Все кадровые части размещать пришлось в округе Виннипега. Причин тому было несколько. Во-первых - они придавали вес и уважение к нашей северной столице. Во-вторых - кадровые части и потребно держать на виду у вероятного противника (даже если официально, избави бог, кто его так назовет), дабы никому в голову мысли нехорошие не закрадывались. И в третьих - овсы в других местах выходили подороже. А это было главным в мирное время! Ведь полки то были кавалерийские, а лошадке в день 6 кило зерна и 6 кило сена умри, но дай. Так что получалось, что затратное это дело оружием бренчать и если в трубу вылететь желания не имеешь - держи конницу поближе к элеваторам, где зерно по оптовым ценам закуплено. Конечно, к военным расходам добавить еще требовалось и еще много чего, но порой такая зависть пробуждалась к коннице Чингисхана, в которой не он, а ему платили за удовольствие под его рукой послужить!
Надо признаться, что если таганрожцам возвращение после Крыма и тем более Византии вновь в климат средней полосы, с ее затяжными осенними дождиками и прочей присущей ей "спецификой" был в основном воспринят даже с радостью - поднадоело людям на югах жариться и над "родными березками", хоть и принято просвещенным массам, зубоскалить, но фактор, на настроение действующий, это серьезный. А вот негритянским нижним чинам все же больше вирджинского солнышка хотелось, под которым им уродиться пришлось, хотя и сбежали они из под него и по доброй воле. Потому в политработе сий фактик усиленно обыгрывался, но уже с выгодного ракурса - МЕСТО ПОД СОЛНЦЕМ НАДО ЗАВОЕВАТЬ, А ДЛЯ ЭТОГО УЧИТЬСЯ ВОЕННОМУ ДЕЛУ НАДО НАСТОЯЩИМ ОБРАЗОМ! Очень среди солдат популярен сделался стиш - "Лишь тот достоин счастья и свободы, кто каждый день за них идет на бой!". Потому и учебные бои при таком старании от реальных отличались только тем, что трупы закапывать не приходилось.
Хотя, удовольствие "на кобыле поскакать да шашкой помахать" (которые, кстати, и отсутствовали уже как рудиментное явление) в нашем войске предоставлялось только как поощрение отличникам боевой и политической, да и то в их законный выходной! Будни же армейские от жизни католических монахов не отличались ничем. Так же сутки делились на 3 части - восемь часов для сна, восемь для молитвы (теоретической подготовки, которую начинать с букваря пришлось), и восемь для труда (закрепление теории в "поле" - то же копание ложементов и пр.). Проверенный веками распорядок дня отторжения не вызвал, главное ведь для солдата, что бы обед по расписанию происходил. Потому налаженная жизнь вооруженных сил в мирное время особой головной болью не являлась - хоть и надо бы было посетовать на "непроизводственные" расходы, но их отсутствие могло привести к гораздо большим тратам.
Финансовые же манипуляции Александра в Атланте привлекали гораздо больше внимания - парнишка ведь из моих "проповедей о будущем" выводы сделал такие, до которых и я допереть не мог. Например, когда он услышал что в 21 веке тот же ананас на Британских островах в среднем будет стоить 1.72 фунта (хотя лично я на распродажах никогда более фунта не платил - совковое прошлое не позволяло моральную грань перейти), то вначале возмутился дороговизне будущего, ведь при нем тот же продукт шел за 5 шиллингов (55 пенсов), но, вспомнив про инфляцию, что превратит за полтора века фунт стерлингов (серебра) в фунт бумаги, просчитал, что цена "его" времени эквивалентна 149 фунтам будущего (или 230 долларам САСШ) и маржа составляет аж 8.553%!!! Виноград, дыня и прочая экзотика давали ненамного отличный результат. Так за чем же тратиться на войнушки и прочие малорентабельные забавы, когда вокруг время такое, что масса лохов на земном шаре прям жаждут тебя очень богатым сделать? Льда в нашем Гудзоновом заливе было с избытком (причем абсолютно бесплатного!), и пересыпанный опилками в трюмах пароходов он превращал их в превосходные банановозы, так что отбирание шиллингов, франков, гульденов и прочих марок у страдающих авитаминозом европейцев, с подачи сыночка стало любимым занятием подконтрольных его банку людишек - себе на радость и управляющему на удовольствие.
Так же элегантно разрешил он и надвигающийся кризис плодородия почвы, возможно без его участия и переросший бы в военный конфликт. Хлопок был культурой очень землю высасывающей, и хорошие урожаи без подкормки полей дающий только первые годы. Агрессивная англо-саксонская государственная ментальность разумеется, первоначально выдала привычную ей мысль - эти земли бросать и завоевывая новые (у Мексики и далее) экстенсивно осваивать новые площади. Но ведь военная удача переменчива, и, пойдя по шерсть, можно и стриженным остаться. Потому сынок даже не напрягаясь вспомнил мои "сказки", что на побережье Чили птички очень рыбкой питаться любят, а потом, разумеется, соответственно какают на скалы гуано с огромным содержанием фосфора. За миллионы лет его залежи, основанные еще птеродактилями, стали много-много метровыми и взывали прям к санитарной уборке местности. Так что "экологическая фирма" с радостью воспринята была и местным птичьим миром и правительством. А как же обрадовались органическому удобрению хлопкоробы, которым больше нужды не было думать о войне и трогаться с места.
Но в жизни одно вытекает из другого. Почуяв выгоду, княжич Александр самолично вознамерился на месте обследовать все и отправился в южный вояж. Птичьи каки действительно сулили доход не менее чем золотые копи и в отличие от последних являлись ресурсом постоянно обновляемым , а стало быть неисчерпаемым. Потому финансирование разработок резко увеличилось. Но, возвращаясь уже домой, княжья яхта зашла в небольшую гавань, находящуюся по утверждению капитана уже за пределами Чилийской республики. Рыбакам, проживавшим в нескольких лачугах на берегу было абсолютно наплевать кто считается их правителем - налогов они не собирались платить никому, хотя и взять то с них можно было только то же что и от птичек (да и то не в промышленных объемах). Место располагало к отдыху, и сынок отправился на охоту в недалекие горы - размяться после гиподинамии плаванья, да и свежатинки раздобыть, если повезет. ПОВЕЗЛО! Правда, не на охоте (хотя как посмотреть) - наткнулся на покрытые зеленью камушки, которым, казалось, нет конца. Выросший среди рудников, юноша азы геологии изучил практически и медный колчедан узнал сразу. После попросил он проводника еще поводить по округе и наткнулся на еще более впечатляющие залежи селитры.
Земли были пограничные и пока никому не нужные, так хоть свой флаг поднимай и богатей. Но тогда бы отбиваться пришлось и от южных и от северных соседей, так что на роль крыши требовалось избрать меньшее из зол. С юга нависала недавно образованная Боливийско-Перуанская федерация с еще сырыми гос. структурами, как бы кричащими, что разобраться в них никаких взяток не хватит. А на юге располагалась уже знакомая по навозному бизнесу автократическая республика Чили. СВР выдало справку - президент Мануэль Монт человек адекватный и дела с ним вести возможно. Значит и надо опять возвращаться в Чили, чтобы вести дела. Теперь уже прибытие обставлено было не втихаря, а с помпой! Как в таких случаях и полагается - нам закатили пир , мы разумеется аливерды - тоже закатили пир! И на одном из балов молодой князь увидел ЕЁ!
Кстати, сеньориту звали Марией (похоже имя становилось роковым для фамилии). Происходила она из древнего, знатного, но обедневшего рода, хотя Александру на это было наплевать - он утонул в ЕЁ глазах!
Как себя вести в подобных случаях юноша не знал, и наскоро свернув визит, понесся за помощью родителей.
Нам с Мэри новость доставила удовольствие - женится, внуки пойдут! И яхта вновь поплыла на юг - надо было сына сватать.
А на месте к нашему прибытию уже готовились - у людей ведь тоже глаза были и то, что парень на крючке смекнули враз. Решив попользовать его разбушевавшиеся гормоны на благо страны. Правда не учли ерунды - я то любил свою Машу, а значит обдурить бы не получилось, хотя от взаимовыгодного сотрудничества никто против не был. И вот между балами президент Монт поинтересовался, не согласимся ли мы субсидировать строительство в Чили железной дороги (ну и её возведение разумеется), а то англичане уж больно много просили. Конечно, и у нас выходило не дешево, но демпинговать было неразумно - 16 тыс. долларов за милю стало уже мировой ценой и дешевле бы не взялся никто.
Синьор президент до того был министром образования и действия арифметики знал, а потому быстро перемножив в уме цену на километры как то сник. Но расстраивать человека не хотелось, и я предложил вместе поискать выход. Мешая водку, текиллу и еще что то очень горючее, решение пришло как то само собой - построим мы им стальную магистраль в разумных пределах (все равно Круппу еще за Рур рельсами расплачиваться надлежало), а мы за это в концессию брали земли что вроде бы и не его даже, но вот если заморочки какие с сопредельным государством, то чур крышевать по полной, даже оружием помочь обещали, если припрет.
Все остались довольны, особенно Александр и Мария 2-я Печорины, как то в момент оба резко поглупевшие и ничего вокруг замечать не желавшие. Когда яхта завезла нас с Мэри на Росс, и батюшка тамошней часовенки произвел обряд венчания, пришлось судно дальше с молодыми в свадебное путешествие отправить - и мир девочке посмотреть не вредно было - с родней европейской познакомить, да и развеяться обоим. Все равно практической пользы от сыночка на данный момент ожидать не следовало. Да это и не требовалось, свое дело он уже сделал, а дальше в игру вступали специалисты - напасти кадрового голода канули в лету.
Нам с женушкой невестка понравилась. Ведь не смотря на "древность рода", то захолустье, где она выросла, а также не показушная религиозность сберегли её душу от массы пороков, что уже во всю уже начали разъедать души молодежи. Видно было, что она так и не смогла оценить тех размеров состояния, совладелицей которых ей выпала судьба стать. Замуж она выходила не за золото, а за того приятного молодого человека, что потерял дар речи, увидев сеньориту. К счастью, на чувства юноши, её сердце смогло ответить взаимностью. А все остальное - огромное различие темпераментов и характеров не только не мешало им, а напротив серьезно дополняло вновь образовавшийся механизм называемый семьёй. Долгое путешествие, дававшее возможность общаться на родном языке только с мужем, вскоре вынудило молодой гибкий ум одолеть трудности русского. И приплыв в Константинополь княгиня Мария общалась и с сестрой мужа, и со съехавшимися по такому случаю почти всеми её новыми родственниками практически без акцента. Что было по достоинству оценено и принято к сведению - за провинциальную дурочку воспринимать её было нельзя. А это значило, что молодой женщине следовало помочь быстрее найти свое место в той мировой структуре, которой уже являлась "СЕМЬЯ", в соответствии с её талантами и наклонностями. И Ольга, взяв на стажировку невестку, тут же принялась растолковывать ей особенности той кухни, что принято называть "мировой политик" - муж конечно глава, но вертит то ей шея. Даже братца в одиночестве по Балканам пошариться спровадила, дабы от прохождения спецподготовки курсантку своими любовями-морковями не отвлекал. Кстати Мария на обучение повелась - древняя кровь все же брала свое и главное её разбудить, а дальше - как вино, само забродить должно. Мозги у девчонки были, и кайф от появившихся возможностей она почувствовала, а дальше уже должен наступать процесс самоподготовки, который у умных людей продолжается до самой смерти. А других к престолам лучше не подпускать - для них же безопасней.