В 70-х годах прошлого века были разработаны и приняты на вооружение танковые ночные прицелы с приличной дальностью видения (около 1500 м). Однако прицелы серийного завода «Диапроектор» (г. Рогачев, БССР), в отличие от опытных, не соответствовали по этому показателю постановлению правительства о принятии их на вооружение: установка на танки такой продукции была невозможна. Разбирательство между Миноборонпромом и Минэлектротехпромом приняло затяжной характер, в котором первый обвинял последнего в некачественных электронно-оптических преобразователях (ЭОП). Полученное из СМ СССР разрешение на временное снижение этого показателя несколько снизило остроту ситуации.
Вдруг военное представительство на заводе докладывает, что на заводе имеются несколько прицелов, имеющих показатели соответствующие постановлению, и которые от них скрывают якобы по указаниям из Москвы. Уточнить ситуацию в министерстве не удалось – но выводы из этого обращения последовали самые неожиданные: директор завода был снят с должности Миноборонпромом и переведен в Минск в НИИ старшим научным сотрудником. Формальной причиной увольнения послужили нарушения директором штатного расписания, включившего не указанных в нем «компьюторщиков», а в действительности определившего ни только причину несоответствия прицелов по дальности видения, но и нашедшего технологию изготовления объективов прицелов надлежащего качества, что, естественно, подрывало авторитет Миноборонпрома.
Существующая технология сборки объективов прицелов состояла в сложной юстировке с помощью резьбовых колец и прокладок положение каждой линзы, чтоб добиться заданного ТУ разрешения объектива. Квалифицированный специалист тратил на сборку и юстировку до 8 часов.
Директор завода, Ходосевич, бывший конструктор Загорского КБ, коренным образом этот процесс пересмотрел, заставив компьютер формировать объективы из имеющегося накопленного банка линз, данные по которым собирались в специальной лаборатории завода. Подобрав комплект линз компьютер выдавал данные на станок с программным управлением для подготовки тубоса под этот комплект. Линзы ставились в тубос без юстировки. Эти объективы обеспечивали заданные дальности видения.
Проблема осталось в одном: признать Миноборонпрому, что дело было в объективе это сознаться перед Совмином в своей не правоте.
Военно-промышленная комиссия (ВПК) при СМ СССР, куда пришлось обратиться, по одной только ей известной причине, не смогла или не хотела эффективно вмешаться в эту ситуацию, хотя и полностью принимала сторону директора рогачевского завода.
И тут пришла хорошая мысль, осуществить которую в аппарате Минобороны не так-то просто: просить первого секретаря ЦК компартии Белоруссии (Слюнькова) вмешаться в это дело со своим аппаратом, ознакомив их с простой по сути, передовой и экономичной технологией изготовления объективов прицелов. Ведь наверняка вмешаются: такой благотатный материальчик. А кто подпишет такое письмо? Смелых «политрабочих», готовых выйти на «первого» в Белоруссии на Фрунзенской набережной (в аппарате ГК СВ) не нашлось, обращение удалось подписать только у своего начальника ГБТУ (Ю.М.Потапов). И письмо сработало! Внедрение новой технологии на заводе при таком «высоком» вмешательстве партийной власти заняло всего около трех месяцев. Внедрение оказалось весьма неожиданным для руководства Миноборонпрома ( я их не извещал). ВПК срочно созвало совещание, узнав о случившемся, с приглашением всех заинтересованных лиц. Узнав, что на это совещание приглашен заместитель министра оборонной промышленности, на отрез отказался присутствовать Ходосевич. Директор Белорусского оптико- механического объединения сделал доклад о выдоющемся достижении на Рогочевском заводе по внедрению новой технологии производства, во время которого прозвучала реплика заместителя министра: «Да как Вы посмели?!».
В дальнейшем Миноборонпром, конечно, был вынужден принять план внедрения этой технологии на всех оптических предприятиях отрасли и даже пытался наградить бывшего директора завода (Ходосевич не принял эту «милость»). А наши усилия по восстановлению его, – бывшего сотрудника ликвидированного «моповского» КБ в Загорске - на должность директора, успеха не имели: видимо, сильно подмочил он авторитет своих руководителей. А Слюньков в этот момент перебрался в Москву, в центральный аппарат партии.