Мир духовный — мир тонкий, но именно там мы бываем оплетены самыми крепкими сетями. Попробуем различить в его пространствах, что есть вера, а что — фанатизм?
Вера и фанатизм
Фанатизм является имитатором веры, ее подделкой, неким миражом для самого же фанатика, который собственный горячечный обман искренне принимает за веру. Православные бы сказали, что в данном случае имеет место нахождение человеческого сознания в сильной степени прелести, т.е. самообмана.
Вера всегда апеллирует к здоровой части души, лишенной горячности, страстности и нездорового пыла. Там она находит свой приют, укрепляясь сама и укрепляя одновременно душу. Вера рассудительна, покойна и, как настоящая любовь, не ищет своего, и пускает свои корни в истине и духе, пытаясь на этой почве наполниться плодами по мере срока их созревания.
Фанатизм не таков. Он ищет «дрова» для своего огня, пылающем страстями в больной части души, распаляя эту рану еще больше, пока пожар окончательно не затмит ее разум.
Имеется ли видимый внешний критерий для различения веры и фанатизма? Ведь принять смерть за свои убеждения одинаково могут и истинно верующий и фанатик. И не всегда фанатик проявляет вовне возбудимость. Внешне он может быть выдержан и очень спокоен. Пламя безумия не всегда видно окружающим. Несмотря на то, что чаще всего фанатизм все-таки виден непредвзятому оку, применять слово «всегда» было бы неуместно.
Скала веры в отличие от фанатизма не знает разочарований. Фанатизм же, встретив на своем пути ложь адептов идеологии или религии, которым он так страстно поклоняется, впадает или во тьму уныния или в неукротимый гнев в отношении прежних кумиров.
У веры же нет кумиров, так как она живет и дышит истиной и духом, впитывает соки из тех почв, где не живут ложь и страсть. Ей, как скале, никуда не нужно распространяться, никого ни в чем убеждать, так как она существует не для того, чтобы «охватить массы», а для того, чтобы объять каждого человека изнутри, став его личной основой и опорой.
Зачастую как мы не осознаем в себе здоровье и жизнь, как естественные состояния, точно также мы не осознаем в сее и веру. Фанатизм же наоборот, возбуждает ум перечнем убеждений, борется за «правду», желает привлечь к себе единомышленников, которые бы внешним образом поддерживали в нем правоту идеалов. Однако среди единомышленников фанатик всегда стремится быть первым среди равных.
Вера же сорадуется единомыслию безыскусно, радость ее абсолютна и она не имеет цели утвердить себя в других людях. Так, например, друг радуется другу. Думается, крепость веры осознается человеком и окружающими его людьми только тогда, когда кто-нибудь пытается ее сдвинуть. Именно тогда скала и предстает скалой, остается недвижимой и не дает рухнуть зданию, построенному на ней.
Если фанатизм легко может перечислить свои убеждения, четко разложив их на первое, второе и т.д., то вера, хотя и знает, чему верит, проявляется скорее во внутреннем различении верного и неверного в каждой конкретной ситуации в повседневной жизни. Это сродни какому-то дополнительному органу чувства, который ведет человека по верному пути. Вера не кричит с трибун: «Долой!» или «Все на митинг!», она тихо живет в человеке, давая силы жить ему самому и всем вокруг него, какие бы идеалы они ни исповедовали.
ВЕРА.
Не агрессивна, миролюбива.
Умеет слушать и слышать.
Как ни парадоксально, имеет колебания и сомнения, отчего произрастают усилия воли к ее укреплению.
Не довольствуется усвоенными знаниями, стремится к их подтверждению, закреплению и расширению.
Ещё один парадокс – человек не видит её в себе.
Сорадостна проявлению ее в других людях.
Безмятежна в моменты проявления.
ФАНАТИЗМ.
Агрессивен, пытается навязать окружающим свою систему ценностей различными способами, в том числе и путем «мягких» уговоров.
Слышит только себя.
Непоколебим и тверд.
Чаще всего - самодостаточен в том, что знает и не имеет нужды в дополнительных подтверждениях.
Считает себя истинно и крепко верующим.
Ревнив, если видит в ком-либо «еще более крепкую веру».
В моменты проявления экстатически горд