Осень.
Еще один осенний день. Она стояла у окна и считала капли, изредка разбивавшиеся об узкий карниз. Телевизионный кабель по привычке выбивал неритмичную дробь по стеклу. Оставлял на нем мокрые полосы. Как плеть на обнаженной спине провинившегося раба. Полосы стекали вниз каплями. Стекло становилось мутным от воды.
Ее взгляд устремился в другой угол окна, скрытый кирпичным выступом от капель и недосягаемый для яростных ударов кабеля. Сквозь небольшой просвет были видны черные, сырые ветки. Не сухие и коричневые, как вчера, а темные. Такие ветки очень нравятся плесени. Но для плесени слишком холодно.
Между ветвями она заглядывает в воздух. Смешанный с мелкими брызгами и водной пылью. Похоже на равномерный туман. Если бы сейчас температуру опустить хотя бы до -10, то все покрылось бы розоватым искристым инием. А пока... Пока +8 и жемчужные капли висят на черных и сырых ветвях. Как слезинки.
Резкий порыв ветра... Это уже не тот холеный осенний ветер с дорогим парфюмом, что был вчера. Это вечно спешаший, резкий, холодный мужчина. Где-то глубоко внутри он параноик, но боится признаться в этом даже самому себе. Его вечно одолевают мысли. Они роятся в его голове и перебивают друг друга ежесекундно.
А его глаза! Боже... Ну и взгляд у этого ветра! Пронизывающий... Короткий, мимолетный, но чем-то до боли похожий на пронизывающие лучи последнего теплого солнца в последний теплый осенний день. Только холодный. Не обжигает, а замораживает. Пробивает тысячи дырочек в спине одним взглядом и промозглый дождь начинает зализывать ранки... Но от заботы дождя только намерзает корочка на «и-без-того» обледенелых краях мелких ранок.
Становится холоднее. А от холода лед расширяется и растет. И ледяные стрелы в спине начинают разрывать плоть. И на новых ранах появляется новая корочка льда. Новый след от заботливого языка мерзопакостного дождя.
Она вздрагивает всем телом, чтобы прогнать колющее ощущение со спины и опирается ладонями на чуть теплую батарею. «56...57...58,59,60...». Капли посыпались градом и ее снова передернуло. Сбилась со счета...
Кабель все так же хлестал по стеклу. Ветер стрелял острыми ледяными стрелами. Мокрая водная пыль заботливыми язычками зализывала ранки.
Капельки любят.
И ветер наверное кого-нибудь любит. Безответно. Поэтому зол. От одиночества и ненавистных поцелуев дождя. Ведь желанные поцелуи — это поцелуи любимых губ. А остальные ненавистны.
Пальцы плотнее сжались на батарее.
Кому, как не ей, знать все о ненавистных поцелуях?!
...и ничего о желанных...