XVII
"Воздержание" и скромность Фабиев
По прошествии ночи, и в ещё одном доме, этой теме также было уделено некоторое внимание: в доме молодого сенатора Юнка на следующий день был устроен обед. Его обаятельнейшая жена, разумеется, пригласила много своих подруг: из квартуорфемината, менее близких, приятельниц. Отличиями этого пира для Фабии явились два обстоятельства. Отсутствие Корнелий – к младшей, Мерулине, она вообще охладела, особенно после одной излишней вольности этой девочки – и то, что она ограничилась всего парой кубков вина в самом начале застолья. На это обратил внимание присутствовавший там Стабилий. Воспользовавшись случаем, он перелёг ближе к Фабии и завёл беседу. Ненавязчивую. Мягко, с некоторой иронией он убеждал свою «самую способную ученицу… прервать бездумную гулянку, противную Царице Богов».
– О Геркулес! Ты словно греческий гинеконом, – возражала она. – Но тебя не противно слушать, Стабилий. По крайней мере, сегодня… Шучу-шучу. Не видишь, что ли?
– Ты неисправима. По крайней мере, в своей легкомысленности.
– Это о шутке или более широко, о поведении?
– Как тебе угодно, Присцилла, так и понимай. Однако сегодня ты весьма воздержанна, и это прекрасно!
– А потому, что увидела тебя и вспомнила, что решила пить не более двух кубков, – на самом деле фламина просто собиралась появиться трезвой на расширенной службе в святилище Идейской Матери. Хотя она неоднократно посещала и даже проводила её будучи не совсем трезвой, всё же не позволяла себе излишне расслабляться.
– Что же мешает тебе, моя одарённая ученица, помнить о своём прекрасном решении каждый день?
– Абсолютно ничего, Стабилий! Не забываю, поверь.
– Хорошо. Что мешает держаться означенного решения?
– Есть одно странное обстоятельство…
– Если не трудно, поведай.
– Отчего же нет, слушай. Я говорила, что постараюсь пить не более двух кубков. Но как только их выпиваю, становлюсь другой…
– И что же? Многие, хмелея, будто превращаются совсем…
– Подожди, Стабилий, я не закончила мысль, – не сдержавшись, Фабия улыбнулась. – Я держу слово. Но, говорю же, едва осушаю пару кубков, становлюсь другой, а эта другая пьёт очень много!
Посмеявшись вместе с другими слушателями, стоик находит ответ:
– Так будь сама собой, дражайшая Присцилла! Будь собой и будь сильной. Ты же Фабия!
– Как верно, Стабилий, – присоединяется Геллия. – Я вспомнила теперь не о твоих славнейших предках, подруга – о них можно целые тома писать…
– Извини, перебью. Как и о предках многих присутствующих.
– Конечно, милая Присцилла! Но я хотела сказать о Квинте Фабии. Пока вы с братом не пришли, Арулена и Феликс разбирали здесь его подвиг в Мавритании. А Парис в связи с ним напомнила нам, в частности, о Великом Александре…
– Прекрати, пожалуйста, Клементина, – просит Квинт. – Сколько можно об этом? Арулена, дорогая, не стоит так меня нахваливать.
– Вот-вот, милая Юния, – не удерживается Муция, чтобы не задеть соперницу. – Не стоит столь односторонне нахваливать своего жениха. Ты будто только о венке и знаешь! Будто не было ни ожерелья, ни почётных копья и запяс-…
– Полно, Присцилла! – останавливает её брат. – Правда, не люблю, когда за столом говорят о моих наградах. Ты же прекрасно знаешь… – Квинт договорил, и фламина рассеянно стала жевать свежую грушу.
Стабилий наклоняется и тихо говорит «талантливой ученице»:
– Бери пример с любимого брата. В том подвиге он равнялся, можно сказать, на Александра, и ты помни, что Александр был весьма воздержан!
– Ты всё о своём, наставник! Ещё бы буквальное значение этого громкого имени вспомнил: мол, и тебе, Присцилла, следует отражать мужские атаки. Хорошо, Стабилий! Обещаю подумать, как дальше жить, – отвечает Фабия и возвращает свой слух к общей беседе.
– … твой брат Гай Павел тоже отважный муж, Квинт, никто не спорит. Но прошу, оставим военную тему, а то мой супруг и так целыми днями только о войне и твердит!
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/01/04/1356
--------------------------
гинеконом – в Др. Греции должностное лицо, следившее за поведением женщин.
Александр – имя означает «отражающий мужей».