Группа, в которую нас с Эрни зачислили, встретила нас неожиданно дружелюбно. И это притом, что мы попали к прославившейся своей ненавистью к вампирам элите. Даже Орелли, представляя нас другим студентам, произнес подозрительно добрые слова, словно встретил любимых родственников, которых давно не видел.
Впрочем, похоже, сделал он это не по своей воле. Иначе чем объяснить то, что в начале первой же пары он вызвал меня к доске, якобы для проверки знаний по своему предмету Вампирологии? Сначала он задавал вопросы с таким торжеством и предвкушением моего провала, что, кажется, весь светился от радости, но под конец всё же сильно обломался. А то! Я так и знал, что он будет цепляться ко мне, поэтому за неделю выучил толстенную книгу по его предмету. Правда, сто баллов он мне не поставил, заявив: «Бог знает этот предмет на сто, я - на восемьдесят, охотники - на шестьдесят, а тебе, так и быть, поставлю пятьдесят. И запомни – это высокая оценка. Постарайся не разочаровать меня в дальнейшем».
В общем, я сейчас, как раб на плантации сахарного тростника, – с утра до вечера учу проклятый предмет, а на всё остальное времени остаётся мало.
Несмотря на внешне хорошие отношения с сокурсниками, под их пристальными взглядами я чувствую себя очень неуютно. Наш курс оправдывает своё звание элитного. Здесь все охотники как на подбор: высокие, широкоплечие, с рельефной мускулатурой. Они носят сидящую по фигурам форменную одежду, скорее напоминающую военную. У всех такая выправка, как будто в армии на плацу вышагивают, а не в университет ходят. Большинство моих сокурсников уже и в боевых действиях участвует. Им открепительные мандаты дают на это время. Сейчас тоже шестеро отсутствуют, в том числе и староста, хотя занятия уже начались. Говорят, он герой войны, даже орденом награждён за мужество. Его тут любят и боготворят. Стараются быть на него похожими.
Эрни почти не отличается от остальных студентов, хотя ростом он пониже и более изящный, но форма ему очень идёт. Я по сравнению со всеми выгляжу просто заморышем. А в этих штанах с заниженной линией задницы, в больших очках и висящих на мне словно на вешалке кофтах, вообще смотрюсь пришельцем из другого мира. Мне повезло, что здесь нет обязательных требований к одежде, просто все стремятся быть лучшими, но мне-то нужно маскироваться. Вот и приходится быть белой вороной.
Больше всего я боюсь предметов по физической и военной подготовке, ведь для их посещения нужна определённая одежда, не скрывающая мой маленький рост и развитые мышцы. Конечно же, по моей фигуре и не скажешь, что я боец, но при определённых нагрузках станет заметна тренированность мускулатуры и её рельефность.
После того боя на «Арене» с охотником мне необходимо скрываться - думаю, меня ещё ищут. Поэтому пришлось потрудиться, чтобы получить справку для освобождения от физических нагрузок. Я использовал на себе… эльфийскую магию деформации. Меня до сих пор в пот бросает, как вспомню. Боль непередаваемая. Так плохо мне давно не было. Зато к врачу пришёл - вернее, доковылял - белый, как сама смерть. Тот, осмотрев меня, в такой ужас пришел, что с ним чуть нервный тик не случился. Бедный врач даже несколько раз проверял, не привиделись ли ему патологические изменения моего организма. Я его хорошо понимаю, ведь все знают о природном здоровье вампиров, а тут столько всего… и близорукость, и сколиоз, и плоскостопие… у доктора глаза разбежались от такого букета болезней. Он то и дело приговаривал, что в его практике это первый случай вампира-инвалида. И вынес такой вердикт, что, к моему счастью, можно было спокойно забыть о любой физической подготовке.
Мне этот поход в медкабинет обошёлся почти неделей скрюченного состояния и передвижением со скоростью черепахи, пока все кости на место не встали. И именно в это время мне ещё пришлось таскать по всему студенческому городку колючие веники. Почему жизнь такая несправедливая? Всё время норовит к тебе задом повернуться. Одна только радость - у неё не бывает расстройства пищеварения…
***
Монастырь Сен-Грегори.
- Орелли, я никак не пойму, почему ваши новые студенты-вампиры чувствуют себя в университете как дома? – рычит побелевший от ярости Сикхт. - Этот гадёныш Ричард абсолютно спокоен, и, похоже, кроме учёбы его ничего не волнует.
- Простите, Сикхт, но случилось непредвиденное. Второй вампир из Маров, которого мы зачислили на этот же курс, оказался другом Ричарда.
- И что? Разве он может служить препятствием для исключения мелкого? Подумаешь, два наглых ублюдка. Раздавить обоих!
- Простите, святой отец, но этот вампир… Эрни… сейчас находится под защитой небезызвестного вам мистера Вайсена.
- Вайсена, - священник задумывается. – Да, он единственный, кто может нам помешать.
- Я уже был у него в резиденции, пытался договориться о том, что он не будет вмешиваться в наши внутренние дела, но добился лишь разрешения на отсрочку. Вайсен пообещал, что как только Эрни будет в его власти, Ричард – наш.
- Думаешь, Вайсен не может надеть на гадёныша ошейник?! – Сикхт приходит в ярость. - Да ему ничего не стоит сделать это! Он нас дураками выставить хочет?!
- Нет, Вайсен просто играет, ему надоели безропотные куклы. Он сказал, что когда сломает свою игрушку, мы можем делать с ней всё, что заблагорассудится. Но пока ему интересно с ней возиться, лучше не вмешиваться в его дела.
- Ладно, думаю, это не займёт много времени. Пусть щенки ощущают себя в безопасности. Так им будет больнее осознавать поражение… - священник ненадолго замолкает.
Наступившее молчание прерывает Орелли:
- Сикхт, после того как тот Марец загнулся, ты обещал мне дать раба. У меня уже давно не было жертвы. Я хочу получить новую игрушку, а на «Арену» теперь путь закрыт.
- Я пришлю тебе одного вампира. Правда, он почти сломан, но думаю, боль его оживит. Только не убей его раньше времени. По крайней мере до тех пор, пока с Эрни не наиграются. Ты ведь любишь блондинов, насколько я помню. Но вначале подготовь всё для съёмки смерти сына Джорджа. Где-то недели через две получишь обоих. Одного доставят домой, второго в университет. – Сикхт ободряюще улыбается. - Пока придётся немного потерпеть.
***
Оштинский Университет. Алекс.
Назойливый звук будильника нагло врывается в его сон, разгоняя смутные видения. Алекс с неохотой встаёт и неуверенной походкой направляется в душ. Контраст горячей и холодной воды очищает сознание и возвращает бодрость телу.
Накинув банный халат, Алекс идёт на кухню готовить завтрак. Стук в дверь отрывает его от созерцания почти пустого холодильника, и зеленоглазый охотник впускает раннего гостя.
- Здоров, Алекс. - И нехрупкого сложения хозяин попадает в медвежьи объятия громилы, грозящие его раздавить. - Мы тут без тебя заскучали.
- Здорово, медведище, ты мне рёбра поломаешь, - фыркает и пытается вывернуться Алекс. - Проходи, я сейчас как раз собираюсь завтрак готовить.
- Я уже поел, но от кофе не откажусь. Впрочем, я не желудок набивать заявился, - смеется гость, - а поделиться последними новостями. Староста всегда должен быть в курсе происходящих событий…
- Дерик, только не говори мне, что за мое отсутствие съехали успеваемость и дисциплина …
- Не в этом дело, – перебивает гость. - Даже не знаю, как тебе сказать. На наш курс зачислили двух вампиров, и ты не поверишь, но Орелли не только не протестовал, но и, по-моему, остался доволен этим обстоятельством. По крайней мере, прежде чем познакомить нас с кровососами, он всех предупредил, что мы обязаны общаться с ними на равных.
- Погоди! Как это на равных?! – звереет Алекс. - Сам Орелли всё время говорит о недопустимости снисхождения к этим тварям. Стучит моему дяде, когда я, видите ли, слишком мягок с вампирами. Да я уже на зебру похож от бесконечных наказаний. Если бы не быстрая регенерация, давно бы без шкуры разгуливал…
- Не кипятись. Сбавь обороты. Тут не всё так просто. Мы тоже шум подняли, но Орелли объяснил, что один из них – блондинчик - сильно заинтересовал Вайсена. Сам понимаешь, что трогать его пока нельзя.
- Ничего себе! Самого Вайсена заинтересовать! Это что же за куколка такая?.. Держи свой кофе. - Алекс протягивает Дерику кружку с ароматным напитком, и тот с нескрываемым удовольствием вдыхает его горьковатый запах.
- Хороший кофе. Это у тебя Арабика?
- Да, мне он больше всех нравится.
- Насчёт интереса… - задумчиво произносит Дерик. - Блондин – красавец, но, думаю, Вайсена не так просто привлечь смазливым личиком. Характер ершистый у вампира, что сейчас крайне редко можно встретить, не в пример мелкому недоразумению.
- Подожди, ты сказал, что трогать запретили обоих, но вряд ли Вайсен заинтересован сразу в двоих, - предполагает Алекс.
- Мелкий – очкастый ботан, ничего интересного из себя не представляет, но этот блондинчик с ним дружит, - отвечает Дерик, а потом словно что-то вспомнив, посмеиваясь продолжает: - Представляешь, очкарик уже успел отличиться своей инвалидностью и недальновидностью. У него обнаружили плоскостопие и сколиоз, и теперь он не ходит на предметы по физподготовке. Кроме того, он довёл до белого каления Сильвера. Наш мнительный историк, видя мелкого кровососа, просто звереет. На первой парте кто-то написал «Лох», а вампир дописал «серебристый, семейство Маслинных». Ты ведь знаешь, как Сильвер свою тёщу терпеть не может, а тут его мало того, что лохом назвали, так ещё и породнили, как он выражается, с «быдлом». Однако он ещё больше разъярился, когда мелкий исправил ошибку в названии семейства и написал… Лоховые.
Оба охотника согнулись в приступе хохота.
***
Оштинский Университет. Ричард.
Я влетаю в аудиторию и, заняв своё место, быстро раскладываю всё необходимое по Вампирологии. Мои сокурсники взбудоражены, и по их репликам я понимаю, что сегодня придут на занятия охотники, вернувшиеся после успешного уничтожения гнезда обезумевших вампиров. Мне тех не жаль, они слишком опасны для живых существ. Опустившиеся из-за неконтролируемой жажды, такие вампиры способны пить кровь даже крыс и мышей. Меня аж передёргивает от собственных мыслей. Эти кровожадные твари, не задумываясь, убивают любого, кто попадается у них на пути, будь то женщина или ребёнок. У людей похожая деградация наступает из-за алкоголизма, но мы ещё и хищники по своей природе, поэтому и последствия деградации личности у нас более страшные и опасны для других существ.
Группа студентов заходит в нашу аудиторию большой гомонящей толпой. Рядом с заместителем старосты Дериком я вижу своего должника – смуглого охотника с зелёными глазами. От его ледяного взгляда мое сердце, кажется, останавливается. Я опускаю голову, завесив лицо длинной чёлкой, сильно надеясь, что этот гад пройдёт мимо. Но мне не везёт. Староста останавливается возле меня и с издёвкой, чуть растягивая слова, произносит:
- Вот значит ты какой, ботаник маленький…
Честно говоря, я еле сдерживаюсь, чтобы не ответить. Случайно слышал подобную фразу про «цветочек аленький», вот и разъярился. Но мне положено быть тихой серой мышкой, поэтому я подавляю желание ответить своему противнику. Эта же сволочь, видимо, не собирается оставлять меня в покое и нависает надо мною, как скала. Ещё и упёрся руками в мою парту. Я чувствую его горячее дыхание, и по коже бегут мурашки. От напряжения сводит скулы.
- Алекс, сдался тебе этот заморыш. Двадцать пять килограмм вместе с весами. Пойдём, сейчас уже занятия начнутся.
Я не узнаю говорящего, всё словно в тумане. Медленно, очень медленно охотник разгибается и уходит. Его место возле окна. Он небрежно отодвигает стул и плюхается на сиденье. А у меня рождается план жуткой мести. Я теперь знаю, как унизить эту самонадеянную сволочь, мне нужно лишь немного подождать…
***
Оштинский пригород, особняк Вайсена. Три недели спустя.
В просторном зале с богатым и изысканным убранством ужинают двое.
- Лемми, я знал, что ты любишь этот мускат и специально его заказал, - произносит хозяин дома.
- Спасибо, Вайсен, но меня сейчас очень волнует другое. Я хотел бы узнать, почему ты так носишься с этим вампиром. Можно подумать, он какой-то особенный. - Гость пробует на вкус вино в своём бокале.
- Да, Лемми, можешь мне не верить, но он действительно другой. Обычно вампиры не рискуют смотреть нам в глаза. Нет, конечно, такие особи встречаются, но они рассчитывают своей дерзостью привлечь к себе внимание, выделиться из безликой толпы, чтобы выбрать себе хозяина. Я про этого зверёныша так и подумал, но вышло, что я не прав. В тот день, когда мы с ним впервые познакомились, мне захотелось увидеть его сломанным, но не физически, а морально. Я хотел, чтобы он бросился в мои объятья, рассчитывая на любящего хозяина. Считал, что будет интересно потакать его прихотям, завоёвывать его сердце. Вначале это показалось мне лёгким, не стоящим больших усилий делом. Таким же простым, как марш-бросок по холмистой местности. Но я ошибся! Покорить вампирёныша, получить его благосклонность так же трудно, как штурмовать высоченные отвесные скалы с вершинами, возвышающимися над облаками...
- Так тебе это уже удалось, покорить свою высоту? - не сдерживает смешка Лемми.
- Хммм… пожалуй, я только на середине пути…
- Потрясающе! Великий и несравненный Вайсен лишь на полдороги к сердцу какого-то вампира, – откровенно веселится гость.
- Я бы посмеялся вместе с тобою, - задумчиво и многозначительно произносит хозяин, - но, видишь ли, в последнее время я всё больше и больше хочу спуститься обратно вниз и обнести все эти скалы колючей проволокой под высоковольтным напряжением, да ещё и прихватить с собой снайперку.
- Хочешь выстрелить в самое сердце вампиру? – участливо спрашивает Лемми.
- Нет, перестрелять всех браконьеров, посмевших приблизиться к моему Эрни...