Война в Афганистане в конце 70-х прошлого столетия была тяжелым испытанием для наших солдат и офицеров: столкновение буквально разных цивилизаций, разного менталитета хотя бы в силу других религиозных и бытовых отличий, суровых климатических условий, горной местности, особенностей среды обитания, особенно в части водного режима.
Совершенно не классическим оказался и сам характер войны больше напоминающий партизанский, что можно пояснить техническими показателями боевого поражения БТТ. Так средний пробег на одно поражение достигал 18000…24000 км для легкобронированной гусеничной техники (БМП и БМД) и почти 50000 км для колесных БТР. Эти показатели возможно на два порядка могут превышать аналогичные показатели для такой техники применительно к европейскому театру военных действий.
Следствием такой войны с учетом удаленности и труднодоступности этого театра военных действий стал огромный объем ремонтно-восстановительных работ на объектах БТТ, потребовавший использования практически всех запасов материальных ресурсов мирного времени.
Тем не менее эта война внесла определенную ясность в некоторые организационные и технические вопросы, в мирное время являющиеся предметом дискуссий и споров внутри Минобороны и в промышленности и выявила некоторые просчеты и недоработки при создании и производстве БТТ.
Приведу наиболее заметные из них:
- Принятие на вооружение БМП-2 не смогло бы привести к постепенному вытеснению БМП-1 в войсках, так как под давлением ГРАУ, относивших БМП-2 к средствам дополнительного воздушного прикрытия мотострелковых частей, постановлением о серийном выпуске предусматривался их выпуск на уровне около 10% от БМП-1.
По указанию ГШ ВС в 40-ю армию было направлено всего 12 машин БМП-2 с практически необученными экипажами (объем обучения 4 суток). В короткие сроки армия потребовала заменить все БМП-1 на БМП-2. Так в дальнейшем решилась их судьба встать на производств вместо БМП-1;
- Практически безводный театр военных действий с одной стороны, с другой отсутствие танковой поддержки (крайне не эффективными они оказались в условиях горной местности, «война» оказалась, практически, без танковой!) позволили усилить бронирование легких машин за счет потери плавучести. (БМП-2Д). Вот для такого рода войн, когда в тебя стреляют из-за угла, в большей мере подходит десятилетиями отрабатываемая БМПТ, при условии наличия спешиваемого десанта, т.е. аналог израильской «Меркавы» (симбиоз - танк-БМП), выполненной израильтянами для пустынной местности и тех задач, которые они возлагали на свой танк при отсутствии соответствующего противодействия;
- Вынужденный вывод БМД-1 из состава армии показал, что экономить на испытаниях нельзя: нужно не только обстреливать бронекорпуса, но и машину целиком, в том числе подрывать еще на стадии опытного образца в полном снаряжении;
- Длительное время для колесных БТР в промышленности мы отрабатывали пулестойкую, защищенную от воздействия напалма, шину и приняли её на вооружение. Однако, в силу технологической усложненности её производства, промышленный выпуск для текущего производства колесных БТР задерживался. Потеря управляемости БТР при пробитии управляемых колес в Афганистане привела к неоправданным потерям личного состава и техники в 40-й армии, когда по этой причине расстреливались и подрывались целые колонны БТР. Промышленность обязали немедленно выпустить партию в 5000 пулестойких колес и данная проблема была снята. Вместе с тем в этой партии не была реализована огнестойкость резины ввиду срочности изготовления значительной партии колес;
- В ходе боев однозначно было подтверждена необходимость применения выстрелов для наземной техники с ударным или комбинированной (электро-ударной) втулкой. 30 мм патроны к зенитным автоматическим пушкам выпускались только с электровтулкой. Наши требования ГРАУ отвергались, так как приводили к разунификации в производстве и затруднению в организации снабжения войск. Однако, по моим сведениям, даже на вертолетах грунтового базирования пришлось переходить на нашу 30мм автоматическую пушку БМП-2 (2А42) из-за множественных отказов цепей стрельбы на вертолетах, базирующихся на грунтовых аэродромах;
- На ремонтном заводе в Каунасе пришлось увидеть эшелон БМД-1с поражением радиатора двигателя (восемь машин из десятка прибывших в эшелоне). Сектор поражения со стороны кормы составлял на машине всего 5…7 градусов, что говорит о том, что типовые программы испытаний должны разрабатываться индивидуально к конкретной машине;
- Более курьёзным по последствиям стал момент ввода в Кабул подразделений ВДВ. Поскольку всё происходило в обстановке строжайшей секретности, при полной неуверенности высших эшелонов власти, вводить или не вводить войска в Афганистан, в связи с чем военным была выдана только предварительная команда: «Делай, р-р-а-а-з-з!», а исполнительной команды не прозвучало не через день, не через два, три и т.д.. Мороз (накануне нового года), машины БМД были давно загружены в самолеты, подогреватели при этом включать нельзя. Попытки командиров низшего звена на месте добиться разрешения на быструю перезагрузку для подогрева двигателей пресекалось, видимо, военным же руководством из недостаточной храбрости перед верхами: «а вдруг?».
Когда исполнительная команда прозвучала, на аэродроме в Кабуле десантников с небоеспособными машинами встречал правительственный полк в полном боевом снаряжении. Завелось всего, кажется только три машины, на которых десантники и пошли в наступление на этот полк. Дерзость десантников оказалась оправданной: афганский правительственный полк побежал!...
Остальные десантники, применив имеющиеся на аэродроме трактора К-700, начали заводить машины, в том числе и толкая машинами друг друга в корму.
Нам же пришлось впоследствии исполнять правительственное указание по оснащению всего парка легких гусеничных машин (БМД, БМП) средствами «холодного» пуска двигателя. Б.Г. Егоров, конструктор двигателя УТД-20, предложил заимствовать систему факельного подогрева с грузовиков КАМАЗ. Надо иметь ввиду, что такой способ пуска, даже однократный, значительно снижает ресурс двигателя.
Такие указания не обсуждались, а промышленная линия производства факельных свечей в тот момент дышала на ладан. Закупленная в Германии у фирмы Боша, она уже не справлялась с необходимыми объемами производства машин. Из-за отсутствия качественного сырья (керамика, нержавейка, заготовки) завод вынужден был ввести на линии 48 точек контроля и отбраковки, в том числе рентгеновскими установками контроля положения спирали в керамике, что, конечно, в бошевском технологическом цикле отсутствовало. Стоял вопрос о воспроизводстве второй линии собственными силами.
Наш председатель НТК с горечью вспоминал, как в годы отечественной войны он пользовался трофейным легковым автомобилем с бошевской системой факельного подогрева – зимой никаких забот не знал.