********
Тайкери поразил некроманта в самое сердце. Он понял, отчего волосы Армиана стали белыми, понял, отчего так серьезна и печальна стала савора. Сам он никогда не видел Тайкери, но как много порой может сказать чужое горе! Этот Мир когда-то не так давно был прекрасен. И тем ужаснее было видеть черную безжизненную равнину.
-Ты хотел это увидеть, - глухо проговорил Ушедший. – Ты видишь. Что теперь? Что изменилось оттого, что я нарушил правило сделки? Мне достанется, но это теперь неважно. Я… я тоже увидел.
-А там, под камнем… - Бори не узнал собственного голоса. – Там хоть что-то осталось?
-Не знаю, - облако всколыхнулось, но Бори каким-то образом понял, что Ушедший отвернулся от него. – Скорее всего, нет. Там тоже камень.
Не отвечая, Бори присел на корточки, коснулся ладонью черной поверхности. Ничего. Мертвая тишина и… пустота. Словно там, под коркой из таханара, не было совсем ничего, даже самого таханара.
Неожиданная страшная мысль пришла ему в голову: что, если там, под этой чернотой, Тайкери все еще жив? Таханар умеет отражать чужую магию с той же легкостью, с какой он же может ее усилить, смотря по тому, как его настроят. Что, если кто-то там, под камнем, просто боится, что его опять найдут? Некромант даже пошатнулся и поспешил подняться на ноги. Что ж, если Тайкери мертв, это не сделает ему хуже, если жив – может, именно это поможет ему возродиться.
И Бори ударил в таханар. Ударил изо всех доступных ему сил. Брызнули в разные стороны черные осколки.
-Что ты делаешь?! – с почти человеческим ужасом вскрикнул Ушедший, но было уже поздно. Бори ударил еще раз – и наклонился над образовавшейся воронкой.
Под таханаром действительно была пустота. Пустота – и смерть. Тайкери больше не было в прямом смысле слова. Но какая сила могла враз уничтожить целый мир?!
За его спиной послышался сдержанный стон, и Бори с удивлением оглянулся. Рядом на коленях стоял немолодой уже усталый человек, по щекам его катились слезы. Он провел дрожащей ладонью по камню, потом с каким-то отчаянием сунул руку в дыру, зашарил, словно пытаясь нащупать что-то, потом запустил туда же и вторую руку… и закусил губы. Медленно вытащил руки – и глаза его стали совсем прозрачными от слез и бессильной ненависти: ладони его были полны сухого черного пепла.
Бори молча смотрел на него. Весь вид незнакомца неопровержимо свидетельствовал: норвэлл! Голос крови был слишком силен, даже если кровь эта была много-много веков назад: он не смог отказать просьбе этого парня.
-Ушедший…
-Я был норвэллом когда-то очень давно, - с трудом выговорил он. – Это моя родина, я родился на Тайкери…
-Я не знал этого, - Бори коснулся ледяного плеча Ушедшего. – Прости, я никогда бы не попросил, если бы знал…
Тот мотнул головой.
-Я знал, что Тайкери погиб, но это… Ты понимаешь, КАК они погибли? Они же сгорели заживо! Все!..
-Я понимаю… Пойдем отсюда. Я жалею, что настоял, здесь действительно ничего не осталось. Пойдем. Чем дольше мы здесь остаемся, тем больнее становится. Особенно – когда понимаешь, что ничего уже нельзя сделать.
-Если бы остался хоть кто-то! – с какой-то тоской вырвалось у Ушедшего. Он поднялся, сдул пепел с ладоней и смотрел, как ветер погнал его над погибшим миром. – Если бы остался хоть кто-то, хоть один! - чтобы отомстить! Ты знаешь, некромант, что мертвые тоже способны испытывать боль? Ты ведь знаешь, что я тоже мертв, как и любой из нас!!
-Знаю, - глухо отозвался Бори. Он не знал, но это было все равно. Значит, Ушедшие… за Грань. Но как же они могли возвращаться? Неужели же это возможно?! Или просто Ламая не беспристрастна?! Последняя мысль показалась ему чуть ли не кощунственной, но избавиться от нее он уже не мог. Из-за Грани можно вернуться?!
Ушедший словно почувствовал его мысли.
-Нет, некромант, это НЕВОЗМОЖНО. Никогда нельзя – возвращаться.
Они вернулись в мир отдыха норвэллов, пройдя его, снова вышли в Коридор.
-Я участвовал в его создании, - вдруг сказал Ушедший.
Он снова был облаком, но Бори все время чудился немолодой человек с усталыми глазами, каким Ушедший был на Тайкери. – Это было прекрасное время. А этот мир – мы называли его Лио, «тишина»… Пойдем. Я верю, что ты не напрасно жертвуешь собой, и твоя девочка еще жива.
-Я чувствую ее.
Ушедший внимательно посмотрел на него – Бори ясно чувствовал этот взгляд.
-Ты знаешь о свойстве Межвременья сохранять ощущения? Оно может сохранить ощущение жизни твоей подруги и излучать его еще долгие годы, и даже ты не почувствуешь разницы.
Бори побледнел.
-Ты в этом уверен?
-Я не знаю. Это нам неподвластно. Но она м;жет быть мертва, будь готов и к этому. Я не хотел тебе говорить, но лучше готовься к худшему исходу. Или для тебя лучше потерять все одним махом, получив такой удар, что не выдержит психика?
-Нет… - Бори с трудом справился с собой. – Нет, лучше быть готовым заранее. Я еще должен появиться на Конклаве. Ты жесток, как Таэра, но я благодарен тебе за эту жестокость. Но все же… поторопимся. Я знаю, что это может ничего не изменить, но…
-Хорошо. Ты готов к ужасу? Есть тропа, от которой дрожь пробирает даже меня, а ведь я видел такое, что не в силах представить даже некромант. Пожалуй, только двое из ваших богов видели ее… истинную. И, насколько мне известно, никто из них никогда больше не ступит на эту дорогу – для этого им нужно гораздо больше, чем тебе. Так ты готов? Это будет намного скорее, вот только настолько ли сильна твоя любовь?
-Я выдержу всё. – Бори стиснул зубы. Внутри у него все отчаянно протестовало против этого, но имя, звучавшее в измученном мозгу, было сильнее. И оно властно толкало парня на все новые и новые безрассудства. – Идем. Неизвестность хуже всего, лучше уж – поскорее…
-Что ж… пойдем. Но никогда больше не повторяй этого пути, ты слышишь меня? Никогда!
-Я слышу, Ушедший. Никогда.
*****
Внутри карвеста было тихо и тепло. И еще – там царила Тьма. Не темнота – именно Тьма. И из этой Тьмы тянуло живым жаром.
Таэра шагнула вперед, пытаясь что-нибудь рассмотреть. Ничего. Ушедшие, видимо, не нуждались в глазах, по крайней мере, не настолько, чтобы видеть дорогу, по которой идешь. Они все знали и без этого. А вероятнее всего – и не были здесь ни разу после того, как был зажжен Огнь. Неопалимая купина жила. Она была полна Силы и жизни и не нуждалась больше ни в ком, как никому и не подчинялась.
Таэра тряхнула головой, отгоняя ненужные мысли. Это было сейчас не важно и не нужно. Важным было одно: как взять Огнь? Она задумчиво посмотрела на левую ладонь. Этот Огнь хоть и магический, но живой. Как заставить – или убедить – его принять хозяина? Можно ли с ним договориться, как и со всяким живым существом? Алин может знать ответ, но дозваться его невозможно. Лунные Топи не пропускают сигналов, если с обоих концов канала не стоит родная им магия, и значит, рассчитывать на связь с Храмом Знаний нечего. А карвест и вовсе живет только благодаря Ушедшим, они еще более непредсказуемы, чем выбранный ими для хранилища мир… Однако надо на что-то решаться. Странно, карвест хотя и старый, не так уж и велик, но вот сколько она уже идет внутри него, а не нашла ни самого дерева, ни собственно неопалимой купины. Даже боковые стены куда-то исчезли, пальцы женщины не касались больше шершавых боков карвеста.
Она остановилась. Ушедшие были куда как не просты, это не просто коридор, это лабиринт, и блуждать по нему можно до бесконечности. Таэра оглянулась. За спиной с трудом угадывалась крохотная белая точка – дупло, через которое она попала внутрь дерева. А между тем до сих пор ей не попалось ни намека на Огнь, только жаром тянет по-прежнему. И – со всех сторон, словно она уже давно стоит в самом кострище.
-Неопалимая купина! - не понимая, что делает, Таэра протянула руку. – Ушедшие, мне нужна ваша помощь. Я прошу у вас Огнь только на время, и обещаю вернуть его, когда он сыграет свою роль.
И ответ пришел. Не прозвучало голосов, она не ощутила постороннего присутствия или хотя бы легкого прикосновения чужого разума, но Огнь вспыхнул вокруг нее, осветив необъятный зал, неведомо как оказавшийся внутри живого дерева. Боль ожгла ладонь, Таэра вскрикнула от неожиданности – и неопалимая купина охватила ее всю, с ног до головы. Богиня Ненависти вскинула голову, наконец-то ощутив обжигающее прикосновение не просто чужого, но совершенно чуждого и непонятного разума.
-"Кто ты? Чего ты хочешь от меня?"
Не ответить было нельзя, да и не принял бы Огнь никаких объяснений. Он сильнее сжал ее в своих объятиях, оглушая болью, прожигая вечное тело насквозь… и она раскрылась ему, показав то, чего не показывала никому.
-"За всё надо платить. В первую очередь - за помощь."
Таэра закрыла глаза. Это не Дикий Ритуал, но как же похоже! Всего один шаг до того, что сделал Бори, но все же – не Дикий Ритуал. Неприятно, словно допрос с пристрастием, но и только. Одно хорошо: что бы ни вызнал таинственный хозяин купины, это останется здесь.
Огнь придвинулся вплотную, хотя казалось – плотнее некуда. Теперь он был всюду, и от крика удерживала только гордость Темной Силы. И – осознание того, что она и есть – огонь и погибель. Они одинаковы, Ненависть и Огнь, но…
Ненависть не страшится боли!
Ненависть не страшится Огня!
Ненависть живет здесь с самого первого мига…
Ненависть не знает страха…
Ненависть сильнее…
Ненависть…
Ссирх тревожно вслушивался в странную тишину. С тех пор, как Госпожа шагнула в проклятый карвест, оттуда не доносилось ни звука, даже само дерево замерло, будто боясь шелохнуться. А потом оттуда донесся гул пламени. Ссирх помнил, как это было с тем парнишкой. Смелый шаг в темное нутро, гордо поднятая голова, гул пламени и крик, полный боли и недоумения… И все. Утром все подножие старого дерева было засыпано пеплом, уже остывшим и потому безгласным.
Сейчас был только гул пламени. Огнь горел… но и только. Ни звука, ни стона, ни крика… Лангирн невольно сжался – и в отверстии показалась Она. В глазах боль, левая рука безвольно опущена, но торжество заглушало боль. Она медленно протянула руку, раскрыв ладонь - и ладонь вспыхнула. Длинный язык протянулся вверх, темно-красный с чернотой, живой, трепещущий… злой. Он коснулся нижних ветвей карвеста – и затих, прижавшись к руке хозяйки. Таэра так же медленно опустила руку.
-Это подарок. А карвест… Неопалимая купина исчезнет вместе со всеми Лунными Топями и никак иначе. Так захотели те, кто ее создал. – Она наконец-то улыбнулась. – Идем, Ссирх. Проводи меня. Третий артефакт пока побудет у вас – это последнее, что мне останется, если все остальное не подействует.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ