*****
Таэра закрыла глаза. Темнота окружала ее давно. С тех самых пор, как магия одного из Первых богов выжгла ей глаза. Это было так давно, что почти забылось, и только изредка она остро, до крика снова хотела видеть. По счастью, такое желание возникало в ней все реже. Видеть хотелось глаза любимого – а его не было. Единственное, что немного огорчало ее – она никогда не видела собственных детей, но с этим она свыклась. Глаза надо видеть, когда не можешь до конца поверить на слово, когда общаешься с тем, кто способен предать… Дети не предавали. Да и два десятка веков полной темноты давали о себе знать – она почти не чувствовала, что чего-то лишена. Даже выходя, как сейчас, астрально, Таэра видела все в том же привычном обратном отображении. В смертных мирах это называлось бы негативом - это она помнила по ссылке. Смертные миры – что может сравниться с таким наказанием?! Для нее, как для не самого слабого в Астрале мага – это четыре века даже не каторги, которую она приняла бы чуть ли не с восторгом, сочтя великой милостью Конклава… Правда, зато она узнала, что такое смерть. Не Ламая – именно смерть, темная и беспамятная, без малейшей надежды когда-нибудь снова увидеть солнце – сама она возвращалась шесть раз только потому, что не истек срок ссылки. Побег удался только с седьмой попытки…
Астрал привычно распахнулся под нее взглядом. Сотни голосов ворвались в сознание, крики боли и страсти, жаркий шепот и вскрик любви, азартные выдохи учебных боев, размеренные, хорошо поставленные голоса наставников, возгласы досады и огорчения… Астрал по-прежнему жил, словно бы и не было Преступившего.
А вот боги молчали. Все до единого. Размышляли? Или готовились к предстоящему бою, решившись все-таки на Кольцо?
Богиня Ненависти окинула мысленным взглядом все девять Храмов. Храмы молчали, но покоя, прежнего почти безмятежного покоя больше не было. Напряжение и ожидание, и готовый к броску нож в чьей-то руке, скрытый до поры сильным Зеркалом и длинным рукавом туники. И только в одном Храме было спокойно: в Храме Знаний. Таэра потянулась к Храму друга.
Алин читал малышам лекцию по истории Астрала. По коридорам первого этажа носились свободные от занятий ученики, с любопытством поглядывая на узкую темную лестницу в подвал. Пробегая мимо нее, они невольно замедляли шаги, прислушивались – и лица их становились серьезными и печальными.
Заинтересовавшись, Таэра призраком скользнула в Храм.
Дети испуганно заозирались, ища источник непривычного ощущения тревоги и холода, но игра звала и они быстро забыли об этом. Таэра бесшумно шагнула в подвал.
Снизу тянуло прохладой, но не сыростью. Богиня Ненависти ясно чувствовала присутствие там, глубоко внизу, живого существа. Точнее, человека. Не мага, но и не совсем смертного. Прислушавшись повнимательнее, она едва не присвистнула: Прирученный*! Вот уж не ждала такого от бога Мудрости!
======================================================
Приручённый – смертный маг, сумевший самостоятельно проникнуть в Астрал. Таких, как правило, назад не выпускали, опасаясь, что они приведут в мир магов смертных волшебников, но и пленниками в полном смысле слова они не были. Прирученные имели полную свободу требований и общения с богами Храма-темницы, но содержались под замком, так как даже Сила детей была смертельно опасна для них.
- Я умер, но остался жив.
Пронзая чуждые пространства,
Я время пил, как прежде – спирт,
Не обретая постоянства.
Хороший голос, молодой, печальный. Таэра спускалась все ниже, пролет за пролетом оставались позади, а голос приближался, обрастая интонациями и печалью.
- Богатства, знания мои,
и тайны всех путей незримых
в сравнении с тропой Судьбы
бесценны, неисповедимы.
К голосу прибавился едва различимый шорох, словно незримый еще певец рассеянно водил ладонью по шершавому листу пергамента. Потом прозвучали тихие неспешные шаги, но голос не утихал, выводя задумчивые грустные такты тихой не астральной мелодии.
- Но бесполезен мой урок
для всех, кто жаждет тайн Астрала.
им не увидеть между строк
стальные челюсти капкана…
Таэра проскользнула в темницу. Пленник, молодой светловолосый парень, полусидел на постели и пел, задумчиво прикрыв глаза. Комната, с точки зрение Таэры, могла быть и поскромнее, но молодой волшебник, очевидно, чувствовал себя вполне комфортно. Алин заботился о пленнике. Комната предусматривала любое возможное желание пленника, от вина до книг и хрустального Шара. На столе с небрежно отодвинутым на самый край полупустым кубком лежал пергамент, заполненный крупным четким почерком, валялось несколько перьев, но пленник потерял интерес к этому занятию, не потрудившись даже прибрать лист. Впрочем, едва ли написанное имело отношение к магии неважно какого порядка.
Таэра с любопытством оглядывалась, но молодой волшебник оказался отнюдь не слаб. Почувствовав легкое дуновение, пленник прервал песню и поднялся.
-Кто здесь? – негромко окликнул он. В голосе его не прозвучало ни малейшего страха.
Таэра, прищурясь, несколько минут смотрела на него. Она не считала нужным скрывать свое присутствие – смертные редко придавали значение обыкновенному ветру. Пленник – почувствовал. А может, просто хорошо осознавал, где оказался, и понимал, что в этом месте значение придавать надо всему, даже тому, на что дома он не обратил бы ни малейшего внимания. В любом случае, для смертного такая Сила была редкостью – как-то же он ведь оказался в Астрале, по другую сторону смерти, как сказал бы Алин.
На его вопрос она не ответила, оценивая его теперь уже с точки зрения симпатии-антипатии молодой женщины. Высок и строен, светло-золотой волос и неожиданно темно-карие глаза (редкое сочетание в смертных мирах!), с дерзким и решительным лицом, отнюдь не красавец, но и не урод. И смел, пожалуй, даже слишком смел. Надо обладать даже некоторой долей сумасшествия, чтобы решиться на подобный опыт. Хотя он, конечно же, не думал, что не сумеет вернуться, наверняка даже мысли такой не допускал.
-Я знаю, здесь кто-то есть, - парень поднялся с постели, осторожно шагнув вперед, и оглянулся по сторонам. – Я чувствую твое присутствие, я знаю, ты где-то совсем рядом. – Он протянул руку, словно желая найти неведомого гостя на ощупь. - Покажись, кто ты!
И снова – ни следа страха. Парень ей нравился. И она, еще немного поколебавшись и рассердившись на себя за такую не свойственную ей нерешительность, «проявилась», оставшись, как и любой добропорядочный призрак, полупрозрачной тенью.
Парень с любопытством уставился на нее.
-Ты кто?
Незнакомка слегка пожала тонкими девчоночьими плечами.
-Так… призрак. Я Керита. – Она любила свое детское имя, поэтому назваться им не составило для нее труда, хотя это уже было маленькой, но ложью. Первой в короткой череде вынужденных отступлений от правды.
Строго говоря, это имя давно уже не принадлежало ей – Керита погибла много лет назад, то, что осталась жива Теоклия, чтобы успеть со временем стать Таэрой, - целиком заслуга Ламаи, успевшей ухватить душу погибшей подруги и водворить в кстати подвернувшееся тело, которое тоже носило какое-то теперь забытое имя. А получая Суть, бог и вовсе терял все свои прежние имена и титулы, хотя у любого мага их было, как правило, несколько. У бога имя было одно, то, которое отражало его подлинную суть. Остальные подпадали под негласный запрет, согласно которому даже в случае официального поединка имя у бога оставалось только одно*, но это не смущало Таэру. Лгать при необходимости она могла виртуозно, немногим уступая в этом искусстве Гигантам. Но врать этому парню не хотелось, так же как и называться подлинным именем, и она выбрала наиболее близкое к себе-настоящей имя.
В случае вызова на поединок маг обязан представиться противнику, кем бы он ни был, назвав при этом все свои имена и титулы. При посвящении в Храме маг получал собственное храмовое имя, нередко сопровождающееся титулом или прозвищем. Поэтому у противников уходило немало времени им6нно на то, чтобы представиться друг другу. Однако, хотя этот закон и оставался неписаным, соблюдался он неукоснительно.
-Ты мертва?
-Почему мертва? – она снова пожала плечами. - Я сплю. И хожу, где хочу. А почему ты не назвал мне своего имени? Ты боишься меня?
-Боюсь? Нет, конечно. Я Эльт.
-Это твое настоящее имя?
-Почему ты спросила?
-Странное. Среди людей такие имена… не в моде. И слишком оно похоже на наши имена. – Керита окинула парня оценивающим взглядом. - Я могла бы назвать тебе твое настоящее имя, и даже имя подлинное, имя твоей сути, которого не знаешь даже ты сам, но раз уж ты настаиваешь – пусть будет Эльт.
-Разве имя сути – не то, которым меня звали там, дома? – с интересом спросил он.
-Нет, - усмехнулась Керита.
-Назови!
-К чему?
-Ну… интересно.
-Я могу назвать только приблизительный перевод, едва ли тебе будет интересно.
-Все равно – назови, пожалуйста.
-Ювлэн. Если перевести на язык смертных миров, оно означает «ювелир».
-Ювлэн… - с непередаваемым выражением повторил парень. – Красиво. А почему ювелир?
-Наверное, тебе многое удается с первого раза? – чуть улыбнулась она.
-Многое, хотя и не всё, конечно.
-А до этого ты долго готовишься.
-Верно.
-Вот поэтому ты и Ювелир. Долгая подготовка, потом единственный удар или единственное творение, которое – неповторимо, потому что прекрасно…
-Я так давно хотел увидеть кого-то еще, кроме бога Мудрости, - Ювлэн-Эльт снова присел на постель, сделал приглашающий жест. – Может, ты присядешь? Прости, что сразу не предложил, я просто растерялся.
-Спасибо, - Таэра опустилась рядом с ним, уже предчувствуя неприятный разговор с Алином: подлинное имя парень теперь воспринимал как собственное, и называться вымышленным «Эльт», похоже, больше не собирался. – Давно ты здесь? Алин ничего не говорил о тебе, но, кажется, ты появился недавно. Ты ведь умер?
-Я произвел опыт над собой, - поправил он. – Я давно понял, чтобы перейти в мир Астрала, надо оставить физическое тело, которое не имеет туда доступа. Только сделать это надо каким-то особенным способом.
-Тебе кто-то помог? – Она невольно напряглась. Если кто-то из Наблюдателей Магов Ночи открыл ему тайну Перехода, Орден должен это знать. И принять решение, что делать с предателем, а это всегда нелегко. Но Ювлэн не заметил ее раздумий – что ни говори, он все-таки был больше смертным, хотя и проник в Тайну Перехода.
-Нет… Можно, я буду называться тем именем, которое отражает мою суть? Мне очень понравилось, но… может, этого нельзя? Здесь все так сложно, столько запретов…
-Тебе – можно, - разрешила Таэра. – Ты не маг… не обижайся! Только для нас подлинные имена могут дать противнику лишний шанс в бою, они имеют большую власть над нами. Ты – другой, для тебя имя, даже подлинное – это только имя. Созвучие, в ответ на которое ты отзываешься… Тебе – можно… Ювлэн.
-Спасибо, - парень не скрывал довольной улыбки. Мальчишка еще, ребенок! И как он решился-то!..
-Так тебе помогли?
-Нет, конечно. Кто мог мне помочь, когда меня считали чокнутым? Я сам. Понимаешь, попытка-то только одна. Это я понимал с самого начала, долго готовился, прежде чем решился. Я ведь даже не знал, вернусь ли назад, хотя, говорят, есть у нас такие, кто по Астралу гуляет сколько вздумается, приходит и уходит, когда захочет… Но теперь я думаю, это все сказки. Если кто сюда и попадает, обратной дороги нет.
В его голосе проскользнула печаль.
-А ты хотел бы вернуться?
-Обратно? Конечно, нет! Мне нечего там делать. Все равно мне никто не поверит, это в лучшем случае.
-А в худшем? – улыбнулась она.
-Запрут в психушку, - рассмеялся Ювлэн. – Есть у нас там такие специальные дома для тех, у кого с головой не всё в порядке. Нет, Керита, я не хочу возвращаться. Только… Знаешь, мне иногда очень хочется увидеть Астрал не в Шаре, а… так, своими глазами. Конечно, Шар покажет мне все… в разумных пределах, конечно, но видеть самому – это совсем другое. – Он вдруг подался к ней. – Керита, научи меня, а?
-Научить? – зеленые глаза его странной собеседницы недоуменно расширились. – Чему?
-Ну… спать и ходить где хочешь. Выходить хотя бы за пределы этой комнаты!
Таэра замялась. Учить его этому она не имела права, ее и быть-то здесь не должно! Она и так уже натворила тут дел, открыв парню подлинное имя, но… как отказать, не обидев?! Он навился ей, огорчать его не хотелось. Ювлэн вздохнул, словно поняв, отводя от нее горящий взгляд.
-Не можешь…
-Нет, мне просто нельзя.
-Значит, не хочешь.
-Нет!
-Я понял, и хватит об этом, – поспешно прервал он. - Тогда – расскажи мне! Что творится там, за этими стенами?
-Что ты хочешь услышать? – Таэра поудобнее устроилась на постели, поджав под себя ноги.
-Хотя бы о ваших богах. Я так и не понял… они же всегда среди вас?
-Всегда, - губы зеленоглазой тронула странная двусмысленная усмешка. – Они – это мы.
-Как так? - Ювлэн заинтересовано придвинулся поближе. Керита улыбнулась, игриво взмахнула длиннющими ресницами, но тон ее оставался серьезен.
-Они когда-то были магами. Но воспринять Суть и Силу бога могут лишь очень немногие. И для этого нужно нечто большее, чем просто желание и необходимость. И Сила… Но об этом я не имею права говорить.
-Ну, хорошо. – Эльт легко соскользнул на пол, почти прижавшись грудью к ее коленям, и уставился на нее снизу вверх. Глаза у него отсвечивали темно-малиновым, огромные, жадные до всего нового, карие с золотой искрой… Таэра едва не пропустила ту грань, за которой он мог почувствовать вполне реальное, а не призрачное тело своей гостьи. – Тогда – расскажи о… месте, где мы находимся. Алин – бог Мудрости, он немного рассказал мне о себе. А там, за стенами, вверх по лестнице – что там?
-Храм, - просто ответила она, накручивая на палец длинный локон. ("Ох, боги, земные и местные, ну нельзя же иметь такие зеленющие глаза!..") – Храм Знаний, Юв. Ну, если хочешь, школа. Там учатся малыши, учатся истории и изучают расы Астрала. Здесь ведется Летопись Астрала, общая, обо всем. Здесь готовят исследователей. Что еще? Изучают рунические письмена, составляют заклятья…
-Так почему же мне нельзя выйти отсюда?! – перебивая ее, крикнул волшебник. – Это мирный Храм, здесь нет никаких тайн, почему я не могу выйти?
-Потому, что… не обижайся, пожалуйста! - наши дети, ученики Храма, владеют куда бОльшей Силой, чем ты… Не сердись и не обижайся, а постарайся понять. Они – маги, и магия у них в крови, они – потомки тысяч поколений волшебников! Если это хоть немного утешит тебя – наши предки когда-то были смертными. Правда, это было очень и очень давно. Даже не тысячу, а десятки тысяч веков назад. А малыши… Поскольку они еще очень плохо умеют контролировать себя, они могут быть опасны для тебя, и опасны смертельно.
Ювлэн опустил глаза. Она была права, хотя представить себе десятки тысяч веков эволюции он не смог. Это была чудовищная цифра, и он внезапно понял, какими ничтожными и детскими должны казаться этим... существам его собственные возможности. Керита слегка коснулась его плеча:
-Астрал слишком опасен для таких, как ты, поэтому вас и… запирают. И назад отправить не могут. Мы не можем допустить, чтобы мечта о нашем мире проникла в ваши смертные миры, а мечты смертных бывают очень сильны и вполне способны повлиять на ход времени в Астрале.
-Вы боитесь?
-Да, - прямо сказала Керита, не отводя мерцающего взгляда от его глаз. – Мы боимся. Астрал всегда воюет, мы почти не знали мира, но если к нам хлынет поток самоубийц из смертных миров, мы захлебнемся в крови. Потому что не успеем везде, потому что ваши смерти оказывают влияние и на нас. Очень часто – на кого-то из богов, а это опасно.
Молодой смертный покусал губы.
-Значит, нам заранее заказана дорога сюда? Это ВЫ не хотите, чтобы мы приходили?
-Если так тебе проще будет понять – да. Сами мы частенько приходим к вам, но стараемся не оставлять следов и не показываться.
-Мне можно еще спросить?
-Спроси – и я пойду. Сюда идет Алин, а я не хочу, чтобы он видел меня. Что ты хотел еще узнать?
-Слишком многое, чтобы мы успели обо всем переговорить сейчас. Иди. Только ты ведь еще придешь?
-Я постараюсь, но не обещаю.
-Обещай! Мне так будет проще…
-Нет. Я привыкла выполнять обещания, и никогда не даю слова, если не уверена, что сдержу его. Прощай. Я не знаю, приду ли еще, но я постараюсь, и это я тебе обещаю. Только не сердись на меня, если у меня не получится, ладно? – Она вдруг поцеловала его в губы, озорно улыбнулась – и исчезла. Прохладный ветерок пробежал по его губам, словно еще один поцелуй, и, оставив в воздухе замысловатый росчерк, растаял окончательно.
Молодой пленник проводил его мечтательным взглядом. И решительно сел за стол, перевернув пергамент чистой стороной вверх. Строки ложились легко и мягко, словно завораживающий голос его недавней гостьи шептал ему слова, полные нежности и надежды.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ