель-но окоснеет, окаменеет и остынет? И никому неведома судьба человеков на сей Земле, ибо Пути Господни неисследимы. Но Пророк взывает к людям и к человеку:
«Соседи приходят: им слышится стук копыт,
Мешает уснуть, тревожит их сон.
Те, кому нечего ждать, отправляются в Путь.
Те, кто спасён.
Те, кто спасён.
А тем, кто ложится спать –
Спокойного сна.
Спокойная ночь» (В.Р. Цой, с.217, 2003).
«Следи за собой! Будь осторожен!
Следи за собой!» (В.Р. Цой, с. 10, 2003).
Другими словами, «молись, бодрствуй, будь готов в Духе!», ибо Поэт сам не спит и, молясь в ночи, желает всем тем, кто ложится спать, спокойного сна и спокойной ночи. Пророк молится за нас в безмолвии ночи.
«Бодрствуйте, стойте в вере, будьте мужественны, тверды… Говорю вам тайну: не все мы умрём, но все изменимся… Ибо тленному сему надлежит облечься в нетление, и смертному сему облечься в бессмертие»
(1-е Коринф. 15:51,53; 16:13).
Но к чему быть готовым? К творческому действию в мире, идти в путь несмотря ни на что, ни на какие препятствия мира сего, идти и творчески действовать. Ибо…
«Сегодня кому-то говорят: «До свиданья!».
Завтра скажут: «прощай навсегда».
Заалеет сердечная рана.
Завтра кто-то, вернувшись домой,
Застанет в руинах свои города.
Кто-то сорвётся с высокого крана…
Ночью над нами пролетел самолёт,
Завтра он упадёт в океан:
Погибнут все пассажиры.
Завтра где-то, кто знает где –
Война, эпидемия, снежный буран,
Космоса чёрные дыры…» (В.Р. Цой, с. 10, 2003).
А потому и «следи за собой!», и «будь осторожен!». Ибо если ещё где-то так лет 25-ть назад (ибо Виктор Цой впервые исполнял эту песню уже на кон-цертах 1986-го года) некоторым эта песня могла показаться, как из области научной фантастики или из области научных прогнозов, то сегодня (уже в на-чале второго десятка 21-го века) даже атеисты и многие неверующие «сосе-ди» «слышат стук копыт». И здесь доказательств никаких не нужно, а прос-то посмотреть теленовости, чтобы убедиться – мир на грани катастрофы и даже без какого-либо внешнего космического вмешательства. Лишь совсем духовно слепые этого не замечают и не хотят замечать. Ибо катастрофа мира прежде всего в плане духовном, как в отсутствии любви между людьми. Ибо катастрофа в том, что евреи и мусульмане ненавидят друг друга, что христи-ане, официально целуясь, а в душе ненавидят друг друга. А кто-то так рад, кто-то так рад, сажая семена ненависти и злобы в сердца людей. Вот в чём катастрофа! Вот, только представьте, что завтра, так где-то в восемь утра, как бы инкогнито объявится Христос, то, как Вы думаете, мир сей примет Его или случится то же, что и две тысячи лет назад? Вот и об этом тоже Печаль Поэта! Но нужно творчески действовать, ибо, по С.Л. Франку, «где нет творчества, там нарастает ненависть». Подчеркните, именно, нарастает ненависть, как снежная лавина, которая может накрыть всех и сразу.
Но если всё предопределено, то для чего творчески действовать? А для то-го, ибо…
«…А без музыки и на миру смерть не красна.
А без музыки не хочется пропадать…
Но… если есть в кармане пачка сигарет,
Значит всё не так уж плохо на сегодняшний день.
И билет на самолёт с серебристым крылом,
Что, взлетая, оставляет земле лишь тень»
(В.Р. Цой, с. 347, 2003).
Жизнь человека на этой Земле подобна тени, что душа, возвышаясь и отп-равляясь в Путь в иное, оставляет здесь. Но у людей ещё есть шанс обрести подлинную Жизнь, ибо человек обязан творчески действовать в этом мире.
Ибо в Евангелии сказано: «если пшеничное зерно, пав в землю, не умрёт, то останется одно; а если умрёт, то принесёт много плода» (от Иоанна 12:24).
И зёрна уже упали в Землю и воплотились в огне слова:
«Зёрна упали в землю, зёрна просят дождя,
Им нужен дождь.
Разрежь мою грудь, посмотри мне внутрь:
Ты увидишь – там всё горит огнём» (В.Р. Цой, с. 336, 2003).
Так Пророк взывает к человеку: воззри и исследуй меня, исследуй огонь духа моего, ибо:
«Через день будет поздно.
Через час будет поздно.
Через миг будет уже не встать.
Если к дверям не подходят ключи –
Вышиби двери плечом» (В.Р. цой, с. 336, 2003).
Но для чего такая спешка и такие чрезвычайные действия? Ибо…
«Мама, мы все тяжело больны.
Мама, я знаю, мы все сошли с ума» (В.Р. Цой, с. 336, 2003).
Именно, Печаль небесная Поэта и о том безумии людей, которые не веда-ют, что творят, даже если они и думают, что ведают, и не обратятся за помо-щью к Любви, к Премудрости Божией и к Иисусу Христу; и не обратятся к Богу Всевышнему.
«Расскажи мне о тех, кто устал:
От безжалостных уличных драм,
И о Храме из разбитых сердец,
И о тех, кто идёт в этот Храм» (В.Р. Цой, с.354, 2003).
«Здесь непонятно где Лицо, а где рыло…
И кому, и зачем здесь петь?...
…И мне не нравится то, что здесь было.
И мне не нравится то, что здесь есть…» (В.Р. Цой, с. 356, 2003).
«Наши реки бедны водой.
В наши окна не видно дня.
Наше утро похоже на ночь.
Ну, а Ночь – для меня.
Глядя в жидкое зеркало луж,
На часы, что полвека стоят,
На до дыр зацелованный флаг,
Я полцарства отдам за коня…
Командиры Армии Лет,
Мы теряли в бою день за днём,
А когда мы разжигали огонь,
Наш Огонь тушили дождём.
Мы сидим у разбитых корыт
И гадаем на Розе Ветров,
А когда приходит время вставать,
Мы сидим, мы ждём…
Играй, невесёлая песня моя, играй, играй!» (В. Р. Цой, с. 343, 2003).
А потому весь творческий огонь духа, всю мощь пророческого слова Поэт обращает к людям, взывая к потаённым сердцам:
«Перемен! требуют наши сердца.
Перемен требуют наши глаза.
В нашем смехе и в наших слезах,
И в пульсации вен –
Перемен! Мы ждём перемен!» (В.Р. Цой, с. 202-203, 2003).
Что означает «покайся», изменись (метанойя –греч.) внутренне, духовно, очистись в «сердцах и утробах», очисти душу свою, дабы в чистоте любяще-го сердца обратиться к Богу, ибо лишь чистые сердцем Бога узрят, как ска-зано в нагорной проповеди Иисусом:
«Да будете сынами Отца вашего Небесного, ибо Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных… будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный»
(от Матф. 5:45,48).
«Покайтесь – означает дословно, в переводе с греческого языка, – переду-майте, перемените образ ваших мыслей, начинайте совершенно по-иному мыслить, чувствовать, желать и поступать, то есть по воле Божией, как Гос-подь говорит. Покайтесь – значит перемените ваши житейские взгляды и мнение на целостное мировоззрение, которое дано в евангельском благовес-тии. Покаяться – это значит смириться пред Богом и людьми с глубоким соз-нанием своего недостоинства, повергнуться пред Богом, просить у Него сил для новой, доброй жизни» (В. Мордасов «Святые отцы об исповеди», с. 124, 2010). Но для чего – покаяние и изменение? А для того, ибо…
«Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода. Мы же все, откры-тым лицом, как в зеркале, взирая на славу Господню, преображаемся в тот же образ от славы в славу, как от Господня Духа… кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь всё новое… Когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно… Отложить прежний образ жизни ветхого человека, истлевающего в обольстительных похотях. А обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, соз-данного по Богу, в праведности и святости истины» (2-е Коринф. 3:17,18; 4:18; 5:17), (к Ефес. 4:22-24).
Но Пророк знает свой Путь, знает, что то зерно, слово Божие, что он сеет в мире, должно умереть. А потому его Печаль небесная и об этом тоже:
«И вроде жив и здоров,
И вроде жить – не тужить.
Так откуда взялась – печаль?» (В.Р. Цой, с. 370, 2003).
«Теплое место, Но улицы ждут
Отпечатков наших ног.
Звёздная пыль на сапогах…
Мне есть чем платить, но я не хочу
Победы любой ценой.
Я никому не хочу ставить ногу на грудь.
Я хотел бы остаться с тобой,
Просто остаться с тобой,
Но высокая в Небе Звезда зовёт меня в Путь…
Не остаться в этой траве,
Не остаться в этой траве,
Пожелай мне удачи, пожелай мне Удачи!» (В.Р. Цой, с. 219, 2003).
Вот, где Сублимация духа и тела, где воплощение Слова, про которое го-ворит Борис Вышеславцев в книге «Этика преображенного Эроса»! Вот, где повторилось Событие Духа, как Ночь в Гефсиманском Саду! Вспомните, как на траве молился Иисус в ночи в Гефсиманском саду?! И каков Выбор Он сделал?!
Но печаль Поэта в радости, исполненная Радости Небесной! Ибо:
«А жизнь – одно лишь Слово.
Есть лишь любовь и есть смерть.
Эй, а кто будет петь, если все будут спать?
Смерть – стоит того, чтобы жить,
А любовь стоит того, чтобы ждать» (В.Р. Цой, с. 365, 2003).
«А снег идёт стеной,
А снег идёт весь день,
А за той стеной стоит Апрель…
На теле ран не счесть,
Нелегки шаги.
Лишь в груди горит Звезда.
И умрёт Апрель,
И родится вновь,
И придёт уже навсегда…
А Он придёт и приведёт за собой весну.
И рассеет серых туч войска.
А когда мы все посмотрим в глаза Его,
На нас из глаз Его посмотрит тоска…
И откроются двери домов.
Да ты садись, а то в ногах правды нет.
И когда мы все посмотрим в глаза Его,
То увидим в тех глазах Солнца Свет» (В.Р. Цой, с. 348, 2003).
Кто есть Апрель? Вспомните, что в апреле месяце всегда происходит пра-здник Пасхи, и что было две тысячи лет назад в городе Иерусалиме на празд-ник Пасхи? Вспомните, Триумф и Голгофу? Вот, вам и ответ. И вот и потому и печаль Поэта в радости, в той радости, в какой были исполнены апостолы!
И, здесь, в моём изложении, нет какой-либо ассоциации воображения, как в Поэте ли или во мне самом, ибо это есть Очевидность очевидного! И здесь не уместны доказательства «рацио», ибо, лишь приложив усилие духа, воз-можно увидеть Образ очевидного из глубины потаённого и любящего сердца.
Ибо… 15-го августа 1990-го года «зерно» умерло, произошло Событие, как «смерть Огня», но… в сердцах людей с новой и с невероятной силой воз-гораются искорки того Огня, что пылал в творческом духе Поэта. И искорки эти горят по сей день, как звёзды на небе, и будут гореть с ещё большей си-лою, как сказано: «в Духе и Истине». И я знаю, и в этом Вера моя, что как бы ни был трагичен Путь Поэта, как бы ни была его смерть красна, но всё-таки, «после красно-жёлтых дней», наступит весна и придёт Апрель, и тогда, воз-можно, и наступит Лето Господне! И лишь Верой я ещё жив до сего дня и Вера моя в Бога, как и вера в человека, даёт мне жизнь, а в жизни я отдаю творческую любовь, пытаюсь в любви совершать творческое усилие духа, как дано мне и как возможно.
В данном очерке сказано не так, как это может быть придумано или из-мышлено сознанием. Но сказано то, что открылось мне в потаённом сердце. И вот то, что я прочувствовал и что испытал в сердце, и что было испытано мной любящим сердцем ранее, то и поведал в слове. С другой стороны, мной был испытан путь (за двадцать лет), как путь долгих бессонных ночей разду-мий, сомнений в себе и испытаний сердцем в страдании, как размышления о Пути и о Судьбе Поэта. И вот в том, что я испытал и что мной выстрадано, то и есть Радость моя и радости этой у меня уже никто не похитит. Ибо, я могу сказать словом апостола Павла, перефразируя, что «не я живу, но живёт во мне Огонь любви». И, покуда я жив, эта Любовь сердца моего будет пылать в творческом слове.
И это моё право, и это моё дело и моя обязанность сказать слово Правды про Человека, про его религиозный смысл творчества.
Один человек, Харис Исхаков, в предисловии своей книги «Пушкин и ре-лигия» сказал: «книга написана человеком, обретшим веру родителей-му-сульман благодаря Пушкину» (Х.И. Исхаков, с. 5, 2005). Что здесь скажешь: только одно, как сказал апостол Павел:
«О, бездна богатства и премудрости и ведения Божия! Как непостижи-мы судьбы Его и неисследимы пути Его, ибо кто познал ум Господень? Или кто был советником Ему? Или кто дал ему наперёд, чтобы Он должен был воздать? Ибо всё из Него, Им и к Нему» (к Рим. 11:32-36).
А слово, что исходит из глубины моего сердца, воплощается лишь благо-даря любви к образу творчества В.Р. Цоя. Ибо, лишь благодаря любви к образу творчества В.Р. Цоя, я обрёл веру в человека, чрез которую мне отк-рылся путь веры в Бога и веры в святыни Отечества – сокровенного Право-славия. И Вера моя в Бога выросла из зёрен веры и любви в человека. Но ве-рую я не потому, что так нужно и что я обязан, а потому что люблю. И лишь в любви к Другому, как к Другу и как к Брату, я чувствую, что обязан сказать слово Правды и обязан исполнить Закон любви и служить Богу в слове Прав-ды. Ибо в этом весь А.С. Пушкин, в этом весь Ф.М. Достоевский и в этом весь В.Р. Цой. Не мне одному это открылось, но многим в любви открывает-ся. Но кто-то обязан встать и сказать и исполнить слово любви потаённого сердца. Потому взываю к Вам, любящим, вставайте и ищите Всевышнего, и в любви творчески действуйте. Ибо…
«Ты коснулся меня, и я загорелся о мире Твоём»
Бл. Августин «Исповедь».
«Твоим огнём душа палима»
А.С. Пушкин.
«Человек есть тайна… я занимаюсь этой тайной,
Ибо хочу быть человеком»
Ф.М. Достоевский.
«Но странный стук зовёт в дорогу.
Может – сердце, а может – стук в дверь.
И когда я обернусь на пороге,
Я скажу одно лишь слово: «Верь!»
В.Р. Цой.
6-10 января, 2012, Барнаул.