Записи Алексея.
Сам не знаю, зачем я пишу всё это. Наверное, чтобы не свихнутся. Это ужас и винить я должен только себя. Все умерли из живых остался только я и Тоха. Расскажу всё по порядку, утром, ещё было темно, я проснулся от того что было очень холодно, кот спал рядом, а я обвил тёплое мохнатое создание и грелся. Должны были прийти мужики, но некого не было. Я пошёл проведать, может что случилось. Стоило мне выйти на улицу как я почувствовал жуткий холод, полное безветрие и кругом только снег. Сугробы за ночь выросли и проходя мимо одного из не особо большого я увидел корягу, прошёл бы мимо но цвет… она была синяя и как то подозрительно изогнута. Я чуть скинул снег. Это был человек, замёрзший насмерть человек, он тянулся к котельной и рот открытый в последнем крике, лицо с заледеневшими глазами выражало только боль и страдание. Это был ужас. Я раскопал труп в полной тишине, это был Вадим, он всегда приходил на котельную первым и мы успевали попить чаю. Я побежал, помчался к домам, мёртвые тела с измученными лицами были везде, невозможно было и шагу шагнуть что бы у тебя под ногами не было бы мертвеца. Видимо ночью они пытались жечь костры, в бочках, принесёнными с улицы, в корпусах из под компьютеров, просто ящиках и на полу были костровищи. Дрова, если так можно назвать всё что горело, ветки цветов и деревьев, книги, отломанные спинки и ножки стульев, всё что могло гореть горело. Но почему то не успело прогореть, затухнув. Батареи были лопнувшими, в них был лёд и порванные трубы висели и топорщились. Это сейчас мне легче, когда я вернулся на котельную, а тогда у меня не было не то что бы слов, не одна мысль не появлялась в моей голове, всё занял ужас и страх, а ещё обида, за то что я не уберёг тех кого должен, обязан был обогреть. Только я виноват в их смерти. Когда я зашёл в комнату, где жил дед Максим. Я упал и плакал столь долго, пока мокрое лицо не покрылось ледяной корочкой, по щекам пошёл иней. Я был обязан настоять на своём и спасти хотя бы стариков, их же не так много было. Я же смирился.
Повезло только тем кто умер во сне, но таких было мало. Я кое как собрал все трупы и мучительно долго рыл снег возле дома. Без погребения некого нельзя оставлять. А весной их похоронят, боюсь что это буду уже не я.
Затем я вернулся в котельную и остановил все линии, глупо тратить воду на обогрев рваных коммуникаций в мёртвые дома. Вот я сейчас сижу и пишу. У меня три работающих котла, есть немного угля для обогрева собственного тела и всё. Да я немного собрал еды в домах, ведь больше некто из жильцов не захочет есть.
Для очистки совести проверил дома ещё несколько раз, посмотрел в каждое лицо. Рыдал несколько часов. Мужики не плачут? А я и не плакал! Я выл от обиды и отчаянья, я выжил это хорошо, но все остальные мертвы и это отвратительно.
Пишу в перерывах от работы, принял решения сделать автономную систему отопления. Уголь подбрасываю в ручную, только на КВГМе оставил мельнично-топочный взброс, ДКВРы слишком мощные и требуют слишком много угля, это недопустимо в сложившихся условиях.
Близиться вечер, уже почти всё закончено, сеть работает автономно, всё вспомогательное оборудование я изолировал. Тоша ходит за мной по пятам, повторяя почти каждый мой шаг. В котельной стало гораздо теплее и температура почти двадцать градусов. За последний месяц впервые норма по отоплению. Можно было бы передохнуть, но я не уверен, что мне вообще придётся спать. Угля что я смог перенести в здание за несколько часов хватит только до утра, а на улице, если верить термометру минус пятьдесят пять и с учётом ночи станет холоднее.
Окна я как мог закрыл, ушли все мешки и картонки, теперь стоит тьма и пишу я при свече, но за то стало легче и температура поднялась ещё на три градуса. Мы с котом решили передохнуть. Я нашёл старый бутыль самогону и помянул всех кого сегодня похоронил, по глотку за каждого. Теперь двоиться в глазах, то ли от выпитого, то ли от слёз.
Сейчас ночь, меня разбудил Тоша, он шипел на дверь и царапал мне грудь. Стало невыносимо холодно и очень сильная влажность. Я попробовал открыть одно из окон, но ткань примёрзла к раме. На другом окне стекло треснуло и часть ткано-бумажной изоляции обвалилась внутрь, оттуда бил свет. Я думал, что это автомобиль, но тишина стояла гробовая. Попробовал открыть дверь, но она была так же приморожена. Со свечой в руках начал обход котлов. Один из ДКВРов встал, он был самый крайний и на нём лопнуло большинство труб, огонь потух, по обмуровке побежал иней. Я отключил его от общей линии и продолжил обход, попутно добавляя уголь в топки. Тяга была такая сильная, что дымососы я отключил. Кот крутился возле меня и опасливо косился на проёмы в окнах и щель двери.
Когда я закончил с котлами, заделал окна и подпёр дверь, кот успокоился. Я попробовал лечь спать но понял, что не смотря на все мои старания становиться всё холоднее. Мы с Тошой решили лечь на котле, это самое тёплое место в котельной, но и там было только плюс пятнадцать.
Утро наступило незаметно, я проснулся и почувствовал что мне если не жарко, то тепло. Мы всё так же спали на котле. Сейчас уже вечер, весь день я разбирался с тем, что было ночью и таскал уголь в котельную. Дверь открыть сразу не удалось, палка которой я её припёр ради спокойствия кота примёрзла к ней и где то пол часа мне понадобилось, что бы сбить её. Натаскал много угля, к сожалению, носить пришлось на своей спине - очень устал. Но зато теперь можно несколько дней не выходить из котельной. Кот не решился выйти и днём, сидел и ждал меня у порога. Дверь приходилось закрывать ибо, несмотря на работающие котлы уличная погода, если позволите назвать так мороз более шестидесяти, меньше цифр на термометре не было, упорно проникала в здание. Я ломом выбивал куски заледеневшего угля и переваливал в мешок, высыпал в угол котельной, грелся прижавшись к котлу и уходил снова.
Уже стемнело. Я закинул полную топку угля и сейчас отдыхаю, глажу Тошку и вспоминаю, как хорошо было ещё хотя бы недели две назад, можно было жить. Я бы ушёл бы, но вот в такой мороз далеко не уйти. Да ещё кот, его же такого большого на грудь не посадишь, подмышку не возьмёшь, сам идти должен, а замёрзнет. Очень хочется спать, а нельзя, уголь стал очень быстро прогорать, нужно закидывать раз в три часа, а лучше и в два с половиной. ДКВР сейчас работает как деаэратор, просто подогревает воду для более мощного КВГМ и всё. Я всегда думал, что когда остаётся одна задача, выжить - это очень страшно. Вот сейчас и не знаю, что будет завтра, а нет паники, может быть я стал чёрствым?
Я всё-таки заснул, проснулся от свиста и скрежета. В котельной стало очень холодно. Лопнуло большинство стекал и из окон валит пар. Это мне так кажется. Воздух попадает внутрь и вся влага конденсирует. Я как мог закрывал щели, обморозил все руки. Сейчас греюсь над свечой на котле. Стало теплее, хотя пальцы не слушаются. Сейчас погреюсь и посмотрю, что ещё приключилось. Кот куда-то пропал.
ДКВР встал. Лопнули трубы, наверно когда случилась беда с окнами он замёрз. Некогда бы не мог поверить что работающий котёл можно заморозить. А ведь можно, вот передо мной такой пример. Отключил его от системы. У меня остался только КВГМ, большой и надёжный, хотя и старше меня раза в два. Работает ещё. Отвод дымовых газов я замкнул с общим отводом, тяга стала значительно хуже, но за то теплее стало, обмуровку всю сорвал. Нашёл кота, Тоха спрятался среди труб, ещё тёплых, весь замёрз, увидел меня, прижался, я смог взять его на руки, дрожит, то ли от страха, то ли от холода.
Проснулся от того что замёрз. Такое было со мной только в детстве. Котёл работает но не греет, выходит кипяток а возвращается еле тёплая вода. В помещении чуть выше нуля, и это при работающем котле, работающим на полную. Я закинул как можно больше угля, котёл попыхтел но принял. У меня есть несколько часов что бы что то придумать.
Пустил воду по обводным трубам и убрал несколько радиаторов, трасса стала короче и котлу должно быть легче, Тошка мне помогал, как мог. Я с ним разговаривал, а он мне отвечал по своему, по-кошачьи, но я его понимал. И работать было легче. Сейчас опять сидим на котле, греемся. Всё нормализовалось.
Видимо я опять заснул, меня разбудил треск и шипение с криками кота. Здание тряслось, на улице стало настолько холодно что стены начали скрипеть и чуть дрожать от перепада температур, появились трещины вдоль которых побежал иней, кот прижался ко мне. Дверь со скрипом ввалилась внутрь, оставшиеся стекла затрещали и выпали. Меня ослепило светом, я его уже видел но издалека. Теперь же источник был рядом. Появились какие то фигуры. Они топтались возле проёма двери. Вот когда мне по настоящему стало страшно. Кот прижался ко мне полностью, а я вжался в обмуровку барабана, она казалась обжигающей. Всё заволокло паром и стало невыносимо холодно. Через несколько минут пар рассеялся и туманное облако вошло. Мы с Тохой наблюдали сверху, медленно ползя по кирпичам котла. Удалось разглядеть несколько фигур, силуэты были как у карликов, полупрозрачные. Места где они ступали мгновенно замерзали, плитка покрывалось инеем на расстоянии метров пяти от них, они ползли, летели, парили над полом почти не касаясь его. Один чуть ступил на обледенелую крошку и одёрнул то что бы можно было назвать ногой, так одёргивают конечность если обожглись, но какой ожёг когда холод был столь низок как жар велик в преисподние. Они попробовали подойти к котлу, но не получилось, угля оставалось ещё больше половины и огонь горел ярко. Тошка зашипел на них и вжался в меня. Они потихоньку отступали.
Прошло два часа с их прихода. Мы спускались вниз и смотрели что произошло. Всё замёрзло, но за то стало ясно что не одна природа виновата в том что крещенские морозы пришли так рано и такие сильные. Я попробовал отковырять уголь, возле кучи с которым они прошли, получилось немного, но хоть что то. Залезая наверх по обледенелым ступеням я обратив внимание что уровень воды упал, а подпитки то уже нет. Вот буду сейчас решать эту проблему.
Спустя минут сорок, нашёл решение, окна то выбиты и подойти к ним невозможно, ибо холод просачивающийся сквозь них не преодолим. Я одел всё что только можно, но подойдя понял, жжёт лёгкие, сквозь несколько слоёв шарфа всё равно жжёт. Набрал снега, который в изобилии навалил через дверь и некоторые места где были окна, засыпал через воронку в барабан. Получилось несколько мешков. Вроде выровнял. Отколол ещё угля и забил всю топку. Продержаться бы до утра, со светом должно быть легче, да и тепло должно прийти, хоть какое то, с лучами солнца.
Они приходили ещё раз. Котёл еле греет хотя угля должно хватить ещё на несколько часов. Порвало одну из труб и оттуда валит пар, он быстро становиться снегом и опадает. А Тошка, глупое животное испугался и убежал куда-то, пробовал его найти, но не получилось, кругом слишком холодно, сижу тут в единственном тёплом уголке и некуда мне не деться. Я как могу собираю снег и засыпаю в барабан. Скорее бы утро.
Сижу одетый во всё что только можно, снял всю обмуровку с верхнего барабана, перекрыл все трубы что только возможно, что бы вода не выходила из котла. В третий раз их было больше, я смог разглядеть подробнее. Они действительно полупрозрачные, хотя есть и подобие лиц. Гуманоиды, чёртовы создания, ледяного ада. Но это всё меркнет перед тем что случилось в самый неожиданный момент. Откуда не возьмись, появился Тошка и прыгнул на одного, с котла прыгнул, попал прямо на это существо. Оно упало, но мне было не до того. Моя зверюга в мгновение ока превратилась в ледышку, упал на кафель и проехался по инерции. Я пытался спуститься вниз, но ступени превратились в сплошной лёд и ступить на них пока не вижу возможным. А эти уроды подняли своего и унесли. Но перед этим кто-то отделился от группы и подошёл очень близко к котлу, как бы заглядывая в него. Котёл потух. Из того что греет, осталась только свечка и время пока остынет вода в котле. Я слушал как лопаются экранные трубки. Вода в них уже стала льдом. Очень хочется спать. Я молю Бога только об одном, увидеть солнце, которое поможет мне спуститься и поднять последний труп который я смогу похоронить. Если бы Тоша не прыгнул, я не знаю что бы они стали делать….
Утро не наступит, они пришли снова, у меня немеют пальцы, ног я не чувствую давно, их стало ещё больше. Если это кто-то читает похороните кота… они пришли…