XX
Кв. Фабий Торкват
Против семиаксиев
(продолжение)
(греческие буквы не отображаются)
«эта»
Исследуя природу Иисуса по «Благой вести», я в основном пропускал те фрагменты, где говорится, кем считали его предшественник, преемники-апостолы, самые близкие ученики, остальные иудеи. Займусь этими моментами теперь, начиная с предшественника, Иоанна, сына Захарии.
О нём находим следующие строки. «Иоанн имел одежду из верблюжьего волоса и кожаный пояс, а пищею его были акриды и дикий мёд… Приходит Иоанн и проповедует в пустыне Иудейской и говорит: покайтесь, ибо приблизилось царство небесное. Тогда Иерусалим и вся Иудея и вся окрестность Иорданская выходили к нему и окунались (для очищения) в реку Иордан, исповедуя свои грехи.» Ещё он проповедал так. «У кого есть две одежды, тот дай неимущему, и у кого есть пища, делай то же. Сотворите достойный плод покаяния. Всякое дерево, не приносящее доброго плода, срубают и бросают в огонь.» И это, между прочим, уже называлось «благой вестью». Последнюю фразу о древе распятый будет использовать в своих речах – не упоминая почему-то об Иоанне. А призыв «покайтесь, ибо приблизилось царство небесное» ляжет в основу его проповедей – также, разумеется, выданный за своё. Но подробнее об этом заимствовании чуть ниже.
Пока обращаю внимание на то, что к Иоанну выходило не только послушать, но и очиститься, погружаясь в воды реки, большое множество народа: весь Иерусалим, вся Иудея и все жители берегов и долины главной иудейской реки. И это безо всяких чудес собиралось столько слушателей. Значит, таковы были авторитет Иоанна, сила его слова и его образ жизни, что привлекали великое множество последователей и просто желающих слышать. Даже через десятки лет многие иудеи не только на родной земле, но и, скажем, в Александрии, Коринфе и Эфесе оставались верными учению этого пустынника, а про назарянина и слыхом не слыхивали! Об этом прямо говорится в книжке «О Деяниях».
«Иудей, именем Аполлос, родом из Александрии, муж красноречивый и сведущий в (иудейских) писаниях, пришёл в Эфес. Он был наставлен в пути Божием, говорил и учил о Боге правильно, зная только учение Иоанново.» Затем, переученный семиаксиями, он отправился в Коринф, где ему уже пришлось «доказывать, что Иисус есть Христос». Во время пребывания Аполлоса в Коринфе Савл, пройдя верхние страны (Сирию, Киликию, Карию), прибыл в Эфес и, найдя там некоторых учеников, сказал им: приняли ли вы Святого Духа (что якобы должно происходить по назарейской ереси), уверовав? Они же сказали ему: «мы даже и не слыхали, есть ли Дух Святой. Мы знаем только Иоанново очищение.»
И вот этот влиятельный муж, Иоанн, как и множество других иудеев, ожидает Царя, Спасителя, про которого он говорит: «Я не достоин понести обувь его. Идущий за мной сильнее меня». Говорил он народу, уже думавшему, что сам Иоанн и есть Христос. Когда же плотник из Галилеи пришёл к нему в числе многих прочих, Иоанн никак не выделил его. Лишь после окунания в реку якобы раздался голос с небес, и что-то наподобие голубя спустилось на назарянина.
Последний, видимо, любил роскошную жизнь. Носил дорогие одежды, вкушал различные яства, пил вина. О том, что одеяние его было не из простых, свидетельствует такое место из «Благой вести». «Распявшие его (воины) делили одежды его, бросая жребий». Надо думать, им не понадобились бы грубые старые вещи. По всей видимости, Иисус захотел стать таким же, как Иоанн, для чего поначалу и отправился сразу после очищения в пустыню. Но, во-первых, пустынническая жизнь, конечно, была не для него, а, во-вторых, представился весьма удобный случай.
Иоанн, будучи смелым человеком, не боялся говорить правду о местном начальстве, властителях, о тетрархе Ироде. Обличал последнего, кроме прочего, в сожительстве с женой своего брата Филиппа Иродиадой, хотя и не очень молодой, но, говорят, очень привлекательной женщиной. За это – скорее всего, по настоянию самой красавицы – Ирод приказал заключить Иоанна в темницу. Пока вакансию никто не успел занять (какой-нибудь, к примеру, ученик узника), распятый бросает свою пустыню и начинает заниматься тем же, что и Иоанн: «После же того, как предан был Иоанн, пришёл Иисус в Галилею, проповедуя «благую весть» и говоря: приблизилось царство небесное, покайтесь». Фактически ловко воспользовался моментом и занял место уважаемого народного проповедника. Только обряд очищения со слушателями не проводил, но и не очищал их Духом Святым, как должен был делать настоящий Христос. Только после его казни последователи начали вести речь о Святом Духе. Иначе они не могли, ибо так нужно было доказывать, что их пригвождённый к кресту учитель был ожидаемый Царь.
«Иоанн, сидя в тюрьме, услышал о делах Иисусовых и послал двоих из учеников своих сказать ему: ты ли тот, который должен придти, или ожидать нам другого?» Следовательно, узник, мягко говоря, не был уверен, что тот, над кем даже раздался небесный глас, и есть Мессия. К тому же Иоанн засомневался в этом, «услышав о делах Иисусовых». Значит, явно что-то не то вершил сын ЯРЦе, а кроме того, заключённому могло не понравиться, что его место занял самозванец.
Распятый же, услышав от посланных Иоанном учеников, что предшественник (скорее, я бы сказал, могущественный конкурент), узнавший о его делах, спрашивает «Ты ли тот?..», от прямого ответа, как обычно, уходит. И, видимо, растерявшись, говорит: «Расскажите о делах моих». Хотя, повторюсь, вопрошавший и так о них знает, и они-то именно и послужили причиной вопроса. Следовательно, назарянин никак не мог положительно ответить на заданный томящимся в темнице вопрос. И тут же, чтобы польстить авторитетному учителю и почти пророку, восхваляет Иоанна – не сомневаясь, что ему передадут – называет его самым влиятельным иудейским героем и пророком Ильёй. Приходит на память, как льстили Александру, сравнивая с Геркулесом. Называет Иоанна Ильёй ещё и с тем, что по местным священным писаниям Илия должен придти перед Христом, прямо давая понять таким образом, что он сам, Иисус, и есть этот Царь.
Спустя некоторое время на горе Фавор галилейский плотник вроде как беседовал с Моисеем и Ильей в присутствии трёх учеников. Но Илья ни слова не сказал, что он воплощался в Иоанне. Потому сразу после этого происшествия эти ученики – опять же, заговорившие о случившемся на Фаворе почему-то лишь после распятия – ученики спросили сына Марии: «Как же книжники говорят, что Илии надлежит придти прежде?»
Замечу, сами они об этом не знали, поскольку вряд ли и читать-то умели. Поэтому-то, повторяю, таких вот неграмотных Иисус и набрал к себе в окружение, чтобы лишние вопросы не задавали и не сомневались в том, что он царь. Но и их постоянно называл «маловерами», ибо даже после его чудес даже они, тёмные бедняки, всё никак не верили в то, во что заставлял (он их поверить).
Никак не ожидая подобного вопроса, зачинатель пагубного суеверия вроде как припомнил вслух, теряясь, что же дальше отвечать: «Правда, Илия должен придти прежде и устроить всё». Ничего не оставалось, как сказать: «Но говорю вам, что и Илия пришёл, и поступили с ним как хотели». А то выходило бы – какой же он Мессия, если Илия только что с ним беседовал и ещё не приходил!
Кстати, посмотрим, как же поступили с «Ильёй». Тетрарх Галилеи Ирод, рассказывается в записях «О благой вести», по случаю своего дня рождения устроил пир вельможам, чиновникам и старейшинам. В разгар застолья явилась Саломия – юная, лет тринадцати, дочь Иродиады, стройная и очаровательная. Она так исполнила танец, что не оставила равнодушным ни одного из бывших на пиру мужчин. Я думаю, там просто все слюной изошлись, глядя на полуобнажённую девицу, сплясавшую столь откровенно, соблазнительно и грациозно. Самому Ироду это понравилось настолько, что он сказал ей: «Проси у меня чего хочешь, и дам тебе! Хоть половину царства!» Хотел бы и я взглянуть, пусть ненадолго и одним глазком, на танцующую прекрасную отроковицу Саломию! Послушная и любящая дочь идёт к своей красавице-матери узнать, чего та, Иродиада, пожелает. Очаровательная женщина, не забыв злословия пустынника, говорит дочери, что наградой должна быть голова Иоанна на золотом блюде (достойная оправа). Саломия высказывает это пожелание тетрарху. Ирод несколько огорчён, даже боится выступлений народа, весьма почитающего узника, но он, виновник торжества, дал слово прелестной танцовщице в присутствии многих гостей. И вот отрубленная голова Иоанна на золотом блюде лежит у ног той, кого он поносил. Обращу внимание: народ вполне мог взволноваться из-за смерти почитаемого проповедника, наверняка какие-то выступления и в самом деле происходили. А Иисуса, который, по мнению семиаксиев, лучше, важнее и больше предшественника, тот же народ отправил на казнь, хотя мог и помиловать.
Из вышесказанного становится совершенно ясно, что суть учения («благая весть», «покайтесь, ибо приблизилось царство небесное», нестяжание) практически перенята распятым у обезглавленного Иоанна, сына Захарии. Более того, он и во многом другом следовал по его стопам, пользуясь тем, что конкурента посадили в тюрьму. А потом, когда тот и из темницы стал задавать неудобные вопросы, выражающие откровенное сомнение в том, что Иисус – Мессия, к счастью для последнего весьма удачно зажигательно на пиру Ирода станцевала дочь Иродиады.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/05/371
---------------------
Киликия – р. провинция на Востоке; Кария – р-не называли эту область Ликией и Памфилией.
Ирод – здесь: Ирод Антипа, правил территорией Галилеи и восточной частью долины Иордана с 4 г. до по 38 г. н.э.; Филипп – сын Ирода I Великого от другой жены, правитель соседних, северных, областей (до 34 г.).