Дневник Александра Фэбба.
20 октября
Дождь шел уже 3 час и не думал останавливаться. Он был таким сильным, что в 15 метрах от себя видимость уже была близка к нулю. Казалось, гроза несколько месяцев сознательно копила энергию, чтобы потом обрушить всю свою мощь на маленького и хрупкого человека. Деревья гнулись и выли под порывами ветра, капли зло стучали в оконное стекло, молнии освещали пустынную улицу подобно фотовспышкам - ярко и быстро. Я стоял у окна и смотрел на это буйство стихии. Когда-то давно мама говорила мне, что в такую погоду лучше всего спать. Она ошибалась. В такую погоду лучше всего получается размышлять и вспоминать. Да... А ведь было время, когда я, не думая ни о чем, с радостью шел на улицу в такую погоду. И шел не один - наша детская шайка-лейка составляла около пяти человек. И было чертовски весело бегать с друзьями по лужам, соревнуясь, кто сильнее наступит, и с каждым новым шагом ощущая, что обувь становится тяжелее и холоднее, а при наступании на пятку с нее вытекает вода. А как забыть те ощущения, которые испытываешь, когда дождь тарабанит по твоим плечам и спине? Те тысячи холодных укольчиков, которые заставляют тебя вздрагивать? Почему же они так радовали и смешили тогда, но так раздражают теперь?
Да что ты заладил, "теперь, теперь "... Теперь ты даже не рискнешь выйти под дождь без зонта. Это кажется опасным, ведь можно серьезно простудиться. Помимо всего тебя просто не поймут, а для той эфемерной субстанции, которая зовется "репутацией", это вредно. И вот, окружив себя эфемерностями и страхами, в один прекрасный день ты понимаешь, что воспоминания о былом - это все, что тебе остается. Грустно. Хотя, если подумать, можно найти утешение. Одни радости жизни ушли, но ведь пришли новые. На смену радостям детским приходят радости взрослые, детям недоступные. Детям, например, никогда не познать радость тишины и покоя, когда все заботы отходят на второй план, и у тебя есть время отдохнуть и помечтать. Или еще одна радость - это чашка горячего чая в холодный дождливый день. Дети молоды и молодость их греет. От моей молодости тепло уже ушло, и мне приходится греться чем-то другим, например чаем. Но в данном случае дело даже не в чае. Это могло быть горячее молоко или один из сотен видов кофе. Это не важно. Важна чашка - большая, чтобы ее можно было обхватить руками и почувствовать ее тепло. Это тепло греет душу и поднимает настроение. На какой-то момент я ощутил себя по-настоящему счастливым: мне было тепло, удобно и хотелось смеяться. Подумалось, что я, будто ловкий Прометей, сумел похитить частицу божественного огня у этого холодного, ужасного, мокрого мира. Но никаким людям я его не отдам. Божественный огонь и живительное тепло мое и только моё....
27 октября
Сегодня меня занесло в особняк Анри Берфена, вице-президента корпорации «OMDEсorp». Как понятно из названия, это была клановая организация, и сам Берфен, разумеется, тоже входил в клан Омдеи. Клановые черты довольно ярко проявились в нем: Берфен представлял из себя маленького, лысого старикана с экстравагантным поведением. Однако несмотря на физическую непривлекательность, он был настолько обаятелен, что общество, которое следило за каждым его шагом (Берфен был известной общественной фигурой), прощало ему все. Самый недавний случай: по идее Берфена в столице организовали парады представителей сексуальных меньшинств. Более того, сам Берфен был замечен целующимся в пьяном угаре сначала в мужской компании, а потом и в женской. Другому такого бы не простили. Но в этом случае люди просто махнули рукой, и подумали: «Ну это же Берфен!» Вообще трудно было представить, что у него есть враги. Дом Берфена всегда был открыт для гостей, и сегодня я решил воспользоваться этим.
Когда я пришел, Берфен был занят и его дворецкий попросил подождать пару минут в кабинете. Я уселся на мягкий диванчик и стал оглядывать комнату: стандартный кабинет с большим письменным столом и удобным креслом, два креслица перед столом, сбоку огромный шкаф, доверху набитый книгами самой разной тематики; диванчик, на котором я сидел, уместился в углу комнаты рядом с журнальным столиком. Просидев пару минут, я решил посмотреть, нет ли чего-нибудь интересного в книжному шкафу, когда увидел на столе Берфена открытую газету. «Любопытство - не порок, а лишь тяга к знаниям». Я подошел к столу и стал читать открытую страницу. Большая часть - ерунда про современное кино и актеров, однако в верхний угол втиснулась заметка криминальной хроники. Не густо: пять краж и двойное убийство некой семьи Эринов. Тела были найдены в разных частях города, ведется следствие. Хм. Знавал я одного Эрина. Уж не о нем ли сообщили в газете? Надо будет спросить у Берфена.
Я внаглую взял газету со стола и уселся с ней на диванчик. Прошелестело несколько страниц, прежде чем появился сам Берфен. Он был одет, как классический англичанин: серые брюки, такого же цвета жилет и черный пиджак. Значок «OMDEcorp» красовался на лацкане. Берфен появился из боковой двери и торопливым шагом, бормоча извинения, подошел пожать мне руку, когда обратил внимание на газету.
Хах. И все-таки Берфен – воспитанный человек. Я бы на его месте спросил, какого дьявола кто-то взял газету со стола без разрешения. А Берфен лишь изумленно посмотрел на меня и протянул: «Ааа, так она у Вас?». «Да, у меня. Простите, просто меня очень заинтересовала история этой несчастной парочки. Да и фамилия Эрин кажется мне знакомой. Я надеялся найти в газете более подробную информацию об этом деле».
Напряжение во взгляде Берфена начало исчезать. Он по-прежнему был раздражен моей наглостью (дружба-дружбой, но уважение к чужим вещам, интересам и тайнам должно присутствовать), но желание поделиться историей было сильнее его. Естественно, ведь Берфен когда-то был писателем, хотя потом и разочаровался в творчестве и ушел в бизнес, как большинство Омдеев. Но умение рассказывать истории навсегда осталось его коньком.
- Я скажу Вам, откуда Вы помните эту фамилию, - сказал он, усаживаясь за свой стол и жестом приглашая меня присаживаться в кресло напротив. – Вы видели Леонарда Эрина у меня на приме пару лет назад. Он тогда как раз получил государственную премию и его имя было у всех на устах.
- Да, припоминаю. Высокий брюнет в очках?
- Да, это он.
- И Вы в курсе, что с ним произошло?
- Да, кажется, я знаю, в чем дело. Однако некоторых деталей мозаики еще нет, и потому я расскажу Вам то, что знаю.
«Во времена моей молодости (начал мистер Берфен) мне довелось познакомиться с женщиной из клана Грейлов по имени Хельга. Она некоторое время была моим соавтором, и потому я хорошо ее знал. Также была очень красивой женщиной, но, увы, очень несчастной. Хельга была зачата во грехе: ее мать изнасиловал Тамид. Делать аборт Анна (мать Хельги) не решилась и у нее родилась девочка. Ее назвали Хельгой в честь любимой книжной героини Анны.
И вот, торжественный момент: Анна впервые держит свою дочь в руках, плоть и кровь свою, маленькое беззащитное существо, для которого она – целый мир… И вдруг ей стало страшно. Анна поняла, что не любит этого ребенка. Ей было все равно, что станет с существом, спящим у нее на руках. Если схватить его и со всей силы бросить в стену – она не будет о нем жалеть. И хотя это ее плоть и кровь, это ненавистный ребенок, он – результат похоти и безумия. Мысли Анны испугали ее и она опомнилась. Нет, она постарается быть хорошей матерью для этой девочки, ведь Хельга… она ни в чем не виновата…. Пройдет много лет и перед смертью Анна сможет сказать себе, что сдержала слово: Хельга получила достойное образование и сумела выбиться в люди. Одного только Анна не смогла ей дать – материнской любви».
Берфен помолчал несколько минут, обдумывая, что сказать дальше.
«А ведь действительно, материнская любовь – она такая: либо она есть, либо ее нет. Любовь отца можно завоевать правильными поступками, а вот любовь матери, самую искреннюю и преданную – купить нельзя. Воистину мне жаль тех, кого жизнь обделила этой усладой.
Хельга, как я уже говорил – принадлежала клану Грейл. А Грейлы, как известно, очень проницательны и потому, как ни старалась Анна скрыть свое отношение к дочери, Хельга быстро поняла, что безразлична собственной матери. Следует ли говорить, что это крайне отрицательно на ней сказалось? Тем не менее, стальная воля Грейлов помогла ей пережить все ужасы взросления и стать нормальным человеком, но один шрам все же остался на ее сознании – крайняя ненависть к клану Тамиды. Видимо, Анна не посчитала нужным что-либо выдумывать, дабы безболезненно ответить на вопрос: «а где наш папа?». И потому, как мне кажется, Хельга обрушила всю свою злость, все недовольство жизнью на Тамидов. Ее ненависть к ним поражала. Будь ее воля, она бы уничтожила весь клан. Во всем она видела их вину: и в падении нравов, и в войне, и в массовых суицидах и даже в природных катастрофах. Тамиды являлись для нее мировым злом.
Ее взгляды до сих пор шокируют меня. Разумеется, я понимаю, что борьба между Логикой и Хаосом, между Долгом и Желанием, которые эти кланы олицетворяют, заложена чуть ли не на уровне ДНК, но ведь так тоже нельзя! Оба клана не идеальны, но это не повод все мировые грехи списывать на один из них. Не будь у нас Тамидов, или Грейлов, или еще какого-нибудь клана – мир был бы гораздо хуже. И сами кланы начали это понимать, ведь именно наше время известно огромным числом брачных союзов между представителями двух этих кланов. Воистину это век терпимости и толерантности, и я горд, что живу в это время. А вот Хельга в этом плане осталась в далеком прошлом.
Однако, несмотря на это, она была верным товарищем, хорошим писателем и почти всегда производила впечатление абсолютно нормальной женщины. Я сказал «нормальной» не случайно. Как вы знаете, все представители кланов имеют свои отклонения в поведении. Вообще принадлежность к кланам дает людям долголетие и духовную силу, но эта сила замещения. У нас утрачивается нормальный взгляд на мир, но взамен даются другие качества характера. А вот в Хельге этих качеств не было. Они начали проявляться в детстве, но потом их развитие почему-то прекратилось. В итоге из всех клановых черт она имела только чутье на кланы и ничего больше. То есть она прекрасно понимала, представители какого клана стоят перед ней. И сама она улавливалась всеми клановиками как Грейл. Но ничего грейловского в ней никто не наблюдал. Даже проницательность, которая так испортила ей жизнь в детстве, исчезла: Хельга больше не могла читать людей, словно книги. Я никак не мог понять, почему так произошло.
Мы проработали вместе два года и стали добрыми друзьями, но дальше судьба раскидала нас в разные стороны. Я не слышал о ней ничего 12 лет.
А через 12 лет мы встретились. Это произошло на открытии новой школы, которую открывала «OMDEcorp». Я тогда уже занимал высокую должность и потому должен был разрезать красную ленту на дверях школы. Сказано - сделано: я разрезал ленту, произнес спич, в котором пожелал удачного учебного года и уже собрался уезжать, когда у самой машины меня встретила Хельга. Рядом с ней была девочка лет шести. Хельга рассказала, что вышла замуж за обычного человека и от него родила дочь. Муж очень ее любил, и потому предложил назвать девочку так же, как и мать, но только на иностранный манер – Олига.
- Правильнее будет «Ольга», – перебил я.
- Вам знакомо это имя?
- Да, оно довольно широко распространено в стране, откуда я родом.
Берфен медленно повторил: «Ольга», после чего продолжил: «Я, естественно, пообещал Хельге приглядывать за ее дочерью, и на этом мы распрощались. Обещание это было, в принципе, пустым, так как я был слишком занят делами в корпорации, и она об этом знала. Однако я пару раз за десять лет вспоминал о данном обещании и наводил справки об Ольге Р.. Но главная наша встреча произошла в день ее выпуска. За пару дней до этого мне пришло приглашение на выпускной бал по почте. Обычно я всегда игнорирую такие вечера, но в этот раз меня словно ударило молнией – там же учится дочь Хельги, за которой я обещал приглядывать! Мне стало стыдно, что я вспомнил об этом третий раз за десять лет, и потому я решил пойти.
Естественно, меня увидело школьное начальство и попросило выйти на сцену для выдачи премий и грантов за успехи в учебе. Произнося имена и пожимая руки, я надеялся, что как минимум на одной грамоте будет имя Ольги. И верно, 4ой или 5ой шла она, ей принадлежали сразу 3 диплома. Я назвал ее имя и стал смотреть в зал: я видел ее последний раз 10 лет назад и не знал, как она выглядит. И когда она встала и начала подходить к сцене, я чуть было не присвистнул, словно наглый юнец, увидевший красивую девушку.
Что и говорить, внешность Ольга унаследовала от матери. Она была одной из немногих девушек, которых выпускной не испортил. Т.е. вы знаете, ведь на выпускные вечера девушки наряжаются, кто как может. Они покупают невообразимые платья, делают себе невообразимые прически и в итоге теряют всю свою красоту и прелесть, превращаясь в разодетых клоунов. По крайней мере, мне так кажется. А вот Ольга была приятным исключением. Красивое вечернее платье, светлые, под лампами кажущиеся абсолютно белыми, волосы, красивое личико с большими и холодными голубыми глазами. Я повидал за свою жизнь немало красивых женщин, но тогда я впервые пожалел, что мне уже 45 лет и я женат.
Чутье на кланы в тот вечер давно уже кричало во всю мочь: на четыреста выпускников было где-то пятьдесят представителей. Странно, что до нее ни один из них не получил премию. Видимо, кланам тяжело дается отличная учеба. Но вот когда она приблизилась, я почувствовал, что от матери она переняла не только внешность: к ней перешли все черты клана Грейл.
Я пожал ей руку, вручил грамоты и конверты, пожелал успехов в жизни, после чего она вернулась на свое место. Еще около получаса я был занят на сцене, и, как только освободился, сразу же прошел в кабинет директора, чтобы посмотреть личное дело Ольги. Меня несколько расстроил тот факт, что ее отец погиб в автокатастрофе и уже пять лет девушка живет только с матерью. Материалы в деле показывали, что Ольга была ценным кадром: похвальные листы за десять лет, дипломы за участие в различных конкурсах и т.д. Плюс ко всему, девушка была молода и красива, а потому я решил взять ее под свою опеку.
Ольгу вскоре попросили пройти в кабинет директора, где мы смогли спокойно поговорить. Я сказал, что знаю ее мать и она очень просила помочь ей в дальнейшем трудоустройстве. Как только я произнес слова о матери, тень пробежала по лицу Ольги. Кажется, ей это не понравилось. Но она не возражала против моей помощи. Я предложил Ольге довольно дерзкий план: корпорация оплачивает ей учебу в самом престижном вузе страны с тем условием, что по окончании обучения девушка в течение пятнадцати лет будет работать в «OMDEcorpе». Ольга задумалась, но через некоторое время согласилась. Я дал ей время еще раз все взвесить и назначил встречу через два дня. Через два дня она пришла ко мне и подписала контракт. С этих пор она принадлежала нашей корпорации».
Берфен замолчал. Я воспользовался паузой:
- Я думал, что в «OMDEcorp» работают только Омдеи.
- Нет, что вы. Мы не судим по клановой принадлежности. Если человек талантлив, умен и трудолюбив – он легко получит работу у нас, даже если он обычный. А вот ленивые и глупые у нас не задерживаются, будь они даже прямыми потомками Омдеи. 80 % состава корпорации – обычные люди, которые понятия не имеют о каких-то там кланах. Из оставшихся 20% большую часть занимают «пчелы» Грейлов, на них приходится около 10%. Оставшиеся 10% делят между собой Омдеи, Тамиды и др. Признаюсь вам, Омдеи – не всегда хорошие работники. Слишком сильна в них творческая жила, и нередко их «сносит» в сторону от своих основных обязанностей. А Тамиды у нас работают исключительно во внешних сферах – общение с клиентами, модели для презентаций и показов мод, лица корпорации и т.д. Им это нравится, корпорация же имеет одно из самых красивых лиц в стране.
Берфен нажал кнопку на телефоне и попросил принести две чашки кофе. Потом продолжил: «но вернемся к Ольге. Итак, обучение длилось 5 лет, и все пять лет она находилась под моим патронажем. Она заходила ко мне раз в неделю, и я знакомил ее с делами корпорации, в которой ей предстояло работать. Можно сказать, я готовил себе заместителя и преемника. Со временем между нами сложились вполне доверительные отношения и мы стали добрыми друзьями. Из этой дружбы я узнал о плачевном состоянии ее матери: смерть мужа что-то сломала в Хельге, она не смогла перенести ту травму. Она считала, что в гибели любимого, как и во всех других несчастьях, виноваты Тамиды, что они специально хотят сломать ей жизнь, унизить и растоптать ее. Ольга не смогла выдержать безумие матери и потому поступила достаточно жестко – она сдала свою маму в псих.больницу, где та находилась уже пятый год. Именно поэтому ее покоробило, когда я упомянул о матери в том разговоре: в это время мама проходила курс лечения.
И вот в один прекрасный день, когда Ольга была студенткой, ей пришло извещение о том, что ее мама выписывается. Ольга сразу же сообщила мне, и мы, на всякий случай взяв с собой пару телохранителей, поехали забирать несчастную из лечебницы. Когда я ее увидел, мне стало дурно. Как она изменилась… Такое ощущение, что она побывала в зоне военных действий. Он исхудала, лицо покрылось множеством ужасных морщин, в глазах появились белые облачка, свидетельствовавшие о начинающемся бельме. Что же с ней сделалось? И почему? Как такое вышло, что разумное начало Грейлов не помешало этому? Вы ведь знаете, Грейлы никогда не смогут стать безумцами, слишком силен их разум, слишком привязан к реальности. Это их дар и их проклятие. Но тут…»
В этот момент принесли кофе. Берфен отхлебнул, поставил чашку на блюдечко и продолжал: «позже, как мне кажется, я нашел ответ на этот вопрос. Хельга была носителем. Термин я услышал случайно, от сына, когда он учил уроки. Мой мозг как будто молнией поразило. Носитель! Т.е. человек, в котором какая-то генетическая особенность или болезнь присутствует, но не проявляется! Зато потом, в детях человека, эта особенность выражается на все 100%. А носитель может вообще не знать об этой особенности. Случай точь-в-точь как у Хельги! Да, она имела чутье на кланы и сама ощущалась всеми как Грейл. Но ни одной черты Грейлов в ней не было! Т.е. она носила их в себе, но они в ней спали, были неактивны. А вот в ее дочери – Ольге, черты Грейлов проявились до безобразия активно. Чистая биология!»
- Очень даже может быть, - пробормотал я, отхлебывая кофе.
Берфен, который буквально прокричал последние слова, начал успокаиваться. Наверное вспомнил о своем статусе и положении. Он допил кофе залпом и продолжал: «Я нахожу только такое объяснение. Но как бы то ни было, вернемся к Хельге. Видимо, в больнице ее на самом деле сумели «подвинтить». Она выглядела весьма спокойной, если не сказать, умиротворенной. Она очень обрадовалась мне, расцеловала свою дочь, с опаской села в автомобиль (сказалась смерть мужа в автокатастрофе) и всю дорогу мечтала нас накормить. Она считала, что мы очень проголодались в дороге. Разумеется, оставлять ее без присмотра было никак нельзя, и потому я предложил Ольге вместе с матерью переселиться на время в апартаменты корпорации, где ее мать всегда будет под надзором врачей и сиделок. Предложение было разумным и потому Ольга согласилась. Хельгу же никто не спрашивал. Следующие 2 года пролетели незаметно: корпорация переживала тяжелые времена и потому всем приходилось работать по-черному. Я иногда наведывался к Хельге и ее состояние очень радовало меня: она сумела подавить свою паранойю. И хотя о Тамидах она по-прежнему не желала разговаривать, это уже была не такая вселенская ненависть, как раньше. Они были ей неприятны и она не желала иметь с ними ничего общего, но теперь она, хотя бы признавала их право на жизнь.
Между тем, обучение Ольги подходило к концу. И перед самым окончанием она преподнесла нам сюрприз: позвав меня и свою мать в комнату, она объявила, что собирается выйти замуж! У нас с Хельгой открылись рты. «Кто он?» - спросил я. «Леонард Эрин» - ответила Ольга. «Из клана…?» - очень тихо спросила Хельга. «Грейл, - со вздохом облегчения сказал я. – Я знаю его, это мой работник. Отличный парень, он будет хорошим мужем ей». При этих словах Хельга откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Невероятный камень упал с ее души.
Мы принялись устраивать приготовления к свадьбе. Как я уже говорил, Лео Эрин был моим подчиненным, я хорошо его знал. Скажу больше - он тоже был моим птенцом, как и Ольга. Я нашел его в одном занюханном университете, когда ездил туда подписывать документы о поглощении этого вуза нашей корпорацией. Лео Эрин тогда был помощником директора. Когда Эрин впервые взглянул на меня, мне показалось, что он смотрит прямо мне в душу. Этот юнец с философским образованием показал блестящее знание экономики и вынудил холдинг пересмотреть условия поглощения на более выгодные для университета. С тех пор я уцепился за него и приложил все усилия, чтобы он был на нашей стороне. Я так же, как и в случае с Ольгой, спонсировал его обучение на нужной специальности и делал все, чтобы подружиться с ним и привязать его к нашей корпорации. И я не прогадал: невероятно умный, хладнокровный молодой человек, Леонард Эрин не боялся принимать ответственные решения и тем самым несколько раз очень серьезно помогал корпорации. За это он получал огромную зарплату (около миллиона в год), имел гибкий график, возглавлял сразу несколько отделов и не подчинялся никому, кроме меня и генерального директора.
Вот, что это был за человек».
Горечь почудилась мне в последних словах Берфена. Он хотел скрыть отчаяние и горечь, что испытывал. Хотел, и не мог. Он одним махом потерял сразу двоих своих «птенцов», друзей, воспитанников, лучших работников, преемников. Я выразил ему свои соболезнования.
«Да, спасибо, – сказал он. – Просто… грустно это все». Он помолчал несколько минут, глубоко вздохнул и продолжал: «так как у Эрина было очень мало друзей – 3 человека, то он позвал на мальчишник и меня, как своего наставника и патрона. Я не буду описывать весь ход мероприятия, но один момент меня насторожил. Тогда я не обратил на него внимания, считая обычным пьяным бредом (я и сам тогда был навеселе), но теперь мне кажется, что это – завязка трагедии. Когда все достигли кондиции и пошли откровенные разговоры, Лео вдруг заявил, что он женится зря. Помню, кто-то из нас спросил, мол, если так, то зачем женишься? Лео пробормотал что-то про то, что он ее любит безумно, а она его – нет. Мы вразнобой начали орать, что она его тоже любит, и что самое главное – чтобы он ее любил! Потом спросили – любишь? Он ответил – да! И мы начали пить за любовь».
«Ох и напились мы тогда… - усмехнулся Берфен после небольшой паузы. – Его опасения оказались напрасными: на следующий день она твердо и уверенно сказала «Да» и они поцеловались. Нашей радости не было предела. Они были идеальной парой. Молодожены переехали в дом Лео вместе с Хельгой и там счастливо прожили десять лет.
Их счастье закончилось 3 дня назад. Леонард Эрин пришел на работу пьяным. Он был в нерабочей одежде, небрит, орал и хотел пройти ко мне. Охранник его не пропустил и сразу доложил начальнику охраны, а тот мне. Под конвоем Эрина привели ко мне. Я велел охране ждать за дверью и начал выпытывать, что же произошло. Я долго с ним возился, то угрожая уволить, то наоборот, подбадривая. Мне даже пришлось выпить вместе с ним. В конце концов, я добился успеха. Леонард начал говорить и на глазах у него появились слезы: «она, эта с…., мне изменяет!». Я был шокирован. Ольга? Изменяет?? Да ну, быть такого не может, она неспособна на это. Слишком глупо, слишком безрассудно! Помнится, я так ему и сказал. «Что ты пил, что тебе привиделось такое?» - спросил я. «Я читал ее дневник! – крикнул он и засмеялся. – Она все время вела дневник. С десяти лет. У нее этих тетрадей уже штук тридцать. И она их хранит в своей комнате, в потайном отделении шкафа. Она думала, что я никогда туда не полезу и никогда их не найду. А я нашел. Вчера….» Он прикрыл лицо ладонью и по щекам опять покатились слезы.
Признаться, я был растерян. Этот мужчина попадал в такие ситуации, от которых многие сошли бы с ума. Он рисковал такими деньгами, которые могли бы составить бюджет небольшой страны на год. И всегда он сохранял хладнокровие, не выказывая даже признаков волнения. И теперь этот человек сидел передо мной и плакал, словно маленькая девочка. Я не придумал ничего умнее, чем дать ему пару пощечин, пытаясь вывести из истерики. Как мне показалось, это помогло. Когда он успокоился, я спросил у него, что он намерен делать? «Я не знаю» - сказал он. Сколько себя помню, это первый раз, когда он такое говорил. Даже если он не разбирался в предмете, он размышлял, выстраивал теории, выдвигал предположения. А теперь этот славный калькулятор в его голове сломался. Я предложил ему поговорить с женой. Он отверг мое предложение, сказав, что с ней уже все ясно. «Лучше я встречусь с этим чертовым «Рэлом К»!» - заявил он. Я велел ему успокоиться и думать головой. «Теперь все зависит от Ольги, - объяснял я ему. – Кого из вас она выберет, с тем и останется. Ты должен дать ей этот выбор!» К моему удивлению, он согласился. Сказав, что так и сделает, он попросил у меня отгул. Как мог я ему отказать? Он ушел и на следующий день в газетах появилась вот эта заметка».
Берфен замолк, потом схватился за голову и пробормотал, задумчиво глядя в одну точку: «Что же я наделал? Зачем я его отпустил?». Мне пришлось повысить голос, чтобы вывести его из оцепенения: «Вашей вины здесь нет. Вы не могли знать, что произойдет. Вы сделали все, что могли». «Нет, не все – ответил Берфен. – Я намерен разобраться в этой истории. Я должен знать, что произошло в семье Эринов». «И как вы намерены это сделать?» «У меня свои методы». «Тогда разрешите к вам присоединиться?». Брови Берфена поднялись вверх: «Я не против, но зачем вам это?». «Есть три причины: во-первых, мне скучно. На данный момент у меня нет работы, и я ищу способы убить время. Во-вторых, я хочу узнать, чем закончится эта детективная история. В-третьих, эти молодые люди меня заинтересовали и мне интересно, из-за чего они погибли. Действительно ли так необходима была ли их смерть, или же это просто стечение обстоятельств?». Берфен развел руками. Не похоже, чтобы мои мотивы ему понравились, но отказываться от моей помощи он тоже не собирался. Он назвал адрес, время и сказал, что будет ждать меня там.
27... нет, уже 28 октября.
Дом Леонарда Эрина представлял собой одно из чудес современной дизайнерской мысли: он состоял из двух этажей и некоторые внешние стены были сделаны из стекла. Гостиная и столовая, таким образом, имели огромные окна во всю стену. Над входом навис спортивный зал, тоже со стеклянной стеной. Вечером, когда горел свет, это строение смотрелось весьма эффектно. Но лично мне такая жизнь на виду не по нраву.
В гостиной я увидел Берфена. Как бы сделать так, чтобы и он меня увидел? Я подобрал камешек и запульнул его в окно… или стену? Неважно. Главное, что Берфен заметил мой сигнал, подошел к окну, сделал пригласительный жест и что-то прокричал кому-то. Тут же открылась входная дверь и люди в черных костюмах предложили мне войти. Внутри я пожал Берфену руку и спросил – что он тут ищет? «Лео упомянул о дневнике, который писала Ольга, – сказал он. – Нам нужно его найти. Лео говорил, что он хранится в ее комнате, в шкафу, в потайном отделении». «А что значит «в ее комнате»? Разве они, как муж и жена, не должны были иметь одну общую спальню?» «У них была спальня. А также у них были свои комнаты, где хранились все их вещи, стояли их компьютеры и так далее. В спальне у них только кровать, небольшая книжная полка и телевизор». «Вот буржуи! - думал я, следуя за Берфеном в комнату Ольги. – Интересно, для какой цели построены эти комнаты? Неужели они так хотели отделиться друг от друга? Не похоже на счастливую и дружную семью».
Комната была огромной и представляла собой сочетание жилой комнаты и кабинета: тут уместились два стола (компьютерный и письменный), заваленные бумагами, огромный шкаф со множеством отделений, диванчик, два кресла, журнальный столик и довольно широкий телевизор, вмонтированный в стену. Честно говоря, эта комната больше напоминала небольшую квартирку.
Мы начали обыскивать шкаф. После пяднадцатиминутного копания в одежде мы нашли то, что искали: стопку тетрадей. На каждой из них была проставлена дата – когда тетрадь начата и когда закончена. Берфен взял последнюю, а я, переспросив дату заключения брака, начал искать впечатления Ольги о замужестве.
Честно говоря, я ожидал несколько другого стиля повествования. Эти записи были не похожи на записи милой девушки. Видимо, опять чертовы клановые черты… Вот такая запись мне попалась: «Через 2 дня я выхожу замуж. Я. Выхожу. Замуж. Да ладно, вы шутите! Как вообще до этого дошло? Как вышло, что я сказала «согласна!»?? А хотя…Да хорош, самообман все это. Ты прекрасно знаешь, почему! Потому что Лео от тебя без ума. По-настоящему. Он умрет за меня. Четыре года он не останавливался ни перед чем, ухаживая за мной. Хах, да я ведь его даже посылала прямым текстом несколько раз! И все равно. Да, этот точно меня любит. Ну а я его? Не знаю. Не знаю! НЕ ЗНАЮ!!! Я вообще не понимаю значения этого слова!! Спасибо тебе, мама, что испортила мне жизнь! Спасибо, что не выпускала меня гулять, боясь, что меня изнасилуют! Спасибо, что с самого детства внушала мне: «Мальчики, которые интересуются тобой – это почти всегда Тамиды, с ними не дружи, они сделают больно!» АРРРР! Ненавижу!! Лучше бы ты умерла в своей психушке! Там тебе и место!!
Так, надо успокоиться. Лео. Леонард Эрин. А что Лео? Он хороший парень. Мне будет с ним спокойно. Да и выбора у меня уже нет. Надеюсь, что поговорка «стерпится-слюбится» не врет».
Как только я закончил читать эту запись, когда ко мне подошел Берфен. «Вот, поглядите» - сказал он, протягивая мне последнюю запись в тетради. Я прочел:
«Что же я наделала???!!! Мало того, что я САМА поцеловала Рела, так я еще сделала это на глазах у моей сумасшедшей матери!! А эта старая с*** еще не потеряла своего нюха на Тамидов и устроила скандал прямо на улице!!
(Дальше идет большой пропуск, т.к. на лист в этом месте попала вода. Впрочем, это могли быть и слезы)
Я никогда не верила в судьбу. Я считала, что человек сам может выстроить свое счастье. Но теперь я вижу ошибку своих идей. Все предопределено. Герой бессилен против Рока. Какая подлость: из-за того, что на мою бабушку (!!) напал какой-то бухой псих 60 лет назад, я должна страдать сейчас. Но теперь я вижу, что этот момент был предопределен, этот момент был выбран Роком лишь для того, чтобы сломать жизнь трем поколениям нашего семейства. Для чего? Зачем?? Чем я заслужила такое?? Чем провинилась?? А за что страдает Хельга, которую ненавидела родная мать и которой собственная дочь желает смерти в мучениях?? В чем смысл??
Нет. На мне проклятие семейства закончится. Я не буду безвольной игрушкой в руках судьбы. Мне это надоело. Сейчас я соберусь с духом и выскажу Хельге все, что о ней думаю. И расскажу ей, что я намерена делать дальше. Потом дождусь Лео и поговорю с ним. Лео… Он ни в чем не виноват и не заслужил этого… Да плевать на Лео! Мне нельзя колебаться сейчас. Я БУДУ счастлива!».
«Видимо, разговор с матерью прошел неудачно» - я попытался смягчить обстановку. Дурацкий способ, честно говоря, но ничего другого в голову не пришло. Берфен мою попытку проигнорировал и спокойно сказал: «Я разузнал детали убийства. Подозревается Хельга: она ударила свою дочь ножом. Теперь я понимаю, в чем дело. Ольга начала говорить, и тем самым крайне разозлила свою мать, и та, не сдержавшись, схватила нож и нанесла ей пару ударов. После этого, видимо, разум окончательно покинул ее. Она сама позвонила в полицию и бормотала что-то вроде «убийца! убийца здесь! Это все Тамиды!!». Дежуривший полицейский был безродным и потому он не знал, кто такие Тамиды. Но он отследил звонок и направил по адресу наряд. На кухне их и нашли: Хельга сидела возле трупа дочери, гладила ее по голове и что-то бормотала про Тамидов. Рядом валялся окровавленный нож».
Я вздохнул. Грустно это. Чертовски грустно, когда молодые и талантливые люди уходят так рано и так глупо. «Что ж, со смертью Ольги все понятно. Остался Лео» - сказал я. Берфен посмотрел на часы: «главный свидетель по этому делу должен прийти с минуты на минуту». «И кто же это?» «Рел Карно. Любовник Ольги». «А как же вы вычислили его? И почему думаете, что он придет?» «Поверьте, если он любил Ольгу – он придет. А если нет, я сам приду к нему. Вычислить его – раз плюнуть. У нас не так много Релов, чья фамилия начинается на К. Мои люди пробили всех и выбрали самого подходящего. А теперь, когда мы узнали, что избранником Ольги был Тамид, я уверен на 100% . Осталось только его дождаться».
Буквально через минуту охрана ввела в комнату молодого человека. Черт, жаль, что он заявился так рано: я собирался продолжить изучение дневников Ольги.
Знакомый холодок пробежал у меня по спине – Тамид. Я взглянул на гостя: действительно, кто еще мог так выглядеть? Только «Сирена». Данный экземпляр представлял собой высокого голубоглазого блондина с атлетичным телосложением, одетым в бордовый костюм и такого же цвета пальто.
«Мистер Карно?» - спросил Берфен. «Да. А вы кто?» - ответил Тамид. «Анри Берфен, Александр Фэбб, - представил нас Берфен. – Вы пришли повидаться с Ольгой Эрин?» «А вам какое дело?» «Не отвечайте вопросом на вопрос, мистер Карно». «А то что?»
Этот наглый вопрос вывел Берфена из себя. «А не то, мелкая «сирена», этот день станет последним в твоей жизни, - сдерживая себя, проговорил он. – Я казню тебя прямо здесь, и никто и никогда не найдет твои останки. Отвечай на вопрос!» Тамид решил больше не упорствовать: «Да. Я пришел к ней. Где она?» «Она мертва. Убита собственной матерью. Из-за тебя». Тамид пошатнулся. «Как?! Не может быть!» Внезапно он спохватился: «Стоп! Вы мне врете. Я сегодня утром получил от нее сообщение на листке бумаги. Оно написано и подписано ее рукой!» Берфен улыбнулся: «найти тебя, подделать ее почерк и роспись – работа на раз-два для моих людей». «И что же вы хотите?» - спросил Тамид с дрожью в голосе. «Правду, - сказал Берфен. – Эта девушка и ее муж были очень дороги мне. А теперь они оба мертвы. Мне кажется, ты имеешь к этому отношение. Так что рассказывай».
И Тамид рассказал. Это была скучная и банальная история о том, как молодой сердцеед нашел очередную прекрасную жертву и атаковал ее всеми доступными средствами. Что? У нее есть муж? Муж – не стена, подвинется. Молодой повеса узнал, где Ольга работает и стал забрасывать ее подарками: букеты цветов, украшения, деликатесы; он пытался встречать ее после работы, однажды даже подстроил фальшивое ограбление, дабы выглядеть в ее глазах спасителем. Но Ольга не поддавалась на ухаживания и была холодна к Релу (мы-то с Берфеном знали, чего стоило ей такое поведение). Но эта холодность еще больше подстегивала Рела, ибо запретный плод сладок, и герою-любовнику стало казаться, что Ольга – его единственная и настоящая любовь в его жизни. Он продолжал атаковать ее, ибо знал характер ее мужа. Лео, по его словам, был надежный, спокойный, постоянный человек, но ужасно скучный. Ольге с ним не хватало огня, новых и острых ощущений. И Тамид готов был ей эти ощущения предоставить. И три дня назад произошло чудо: рано утром он получил сообщение, в котором Ольга назначала ему встречу в парке. Он пришел туда, и там свершилось еще одно чудо – Ольга сама подошла к нему и поцеловала. Но уже через минуту на них налетела какая-то сумасшедшая и начала орать. Тамид собрался ей ответить, но Ольга его остановила и ушла с этой старушкой. Но, тем не менее, она сама его поцеловала! Это успех! На крыльях счастья Тамид вернулся в свою квартиру и заснул. Но сон его длился недолго, ибо чья-то тяжелая рука упрямо забарабанила в дверь.
Тамид, зевая, открыл дверь и опешил: перед ним стоял Леонард Эрин собственной персоной. От него сильно несло алкоголем, но выглядел он вполне трезво и представительно. Впрочем, вряд ли найдется кто-нибудь, кто видел Леонарда Эрина другим. Эрин прошел к нему и напрямую спросил, что за отношения у Тамида с его женой. Рел, окрыленный утренним успехом, заявил, что они с Ольгой любят друг друга. «И она тебя тоже?» - переспросил Эрин, и ни один мускул не дрогнул на его лице. «Да» - сказал Рел. «Прекрасно, - сказал Лео и после некоторого молчания встал и продолжил, - можешь забирать эту шлюху, она мне не нужна».
Тамидов отличает вспыльчивость, и когда Ольгу назвали «шлюхой», Рел не сдержался и ударил в Лео в челюсть. Удар был силен и Лео, никогда в жизни не дравшийся, отключился и упал, ударившись головой о батарею. На полу через пару секунд показалась кровь и еще через минуту Рел обнаружил, что Леонард Эрин умер. Тамид нисколько не расстроился. Он даже не запаниковал. Он понимал, что поступил плохо (вроде бы), но ведь он защитил честь своей любимой. Туда этому уроду и дорога, решил он. Дальше - дело техники: Рел отвез тело в криминальный район, бросил там и забрал все ценные вещи, которые потом выкинул в реку. Выходило, что Леонард Эрин был убит при ограблении. Алиби себе Тамид обеспечит и никто не сможет ничего доказать.
Берфен слушал его рассказ, сжав кулаки. Как только рассказ Тамида закончился, Берфен кивнул, и один из охранников, стоявших около Рела, ударил его в живот. Второй тоже включился и через пару мгновений они уже пинали сердцееда ногами. «Вы его убьете?» - тихо спросил я. «Нет, - ответил Берфен. – Побьют его и выкинут где-нибудь в черте города. Быть может, это отобьет у него желание разбивать семейные пары. Пойдемте выпьем?» Мы перешагнули через Рела и прошли в кухню, где налили себе коньяка. Нужно было помянуть покойных. «Лео-Лео, что же ты наделал… - проговорил Берфен. – Умнейший человек в нужную минуту руководствовался глупостью. Зачем он ее так назвал? Я понимаю, он хотел сделать разрыв как можно безболезненнее для нее, но зачем так? Ведь он погиб из-за одного слова… Лео-Лео…» Я молчал. «Да и ведь она тоже погибла из-за слов, - продолжал Берфен, - пара слов могла бы их обоих спаси…». Он замолчал и поглядел на фотографию. Это была фотография с их свадьбы, ей было уже десять лет. На фотографии было изображено четыре человека: Хельга, Берфен, Ольга и Лео. Все они были счастливы…
P.S. Хельга окончательно сошла с ума и последние годы своей жизни провела в психиатрической лечебнице. Через три года она скончалась с улыбкой на лице.
Что касается Рела из клана Тамиды, то охрана переборщила с избиениями и потому Рел лишился одного глаза. Тамид запомнил этот вечер на всю жизнь, но это не остановило его от новых любовных приключений.
А ведь все могло быть иначе…
По ту сторону зеркала. 60 лет назад.
Анна оторвала взгляд от бумаг и посмотрела на часы. Ничего себе!! Уже 21.40! Заработалась. Все, на сегодня хватит. Она закрыла папку с документами, выключила компьютер и подошла к зеркалу. Ее внешний вид ей понравился – аккуратная прическа, белая блузка, черная юбка по колено и длинное черное пальто. Она подмигнула отражению: «все мужики твои, детка!» и звонко рассмеялась. Потом посмотрела в окно: черные тучи заслонили звездное небо. Непонятно, будет дождь или нет. Она подошла к окну и высунула руку, надеясь узнать, капает дождь или нет…
До дома идти 10 минут, но если начнется дождь – это катастрофа! Что же делать? Пешком или на такси? Пешком полезнее, на такси уютнее…Нет, пешком. Ничего за 10 минут не случится. Она убрала руку и закрыла окно, но вдруг заметила на стекле линии капель. Зараза! Придется вызывать такси…
Через 15 минут она уже сидела рядом с водителем и смотрела из окна на начавшийся ливень. Он был таким сильным, что в 15 метрах от себя было практически ничего не видно. Казалось, что гроза несколько месяцев сознательно копила заряд, чтобы потом, в один момент обрушить всю свою мощь на человека... Хех, а ведь раньше она так любила бегать под дождем и прыгать по лужам… А теперь – все, табу…
Мда...Наверняка шофер подумает, что богатая овца какая-нибудь… Ну да и черт с ним! Поехали!
Выехав на перекресток, она заметила голосующего человека. Холодок, пробежавший по спине, подсказал, что это Тамид. Но что-то с ним было не так, странный он какой-то. Может, ему нужна помощь? «Может, подберем?» - спросила Анна у водителя. «Не положено!» - последовал ответ. Ну нет, так нет. Извини, братец…
Через два часа в выпуске местных новостей сообщили, что на перекрестке Аверьянова был схвачен маньяк и насильник. Как только было показано его фото, Анна чуть не упала в обморок: «Это ведь его я чуть было не подобрала!»
Через полгода.
- Так значит девочка?- улыбаясь и смотря Анне в глаза, спросил Виктор.
- Угу – кивнула Анна.
- Ну так это же замечательно! – завопил он, взял свою жену на руки и стал кружиться с ней по комнате. – Девочка… Девочки вы мои!!
- Ай, поставь меня на место, дурак!!! – вопила Анна.
Внезапно он остановился.
- А как назовем?
- Не знаю. У тебя какие варианты?
- Сейчас подумаем. – он продолжил кружиться, попутно выкрикивая имена. – Нина? Лена? Или может Надежда? А, стой, лучше Катерина!
- Да ну… - протянула Анна, крепко держась за шею мужа.
- Ну не знаю тогда. Давай ты придумывай.
- А может…. Хельга?
Виктор остановился и посадил жену на диван.
- Хельга? Ты уверена?
- Ну да… Мне нравится.
- Мне тоже. Значит, решено! – он наклонился к животу Анны, поцеловал его и прошептал: «Здравствуйте, Хельга! Мы – ваши родители. Когда вы соизволите выйти к нам, поиграть?»
Анна схватилась за голову. А ведь она еще не родилась!!
Словарь:
1) Клан Грейла
Клан, руководителем которого является всемирно известный мистер Грейл. Высокий, худощавый, всегда в дорогом костюме и очках, он был самым рассудительным членом совета. Природа наделила его недюжинным умом, и, казалось, что только ум он в людях и признает. На заседаниях чаще всего сидел молча, уставившись в одну точку, и иногда, глядя на него, я думал, что, будь у него возможность, он давным-давно поубивал бы всех присутствующих голыми руками. Когда же он начинал говорить (а это случалось не часто), то окружающие замолкали. Меня сначала поразил этот факт – неужели его так все боятся? Но я ошибся. Дело было в том, что Грейл никогда не говорил просто так. Если он брал слово, то обязательно говорил что-то умное, важное и логичное: какое-нибудь едкое замечание или же вариант разрешения той или иной проблемы. Остается добавить, что Грейл был довольно неразговорчив и за него на совете чаще всего выступал заместитель Герман Рилт. Грейл, по-видимому, очень доверял Рилту и позволял говорить от своего имени, изредка перебивая его. Как я уже сказал, Грейл был известным финансистом, и это делало его «неудобным» членом совета, т.к. за ним всюду бегали журналисты. Впрочем, его охрана не зря получала свои деньги, тщательно охраняя его (а следовательно и наш) покой.
Теперь следует рассказать о представителях клана Грейла.
Их не просто так называют «логиками» - сыны и дочери Грейла унаследовали его аналитический склад ума, который позволил им проявить себя в самых разных сферах деятельности. Их ум, несомненно – это дар, но одновременно это и проклятие: кажется, мудрец Екклесиаст давным-давно заметил, что: «Во многой мудрости много печали, и кто умножает познания, умножает скорбь». Лично я считаю, что эти слова точнее всего отражают жизненную концепцию представителей клана. Сами же Грейлы эту мудрость отвергают: они считают что знания – это великая сила, а тот же, кто этой силы не имеет – раб и неудачник. И, следовательно, Грейлы всю сознательную жизнь тянутся к знаниям: их интересы необычайно широки и разносторонни. Но, чем больше они узнают, тем сильнее разочаровываются в мире, в людях, и, в конце концов, становятся мизантропами. Неудивительно: видя мир, где каждый считает своего ближнего неудачником и ползучим гадом; мир, где девушки отдают свою любовь, красоту и молодость гнусным старикам за определенную сумму; мир, где мать свободно может бросить своих детей на произвол судьбы, они задумываются – а почему я должен как-то считаться с этими ничтожествами?
И Грейлы направляют всю свою энергию на себя, на свое возвышение, обогащение, обособление от данного общества. Множество Грейлов пользуются славой безжалостных финансистов.
Но, как показала статистика, бывают и исключения. Оно происходит тогда, когда Грейл влюбляется. Конечно, рано или поздно влюбляются абсолютно все, однако в данном случае есть одно «но»: Грейлы тщательно анализируют объект своей любви, и если по каким-либо причинам они считают, что избранник или избранница им не подходят, они способны убить чувство в себе. В этом-то и заключается основная проблема любви Грейлов: они не могут найти идеал, или что-то, похожее на него. Хотя они и не ищут особо. Иногда случается, что Грейлы встречают свой идеал, и тот успешно входит в его жизнь. Да, это выражение тут неслучайно. Грейлы чрезвычайно скрытны и замкнуты, и впустить кого-то в свой внутренний мир - очень сложная задача. Если же это случилось, то Грейл сделает все, чтобы осчастливить своего избранника\избранницу. Только таким образом некоторым Грейлам удается кое-как примириться с миром и избежать общей тенденции.
Перечитывая свои заметки, я понял, что не очень верно изобразил Грейлов. Может сложиться впечатление, что большинство из них – замкнутые и надменные очкарики. Это не так. У Грейлов хватает ума, чтобы не показывать обществу, в котором они обитают, свою ненависть. А потому большинство представителей семейства Грейлов можно назвать обаятельными людьми с хорошей речью и замечательным чувством юмора. Однако под маской лицемерия чаще всего скрыто старое доброе: «ну вы и лузеры!».
2) Клан Тамиды.
Тамида – миниатюрная женщина, которая часто не следила за временем и являлась последней. Остальные уже привыкли к такой непунктуальности, но меня она раздражала. Тамида была самой активной из всех женщин совета, т.к. по каждому вопросу имела свое мнение и активно его доказывала. Иной раз даже слишком активно. Это ее мнение, как человека творческого, иногда шло вразрез с точкой зрения некоторых «нетворческих» мужчин. Справедливости ради стоит отметить, что ее мнения чаще всего были отнюдь не глупы, просто они были другими, содержали в себе взгляд с другой стороны – с эмоциональной стороны. Такова Тамида - она являла собой воплощение эмоциональности. Любой вопрос она рассматривала с точки зрения личного отношения: «нравится ли мне это или нет?». Так же, пожалуй, следует отметить еще одну черту, которую я углядел в ней: эгоистичность. Эту черту выдавала манера разговора – она могла не поздороваться, не спросить, удобно ли собеседнику разговаривать, а сразу начать рассказывать ему о том, что она почувствовала и поняла, когда увидела что-то новое.
Сначала Тамида казалась мне довольно обаятельной особой. Теперь, когда ее поведение изучено мной более тщательно, я вижу больше недостатков, чем достоинств.
Что касается ее клана, то он полностью посвятил себя искусству. В него входили поэты, писатели, архитекторы, художники, скульпторы, театралы и прочая творческая элита. Именно тамиды являлись законодателями моды и указывали, что будет модно носить в этом сезоне. И, разумеется, многие тамиды просто «купались» в лучах славы и народной любви. Их имена были у всех на слуху. Общество их любило, и они платили обществу той же монетой. Только у тамида в друзьях могли водиться одновременно студенты, фермеры, продавцы, генералы и ученые. Тамиды стоили того, чтобы с ними дружить. Образованные и изящные, обольстительные и сексуальные, сыновья и дочери Тамиды более всего ценили красоту. На этом общие черты семейства заканчивались, и наступала пора рассказать о двух ветвях клана. Я не знаю, из-за чего случилось такое разделение. Я даже не знаю, замечают ли остальные семейства такую полярность клана Тамиды? Не знаю... Лично я буду их называть тамиды1 и тамиды2, чтобы было понятнее. Разумеется, это лишь мои заметки об общих тенденциях: не следует каждого встречного тамида приравнивать к одному из двух вариантов.
Итак, Тамиды1. Я думаю, что их можно было бы назвать «тамиды-гуманисты», т.к. они теснее всех сплетались с простыми людьми. «Гуманисты» не гнушались заводить друзей из самого низа, не боялись показаться с такими людьми в обществе, иногда доходило даже до свадьбы каким-нибудь барменом или продавщицей. Помимо этого «гуманисты» тратили огромные деньги на содержание всяких приютов, фондов и прочих организаций, помогающих бедным.
Интересно то, что их гуманистический настрой и любовь ко всему человечеству, далеко не прекрасному, порожден именно любовью к красоте. Как это может быть? Очень просто. Гуманисты считали, что только счастливый человек может быть прекрасным, и они, таким образом, распространяли красоту на земле.
Но, как они не старались, сделать всех людей счастливыми физически гуманисты не могли, а потому некоторые из них старались осчастливить людей духовной пищей: картинами, архитектурными шедеврами, стихами, музыкой и т.д. Лично мне это казалось пустой затеей – когда человек голоден, он не думает о стихах.
Тамиды2. Я их назову «гедонистами». Философия этой ветви семейства диаметрально противоположна ветви «гуманистов»: если те жили и творили чтобы радовать других, то «гедонисты» работали исключительно ради себя, своей славы, своего роста и самосовершенствования. И потому их исследования и труды не ограничивались лишь тем, что радует: именно их перу принадлежали драмы, которые заставляли рыдать даже грубых и неотесанных мужчин, именно они делали скульптуры в память павшим воинам, заставлявшие всех видеть войну как наяву и т.д. Не стоит сомневаться, что «гедонисты» - очень творческие личности, и этой чертой они иногда оправдывают свое аморальное поведение. Т.к. люди из этого клана находятся на виду чаще других, то в газетах часто можно прочесть, как тот или иной «гедонист» бросил жену и ушел к любовнице или сделал еще что-нибудь подобное. Это характерно для «гедонистов» т.к. они не могут долго задерживаться на одном партнере. Их душа постоянно требует новых ощущений, мук творчества, чего-то яркого и незабываемого, и один человек не способен их долго радовать. Следует короткий скандал и «гедонист» уходит, разбивая партнеру сердце, в поисках нового объекта любви. Иногда это бывают и простые люди, сумевшие, так или иначе, заинтересовать тамида. Тогда тамид вводит его в высшее общество, окружает богатствами и известностью, но конец всегда один и тот же. Некоторые «жертвы» тамидов кончают жизнь самоубийством, большинство впадает в депрессию. Именно поэтому за тамидами (причем за всеми) прочно закрепилось прозвище «сирены».
3) Клан Омдеи
Клан, произошедший от женщины по имени Омдея. Молодая, красивая, с великолепной фигурой, она была живым воплощением двойственности. Об этом говорили даже ее глаза – они были разного цвета: один карий, другой серый. Ее мнение было самым неоднозначным в совете, самым изменчивым. Она могла сказать что-нибудь, а через некоторое время хлопнуть себя по лбу, пробормотать «какая же я глупая» и предложить что-то совершенно иное. Такая частая смена мнения, иногда даже на полностью противоположное, наводила некоторых на мысли о ненормальности Омдеи. Двойственность находила отражение и в других чертах этой женщины. Так, например, ходили слухи, что Омдея двулична в общении. Что я имею в виду: рассказывали, что устное общение с Омдеей замечательно – по крайней мере, оно ничем не отличалось от общения с другими – оно имело свои плюсы и минусы. Но когда дело доходило до письма, ее стиль повествования поразительно менялся. Словно она сознательно игнорировала нормы правописания, путала значения слов, приводила нелепые сравнения и делала все для того, чтобы ее речь превратилась в абра-кадабру. Иными словами, легкое и понятное устное общение заменяло довольно затрудненное письменное. Правда это или нет, я пока не удосужился проверить, но чтобы глава клана была безграмотной…. Весьма сомнительно.
На совете ее мнение часто оспаривали, и ей часто приходилось подробно объяснять, почему она считает именно так и чем ее вариант лучше остальных. Только потом, после тщательного разжевывания, многие соглашались, что в ее словах есть свой смысл и своя логика. Больше мне про Омдею сказать нечего.
Что касаемо ее семейства, то оно, унаследовав необычный взгляд на мир, шатается из стороны в сторону, словно маятник. Может показаться, что люди из клана Омдеи тоже посвятило себя искусству, но это поверхностное наблюдение. Да, на первых порах многие Омдеи пытаются связать свою жизнь с творчеством. Однако за Тамидами им не угнаться: ну не могут Омдеи так же легко и непринужденно вращаясь в нужных сферах и освещать в своих творениях лишь занимающие их темы. Нет. Омдеям с самого начала гораздо труднее находиться в обществе художников – многие при первых контактах считают их странными и стараются свести общение к минимуму. Далее жизнь среднестатистического Омдея становится обычно более тяжкой, нежели у Тамида. И дальше просыпается та же двеойственность: в один прекрасный момент своей жизни Омдеи начинают считать, что занятия только лишь искусством не смогут их прокормить, и потому, «на всякий случай», они осваивают другую профессию, хотя первая обычно захватывает их с головой. В итоге они не могут выбрать – куда податься? Подобный образ жизни сказывается на них - Омдеи становятся чрезвычайно нервными и импульсивными. В особо тяжелых случаях Омдеи теряют способность логически мыслить. Тогда их жизнь либо стремительно заканчивается от самоубийства, либо же окружающие отправляют их в дурдом. Слава Богу, это случается очень редко.
С перенапряжением связана одна забавная особенность поведения Омдеев: когда для них наступает время отдыха, божественной свободы от забот, то им, как говорится, «сносит крышу». Они в такой мере стремятся выжать максимум из отдыха, что не останавливаются ни перед чем: они устраивают оргии, неделями не выходят из запоя, совершают невообразимые вещи. Только Омдей способен в прямом эфире прикурить от купюры, номинал которой составляет месячную зарплату какого-нибудь менеджера среднего звена. Только Омдей способен (опять же в прямом эфире) заявить присутствующей там кинозвезде, что хочет ее трахнуть. Многие находят эти выходки возмутительными и вульгарными, но следует помнить – что черный PR – тоже PR, и многие Омдеи сделали карьеру именно на нем.
Я уже говорил о красоте самой Омдеи. Ее сыны и дочери унаследовали эту красоту, и, видимо, она им уже порядком надоела. Быть может, они стесняются её, или же хотят, чтобы в них видели не только красивое лицо и тело – ответ мне не ведом. Понятия не имею, какие мысли витают в их умах, но ясно прослеживается одно: в большинстве случаев они не выставляют свою красоту напоказ, иногда сознательно сводя ее на «нет».
Отпрыска Омдеи можно узнать по глазам. Нет-нет, они не разноцветные, как у их прародительницы (хотя такой феномен тоже встречается). Признак более неуловим: все Омдеи имеют большие, ярко выраженные красивые глаза (чаще всего серые) и чуть вытянутое лицо. Признак, по сути дела, не очень уж надежный, но это лучше, чем ничего.