Часть 2-ая
Сравнительный анализ Буддизма и Христианства
I
(1) Христос, как достигший просветления и освобождения при жизни, призывал верить в Него, т.к, говорил от имени Отца своего Небесного.
Он, как обладающий чрезвычайными (с точки зрения Буддизма) йогическими способностями, смог достичь Надмирного Сознания в пора-зительно короткий срок.
Потому-то Он и призывал верить в Себя, как обладающего всем необходимым для спасения души, что, доверившись Ему, выполняя все Его заповеди, мы найдем в Нем после смерти возможность спасения.
(2) Он, приняв добровольную, мученическую смерть, сделал весь Христианский мир своей плотью и кровью, что позволило Ему стать хо¬датаем перед Господом за человечество, основателем новой ре¬лигии, явив в своем лице человека более совершенной формации, не¬жели существующая до него.
(3) В отличие от последователей йоги, дав пить кровь свою, Христос превратился в эпохальное явление, которое на порядок выше всех тех, кто передавая спасительную мудрость из поколения в поко¬ление, делая ее содержанием тайных культов и посвящений, оставляли ее достоянием лишь избранных. Поэтому нельзя говорить, что Христос - это йог, достигший, как и многие до Него, освобождения (как говорят сейчас многие отцы Буддизма). Он - не йог, Он, воистину, Бог.
* * *
(I) Но буддийским представлениям ни зла, ни добра не существу¬ет, вернее, они есть суть одно. Христианство, как мне кажется, в чисто философском аспекте идет дальше в том смысле, что говорит, добро и зло, Бог и дьявол - не одно и то же, ибо Бог может сущест¬вовать без дьявола, дьявол без Бога – никогда, так же как религия может существовать без атеизма, атеизм - без религии - нет. Дьявол лишь пользуется тем, что создал Бог, сам по себе дьявол ни¬чего создать не может, он - повелитель лишь того, что свернуло с пути, назначенного ему Богом, что восстало против своего Создателя.
(2) Сатана - это падший ангел, т.е. тот, кто изначально был высшим существом, приближенным к Господу. Глубина его падения столь велика и чудовищна, что в день Страшного Суда, когда Бог будет всех судить по делам их, его ожидает самая страшная кара средь всех живых существ. Настолько ужасная, что мы даже не можем себе этого предста¬вить, ибо Бог из тех, кто Его ослушался, страшнее всего наказует именно тех, кому более других дал.
Свернув однажды на неправедный путь, восстав против своего Отца, сам возомнив себя создателем, дьявол и стал тем, кем он стал. Этим я хочу оказать, что зло - это добро, вставшее на неправедный путь, ради корыстных целей свернувшее с пути в сторону, вместо то¬го, чтобы всем своим существованием воспевать славу Господу. Дру¬гими словами, зло есть извращенное добро.
(3) Буддизм говорит; зло и добро - суть одно, а значит, нет ни зла, ни добра. Христианстве идет дальше, говоря: да, добро и зло имели изначально единую природу, но добро не есть зло, ибо единство их изначальной природы еще не дает нам права ставить их рядом, ибо Бог судит людей по делам их, т.е. по тому, как они воспользовались веем тем, что дал им Господь, а не но тому, чем Он, собственно, их наградил.
Господь судит нас не по тому, сколько Он нам дал, но по тому, как мы распорядились своим достоянием. Ничтожнейший из рода людско¬го, обойденный великими талантами, сподобившими царей, но который всеми своими делами и помыслами был един со своим Создателем, будет больше приближен и обласкан Господом, нежели осиянный великими даро¬ваниями и возможностями, данными ему при жизни, но обративший их в плоды честолюбия, употребив их во зло людям во имя своей похоти, зависти и чревоугодия. Ибо первый, помыслами сво¬ими будучи един со своим Создателем, объемлет собой Вселенную, вто¬рой же, водрузив на постамент заместо Бога свое Я, истлел, обурева¬емый страстями, не получая в делах своих Божественной поддержки, исторг из себя все свои дарования в неизбывную бездну корыс¬толюбия.
(4) "Тибетская книга мертвых" стоит особняком от всех старин¬ных трактатов и секретных методик по самим различным направлениям йоги, долгое время хранящихся в буддийских монастырях, именно по¬тому, что она предназначалась для мирян, а отнюдь не только для посвященных, и в этом ее уникальность и непреходящая ценность - в том, что она, обращена не к избранным, отрешившимся и оградившимся от мирских забот, но к простым смертным со всеми их предрассудками и заблуждениями, с высоты знания величайших, сокровенных тайн Все¬ленной, служащая для их очищения и освобождения после смерти.
И в этой квите, сурово наставляющей своих адептов на путь Ис¬тинный, гораздо больше человеколюбия и Христианского взгляда на вещи, нежели в тайных учениях, направленных на пробуждение сверхъес¬тественных способностей в человеке, требующих от него ненанесения ущерба своему ближнему и в то же время призывающих не иметь с ним ничего общего.
Буддизм - великое учение, но из него не выводится необходимо¬сть милосердия, сострадания, любви к ближнему своему, он учит суро¬вой науке медитации. Достигший Освобождения может помогать другим людям, а может и не помогать. Про это в священных текстах ничего не сказано, это оставлено на его усмотрение, зависит от его собственного выбора, в то время, как христианская доктрина не оставляет на этот счет никаких сомнений.
* * *
Многие ставят Христианству в упрек его нетерпимость к еретикам. В связи о этим можно вспомнить крестовые походы и Священную инкви¬зицию. Но само Христианство здесь ни при чем. Просто в данных случа¬ях Христианская доктрина стала средством для политических игр. Цер¬ковь не должна превращаться в политическую организацию. Церковные служители не предназначены быть политиками, их основная задача - служить Богу. Церковь призвана прежде всего проповедовать своей пастве Христианский взгляд на вещи, а уже рядовые Христиане, настав¬ленные соответствующим образом своим пастырем, будут каждый в своей области - юридической, политической и т.д. - проводить Христиан¬ские взгляды в жизнь, что ведет, в свою очередь, к смягчению нра¬вов, общему прогрессу и процветанию.
Христианство (истинное Христианство, а не политические силы о его именем на устах) никогда не насаждала своих взглядов народам иных вероисповеданий, это противоречило бы самому духу Христианской доктрины, ибо означало навязывание своей воли другим, но Христианс¬кая церковь отлучала от себя вероотступников, принявших в ней таин¬ство крещения и все же нарушивших ее заповеди.
Буддизм известен своей терпимостью по отношению к другим рели¬гиям, но и он сурово накаливает тех, кто отверг его и тем в большей степени, чем дальше продвинулись его адепты в своей практике.
Сколько известно страшных недугов среди прервавших практику ради корысти, начиная публично тиражировать свои сверхъестественные способности ради обагощения, что является осквернением того Учения, позволяющего обрести их ради спасения души.
И когда человек, познавший учение, вместо того, чтобы стреми¬ться к очищению, еще больше погрязает в грехе, иа нем лежит прокля¬тье церкви. Таким образом, любая церковь проклинает отрекшихся от нее, лишая людей, бежавших слова Божьего, своего покровительства, а значит, и надежды на спасение.
II
Следуя по тантриетскому йогическому пути, т.е. по наиболее прямому пути достижения освобождения за одну жизнь (ибо в йоге есть пути Махаяйы и Хинаяпы - "Большой" b "Малой" колесницы, трактующих достижение освобождения за тысячи перерождений), йогин должен дви¬гаться постоянно вдохновляясь, восторженно воспринимая любые прояв¬ления пробуждения в нем нового сознания, будучи сам всецело привер¬жен достижению Истины, что означает непривязанность ни к каким дос¬тижениям на его пути, скольких бы трудов они ни стоили, скольких сверхъестественных возможностей ни давали, если они не знаменуют собой Истины, окончательного Освобождения. Это своего рода поэзия йоги, ее царица, или Раджа - йога, что в переводе означает королев¬ский метод. Йогин рискует здесь всем: вплоть до того, что достигнув высочайших состояний, покинув их, может сорваться в адские миры. Здесь нерушимая приверженность Истине означает то, что любые Сансарические миры, все же, конечны и не останавливают колеса вращений, вечна, только Истина, или Нирвана, только она единственно способна разорвать оковы Кармы, это своего рода игра ва-банк. Игрок не соб¬лазняется мелким выигрышем, ему нужно все или ничего, но в том-то и дело, что приверженность Истине - всегда выигрыш. Истина - не деньги; деньги - относительное счастье, Истина - абсолютное. И тот, кто, отринув от себя мысленно весь Сансаричеокпй мир от ада до не¬бес, не соблазняясь, непримиримо отвергал - по мере продвижения - все его всевозрастающие состояния, непременно достигнет цели, ибо Истина превыше их всех, она есть тот могучий вечный двигатель, ко¬торый выхватывает, увлекает в свой поток искренне приверженных ей из любых, самых совершенных состояний, ибо она - само совершенство.
Попадая в различные состояния, не почувствовавший в себе соз¬нания Истины, не будучи уверен в ее достижении (ибо Нирвана есть Абсолютное Знание и подлинная уверенность в достижении означала бы само достижение), должен двигаться дальше. Соблазнившийся же высо¬кими способностями, принявший, так сказать, очередную подставу для перемены лошадей за окончательную цель поездки непременно сойдет с Пути, низвергнувшись в низшие миры, поплатившись за то, что, сохра¬нив земную привязанность, пошел по пути Великих, содержа в себе приверженность не Истине, но загрязнениям, устремившись тем самым в адский поток, при всем том, что, избрав иной путь, достиг бы су¬щественно более высокого уровня. Другими словами, те, кто устрем¬ляются по пути, ведущему к Истине, имея при этом в виду иные цели, наказывают только себя.
* * *
Современный западный мир, внешне исповедующий Христианство, слишком увлекается обилием плодов технической мысли, которые не не¬сут в себе для спасения души ничего. Мне думается, что будущее за¬падной современной цивилизации в том, что она пересмотрит свою сис¬тему ценностей. А они в настоящее время не имеют ничего общего с теми, которые связывают с именем Христа. Христос говорил: "Раздай имущество нищим", - идет гигантское накопление капитала, Он говорил: "Возлюби ближнего, как самого себя", - жесточайшая конкуренция зас¬тавляет думать об обратном.
* * *
Каждый умерший на небе несет камень с написанными на нем зем¬ными делами. Но письмена эти может прочитать только он и Бог. Чего же стоят зависть, честолюбие, корысть, т.е. то, посредством чего мы хотим возвыситься над прочими смертными, если даже после смерти никто, кроме Господа, не имеет права судить нас? Что наша слава в сравнении со славой Небесной?
Можно много говорить о преимуществах той или иной религии, но несомненным остается одно - за всеми ними стоит Истина, и все они ведут к Ней человека своим путем, позволяющим ему в конце жизненно¬го пути войти в иной, более совершенный мир, о котором в человечес¬ком Языке нет ни понятий, ни слов.
III
(I) В буддийской литературе слова ''философия'*, "философствова¬ние" воспринимаются почти как ругательства.
При этом подразумевается, что человек не может мыслить ничего, кроме собственного эгоизма; соблазняясь и пленяясь собственными желаниями, он оказывается ими порабощен.
На самом деле, философское мышление при помощи законов логики воссоздает в себе модель окружающего мира, частью которого он сам является, тем самым очищая свои мысли, упорядочивая их и отличая Истинное от ложного.
Следует отделять ложную философию, т.е. демагогию, в основе своей противоречащую самой себе, преследующую лишь корыстные цели, от Истинной, в основе которой лежит искреннее стремление к Истине. Всякая демагогия лжива, потому что, выдвигая вначале рассуждений одну предпосылку, она тут же ее опро¬вергает, употребляя ее уже в противоположном значении. Выводы ее всегда ложны и преследуют минутные цели текущего момента, которые в следующее мгновенье могут измениться на противоположные, это не более, чем словесное фокусничанье, имеющее своей целью ввести вас в заблужденье чтобы оболгать кого-то и представить вещи в неистинном свете..
Совсем иное - истинная философия. От ложной ее отличает то, что внутренне она непротиворечива. По выражению Сенеки «философия строит свое здание от земли». Она никогда не опровергает соб¬ственных выводов, что позволяет ей, не уклоняясь от хода рассуждений в сторону, более - менее четко вести человека все выше и выше на пути постижения мира, осмысляя ступень за ступенью различные разрезы бытия в их понятии, постепен¬но подводя его к понятию Абсолюта,
Философия не может сказать, как Абсолют выглядит, но указать кардинальное направление поиска она может. Философия, так сказать, не дает человеку сбиться о дороги.
Философия не мыслит чувства и желания, низводящие человека на уровень животного, напротив, она позволяет посредством размышления, освободиться от них, разорвать их порочную власть, имеющую над че¬ловеком такую силу, служащую для многих единственным источником ра¬достей и печалей.
Воспроизводя в себе посредством размышления модель мира, чело¬век полностью сливается с ней, наслаждается игрой и богатством кра¬сок ее палитры, и каким образом человеку приблизиться к Богу - пос¬редством ли медитации или через молитву и благочестивые размышления - в выборе самого человека, пути различна, исход один. Все, что ни есть во Вселенной стоит после Бога, для Него не важно, какой доро¬гой мы идем к Храму, главное, чтоб она действительно вела нас к нему.
(2) Тибетские Ламы уподобляют человека, не практикующего йогу, мыслящему животному, имея в виду, что он так же невежественен, как и животное. Но животное не может мыслить, как человек. Если бы жи¬вотные действительно могли абстрактно мыслить, они осмыслили бы пространство и время. Я не могу согласиться с этим. Собака видит корм и у нее течет слюна, ви¬дит кошку - в ней просыпается агрессивность, медведь, наевшись, не будет делать запасов на будущее, не дождавшись, пока снова не захочет есть. Это говорит о том, что в животных действует рефлекс, срабаты¬вающий непосредственно на свой возбудитель. Этим «непосредственно» я хочу сказать, что животное не может думать пространственно, оно мыслит рефлексами.
Человек отличается от животного наличием абстрактного мышления, которое характеризуется прежде всего наличием языка. Слово есть абстрактный образ, застывший в единичном символе. Когда я говорю стол, во мне не возникает никаких конкретных ассоциаций, но когда я говорю: этот, круглый, деревянный стол, тем самым я уточняю его конкретный смысл. Так я даю абстрактному символу конкретное содер¬жание.
Животное не может мыслить абстрактными категориями, такими как время, пространство, вечность, в лучшем случае оно воспринимает конкретные команды: «фас», «сидеть» и т.д. Если бы животные могли мыс¬лить в том смысле, в котором мыслит человек, они бы заговорили.
Потом мне хотелось бы поговорить о преходящем характере искусства, о котором говорят многие учителя Буддизма в том смысле, что танцы племени Тунбаюмба и балет Большого театра - суть одно, т.к. не выражают подлинной сути человеческого духа, которая может открыться лишь в медитации.. Что такое гениальность? Талант + работоспособность. Это формула. И когда ви-дишь шедевр великого мастера, на который он потратил половину жизни, и каракули ребенка я не могу сказать, что это одно и то же. 1-ое гораздо более сложное с точки зрения разработки художественного об¬раза, чем 2-ое. Это все равно, что сказать, что Гуру, испытывающий божественное опьянение, и настоящий пьяница - суть одно и то же.
Чтобы взять I палку и стучать по ней другой палкой, не нужен ни талант, ни умение, нужно просто взять и застучать, то¬гда как, чтобы играть в симфоническом оркестре, нужно закончить как минимум музыкальное училище. Искусство - это прежде всего созидатель¬ная работа, включающая в себя множество частностей и деталей, и в этом его коренное отличие от того, что можно сделать сразу. Так можно сказать, что живописец и маляр - суть одно, потому что оба пишут красками.
Уже произнося слово Бог с чистым сердцем, мы приближаемся к Нему неизмеримо больше, нежели те, кто обращается к Нему по несколь¬ку раз на дню, считая себя всегда правыми и то, что уж на чьей-чьей, а на их стороне Бог всегда.
Бог велик, он Всемилостив и Всемогущ, Он видит, кто пришел к Нему с чистой и искренней жертвой, и кто променял свой дар небесный на богатства и сокровища этого мира.
(3) Здесь я хочу сказать несколько слов о ложной скромности по отношению к Истине и ложной добродетели. Как сказал в свое время де Ларош Фуко: "Человек, никогда не совершавший безумств, не так мудр, как ему кажется".
Если я избег порока, не познав до конца его природы, то я не понимаю и природы людей, следующих ему, следовательно, сила, а глав¬ное, действенность моих моральных обличений по отношению к ним силь¬но снижается, ибо я сам до конца не понимаю то, от чего их предос¬терегаю.
Если я живу в тисках раз и навсегда установленных обычаев и традиций, не подвергая их сомнению и безоговорочно принимая на веру провозглашаемый ими порядок вещей. Если я страшусь действий, после¬дствий которых я не могу себе представить, я сохраняю тем самым мо¬ральный и нравственный инфантилизм, т.е. детство разума, и будучи уже в годах, как и при своем рождении, продолжаю оставаться разде¬ленным с самим собой.
Этим я вовсе не призываю к безумствам, но такова природа само-познания - все мы потомки Адамовы и изначальная греховность сидит в нас, хотим мы этого или нет. Поэтому, если мы хотим воссоединить¬ся с высшим, нам неизбежно придется пройти через искушение дьявола, через которое прошли все святые, которого не избежал даже Спаситель, 49 дней проведший в пустыне. Не поддавшись искушению, посрамив тем самым сатану, человек превосхо¬дит его, раз и навсегда избавившись от искушений этого земного мира.
Такова, повторим, природа самопознания - разум должен сам на¬нести себе рану, чтобы затем самому же ее исцелить, ибо только так он может постичь себя, стать равным с самим собой.
Преодолевая заблуждения, порок, он должен на себе - на собст¬венном опыте; а не на опыте других - научиться побеждать природу зла, как природу, глубоко чуждую Божественному замыслу, восставшую против своего Создателя. Только так происходит самопознание, только так человек может отличить добро от зла и обретает му¬жество судить об окружающих его явлениях бытия. Процесс самопозна¬ния человека прекрасно символизирует библейский миф о грехопадении Адама. Человек был невинен, но чтобы познать природу добра и зла, ему потребовалось согрешить и нарушить Запрет. Новый завет, в свою очередь, учит на примере Христа, как человеку, познавшему природу добра и зла, вновь воссоединиться с Богом. "Как в Адаме мы все умирают, так в Христе все оживут» (I Кор. 15, 22) - пишет св. Павел. Через отрицание состояния невинности в лице Адама, приведшего к смертности человека, мы видим отрицание смерти в лице Христа, на себе показавшего, как человек может вернуть себе жизнь Вечную,
Все великие Мировые религии учат человека, как вновь обрести единство с тем Великим целым, с которым он разделен. В Христианстве - это Новый Завет, в Буддизме - Великий Путь Большей Колесницы и многие другие. Все в этом мире от природы своей раздвоено, мы есть части, разрозненные в неимоверном хаосе материального мира, потеряв¬шие связь со своим целым, и воплощенным отражением которого являем¬ся. Мы не видим, не воспринимаем света Истины, точнее, воспринимаем ее, но искаженно, подобно обитателям морских глубин, которые судят о солнце по причудливым бликам солнечных лучей, рассеянных по водной глади, но она в нас, ибо свою подлинную суть мы черпаем именно в ней, мы не являемся самодавлеющими себе, но мы имеем свое основание в чем-то Высшем, в Чистом Разуме, породившем всех нас. Осознать свею разделенность, познать изначальную природу единства всего сущего в мире, скинуть оковы этого коснеющего в неподвижности мира, где все движется по вечному, замкнутому кругу рождений и смертей (бес¬конечность материальной Вселенной - суть движение по этому кругу без выхода за его пределы) - именно в этом глубочайшая, изотерическая цель всех Мировых Религий.
Феномены живой природы можно сравнить с кусочками застывшей лавы, принявших свои очертания и формы тогда, когда они были еще плазмой. Глядя на них, мы понимаем, что их истинное бытие есть именно расплавленное, не имеющее реальных очертаний и границ состояние, неотделимое от всего потока лавы. Так же и Буддизм видит в нас наше Истинное бытие - оно в вечно излучающем ослепительный свет потоке Истины, оно вдохновенно и испепеляюще, но именно оно дает Вечную жизнь и Вечное блаженство. В Истине нет ничего личностного, именно наши единичные эго есть испущенные ею лучи, которые всегда втори¬чны по отношению к Истине, но которые, все же, стремятся воссоеди¬ниться с ней, ибо части, всегда стремятся воссоединиться с целым, утверждая тем самым единую, Высшую природу Истины для всех, враща¬ющихся в бесконечном водовороте рождений и смертей.
Конец 2-ой части