Сказка о начале, а точнее о Предначале ч. 2

 
                *   *   *   *   *
        часть 2. "СКАЗКА ОБ ИЗНАЧАЛЬНОМ НАЧАЛЕ, ИЛИ ПОХОЖДЕНИЯ ЭРКИНИУСА".


                I
 Эркиниус Ипрайский шел по улицам города со счастливой улыбкой на лице. А почему улыбался? - Да потому что впереди его ждали отпуск и 12 книг великих поэтов. Которые были в сумке. И которые должны были быть прочитаны с Величайшим наслаждением. Но… Жизнь всегда преподносит сюрприз, который на этот раз приключился в виде?: правильно - Ливня с грозой.
 Эркиниус побежал, споткнулся и все 12 книг оказались …где? — правильно: в грязно-прегрязной Луже. Вот так, плин, все кончается на этом свете не так, как хотелось бы… бы!… Кабы да абы. Ну да ладно. Злой и мокрый Эркиниус пришел домой, переоделся и только собрался было помыть книги, как в телевизоре сказали: 12 е - число - это день России.
  Ничего себе совпадение! - подумал поэтопоклонник и стал вытирать томики. Но и этому занятию не суждено было закончиться, так как зашел Радж — сосед и пригласил на чашку чая. Но «чай» затянулся надолго. Ведь это был глинтвейн -  а непьющий Эркиниус быстро захмелел. За разговорами наступила ночь, а за ночью пришла луна…
   Два друга храпели и по лицу поэтопоклонника заскользил желтый луч… Тут его веки дрогнули, он открыл глаза и вдруг увидел на балконе темный силуэт. Подумав, что это Радж, он встал и пошел туда. Но это был не Радж! Это был… начальник - Лукумор Бонифатьевич!! Ипрайский страшно удивился и спросил: «Что Вы тут делаете?» Но тот молчал. На начальника падал вполовину неверный свет уличного фонаря и поклонник поэтов вдруг увидел, что из его груди торчит железное перо и капает красная жидкость, а изо рта высунулся разорванный наполовину язык! Эркиниус отшатнулся и вдруг вскрикнул: рядом с ним стояли еще две темные фигуры в масках!! - «Кто вы??!» - закричал он и услышал ответ: «Я - Перьев, а Она - Ручкина!..» Маски показали на Лукумора Бонифатьевича и, засмеявшись, промолвили: «Наказан за жестокость к Литературе!..»( И вправду, Начальник всегда потешался над своим работником за его Литпристрастия!)
 Перьев и Ручкина взяли дрожащего Эркиниуса Ипрайского за руки и шагнули с балкона. Но не упали… а полетели.

                II
 Проносясь над ночным городом, Эркиниус видел, что город не спит, а продолжает жить. На крыше VIP - башни, свесив ноги, сидел чародей Ов и поплевывал на крышу магазина с вывеской «..дро». На асфальте лежала буква Е. Вблизи магазина строили второй магазин: «НарФро». На нем все буквы блестели и сияли. Чародей не мог доплюнуть до второго магазина и поэтому был сердит. Рядом с Овом сидел Ведмедев и играл в игрушечных солдатиков. Один солдатик кусал себя за галстук, другой солдатик, что в черных очках, сидел рядом со своим шатром. Третий, полосатый, солдатик, уперев руки в бока, нагло посматривал вверх на Ведмедева и кричал: А не боишься, что замочат в сортире?!… Лицо Ведмедева было задумчивым. В конце концов он щелкнул полосатого по уху, отчего тот покатился кубарем и сказал: «Янки! Ну сколько можно? Помолчи. Вся Вселенная  полна вашей гаагакратией!» Солдатик надулся и пошел таскать ракеты к маленькому польскому генеральчику.
 Далее Ипрайский увидел знакомую Лау, которая стояла с транспарантом - «Возглавляю Оркестр собачьих сердец, помогите четвероногим». Тут из-за угла на четвереньках выполз выпивоха и заорал: «Я тоже - четвероногий!!!… И мне помогите!» Но Лау на это только повела бровью и молвила: «Ни за что!»  Рядом с большим рестораном толпилась публика и Шеф ресторана Чук выкрикивал слова: «Оборотни! Кругом оборотни!! Кругом чины и фуражки!!!» - и осенял свою гитару крестным знамением… А еще Ипрайский заметил знакомого Рко, который чинил руками уличный фонарь, ибо был длинен как дядя Миша-миллионер. Рко напевал: «Но, но, но! Мне все равно! Кто там поет и как - мне все равно! — И только Ван дер Граф мне сердцу мил!!! Ля-ля!! Я б с ними винца попил!!»  Да и много еще чего видел поэтопоклонник, несясь как колдун в ночном небе на ковре-самолете белого цвета формата А4. Рядом пели песни два благородных существа - негодяй и негодяйка Перьев и Ручкина. Часы на городской ратуше пробили ровно 12 раз. «Опять совпадение!» - подумал Эркиниус.

                III
 Через некоторое время перед ними в небе открылась желтая дверь и они, стукнувшись как всегда, по-российски,  лбами об косяк, вошли. Это было большое круглое помещение, украшенное старинными гравюрами и полотнами, статуи атлантов поддерживали свод, а посреди помещения располагался стол, за которым застыли в сидящих позах люди в желтых балахонах. Что за чертовщина, уж не «Тритэ» ли студия?? — подумал наш герой и собрался было повернуть назад, как вдруг увидел, что двери-то уже нет! Йоу!.. По обе стороны от него стояли Перьев и Ручкина. Перьев наклонился к правому уху Эркиниуса и шепнул: «Сейчас начнется интересное! Только Следи за собой и лишнего не  говори!»               
   Тут же один из желтобалахонщиков повернулся к ним и сказал: «Эх, я тоже когда-то пел: *Следи за Собой!…* Хорошие, однако, были времена!» и вздохнул. Эркиниус только диву дался. Кстати, сидящих тоже было двенадцать. Опять совпадение?!

                IV
 К вошедшим повернулся Самый, видимо, главный из балахонщиков. Потому что, помимо одежды, на нем был Золотистый Колпак. «Ушкин!» — шепнул на ухо Перьев.- Президент данного Клуба!»
 -Передо мной явилась ты? — вопросил кудрявый Главный.- Зачем?! - Привела! Типа поэт, может артист! — ответствовала Ручкина.
 Эркиниус задрожал от возмущения и пробормотал:
 - Я вообще-то "не типа",  и вообще — зачем меня сюда притащили? Ё-моё! Мать-перемать!
 Главный усмехнулся и сказал:
 -А! Артист? - И ты в толпе служителей Парнаса? Ты хочешь оседлать упрямого Пегаса??!…

                V
 Тут слово взял тот самый первый персонаж, «Следи за Собой».
 - Лессандро, хорош приставать к товарищу. Что с Того, что Все Мы немного Того и…хотим быть Артистами и богами на земле??? Пусть скажет о себе, если сможет, своими поэтическими словами!
 - Постойте! Постойте! — вскричал третий . — Да поэт ли он вообще?! Вот у меня Паспорт есть! — и Ковский достает из широких штанин красный паспорт образца Советской власти конца 20-х годов. - Вот же он! — потрясает им в воздухе. - А у Вас есть паспорт? — и уставился жгучими глазами на поэтопоклонника. Эркиниус помолчал и ответил:
 -Вот, думаю, мой Паспорт и быстро протирадировал:
 * * *
 «Как важно грань не преступить
 В балансе тонком тьмы и света
 И чашу до конца испить,
 Притом остаться человеком!»…
 * * *
 Балахонщики переглянулись и Ковский спросил: «Так значит, пишешь и это всерьез и надолго?!» - Эркиниус кивнул: «Да!»… - «Ну, что ж! Тогда похлопаем, господа!» — и Желтобалахонщики дружно зааплодировали.

                VI
 - Кстати, передай всем поэтам Там, - снова заговорил Ковский, - Чтобы ждали и верили до конца в Свою звезду. Понял, поэт? -Да! - взволнованно отвечал Эркиниус.

                VII
 ..«Ну а теперь, Господа,- вдруг сказал Ушкин,- взглянем дружно на Суету сует!» — и нажал кнопку. Пол раздвинулся и все присутствующие взяли бинокли. Внизу плавали облака и луна. Но вот набежала тень и открылся День, а с ним возник и огромный исполинский город. Клубились дымы заводских труб, деловито шагали люди, мчались автомобили, малышей выносили из роддомов, а из больниц частенько вывозили трупы. Такова Жизнь, что поделать???  Поэтопоклонник добавил резкости и тут снова увидел знакомые персонажи.               
Посередине города стояла огромная мраморная лестница этажей в пятьсот. На ее вершине висели Весы, на которых было написано: «Дань России».  По лестнице взбирались вереницы народа. Каждый поднимался наверх и бросал что-то в одну из чаш Весов. Если после броска перевешивала Белая Чаша, человек спускался вниз с улыбкой, если же Черная - человек начинал рыдать и часто бросался в пропасть на свою погибель. Мимо башни на зеленом Змие пролетел Радж ( «О! И этот здесь!» — воскликнул Эркиниус),  в другом месте, возвратившаяся из Сингапура Ика ужасалась количеству окурков на асфальте и пыталась выписать штраф очередному разгильдяю, но над ней все дружно смеялись и говорили: «Дура - она и есть Дура! Ишь чего выдумала - в Идеальности жить???… » Отчего Ика плакала.

                VIII
 В другом месте Ио караулил Гитлера и Сталина, которые спрятались в портьерах клуба GLEB. Эти двое с удовольствием потирали руки, наблюдая за действом, происходящим и в зале и вовне. «Однако, Наше тесто!» — воскликнул Иосиф. «Да, запеканка Драх Нах Власть  источает уже недурной аромат!» — отвествовал Фюрер. Ио же переживал, как бы эти двое не посягнули на Пепперляндию, знамя которой внесли в этот зал.                А на улице пирожками торговал Емцов. Пирожки были жирные и сладкие, и народ тучами набрасывался на них. Не удержались и Чародей Ов со своим спутником Рко. Съели. Головы мягко обволокло туманом и в нем стали возникать приятные зрительные образы: Пальба, баррикады, полуголая тетка со знаменем, а там народные заводы, народные стадионы, народные жены… Лафа! Что-то булькало, что-то бренчало….

                IX
 Один из желтобалахонщиков, Рыло’в , оторвался от бинокля и сказал горько:
 -Да только воз и ныне там!               
После чего обратился к Эркиниусу:
 - Вот скажи, Мил человек, ну чего им не хватает - этим Моськам, а? Вроде и пахать могут, и законы соблюдать и власть уважать, да только ведь на Слонов легче полаить, чем на соседских Жучек и Барбосов???

Эркиниус ответил:               
«Не дай бог никого сравненьем мне обидеть!
 Но как же критика Хавроньей не назвать,
 Который, что ни станет разбирать,
 Имеет дар одно худое видеть?!» —…               
Рылов тут же пустился в пляс, восклицая:  «А ведь помнят, сукины дети, Ей Богу помнят!»

А тут еще Сенин  добавил и притом горько:               
-Да уж, Хавроний навалом! Да только и Слоны хороши! — и затем продекламировал нараспев: «Знаю, мать-земля черница, Все мы… тесная родня!»… А затем заплакал. И залез под стул, потому что услышал, что Сталин где-то в портьере прячется.

А в бинокли было видно, что трясет Матушку Землю, еще как трясет. И на лицах Желтобалахонщиков удивление сменялось негодованием, а гордость сменялась презрением. И снова Ипрайский смотрит в бинокль и видит следующее.

                X
 Вот ходит надутый как индюк Омниш, так как ему на Слете трубадуров отвели всего десять минут для разглашения тайн Мастерства. («Конечно, за 10 минут многого не сделаешь».. пожалел беднягу Эркиниус, «но с другой стороны… мало ли чего Паганини в жизни не испытывал, например!») .
 В это же время в небе над столицей промчался Мюнхгаузен и спросил на лету у магистратора Меръа: «Где могила Олека Яновского?»… Меръ толком не расслышал этот вопрос и не ответил. Он был очень опечален. Надо сказать, что голову Магистратора занимали мысли о дружбе с Ио. Последняя дуэль между ними закончилась победой Ио и теперь Меръ вынашивал коварные планы по заточению Ио в темницу. Решение простое: обвинить Ио в искажении христианских заповедей, ведь тот общался с еретиками и в их разговоре всплывали недостоверные мысли о роли Христа и Иуды в истории. За такие мысли — к стенке! Аутодафе! Инквизиция!!… Мысли Меръа становились все злее и злее. «Что надо этим еретикам??? Зачем они везде лезут??? Вот есть враг: ФПБ — Фекальное Пюре Браслетований, там, за Бугром. Что еще надо??? Живи спокойно и не задавай лишних вопросов. Борись с общим врагом! Так нет же!!! — Кто виноват и что делать??? -Вооот! Извечный вопрос смутьянов всех времен и народов! В темницу Ио, В ТЕМНИЦУ!

                XI
 А у Чародея Ова была хрустальная туфелька — в кармане парчового костюма. И он с этой туфелькой бродил по клубу GLEB в поисках… или ему только показалось? А еще эти пирожки от Емцова. Тьфу, такая дрянь. Башка гудит как после паленой водки!

                XII
 На Слете трубадуров выступали разные дудильщики. Одним из Самых был Макароныч. Которому некто похожий на кого-то из незнакомых подарил пулю. Серебряную. А чтобы дъявола завалить. Макароныч недоверчиво хмыкнул: «Дъявола??? В мои-то годы?? Весьма проблематично. Сам уже почти как дъявол. Нового не создаю, дудю вечно старые хиты…,а молодые хотят Гагакать, гуси этакие-разтакие!»…               
   Но тут один из желтобалахонщиков по имени Унин!(Нобелеат!) увидал чудесную картину и у всех поднялось настроение: На Слете Трубадуров девочка Элен встретилась с Дудильщиком Ух-Лайдоном! Радости обоих не было предела. Элен плакала и от ее слез тут же росли незабудки.

А в другой раз  один балахонщик, с усами вразлет и оклиненной небольшой бородкой, и подошедший к Эркиниусу, проговорил:
 - Есть многое на свете, друг Ипрайский,
 Что и не снилось нашим мудрецам!

 На это наш Ипрайский невозмутимо ответил:
 -Душе терпеть удары и щелчки Обидчицы судьбы иль лучше встретить С оружьем море бед и положить Конец волненьям, господин Месье?
 Месье же в ответ улыбнулся и глядя темными глубокими глазами, молвил:
 - Скорее, Сэр!.. Быть или не быть — вот в чем вопрос, Ипрайский!!! ответил ли Ты на Него??!               
— А стоит ли мне отвечать, когда кругом лишь Прах Сердец? — возразил Эркиниус.

                XIII
 Много разных картин увидели внизу ЖЕЛТОБАЛАХОНЩИКИ и Эркиниус. Но! - пришло время трапезы. И только они собрались поесть жертвенной семги и высоходуховных трюфелей… как влетели, кто бы мог подумать - Эраст Фандорин и Шерлок Холмс.
 -Сегодня день детективов?? — спросил Холмс и тут же сам себе ответил: Все очень просто, Ватс…ой, Фандорин.( Извините, господа, ведь я уже давно как без Ватсона живу… печально…. ) так вот, все ясно как божий день. Сегодня здесь день Поэтов, мой друг Фандорин!
 -Но как Вы д-догадались, Холмс? — запинаясь, спросил Эраст Фандорин.
 - По Перьеву и Ручкиной, мой друг Фандорин!
 - Н-невероятно! — улыбнулся русский сыщик.               
  На последний монолог детективов поэт Соцкий, послюнявив палец и перевернув листы отрывного календаря, недовольно сказал:
 -Но сегодня, граждане детективы, случилась у вас промашка ужасная! Проводи их, Шарабов… До двери, Ха-ха!

                XIV
 Тут же в дверь (появившуюся опять в стене!) заглянули другие Персонажи — Сказочные!!! У Эркиниуса от этого всего волосы встали дыбом: Пеппи длинный Чулок («Наверное, фотомодель!» — подумал Эркиниус), за нею Мальвина, которая была в столь обворожительном полупрозрачном пеньюаре, что Ипрайский сглотнул слюну, ..а из-за нее выглядывала мулатка, очень похожая на Золушку («Солярий!» — догадался опять Ипрайский) и за ними неким «сутенером» в дверь влез ..Ба! Соломенный Страшила!.. У Эркиниуса от всего этого не только волосы вздыбились, но и голова пошла кругом: «Где ж это видано: Разговаривать с персонажами книг? Какой-то трендец полный!!!» …Но представители Сказок толком не успели войти, потому как Ушкин запустил в них туфлей… Туфля отскочила от лба Страшилы и со всей силой ударила Эркиниуса в скулу…  Да так, что голова у него дернулась туда-сюда, туда-сюда и откуда-то издалека стал раздаваться знакомый голос… Раджа!

                XV
 … -Черт!!! — приговаривал Радж и хлестал Эркиниуса по щекам. - Просыпайся скорей. Вон супруга твоя в дверь звонит. Это ж надо ж так было вчера нажраться!
 И зачем я тебя только в гости позвал?!
 Эркиниус с трудом поднял голову и ему еще чудились 12 поэтов, но тут в дверь вошла супруга и укоризненно покачала головой.
 -Просыпайся давай быстрее, Ярик! — мягко и певуче сказала она мужу.
 Ярик огляделся и вдруг увидел себя в своей комнате.
 - А где Радж? И 12 Поэтов? — спросил он. — Где мои 12 томиков стихов?
 -Да ты что, с Луны что ли свалился? — изумилась супруга.
 -С какой еще Луны, я вчера у Раджа был, потом познакомился с Перьевым и Ручкиной и мы летали… к Холмсу и Фандорину!!! Меня, кстати, Эркиниусом Ипрайским зовут, а не Яриком!!!
 -Ярик, да ты не болен случаем?- супруга озабоченно потрогала мужу лоб. — Мы с тобой вчера ходили в гости, разве забыл? Там ты выпил вина и после хозяева отвезли тебя домой. Никакого Раджа и в помине нет. Ты что, еще не протрезвел???…   !!»

…Ярик долго сидел на диване и чесал в недоумении голову.


                09 января 2012


фото из Нета