1987-й
Был серый осенний мрачный вечер, почти ночь. Дождинки стучались, бились в окно. Они кричали: «Стой, не надо, не уходи. Он не вернется никогда. Жизнь продолжается». Но ее уже не остановить, ее ничего не остановило, ничего и никто. Боль была нестерпима, а там – неизвестность и покой. Жизнь без него, зачем, кому она нужна??? Она открыла окно, дождинки пытались ее остановить, но они были так легки и хрупки. Она выпрямилась во весь рост и шагнула в ночь. В никуда. Туда, где покой. Полет был стремительным, 12-й этаж не дал шансов…
Он почти бежал, бежал от нее, не мог он ей поверить, не мог. Она причинила слишком много боли, слишком. Пусть теперь сам…Он не успел додумать до конца, что-то заставило его оглянуться и посмотреть наверх.
- НЕЕЕЕЕЕТ!!! - страшный крик отчаяния разбудил ночную Тюмень.
Спящие на мягких постелях люди, недовольно проворчали что-то, перевернулись на другой бок и уснули, чтобы досмотреть сны. Какое им дело до распростертого на мокром асфальте тельца в луже красной крови. Из высоты 12 этажа это было даже красиво: юная, нежная, в белом подвенечном платье на фоне красных кровавых роз…
1996-й
Это был всего лишь сон. Тот страшный сон, который преследовал ее в течение многих лет…В холодном поту, дрожа всем телом, она еле отдышалась. Она не прыгнула, он не догнал, он просто отвернулся и ушел. Ушел в ночь, НАВСЕГДА. Но в бездну ушла часть ее души.
Она всегда боялась высоты, но поднялась на крышу самого высокого здания города Тюмени. Поднялась не ради того, чтобы прыгнуть, а чтобы преодолеть свой страх. Почему-то она думала, что если поднимется, то боль, истерзавшая не только сердце, но и иссушившая душу, притупившая все чувства, отступит.
Было страшно. Очень. Но она подняла глаза и увидела звезды… Какие они сегодня яркие. На сердце нахлынула нежность. Звезды как тогда…
1986-й
Сегодня она шла одна, казалось, с того вечера прошла целая вечность. Где та беззаботность??? А ее мечты??? Она остановилась у уличного фонаря. Удивительное зрелище - летящие снежинки: они же неживые, как тогда могут так заворожено лететь к свету! Они же растают!
Снежинки, подобно мерцающим алмазным хлопьям, при свете фонаря красивы в холодном полете, но тепло не для них. Она протянула ладонь, снежинки падали и таяли. А вместе с ними оттаивало ее сердце, возвращалась из небытия ее душа. «Жизнь, я люблю тебя!» - кричала она на всю улицу Мельникайте. Прохожим было не до нее, они спешили… Тающие снежинки, медленно стекая по ее щекам и рукам, улыбались, улыбались только ей: «Все-таки мы удержали тебя. Пусть легки и хрупки!»