На Кубани исстари добрососедские отношения между дворами считались основой ладной жизни в станицах да хуторах. Бетонных заборов тогда не было, всяких там «рабитц» и «просечек» - тоже. То наши куры к вам, то ваши – к нам. И ничего, ладили. Другое дело – большая скотина поле потравит… Так и то - до калечения дело редко доходило. Опять же, атаман рассудить мог…
Но, то – далекие времена. Сегодня и межи строго в документах указаны, и законы об имуществе, о собственности… Все подводится к тому, чтобы как можно меньше споров и драк по пустякам, и, вообще, чтобы жить дружно. Но почему-то на деле всё хуже, да хуже… То один сосед у другого собаку повесит: «А шо вона лаить и лаить без толку!». Или курочка нечаянно из курятника выпрыгнула, и - в чужой огород сразу… то есть в суп соседский… Ну, это - жуткие истории, до смертоубийства, конечно, редко доходит. Соседи ж, все-таки… дети дружат… А вот по мелочи всякое бывает…
Но, сами понимаете: как раз мелочи нам и портят жизнь. Как-то один казак идет, уставший, с работы… до своей калитки, а тут его соседка перехватывает. Да так, с напором:
- Сашок! Ты ничого ни збачив у моём палисадики? - ни «здравствуй», ни «как здоровье?» - Шо ? Ничого ни выдать?
Сашок всмотрелся: палисад, как палисад. Соседка вдруг запричитала:
- Такы булы вышенки, такы рясныи-и-и, такы-ы-ы родненькы-ы-и-и…
- Тьфу, ты! Ну, так куда девались эти твои «вышенки-и-и»?
- Зараза твоя, Сонька порубала… а-а-а !
- Как порубала? А это что? Вон стоят твои вышни – как на подбор уси… пострижены…
Дошло, наконец, до Сашка, чего убивается соседка. Кто-то слегка «подстриг» ей вишенки… «под ёжик». «Ну, не смертельно же?». Сашок пожал плечами, отмахнулся от соседкиного «горя» и - домой, к ужину.
А Сонька, жена его уже «под парами»: все ж и видела и слышала в окошко.
- Шо? Вышни ей порубалы? От дура-баба, так ей и надо!
- Так то ты ей стрижку устроила?
- Нужна она мне. То сегодня геодезисты, чи, как их… дорогу намечали, не знаю… Вот те вишни им и помешали… в трубку глядеть. Они долго не чикались: раз! И почикали ей... пока она по соседям сплетни собирала… От - таким секатором! Раскудахталась…
Жена осеклась, глядя через окно во двор: соседка уже, как ни в чём - ни бывало, обрызгивала отравой кустарник у забора. Свой, конечно. Смородина у нее густо разрослась. Ягоды крупные.
- Ты глянь! Она ж и наш куст поливает, стерва такая! Внучики наши ж потравятся - они так ту смородину любят… Да ранняя ж она…
- Слушай… Да Бог с ней, пусть брызгает, а то с её кустов и на наш гадость всякая перекинется…
Но хозяйка уже - кошкой из дому, и у забора «дым коромыслом»:
- Шоб ты подохла от той отравы, зараза такая! Отверни свою прыскалку… расплевалась тут… трави своих, гадюка…
- Да цэ ж мий корэшочок до вас по-пид заборим… пробрався такы! Ось який шустрый… А вы и рады на халяву… Уси вы таки… Вышни им помишалы…
Пока Сонька в замешательстве подыскивала достойный ответ, соседка продолжала густо поливать раствором свой, «засланный» к соседям кустик.
- А урожая вам… во! – она скрутила фигу и попыталась через забор дотянуться ею до Соньки.
- До головы дойду, хай вин тоби рукы пообрубаить… как ты вышни ти… Ишь, на имушшество посигаить! Я тоби посигаю…
Сонька на этот пассаж только руками всплеснула:
- Ну, будет тебе урожай…
Уже через пять минут яблока, то есть, куста… раздора - как ни бывало! Три, а, может, и четыре года рос - все его лелеяли: подрезали, обрезали. Причем с обеих сторон заботились. А тут - несколько взмахов топорика в крепких женских руках, и - нет кустика.
Прямо спектакль: так не доставайся же ты никому!
Нет, вы не подумайте, отношения между соседками со временем наладятся. Сколько лет уже бок обок. Но нервы, нервы-то изматываются... Что поделаешь: горячие казацкие характеры. Да и время непростое – «стабилизация».