Весь декабрь был бесснежным. Природа позволяет себе такие шутки. И вот в последний день года, словно по взмаху волшебной палочки, выпал долгожданный снег, да такой обильный, что в скором времени покрыл двор, деревья и домик.
Дед Архип сидел у жарко натопленной печи, но ему нездоровилось, и потому было зябко. А ведь сегодня был не только канун Нового 2002 года, но и его день рождения. Такое вот редкое совпадение. Он сам читал запись в церковной книге о том, что «… народилось чадо мужеского пола месяца декабря 31 числа 1899 года от Рождества Христова, наречённое при крещении Архипом».
Нет давно той церкви. В двадцатых годах разрушили её большевики, а иконы, книги и прочую утварь сожгли. Много делов они натворили, да Бог им судья.
Так уж выходит, что именинничку сегодня стукнуло ни много, ни мало, сто два годка. Страшно подумать, что такое возможно. Ведь он родился аж в девятнадцатом веке, а сейчас на дворе двадцать первый. Выходит, что по воле Божьей ему выпало пожить в трёх веках. Зажился он на этом свете, и похоже, что Всевышний вскоре заберёт его к себе.
Заканчивался короткий зимний день. Старик поднялся и досыпал в печку угля. Спасибо Лёньке, Глашиному внуку, что привёз его, иначе топить было бы нечем. Лёнька приезжает каждую неделю с продуктами. Вот и сегодня доставил их, а по случаю праздника ещё и бутылку водки.
Дед Архип сидел за столом, но есть ему не хотелось. Как нередко у него бывало в последние годы, он и на этот раз предался воспоминаниям.
Семья Архипа была большая и крепкая, всего двенадцать душ. Вели исправное хозяйство, владели скотом и собственной землёй. Жили не богато, но и не бедно. Их хутор с трёх сторон окружал лес.
Архип начал трудиться с шести лет, познавая азы крестьянского труда. В школу он стал ходить в ближайшую деревню Пеньки за пять километров. Он учился хорошо, но без особого прилежания.
В германскую войну деду воевать не пришлось по молодости лет. А в гражданскую войну его призвали красные, но и здесь в боях не участвовал, потому что она быстро закончилась. Не раз хутор навещали белые, красные и просто бандиты и не для того, чтобы чем-либо поделиться, а исключительно для того, чтобы пограбить.
Когда Архипу исполнилось двадцать пять лет, он женился на пеньковской девушке Марфе Пеньковой. В этих Пеньках половина жителей носит такую фамилию. До Марфы Архип гулял с Агафьей, но что-то у них не заладилось, и она отказала сватам. Как говорят на Украине, дала гарбуза, который вовсе не арбуз, а тыква. Над Архипом потешалась вся деревня, а Агафья быстро вышла замуж за другого. Потом Архип не пожалел о том, что случилось, поскольку с Марфой они прожили почти полвека душа в душу.
Через год после свадьбы Марфа родила близнецов, двух мальчиков, крепышей Петю и Митю.
Настоящий переполох начался во время коллективизации. Отец Архипа сразу почуял, что здесь добром не пахнет, потому что его сразу определили в кулаки. Отвёл скот в колхоз, развёлся с матерью и сбежал в город до лучших времён. Мать с детьми выселять с хутора не стали и позволили обрабатывать землю бывшую свою, а теперь колхозную.
Особенно тяжко пришлось семье во время отлучки отца. А когда через два года он вернулся, жизнь снова вошла в нормальную колею. Отец устроился на работу лесником, а за ним последовал и Архип. Благодаря лесу в голодные годы в их семье никто не умер от голода. Он давал дичь, ягоды и грибы, а главное, помогал сохранить съестные припасы от лихих людей.
Перед войной Архип серьёзно заболел печенью. Похудел, пожелтел и ослабел. Доктор сказал матери, что он больше месяца не протянет. Однако мать этому не поверила и стала лечить Архипа травами и молитвами. И свершилось чудо: он выздоровел и вскоре пришёл в норму. Тогда мать и предсказала, что сыночку суждено жить сто лет. Мамочка, ты оказалась пророчицей!
Когда началась война, Архипа призвали в пехоту. Спустя три месяца его полк попал в окружение. Непросто было добраться до дома по захваченной врагом территории. Но Архипу это удалось, а из дома ушёл в партизаны. Когда наши прогнали немцев, он продолжил воевать в Красной армии. День победы Архип встретил в Будапеште в звании сержанта.
После войны Архип продолжил лесничить. Повзрослевшие сыновья Петя и Митя завербовались в Кузбасс, где стали шахтёрами. Там женились, народили детишек и лишь изредка навещали родителей.
Разъехались по стране братья и сёстры, умерли родители. И остались Архип и Марфа в хуторе одни.
А в 1970 году случилось большое несчастье: оба сына погибли при аварии на шахте, когда они работали в одну смену. Со дня рождения они были неразлучны, и смерть приняли в один и тот же день. Архип с Марфой тяжело пережили такую беду.
А через четыре года, когда до их золотой свадьбы оставалось пару месяцев, умерла любимая жена Марфа. Не болела, а только легла спать, а утром не проснулась. Сказали, что остановилось сердце. С тех пор Архип стал одиноким. Вёл своё убогое хозяйство, насколько хватало сил.
Внуки Архипа вниманием его не баловали. Изредка присылали поздравительные открытки, но дед не обижался на них. У каждого своя жизнь и заботы. Сегодня не прислали никакой весточки. Видно, забыли деда…
Два года назад, когда Архипу исполнилось ровно сто лет, о нём вдруг вспомнили. Понаехало много народа, устроили шумное веселье. Снимали юбиляра, как его назвали, для телевизора. После их отъезда Архип несколько дней наводил порядок и рассовывал по углам ненужные подарки. Самыми дорогими подарками стали письма от внуков со снимками их семей.
Единственным утешением в жизни стала Глаша, дочка Агафьи. После смерти матери она зачастила к Архипу. За свою долгую жизнь он привык к тому, что просто так ничего не делается. Поэтому и задумался над тем, что могли означать такие приходы. Глаша – женщина ладная, исправная и моложе его на целую четверть века. К тому же, одинокая, хотя и живёт вместе с дочерью и внуками. Ведь каждая женщина ищет мужчину, чтобы опереться на его плечо. Где же она была раньше, когда Архип был ещё крепок? А сейчас он шатается даже в безветренную погоду. Корысти Глаша преследовать не может, так как он гол как сокол. Правда, есть земля, что принадлежала его родителям. Но кто её вернёт?
С приходами Глаши домик Архипа засиял, а он сам вновь приобщился к вкусной стряпне. Такой хозяюшке нельзя было не нарадоваться. Архип предложил ей стать его женой. А она только засмеялась, после чего уже серьёзным тоном ответила, что не сможет покинуть свой деревенский дом и родных. Архипу только оставалось просить её подумать над его предложением.
В следующий раз Глаша пришла наряднее, чем обычно. Сердце Архипа радостно застучало. Она согласна! Но, оказалось, напрасно.
- Дорогой Архип! Ты замечательный человек, но замуж за тебя я не выйду никогда, - сказала Глаша взволнованно.
- Почему, Глаша?
- Потому что ты мой родненький отец!
Она бросилась к Архипу и стала целовать его в морщинистые щёки. А Архип, потрясённый её словами, не мог понять – говорит она правду или шутит.
- Надеюсь, что ты не смеёшься над стариком. Расскажи поподробнее, - наконец произнёс он.
- То, что мой отец не был мне родным, мама рассказала незадолго до смерти. Когда она узнала, что беременна мной, то вы уже расстались. В это время ей сделал предложение молодой агроном, и она его приняла. От отца не было тайной, что я не его дочь, но ко мне он относился нисколько не хуже, чем к сестре и брату. За это я ему благодарна. Мама призналась, что любила тебя и умоляла, чтобы я заботилась о тебе. Вместе с тем, она просила, чтобы я никому не рассказывала о том, что ты мой отец. Об этом же прошу и тебя.
- Хорошо, дочка.
Последнее слово Архип произнёс с трудом. Больно непривычно было назвать таким словом эту женщину. Сто лет – не шутка. Голова отказывается соображать, и мысли ворочаются как тяжёлые камни. Он молчал в задумчивости. Вспоминал себя молодым и молодую застенчивую девушку Гапку, как тогда все называли Агафью. Дважды они согрешили в ночь на Ивана Купалу. Архип послал родичей сватать девушку, но она почему-то заартачилась и отказала сватам. А потом вышла замуж за агронома Семёна. Когда Агафья родила девочку, то по деревне ходили слухи, что не от мужа. Но для того и существуют бабы, чтобы сплетничать. А ведь Глаша в самом деле его дочь. Она даже похожа на него. Вот так нежданно-негаданно на старости лет Архип приобрёл дочку.
До семидесяти лет дед Архип трудился лесником. К работе относился добросовестно. Не ленился следить за порядком, приструнивал браконьеров. Трижды в него стреляли, но всякий раз, слава Богу, промахивались.
В конце пятидесятых годов в ближайший лес нагнали людей и технику. Говорили, будут строить что-то военное. Выкорчевали деревья, разрыли землю, а потом поднялись и исчезли. До сих пор сохранились следы того безобразия.
Лет десять назад в лесу на развилке дорог кто-то выгрузил мусор. А потом там устроили настоящую свалку, которая постоянно росла. Выследить негодяев было невозможно, но Архип не остался в стороне. Недалеко от свалки прикопал шест и прибил к нему трофейную с войны немецкую табличку «Achtung! Minen!». Народ у нас грамотный, и разобрал надпись без переводчика. Сомнительно, что поверили, но мусорить перестали.
Много лет Архип не расставался с толстым блокнотом. Его редкие посетители считали, что он пишет книгу. На это дед только посмеивался, но молчание хранил. В его доме никогда ничто не запиралось. Один только блокнот Архип сберегал в тумбочке под замком. Дважды воры срывали замок, надеясь найти в тумбочке ценности. Но кроме блокнота там ничего не было.
Глаша стала для Архипа нежной и заботливой дочерью. Почти каждую неделю навещает его с внуком Лёнькой на его грузовике. Дед ждёт их как праздника. И он наступает, когда Глаша готовит что-нибудь вкусненькое. Этот Лёнька, шустрый и весёлый парень, получается, что его правнук. Архип давно предлагал Глаше раскрыть, что она его дочь. Но не соглашается. Мол, такая воля матери.
Сегодня Лёнька оказался единственным, кто поздравил его с днём рождения и Новым годом. Передал приглашение Глаши приехать к ним, чтобы отметить праздник. Архип отказался, а Лёнька долго и настойчиво уговаривал его согласиться. А когда понял, что деда не уломать, то пообещал нагрянуть к нему со всеми на следующий день.
Архип пробудился от дремоты. Печка почти погасла. Надо было ещё подсыпать угля, но сил не хватало. Ладно, утром разберусь…
Шумная компания высыпала из грузовика, который едва дотащился по заснеженной дороге до домика лесника. Лёнька в высоких сапогах первым прошёл по засыпанному снегом двору. С шумом и гиком ввалились в домик.
Дед Архип сидел за столом, положив на него руки, с опущенной головой. Казалось, что он крепко спит. На столе стояла нетронутая еда и непочатая бутылка водки.
Глаша осторожно коснулась отца и судорожно отдёрнула руку. Он был холоден.
- Отец родненький! Зачем ты ушёл от нас?! – отчаянно запричитала Глаша сквозь душившие её слёзы. – Прости меня. Это я во всём виновата. Нельзя было оставлять тебя одного.
- Успокойся, мамочка! – дочка обняла Глашу. – Не надо винить себя. Просто пришёл дедушкин срок, и он покинул нас.
Обе женщины были не в силах сдержать громкие рыдания. Остальные стояли молча, понурив головы. Завершилась долгая земная жизнь человека, который никому не делал зла, а только добро.
И тут до Глаши дошло, что невольно она выболтала семейную тайну. Наивная душа! Никакой тайны не было. В маленькой деревне что-либо скрыть невозможно.
Лёнька не удержался, открыл тумбочку и достал заветный блокнот деда Архипа. На первой странице крупным неровным почерком было написано: «Берегите природу мать вашу!» Остальные страницы были чисты, и только на последней значилось: «Да хранит вас Господь!»