Что расскажет семейный альбом

 
      От родителей мне досталось очень много фотографий, на которых отображена жизнь четырёх поколений. Среди них очень много старых, дошедших до сегодняшнего дня в хорошем состоянии, свидетельств прошлых лет. Я их собрал из ящиков "семейного архива" и вклеил в толстый альбом.  Нахожусь сейчас на особом отрезке своей жизни, когда можно в тишине подумать о тех, кто жил до меня.

      Я внимательно вглядываюсь в лица родных людей, часть из которых я никогда не видел. Некоторые из них жили на рубеже конца Х1Х начала ХХ веков. Ищу сходство с собой, дочерью и внуками. Они жили когда-то давно, но мне кажется, что их сердца бьются и мне передаётся ощущение единства разных поколений.
   
   Наш мир сегодня развивается такими темпами, что мы не можем поспеть за столь стремительным потоком. Мы либо стоим на месте, либо тонем в этой лавине. Ни одно поколение, живущих до нас предков, так не отставало в техническом развитии от своих детей и внуков.

Кажется, на нас связь оборвалась: наш жизненный опыт им не нужен, так как он не пригоден ни сейчас ни в грядущем. Только за последние несколько лет вошли в обиход такие технические новинки, которые нам не освоить, даже имея высшее образование и учёную степень.

Главное отличие современности это то, что эти новые технологии пришли в наш повседневный быт, а не так, как раньше - поступали в сферу освоения космоса, в промышленность. Мы иногда настолько отстаём, что просим малолетних внуков научить нас пользоваться телефоном(и не только мобильным), включить компьютер и, даже, телевизор. Можем ли мы их воспитывать, наставлять, читать морали? А что будет с моим семейным альбомом, когда меня не станет? Моя дочь будет его хранить? Достанется ли он внукам? Я вижу много таких альбомов продают продавцы на блошиных рынках, их подбирают из мусора, а кто-то рассматривает из любопытства. Даже не могу себе представить, что так может случиться с моими близкими "святыми" для меня ликами.

    Мои предки по отцу жили когда-то в польском местечке-городке Барановичи. Это сейчас достаточно большой город в Белоруссии. Мой семейный альбом открывается фотографиями прадедушки и прабабушки. Они прожили большую жизнь и имели трёх сыновей и две дочери.

Умерли они в начале 30-х годов прошлого века. Мой дед был средним сыном, женившись в 1913г, он вместе с молодой женой, впоследствии моей бабушкой, уехали из дома "искать счастья" в Россию. Первая мировая война многих сорвала с родных мест. Не знаю, каким образом они попали на постоянное жительство в г.Царицин на Волге, известный всему миру под названием Сталинград. Счастье здесь они действительно нашли: у них вскоре родилась дочь, а затем два сына, младший из которых был мой отец. Дед работал на заводе бухгалтером. Но самое большое счастье это то, что, уехав из родного дома, мой дед спас свою семью от уничтожения нацистами, в первые же дни июля 1941 года в Барановичах погибнут его многочисленные родственники.

    Старший брат деда умер ещё до войны. Его жена, сын, жена сына и трое детей-внуков скрывались больше года на дальнем хуторе на чердаке. Помог им выжить очень преданный им человек-местный житель белорусского села. Он же помог им впоследствии примкнуть в лесу к партизанам. Семья, к счастью, осталась в живых.

    Младший брат моего деда с женой и четыре дочери были расстрелены в овраге и засыпаны землёй вместе с другими обитателями гето.

    Две сестры деда, их мужья и дети (всего десять человек)были отправлены нацистами в лагерь-смерти Освенцим. Никто из них живым не вернулся.

    Мой дед за несколько лет до начала войны получил назначение на работу на одно из Московских предприятий. Вскоре за ним переехала вся семья. В тяжёлые дни обороны Москвы  воевал в Ополчении, в одном из боёв его ранило, потеряв ногу, долго болел и в 1947 году умер на 61 году жизни. Его жена-моя бабушка по отцу прожила до 1965 года.
   
    Старший брат моего отца ушёл на фронт с начала войны. Участвовал в тяжёлых боях на передовой. Во время боёв попал в окружение, затем был пленён. В плену ему грозила смерть по национальному признаку. Но его бойцы не выдали, а кавказцы взяли под свою опеку и признали за своего. Так он дагестанцем или азербайджанцем провёл тяжёлые месяцы на лагерных работах до окончания войны. Потом попал в другой лагерь-ГУЛАГ НКВД. Он вернулся в Москву только через три года. Но, главное, живой. Всю послевоенную жизнь до своей пенсии он проработал на судостроительном заводе технологом по сварке. Речные суда-прогулочные "трамвайчики" до сих пор плавают по Москве, корпуса которых строил мой дядя.               
Дядя умер в возрасте 78 лет в Израиле, узнав перед этим в музее "Яд-ва Шем" подробности гибели наших многочисленных родственников во времена нацистской оккупации.

     Сестра моего отца была старше на пять лет. Она дожила до глубокой старости. Всю трудовую жизнь посвятила химической промышленности, проработав в Московском НИИ.
 
     О предках по линии моей мамы-отдельный рассказ.