Очень страшно становиться взрослой. Страшно взрослеть. Вот я проходила вчера там, где была раньше…в детстве. Знаете, какое страшное ощущение? Вот ты тут уже была, но ведь это было давно. И сейчас уже все не так. И на деревья, которые все так же растут - смотришь иначе, и на заборы, которые там же стоят…
Вообще в детстве были другие проблемы, другая жизнь. Иногда мне даже кажется, что все, что со мной происходило, я наблюдала со стороны…ну или фильм какой-то смотрела и запомнила. А сейчас вот, когда появились ВЗРОСЛЫЕ проблемы - стало страшно. А вдруг, я не смогу, вдруг не справлюсь? Кто мне поможет? У кого просить помощи? В детстве я так не думала. Проблемы были не те, да и решала их не я. А сейчас вот столкнулась. Стало страшно. А помощи просить не у кого. И поэтому пошла туда, где было детство и не было проблем. А там уже все не так. И люди другие живут, и яблоки на деревьях не такие вкусные…чужие. И мир вообще чужой. Так хочется лечь на мягкую кровать в бабушкином доме, укрыться с головой от проблем и тихонечко так поплакать. Так, чтоб никто не видел. А потом услышать родной голос: «Внученька, иди чай пить». А еще хочется, чтоб Бог простил. Искренне хочется, чтоб искренне простил. За 20 лет я такое навертела. Бог, наверное, запутался, за что нужно прощать. Самой стыдно. Вы, наверное, не верите – я просила прощения. Но услышал ли он.
Конечно, рано судить, но в моей жизни все пошло не так, как я хотела, мечтала, планировала. Все как-то скомкано. А от этого грустно. И чем старше становлюсь, тем больнее вспоминать ошибки, осознавать, что я не в силах что-то изменить. А тут еще ВЗРОСЛЫЕ проблемы. И ОН – новый визитер в моей судьбе и жизни. Такой взрослый. С надписью «Чей-то бывший муж. В настоящем – папа». И все это так свалилось. Жалею о нашей встрече. Лучше бы я тогда осталась в своем кабинете. Синдром ракушки? Возможно.
Милый, мне просто тяжело. Я хочу вернуться туда, где яблоки были вкусными и забор казался очень высоким и крепким. Туда, где было надежно и не страшно. Ты на это не способен.
Простил ли меня Бог? Остается надеяться, что простил.