Сижу в кресле... у камина. В заброшенном норвежском доме. Коваными щипцами поправляю головешки. Всё бы хорошо, но нет рядом жены и дочки. Идёт дождь. Судовая жизнь за две недели пребывания в Харстаде уже вызывает ностальгические чувства. Захотелось уединения. За окном отцветает родная черёмуха. Природа повторяет нашу: те же берёзы, рябины, ивовые; те же папоротники и иван-чай. Но во всех огородах - клубника. Норвежцы предпочитают жить в частных домах, подстригать траву, выращивать экзотические цветы. Дома вписываются в неповторимый ландшафт, и город похож на дендрарий. Не всё прилизано, как у немцев, но от того и милее.
Харстад встречал короля Олафа по случаю открытия Дворца культуры. Король не промчался по улицам города в сопровождении эскорта, а шествовал среди толпы. Норвежцы были переполнены любви к своему королю, но Дворец, в котором он скрылся, не осаждали, а дисциплинировано потянулись вдоль набережной к центру города искать развлечений. Оркестры играют несмотря на мелкий моросящий дождь. Город веселится, отмечая свой праздник. А я ушёл от всего этого, потому что там невозможно не тратить нашу бесценную валюту.
----- . -----
По ассоциации с котятами (cats), нарисованными в учебнике английского, больно толкнуло воспоминание о потере любимого рыжего Лёвки. Возвращаюсь после первого короткого рейса с моря, а дочка со слезами на глазах рассказывает мне такую историю: нашего Лёвку пацаны забили камнями и выбросили на помойку. Две большие потери в жизни отстоят так близко по времени. Не прошло и полгода, как я похоронил мать в далёком Тамбовском селе.
----- . -----
Другой Лёва, но в обличии человека; Лёва, который знаком с учением Плутарха, вдруг возжелал "раскатать со мной пузырь водки". Одним из важнейших вопросов стал: почему повар плохо готовит? Почему? Мне, кажется, удалось ответить на этот вопрос, поэтому Лёва принёс ещё одну бутылку. Далее мы муссировали тему, какие мы с ним порядочные люди, поскольку не обсуждаем публично интимные вопросы. Мне удалось, в конечном итоге, вскрыть все болезненные нарывы, и Лёва неожиданно полез на мою законную третьего штурмана "шконку". Бог с ним. Мне всё равно не спится. Я думаю о моих милых сладких Галюне и Дашуне.
----- . -----
Поговорил по телефону с женой. В этот раз всё совпало: прорвался в Союз, соседка (обладательница телефона) оказалась дома, а жена телефонный звонок уже ждала. И этот разговор обошёлся нам в сумму 1320 рублей при моей зарплате на берегу в 4000 рублей. Я пробую иногда считать деньги, но это занятие быстро меня утомляет. Можно было, конечно. обойтись без телефонных разговоров, впрочем, как и без жены, и стать очень состоятельным человеком. Но я сделал выбор и позвонил, и очень при этом волновался.
----- . -----
Чайки уже давно вывели птенцов и перестали быть агрессивными, а мы продолжаем стоять в Харстаде. Два дня назад должны были быть дома. Подвела набивка сальника дейдвуда. Сегодня подвезли другой сальник (или другую набивку), но на слип загонять не стали. Загнали под корпус водолазов. Выяснилось, что у них получается это дело, и завтра возможен отход. Мы решили нанести прощальный визит Питеру, нашему другу, автомеханику. Перед визитом, чтобы не идти с пустыми руками, набрали прямо в городском парке красноголовиков, белых (они растут в парке, потому что норвежцы грибы не собирают и не подозревают, как это вкусно). Вечер прошёл славно и продлился почти до утра. Пока я занимался на кухне грибами и потягивал Мартини, Питер звонил своему школьному другу Энди, а ныне безработному драйверу (водителю), который в своё время успел побывать на нашем судне, и мы поочерёдно и непринуждённо беседовали с подданным Великобритании, совершенно не заботясь на сколько фунтов стерлингов или норвежских крон этот разговор потянет.
(продолжение следует)