-Раздробленные в кашу ключица и кости плеча… трещина в лопатке, сильное кровотечение и гематома на полкорпуса… Что ж принц, мое почтение королевским костоправам: хоть они и загубили вашу руку, от смерти они вас все… все же спасли…,- мастер Кхефиш, в ночной темноте проявившийся в реальном мире, вился вокруг своего благородного пациента, раздетого по пояс. –Обычно с такими… такими повреждениями долго не живут, милорд… Но я совершенно… совершенно не понимаю, каким образом удар оказался столь разрушителен, несмотря на утолщенную тренировочную броню и затупленные турнирные копья!...- голос старого некроманта после захода солнца заметно окреп и перестал напоминать натужный сип раненной в горло жабы. Хотя иногда ему и приходилось начинать свои фразы заново.
-Мне бы тоже очень хотелось это знать, уважаемый мэтр!- в голосе первого принца сквозила досада: ему самому этот вопрос в голову так и не пришел. –Возможно, какое-то проклятие?...
-Если бы это было проклятие, наложенное на Вас или на Ваш… Ваши латы, я бы почуял его остатки. Или на худой конец остатки маскирующих чар,- призрак вновь облетел сидящего на табурете принца по кругу. –Без магии тут явно не обошлось, но наложена она была не на Вас, а на Вашего противника.
-Но на лорде Моарне в тот момент были его знаменитые латы- Священная Заря! Они блокируют любую магию, в том числе дружественную,- возразил Джулиан.
Лорд Моарн был известен по всему королевству своим религиозным рвением, граничащим подчас с фарсом, а также своим крайне мнительным отношением к любым проявлениям магии, кроме той, которую было принято называть «Святыми Чудесами». Хотя любой здравомыслящий человек в Раоле знал, что разницы между тем и другим не было практически никакой. А его Священная Заря: алые доспехи с белоснежными символами Света- были настолько перенасыщены храмовой волшбой, что попытка любого магического воздействия на него была заранее обречена на провал. Стоил этот доспех баснословных денег, особенно если учесть, что ковали его дворфы Севера и он был инкрустирован драгоценностями.
-То есть вы что же, не использовали тренировочные брони?!- сухое стариковское лице мастера выражало крайнее удивление. Джулиан вспомнил, что Кхефиш вот уже полторы сотни лет не знал ничего о мире, лежащем за пределами его Башни.
-Лет сорок назад мой дед Дэнис Просветитель, собрал в честь своего восшествия на трон большой турнир,- тон принца сильно смахивал на тот, которым лорд Мьюрин, их с Эйриком учитель истории, рассказывал о дворянских родословных. То есть был донельзя заунывным и скучным, каким принято было вещать древние героические баллады. –И рыцари со всех концов королевства съехались, чтобы показать свою доблесть и воинское искусство пред глазами нового короля. И бились они храбро, треск от их копий достигал небес! Но вот только,- тут принц позволил себе самым неклассическим образом хмыкнуть,- выглядели они в тренировочных бронях, будто стальные неповоротливые колобки!
Старый призрак пожевал губами, а потом несколько раз хихикнул:
-Да, кажется начинаю понимать… И твой дед решил, что свое правление начнет с того, что повелит рыцарям надевать блистательные боевые латы даже на турнир?
-Что-то вроде того. Вообще вот странно: у простых солдат все наоборот- боевая, постоянно используемая броня всегда проста и практична, порой даже изношенна. Свои же праздничные одеяния и брони, надеваемые на парады, шествия и турниры, они полируют, украшают и заботятся о ней. А у рыцарей Раола до недавнего времени все было наоборот: на турнир они выезжали в неуклюжих и некрасивых турнирных бронях, а в настоящий бой ходили в эмалированных ажурных доспехах с плюмажами и золотой инкрустацией! Раньше как-то не задумывался над этим…
-Традиции, мой принц, традиции. Кто их разберет? К тому же на боевые латы проще накладывать заклинания- сталь совершенно иного качества, да и драгоценности отлично держат чары... Так, а теперь потерпите немного,- с этими словами мейстер проник своей призрачной рукой прямо в плечо принца.
Джулиана еле слышно зашипел. Было такое ощущение, будто в плечо воткнули раскаленную иглу! Вот только шел от этой иглы отнюдь не жар, а смертельный, обжигающий холод!
-Так… так… ага! Вот как… Ясненько, ясненько… Ну-ка, а тут что у нас?... Вот так-так. Мда, мда…
Мейстер бормотал таким образом около пяти минут, все это время ворочая щупальцами чудовищного мороза внутри тела принца. Но наконец пытка закончилась и Джулиан откинулся спиной на столб палатки, обнаружив, что во время процедуры почти забывал дышать. Судорожно глотая воздух, он повернул лицо к некроманту:
-Ну, мастер!...
-Это ещё цветочки, Ваше Высочество,- голос мейстера Кхефиша был серьезен и озабочен. Плотно сжатые призрачные губы, сосредоточенное выражение мертвого лица. Сделав паузу и дождавшись, пока принц отдышится, призрак произнес: –У меня плохие новости, милорд.
Джулиан полуприкрыл глаза и едва заметно кивнул, давая понять, что он готов слушать. И мейстер сказал:
-Вы умираете, мой принц.
-Значит, ты все устроил?
-Да, преподобный, одним препятствием меньше. Работа над завещанием ведется также по плану. Вам не о чем беспокоиться.
Долговязая, нескладная фигура в черном плаще с надвинутым капюшоном, почтительно склонилась перед низеньким лысеющем человечком. Тот был одет в белоснежные одеяния Наместника Света.
Низкий рост Его Преосвященства с лихвой компенсировали его воистину необъятные формы! Впервые увидевший епископа человек засомневался бы, что эта туша действительно может двигаться: огромные жирные бока свисали чуть ли не до колен, сливаясь с бедрами и колыхаясь в такт движению. Постно-благодушная физиономия всегда была ханжески обращена кверху, создавая впечатление набожности и просветленности. Длинному Питу же она казалась надменной и отвратной…
Да, Гильдия Воров была совсем не та, что раньше. Нет, не та. Пит помнил те времена, когда ни законники, ни церковь, никто не мог похвастаться, что контролирует лихую городскую вольницу!
Но пятнадцать лет назад власть в Гильдии взял Джек Брилл по прозвищу Колода. Взял не без его, Пита, помощи. Правда, тогда Джека звали Попрыгун- за верткость и юркость. Теперь же, когда Пит смотрел на фра Люена, этого жирного борова-епископа, ему вспоминался Джек- сейчас, пожалуй, ещё более жирный и надутый, чем этот облезлый пузырь в белоснежных одеяниях!
Джеки, Джеки… Они с детства были друзьями. С того самого дня, когда в кровь подрались в переулке за кусок плесневелого хлеба. Ему самому тогда было пять лет. Джеку- шесть. Размазывая друг другу мордахи, они упустили момент, когда к ним подкрался Рыжий Дронг и, больно столкнув их лбами, начал, мерзко ржа, на их глазах уплетать с таким трудом найденную краюху. Дронг был на девять лет старше Пита. Здоровенный, мускулистый- у них не было даже шанса противостоять ему в открытую! Вся малышня на улице Дубильщиков боялась его. Трусливый и часто избиваемый сверстниками, Дронг отыгрывался на слабых…
И наконец доигрался. Сплоченные общей обидой, мальчишки собрали группу таких же, как они. Подкараулив Дронга в переулке, его прикончили, пырнув осколком стекла в печень…
С тех пор они с Джеком дружили, сколько он себя помнил: и в ватаге карманников, куда они вместе попали через месяц после того случая. И в банде «медвежатников», куда их взяли «подмастерьями». И потом, когда сами стали «мастерами». И даже когда их признали своими в Гильдии…
Джеки всегда мечтал о том, как он «выбьется в люди». Сначала он мечтал о собственной банде. Когда же эта мечта исполнилась, он начал продвигаться в Гильдии Воров, намереваясь занять кресло Старины Джоя, к тому времени совсем одряхлевшего, хотя по прежнему сохраняющему твердый ум и крепкую память. Но все понимали: Совет Гильдий Раола не сегодня, так завтра попросит старика свалить. Неписанный закон воров гласил: старый, слабый и немощный не может править.
И вот пятнадцать лет назад мечта Джека сбылась.
Пит покачал головой, отвечая на свои раздраженные мысли. Джеки, дурачок, а ведь тебя предупреждали: власть- это не только вино, бабы и жратва, как ты наивно думал! Это прежде всего существование в окружении стаи голодных шакалов, только и ждущих, когда ты проявишь слабину! Когда ты это понял, было уже поздно: они уловили твою неуверенность, они встали на след! Но ты нашел выход…
Длинный Пит досадливо сжал зубы, вспоминая этот гребанный «выход». Договор с Церковью Света! Сраной Церковью Света, с её палачами и следователями! Скольких ты сдал им, Джеки, чтобы спасти свою задницу, восседающую на кресле Гильдмастера? А теперь они уже не Гильдия Воров, о нет! Гильдии всех остальных городов Раола отвернулись от нас. От нас единогласно отрекся весь Совет!
А что взамен? Что взамен, Джеки?! Ты по прежнему беспробудно пьешь и приходуешь шлюх, а церковники, пользуясь нами как соглядатаями и доносчиками, разжигают свои костры на площадях и калят пыточные инструменты! А это дельце, затеянное ими с королевской семьей…
Выйдя из Собора Святого Роланда, что на Ангельской Площади, он по старой привычке попетлял по улицам, сбиваю возможный хвост. В его легкой и неслышной походке прибавилось уверенности. Очередное лицезрение физиономии епископа и воспоминания об их с Джеком дружбе расставили все на свои места. Он больше не сомневался в том, что делал. Хватит с него этого дерьма! Он уходит.
Завернув в узкий проход между лачугами в лабиринте полуразрушенных кварталов Нижнего Района, он вышел в Тупик Золотарей. Перейдя его, Пит нырнул в едва заметную дыру в дощатой стене заброшенного здания. Стремительно, но при этом неслышно пройдя по знакомому коридору, он на ходу сдернул с висящего на стене крюка заранее подготовленную одежду.
Вскоре из кабака, расположенного через две улицы от Тупика Золотарей, вышел ничем не примечательный приказчик Медной Гильдии. В засаленным камзоле и медной цепочкой на шее, подслеповато щурясь, он слегка пошатывался, видимо, приняв горячительного в конце трудового дня.
Старая одежда «приказчика» уже была надежно спрятана в подвале кабака, ожидая, пока служка не сожжет её вместе с другим мусором, отрабатывая три медяка, уплаченные Питом.
Принц Джулиан после того турнира уехал из королевского замка «инспектировать» центральные и северные провинции. А значит, и Питу настало время покинуть Столицу и двинуться на Север…