На фото: Демьян Трофимович Суббота с женой и детьми.
Сзади - Трофим Михайлович Суббота и Илья Никитич Суббота.
(Если открылась другая картинка, нажмите клавишу F5).
*****
Часть 25
Село Дмитриевское, 25 сентября 1930 года.
Утром пасмурно, но ветер быстро тучки разогнал. Вместе с папой поехали с одним хлопцем в поле с ружьями на охоту, а хлопец отвозил с поля колхозные подсолнухи. Летают чибисы стаями штук по 40-50. Они кучатся перед полётом на юг, и сейчас «кочуют». Хотя чибисов и много, но они не подпускают на выстрел. Папа всё же один раз выстрелил, но промазал. Я стрелял влёт по копчику, но тоже промазал. Степь пустая. Видны курганы. Подошли к речке, почти высохшей. Видели кулика. Недалеко вырыто несколько неглубоких широких «колодцев», а рядом стоит корыто для пойки лошадей. Вода жёлто-красная. В ней плавают мёртвые жучки, навозные жуки, кузнечик и ёж. На брёвнышке сидит большая зелёная жаба. «Колодец» без тела, просто отлогая удлинённая яма. Вода для питья человеку не годится. Пользуются ею для пойки скота и лошадей во время весенних и летних полевых работ, так как это далеко от деревни. Вся земля здесь изрыта норками тарантулов. Папа показал одного, ползущего снаружи, и я его поймал. Из норки других выманить не удалось. Летают бабочки резедовой белянки, которых в Московской области нет совершенно. Везде прыгают кузнечики, с каждого шага их поднимается штук по десять. Пошли домой. Недалеко от деревни увидели трёх, сидящих на земле, больших коршунов. Два из них поднялись, а один подпустил на выстрел. Папа выстрелил, но промахнулся. Жаль! А то бы я набил шкурку. Нашёл на кустиках молочая несколько гусениц молочайного бражника.
На краю села ветряная мельница работает вовсю. Колхозники оббивают подсолнухи. Мы пришли домой. Бабушка, увидев гусениц, сказала: «Это коллекции? Наум (папин брат), бывало, раньше один из всей семьи собирал коллекции. Жучки, бабочки, яйца птиц — наколет их нам-то на булавки». — «Разве? Не помню, — сказал папа, — яйца-то и я собирал раньше».
В саду я сторожил в шалаше сорок, чтобы убить их и набить шкурки. Но они хитрые. Два раза стрелял по копчику, но промазал. Дедушка говорит, что сороки таскают цыплят. «Сорока, — говорит дед, — птица мудрая, это и в книжках говорится».
Опишу способ охоты в открытых степях на чибиса («чайку»). Идущего человека чибисы не подпускают на выстрел, а если ехать на лошадях (открыто в телеге), чибис подпускает порой очень близко, но надо уметь «заезжать». Птицы привыкают, что и лошади, и люди на них не делают им вреда. Этим пользуются охотники. Они садятся с ружьями на телегу и, увидев стайку сидящих птиц, заезжают в неё. В то же время один или два охотника незаметно слезают с телеги и идут рядом с ней, а птицы не замечают никаких перемен. Телега едет спокойно. (Нельзя находиться без шапки, поднимать и опускать руки и делать резкие движения, птицы всё это сразу замечают и улетают). Оказавшись недалеко от птиц, охотники останавливаются и, пока телега ещё не проехала, тут же стреляют. Когда телега уже проедет, и птицы поднимутся, бить их нужно в лёт. По рассказам, этим способом два охотника за три дня набили 34 чибиса.
Теперь запишу некоторые фразы и слова в разговоре украинцев. «Ни де нема» — нигде нету. «Вы закутали дверь?» — «Ни» — Вы закрыли дверь? — Нет. «Я как жахну!» (Жахну — выстрелю). Балакать — говорить, худоба — скотина и т.д.
Село Дмитриевское, 26 сентября 1930 года.
Утром хмуро («хмаро» — по-украински). Ветер восточный, но дует всё же не так, как раньше. Поколол дровишки. Пошёл в шалаш сторожить сорок. Большую часть дня провёл в нём. Убил маленькую птичку (с жёлтым хвостом) и копчика. Из обеих птиц решил набить шкурки. Замертвлял кузнечиков. Набивал патроны. Выкорчевали с папой большой пень в саду деда. Опять сижу сторожу сорок. Сороки поистине птицы мудрые! Всё же хочу убить хотя бы одну. Их летает около шести штук. Видели с папой пролетающих высоко две стаи не то цапель, не то аистов. Одна стая в десять штук, вторая — в шестнадцать. Собираемся завтра утром ехать с Захарием Субботой на лошадях на охоту.
Село Дмитриевское, 27 сентября 1930 года.
В комнате было ещё совершенно темно, а на дворе чуть-чуть начало светлеть, когда Захарий Суббота с сыном Петро (13-14 лет) заехал за нами на телеге. Поехали. Пока выехали в степь, облака на востоке покраснели, и с каждой минутой становилось светлей. Уже проехали вёрст пять. Показался пруд. Спугнули с него штук десять уток-чирков. Поехали вдоль пруда. Вдали летали большие стаи чибисов. Подъехали к ним. Вообще папа стрелял много. Убил двух горлиц, два чибиса. Петро стрелял раза четыре, но всё мазал. Я стрелял раза три, но неудачно. Приехали домой в 11 часов утра, легли спать.
Вечером пришли Анна Никитична с дочерью Маней (14 лет). Они ночевали здесь же. Их Настя ушла «гулять», и придёт, наверно, под утро. Маня, говорят, ещё не «гуляет». Она учится в местной школе в 4-й группе (классе). Насте же, хотя ей и 17 лет, но она, как говорят, собирается на будущий год выходить замуж.
Шёл маленький дождик, а где-то в стороне была гроза, сверкала молния. Вечером папа говорил с Нюрой (так зовут Анну Никитичну все близкие) о власти, о её крепости и т. п. Анна Никитична, хотя и грамотная баба (её можно так назвать), но книг не читает, и думает, что Советской власти скоро конец, после чего жизнь крестьян будет лучше. Она ждёт этого конца. Но она ошибается! Эти разговоры, только в разных смыслах, повторяются каждый день, и эти же вопросы интересуют всех крестьян. Так как объяснений о Советской власти и её целях здешним крестьянам на собраниях и т. п. почти не говорят, они думают, что Советская власть против крестьян, их угнетает, и поэтому среди них большинство против современной власти. Жаль! Они так же в колхозах видят своё самое большое несчастье, и все говорят против колхозов (кроме бедняков). Работа колхоза не налажена, плохое руководство.
Село Дмитриевское, 28 сентября 1930 года.
Папа говорит, что заболел. У него что-то с желудком. Сегодня праздник у крестьян. Не работают, ходят наряженные. С утра я набивал чучело маленькой птички и копчика. Снял шкурку с голубя (горлицы). Жарко. Солнце печёт как перед грозой.
Здесь у деда есть очень хорошая МУХОЛОВКА (см. рисунок). Устроена она из стеклянного сосуда (вроде верши для ловли рыбы), диаметром сантиметров двадцать, с одним выходом снизу. Внутрь (в бока) наливается вода (лучше сыворотка от молока), а под мухоловкой кладётся кусочек приманки. Мухи летят на приманку, но когда хотят улететь, попадают в «вершу» и тонут в воде (в сыворотке). Этой мухоловкой налавливали мух до дна, меняя жидкость по три раза в день!
Село Дмитриевское, 29 сентября 1930 года.
Сегодня базарный день. С утра все, кроме деда, ушли на базар. Базар здесь бывает один раз в неделю, в понедельник. Я пошёл тоже. Нашёл папу быстро. На базар съезжаются крестьяне со всех окрестных деревень, многие, чтобы торговать. Все одеты в праздничные костюмы. Больше всего на базаре украинцев. Калмыков меньше, ещё меньше армян, но встречаются и русские. Базар, как говорят, небольшой, потому что сейчас идут полевые работы по уборке подсолнухов, молотьба зерна и вспашка земли для посева озимых хлебов. В этом году пустовало около 30% всей земли, а на будущий год, говорят, будет пустовать до 70% земли.
Крестьяне торгуют с телег, меньше — с рук. Тут же в стороне стоят телеги и лошади приезжих покупателей и просто зевак. Базар расположен в две «улицы». На первой идут старые доски, старые гвозди, железный лом, ржавая проволока и другое строительное старьё. Но его покупают, так как здесь лесного материала нет, гвоздей тоже нет. Рядом продают баранов, свиней. На второй «улице» продают капусту, хлеб, подсолнухи, кукурузу, муку, картофель и многое другое. Цены очень большие. Вот некоторые для примера. Баран от 60 до 100 рублей. Свинья средней величины — 150 (и дороже) рублей. Арбузики (их на базаре почти нет) от 50 коп, до 1р.80к. Кочан капусты — от 20 до 35 копеек. Выделанная шкурка маленького барана стоит 18 руб. Тулуп овечий не особенно длинный стоит около 120-150 рублей. Десять хороших яблок стоят 1р.30 коп. Масло подсолнечное продают по 2-3 рубля за фунт(1). Масло коровье ещё дороже — от 3 до 4 рублей за фунт. Всё дорого. Яйца за деньги не продают, только в обмен на мыло, сахар и другие дефицитные товары. Народу на базаре очень много, но больше смотрят, чем покупают. Базар деревенский, нет ни одной кооперативной палатки.
Встретили Демьяна Субботу. Он торгует капустой, которую купил в Ставрополе. Папа купил два десятка яблок, лесных груш и четыре арбузика, ещё коровье масло. Я пошёл домой, а папа ещё остался на базаре. Сторожил сорок, но ничего не насторожил. Сегодня жаркий день. Солнце прямо сжигает. Душно. Ветра нет. В комнате очень много мух, а мухоловка, хоть и уничтожает по нескольку сотен мух за день, не помогает. Папа снял (сфотографировал) дедушку с бабушкой. Ночью светил яркий серп луны. Тихо. Свежо.
*****
(1) Фунт — англ. и рус. мера массы, равная 0,4 кг.
*****
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/10/1379