Штат Нью-Мексико. 3 июля 2026 года.
Я выехал из ангара и направился на третью взлетную полосу на полигоне Розуэлл. Высокого неба чернильная синь за лобовым стеклом и не единого облачка на горизонте. Слабый боковой ветер, северо-восточный, пять метров в секунду. Атмосферное давление - как на уровне моря. Бортовой компьютер запросил погодные условия и затем высветил на экране взлетные параметры. Я приступил к ритуальному священнодействию - настройке аэродинамических систем. Для улучшения несущей способности крыла выдвинул закрылки Фаулера, пикирующий момент скомпенсировал малым отрицательным углом стабилизаторов. Флалероны или элероны остались с минимальными щелями, потому как стартовый вес машины довольно большой. Увеличение угла атаки требовало наклонить предкрылки. Пока машина не в воздухе, то спойлеры - вне игры. Насвистывая немудреную песенку, я развернулся перед стартовой линией и ожидал команды из диспетчерской.
Летная погода нашептывала хорошее настроение. Прогноз на ближайшие сутки благоприятствовал мечтаниям о «небесных кренделях» - высших фигурах пилотажа. Предполетная дрожь от двигателей передавалась на фюзеляж и крылья. Я чувствовал низкочастотную вибрацию, и она наполняла меня ощущением эйфории. Через несколько минут я разбегусь по «рулежке». Предельная концентрация внимания, и прыжок - долгожданный отрыв от земли, неспортивная борьба турбулентных потоков с ламинарными, максимальный угол атаки - здесь важно добавить двигателям тяги, чтобы избежать сваливания машины в штопор, - и мгновением позже нешуточные перегрузки на длинных ступеньках ускорения. Критический звуковой барьер приблизится, а после я разовью небывалую скорость в три тысячи Махов. На сегодняшний день - это мировой рекорд на Земле. От нетерпения мое тело дрожит, разум трепещет и готов писать полотна космических этюдов.
У меня на борту пассажир. Русые волосы, короткая стрижка. Лицо овальное, выражение сосредоточенное. Рост около шести футов. Вес чуть ниже нормы, сто шестьдесят восемь фунтов. Добро, значит, должен выдержать дополнительные «же». Высотный костюмчик, ботиночки - подогнаны безупречно. Шлем и кислородная маска наготове. Я молчу, не хочу первым заводить разговор. Мысленно обдаю его презрением и приклеиваю ярлык «пешеход». Если бы психолог оценивал мои чувства, то назвал бы это «ревностью». О, именно сию минуту как я понимаю Отелло! Профессиональная ревность к человеку, который наверняка имеет такие же права на испытательный полет, гложет меня изнутри, отчего я ощущаю легкий дискомфорт.
Шеф решил подсунуть дублера? До сих пор я хорошо справлялся с заданиями! Сам себе и командир экипажа, и экипаж. Увы, не поспоришь - дисциплина, да и начальству виднее. Я наслышан о нем - пилот первого класса, прошел предполетную подготовку на всех последних моделях сверхзвуковичков, включая штурмовики, разведчики и бомбардировщики, короче, ас. Возможно, это обычная техническая проверка гибридной функции машины? «Я спокоен. Я совершенно спокоен», - представляю штилевое море. - «Я созерцаю море спокойствия». Простые формулировки для мысленной медитации помогают успокоиться. Стресс никому не нужен.
- Привет! Меня зовут Алекс, - нарушает тишину пассажир. - Будем знакомы?
- Мой код «Икс-джет-250». Ты можешь называть меня Икаром, если хочешь.
Я стараюсь говорить с ним сухо. Не люблю фамильярщину. От тех же психологов наслышан, что дистанция в отношениях позволяет команде добиваться лучшего выполнения полетного задания. Наконец, включается диспетчерская.
- Борт Икс-джет-250, прими сводку космической погоды на всем пути следования.
- Да, я готов вести запись.
- Текущая солнечная активность следующая. Поток радиоизлучения на длине волны десять и семь десятых сантиметра равен ста тридцати девяти. Усредненный планетарный индекс «КаПэ» - двойка. Магнитосфера Земли спокойная.
- Принято.
- Внимание! Поток ионизованной солнечной плазмы, солнечный ветер, - сильно не однороден, его скорость будет меняться от двухсот пятидесяти на нижней орбите вблизи Земли до шестисот миль в секунду в конечной точке маршрута в сторону Солнца.
- Записал.
- По данным спутника «Гоес-26» вчера на Солнце произошло девять вспышек класса «Эм». Эрупция одного протуберанца привела к образованию магнитного облака - области солнечного ветра с повышенной величиной напряженности магнитного поля, - сейчас оно движется вдоль линии соединения Солнце-Земля. Скорректируйте вашу лоцию на случай дрейфа облака! Не зацепите, иначе пиксельная электроника, управляющая Анигтроном или аннигиляционным протон-антипротонным двигателем, сгорит.
- Ого! Будем держаться золотой середины. Сводку космической погоды Икар принял.
- Борт Икс-джет-250, минутная готовность.
- Есть минутная готовность, - подтверждаю я команду и смотрю на пассажира.
Алекс надевает гермошлем, прилаживает кислородную маску, проверяет давление газа в баллоне. Застегивает противоперегрузочные ремни. «Я созерцаю море спокойствия», - мысленно повторяю волшебное заклинание.
- Я готов, - он машет мне рукой.
Включаю зеленый экран и обшариваю локатором ближний горизонт. Чисто.
- Отсчет пошел, - говорит диспетчер.
Я заглушаю прогретые двигатели, чтобы переключиться в турборежим, и снова запускаю их. Обороты повышаются. Ровный звук турбин радует. Они сыграют главную роль на взлете и при наборе высоты до тринадцати миль - границы плотных слоев атмосферы. Потом я включу смешанное управление. На семидесяти шести милях, где плотность воздуха ничтожная, заработают ракетные ступени. И, преодолев последние цепкие гравитационные объятия Земли, мы вырвемся на свободу в космическое пространство. На нижней орбите я запущу Анигтрон, его испытание - мое основное полетное задание. Нахрена мне пассажир? Не понимаю. «Я созерцаю море спокойствия».
- Икс-джет-250, старт, - командует диспетчер.
- Поехали, - отвечаю я и поворачиваю ключ зажигания…
***
Мы на орбите. Какие краски, первозданные и ничем не замутненные! Душа поет. Невесомость пронизывает корабль, сладостно будоража мои искусственные нейроны, и моя пылкая натура воспаряет в звездную даль за горизонт ударной волны гелиосферы. Наша цель - точка Лагранжа в сторону Солнца.
- Икс-джет-250, Розуэлл на связи. Доложи обстановку!
- Все системы работают в штатном режиме. Алекс в порядке. Борт Икс-джет-250 готов к пуску Анигтрона.
- Добро! Видим вас на радаре, взяли на слежение.
Я посмотрел на пассажира. За зеркальным гермошлемом лица не видно. Проверил датчики жизни: частоту дыхания, пульс, давление и снял показатели активности с лобных долей.
- Алекс, как самочувствие?
- Хорошее. А как твое, дружище?
- О’кей. Пора запускать Анигтрон.
- Давай!
Я втянул крылья вовнутрь, подал электропитание в отсек протонного движка, разблокировал программу резервации и получил доступ к управлению. Как должен работать Анигтрон, я не представлял, просто выполнял приказ. Пуск. Алекс мог следить за приборами глазами. После каждой ступени ускорения долгая пауза для адаптации организма. Одна, две, три тысячи Махов - предел достигнут. Казалось бы, и хватит? Но далее произошло невероятное. Двигатель продолжал набирать скорость. По достижении трех тысяч и сотни Махов, я стал опасаться, что корпус Икс-джет-250 не выдержит. Команды выключения Анигтрона не «проходили».
Розуэлльская диспетчерская не отвечала. Три тысячи пятьсот Махов. Я боялся смотреть на Алекса, хотя датчики показывали - жив. Впервые какая-то система машины вышла из-под контроля. Пройдя точку Лагранжа, я развернулся по широкой дуге, оставаясь внутри токового слоя межпланетного магнитного поля, и направился обратно. Пять тысяч Махов! Внезапно приборы зафиксировали магнитное облако, движущееся к Земле. Мы его все-таки зацепили.
...
Весь рассказ опубликован в авторском сборнике "Контакт", заказать книгу можно здесь:
http://shop.club-neformat.com/02/contact/
С уважением,
автор