Революция 1917 со стороны глазами «белого» офицера.
Сталин
Как Сталин "захватил" власть, растолкав
СТАЛИН и его эпоха / 19 мая 2008, 23:07 / источник http://delokrat.ru/
Из книги А.К. Дмитриева "Обманутое человечество. Диктатор — это звучит гордо!"
Как известно, Троцкий излил в адрес Сталина столько желчи, что её хватило бы на добрую дюжину других вождей из ленинского окружения. Но вот какого мнения он был о нём в 1920г. в телеграмме на имя Ленина. «Так как т. Сталин за последний год главное своё внимание отдавал военным делам и так хорошо знаком с Ю. З. Фронтом, которому предстоит сейчас крайне ответственная работа, представляется в высокой мере желательным назначение т. Сталина членом Реввоенсовета Республики, что даст возможность использовать лучше, чем до настоящего времени, силы т. Сталина для центральной военной работы, в частности, и в особенности для обслуживания центром Ю. З. Фронта.»[ «Правда». 6 ноября 1918г.; цитир. по кн. Д. Волкогонова «Лев Троцкий. Политический портрет.», гл. 5]
В ленинском окружении не было более сильного организатора, чем Сталин; такого ответственного исполнителя и, главное, добросовестного.
----------------------<cut>----------------------
Всё вместе и явилось причиной, заставившей Ленина поручать ему всё новые и новые обязанности. Так, И.В. Сталин – вынужденно – оказался обременённым государственными полномочиями, которые вкупе с его талантом руководителя, напоминали диктаторское исполнение должности. Ленинская же гвардия, то ли все поголовно были лентяями, то ли бездарями, то ли и то и другое вместе; те же, кто обладал приличными организаторскими способностями (к примеру, Троцкий), претендовали только на высокие должности, пренебрегая кропотливой повседневной работой.
В этом плане заслуживает внимание свидетельство врага Сталина, его бывшего секретаря Б. Бажанова, сбежавшего из СССР и разразившегося пасквилями в адрес Сталина. В своих «мемуарах» он описывает ритм работы Политбюро: «Политбюро – центральный орган власти. Оно решает все важнейшие вопросы управления страной… Оно заседает два-три раза в неделю. На повестке его регулярных заседаний фигурирует добрая сотня вопросов, иногда до 150…»
В другом месте Бажанов рассказывает об обстановке на заседаниях Политбюро: «Каменев ведёт… заседание /…/ Зиновьев полулежит в своём кресле, часто запускает руку в шевелюру сомнительной чистоты, вид у него скучающий и не очень довольный…»
Каменев ведёт заседание, но решения (по каждому из 150 вопросов) во многом определяет Сталин. (Мы бы сказали сейчас – принимает решения). Поэтому он, как государственник (тогда ещё только складывающийся), имел полное моральное право видеть в них, представителях ленинского окружения, управленческий балласт. И только потом, в процессе работы, он убедился не только в их «профнепригодности», но и в полном отсутствии заинтересованности революционеров-ленинцев в государственных делах в интересах России. Их интересы простирались далеко за её пределы; внутренние же дела их интересовали только с точки зрения использования материальных и человеческих ресурсов для целей мировой революции.
Было бы в высшей степени несправедливо утверждать, что Сталин был единственным сильным организатором в ленинском окружении. Он был вне конкуренции, но не единственным; Ленин отмечал и организаторские способности Троцкого. Однако целый комплекс других недостатков, в частности отмеченных в известном «Письме съезду», не позволили Ленину остановиться на кандидатуре Троцкого.
Да и сам Троцкий вряд ли согласился бы с предложением Ленина о каком-либо серьёзном назначении. Будучи неглупым человеком, он понимал, что при том авторитете «еврейских комиссаров», который сложился у населения, фигурировать на первых ролях в государстве – неразумно. То, что мы прочли (выше) у А. Терня, вообще-то было «общественным мнением» всей Европы.
В связи с этим как-то странно звучит объяснение Троцкого по поводу приближения Сталина Лениным: он, Ленин, желал иметь около себя и «нацменов», что подчёркивало бы не только русский, но и общероссийский характер.[ Д. Волкогонов, «Лев Троцкий. Политический портрет», гл. 5]
Ленинское окружение всегда имело в виду особенность своего положения и старалось, по возможности, избегать показывать себя на самых высоких должностях, предпочитая находиться за чьей-либо спиной. Известный пример о подборе ими руководителя Коминтерна. Когда они уже договорились назначить Зиновьева, Гурвич (Дан) усомнился в благожелательности такого назначения: «…какая великолепная характеристика III Интернационала – во главе Зиновьев». После чего ими был назначен Ленин. (Источник – воспоминания Луначарского).
Если добавить к сказанному чуть ли не афоризм Троцкого: «Я, прежде всего, коммунист, и только потом еврей», то становится очевидным: «светиться» на высших должностях государства особого желания он не испытывал.
Редактор газеты «Новая жизнь» Н.Н. Суханов (Гиммер) по этому поводу потом напишет: «Среди большевистских правителей мы не видим двух звёзд первой величины… Каменева и Зиновьева. Их отсутствие в правительстве могло иметь целый ряд уважительных причин. Во-первых, будучи немного в оппозиции, они могли уклониться. Во-вторых, из тактических соображений не мешало, по возможности, сократить число министров еврейского происхождения…»[ Н.Н. Суханов, «Записки о революции», М. 1922 г.]
Та же причина просматривается и при назначении Ленина. «Кандидатуры членов первого Советского правительства перед тем, как вынести их на съезд Советов обсуждались на заседаниях ЦК РСДРП(б)…
Ленин вначале не планировал своего участия в правительстве, намереваясь целиком сосредоточиться на работе в ЦК партии. Однако большинство ЦК настояло на том, чтобы именно Ленин возглавил правительство».[ Ж-л «Вопросы истории», № 2/2003, стр. 74]
По той же причине заменили (по рекомендации Ленина) «сверхделового еврея» Свердлова откровенно декоративной фигурой Калинина. Надо сказать, что Ленин строго придерживался этого правила: фиктивной, показной фигурой должен быть русский, за спиной которого непременно станет еврей. Так, в совершенно секретном письме Ленина в Политбюро от 19 марта 1922г., известном как предписание по ограблению церквей, он наставляет организаторов акции: «Официально выступить с каким то ни было мероприятием должен тов. Калинин, — никогда и ни в коем случае не должен выступать в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий.»[ РЦХНДНИ. Ф. 2, оп. 1, д. 22947; цитир. по кн. О. А. Платонова «Под властью зверя», М., 2005г., стр. 269]
Мы несколько акцентировали внимание на этих моментах потому, что хулители Сталина уверяют нас, будто он чуть ли не узурпировал власть, растолкав всех конкурентов. Глупость, которая возведена в ранг научной литературы под общим названием – «истоки монополии власти».
Такое представление о нём настолько овладело сознанием западного истеблишмента, что только личные встречи с И. В. Сталиным позволили как-то изменить это положение. Адмирал Уильям Леги, военный советник президента Рузвельта после первого пленарного заседания на Тегеранской конференции рассказывает: «После окончания заседания мы заговорили между собой о Сталине. Большинство из нас до встречи с ним считали его бандитским главарём, который пробился на высший пост в своём правительстве. Это впечатление было ошибочным. Мы сразу же поняли, что имеем дело с весьма умным человеком. Который умел хорошо говорить и был намерен получить то, что хотел для России. … Подход маршала к нашим общим проблемам был прямым, благожелательным и учитывающим точки зрения двух его коллег …».[ Уильям Леги, «Советник двух президентов»; цитир. по кн. «Вторая мировая война в воспоминаниях Уинстона Черчилля, Шарля де Голля …», М., 1990г., стр. 417]
«Маршал говорил спокойно, не жестикулируя, и, судя по переводу, уверенно излагал свои мысли.» (Там же.)
Другой американец, Корделл Хэлл – государственный секретарь США – после беседы во время Московской конференции (октябрь 1943г.) вынес своё суждение об Иосифе Виссарионовиче: «Про себя я решил, что любой американец, имеющий такие личные качества и умение вести беседу, мог бы вполне достичь высокого государственного поста в Соединённых Штатах».[ Уильям Леги, «Советник двух президентов»; цитир. по кн. «Вторая мировая война в воспоминаниях Уинстона Черчилля, Шарля де Голля …», М., 1990г., стр. 396]
Штатам не повезло: Сталин стал великим государственным деятелем России (СССР).
Из книги А.К. Дмитриева "Обманутое человечество. Диктатор — это звучит гордо!"
Qwertin В доке СТАЛИН и его эпоха / 19 мая 2008, 23:07 / источник http://delokrat.ru/
Волкогонов Д.А. О Сталине.
http://militera.lib.ru/bio/volkogonov_dv/11.html
http://militera.lib.ru/bio/volkogonov_dv/12.html
Содержание
«Военная Литература»
Биографии
Биографии
Волкогонов Д.А. О Сталине.
Глава 11.
Реликты цезаризма
Утопия всегда тоталитарна… В сущности утопия всегда враждебна свободе.
Н. Бердяев
Перелистывая однажды сборник документов Отечественной войны 1812 года, я долго не мог оторваться от письма М.И. Кутузова к своей жене.
«Августа 19-го 1812. При Гжатской пристани.
Я, слава Богу, здоров, мой друг, и питаю много надежды. Дух в армии чрезвычайный, хороших генералов весьма много. Право, недосуг, мой друг. Боже, благослови детей.
Верный друг Михайло (Голенищев)
Кутузов».
Прелестный лаконизм, полный глубокого смысла, силы и благородства. На такие письма способны люди, обладающие нравственным величием. У Сталина его никогда не было. Для него человеческие отношения ограничивались рамками классовой борьбы и политики.
В обширном многотомном фонде «Переписка с товарищем Сталиным» переписки, как таковой, нет. «Вождю» докладывают. Он реагирует. Часто устно. Иногда просто адресует донесения, сообщения Берии, Молотову, Маленкову, Вознесенскому, Хрущеву, кому-либо еще. В его «Переписке» нет того, что мы могли бы отнести к эпистолярному жанру. Он был не способен написать короткую, волнующую и сегодня записку товарищу, просителю. Все его резолюции сухи, однообразны: «согласен» — «не согласен». Сохранилось всего лишь несколько писем Сталина, которые, за исключением одного-двух к дочери, полностью лишены человеческого начала. Огромное количество документов, ежедневно поступающих к нему, он быстро просматривал, направляя для решения конкретных вопросов исполнителям или коротко высказывая Поскребышеву свое отношение к докладу. В послевоенных резолюциях нет и тени сомнений, размышлений, колебаний. Если они у него были, он их излагал устно. «Железный» человек хотел таким же остаться и в истории.
Сталин, который эпизодически делал какие-то загадочные пометки в своей черной тетради, не раз возвращался мыслью к созданию вместо «Краткой биографии» крупного, монументального труда о себе. Об этом свидетельствуют его указание об «инвентаризации» архивов, отрывочные размышления вслух в присутствии А.А. Жданова, Н.А. Булганина, А.Н. Поскребышева, неоднократное обращение к Г.Ф. Александрову, М.Б. Митину, П.Н. Поспелову (создателям его официальной биографии) по вопросам партийной историографии, освещения «роли учеников Ленина». В прошлое его нередко возвращало настоящее. С годами он все чаще уносился мыслью к подножию века, к послереволюционной борьбе, именам, лицам тех, чьей судьбой он распорядился сам. Порой о прошлом напоминали ему и люди — родственники бывших его соратников. Иногда Берия, после очередного доклада о своих делах, выкладывал на его стол списки родственников известных деятелей партии, расстрелянных как «враги народа» или осужденных на беспросветность лагерей, которые обращались с письмами лично к нему, Сталину. «Вождь» молча пробегал списки и обычно, не говоря ни слова, возвращал Берии. Тот понимающе смотрел на «вождя», убирал бумаги в папку и уходил. «Пусть несут свой крест», — думал диктатор. Его совсем не радовала перспектива, что сотни, тысячи жен, детей, племянников, внуков его товарищей по партии вернутся в Москву, Ленинград, другие города. Сколько новых забот властям, органам! Нет, пусть будет так, как будет.
Правда, иногда он все же спрашивал о некоторых:
— А ей что нужно? Тоже просит об освобождении? — с укоризной смотрел на Берию. Тот с готовностью доставал из папки перепечатанное на машинке письмо человека, фамилия которого заинтересовала «вождя».
В прошлый раз это было письмо от родственницы Феликса Эдмундовича Дзержинского — Ядвиги Иосифовны, проживающей в Москве в Потаповском переулке. Просительница хлопотала о своей матери — Дзержинской Ядвиге Генриховне, которая была осуждена Особым Совещанием и находилась уже много лет в карагандинских лагерях. Дочь писала, что «мама очень больна, у неё туберкулез легких, цинга и бруцеллез. Она находится в очень тяжелом положении…»{1055}.
Сталин сразу перенесся мыслью в далекие годы, когда по заданию Ленина он вместе с Дзержинским ездил на Восточный фронт, под Вятку, в Петроград для организации отпора Юденичу… О, Боже, как давно все это было! И образ самого Дзержинского давно уже стерся в памяти. Но почему у таких людей сомнительные родственники, дети, внуки? А потом, при чем здесь какая-то Ядвига Генриховна? Нет, пусть этими вопросами занимается Берия.
Сталин был лишен элементарного человеческого сострадания. Но, пожалуй, страшнее всего было то, что «вождь» никогда не умел и не хотел хотя бы мысленно поставить себя на место жертвы, человека, судьба которого зависит от его воли. Холод — самая страшная болезнь души — навсегда «заморозил» в нем человеческие чувства. Вглядываясь в очередной список, диктатор удивлялся: как много ещё живых из тех, кого давно не должно быть на этой Земле!
— Эта тоже о ком-то просит? — разговаривая как бы сам с собой, негромко произнес Сталин, ткнув пальцем в фамилию Радек.
— Нет, это его дочь, хлопочет о себе, — пояснил сталинский Инквизитор.
«Я, Радек Софья Карловна, 1919 года рождения, пишу Вам это письмо и прошу Вас оказать моему письму внимание…» Сталин вспомнил, что, пожалуй, никто не писал о нем так возвышенно, как Радек. Хорошее было у него перо. Например, здорово он сказал о нем как вожде: «В годы Октябрьской революции Сталина видели не только в штабе революции, но чаще в передовой боевой линии. Когда Москве угрожает петля голода, он добывает хлеб; когда кольцо враждебных сил угрожает сомкнуться в Царицыне, он там организует отпор; когда опасность угрожает Петрограду, он там проверяет бастионы. Он видит революцию не через сообщения, он смотрит ей прямо в лицо, он видит её величайшие взлеты и он видит её дно. И в этом один на один завершается окончательное развитие Сталина как вождя революции»{1056}.
Тогда ему, Сталину, эти слова очень понравились. А потом он посадил его на скамью подсудимых вместе с Пятаковым прежде всего потому, что подозревал Радека в устойчивых симпатиях к Троцкому. Ведь доложили же ему, что Радек писал в Алма-Ату ссыльному «выдающемуся вождю». Так же, как и тот ему{1057}. Хотя он и старался вновь вернуть себе его, Сталина, доверие. Вон даже письмо от Троцкого, которое привез ему Блюмкин, отдал тогда, не распечатывая, Ягоде… Но ведь изгнанник писал письмо не кому-нибудь, а Радеку… Нет, троцкистом был, троцкистом и остался. Правда, он, вождь, когда утверждал проект приговора, доложенный ему Ульрихом, заменил Радеку расстрел на лагеря. Позже ему сказали, что он вскоре там скончался… Так о чем же пишет дочь Радека?
«…Мой отец, Радек Карл Бернгардович, как враг народа был осужден 30 января 1937 года к 10 годам тюремного заключения. Полгода спустя я и моя мать — Радек P.M. были высланы в г. Астрахань решением Особого Совещания на пять лет. В Астрахани моя мать была арестована и выслана на 8 лет в темниковские лагеря, где и умерла… В ноябре 1941 года меня выслали из Астрахани с отметкой: «Имеет право проживать только в Казахстане». Излишне описывать все мытарства, которые мне пришлось пережить. Срок моей ссылки кончился в июне 1942 года… Ведь я тоже человек; если я дочь врага народа, то разве это значит, что я тоже враг? Когда в 1936 году моего отца арестовали, мне было 17 лет, и вот с 17 лет я хожу с клеймом «врага». Я грамотный человек, но в Челкаре нет работы по специальности. До сегодняшнего дня я не имею паспорта. Нач. НКВД г. Челкара тов. Иванов на мой запрос никакого ответа не дает. Помогите мне искупить вину своего отца!»{1058}
Вот это разговор, подумал Сталин. Не прошли бесследно ссылки, высылки, кое-что стала понимать. Так и должно быть: все эти «родственнички» должны сидеть до тех пор, пока не поймут, что они тоже виноваты. А затем пусть вину эту искупают! Но это дело человека, который не сводит с него сейчас своих маленьких глаз…
Такие письма возвращали его в прошлое. Как и сегодняшняя статья в «Правде» — «Выдающийся документ большевизма», — посвященная очередной годовщине его выступления на февральско-мартовском Пленуме ЦК ВКП(б) в 1937 году. Пожалуй, Н. Михайлов, подписавший статью, размышлял Сталин, верно отметил, что тогда он «мобилизовал партию и советский народ на полное уничтожение агентуры иностранных империалистических разведок. Это привело к дальнейшему укреплению Советского государства…». Но с высоты прожитых лет он хотел смотреть не на тени ушедших навсегда людей, что были с ним когда-то рядом, а на то, что он создал.
Менее чем за три десятилетия под его руководством возникло могучее государство, с которым теперь вынуждены считаться все в мире. Разве это не так? Однако между результатом и процессом так часто возникают несоответствия, противоречия. Почему так много недовольных? Почему ни одно крупное дело не трогается с места, пока он не даст команду? Почему не становится меньше врагов, изменников и предателей? Вот на днях ему пришлось утвердить ходатайство министра внутренних дел: «Численность состава особых лагерей установлена теперь в 180 тысяч человек. МВД просит разрешения увеличить емкость особых лагерей на 70 тысяч человек и довести её до 250 тысяч»{1059}. Ведь там должны сидеть особые, неразоружающиеся враги. Что, число их растет? И вообще Берия говорит, что заявки министерств на рабочую силу из числа спецконтингента столь велики, что, несмотря на его рост, удовлетворить эти просьбы не представляется возможным. Сколько миллионов людей пропустили через лагеря, а количество подозрительных людей не уменьшается! Вон на Западе утверждают, что, мол, общество, которое он создал, — «тоталитарное». Пишут, что он отец нового явления в общественной жизни и политике — сталинизма. Вначале «вождь» не придавал этому особого значения. Он, пожалуй, и сам считал, что пора говорить о «марксизме-ленинизме-сталинизме»; но вообще это сейчас пока ни к чему. Время придет. А враги… На то они и враги, чтобы поносить все, созданное им в течение всей жизни. Л. Троцкий, Р. Гильфердинг, А. Розенберг, Р. Абрамович утверждали, что сталинизм есть «измена большевизму». А К. Каутский незадолго до своей смерти договорился до того, что в России «появились ещё более сильные и жестокие хозяева, а перед пролетариатом на его пути к социализму возникли ещё большие препятствия, чем те, которые существуют в развитых капиталистических странах с укоренившейся демократией»{1060}. Что можно ждать от таких людей? Они и Ленина не щадили.
Думаю, что подобные размышления могли приходить к Сталину. Он всю свою жизнь молился борьбе, только ей. И в новых «выдумках» буржуазных апологетов ему слышится лишь отзвук этой вечной борьбы, их страх и злоба. Вот и «Правда», посвятив недавно последнему изданию Британской и Американской энциклопедий большую статью под заголовком «Энциклопедии мракобесия и реакции», верно пишет, что в статьях «о социализме и коммунизме клеветнически утверждается, что при коммунизме нет заботы о счастье людей»{1061}. А что они могут писать еще? Это те же писаки, которые невесть что пишут и о сталинизме, думал «вождь». Он не знал, что в стране, где он считался земным богом, придет время, когда люди тоже зададутся вопросом: что такое сталинизм и какова его природа?
Аномалия истории
Не скрою, что когда я начинал собирать материал для этой книги, то мне казалось, что все, что создал народ, — это одно, а Сталин с его преступлениями — другое. История сразу же становилась проще, понятней, доступнее. Но по мере погружения в прошлое — разбор многочисленных архивных дел, беседы с участниками и очевидцами минувших событий, размышления о постигнутом — я утверждался в мысли, что все значительно сложнее. Заманчиво осудить не одного Сталина, но и его окружение со всей могущественной бюрократической прослойкой, как Каутский говорил, «новым классом». И многое в этом верно. Но также многое и неверно. Мы порой забываем, что Сталин и все связанное с ним родилось в значительной мере на марксистско-ленинской почве. Сталин не «перебежал» в большевистскую партию из другой партии, не совершил буквально, как иногда сейчас говорят, государственный переворот. Он создал сталинский социализм. И все время клялся, ссылался, цитировал Маркса, Энгельса, Ленина. Вся партия вторила ему, ведь он действительно продолжал дело Ленина.
Казалось, стоит разоблачить Сталина, и «чистый» ленинский социализм обретет второе дыхание. После XX съезда партии это как будто было сделано. Но Система продолжала оставаться почти такой же. Дело оказалось не в Сталине, а в тех большевистских основах, которые Ленин заложил в фундамент Системы: монополия одной партии, ставка на диктатуру коммунистической бюрократии, преклонение перед насилием. Сталин с помощью партии все более отходил в сторону тоталитарной концепции. Когда наиболее светлые умы в партии это поняли, было уже поздно. Бюрократическая система имеет особенность: она очень быстро формируется. И она страшно жизнеустойчива.
Одна из главных бед всего социалистического развития как раз и заключается в том, что, воспевая диалектику на словах, мы часто лишь «кокетничали» с ней, абсолютизируя одновременно многие выводы и формулы теоретического социализма. А ведь сами основоположники марксизма предостерегали от этого. В одном из своих писем к Энгельсу Маркс утверждал, что политическую экономию в подлинную науку можно превратить «только в том случае, если вместо противоречащих друг другу догм рассматривать противоречащие друг другу факты и действительные противоречия, являющиеся скрытой подоплекой этих догм»{1062}.
Ни Маркс, ни Энгельс не могли предвосхитить не только детали, но и крупные «блоки» конструкции будущего сооружения. Однако с самого начала многие догмы прошлого просто принимались на веру. В 20-е годы вожди часто говорили: «рабочий класс не может ошибаться», «партия не может ошибаться», а ведь ошибались… Об этих ошибках пытались вначале говорить многие. Часто и те, кто сам ошибался немало. В ноябре 1917 года М. Горький в «Новой жизни» опубликовал статью «Вниманию рабочих», в которой писал: «Владимир Ленин вводит в России социалистический строй по методу Нечаева — «на всех парах через болото»… Заставив пролетариат согласиться на уничтожение свободы печати, Ленин и приспешники его узаконили этим для врагов демократии право зажимать рот, грозя голодом и погромами всем, кто не согласен с деспотизмом Ленина и Троцкого; эти «вожди» оправдывают деспотизм власти, против которого так мучительно долго боролись все лучшие силы страны»{1063}. К сожалению, мудрое предостережение Горького об опасности «деспотизма власти» Ленина и Троцкого не было услышано ни тогда, ни позже.
Мы все согласны с тем, что в теории научного социализма Сталин ничего не выдумал, ни в чем ни на йоту не продвинулся в позитивном смысле. Он опирался на марксистские схемы, часто полувековой давности, без диалектического, творческого их осмысления. По их сути, по характеру применения и реализации этих схем у очень немногих возникали принципиальные возражения. Сталин держался за «букву» марксизма. Вот, например, громя Бухарина в апреле 1929 года на Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б), он заявил:
«Ленинизм безусловно стоит за прочный союз с основными массами крестьянства, за союз с середняками, но не за всякий союз, а за такой союз с середняками, который обеспечивает руководящую роль рабочего класса, укрепляет диктатуру пролетариата и облегчает дело уничтожения классов. (И дальше цитирует Ленина.) «Что это значит — руководить крестьянством? Это значит, во-первых, вести линию на уничтожение классов, а не мелкого производителя. Если бы мы с этой линии, коренной и основной, сбились, тогда мы перестали бы быть социалистами…»{1064}
Как видим, по форме Сталин держался за «букву». А «буква» была догматической, ошибочной. Его поддерживали. Он громил тех, кто осмеливался отойти от «буквы». Но, «утверждая» социализм, Сталин прежде всего превратил рассуждения, полемику, предположения классиков в догму, а затем и эту догму извратил в угоду цезаризму. Поэтому можно сказать, что сталинизм вырос на марксистской почве, питался его ошибочными постулатами и выводами. Из этого не следует, что марксизм буквально виновен в сталинизме. Марксизм как мировоззренческая и методологическая концепция философских и социально-политических взглядов на общество, природу и мышление прямо не отвечает за то, как его интерпретируют. Марксизм — не сборник рецептов, как в кулинарной книге. Это не план политических действий. Но именно так понимал марксизм Сталин.
Подводя в январе 1933 года итоги первой пятилетки и касаясь результатов «в области борьбы с остатками враждебных классов», Сталин так интерпретировал один марксистский тезис: «Некоторые товарищи поняли тезис об уничтожении классов, создании бесклассового общества и отмирании государства, как оправдание лени и благодушия, оправдание контрреволюционной теории потухания классовой борьбы и ослабления государственной власти. Нечего и говорить, что такие люди не могут иметь ничего общего с нашей партией. Это — перерожденцы, либо двурушники, которых надо гнать вон из партии. Уничтожение классов достигается не путем потухания классовой борьбы, а путем её усиления»{1065}. Безапелляционность, механистичность, примитивизм понимания догматических идей были предвестником грядущих новых бед. Но эти беды Сталин выдаст за победу и освятит марксистским знаменем. Канонизировав фундаментальное положение марксизма о классовой борьбе, Сталин пришел к той модели социальных отношений, которые мы сегодня решительно осуждаем. Нельзя не сказать, что на каком-то этапе, ещё задолго до Сталина, в пропаганде марксизма возникла тенденция абсолютизировать почти все из того, что было сказано немецкими мыслителями. Сталин был одним из тех, кто унаследовал и настойчиво развивал догматизм в марксизме, где многое и так давно устарело.
Все сказанное отнюдь не имеет целью что-то оправдать в Сталине и сталинизме. Нет, конечно. Но появившиеся многочисленные публикации последних лет часто связывают все деформации, все ошибки и преступления только с одним человеком. Если бы все это было так, то мы бы давно уже освободились от сталинизма. Но Сталин умер, а сталинизм ещё жив. Мне представляется, что исторически сталинизм стал одной из возможностей (предельно негативной) реализации тех идей, которые были изложены в марксистской доктрине. Извечное стремление людей к свободе, счастью, равенству, справедливости было весьма привлекательно выражено в марксизме. Его последователи часто полагали, что сама попытка творческой интерпретации постулатов марксизма — уже ересь, отступничество, ревизионизм. Постепенно сложилось так, что любой отличный от сложившегося в марксизме взгляд стал считаться глубоко враждебным. Марксизм на каком-то этапе в значительной мере приобрел характер политической догмы, которая старалась не столько приспособиться к меняющимся условиям, сколько приспособить условия к своим выводам. В октябре 1917 года к власти пришли люди, которые считали себя вправе решать судьбы миллионов людей, не спрашивая их: хотят ли они таких перемен? Ленин, Троцкий, Сталин, прожившие до революции жизнь, слабо связанную с трудом рабочих, крестьян, интеллигенции, узурпировали право выбора судьбы для гигантской страны. Сталин лишь продолжил то, что начали Ленин и Троцкий.
Сталинизм максимально использовал увлечение русских революционеров радикализмом, когда во имя идеи считалось оправданным приносить в жертву все — историю, культуру, традиции, жизни людей. Обожествление застывшего идеала в конечном счете обернулось пренебрежением потребностями конкретных людей конкретного времени. Русский радикализм одевался в тогу революционного романтизма, отрицающего мещанское благополучие и буржуазную культуру. Именно Сталин выражал такие взгляды: во имя торжества идеи допустимо все! И никто никогда не говорил, что это глубоко антигуманная мысль, социальный грех перед народом. В этом отношении можно найти сходство, например, между Сталиным и Троцким. Диктатор связывал активное развитие собственной страны с «победой социализма во всех странах». Находившийся совсем в ином положении Троцкий, смертельно враждуя со своим главным оппонентом, провозглашал: «За социализм! За мировую революцию! Против Сталина!»{1066} Их радикализм при внешней политической противоположности двух «выдающихся вождей» родился на русской почве из преклонения перед идеей в ущерб действительности. Он отвергал историческое равновесие, баланс идей и бытия. Главное — «обогнать», «опрокинуть», «разрушить», «сокрушить», «сломать», «разоблачить», «пригвоздить»… Революционный радикализм, на котором паразитировал Сталин, с методической очевидностью создавал новую псевдокультуру. А главное место в ней было отведено его идеям. Без этого замечания, думаю, анализ сталинизма как аномалии истории будет неполным.
Пожалуй, следует напомнить один аспект той борьбы, которая сопровождала революционное развитие в канун Октября и позже. Я отнюдь не собираюсь воспевать меньшевиков, которые, хотя и считали себя рабочей партией, в значительной степени несли на себе печать мелкобуржуазного реформизма. Но нельзя не видеть, что они последовательно и настойчиво выступали против догматических, радикальных доктринерских начал, которые изнутри дегуманизировали и «обессиливали» марксизм. Меньшевизм оказался в конечном счете опрокинутым в политическом смысле, чего так добивался Ленин. Но меньшевистская критика Сталина, его глубокого антидемократизма помогает полнее понять некоторые стороны сталинизма. Меньшевики были неизмеримо ближе к идее демократического социализма, чем их непримиримые оппоненты.
Лидеры меньшевистской эмиграции (Мартов, Абрамович, Дан, Николаевский, Долин, Шварц, Югов) долгое время пытались вести борьбу как бы на два фронта: защищать идеалы революции в России и одновременно критиковать её перерождение. До 1965 года меньшевики имели свой печатный орган — «Социалистический вестник». Наиболее влиятельными в руководстве (оно называлось «Заграничная делегация») были все более тяготевший к СССР Ф.И. Дан, умерший в 1947 году, и придерживавшийся антисоветских взглядов Р.А. Абрамович, скончавшийся в 1963 году. После смерти Ленина острие критики со стороны быстро тающих группок меньшевиков было справедливо направлено против «антидемократических методов Сталина». Обреченные жить вдали от Родины, наиболее проницательные из эмигрантов ясно видели, что Сталин ведет страну в исторический тупик. Меньшевики, например, одобряя нэп, высказывали интересную мысль: новая линия в экономике должна сопровождаться серьезным обновлением и в политике, тогда бонапартистские тенденции в СССР могут не развиться{1067}. Корень нараставших цезаристских тенденций меньшевики видели в том, что партия большевиков, имеющая «рабочее происхождение», все больше превращалась в тоталитарное орудие узкой группки людей. Усиление роли одной личности, по их мнению, грозило перерождением. Только партия, допускающая плюрализм, справедливо считал Абрамович, могла бы быть гарантом развития демократии. Нельзя не согласиться с этими трезвыми рассуждениями.
Как меньшевики оценивали Сталина? С точки зрения негативного развития в СССР, полагали они, видны два пути: контрреволюция и лжереволюция. Сталин пошел по второму пути, осознавая это или нет, считали меньшевистские лидеры. Суть сталинизма, по их мнению, заключается в полном отказе от тех традиций, которые были заложены в социал-демократии. Но после революции меньшевизм не был единой политической и идеологической силой. Его влияние все больше сходило на нет. Со временем Дан, долго бывший бесспорным лидером меньшевизма, порвал с ним, стал издавать журнал «Новый мир». Он наивно надеялся, что после победы Советский Союз сможет вернуться к подлинному социализму. В своей большой книге о происхождении большевизма, которую Дан написал незадолго до смерти, он проницательно утверждал, что трагедия России заключается в том, что Сталин оказался абсолютно неспособным соединить социализм и демократию. Это «клеймо сталинизма». Но Дан выразил оптимистичную мысль о том, что большевизм не начинается и не заканчивается на Сталине: социализм достоин свободы и он принесет её людям{1068}. Доживая на задворках русской истории, эти люди, лично знавшие Ленина, непосредственно видевшие революцию в России, своих соперников — большевиков, их взлеты и падения, были способны (правда, как сторонние наблюдатели) трезво судить о сталинизме. Некоторые их идеи и оценки заслуживают самого серьезного внимания при современном историческом анализе.
Все многочисленные «оппозиции», «фракции», «уклоны», появившиеся после победы Великой Октябрьской социалистической революции, при всем том, что они часто несли немало сомнительного и ошибочного, тем не менее были одной из диалектических форм выдвижения социальных альтернатив. Возможно, мои утверждения ортодоксально мыслящим людям вновь покажутся ересью, однако представляется, что ликвидация революционного плюрализма оскопила историческое обновление общества. Уверен, например, что меньшевики-интернационалисты с их лидерами Л. Мартовым, О. Ерманским, И. Астровым и другими не были врагами революции. Точно так же, как и левые эсеры, оформившиеся в партию в конце 1917 года. Не здесь ли лежит один из главных истоков будущих догматических и цезаристских монолитов, признававших лишь одно мнение, одну волю, одну истину? Сколько идей о демократии, нэпе, крестьянстве, торговле, государственном и партийном строительстве оказались нереализованными в результате приверженности партийного большинства строго ортодоксальной линии! Все многоцветье действительности вгонялось в черно-белое видение усвоенных схем. А ведь вначале как будто дело шло к революционному плюрализму. Познакомьтесь с выпиской из Протокола № 23 заседания Совнаркома от 9 декабря 1917 года. «Председательствует Вл. Ильич Ленин. Присутствуют: Троцкий, Луначарский, Елизаров, Глебов, Раскольников, Менжинский, Урицкий, Сталин, Бонч-Бруевич, Боголепов.
Слушали: вопрос о вхождении с.р. (эсеров) в министерства (так в тексте, хотя речь идет о народных комиссариатах. — Прим. Д. В. ).
Постановили: Предложить с.р. войти в состав правительства на следующих условиях:
а) Народные комиссары в своей деятельности проводят общую политику Совета народных комиссаров; б) Народным комиссаром юстиции назначается Штейнберг. Декрет о суде не подлежит отмене; в) Народным комиссаром по городскому и земскому самоуправлению назначается Трутовский. В своей деятельности он проводит принцип полноты власти как в центре, так и на местах; г) тт. Алтасов и Михайлов (Карелин) входят в Совет народных комиссаров как министры без портфелей. Практически работают как члены коллегии по внутренним делам…» Назначили наркомами также эсеров Прошьяна, Колегаева, Измайлова. Затем перешли к следующим вопросам, а Свердлов в это время вел переговоры с левыми эсерами. Уже ночью в качестве одиннадцатого пункта протокола заседания Совнаркома записали:
«Опубликовать следующее: в ночь с 9-го на 10 декабря достигнуто полное соглашение о составе правительства между большевиками и левыми эсерами. В состав правительства входят семь с.р. …»{1069}
Под протоколом подписи: Вл. Ульянов (Ленин), Н. Горбунов. Ведь для всех было тогда ясно, что и большевики и левые эсеры шли по пути революции. Сама практика преобразований нуждалась в социалистическом плюрализме, который, едва возникнув, вскоре был безжалостно ликвидирован большевиками.
Сталин оказался подходящим лицом для такого силового, одномерного пути развития. Мы знаем, что были и иные варианты, но настоящей борьбы, которая давала бы реальные шансы другому направлению, не было. Немало бухаринских идей, например, весьма привлекательно, хотя от многих из них он позже был вынужден — не по своей воле — отказаться. Этим я отнюдь не утверждаю, что Сталин и сталинизм были «запрограммированы». Едва ли. Я хочу лишь подчеркнуть — и это очень важно, по моему мнению, — что сталинизм родился в условиях догматизации, абсолютизации многих выводов марксизма, которые были сделаны ещё в середине XIX века, при отсутствии других революционных альтернатив. Уничтожение социалистического плюрализма — это начало монополии на социальную истину и политическую власть. Превращение союзников или конструктивных оппонентов во врагов со временем привело к замене революционной демократии тотальным бюрократизмом. Нетерпимость к идейному плюрализму выглядела вначале революционной «добродетелью», однако со временем в решающей мере помешала творчески осмыслить строительство нового мира.
Пока партия была не у власти, это не грозило большими социальными опасностями. Когда же она стала правящей, материализация канонизированных положений обернулась бедой. Сталин на этой основе пошел дальше: он извратил многие принципы научного социализма, что во многих областях привело и к социальному перерождению. Таким образом, скажу ещё раз: сталинизм есть теория и практика, боготворящая силу и насилие как универсальное средство реализации политических и социальных целей. Сталинизм — это одномерное видение мира, одобряющее использование любых радикальных средств для достижения поставленных целей, которые в конце концов оказываются деформированными. Сталинизм породил глубокие противоречия между экономическим базисом и политической надстройкой, народом и бюрократией, подлинной культурой и её суррогатами, социалистическими идеалами и их реализацией. Сталинизм выражает не только процессы деформации народовластия, но и его перерождение в особую разновидность цезаризма, о чем я уже говорил. Это историческая аномалия социализма, который, впрочем, ещё никто и никогда не создал.
Можно, пожалуй, сказать, что каждой революции, без исключения, угрожает свой термидор. Он может быть в разных формах: реставрация старого, частичная деформация, постепенное вырождение. Сталинизм явился формой термидора как перерождения народовластия и превращения его в диктатуру одной «господствующей личности».
Эта извращенность теории и практики в наиболее полной форме проявилась в отчуждении. Раньше мы полагали, что отчуждение возможно лишь в капиталистическом обществе. Думаю, что это не так. В «Экономическо-философских рукописях 1844 года» Маркс выделяет такие стороны, которые характеризуют отчуждение: потеря права распоряжаться собственной деятельностью; отчуждение продуктов труда от производителя; отчуждение от достойных условий существования; взаимоотчуждение, утрата людьми своей социальной содержательности{1070}. По сути и сталинизм означает отчуждение человека от власти, от участия в управлении государством, производством, другими общественными процессами. Сталинизм, таким образом, есть прежде всего диктаторская форма отчуждения людей труда от права распоряжаться собой, от государственного управления. Если для капиталистического общества, как считали основоположники марксизма, отчуждение является естественным, то для социализма, который и совершает революцию, по мысли Маркса, чтобы ликвидировать многие формы отчуждения, это предстает как аномалия.
Утверждение сталинизма как явления прошло несколько ступеней. Первая: «глухота» ленинского окружения к его «Завещанию». Пожалуй, тогда Сталин впервые почувствовал, что Олимп власти для него — не мираж, а реальность. Вторая ступень связана с периодом между 1925 и 1929 годами: стабилизация капитализма на Западе после ослабления революционных потрясений совпала с началом зарождения бюрократических структур и устранением Троцкого — основного соперника Сталина. Еще одна ступень — коллективизация и ликвидация умеренной линии в ЦК. Уже на этой ступени сталинизм, применивший массовое насилие, одержал окончательный верх над возможными альтернативами развития. На следующую ступень, в 1934 году на XVII съезде, мягкие сапоги Сталина ступили уже для «коронации» его как единственного вождя. Далее сталинизм только затвердевал в своей бетонной ортодоксальности. Лишь война несколько ослабила его хватку по причине смертельной угрозы не только сталинизму, но и самому Сталину.
Кардинальные реформы сталинизм допустить не мог. Поэтому политическая система, социальные отношения, сама мысль постепенно остановились в своем развитии. Подчеркну ещё раз, сталинизм — тоталитарная форма отчуждения человека труда от власти, которую тот вроде бы добыл себе благодаря русским революциям со всеми сопутствующими этим явлениям тяжелыми последствиями в политической, экономической, социальной и духовной сферах.
Определяя сталинизм, пожалуй, можно назвать ряд характеризующих его черт. Одна из них — безальтернативность развития. Весь широкий спектр революционных «рецептов» после революции безжалостно сужался. Часто выбор между двумя или несколькими альтернативами делала не сама жизнь, а кабинетные стратеги. Сталин был здесь непревзойденным специалистом. Он всегда знал, что хорошо и что плохо, где революция и где контрреволюция. Методологический ключ выбора альтернатив был прост: все, что не совпадало с его, Сталина, взглядами, установками, целями, естественно, объявлялось антиленинским, контрреволюционным, враждебным. Со временем это станет государственным правилом. Сталин, решая вопросы, обычно всерьез не рассматривал альтернативные идеи или варианты, помимо тех, что предлагал сам. Однажды избранный им стиль директивного управления мог только совершенствоваться, но отнюдь не пересматриваться или заменяться. Думаю, то, что мы сегодня вкладываем в понятие «плюрализм», привело бы его просто в бешенство, квалифицировалось бы как настоящая измена революционному делу. Все, что свершалось Сталиным, представлялось как объективная закономерность. В эту схему вписывались и теоретические взгляды. Например, когда в журнале «Пролетарская революция» была помещена статья Слуцкого «Большевики о германской социал-демократии в период её предвоенного кризиса», Сталин разразился гневной статьей{1071}. Редакция журнала хотела лишь рассмотреть историю взаимоотношений большевиков со II Интернационалом, взаимоотношений компартий с социал-демократией. Вопрос, который не утратил своей актуальности и сегодня. Однако Сталин усмотрел в этом факте попытку «пересмотреть» взгляды большевиков на центризм, оппортунизм вообще. В своем стиле, попутно наклеив ярлыки на Розу Люксембург, Волосевича, некоторых других, Сталин широко использовал такие «аргументы», как «галиматья», «пошлые и мещанские эпитеты», «убожество», «троцкистские контрабандисты». Даже робкая попытка увидеть частные альтернативы была тут же пресечена.
Когда Сталин после XIII съезда партии уцелел на посту генсека, он быстро выработал свой взгляд на власть: никаких альтернатив! Ни политических, ни общественных, ни личных. Особенно личных! В конце концов он покончил не только с Троцким, но и всем ленинским окружением. Когда после войны Берия стал нашептывать Сталину, что после смерти его, вождя, А.А. Кузнецов будет претендовать на пост генсека, а Н.А. Вознесенский — на должность предсовмина, реакция была однозначной. Сталин, будучи неглупым человеком, понимал, что реальная альтернатива ему может быть в лице Политбюро, ЦК, как коллективного ядра партии. Путем политических манипуляций, интриг, урезания прав ЦК Сталин превратил его в послушный совет поддакивателей, который он собирал все реже и реже. От имени ЦК действовал его аппарат — партийная канцелярия бюрократов. Какие-либо альтернативы сталинской власти при жизни единодержца были исключены.
В конечном счете сталинизм стал олицетворять отрицание всего, что не соответствовало представлениям самого «вождя». В безальтернативности идей, политических и общественных концепций кроется один из глубинных источников нашего нынешнего тяжелого состояния. Сталинизм — болезнь не только духовная или социальная. Это антипод общечеловеческих ценностей, расцвет авторитаризма. Сталин, исключив из жизни общества все альтернативы, не заблуждался. Он делал это осознанно. «Вождь» понимал, что альтернативные идеи или концепции могут тут же поставить вопрос о его устранении.
Сталинизм стал своеобразной светской религией… В неё можно и нужно было лишь верить, соглашаться, комментировать постулаты, выдвигаемые Сталиным. А для этого следовало смотреть и на партию, как на священный орден, где господствует одно лицо. С начала 30-х годов мне не удалось обнаружить ни малейших следов публичного несогласия со сталинскими догмами. Для утверждения единомыслия ещё в 1927 году ЦИК СССР принял Свод законов, в первой главе которого была изложена печально знаменитая 58-я статья с её восемнадцатью «модификациям»{1072}. Не вызывает сомнения, что государство должно охранять свои интересы. Но когда инакомыслие расценивалось как подрывная «антисоветская пропаганда или агитация» и каралось самым суровым образом, то верность — на словах или на деле — идеологии сталинизма становилась, пожалуй, единственным способом адаптации и выживания, хотя часто и это не помогало, если меч беззакония был уже занесен над человеком. Все должны были безоговорочно верить в сталинскую теорию, призывы, выводы, оценки. Манипуляция общественным сознанием привела к тому, что миллионы людей верили всему, что говорил «вождь», или должны были делать вид, что верят. А он очень часто говорил совсем не то, что было на самом деле.
Например, выступая 7 января 1933 года на Объединенном Пленуме ЦК и ЦКК партии с докладом «Об итогах первой пятилетки», по многим показателям он выдавал желаемое за действительное. Говоря о том, что пятилетка в области сельского хозяйства выполнена за четыре года, ни словом не упомянул о страшном голоде, унесшем миллионы жизней, свел перевыполнение плана лишь к тому, что создано более 200 тысяч колхозов и 5 тысяч совхозов (в этом «перевыполнение» действительно было в три раза!). Утверждал, что «партия добилась того, что кулачество, как класс, разгромлено, хотя и не добито еще…»{1073}. И все верили, что так нужно, что это высшая истина марксизма! Хотя в действительности это было его профанацией и полным вырождением.
Сталинизм отныне разрешал лишь «революции сверху», рассматривал все реформы лишь как плод «высшего политического руководства». Существовал колоссальный разрыв между подлинной социальной активностью и её имитацией. Отныне активность стала полностью организованной: какие здравицы выкрикивать на всесоюзном форуме комсомола и профсоюзов; какой «почин» и где выдвигать; кому и с какой речью выступить на предвыборном собрании; каких портретов и сколько должно быть в колонне демонстрантов; сколько послать «добровольцев» от района на «ударную стройку», когда и о чем рапортовать — все это решалось наверху… Люди постепенно привыкали, что за них думали обо всем. Им же предписывалось лишь «одобрять», «аплодировать», «поддерживать». Конечно, элементы организации многих процессов, видимо, будут нужны всегда, но они должны идти рука об руку с интеллектуальной свободой, гражданской активностью, социальной ответственностью, подлинной инициативой, способностью к общественному творчеству.
Организаторы рапортов стали считать нормальным, когда и заключенные докладывали «вождю» о своих успехах. Например, 3 января 1952 года министр внутренних дел Круглов сообщал Сталину, что «исправительно-трудовыми лагерями лесной промышленности МВД СССР выполнены задания правительства по заготовке, выработке и поставке народному хозяйству лесоматериалов»{1074}. Министр информировал «вождя» и о добыче цветных и редких металлов (вместе с «рапортами тружеников» тюремных предприятий). Даже ГУЛАГ регулярно докладывал Сталину о «высоком политическом и трудовом подъеме». Сталинизм все организовывал, все предусматривал, и все сверху.
Нельзя не сказать и о том, что сталинизму как явлению присущи неписаные «законы» личной диктатуры. Они внешне просты, бесхитростны, но Сталин исключительно внимательно следил за их исполнением. Прежде всего, ни одно принципиальное решение партийных, государственных, общественных органов не может быть принято без него. К примеру, даже лозунги для писателей испрашивали у «вождя». 2 января 1936 года А.С. Щербаков направил письмо Сталину, в котором говорилось: «Уже 15 месяцев я работаю секретарем Правления Союза писателей по совместительству. В интересах дела я вынужден Вас беспокоить, просить помощи и указаний. Сейчас созданы неплохие новые работы Корнейчука, Светлова, Левина, Яновского, Леонова, Авдеенко. Заговорили «молчавшие» старые мастера Файко, Тихонов, Бабель, Олеша. Появились новые имена: Орлов, Крон, Твардовский. Но в целом отставание в литературе не ликвидировано. Этому не способствует и критика. Один писатель (Виноградов) после грубой критики поговаривает о самоубийстве. А критик Ермилов в ответ заявляет: «Такие пусть травятся, не жалко».
Вот такое положение в литературе. Сейчас она нуждается в боевом, конкретном лозунге, который мобилизовал бы писателей. Помогите, товарищ Сталин, этот лозунг выдвинуть.
А. Щербаков»{1075}.
К разряду «законов» диктатуры относится и выделение главных элементов своей опоры. Знакомство с архивом, фондом документов, перепиской Сталина показывает, что начиная, по крайней мере, с середины 30-х годов основное свое внимание он обращает на НКВД, НКГБ, армию. Значительно больше, чем на дела в Центральном Комитете; постепенно там всем стал заправлять Маленков, в соответствии, разумеется, с указаниями «вождя». В личном фонде и переписке больше всего документов, направленных Сталину Берией, Абакумовым, Кругловым, Меркуловым, Серовым, другими руководителями ведомств, на которые он опирался, которые поддерживал, поощрял. В его архиве сохранилось много представлений Берии, по которым боевыми орденами награждались работники ГУЛАГа. Например:
«Государственный Комитет Обороны товарищу Сталину И.В.
20 дек. 1944 г.
За период Отечественной войны военизированная охрана исправительно-трудовых лагерей и колоний НКВД успешно справлялась с задачей изоляции и охраны заключенных, содержащихся в лагерях и колониях НКВД. Ходатайствую о награждении орденами и медалями Союза ССР работников охраны ГУЛАГа НКВД СССР, особо проявивших себя в работе…»{1076}
Далее следуют сотни фамилий «особо проявивших себя в работе», представленных к награждению орденами боевого Красного Знамени, Отечественной войны I и II степени, Красной Звезды, другими боевыми наградами.
Сталин щедро одаривал высокими чинами свою внутреннюю опору. Не только Берия, став Маршалом Советского Союза, был удостоен высоких воинских званий. 7 июля 1945 года Сталин поддерживает представление Берии и подписывает Постановление СНК СССР, по которому сразу семи (!) руководящим работникам НКВД и НКГБ присваивалось звание генерал-полковника: B.C. Абакумову, С.Н. Круглову, И.А. Серову, Б.З. Кобулову, В.В. Чернышеву, С.А. Гоглидзе, К.А. Павлову{1077}. Боевые генералы, отличившиеся на фронтах Великой Отечественной войны, ни разу не удостаивались такой «массированной» любви Председателя ГКО.
Еще одним из неписаных «законов» диктатуры являлось поддержание в высших звеньях аппарата постоянного напряжения. Эпизодически, но достаточно регулярно, он смещал то одного, то другого руководителя центрального или регионального масштаба, благо поводов для этого всегда было предостаточно: не выполнен план, не разоблачили вовремя «орудовавшую в области шайку вредителей», потакали «низкопробным произведениям культуры», допустили «грубую политическую ошибку» в книге, статье и т.д. Никто не мог быть уверен, что державная рука завтра или позже не смахнет с высокого поста наркома, первого секретаря обкома, маршала, руководителя какого-либо ведомства. Поэтому многие работали самоотверженно, находясь в постоянном напряжении, непрерывно поглядывая наверх и не щадя подчиненных.
Сталин полагал, что власть всегда должна внушать не только уважение, но и страх. Как полновластный диктатор, он ввел неофициальные «правила поведения» и в среде своих соратников. Они, например, не имели права несанкционированно собираться вместе (двое, трое или тем более — несколько человек) у кого-либо из них в кабинете, на квартире, на даче. Это считалось подозрительным и не одобрялось. Исключение делалось лишь для Берии, который был близок с Маленковым и часто ездил с ним в одной машине на дачу или обратно. Все вместе могли собираться только у самого Сталина (если он, естественно, приглашал). Это выглядит несколько странным, но «вождь» не любил долгие часы одиночества на работе. Часто он вызывал Молотова, Берию, Кагановича, Маленкова, Жданова, причем нередко они находились у него часами. Тему разговора, а чаще монолога, всегда определял сам «Хозяин». Было похоже, что, размышляя вслух, он не очень рассчитывал на какие-то предложения, возражения, исключая, возможно, Молотова и Вознесенского, но обязательно нуждался в подобострастной поддержке, единодушном согласии, одобрении, выражении восхищения идеями «товарища Сталина». Для него это был своеобразный «аппаратный антураж», психологический допинг, к которому он привык, как к какому-то обряду, ритуалу выработки решения.
Сталинизм как форма руководства и управления опирался прежде всего на многочисленные доклады и справки, которые готовились разными людьми и организациями по заданию «вождя». Но больше всего таких справок готовили, естественно, в НКВД и НКГБ.
Так, например, вскоре после войны Сталин заинтересовался Академией наук. Берия доложил, что, мол, президент Академии часто болеет, невысока эффективность его исследований, стоит присмотреться и к другим академикам. Сталин потребовал справку с краткими характеристиками ученых. Вскоре она была у него на столе. Интересно, что готовили её не в президиуме Академии или парткоме, а в одном из управлений НКГБ… Приведу выдержки из характеристик академиков, умышленно опуская в ряде случаев фамилии.
«Академик Б. — крупный специалист в области черной металлургии. Мало общается с коллегами вследствие чрезмерной жадности его жены; Академик Вавилов С.И. — физик. В расцвете сил. Брат Вавилов Н.И. — генетик, арестованный в 1940 году за вредительство в сельском хозяйстве, осужден на 15 лет, умер в Саратовской тюрьме; Академик В. — имеет авторитет только среди математиков. Холостяк, употребляет в значительных дозах алкоголь; Академик Волгин В.П. — вице-президент. На Волгина есть свыше 20 показаний (Стецкий и др.) как на троцкиста. До сих пор не награжден и не является лауреатом Сталинской премии; Академик Н. — директор института горючих ископаемых; по данным агентуры, институтом руководит слабо, часто болеет; Академик З. — по показаниям врагов народа, является участником антисоветской организации. В области изыскания руд проводил вредительскую работу. Много внимания уделяет личному благополучию; Академик Лысенко Т.Д. — беспартийный, директор института генетики. Президент Академии сельхознаук, дважды лауреат Сталинской премии. (Далее следуют слова, с которыми нельзя не согласиться. — Прим. Д. В. ) Академик Лысенко авторитетом не пользуется, в т.ч. и президента Комарова. Все считают, что из-за него арестован Вавилов Н.И. …»{1078}
Список длинен. Вот по таким справкам из ведомства Берии Сталин решал серьезные вопросы. Подобные «документы» были определяющими при принятии любых решений. Можно видеть, как далеко простиралась власть любимых Сталиным ведомств; они давали оценку компетентности даже академикам.
Окружение, похоже, даже в мыслях не подвергало сомнению целесообразность любых решений «вождя». Основная идея «научного» комментаторства трудов и выводов диктатора заключалась в том, чтобы утверждать: Сталин — гениальный мыслитель, теоретик и практик; он лучше, чем кто-либо другой, осмыслил глубинные потребности общественного развития, и все его действия являются проявлениями исторических законов. Утверждалось, что Сталина позвала сама эпоха, что он, и только он, выражает чаяния трудящихся, всего общественного прогресса. Молотов по этому поводу прямо писал: «Если после Ленина советский народ победоносно решал свои внутренние и внешние стратегические и тактические задачи и сделал свое государство таким могучим и вместе с тем таким духовно близким трудящимся всего мира, — то в этом величайшая историческая заслуга прежде всего великого вождя нашей партии — товарища Сталина…» В сталинизме как теории и практике тоталитаризма явно просматривались такие мотивы, как автоматизм работы истории на социализм, изначальная справедливость всех его шагов, предопределенность торжества коммунистических идеалов. Сталин очень много внимания уделял отрицанию: капиталистического способа производства, эксплуатации, ликвидации классов и всех партий, кроме большевистской, любых взглядов, кроме марксистских, а одновременно и всех ленинских соратников и потенциальных оппонентов. Да, без отрицания отжившего в жизни ничего не бывает. Но значит ли, что только на этом пути можно добиться воплощения идеалов марксизма? Достаточно ли индустриализации, я уже не говорю о коллективизации, ликвидации кулаков, достижения всеобщей грамотности, чтобы сказать: вот он, социализм, к которому мы стремились?
Бинарное мышление Сталина, признававшего только белые и черные цвета в бесконечно богатой гамме действительности, выпустило из поля зрения нечто очень важное, главное, основополагающее — человека. Сталинизм отвел человеку роль инструмента, средства, а не цели. Дежурные фразы о советском человеке, которому «жить стало лучше, жить стало веселее», не могли скрыть положения, которое мы, оглядываясь, видим в прошлом: индивидуальность подавлялась, абсолютизировался коллективизм в ущерб гармоническому развитию личности, господствовала концепция силового воспитания «нового человека».
Отнюдь не подвергая сомнению невиданное подвижничество советских людей, их фанатичную веру в торжество социалистических идеалов, приверженность тем ценностям, которые олицетворяли в теории новый мир, сегодня мы не можем не сказать: в историческом процессе Сталин отводил народу роль объекта воздействия его идей, воли и указаний. Сталинизм низвел народные массы до гигантского механизма реализации замыслов «вождя». Считалось нормальным осуществлять над целыми частями этого живого и сложнейшего организма постыдные и жестокие экзекуции, отправляя тысячи и миллионы лучших представителей народа на смерть или длительную изоляцию в бесчисленных сталинских лагерях. Печально знаменитый ГУЛАГ стал страшным символом жизни страны и народа, которого Сталин никогда не спрашивал, что он думает, что хочет, как относится к тем или иным его «историческим» решениям. «От лица» народа ему докладывали те, кому он больше доверял — выкормыши Берии. ЧК — любимое ленинское детище стало государством в государстве: оно было поставлено над народом и партией. А это означало глубокое перерождение власти. Все находилось в русле сталинской концепции, согласно которой главные функции государства наряду с другими выполняли «карательные органы и разведка, необходимые для вылавливания и наказания шпионов, убийц, вредителей, засылаемых в нашу страну иностранной разведкой».
Сталинизм, по моему мнению, довел до абсурда примат политики над экономикой, государства над обществом. Здесь находятся глубокие корни того, что мы называем командно-бюрократической системой. При такой ситуации (а Сталин это усвоил раньше других) тот, кто находился наверху, становился господином общества. Именно — господином, а не товарищем. Экономика же развивалась не в соответствии со своими, имманентно присущими ей законами, а в соответствии с политическими директивами. Такой системе жизненно необходима обширная и могущественная прослойка бюрократии на всех этажах общества и во всех его сферах. Возник своеобразный «политический абсолютизм», когда волевое решение лидера отнюдь не считалось с экономической целесообразностью, материальными возможностями, своевременностью тех или иных технических и хозяйственных проектов. Достаточно вспомнить строительство сталинской Байкало-Амурской железной дороги, тоннеля от материка к Сахалину (под проливом), магистрали от Северного Урала до Енисея, которые были начаты без должного экономического обоснования, безгласно, а затем прекращены. Политический абсолютизм, доведенный до абсурда, сделал невозможной даже косметическую критику любых политических решений, в том числе в хозяйственной, технической, научной, аграрной сферах. Политика стала тем загадочным всемогущим сфинксом, который угрожал сожрать любого, кто хотя бы косвенно высказал какие-либо сомнения в её правильности. Сталинизм — это абсолютная диктатура политики над экономикой, социальной и духовной жизнью, культурой. Сталинизм — это эволюция диктатуры пролетариата к диктатуре партии, а затем и к диктатуре одной личности. При диктатуре «господствующей личности» все институты государства и общества играют лишь роль аппарата её власти.
Сразу же хотел бы ответить критикам, которые усмотрят в этих рассуждениях мое непонимание роли политики в жизни общества. Нет, я, разумеется, не против политики, я против её абсолютизации. Она всегда будет играть огромную роль, ибо только с её помощью можно регулировать отношения между классами, нациями, другими социальными группами, добиться народовластия. Но подлинная, истинная роль политики проявляется лишь тогда, когда в её основу заложены непреходящие демократические ценности, способные гармонично регулировать отношения не только между общественными группами, но и тесно взаимодействовать с экономической и духовной жизнью страны.
Сталинизм генетически предопределен многими органическими пороками марксизма, например, абсолютизацией роли диктатуры пролетариата. Но вместе с тем многое было обусловлено не только ошибками субъективного характера самой партии, её руководителей, неразвитостью теории, но и объективными обстоятельствами. О них я также говорил раньше. Сталинизм не смог убить все истинно народное, нравственное в обществе, но нанес ему тем не менее огромный ущерб. Вера людей в социализм была поколеблена, но полностью не подорвала. Многое в этой вере выглядит сейчас парадоксальным: люди верили, что тяготы, репрессии, лишения — все это историческая плата за достижение в будущем земли обетованной. Эту идею настойчиво внедряли в сознание народа «сверху», начиная с Троцкого. Сталин преступно спекулировал на этой святой вере; он сознательно использовал её долгие годы для утверждения своего единовластия. Одно из самых крупных преступлений сталинизма заключается в том, что Сталин посмел олицетворить себя с социализмом, и в огромной мере это ему удалось. Многим поколениям людей было привито равнодушие, безынициативность, ожидание указаний «сверху». Сталинизм покрыл общество панцирем бюрократизма и догматизма, освобождение от которого идет мучительно долго и трудно. Ущерб — особенно политический, социальный, культурный, моральный, нанесенный сталинизмом обществу, — огромен. Брежневщина, многие другие глубокие изъяны современной жизни имеют дальние истоки в сталинизме. Его шрамы будут долго и болезненно рубцеваться.
Наиболее вульгарное, повседневное проявление сталинизма выступает как сталинщина, политическая тирания одной личности. Она, сталинщина, проявляется прежде всего в дуализме мыслей и дел, теории и практики. Раздвоенность сознания, когда люди говорили одно, но видели и делали другое, была наиболее распространенной её формой. Известная американская журналистка Анна-Луиза Стронг, написавшая ещё в 1956 году книгу «Эра Сталина», отмечала, что этот дуализм дал себя знать уже в самую пору триумфального восхождения Сталина. «Сталинская Конституция, — пишет Стронг, — была нарушена уже тогда, когда она ещё писалась… Конституция СССР была нарушена её автором — Сталиным»{1079}. Он рассуждал о правах людей, а сам попирал их. Сталин был циничным прагматиком. Выступая 19 февраля 1933 года на I Всесоюзном съезде колхозников-ударников, Сталин с пафосом говорил о том, как «сделать всех колхозников зажиточными». Рецепт предлагался простой (его и потом долгие годы использовали): «Если мы будем трудиться честно, трудиться на себя, на свои колхозы, — то мы добьемся того, что в какие-нибудь 2 — 3 года поднимем всех колхозников, и бывших бедняков, и бывших середняков, до уровня зажиточных, до уровня людей, пользующихся обилием продуктов и ведущих вполне культурную жизнь»{1080}. А как он относился к тому, кто действительно умел «трудиться на себя», трудиться самоотверженно? Они все, без всякой дифференциации, без приобщения к кооперации, без экономического «пристегивания» к новым процессам на селе, были обречены на ликвидацию. Месяцем раньше, выступая на Объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б), Сталин так обрисовал ситуацию: «Кулаки разбиты, но они далеко ещё не добиты. Более того, — они не скоро ещё будут добиты, если коммунисты будут зевать и благодушествовать, полагая, что кулаки сами сойдут в могилу…»{1081} Циничный прагматизм: ликвидировать зажиточных и призывать становиться зажиточными. Таков дуализм, когда он является чертой мировоззрения. Сталин часто говорил одно, рассчитанное на «широкое потребление», а делал другое. Любил говорить о «культурной и веселой» жизни и варварски подвергал террору целые слои общества. Сталинщина постепенно утвердилась в однодумстве, головотяпстве, казенщине, безынициативности, подозрительности, нетер-пимости. Самое печальное, что многие из этих проявлений не просто были декором, внешним выражением главного инструмента власти Сталина — аппарата, а стали частью облика миллионов людей, их мироощущения; они живы и по сей день.
Сталинизм дал субъективно искаженный ответ на вопросы, которые история поставила перед страной, свернувшей со столбовой дороги цивилизации. Теория и практика сталинизма, основанные на силе, команде, однодумстве, исторической безапелляционности, затормозили реализацию и достижение демократических идеалов. И самая глубинная порочность сталинизма заключается в том, что не человек, как таковой, стоит в центре устремлений общества, а государство как машина, которая возвеличивает одного человека. Гуманистическая сущность народовластия в сталинских «преобразованиях» была утрачена. Место человека занял безликий аппарат. Характерно, что это замечалось давно. Ставший на позиции антисталинизма бывший коммунист Виктор Серж в своей книге «Судьба одной революции. СССР 1917 — 1936» писал, что Сталин создал государство, «для которого человек ничего не значил»{1082}. Сегодня мы видим, что подобные тезисы, которые нам раньше казались еретическими, близки к истине. Борис Суварин в своей книге «Сталин» отмечает, что уже «через пять лет после смерти Ленина сталинская концепция социализма по своей сущности уже многое утратила благодаря быстрому обюрокрачиванию партии, государства, всех институтов»{1083}. Эти люди знали сталинизм изнутри. Неприятие сталинизма привело их на диаметрально противоположные социализму позиции. Но многие их суждения, анализирующие феномен сталинизма, не лишены проницательности.
Сталин и сталинизм считали естественным культ государственного насилия. Но ещё Гегель заметил, что «судьба располагает большей сферой действия, чем наказание…»{1084}. Впрочем, Сталин Гегеля не осилил… «Вождь» никогда не мог и подумать, что его детище — сталинизм когда-то окажется на обочине истории.
Мумии догматизма
Иосиф Джугашвили, будучи способным учащимся духовного училища, а затем и семинарии, быстрее других схватывал постулаты догматического богословия. Как и любое знание, богословие, вопреки сложившемуся у нас представлению, несет немало полезной информации: исторической, социальной, нравственной. Джугашвили же в богословии нравилась сама «упаковка» знаний, их систематизация, даже известная гармоничность. Он, пожалуй, мало верил в содержание многих догматов; они часто казались ему наивными, но вместе с тем в них было нечто такое, что перебрасывало мостик в светскую жизнь. Это «нечто» — взаимосвязь знаний и веры. В писаниях Климента Александрийского, Кирилла Иерусалимского, Григория Нисского и других богословов, книги которых в свое время читал молодой семинарист, его больше всего занимала идея: нет веры без знания, как и знания без веры. Формула взаимосвязи веры и знания представала, обычно в его сознании таким образом: вера предшествует знанию, знание следует за верой. Учитель богословия, помнится, внушал: «Всякий человек по природе своей догматик, ибо верит в возможность нахождения истины до тех пор, пока не убедится в тщете своих усилий. Ведь истина-то и заключается в вере», — резюмировал наставник.
Больше других будущему «вождю» почему-то нравились богословские сочинения Хомякова и книга Сильвестра, ректора Киевской духовной академии, «Опыт православного догматического богословия (с историческим изло-жением догматов)», где утверждалось, что в Священном Писании есть истины, которые церковь должна признавать повсюду и всегда.
Все это осталось где-то далеко-далеко позади, за многими перевалами жизни. «Символы веры» как-то незаметно растворились в повседневности светского бытия, и Джугашвили-Сталин ещё до революции едва ли смог бы сказать что-то внятное о богосознании, о притчах Соломоновых, откровении Иоанна Богослова или послании Иуды. Все это неумолимо унесено временем, и иногда не верилось, что он мог стать священником. Но что-то неуловимое в сознании осталось. Сталин всегда верил в то, что существуют некие доктрины, которые имеют значение неоспоримой истины. Мы тоже, пожалуй, верим и даже убеждены в этом. Но Сталин, став тем, кем он стал, был склонен абсолютизировать эти истины, особенно если они принадлежали ему. У меня есть большие сомнения в том, что он верил всему тому, что утверждал сам. Но этому верили другие. Сегодня мы это знаем точно.
О догматизме сталинского мышления я уже говорил раньше. Меня интересует догматизм как один из устоев сталинизма, его важнейший атрибут, способный постепенно завести обществоведение, а затем и общество в теоретический и духовный тупик. Сталин обладал огромной способностью омертвлять те или иные положения теории и превращать их в мумии застывшей, искаженной истины. В этом он был непревзойденный мастер.
Например, Сталин где только мог пропагандировал свое понимание «окончательной победы социализма». Используя ленинские идеи о наличии всего необходимого для построения социализма в нашей стране, Сталин в своем труде «К вопросам ленинизма» неоднократно цитировал «модификации» своих определений. Наконец, он привел основную дефиницию: «Окончательная победа социализма есть полная гарантия от попыток интервенции, а значит, и реставрации, ибо сколько-нибудь серьезная попытка реставрации может иметь, место лишь при серьезной поддержке извне, лишь при поддержке международного капитала»{1085}. Но чтобы показать абсолютную верность, безошибочность собственной формулы, Сталину нужно было продемонстрировать, насколько неверно понимают этот вопрос его оппоненты. Для этого он процитировал Зиновьева: «Под окончательной победой социализма следует понимать, по крайней мере: 1) уничтожение классов и, стало быть, 2) упразднение диктатуры одного класса, в данном случае диктатуры пролетариата… Чтобы ещё точнее уяснить себе, как стоит вопрос у нас в СССР в 1925 году, надо различать две вещи: 1) обеспеченная возможность строить социализм, — такая возможность строить социализм вполне, разумеется, может мыслиться и в рамках одной страны, и 2) окончательное построение и упрочение социализма, т.е. осуществление социалистического строя, социалистического общества»{1086}.
Все последующие рассуждения Сталина посвящены попытке доказать, что Зиновьев — маловер и капитулянт. Сталину могли бы позавидовать схоласты в его изощренности выискивать слабые места, не отвечающие его ортодоксии. В свое время средневековый теолог Фома Аквинский видел одну из главных проблем познания в том, совершается ли божественная деятельность на основе свободы воли Бога или в основе этой деятельности лежит божественный разум, которому подчинена и его воля. Схоласты могли десятилетиями спорить, что выше: внутренний «свет разума» или «свет благодати» и Священного Писания. Сталин не опускался до выявления таких «мелочей»; он искал всех тех, кто не верит в построение социализма. Но поскольку никто не выступал против его создания и не возражал в принципе против этой возможности, для генсека особую важность приобретали оттенки, нюансы, тонкости. И здесь Сталин проявлял всю изощренность и в то же время догматичность своего ума. Заострение внимания на грехах оппозиционеров — Сталин это заметил — всегда производило впечатление на слушателей и читателей. Сталин в данном случае это и сделал:
— Строительство на авось, без перспективы, строительство социализма при невозможности построить социалистическое общество — такова позиция Зиновьева. Но это ведь издевка над вопросом, а не разрешение вопроса!
Но читатель может убедиться, что Зиновьев высказывал лишь сомнения, от которых, впрочем, скоро освободился. Он слишком увязывал судьбы русской революции с международными делами; это и понятно, ведь он был председателем Исполкома Коминтерна!
— Капитуляция перед капиталистическими элементами нашего хозяйства, — распалялся дальше Сталин, — вот куда приводит внутренняя логика аргу-ментации Зиновьева.
Но ничего подобного Григорий Евсеевич и не думал говорить! Он просто говорил о возможности как потенции и её противоположности. Однако Сталин пошел ещё дальше:
— Не надо было брать власть в октябре 1917 года — вот к какому выводу приходит внутренняя логика аргументации Зиновьева, — резюмировал Сталин.
Партия критиковала «новую оппозицию» за ряд нетрадиционных выводов, но это не давало оснований для того, чтобы Сталин поставил Зиновьева (а заодно и его сотоварищей) по другую сторону политической баррикады. Сталин не мог (и не хотел) понять, что многие неточные, а порой и ошибочные высказывания делались в пылу полемики, яростного спора и диктовались желанием Зиновьева раздуть затухающий пожар мировой революции. Да, Зиновьев, целиком отдаваясь работе в Коминтерне, часто абсолютизировал свои оценки. Для Сталина же эти «вывихи» были не просто объектом товарищеской критики, а поводом для того, чтобы «бить», «громить», «ликвидировать».
Несогласие с теоретическими установками Сталина уже в середине 20-х годов квалифицировалось как «враждебное отступление» от марксизма. В последующем даже намек на несогласие с диктатором кончался трагически. Это можно расценить как теоретическое диктаторство; впрочем, ещё Ницше назвал таких людей «тиранами духа». В одной его работе приводятся довольно любопытные размышления по этому поводу. «Тираны духа» осуществляют насилие, писал Ницше, «верою в то, что человек обладает истиною, но вместе с тем никогда ещё не проявлялись с такой силою свойственные подобной вере жестокость, своеволие, деспотизм и злоба»{1087}.
Сталинский догматизм, наложивший свою диктаторскую печать на общественную мысль, был воинственным, упорствующим, беспощадным. Ему помогали в этом его идеологические оруженосцы Жданов, Суслов, Поспелов, Митин, другие «рыцари» догматизма. Особую изощренность в этом деле проявлял М.А. Суслов, настоящий идеологический инквизитор, который сумел и после Сталина на долгие годы сохранить теоретические исследования в состоянии застоя. Опуская везде свой идеологический шлагбаум, консервируя сталинизм, Суслов являлся генератором дуализма, теоретического лицемерия. Выступая, например, на Всесоюзном совещании заведующих кафедрами общественных наук (1962 г.), секретарь ЦК Суслов провозглашал: «Догматизм — наиболее опасная форма отрыва теории от практики. Под личиной мнимой верности марксизму-ленинизму догматизм, левый оппортунизм наносят большой вред революционной теории и практике, социализму. Попытки укрыться от жизни под ворохом цитат означают неумение или нежелание оценить новую историческую обстановку, творчески применять и развивать в новых, изменяющихся условиях великие принципы марксизма-ленинизма»{1088}. Такие выученики Сталина, как Суслов, были мастерами мимикрии; безжалостно изгоняя живую мысль, новаторство, попытки осмыслить новые процессы, они прикрывали свое догматическое ретроградство реверансами в сторону диалектики, «живой души марксизма».
Превращая истины в мумии, сталинизм утвердил и такую черту догматизма, как выборочность использования тех или иных положений марксизма. Сама теория научного социализма, работы основоположников марксизма-ленинизма, их выводы подвержены критическому испытанию временем, как и любая теория. Ведь ещё К. Маркс говорил: «Мы выступаем перед миром не как доктринеры с готовым новым принципом: тут истина, на колени перед ней!»{1089} Многие положения, сформулированные классиками, должны рассматриваться лишь применительно к своему времени. Это естественно. Но даже те выводы, которые могут устареть или быть неадекватными нашему сегодняшнему пониманию, мы можем изучать и знать. Ведь сейчас никому не придет в голову запретить печатать те работы, где говорится, допустим, о диктатуре пролетариата. Однако Сталин лично определял, что можно, а что нельзя публиковать из теоретического наследия основоположников марксизма. В фонде Сталина есть много записок с просьбами разрешить предать гласности то или иное письмо Ленина, фрагмент рукописи Маркса или Энгельса. Вот примеры. В июне 1939 года к Сталину обращается М.Б. Митин — директор Института Маркса — Энгельса — Ленина: «Прошу разрешить в очередном номере «Большевика» публикацию двух прилагаемых при сем писем В.И. Ленина к Инессе Арманд». Резолюция предельно лаконична: «Не возр. Ст.»{1090}.
Но институт не всегда получал такое разрешение. Жданов, Митин и Поспелов представили Сталину статью Энгельса «О внешней политике русского царизма», засомневавшись в целесообразности её публикации. «Вождь» внимательно изучил написанное Энгельсом и сделал на полях пометки следующего содержания: «завоевательные мерзости — не монополия русских царей»; «переоценка роли внешней политики России»; Энгельс, «атакуя внешнюю политику царизма, решил лишить её всякого доверия в глазах общественного мнения Европы». Затем сделал общее резюмирующее заключение: «Стоит ли после всего сказанного печатать статью Энгельса в нашем боевом органе, в «Большевике», как статью руководящую во всех случаях, или статью глубоко поучительную, ибо ясно, что напечатать её в «Большевике» — значит дать ей молчаливо такую именно рекомендацию. Я думаю, что не стоит. И. Сталин. 15. VII. 1940 г.»{1091}.
Поэтому неудивительно, что целый ряд ленинских документов не публиковался и не публикуется в течение десятилетий. Сталин до конца своих дней держал «взаперти» многие ленинские мысли и идеи. Догматизм признает лишь то, что прямо подтверждает его положения, и отвергает то, что противостоит ему. Это видел ещё Гегель: догматизм, писал он, «в более узком смысле состоит в том, что удерживаются односторонние рассудочные определения и исключаются противоположные определения»{1092}. Даже «левые фразы», к которым часто любил прибегать Сталин, не могли скрыть его линию на консервацию нужных ему теоретических положений марксизма и умолчание тех, которые ему казались сомнительными. Это естественно для догматического мышления: ведь оно всегда считает себя безгрешным.
Подлинной энциклопедией догматизма, сборником мумий полуистин и антиистин стал пресловутый учебник «История Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков). «Краткий курс», вышедший более чем 300 изданиями тиражом около 43 миллионов экземпляров! Этот сборник догматов-мумий стал таким же обязательным для взрослого населения страны, как Коран для мусульманских фундаменталистов. Однако историей уже давно доказано, что сознание является самой независимой от власти сферой. Ереси, сомнения, инакодумство рождаются в значительной мере в результате насилия над сознанием, попыток жестко управлять им или держать в заточении.
В 1891 году знаменитый (но по воле Сталина надолго вычеркнутый из истории отечественной общественной мысли) философ B.C. Соловьев опубликовал статью с красноречивым названием «Руководящие мысли…». В ней он подверг научной критике статьи профессора Петербургского университета Н.И. Кареева, напечатанные в сборнике «Историческое обозрение». Кареев пытался указать историкам не только, как следует писать историю, как её изучать, но и как понимать. Соловьев с присущим ему интеллектуальным изяществом показал несостоятельность притязаний автора давать рекомендации, как понимать прошлое. Но куда Карееву до Сталина! Его «руководящие мысли» становились абсолютно обязательными для всех, по крайней мере на словах! Отмечу при этом, что подавляющая часть населения имела уже столь деформированное сознание, что слепо верила «вождю»: понимать историю могли только по-сталински.
Я ниже постараюсь показать подлинную роль «Краткого курса» в жизни нашего общества. Хотелось бы напомнить, что догматический ум Сталина, абсолютизировав значение борьбы партии внутри страны с бесчисленными «врагами», создал искаженный облик прошлого. Конечно, борьба в партии была. И часто — ожесточенная. Это закон диалектики. Но в истории страны и партии Сталин ничего не увидел, кроме борьбы и подлости: коварства меньшевиков, капитулянтства ликвидаторов, антисоветизма троцкистов, политического двурушничества своих бывших соратников. Можно даже подумать, по Сталину, что фактически, кроме него самого и группы его сторонников, вся старая партийная «гвардия», говоря его словами, — «изверги из бухаринско-троцкистской банды». Одни подзаголовки 12 глав «Краткого курса» говорят о многом. «Раскольнические действия меньшевистских лидеров», «Разложение в оппозиционных слоях интеллигенции», «Усиление активности троцкистов», «Разгром троцкистско-зиновьевского блока», «Политическое двурушничество», «Ликвидация кулачества как класса», «Ликвидация остатков бухаринско-троцкистских шпионов»… История, по мысли «вождя», — это бесконечные враждебные вылазки одних и решительные, мудрые действия других, ведомых Сталиным.
Группа историков — Кнорин (правда, дело он не закончил — был арестован), Поспелов, Ярославский — в соответствии с решением Политбюро от 16 апреля 1937 года всецело сосредоточилась на написании книги. В её основе лежала разработанная Сталиным схема периодизации истории партии, а также определение им её сути как «борьбы большевиков с антибольшевистскими фракциями»{1093}. Сталину последовательно направлялись отдельные главы, несколько макетов книги. Почти каждую главу «вождь» решительно «доворачивал» в сторону основной идеи: история партии — это история её внутрипартийной борьбы. Во главе её стоял верный соратник и продолжатель дела Ленина — Сталин. Несмотря на большую занятость другими делами, Сталин, судя по замечаниям в различных вариантах будущей книги, долго сам сидел над «историей». Он хорошо знал: это будет один из самых важных механизмов его длительного влияния на сознание миллионов людей.
Сталин, прочитав очередной переработанный текст «Краткого курса» (а их было несколько, пока он одобрил тот, который впоследствии и изучали десятки миллионов людей), и сам не мог не заметить, что история партии выглядит как рыцарское ристалище, где не прекращаются батальные схватки его «ордена» с несметными полчищами врагов. Подумав и решив обезопасить свою концепцию партийной истории от возможной критики в будущем (в настоящем это было исключено), Сталин продиктовал ряд положений, которые после редактирования стали выглядеть так:
«Может показаться, что большевики слишком много времени уделяли делу борьбы с оппортунистическими элементами в партии, что они переоценивали их значение. Но это совершенно неверно. Нельзя терпеть в своей среде оппортунизм, как нельзя терпеть язву в здоровом организме. Партия есть руководящий отряд рабочего класса, его передовая крепость, его боевой штаб. Нельзя допускать, чтобы в руководящем штабе рабочего класса сидели маловеры, оппортунисты, капитулянты, предатели. Вести смертельную борьбу с буржуазией, имея капитулянтов и предателей в своем собственном штабе, в своей собственной крепости, — это значит попасть в положение людей, обстреливаемых и с фронта и с тыла. Не трудно понять, что такая борьба может кончиться лишь поражением. Крепости легче всего берутся изнутри»{1094}.
Такова «фронтовая» точка зрения Сталина и сугубо военная терминология.
За заголовками «Курса» стоит мумифицированная история, длинный перечень догм. В конечном счете все они должны подчеркнуть одну из главных идей сталинизма: все решается «наверху». Привычные слова — «указание товарища Сталина», затем Хрущева, Брежнева — означали: не сомневаясь исполнять распоряжение «сверху». Власть всегда права. Вождь не ошибается. Даже самодержцы не требовали такого бездумия.
Реальные события и факты в «Кратком курсе» сплошь и рядом перемежаются высохшими мумиями сталинских представлений. Вот лишь некоторые из них.
Одна из таких мумий догматизма — абсолютизация революционных скачков и отрицание роли реформ. «Чтобы не ошибиться в политике, надо быть революционером, а не реформатором». Такая глубоко ошибочная методологическая установка оправдывала волюнтаризм, силовые решения, заранее давала право «вождю» на любые радикальные шаги, которые он считал нужными. Такой, например, как переход «к политике ликвидации, к политике уничтожения кулачества как класса». «Революционный», скачкообразный волюнтаризм Сталина был освящен «Кратким курсом» как высшая марксистская истина. Сами слова «реформа», «эволюция» были синонимами враждебного, чуждого, уцененного историей.
Еще одна мумия догматизма — утверждение о том, что экономика СССР — это вершина совершенства в сегодняшнем мире. В нашей стране, провозглашал «Краткий курс», производственные отношения «находятся в полном соответствии с состоянием производительных сил… поэтому социалистическое производство в СССР не знает периодических кризисов перепроизводства и связанных с ним нелепостей». Что касается «нелепостей» перепроизводства, то, действительно, Сталин приложил свою руку к тому, чтобы этого никогда у нас не было. Однако перманентное состояние нехваток, унизительного товарного дефицита, низкого качества продукции, производства, ориентированного лишь на количественные показатели, возводились в ранг закономерности.
Можно перечислить множество подобных мумий догматизма, но я назову ещё лишь одну. Сталину удалось (и это неоднократно подчеркивалось в «Кратком курсе») создать устойчивое впечатление, нет, скажу сильнее — сформировать мировоззренческую установку у советских людей, что все неудачи, провалы, трудности связаны лишь с деятельностью многочисленных «врагов народа», от которых наконец начали решительно и широко избавляться с 1937 года. «Краткий курс» не скупится на эпитеты в адрес старых коммунистов, «ленинской гвардии», творцов Октября: «банда врагов», «подонки человеческого рода», «троцкистско-бухаринские изверги», «белогвардейские пигмеи и козявки», «ничтожные лакеи фашистов» и т.д. Обязательный для всех учебник наставлял миллионы большевиков и беспартийных: «Нужно, чтобы члены партии были знакомы не только с тем, как партия боролась и преодолевала кадетов, эсеров, меньшевиков, анархистов, но и с тем, как партия боролась и преодолевала троцкистов, «демократических централистов», «рабочую оппозицию», зиновьевцев, правых уклонистов, право-левацких уродов и т.п. Нельзя забывать, что знание и понимание истории нашей партии является важнейшим средством, необходимым для того, чтобы обеспечить революционную бдительность членов партии»{1095}. Главному творцу «энциклопедии марксистских знаний» требовалось, чтобы все жили в напряжении, ожидании вылазок врага, постоянной настороженности по отношению к окружающим, сослуживцам, коллегам: «Враг не дремлет!» Помимо тех общих параметров, которые были заданы авторам «Краткого курса» в 1937 году в письме «Об учебнике истории ВКП(б)»{1096}, Сталин позаботился и о максимальной антитроцкистской направленности «труда». Где только можно в текст «внедрялся» Троцкий. Например, в фрагменте: «Как установлено теперь процессом антисоветского «правотроцкистского блока» в 1938 году, мятеж «левых» эсеров был поднят с ведома и согласия Бухарина и Троцкого и являлся частью общего плана контрреволюционного заговора бухаринцев, троцкистов и «левых» эсеров против Советской власти» — выделенные слова вписаны сталинской рукой{1097}.
Всем содержанием «труда» люди готовились, воспитывались на том, чтобы смотреть на окружающий мир глазами Сталина, видевшего едва ли не в каждом третьем гражданине Отечества «сомнительного субъекта», «двурушника», «притаившегося врага». Замечу вместе с тем, что «Краткий курс» был достаточно популярен в стране не только потому, что пропагандистский аппарат в духе указаний Сталина сделал его «главной книгой» общества на многие годы, но и потому, что её предельно примитивное, схематическое изложение было доступно многим людям, все больше привыкавшим к тому, что за них думают, и довольствовавшимся этой убогой духовной пищей.
Догматические мумии оказались весьма простыми и понятными (за исключением второго параграфа четвертой главы). Не нужно было рыться в первоисточниках, литературе, а главное — не нужно напряженно размышлять: все разложено по политическим нишам, все действующие лица окрашены в соответствующие цвета (а их, этих цветов, здесь лишь два), везде даны ясные однозначные оценки. По предложению Сталина авторы позаботились, чтобы каждая глава завершалась «Краткими выводами», написанными в стиле политических инструкций. Остается лишь заучить «разжеванные положения». Такая книга стала основным орудием активного насаждения догматического мышления в партии и стране. Так, мумии-антиистины перекочевывали из книги в общественное и индивидуальное сознание. Отныне вся система политического образования и партийного просвещения на долгие годы была основана на «Кратком курсе», доносившем до сознания миллионов людей грубо деформированные фрагменты ленинизма. Едва ли стоит удивляться, что и сегодня так много приверженцев «вождя»! «Краткий курс» сыграл здесь не последнюю роль.
По сути, кроме узкого круга людей — ученых, интеллигентов, — поколения 30-х и 40-х годов не знали марксистской теории. Зато «Краткий курс», чьим авторов скоро стал считаться сам «вождь», был буквально «нафарширован» сталинскими цитатами. Например, последние три главы «Курса», объемом немногим более семидесяти страниц, содержат более шести десятков (!) упоминаний, цитат, выводов Сталина. Сам автор «Краткого курса» сделал себя и главным его «героем». Выступая 1 октября 1938 года перед пропагандистами Москвы и Ленинграда в связи с выходом «труда», Сталин проводил свою магистральную мысль: без учеников Ленина (конечно, «вождь» имел в виду лишь себя), которые били в «одну точку», он не уверен, была бы ли Советская власть. Рекомендовал изучать «Краткий курс» вместе с «книгой товарища Сталина «Об основах ленинизма», которая дает все основное». «Краткий курс» Сталин назвал «манифестом — песнью песней марксизма». Учитывая состав совещания, не преминул предупредить, что мы «часть интеллигенции не воспитывали; её завлекли в свои сети иностранные разведки. Это добыча иностранных разведок»{1098}. Наставляя пропагандистов, как использовать «манифест», Сталин одновременно предостерегал от вольнодумства, которое может кончиться лишь «сетями иностранных разведок». Отныне «Краткий курс» стал сталинским цитатником, по которому проверялась ортодоксальность и политическая надежность каждого.
Подобная идеологическая пища, догматическая и антиисторическая по своему содержанию, вела к духовному обнищанию, теоретическому упрощению и примитивизму. Сталин удобрил почву для взращивания обширной прослойки элементарно мыслящих людей, из которых непрерывно рекрутировались карьеристы, доносчики, ревностные службисты, бездумные исполнители. Именно эта прослойка пополняла бюрократический аппарат, карательные органы, ряды функционеров разных уровней. Маленков, как свидетельствует его архивный фонд, пропустил «через себя» многие тысячи людей, назначавшихся на партийную работу (выбирали на пленумах автоматически), в органы внутренних дел, аппарат министерств. Критерием идейной, теоретической зрелости служили отсутствие «компроматов» со стороны органов и работа над сталинской «настольной книгой». Некоторых людей вызывали в Москву для беседы. Сам Маленков, с одутловатыми щеками, важный, развалившись в кресле, или чиновник по его указанию среди задаваемых вопросов обязательно подбрасывали и один-два из «Краткого курса» или других сталинских работ:
— Какой уклон является главным, наиболее опасным? (Тут был подвох; не всем удавалось вспомнить, что Сталин учил: главный уклон тот, с которым перестали бороться.)
— Когда и где товарищ Сталин сказал: «Кадры решают все»?
И другие подобные «премудрости».
Идейного заряда «Краткого курса» хватило более чем на десятилетие. До войны сталинский цитатник господствовал в общественном сознании не только потому, что этого добивались пропагандисты, но и потому, что миллионы людей, повторю ещё раз, как бы увидели в одной книге предельно сжатое и доступное изложение целой эпохи. Большинство не понимало, что портрет времени, набросанный в «Кратком курсе», был до предела искажен. Насаждение догматического мышления в стране осуществлялось всей системой политического воспитания. Наиболее заметными проводниками сталинской линии в этом вопросе были А.А. Жданов, после его смерти М.А. Суслов.
Жданова Сталин заметил давно. Конечно, многое о нем «вождь» узнал позже, когда молодой секретарь Нижегородского губкома партии в 1925 году вошел в состав ЦК (кандидатом в члены). В 1929 году Сталин пригласил секретаря Нижегородского крайкома партии к себе в Кремль на беседу. Тридцатитрехлетний крепыш произвел на генсека хорошее впечатление. Расспросил о положении в городе, о настроении людей, о том, как в городе отнеслись к высылке Троцкого, исключению из партии и ссылке большой группы его сторонников. Попутно поинтересовался, кто из родных Жданова живет сейчас в его родном городе Мариуполе, поддерживает ли он связь с Шадринском, где началась его партийная карьера в годы гражданской войны. Жданов, удивившись про себя осведомленности генсека, коротко и толково обо всем доложил, с оптимизмом оценил перспективы начала колхозного движения в крае, заявил о стремлении большевиков краевой организации досрочно выполнить пятилетний план. Попрощались. Сталин что-то пометил в своей загадочной тетради. Умные глаза, интеллигентен, ничего не попросил, как бывает в таких случаях (машин, людей, дополнительные ассигнования). Оценка молодым секретарем перспектив колхозного движения и необходимости ударного развития промышленности удивительно совпали с тем, что думал об этом сам Сталин.
А Жданов, вернувшись в Нижний Новгород, поинтересовался, где должна состояться ближайшая по срокам партийная конференция. Оказалось — в Сормовском районе. Поехал и выступил там с докладом, уделив главное внимание тем выводам и указаниям, которые получил во время беседы от Сталина. Особо обратил внимание партийцев, что ещё не все сторонники Троцкого разоружились, призвал к бдительности{1099}. В следующем году, на XVI съезде партии Жданов избирается уже членом ЦК. Затем карьера его стала ещё более стремительной. В 1934 году Жданов после убийства Кирова возглавил Ленинградскую партийную организацию и одновременно стал секретарем ЦК ВКП(б). С февраля 1935 года — кандидат в члены, а с 1939 года — член Политбюро. Был близок лично к Сталину (его семья даже породнилась с «вождем», когда сын Жданова Юрий после смерти отца женился на Светлане Аллилуевой. Но брак был непрочным). Сталин был доволен Ждановым и как членом Военного совета Ленинградского фронта. В 1944 году по инициативе Верховного Жданову присваивают звание генерал-полковника. В то время лишь единицы среди политработников удостаивались этого высокого звания.
В конце войны Сталин испытал Жданова, если так можно сказать, на военно-дипломатическом поприще, когда тот вел дела с финнами, после того как в 1944 году с ними было заключено перемирие. В архиве Жданова сохранился ряд телеграмм Сталину. Вот одна из них:
«Товарищу Сталину И.В.
Товарищу Молотову В.М.
Сверхмолния Сегодня, 18 января 1945 года был у Маннергейма. Встреча проходила один на один и продолжалась около 2-х часов. Маннергейм сказал, что после многих лет вражды наступило время произвести коренной поворот в отношениях между нашими государствами. Военные оборонительные линии против СССР, я убедился, бесполезны, если нет хороших отношений. В 39 году Маннергейм, как он заявил, не хотел войны, как и войны 41 — 44 годов, в благоприятном исходе которой сомневался ещё до её начала. Выразил согласие на сотрудничество по береговой обороне, а на суше будет защищать страну один. Спросил, есть ли типовые договора? Я сказал, как будто есть, например с Чехословакией. Прошу указаний.
А. Жданов».
Ответил члену Политбюро не Сталин, а Молотов. Ответил жестко: «Вы забежали вперед. Заключение пакта с Маннергеймом подобного тому, как мы заключили с Чехословакией, — это музыка будущего. Надо вначале восстановить дипломатические отношения. Не пугайте Маннергейма радикальными предложениями. Выясните лишь его позицию. Молотов».
Через день Жданов снова докладывает Сталину: «Вновь был у Маннергейма. Я сказал, что заключение пакта подобного чехословацкому — «музыка будущего», после восстановления дипломатических отношений. Маннергейм ответил, что он понимает: Финляндия как страна находится под надзором и пока не может иметь другой тип отношений с СССР. Было видно, как он разочарован». Далее следовали конкретные вопросы по линии Союзной контрольной комиссии{1100}. Сталин утвердил предложения советской стороны, подумав, возможно, что после войны можно будет использовать Жданова при решении и международных вопросов. К слову говоря, именно Жданов по поручению Сталина занимался делами Коминформбюро.
Зачем я делаю такие большие отступления? Чтобы показать: Сталин все время проверял людей, на которых делал ставку. Иногда — проверял долго, порой всю жизнь. Но не прощал ни одного крупного промаха. Жданов всегда оправдывал доверие Сталина, хотя, как знать, если бы не его скоропостижная смерть в возрасте 52 лет в августе 1948 года, не захватил бы и его ленинградский смерч? Его сын, Юрий Андреевич Жданов, считает, что Сталин в конце жизни отца так же к нему остыл, как вначале к Вознесенскому, Кузнецову, а несколько позже и к Молотову. Но что касается охлаждения Сталина к Жданову, то это предположения, основанные лишь на ряде косвенных доказательств Ю.А. Жданова.
Работая с 1944 года непосредственно в ЦК ВКП(б), Жданов показал себя жестким, безжалостным куратором идеологии и культуры. Догматизм насаждался не просто путем обожествления «теоретического гения вождя», он утверждался в сознании целой системой запретов: что можно и что нельзя показывать кинематографу, театру, сочинять писателям, музыкантам, писать философам и историкам… На каждом шагу были бесчисленные табу. Жданов их умело расставлял, чем оправдывал доверие Сталина. Духовная жизнь после войны также быстро закоченела, не успев оттаять после 1937 — 1938 годов. В ней появились свои многочисленные мумии догматизма.
В сборнике исторических рассказов и воспоминаний, изданном в 1979 году в Париже, приводятся впечатления очевидца, присутствовавшего в августе 1946 года в Смольном на докладе Жданова о журналах «Звезда» и «Ленинград». Приведу фрагмент воспоминаний, подписанных инициалами Д.Д.
«Докладчик вошел с правой стороны, за спиной публики, сопровождаемый большой группой людей. В руке у него была папка. При электрическом освещении волосы ярко блестели. У него был вид человека, хорошо поспавшего и принявшего ванну. Все встали. Раздались аплодисменты. Докладчик подошел к трибуне. Было пять вечера. Как обычно, был предложен президиум из видных деятелей литературы. Даже чуть-чуть посмеялись, потому что писатели забыли предложить в президиум собственного секретаря Прокофьева. Докладчик улыбнулся и вполголоса пошутил. В зале быстро установилась тишина. Докладчик минуту помолчал и стал говорить. Через несколько минут установилась невероятная тишина. Зал онемел и окаменел. Его все более замораживало, и за три часа он превратился в твердую белую глыбу. Доклад ошеломил. Люди расходились молча»{1101}.
Таким был Жданов, один из высших интеллектуальных надсмотрщиков Сталина, хранитель его идеологических мумий.
Суслова многие в партии, кто знал его действительную роль, называли «серым кардиналом». Он и Маленков были одними из основных жрецов аппаратной работы. Сталин в полной мере оценил его (как и Шверника) после своего 70-летнего юбилея. Все было организовано, по мнению «вождя», превосходно. Идеологическая сторона юбилея была в основном за Сусловым. Думаю, лучше всего могли бы характеризовать Суслова его собственные высказывания, допустим, о Сталине и Хрущеве. Высказывания до их смерти или смещения и после. Я не собираюсь приводить эти диаметрально противоположные, как будто принадлежащие совершенно разным людям суждения. Словом, Суслов никогда не отличался принципиальностью в том, что касалось «вождей». Молился лишь тому, кто был у руля, и безжалостно топтал ушедшего.
Худой, болезненного вида человек, ходивший всегда в поношенном костюме, он тем не менее более других ценил жизненные блага. У Суслова было ярко выраженное «шлагбаумное» мышление: не пускать, не разрешать, не позволять, не потакать. Его побаивались не только люди среднего уровня, но и находившиеся рядом с ним. Тридцать пять лет, начиная с 1947 года, он в качестве секретаря Центрального Комитета заправлял идеологией. Этот человек сделал очень многое для цементирования догматизма в отечественном обществоведении не только при Сталине, но и после него. Главный идеолог партии, однако, не смог за десятилетия своей работы в ЦК выдвинуть хоть сколько-нибудь запоминающуюся, свежую идею или концепцию. Этот человек всю жизнь был хранителем догм сталинизма, а затем, формально отринув Сталина, не переставал всемерно способствовать консервации его старых мифов. Именно Суслов до самой смерти Сталина был одним из самых рьяных пропагандистов сталинских работ, «Краткого курса», который незаметно, несмотря на все усилия, терял свою «идеологическую силу».
После войны постепенно стало ясно, что этот «шедевр» исчерпал возможности для идеологического воздействия на людей. Началась не просто стагнация, а полное омертвление обществоведения. Сталин сделал новые «инъекции» с помощью своих брошюр «Марксизм и вопросы языкознания» и «Экономические проблемы социализма в СССР». Реагируя на многочисленные письма, вызванные, в частности, первой работой, некоторые из ответов Сталин по своему обыкновению предал гласности. В «Ответах товарищам» Сталин подчеркивал, что «марксизм не признает неизменных выводов и формул, обязательных для всех эпох и периодов. Марксизм является врагом всякого догматизма»{1102}. Хотя именно марксизм полон догм. Но в данном случае Сталин, естественно, отождествлял свое «учение» с марксизмом. Новые работы Сталина, которые, кстати, писали ему крупные ученые, а он лишь придавал им типично сталинский вид, так же глубоко и безнадежно догматичны, как практически и все написанное им ранее.
Справедливости ради скажу: после Ленина Сталин был одним из тех немногих руководителей, который нередко сам работал над своими статьями, речами, книгами (за исключением последних). Сейчас я не касаюсь их содержания. Правда, есть подозрения, что в ряде случаев он заимствовал идеи, положения для «Основ ленинизма», «К вопросам ленинизма» у других лиц. Но, повторю, свои работы Сталин, как правило, писал сам. В дальнейшем эта традиция была утрачена: в какой-то мере Хрущев, но особенно Брежнев, Черненко да и другие лишь «озвучивали» написанное другими. В Соединенных Штатах, например, известны фамилии спичрайтеров, готовящих речи президентам. В этом, видимо, нет ничего предосудительного. Но когда люди начинают издавать многочисленные тома своих сочинений, едва ли даже прочитав их?! Думаю, Брежнев, например, не только ничего не писал сам, но и никогда не читал своих трудов, заключенных в обложки величественных фолиантов. Он не понимал, что «его» многочисленные тома — письменные памятники его тщеславию и посредственности.
Попытка Сталина оживить в конце своей жизни закостеневшее обществоведение оказалась запоздалой. Судьба отвела ему для этого слишком мало времени. Что касается работы «Марксизм и вопросы языкознания», то вокруг неё пропагандистская машина ещё успела организовать подобающий шум, появились многочисленные публикации, брошюры, циклы лекций, привлекающие внимание к неослабевающей «гениальности» Сталина. Пропагандистам, правда, было трудно вразумительно отвечать на вопрос, почему стареющий «вождь» на склоне лет занялся языкознанием, относительно узкой областью науки. Только специалисты, конечно, могли заметить, что «вождь» явно промахнулся, критикуя довольно одиозные взгляды академика Н.Я. Марра, которые и в среде языковедов не пользовались популярностью. К тому же очень многие знали, что брошюра в значительной степени написана академиком В. В. Виноградовым. Попытки Сталина попутно рассмотреть некоторые методологические вопросы (базис, надстройка, классовость, язык, мышление и др.) выглядят часто не просто примитивно, но и наивно. Вторжение Сталина в весьма специальную область науки не привело, как он ожидал, к заметному оживлению общественных наук, не дало желаемого импульса росту его славы «теоретика».
Более тщательно Сталин готовился к публикации своей экономической работы. И здесь «вождь», как и в предыдущей брошюре, остался верен катехизисному принципу: вопросы и ответы. Вопросы об экономических законах, товарном производстве, законе стоимости и многие другие. Формально труд подготовлен как замечания по экономическим вопросам в связи с ноябрьской дискуссией 1951 года и оценкой проекта учебника политэкономии, который, как я уже упоминал, писал Д.Т. Шепилов с небольшой группой ученых. Сталин был уже стар, и небольшая книжка объемом около 100 страниц, вышедшая в конце 1952 года, за несколько месяцев до его смерти, готовилась другими. Правда, больной «вождь», как всегда, основательно прошелся несколько раз по тексту, высказал устные пожелания авторам. Но многие положения брошюры несут отчетливую личную печать догматического мышления диктатора. Например, говоря о колхозном производстве, он по-прежнему упорно выдавал желаемое за действительность. В этом обнаженно проступала полная некомпетентность и абсолютное незнание Сталиным сельского хозяйства. Судите сами. По его настоянию в книжку включен такой фрагмент: «Государство может распоряжаться лишь продукцией государственных предприятий, тогда как колхозной продукцией, как своей собственностью, распоряжаются лишь колхозы. Но колхозы не хотят отчуждать своих продуктов иначе, как в виде товаров, в обмен на которые они хотят получить нужные им товары»{1103}. Разве Сталин не знал, что колхозы по-прежнему ничем не распоряжаются, что положение этого подневольного сословия, в которое превратила крестьян сталинская аграрная политика, дошло до черты, за которой была лишь полная безысходность?
Как правило, в старом, традиционном ключе рассмотрены и многие другие вопросы политической экономии, исторического материализма. Вновь видна попытка реанимации давно высохших мумий, сопровождаемая лишь новыми ошибками или повторением давно сказанного. Правда, похоже, что настоящие авторы (вольно или невольно) сыграли со Сталиным злую шутку. Сформулированный ими «основной экономический закон социализма» почти дословно повторяет то, что более полутора десятилетий назад сказал Карл Каутский, которого Сталин презирал как реформиста… Каутский, как и Сталин, определял закон не через прибыль, а через максимальное удовлетворение постоянно растущих материальных и культурных потребностей общества.
Я уже отмечал, что Сталин был исключительно плохим пророком. Большинство его предсказаний оказались неудачными. Его последняя работа вновь подтвердила эту оценку. Раскрывая вопрос о неизбежности войн между капиталистическими странами, Сталин, по существу, повторил тезисы, которые были актуальны и верны лишь в 30-е годы. Состарившийся «вождь» застыл в своем понимании мира на уровне тех лет. Он категорически заявил, что «неизбежность войн между капиталистическими странами остается в силе», высказав попутно ещё более сомнительный и ошибочный тезис о том, что вероятность войны между капиталистическими странами ныне сильнее, нежели «между лагерем капитализма и лагерем социализма».
Сталин, размышляя «по-коминтерновски», явно не понял роль движения сторонников за сохранение мира: возможно, «при известном стечении обстоятельств борьба за мир разовьется кое-где в борьбу за социализм, но это будет уже не современное движение за мир, а движение за свержение капитализма». По существу, Сталин не почувствовал зарождения нового подхода к мировым делам. Возможно, ему (но ведь он «гений»!) было трудно говорить о том, что атомное оружие, которым обладал теперь и Советский Союз, скоро «перерастет» цели, во имя которых оно создавалось. Сталин не смог в дымке грядущего увидеть рубеж, предел, за которым война перестает быть разумным, рациональным средством политики. Наверное, я слишком многого требую от Сталина… Но, повторюсь, ведь все его считали гением! А он вновь вытащил на свет мумии антиистин, которые могли как-то помочь ответить на вопросы ещё полтора десятилетия назад, например о том, что закон неизбежности войн остается в силе. Вывод, который он предлагал, мог сделать ветры «холодной войны» ещё более ледяными: «Чтобы устранить неизбежность войн, нужно уничтожить империализм». Сталин остался верен себе: чтобы созидать, надо уничтожать.
Догматизм, склонный рассматривать мир и человеческое познание в статике, неизменности, а теоретические положения в вековой застылости, принес нашему обществу множество бед. В теории, социальной жизни, истории господствовал волюнтаризм. Нет, пожалуй, ни одной науки, формы общественного сознания, которые бы не подверглись догматическим деформациям.
История — особая область, в которой Сталин стремился насаждать стереотипы своего видения прошлого. Что касается истории партии, то это — «два вождя», а затем — он, преемник, «Ленин сегодня». В партийной истории особое место отводилось раскрытию роли Сталина в деле разгрома многочисленных «фракций» и «оппозиций», в индустриализации и коллективизации, построении социализма, победе над фашизмом. Постепенно в партийной истории, как об этом свидетельствуют «Краткий курс», «Краткая биография», другие апологетические работы, никому рядом с «вождем» места не осталось. Даже Ленин, с помощью «личных» историков, был отодвинут в сторону. История партии стала историей свершений одного Сталина. Фальсификации, умолчания, искажение истины стали рассматриваться как вполне допустимые во имя «высших интересов».
Серьезному пересмотру подверглась и история СССР. Характер догматических штампов, насаждавшихся в этой области обществоведения, в известной мере показывает записка Жданова (август 1944 г.) с его замечаниями и проектом постановления ЦК ВКП(б) «О недостатках и ошибках в научной работе в области истории СССР». В своих замечаниях Жданов подвергает резкой критике профессоров Б. Сыромятникова, А. Яковлева, Е. Тарле за то, что они нашли нечто положительное в политике ряда русских царей. Автор записки считал, что не следует давать в исторических учебниках портреты Чингисхана, Батыя, Тимура, Лжедмитрия. Полагал, что присуждение Сталинской премии А. Яковлеву за труд «Холопство и холопы в Московском государстве XVII века» было ошибкой. Но, когда очередь дошла до характеристики царей, к которым, как знал, Жданов, благоволил Сталин, в частности Ивана Грозного, тон записки изменился: «Иван Грозный для своего времени был несомненно передовым и образованным человеком и с помощью дворян смог укрепить свою абсолютную власть. Его многочисленные пытки и казни, как и вся деятельность Грозного, была прогрессивной (как «проницателен» автор записки. — Прим. Д. В. ), способствовала убыстрению исторического процесса и превращению России в мощную централизованную державу»{1104}. Такие постулаты Сталину были нужны, это было в его духе.
Опираясь на догматические представления, Сталин произвольно «нарезал» этапы, рубежи движения и развития. Думаю, что, поживи Сталин ещё пятилетку-другую (хотя об этом страшно и подумать!), он бы, пожалуй, объявил о построении коммунистического общества как о свершившемся факте, точно так же, как провозгласил полное построение социализма. Его представление о том, что, создав социалистический базис общества, нужно лишь «доделать» надстройку, рождало у людей ощущение, что страна, где ещё множество труднейших проблем, где идут кровавые чистки, где все равны в бедности, где все зацентрализовано, — это и есть тот идеал, к которому стремились большевики. Такими утверждениями невольно формировались извращенные взгляды о социализме. Сталин возвел в закон опережение спроса населения по сравнению с производством, дав понять тем самым, что постоянные дефицит и нехватки самого элементарного — закономерность социализма. Догматические взгляды в области права были связаны с упрощенным пониманием существа законности. По Сталину — это лишь неотвратимость кары, подавления, наказания за любые нарушения советских законов. Вопросы правовой культуры, единство прав и обязанностей граждан, подотчетность руководителей представительным органам власти признавались неактуальными.
В целом общественные науки вынуждены были просто прозябать. Примитивное комментаторство не только убило душу науки, но и резко ограничило «ареал» её влияния. С конца 30-х годов, повторюсь ещё раз, можно было лишь комментировать сказанное самим Сталиным. У всех ученых — от начинающих обществоведов до академиков — темы «исследований» были сходными: роль И.В. Сталина в развитии экономической науки; значение труда И.В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР» для развития философской науки; И.В. Сталин о теории государства и права; решающий вклад И.В. Сталина в развитие военной науки и т.д. Мне удалось обнаружить в библиотеках (но это, видимо, не все) около 550 (!) книг и брошюр на аналогичные темы, написанных с 1945 по 1953 год. Научная мысль оказалась в тисках примитивного догматизма. Можно только предполагать, сколько зачахло, засохло, погибло настоящих талантов, не имевших возможности во весь голос заявить о себе новыми концепциями, идеями, книгами, открытиями! Мумии догматизма были свинцовыми и придавили слишком многих. Мы ещё не знаем всего ущерба, который причинен сталинизмом интеллектуальному потенциалу общества.
Большой вред сталинский догматизм нанес естественным и техническим наукам. Задержано на много лет развитие генетики и предана остракизму кибернетика. Дело в том, что при оценке новых сфер и новых идей научного знания в естественных и технических науках к ним подходили с вульгарно-политических позиций, а то и просто явно невежественных. Поиск «космополитов» ещё больше обрекал науку на изоляцию, догматическое омертвление. Статьи типа «Космополитизм на службе империалистической реакции» (Известия. 1950. 18 апреля) отбивали какую-либо охоту поддерживать научные контакты с зарубежными исследовательскими центрами. Упоминание в научном иностранном журнале фамилии советского ученого или приглашение его на международный конгресс было делом небезопасным.
Попытки механического перенесения сталинских формул «диалектики» на вопросы развития биологии, как это прекрасно показал, например, В.Д. Дудинцев в своих «Белых одеждах», были равносильны самоубийству науки. Но, если точнее, это было не самоубийство, а покушение на убийство. Если бы так продолжалось ещё пять или более лет, наука, большая наука, рисковала откатиться очень далеко.
В тех условиях, уловив прагматическое требование Сталина ( «в науке нужен немедленный практический результат»), быстро выплыли на поверхность люди типа Т.Д. Лысенко. В печати тогда появлялись разгромные статьи, бичующие «раболепствующих» советских морганистов. Например, в статье доктора биологических наук И. Глущенко «Реакционная сущность вейсманизма» поносились советские ученые-генетики Дубинин, Филипченко, Кольцов, Серебровский и превозносился академик Лысенко, показавший «убогую практическую деятельность» отечественных морганистов в своем докладе «О положении в биологической науке». Для Сталина естественные и технические науки оставались, по существу, областью алхимии, чего-то загадочно-таинственного, связанного с постижением нового. Ему казалось, что в науке главное — организация. Он часто скептически смотрел на те или иные сообщения о научных достижениях и открытиях, если они были ему непонятны. «Вождь» верил, что научное творчество возможно и в ГУЛАГе. Те же, кто казался Сталину опасным и был не способен перейти на догматические рельсы сталинизма, безжалостно уничтожались или ссылались в бесчисленные лагеря. Это сотни талантливых людей, и среди них — А.К. Гастев, Н.И. Вавилов, Н.А. Невский, Н.П. Горбунов, И.А. Теодорович, О.А. Ерманский, А.И. Муралов, Н.К. Кольцов, Н.М. Тулайков, Г.А. Надсон, А.Н. Туполев, В.М. Мясищев, В.М. Петляков, С.П. Королев, И.Т. Клейменов и многие другие.
Ученые, которым сохранили жизнь, работали в особых учреждениях, лагерных лабораториях, находившихся под наблюдением 4-го спецотдела МВД СССР. Здесь Сталин подходил к науке с сугубо прагматических позиций; его уже мало интересовало мировоззрение и политические взгляды осужденных. Важно, чтобы был быстрый результат. А когда он достигался, Сталин иногда даже проявлял «милосердие» — сокращал сроки отсидки, а порой даже освобождал из-под стражи. Ведомство Берии систематически докладывало Сталину о результатах работы ученых в неволе. Вот несколько таких сообщений:
«Товарищу Сталину И.В.
Группа заключенных специалистов 4-го спецотдела МВД под руководством заключенного специалиста профессора Стаховича К.И. и профессора Винблат А.Ю., инженера Тэйфель Г.К. продолжительное время работает над созданием отечественного турбовинтового двигателя. Основываясь на результатах своих теоретических исследований, группа выдвигает предложение по созданию двигателя «ТРД-7Б». Прошу рассмотреть проект решения Совета Министров.
18 мая 1946 года.
С. Круглов»{1105}.
«Товарищу Сталину И.В.
Заключенным специалистом А.С. Абрамсоном (осужден на 10 лет) в 1947 году предложена новая, оригинальная система экономичного карбюратора для автомобильных двигателей. Испытания на ЗИС-150 дали экономию горючего 10,9%… Предлагается сократить срок наказания на 2 года А.С. Абрамсону и инженеру-механику М.Г. Арджеванидзе и инженеру-конструктору Г.Н. Цветкову.
Прошу Вашего решения.
8 февраля 1951 года.
С. Круглов»{1106}.
Сталин согласился. Но понимал ли он, что инженерно-техническая мысль в этих и во множестве других случаев не опиралась на его «лучезарные» идеи, что методологией подхода ученых, инженеров служили просто глубокие знания, подлинное творчество, изобретательство, не замутненное идеологической дребеденью сталинизма?
Догматическое отношение к марксизму-ленинизму не могло не затронуть и процесс изучения ленинских работ. Оказывается, Ленина уже нельзя понять без того, чтобы то или иное его положение не комментировалось с помощью сталинских цитат. В вузах прежде всего проверялось, как студент конспектирует сталинские труды. Помню, в бытность курсантом Орловского танкового училища после семинара меня задержал преподаватель. Это был уже немолодой подполковник. Курсанты его любили, если так можно сказать, за «добродушие». Когда мы остались одни, этот подполковник (прошло много лет, и я, к сожалению, не помню его фамилию), подавая проверенный им мой конспект первоисточников, негромко, по-отечески, сказал:
— Хороший конспект. Сразу видно, не списываешь, а думаешь вначале. Но мой совет: сталинские работы конспектируй полнее. Понимаешь — полнее! И еще. Перед фамилией Иосифа Виссарионовича не пиши сокращений типа «тов.», пиши полностью — «товарищ». Ты меня понял? — внимательно посмотрел преподаватель.
— Так точно, товарищ подполковник, понял!
Вечером мой сосед по казарме поделился со мной, что с ним и ещё с некоторыми курсантами преподаватель истории КПСС провел такие же беседы. Ожидалась комиссия, и, по слухам, в соседнем училище на эту «политическую незрелость», что была в моем конспекте, «обратили пристальное внимание».
Можно и сейчас ещё спросить пожилых людей, чья молодость прошла в те годы, как изучались сталинские работы. Многие помнят сталинские труды «К вопросам ленинизма», «Об основах ленинизма» с их подзаголовками: «Метод», «Теория», «Диктатура пролетариата», «Крестьянский вопрос», «Национальный вопрос», «Стратегия и тактика», «Партия»… Когда-то многие даже умилялись простоте, «ясности» этих примитивных догм. Учили их везде: в техникуме, училище, институте, на производстве, в партии, профсоюзах, комсомоле. Дело даже не в том, что все эти откровения до предела упрощены. Каждый пишет как может. Главное в том, что эти мумии догматизма, засушенные и извращенные истины Сталин законсервировал на десятилетия, превратил их в азбуку марксизма. Хотя уже и тогда (вот ирония судьбы!) Сталин, считая себя диалектиком, предавал анафеме «догмы» оппортунистов II Интернационала. Так и нумеровал их: «догма первая», «догма вторая», «догма третья»…
Чем больше твердили сталинские догмы, тем послушнее становились люди. Мумии сталинских догм — одно из средств превращения людей в тот тип человека, которых китайцы называли хунвейбинами. Люди постепенно привыкали к односторонней дедукции: из одной формулы выводится другая, если нужно — то и третья. Часто люди искали объяснения тем или иным процессам не в жизни, а в формулах, дефинициях, извлечениях из сталинских работ. Догматизм мышления всячески насаждался бюрократией, которая стала таким же неотъемлемым элементом сталинизма.
Тотальная бюрократия
Прежде чем перейти к анализу ещё одного реликта сталинизма — бюрократии, хотел бы предложить читателю небольшой фрагмент из книги Николая Бердяева «Судьба России». Выдающийся русский философ заканчивал эту книгу, когда уже свершилась Октябрьская социалистическая революция, когда в воздухе чувствовалось опьянение свободой одних и страх перед «антихристом» других. Бердяев размышлял о демократии и пришел во многом к парадоксальным выводам. Позвольте привести пространную цитату: «Народовластие так же может лишить личность её неотъемлемых прав, как и единовластие. Такова буржуазная демократия с её формальным абсолютизмом принципа народовластия. Но и социальная демократия Маркса так же мало освобождает личность и так же не считается с её автономным бытием. На одном съезде социал-демократов было высказано мнение, что пролетариат может лишить личность её, казалось бы, неотъемлемых прав, например права свободы мысли, если это будет в существенных интересах пролетариата. В этом случае пролетариат мыслим как некий абсолют, которому все должно быть принесено в жертву. Повсюду встречаем мы наследие абсолютизма, государственного и общественного, он жив не только тогда, когда царствует один, но и тогда, когда царствует большинство»{1107}. Бердяев видел опасность и в тирании большинства, а не только единовластия. Думаю, что в этих рассуждениях есть рациональное зерно: применительно к социализму эта опасность становится реальной, когда большинство помогает лидеру создавать внутри государства некую прослойку «исполнителей воли большинства», когда создается коллективный бюрократизм.
Ни одно государство не может обходиться без аппарата. Бюрократия же появляется там, где аппарат не связан, не зависит прямо от результатов экономического функционирования системы и где отсутствуют демократические методы формирования и контроля над ним. Вначале казалось, что «исполнители воли большинства» не будут представлять большой угрозы. Вскоре после Октября Ленин, рассуждая о создании нового аппарата, говорил, что он «в интересах народа должен быть лишен всякого бюрократизма…»{1108}. Но уже первые годы Советской власти показали, что бюрократия таит в себе значительно более серьезную опасность, чем это виделось в теории. Мы знаем, что в критические минуты Ленин мог быть очень жестким по отношению к бюрократии, в которой он увидел грядущую угрозу новому строю. В январе 1919 года он, например, так выразил свое отношение к бюрократии: «За… бюрократическое отношение к делу, за неумение помочь голодающим рабочим репрессия будет суровая, вплоть до расстрела»{1109}. Но, увы, расстрелами бюрократию не устранить.
Борьба за укрепление Советской власти, особенно в условиях военного коммунизма, привела к быстрому росту аппарата. Военный коммунизм предполагал тотальный контроль за производством, распределением, исполнением. А этим занималось много людей, очень много… Рождались новые элементы государственной структуры, новые звенья, часто промежуточные, координирующие, связующие и т.д. Еще при Ленине аппарат стал угрожающе расти, тратя уже значительную часть народной энергии, средств, возможностей на обеспечение собственного функционирования. Сталин если и был в чем-то специалистом в те годы, так это в области аппаратной работы. Нарком двух комиссариатов, многолетний член ЦК, различных советов, комиссий и комитетов, он раньше других прочувствовал сильные и слабые стороны административного и партийного аппарата, его возможности.
Уже став генсеком, Сталин поручил аппарату разработать классификацию должностей в наркоматах, которые со временем стали пресловутой бюрократической номенклатурой. По его указанию, например, управляющий делами Наркомата национальностей Брезановский в феврале 1923 года подготовил документ «Разбивка должностей в структуре аппарата НКН в постепенной градации». Все должности поделены на четыре группы (руководители национальных проблем, руководители административно-хозяйственных служб, руководители политико-научно-просветительной работы, руководители литературно-научных издательств). В градации указана квалификация: партийный работник наивысшей и высшей квалификации, средней, низкой; указано, какие должности (а их оказалось всего две-три) могут занимать беспартийные. После одобрения Сталиным градация четко разделила разросшийся аппарат на несколько уровней (подобно царским чиновникам многих классов), отсекая и без того слабые связи наркомата с реальными проблемами наций и народностей{1110}. По сути, с самого начала своей деятельности в должности генсека Сталин приступил к формированию огромной, всеохватывающей армии чиновников.
К великому сожалению, и в этот момент партия оказалась не на высоте. Она сама стала жертвой и послушным инструментом тотальной бюрократии. Утрата партией элементарных демократических начал ускорила бюрократизацию общества. Она не смогла противостоять цезаристским наклонностям будущего «вождя». Постепенно она превратилась в орудие единодержца. Об этом тяжело писать, но это так. В настоящих условиях партия, исповедующая коммунистические идеалы, обречена быть только сектантской организацией, лишенной будущего.
Сталин сконцентрировал в своих руках особую власть, стал большим мастером аппарата. Это не без его участия скоро отдалились и со временем стали классическими в советской бюрократии бесчисленные отчеты, доклады с мест, опускание директив и указаний, создание кадровой номенклатуры и концентрация назначений в Центре, усиление засекреченности самых различных сфер деятельности, дошедшей со временем до абсурда, попытки решать возникающие проблемы с помощью все новых и новых ведомств, формирование нескольких уровней и слоев контрольных механизмов, расширение функций подавления соответствующих органов пролетарской диктатуры и т.д. Сталин раньше других стал «профессором бюрократии». Даже в обыденном понимании он быстро усвоил обычную уловку бюрократов — их недоступность. Хотя ещё в 1922 году Пленум ЦК определил дни и часы, когда генсек должен принимать просителей, Сталин быстро забросил это малоинтересное для него занятие. Вот пример. Енукидзе получил письмо от Малиновской (инициалов в документе нет), одной из сотрудниц центрального аппарата, уволенной со службы. Она пишет:
«Авель Сафронович!
…Я, снятый со службы человек… у всех под подозрением. Кто меня знает, в отъезде: Серебряков, Семашко, Рыков. К тов. Сталину нельзя проникнуть (выделено мной. — Прим. Д. В. ). Помогите мне, Авель Сафронович, выйти из этого невыносимого положения, я не подведу Вас…
Малиновская.
Мой телефон 2-66-93.
19.XII-24 год»{1111}.
Это, конечно, лишь одна грань бюрократии, далеко не главная, но закрытость, недоступность, божественная удаленность Сталина от людей обозначались ещё в те далекие годы. Можно даже сказать, что он, тот, каким мы его знаем сегодня, в огромной степени есть порождение бюрократии, её зловещий плод. Бюрократии был нужен вождь типа Сталина, а ему — железная бюрократическая машина.
Когда Ленин уже был болен, он в ряде своих распоряжений, но особенно в последних письмах, пытался начать серьезную борьбу с засильем бюрократии, которая в апогее единовластия Сталина станет тотальной. Он увидел опасность не только в количественном росте бюрократии, по отношению к которой не стеснялся в выражениях ( «чиновничья саранча», «бюрократическая крыса»), а прежде всего в подмене аппаратом народовластия. Какие видел Ленин пути блокирования и ограничения её влияния?
Он многое связывал с социальным составом управленческого аппарата, настаивая на усилении рабочей и крестьянской прослойки. Но сегодня мы знаем, что это не могло ослабить хватку бюрократического монстра. Вся наша нынешняя бюрократия, например, «плоть от плоти своего народа», в ней нет представителей эксплуататорских классов, лиц, как бы сказали раньше, внушающих опасения из-за своего социального происхождения. Ленин возлагал надежды и на чистку партии, чтобы избавиться от тех её членов, которые «не только не умеют бороться с волокитою и взяткой, но мешают с ними бороться»{1112}. Можно себе представить, в какой ужас пришел бы Ленин, если бы ему сказали, что через шесть-семь десятилетий в Союзе республик, который он создал, будут явления, подобные рашидовщине, чурбановщине, кунаевщине и многие другие. Чистота «аппаратных рядов» нужна не больше, чем чистота всего общества. При этом главную ставку Ленин делал как будто бы верно: на реальное участие людей труда в управлении государством, на контроль за исполнительной властью, на расширение гласности, на повышение общей культуры всего народа. Не народ должен зависеть от аппарата, а, наоборот, аппарат от народа. Ленин с горечью писал: «Законов написано сколько угодно! Почему же нет успеха в этой борьбе! Потому, что нельзя её сделать одной пропагандой, а можно завершить, только если сама народная масса помогает»{1113}. Все это верно. Но, думается, сегодня мы должны признать, что при монополии одной партии это никогда не могло дать должных результатов. Бюрократия — кровное детище коммунистической Системы.
Условно можно сказать, что во второй половине 20-х годов возникли и существовали две альтернативные концепции. Одна — её олицетворял Бухарин — исходила из достаточно умеренных темпов развития (как индустриализации, так и кооперирования), а вторая — ставка на беспрецедентный скачок в промышленности и сельском хозяйстве. В лице Сталина эта альтернатива нашла наиболее полное выражение. Осуществить такой скачок едва ли было возможно, опираясь лишь на экономические методы. Здесь необходимы административно-силовые приемы, которые с неизбежностью рождали, насаждали, упрочивали широкий бюрократический слой. Поскольку решить эти задачи планировалось главным образом за счет крестьянства, насилие было как бы предопределено, как бы запрограммировано. Можно предполагать, что принятие каких-то административных мер, но, разумеется, не репрессий, было на определенном этапе предопределено стратегией большевиков. Сталин руководствовался ленинским положением: «Величайшая ошибка думать, что нэп положил конец террору. Мы ещё вернемся к террору и к террору экономическому»{1114}. Русские якобинцы не могли обходиться без террора.
* **
Сталин, безжалостно сломив сопротивление своих оппонентов, сделал ставку на силовую альтернативу. А она уже автоматически стала быстро создавать бюрократическую систему. Ставка на внеэкономическое принуждение создала «сословие», которое прямо не зависело от количества и качества продукции, но в огромной мере зависело от политических установок. Бюрократия также автоматически поставила на первый план идеологические и политические рычаги воздействия на массы и лишь где-то на втором-третьем плане — экономические. Социализм быстро утратил даже слабые черты демократии. Нужно сказать, что многие лидеры большевиков с самого начала ориентировались на диктатуру без демократии. Троцкий в 1922 году писал, что, «если бы русская революция, при зыбкости социальных отношений внутри, при крутых и всегда опасных переменах извне, связала себя путами буржуазного демократизма, она давно бы уже лежала на большой дороге, с перерезанным горлом». О социалистической демократии он пока и не говорил, считая, что её можно осуществлять лишь тогда, когда пожар революции перекинется на другие страны. Поэтому, продолжал Троцкий, «когда мы расстреливаем врагов, мы не говорим, что это поют эоловы арфы демократии. Честная революционная политика прежде всего исключает пускание массам пыли в глаза»{1115}. У большевиков, «замешенных» на идее диктатуры пролетариата (прийти тогда к власти иначе было, видимо, нельзя), существовала популярная установка на силовое разрешение чрезвычайно сложных проблем. Радикализм был визитной карточкой революционности. К великому несчастью для русской революции, история остановила, вопреки интересам будущего, свой выбор на Сталине — идеальной кандидатуре «певца» и «творца» бюрократии и террора.
Ограниченность и слабость борьбы с бюрократизмом в 20-е годы, когда ещё было живо ленинское окружение, объяснялись не только узостью этой программы, но и поверхностным пониманием её сути. Впрочем, в обыденном сознании и до наших дней под бюрократией понимается лишь волокита, казенщина, формализм, бумаготворчество, канцелярщина. А тогда даже многие вожди революции понимали бюрократизм именно так. Троцкий, выступая на III Всесоюзном совещании рабселькоров 28 мая 1926 года, вначале излагал как будто верную мысль: «Бюрократизм у нас есть, и жестокий. Вытекает он из некультурности, вытекает он из неумелости, из целого ряда исторических и политических причин»{1116}. А затем он свел бюрократизм к достаточно узкому феномену угодничества, приспособленчества, консерватизма традиций и т.д. Все это так, но глубинная суть бюрократизма — подмена народовластия всесилием аппарата, который становится неподконтрольным массам, — не вскрывалась.
Коренная особенность бюрократизма сталинского типа заключается в том, что он становится тотальным. В чем это выражается? По его неписаным законам начинают действовать все государственные, партийные, судебные органы, общественные организации. Бюрократия их как бы синтезирует в нечто общее, вязкое, всепроникающее, цепкое, неуязвимое. Каждый орган, элемент системы, отдельный человек мог делать лишь то, что предписано, разрешено, указано. В этой системе господствует власть «указаний», «директив», «постановлений»; она несет угрозу наказания, осуждения, остракизма; поощряет самоотверженных исполнителей и бдительных чиновников; в конце концов все это принимает вид коллективной бюрократии. Тотальная бюрократия независима от экономической целесообразности. Ее культ — всесильность аппарата. Ведь ещё до недавнего времени у нас было так: плохо со снабжением овощей — создается министерство овощепродуктов. В печати появилось несколько критических замечаний о плохой упаковке продуктов, промышленных товаров — создали НИИ тары. Ухудшилось качество промышленной продукции — создали над заводским ОТК целую систему госприемки. Чем больше издается постановлений о сокращении управленческого аппарата, тем он быстрее растет. Но с административной системой бороться административными методами бесполезно. Без применения экономических, социальных и политических методов вылечиться от бюрократии нельзя. Тем более что она исключительно многолика: от бесчисленных званий, степеней, чинов, рангов до загадочной иерархии высших эшелонов, где часто за необъятной коллегиальностью и бесчисленными иерархическими ступенями невозможно найти конкретного «ответчика». Сталин и его окружение отлаживали эту систему долго, тщательно, настойчиво, жестоко.
Нужно сказать, что бюрократическая система, постепенно формируясь, воспитывала в соответствующем духе все общество. Люди стали её частью. Более того, они привыкали к ней, и в её «отлаженности» многие по сей день видят «преимущества» социализма. Вопрос этот непрост. Было бы неверным отрицать все, что достигнуто нами в социальной, культурной жизни страны. Всеобщая занятость, гарантированное социальное обеспечение, хотя и на очень низком уровне, всеобщее образование довольно невысокого качества, приобщение широких масс к азам духовной культуры, бесплатное, но и малоудовлетворительное медицинское обеспечение, низкие цены на предметы первой необходимости, исключительно невысокая стоимость за проживание в малоудобных государственных квартирах, по сути бесплатное (символическая оплата) нахождение детей в пионерских лагерях, детских садах и яслях, целый ряд других определенных социальных завоеваний советского народа. Очень большой популярностью в народе пользовались акции правительства по снижению цен на продовольственные и промышленные товары. Пусть все это было манипулирование состоянием народа на уровне чуть выше понятия всеобщей бедности, но сама видимость постепенного, но неуклонного продвижения вперед поддерживала людей.
Я совсем не хочу объяснить это «успехами» сталинского руководства. Но самоотверженный, тяжелый труд советских людей не мог не давать определенных плодов. В обществе благодаря страху не было широкой и всепроникающей коррупции, морального разложения руководителей, во весь голос заявивших о себе через два-три десятилетия после смерти Сталина. Общая атмосфера была такой, что могло сложиться впечатление о нравственном здоровье и социальном благополучии общества. Тотальный бюрократический «порядок» как бы устраивал и широкие массы населения. По нескольким причинам. В сталинское время выросло уже несколько поколений. Они не знали другого социализма, как и не знали, в результате прочного идеологического занавеса, реальной картины жизни в другом мире. Подавляющее число людей искренне верили в беспросветность жизни рабочих в капиталистическом мире, в их непрерывное «относительное» и «абсолютное» обнищание, наслышались о свирепых тюремных нравах в государствах Запада, о полном превосходстве СССР над «свободным миром» почти по всем параметрам. Такое ложное представление было устойчивым, и оно всячески поддерживалось и мощным пропагандистским аппаратом.
Нельзя не сказать, что тотальный бюрократизм для людей, которых воспитывали в духе несвободы, лжи и закрытости, по-своему удобен. Да, именно удобен: в жизни все расписано, определено, установлено. От работы, твердого заработка до того, по какому поводу выражать восторг и восхищение, когда и что сеять, какой рапорт готовить «наверх» и т.д. Система заботилась обо всем: давала окончательную оценку тому или иному произведению, фактам истории и современности, однозначно определяла, что хорошо и что плохо, с самого начала знала, что то или иное решение, выступление «вождя» являлось историческим. Она же обеспечивала в значительной мере уравнительное распределение. Тотальный бюрократизм одинаково удобен как для исполнителей, «винтиков», так и для руководства на всех уровнях. Система способствовала формированию уравнительного, элементарного мировоззрения. Расширение роли общественных фондов наряду со многим положительным часто уравнивало людей вне зависимости от их вклада в общее дело. На первый план все больше выдвигался не конечный результат труда, а должность, положение, ставка, попадание в номенклатуру. Профессор Оксфордского университета Алекс де Жонж в своей книге «Сталин и создание Советского Союза» высказал верное наблюдение о том, что диктатор создал совершенную тотальную пирамиду правления в целом: «…ни у кого не было возможности поправить своего начальника. Каждый начальник становился маленьким Сталиным по отношению к своим подчиненным. Каждый обращался плохо с теми, кто был ниже его, косил взглядом на равных себе и льстил всем, кто был выше»{1117}.
Упрочению сталинского цезаризма способствовало не только развитие тоталитарных тенденций и царистских традиций, но и состояние всеобщего ослепления, укоренившейся веры в то, что социализм должен быть именно таким, что подлинное грядущее процветание возможно только на этом пути. Постепенно имя Сталина стало почти мистическим: оно внушало одновременно ужас и любовь, страх и преданность, покорность и обожание. Бюрократическая машина, которая функционировала в такой атмосфере, ещё больше превращала человека в незаметный «винтик».
На обычные возражения, что-де при Сталине «был порядок», «уверенность в завтрашнем дне», «безусловное выполнение планов», «медленный, но заметный рост жизненного уровня», можно сказать следующее. Бюрократическо-казар-менные атрибуты бытия, связанные с постоянной угрозой карательных санкций, репрессий, способны поддерживать экономические структуры, производство, функционирование всех институтов государства на уровне утвержденных, «спущенных» планов. Думаю, что и сегодня (это просто абстрактное рассуждение), нависни над человеком, руководителем, предприятием дамоклов меч сталинской кары — план был бы безусловно выполнен. Любой ценой. Точнее — страшной ценой утраты человеческого достоинства, пребывания в атмосфере страха, молчания, слепого повиновения. Но кто сегодня согласился бы на такое?
Весьма печальным обстоятельством нашей истории является тот факт, что революционный радикализм большевиков обычно делал ставку только на насилие: политическое, экономическое, духовное. Обращение к насилию незаметно делало его нормой, обычным явлением, законным актом. Сам Ленин не раз призывал к революционному террору. 20 июня 1918 года член Петроградского комитета РКП(б), комиссар по делам печати, пропаганды и агитации В. Володарский (М.М. Гольдштейн) был убит эсером. Через неделю В.И. Ленин направляет письмо в Петроград Г.Е. Зиновьеву, М.М. Лашевичу и другим членам ЦК РКП(б), где пишет:
«Тов. Зиновьев! Только сегодня мы услыхали в ЦК, что в Питере рабочие хотели ответить на убийство Володарского массовым террором и что вы (не Вы лично, а питерские цекисты или пекисты) удержали.
Протестую решительно!
Мы компрометируем себя: грозим даже в резолюциях Совдепа массовым террором, а когда до дела, тормозим революционную инициативу масс, вполне правильную.
Это не-воз-мож-но!
Террористы будут считать нас тряпками. Время архивоенное. Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров, и особенно в Питере, пример коего решает.
Привет!
Ленин»{1118}.
Такие установки не были эпизодическими. В революцию и годы гражданской войны пролились реки крови. Соотечественники, россияне, обитатели одной земли с ожесточением уничтожали друг друга. Тогда это всем казалось естественным. Даже Ленину.
«Свияжск, Троцкому (дата не проставлена. — Прим Д.В.).
Благодарю, выздоровление идет превосходно. Уверен, что подавление казанских чехов и белогвардейцев, а равно поддерживающих их кулаков-кровопийц, будет образцово-беспощадное.
Горячий привет.
Ленин»{1119}.
Подавление «образцово-беспощадное» постепенно станет большевистским правилом, едва ли не важнейшим проявлением революционности, обычной социальной практикой.
То, что Ленин допускал в «архивоенное время», когда все висело на волоске, позже стало рассматриваться как «революционная норма». Даже тогда, когда удалось завоевать и закрепить революционные завоевания, террор не был сдан в исторический архив. Усилиями Сталина и его окружения репрессии против собственного народа стали обычным делом…
В России были не слишком развиты демократические традиции, но в отношении традиций полицейских дело обстояло лучше. Хотя, конечно, то, что создал Сталин, не идет в сравнение с «дилетантизмом» самодержавия. Но все же… Обычно говорят: суды и законы нужны, чтобы закрепить господство правящего класса. Но думаю, что во все времена правящие классы меньше нуждались в законах, чем те, кто был бесправен и обездолен. Возможно, традиции тайной полиции в России восходят к 1826 году, когда Николаем I было создано Третье отделение собственной Его Императорского Величества канцелярии. Исполнительным органом был Отдельный корпус жандармов, шеф которого возглавлял Третье отделение. С тех пор во весь голос заявила о себе и политическая цензура. Хотя и при её наличии подавляющее большинство книг из-за рубежа доходило до читателей беспрепятственно. Правовая основа преследования инакомыслящих была заложена в 1845 году специальным Уложением о преступлениях государственных и против порядка управления. В статьях 267 и 274, в частности, говорилось:
«За составление и распространение письменных или печатных сочинений и за произнесение публично речей, в коих, хотя и без прямого неявного возбуждения к восстанию против Верховной Власти, усиливаются (пытаются. — Прим. Д. В. ) оспаривать или подвергать сомнению неприкосновенность прав её, или же дерзостно порицать установленный законами образ правления, или порядок наследования Престола, виновные в том подвергаются: лишению всех прав состояния и ссылке в каторжную работу на заводах на время от четырех до шести лет…»{1120}
Интересно сопоставить: через 81 год, уже после смерти Ленина, в Уголовном кодексе РСФСР 1926 года было записано:
«Пропаганда и агитация, содержащие призывы к свержению, подрыву или ослаблению Советской власти… а равно распространение или изготовление или хранение литературы такого содержания влекут за собою лишение свободы со строгой изоляцией на срок не ниже шести месяцев»{1121}.
Почти те же идеи, за исключением неизвестных во времена Николая I слов «пропаганда», «агитация» и довольно расплывчатых — «не ниже шести месяцев».
Самодержавная власть уделяла главное внимание армии и полиции. Хотя, по нынешним меркам, численность карательного аппарата была небольшой. В 1895 году, например, в департаменте полиции служили 161 человек, в корпусе жандармов — около 10 тысяч человек и несколько десятков тысяч полицейских. Но власти давали полиции, особенно политической, весьма большие права. Как писал глава департамента полиции (в 1902 — 1905 гг.) А.А. Лопухин: «Население России ставилось в зависимость от личного усмотрения чинов политической полиции. Виновность часто устанавливалась на основании субъективных мнений полицейских чиновников»{1122}. Самодержавие широко практиковало ссылку неугодных, каторжные работы. Например, на пороге XX века в Сибири было около 300 тысяч ссыльных разных категорий и около 11 тысяч заключенных, приговоренных к каторжным работам{1123}. Правда, лишь 5 — 10% ссыльных и каторжных были «политическими». Значительная часть ссыльных — иногда до половины — отсутствовала, т.е. находилась в бегах ввиду мягкости режима.
Полицейский режим не был чрезмерно жестким: например, выезд за границу был делом весьма свободным. Для поездки за границу нужно было лишь написать заявление губернатору и заплатить небольшую пошлину. В 1900 году, например, около 200 тысяч русских провели по нескольку месяцев за рубежом. Поэтому нет ничего удивительного в том, что главные ниспровергатели царизма находились за рубежом. Многие из них хорошо знали слабости департамента полиции и при формировании (после революции) новой системы безопасности пошли гораздо дальше в деле ужесточения порядка и правил, определяющих лояльность конкретного лица к Советскому государству.
Таким образом, у пришедшей к власти революционной партии, с одной стороны, были слишком слабые демократические традиции, чтобы воспрепятствовать быстрому росту бюрократии, а с другой — «доставшийся по наследству» полицейский опыт царского самодержавия, которое она низвергла. Поэтому неудивительно, что уже вскоре после Октября стали широко практиковаться самые жестокие репрессивные меры в отношении противников нового строя, меры, выходившие за рамки революционной законности. То была страшная опасность для свободы, за которую так ожесточенно боролись большевики. Незаметно, исподволь расчищалась тропа для будущего цезаря.
В переписке Калинина сохранилась выписка из Протокола Политбюро № 110 от 9 марта 1922 года. Уншлихт докладывал вопрос о борьбе с бандитизмом. Заслушав, Политбюро постановило: «Принять следующее предложение Уншлихта: предоставить ГПУ право непосредственной расправы (выделено мной. — Прим. Д. В. ) а) с лицами, уличенными в вооруженных грабежах, уголовниками, рецидивистами, пойманными с оружием; б) ссылки в Архангельск и заключение в Архангельске подпольщиков-анархистов и левых эсеров…
Секретарь ЦК Молотов»{1124}.
Расправа без суда… Дальше — больше. Вот ещё такой документ:
«Москва, Б. Лубянка, 2 № 243 511
Секретарю ЦИК СССР тов. Енукидзе ОГПУ просит разрешения на внесудебный (выделено мной. — Прим. Д. В. ) приговор:
1. Дело Бабина М.И., он же Рубин — меньшевик правой группировки «Зарист», обвиняемый по 62-й ст. Уголовного кодекса.
2. Дело Абрикосовой и других, в числе 56 человек, обвиняемых по ст.ст. 61-й, 66 и 68-й Уг. кодекса — крупная шпионско-фашистская организация.
Личный доклад по обоим делам сделает зам. нач. СООГПУ тов. Андреева.
5.IV.1924 г.
Ягода
Дерибас».
Ниже приписка: «Прокурор Караньян возражает по второму делу. Ягода»{1125}. Тогда ещё можно было возражать.
Чрезвычайные меры, внесудебные репрессии, которые можно ещё как-то объяснить в контексте революции, гражданской войны, не были искоренены в условиях мира, были признаны нормальными актами и усилия Ленина, а после его смерти стали едва ли не обычным атрибутом «нового образа жизни». Достаточно было выдвинуть обвинение во «враждебных действиях» по отношению к новому строю. Бюрократия усвоила это правило жестокой игры раньше других. Постепенно новые поколения работников органов безопасности смотрели, в сущности, на каждого советского гражданина как на потенциального противника строя. Такое видение давало постоянные плоды. О них редко писали в печати, но в любом поселке, на заводе, в институте, наркомате люди, узнав о новом раскрытом «гнезде антисоветчиков», как-то внутренне ещё больше сжимались, замыкались в себе, с подозрением смотрели на окружающих, были готовы поддержать любую новую «установку», «линию» руководства. Потенциальная (а часто и реальная) угроза кары духовно калечила людей.
Сталин получал множество докладов о политических настроениях, о наблюдениях за подозрительными элементами, о выявлении новых антисоветских групп. Вот, например, выдержки из одного такого донесения, которое легло на стол Сталину вскоре после окончания войны, — «Антисоветские группы среди интеллигенции и молодежи».
«1) Дело антисоветской группы инженерно-технических работников НКПС в Москве: Д.Д. Терембецкий, В.Д. Бирюков, С.А. Бабенков (следует ещё ряд фамилий. — Прим. Д. В. ). Осуществляли антисоветские высказывания. Группа ставила задачу в момент подхода гитлеровских войск поднять восстание. Дело находится в Особом Совещании.
2) Антисоветская группа студентов московских вузов (5 человек), в т.ч. Медведский Л.А. — студент химико-технического института; Вильямс Н.И. — сын академика Вильямса, МГУ; студент Гастев Ю.А. — сын врага народа, троцкиста Гастева А.К.; мать и родной брат репрессированы, — тоже студент МГУ и др. Ведут антисоветские разговоры. Изъяты у членов группы стихи антисоветского содержания…
4) Антисоветская группа средней школы станицы Старо-Михайловская Краснодарского края в составе: Ковда Б.А., бывший учащийся, находился на оккупированной территории; Духно Р.Н., учащийся 9 класса; Богва Н.Г. — учащийся 9 класса. Создали что-то вроде кружка «борьбы за справедливость». Поддерживались антисоветски настроенными учителями Якович С.М. и Яровым Д.К. Следствие продолжается…»{1126}
Далее следует перечисление ещё нескольких десятков подобных «антисоветских групп». Если в 15 — 16-летних школьниках, чей романтический и патриотический порыв свободы духа ещё не был погашен, видели угрозу строю, то что говорить о других «группах»… Сталинский бюрократизм не мог обходиться без жертв.
Многие вопросы, которые, казалось бы, являются сферой политической, идеологической, тоже были полностью отданы на откуп ведомствам, которые для Сталина теперь были, повторюсь, важнее, чем партия.
«Товарищу Сталину И.В.
8 сентября 1945 г.
Мавзолей В.И. Ленина полностью готов для допуска посетителей… При этом представляем на Ваше утверждение проект распоряжения Совнаркома СССР об открытии Мавзолея В.И. Ленина с воскресенья 16 сентября 1945 года.
Л. Берия
В. Меркулов»{1127}.
Прах Ленина, доставленный из Тюмени, где он находился в годы войны, органы подготовили к тому, чтобы поместить в Мавзолей. Уже никто не смог и подумать, что языческое идолопоклонство, связанное с прахом вождя, отупляет и оглупляет народ. Не случайно, его бюрократия распорядилась, чтобы о памяти Ленина «заботилось» бериевское ведомство. При этом с него не снимались и прямые обязанности, которые постоянно «перевыполнялись». Например:
«Товарищу Сталину И.В.
товарищу Молотову В.М.
товарищу Берия Л.П.
МВД докладывает о ходе выполнения постановления ЦК ВКП(б) и Совмина № 1630 от 27 июля 1946 года о мерах по обеспечению сохранности государственного хлеба. Есть результаты: в декабре 1946 года было привлечено к уголовной ответственности 13 559 человек (за один месяц! — Прим. Д. В. ), в январе 1947 года — 9928 человек…
С. Круглов»{1128}.
Когда Сталин не придавал значения информации, в верхнем углу документа он просто ставил не то «галочку», не то латинское «v»… Ну а поскольку «любимый вождь» хотел знать буквально все о своем народе, Круглов, достойный выученик Берии, засыпал Сталина всевозможными сообщениями — от действий «антисоветских групп» до явлений святых:
«По сообщению МВД Украинской ССР в начале августа с.г. среди населения Рава-Русского района Львовской области распространились слухи о том, что одна бродячая монахиня видела явление «богоматери». Якобы облако опустилось и исчезло, а на земле остались следы крови…»{1129}
На «вождя»-атеиста, вышедшего из семинарии, это сообщение, естественно, не произвело впечатления, и он поставил «галочку». Это мелочи…
Государственная бюрократия, держа за колючей проволокой постоянно несколько миллионов людей, превратила их в «созидательную» силу нового общества. Сталин, как я уже говорил, был инициатором и твердым сторонником максимально широкого использования труда заключенных в социалистическом строительстве. Это для него было делом принципа. «Вождь» поручал строительство крупнейших промышленных объектов, дорог НКВД, затем МВД. Даже создание атомного оружия было возложено в основном на это ведомство. Сроки для исполнения работ часто ставились такие, что сегодня они кажутся просто фантастическими. И обычно эти задания и сроки не срывались. Ведь исполнители понимали, что они заложники. Приведу один пример.
После распоряжения Сталина в июле 1945 года ускорить работы по созданию атомной бомбы были приняты экстренные меры. Затем — еще, дополнительные. Вот одна из них:
«Магадан. Начальнику Дальстроя тов. Никишову Постановлением Совета Народных Комиссаров СССР от 13 октября 1945 года Вам было поручено организовать работы по разведке урановых руд. Дело это является исключительно важным.
Необходимо принять все меры к тому, чтобы энергично развернуть поиски уранового сырья и уже в текущем году (выделено мной. — Прим. Д. В. ) организовать добычу руды и выпуск концентратов урана… Прошу через каждые две недели сообщать о принимаемых мерах по выполнению задания…
Л. Берия»{1130}.
Я уже упоминал, что практически все министерства заваливали МВД заявками на тысячи, десятки тысяч рабочих рук. Заключенные вносили свой вклад не только в строительство дорог, мостов, добычу угля, поставку лесоматериалов, но и в добычу урана, строительство ядерных реакторов, высотных домов, величественных гидроэлектростанций. Никогда не забуду, как в 1952 году мне с группой комсомольских работников довелось побывать на строительстве Куйбышевской ГЭС. Масштабы стройки поражали. С верхней площадки плотины было видно, как везде копошатся, снуют, двигаются сотни людей в серых робах и бахилах. Когда проходили мимо одной из таких групп, худой и длинный парень, разогнувшись, негромко, но внятно произнес, обращаясь к нам:
— Расскажите на воле, как мы трудимся на великих стройках сталинской эпохи!
Мы переглянулись, но, увидев стоявших рядом нескольких часовых, все поняли. Меня, правда, удивила выспренность слога заключенного. Но вскоре я понял, почему он так говорил. Мне в руки попала книжка в мягком переплете «Великие стройки сталинской эпохи»{1131}. Книжка, написанная академиками А.В. Топчиевым, Г.М. Кржижановским, А.В. Винтером, В.А. Обручевым, В.С. Немчиновым, И.А. Шаровым, другими учеными, наверняка была в лагерной библиотеке. Но что верно, то верно: очень многие, если не большинство, «великие сталинские сооружения» возводили заключенные. Думаю, что эта грань тоталитарного общества особенно цинична.
Приведу ещё один документ:
«Товарищу Сталину И.В.
товарищу Молотову В.М.
товарищу Маленкову Г.М.
товарищу Берия Л.П.
товарищу Хрущеву Н.С.
2 февраля 1951 г.
Постановлением Совета Министров от 30 июля 1949 года на Министерство внутренних дел СССР возложено проектирование и строительство Куйбышевской гидроэлектростанции на реке Волга с окончанием работ в 1955 году. Строительство идет по плану…
Постановлением Совета Министров от 16 августа 1950 года на МВД СССР возложено также проектирование и строительство Сталинградской гидроэлектростанции и магистрального канала для обводнения северной части Прикаспийской низменности. Ведутся большие подготовительные работы…
С. Круглов»{1132}.
Сталин любил подобного рода донесения. Ответ лаконичен: «Регулярно докладывайте о ходе работ».
Бюрократия, пронизавшая все поры общества, проникла и в сферу творчества. Ведомство Берии — Круглова проводило даже творческие конкурсы. Но здесь все было по-другому. Бюрократическая заданность определяла конечные результаты. Но, впрочем, вначале нужно доложить «вождю».
«Товарищу Сталину 20 марта 1951 г.
Совет Министров обязал МВД провести закрытый конкурс на архитектурное решение (оформление) Волго-Донского водного пути. Привлечены были архитектурные мастерские: Полякова Л.М., Душкина А.Н., Фомина И.И., Приймак И.И. (Гидропроект МВД).
Наиболее удачным оказался проект т. Полякова Л.М. (архитектурная мастерская № 6), который взят за основу. Гидропроект МВД разработал с учетом замечаний жюри новый проект. Величайшая роль товарища Сталина будет отражена постановкой монументальной скульптуры на высоком берегу Волги у входа в Волго-Донской канал…
Прошу Вашего согласия.
Министр внутренних дел СССР С. Круглов Главный архитектор Гидропроекта МВД Л. Поляков»{1133}.
Сталин скромно соглашается с очередным монументальным увековечением своей персоны, на которое прикажет выделить несколько десятков тонн цветного металла.
…Я вырос на юге Красноярского края, в Ирбейском районе, в селе Агул, куда была сослана мать после расстрела отца. Вдали величественные снега Саян, отроги хребтов, которые тянутся к Енисею, Кану, Агулу. Везде поистине дремучая тайга. То был край кержаков, коренных сибиряков, пришедших из западных губерний России полтора-два века назад. В 1937-м или в 1938 году понаехало в наш глухой Агул военных! Затем потянулись колонны заключенных. Застонала тайга. Стали городить «зоны». За полгода выросли лагеря не только в Агуле, но и в других таежных поселках — Кессе, Пунчете, Нижне-Сахарном, Верхне-Сахарном, Соломатке… Колючая проволока, высоченные заборы, за которыми едва видны бараки, вышки для стрелков, овчарки. Скоро жители стали замечать: колонны изможденных людей идут и идут (от железной дороги более 100 километров), как будто лагеря резиновые… Потом поняли, в чем дело. За околицей поселков везде стали расти длиннющие рвы, куда ночами везли на дрогах или санях покрытые брезентом трупы. Многие умирали от лагерных тягот. Расстреливали в тайге. Живший тогда в Агуле Борис Францевич Крещук, у которого расстреляли отца-кузнеца и старшего брата, рассказывал: ходил он с соседскими мальчишками «шишковать» (за кедровыми орехами), как вдруг ребята услышали неподалеку треск выстрелов, «ровно холст большой рвали…». Мы туда. Видим из-за кустов, как несколько стрелков сваливают в яму убитых зэков, человек двадцать… Мы бегом оттуда… До сих пор помню, как один руками за пожухлую траву цеплялся, не убит, видно, был…
Мать была директором семилетней школы. Как я уже рассказывал, к ней с разрешения начальства ходили два заключенных, они приводили в порядок библиотеку; подклеивали обложки, что-то переплетали. Мы сами жили очень трудно, особенно после того, как забрали и расстреляли отца, а нас сослали сюда. Поскольку мы жили в Приморском крае, ссылать дальше на восток было некуда (разве что в Японию?), привезли на запад, в этот Агул. Учителей не было, и матери, окончившей университет после революции, разрешили учительствовать. Так вот, с одним заключенным (фамилию его не помню, мне было десять лет) мать иногда подолгу разговаривала, когда никого поблизости не было. Только много позже я осознал значение виденного. Этот зэк вытащил из-за пазухи тюремной фуфайки тряпицу. Быстро развязал её и показал матери. Был я неподалеку, в низкой длинной комнате, где располагалась библиотека; из любопытства поднялся на цыпочки и из-за спины матери заглянул в руку зэка. Он держал небольшую фотографию на плотном картоне, какие делали раньше, с вензелем и иностранными словами внизу. Несчастный негромко говорил матери:
— Были мы тогда в эмиграции. В Швейцарии. Вот сидит Ленин, рядом я с женой, а это два немецких коммуниста.
Невольно я с недоверием взглянул на грязного, худого мужчину с большими, полными тоски глазами: этот человек лично знал Ленина?! Он что-то ещё объяснял матери, бережно заворачивая в тряпицу фотографию. Еще раза два его, расконвоированного, отпускали в школу. Затем сгинул. То ли умер (слаб был очень), то ли, как тех, в лесу…
Эти детские впечатления остались навсегда. Когда я читаю строки Шекспира из его «Сонетов», мне кажется, что это о судьбе моей семьи. Но нет, не только. Это о судьбе очень, очень многих людей, которые испытали преступное беззаконие Сталина:
Когда на суд безмолвных, тайных дум
Я вызываю голоса былого, —
Утраты все приходят мне на ум,
И старой болью я болею снова.
* * *
Веду я счет потерянному мной
И ужасаюсь вновь потере каждой,
И вновь плачу я дорогой ценой
За то, что я платил уже однажды!
Мать умерла ещё довольно молодой вскоре после войны; нам, сестре, брату и мне, многого рассказать не успела. Похоронили мы её на деревенском кладбище недалеко от места, где закапывали заключенных. Уже тогда могилы-рвы ровняли с землей. Безымянные, глухие места, свидетели страшной трагедии народа. Но молчание этих могил для нас и поныне подобно крику… Выжили, думаю, там, где были эти лагеря, совсем немногие. В моей семье, кроме отца, не вернулись из лагерей два дяди, простые крестьяне, имевшие неосторожность иногда говорить вслух то, о чем многие тогда думали.
Возможно, кто-то, прочитав сейчас эти строки, злорадно скажет: «обиженный сынок», «из репрессированных», «откровенная месть». Нет, и ещё раз нет. Я был молодым танкистом-лейтенантом, когда умер Сталин. Думал, упадет небо. Ведь когда забрали родных, не понимал ничего. Да и позже совсем не связывал эту трагедию с именем Сталина. Сказали: «Отец умер». Мать украдкой плакала. Но впервые я почувствовал, что «мечен», лишь в июле 1952 года. После выпускного праздничного обеда в столовой училища новоиспеченные лейтенанты со скрипящими портупеями, золотом погон собирали свои бесхитростные фибровые чемоданчики, чтобы навсегда разлететься по частям, куда мы были назначены. Перед расставанием с друзьями ко мне подошел один товарищ из моего взвода и, отведя в сторону, сказал:
— Поклянись, что никогда этого никому не скажешь!
— Конечно, — удивленно и непонимающе глядел я в лицо однокашнику.
— Я три года «пас» тебя и регулярно докладывал, что ты говоришь, ну, в общем, подглядывал за тобой… Прости, отказаться не мог.
— Что же ты говорил? — все ещё не придя в себя, уставился я на товарища.
— Раз ты кончил училище, да ещё с отличием, значит, ничего плохого… Ну всего тебе… Не поминай лихом. Знай, могут ведь и еще… — заглянул в глаза собеседник.
Не называю фамилии только потому, что где-то, наверное, он трудится и сейчас, а я ведь дал слово…
Видимо, я слишком отвлекся от размышлений о сталинском бюрократизме. Но об этом хочу сказать вот почему: истории мстить бессмысленно. Как и смеяться над ней. Что было — не изменить. Но её надо знать и помнить. Например, то, что, когда моего отца не стало, ему было всего 37 лет…
Знали ли в Кремле, что творилось в Агуле, Соломатке, Кессе, тысячах других мест? Знали. Очень хорошо знали. В архивном фонде Берии множество писем-криков о боли, помощи, призывах разобраться, вмешаться, посмотреть беспристрастно на «дело» того или иного человека. Вот одно из многих писем, адресованных «В ЦК ВКП(б) Сталину». Нашелся, видно, добрый человек, вынес из лагеря и послал письмо. «Оттуда» такие послания к «вождю» доходили очень редко. В письме есть такие строки:
«Речь будет идти о лаготделении № 14 лагеря НКВД № 283 и шахте № 26. Тяжело положение заключенных. Средневековая инквизиция показалась бы раем. Бывшие бойцы и партизаны содержатся вместе с полицаями и немецкими прислужниками. Срок заключения никому не известен, и это не легче расстрела. Избивают регулярно. Ходим вшивые, в каких-то лохмотьях. Кормят отвратительно, часто в пище попадаются мыши. Капусту обрабатывают конной молотилкой, при этом там попадается конский помет. Конвоиры избивают заключенных. Штаты подбирают из людей свирепых…
В этом письме нет и капли лжи. Но подписаться, это сразу на каторгу…»{1134}
Сталин передал Маленкову. Тот набросал: «тт. Берия и Чернышеву». А Берия просто расписался. Круг замкнулся. Еще никто не знает, что труднее: героизм в бою или долгое мученичество? Поражает и невиданное долготерпение советских людей. Может быть, прав Гегель, утверждая, что «скорбная пассивность… цепляется за свои лишения и не противопоставляет им полноты силы»{1135}. Феномен безропотности, когда Сталин и его подручные уничтожали миллионы людей, потрясает. Невинных людей заставляли верить в то, что они виновны. Или в крайнем случае: «Здесь ошибка конкретных людей, но не Сталина».
Бюрократия сталинского типа носит мантию беззакония. Нет, законов, указов, распоряжений было немало. Просто многие законы были беззаконными. Что касалось обязанностей рядовых членов общества (да и не только рядовых), то здесь спрашивалось строго. А вот в отношении прав… Изучая документы в архивах, я поражался апофеозу беззакония сталинской бюрократии. Но тем удивительнее было встречать порой редкие попытки слабого протеста со стороны лиц, находящихся на высоких ступенях государственной пирамиды. Это было очень опасно. В личном фонде Молотова есть любопытный документ, направленный Сталину и Молотову министром юстиции СССР Н. Рычковым в мае 1947 года. В нем говорится:
«В соответствии с указаниями Правительства СССР и приказом Наркома юстиции и Прокурора СССР (? 058 от 20 марта 1940 г.) оправданные лица по делам о контрреволюционных делах не подлежат немедленному освобождению, а возвращаются в места заключения (выделено мной. — Прим. Д. В. ) и могут быть освобождены лишь по получении от МВД сообщений об отсутствии к тому препятствий с их стороны. Этот порядок приводит к тому, что освобожденные лица продолжают месяцами оставаться в тюрьмах.
Так, 5 апреля 1946 года военная коллегия Верховного суда СССР по протесту Генерального прокурора СССР отменила приговор военного трибунала стрелковой Таманской дивизии, по которому гражданка Литвиненко была обвинена в измене Родине и осуждена к расстрелу (приговор трибуналом Отдельной Приморской армии заменен на 10 лет лагерей). Военная коллегия Верховного суда СССР прекратила дело за недоказанностью преступления. 6 мая 1946 года определение направлено в СибЛАГ МВД, где содержалась заключенная. Там документ направили для согласования определения в 1-й спецотдел МВД; те — в Таврический военный округ. Дело тянется месяцы…
Таких фактов немало. Это подрывает авторитет суда. Прошу отменить приказы НКО СССР и Прокурора СССР № 058 от 20 марта 1940 года.
Министр юстиции СССР Н. Рычков»{1136}.
Реакция Сталина неизвестна. Молотов начертал на докладной резолюцию: «Спросить тт. Горшенина, Круглова, Абакумова. В. Молотов. 17.V.47». Пройдет очень много времени, прежде чем «спрошенные» согласятся на отмену абсурдных решений. Но таких проблесков в бюрократической карательной машине сталинского времени было очень немного. Бюрократия постепенно приучила людей верить в то, что любые действия властей разумны и верны. Подлинное право, как и правовое сознание, фактически отсутствовало. Это является одним из условий существования тотальной бюрократии. Сталин и Система, которую он выпестовал, приучали людей терпеть, безмолвствовать, покоряться. Бюрократия не может господствовать без подавления воли. У лидера воля «стальная», у всех остальных — послушная. Без этого люди все время, особенно в ГУЛАГе, терпеть не могут. Сталин это понимал лучше других. Гегель писал так: «…мужество выше скорбного терпения, ибо мужество, пусть даже оно окажется побежденным, предвидит эту возможность…»{1137} Правда, немецкий философ не мог знать, что такое ГУЛАГ. Да и в России в самом кошмарном сне никогда не могли представить этот земной ад. Ведь Сталин и сталинизм за тридцать лет уничтожили во много раз больше людей, чем все русские цари за 300-летнюю историю Романовых. Вот к чему привела Сталина уверенность в универсальном могуществе силы. Он не знал мудрых слов Поля Валери: «Сила слаба тем, что верит только в силу». Не знал того, что далеко не всегда меч может быть сильнее пера. В истории не раз бывало, когда сильная, верная идея, «стекающая» с кончика пера, посрамляла меч. Но Сталину это было недоступно.
Люди тогда не очень задумывались над этим. Во всяком случае, очень многие не думали и не знали всего кошмара, который скрывался за занавесом тотальной бюрократии. Наверное, и Александр Фадеев тоже ничего не знал, когда через несколько дней после смерти Сталина опубликовал большую статью «Гуманизм Сталина». Только потрясение рабов или слепота нашей души могли родить слова, которые вышли из-под пера Фадеева. Но их разделяли тогда, наверное, миллионы. Сегодня же они звучат как чудовищное кощунство. Талантливый писатель, чье сознание было тоже схвачено обручем сталинского догматизма, писал, что мы можем считать Сталина «величайшим из гуманистов, которых когда-либо знал мир». Фадеев утверждал, что «великий и простой человек, несгибаемую силу души которого выражало его имя, добрый учитель человечества и отец народов закончил свой жизненный путь, но дело его непобедимо и бессмертно». Может быть, когда в мае 1956 года Фадеев покончил с собой, его мучила совесть, боль прозрения и раскаяния?
В истории нередки случаи ослепления целого народа. В основе крестовых походов, религиозных войн, националистического угара и фанатичной веры в цезарей лежат не только социально-экономические и политические причины. Это и затмение разума. Но затмение не может быть вечным. Когда оно проходит, то цезари умирают. Хотя очень часто слишком медленно.
Физическая смерть пришла к Сталину раньше, чем он ждал её. Здесь он мало чем отличался от большинства людей. Но его политическая смерть настала, увы, слишком поздно. Реликты сталинизма ещё существуют. Смерть историческая к Сталину, наверное, так и не придет. Люди никогда не смогут забыть всего, что связано с его именем. Это трагедия на все времена.
Земные боги смертны
В последние год-полтора перед смертью Сталин постепенно менял заведенный много лет назад регламент своей жизни. Старость, годы, полные борьбы, потрясений, нечеловеческая слава и воспоминания (да, воспоминания!) все больше давили на плечи «вождя». Теперь все чаще, встав, как всегда, в 11 часов утра, Сталин не ехал в Кремль, а вызывал к себе Поскребышева, сосал холодную трубку, подходил к окну и подолгу смотрел на стылую полоску свинцового неба над темной кромкой леса, на голые деревья парка, над которыми кружилась стая воронья. Как-то он вдруг подумал, что одним из любимых увлечений Николая II во время прогулок была стрельба по воронам. Вспомнив, что в «Красном архиве» публиковались отрывки из дневников последнего русского царя, Сталин захотел их посмотреть.
На другой день Берия (всеми государственными архивами ведало МВД) вместе с Поскребышевым принесли в кабинет несколько десятков тетрадей в сафьяновом переплете. Сталин, перебросившись о чем-то на грузинском с Берией, отпустил вошедших. Начал медленно листать, затем, несколько раз углубившись в чтение, увлекся. Сталин был поражен: в полсотне толстых тетрадей ничего интересного. Самодержец, похоже, больше ценил саму идею постоянства записей (за 36 лет не пропустил ни одного дня!), чем их содержание. Погода, беседы, бильярд, чтение, именины, приемы, отношения с Алике, охота… Вот, пожалуй, об охоте — больше, нежели о чем-либо. Тетрадь, датированная 1895 годом, подытоживала охотничью удачу царя: «За все время убито мною 3 зубра, 28 оленей, 3 козы, 8 кабанов, 3 лисицы = 45»{1138}. Стрелять царь любил: «Гулял и убил ворону» (8 ноября 1904 г.). Император на воронах «оттачивал глаз», бил метко. Сталин уже почти без интереса перелистывал тетради; везде одно и то же. Не везло России с царями, может быть, подумал он, не туда стреляли.
Что будут говорить о нем, Сталине, после его смерти? Люди любят ревизовать отгоревшие жизни, не понимая, что ушедшее время изменить нельзя. Неужели кто-нибудь посмеет и у него искать что-то ложное, ошибочное? Нет, это невозможно. Была «Россия во мгле» — стала могучей державой-победительницей. Все отлажено. Еще один-два фантастических рывка — и государство будет диктовать всем свои порядки…
Поскребышев не раз заставал «Хозяина», неподвижно стоящим у окна в столовой или сидящим в кресле кабинета, повернутом в сторону парка. О чем думал «вождь», понимая, что при всем своем величии он смертей, как все?
Сталин достиг абсолютной власти над людьми. Порой ему казалось, что его владычество безгранично. Если бы он знал Ф.М. Достоевского, то мог бы вспомнить главу «Великий Инквизитор» из романа «Братья Карамазовы».
В глубочайшем монологе Великого Инквизитора гений русского писателя выразил взаимосвязь, соотношение, диалектику между Идеей, Свободой и Диктатором, наместником Бога на Земле. Я понимаю, что какие-либо буквальные аналогии здесь рискованны. Однако Достоевский подводит к мысли: Диктатор может осквернить великую Идею, поправ Свободу.
Благодаря Идее миллионы, размышлял писатель, будут «считать нас за богов за то, что мы, став во главе их, согласились выносить свободу и над ними господствовать — так ужасно им станет под конец быть свободными!.. Ибо забота этих жалких созданий не в том только состоит, чтобы сыскать то, перед чем мне или другому преклониться, но чтобы сыскать такое, чтоб и все уверовали в него и преклонялись пред ним, и чтобы непременно все вместе. Вот эта потребность общности преклонения и есть главнейшее мучение каждого человека единолично и как целого человечества с начала веков… Говорю тебе, что нет у человека заботы мучительнее, как найти того, кому бы передать поскорее тот дар свободы, с которым это несчастное существо рождается».
Не уверен, что Сталин когда-нибудь читал эти строки. Но, думаю, он понимал, что смог заменить Бога на Идею и в неё поверили все. В том историческом порыве к блаженству, счастью, радости, которые обещала Идея, как-то быстро оказалась ненужной Свобода, за которую сражались на баррикадах. Люди нашли в нем того, кому можно передать «тот дар свободы». Уж он-то знает, как ею, Свободой, распорядиться. Рискну продолжить монолог Великого Инквизитора:
Народу мы дадим «тихое, смиренное счастье, счастье слабосильных существ, такими они созданы… Они станут робки и станут смотреть на нас и прижиматься к нам в страхе, как птенцы к наседке… Да, мы заставим их работать, но в свободные от труда часы мы устроим им жизнь как детскую игру, с детскими песнями, хором, с невинными плясками. О, мы разрешим им и грех, они слабы и бессильны, и они будут любить нас как дети за то, что мы им позволим грешить. Мы скажем им, что всякий грех будет искуплен, если сделан будет с нашего позволения… И не будет у них никаких от нас тайн»{1139}.
Этот долгий монолог Великого Инквизитора мог быть созвучен размышлениям советского диктатора, склонного на закате своих лет к размышлениям о прожитой жизни. Но едва ли он мог разделять афоризм Сенеки: «Post mortem nihil est» ( «После смерти нет ничего»). Древний мыслитель утверждал: «После смерти нет ничего и сама смерть ничто — ты спрашиваешь, где мы будем после кончины? Там же, где покоятся нерожденные».
Как это: «После смерти нет ничего»? А его бессмертная слава, деяния, великие свершения?! Такие люди, как он, полагал Сталин, вспоминая отрывок из мертвой латыни: «Vital lampada tradunt», «передают светильник жизни» не отдельным людям, а времени, эпохе, вечности…
До конца своих дней Сталин в минуты размышлений нередко обращался вслух или мысленно к религиозным текстам, используя их как метафору, крылатое выражение, библейский афоризм. Думаю, его мысль могла бы соотносить на закате дней собственную жизнь с тем, что было сказано в Священном Писании. Трудно вспомнить все, но у Экклезиаста, пожалуй, верно сказано: «…и меня постигнет та же участь, как и глупого: к чему же я сделался очень мудрым? И сказал я в сердце моем, что и это — суета… мудрый умирает наравне с глупым… Всему свое время, и время всякой вещи под небом. Время рождаться, и время умирать… Все идет в одно место; все произошло из праха, и все возвратится в прах… Ибо кто приведет его посмотреть на то, что будет после него?» Да, что будет после него? Передерутся его соратники или сожрет их всех его подручный в пенсне? Нужно подумать об этом по-настоящему. Но зачем такая спешка? К чему этот пессимизм? Разве он не спустился с Кавказских гор, которые славятся долгожителями? Все его соперники давно истлели, а он по-прежнему на самом высоком холме власти… Надо поменьше слушать этих врачей, а больше доверять народной медицине.
Вглядываясь в голые верхушки зимних берез, диктатор, если бы читал Льва Толстого, мог бы, повторяя слова великого писателя, поставить перед собой «неразрешимый разумом вопрос» — «какой смысл имеет моя жизнь?.. Ответ должен быть не только разумен, ясен, но и верен, т.е. такой, чтобы я поверил в него всею душою, неизбежно верил бы в него, как я неизбежно верю в существование бесконечности». Толстой осуждающе говорил, что есть люди, которые видят смысл жизни в своем личном благе, но тогда «живет и действует человек только для того, чтобы благо было ему одному, чтобы все люди и даже все существа жили и действовали только для того, чтобы ему одному было хорошо…»{1140}. Сталин наверняка бы возмутился, если бы эти слова отнесли к нему: разве он что-нибудь желал только для себя, разве не знают в народе, как он неприхотлив и скромен, как он безжалостно отправил на Колыму известную певицу и её мужа генерала, когда те решили прихватить кое-что лишнее из поверженной Германии? Разве народ не убежден в том, что все, что он делает, — для общего блага?
Диктатор был уже давно не способен сказать даже самому себе, даже шепотом, даже мысленно, что у него есть лишь одна, вечная, непреходящая, ненасытная страсть. Нет, не к умершим женам, не к тем женщинам, интимную связь с которыми он держал в особой тайне, не к марксистским идеям, которые он так долго и тщательно препарировал, не к народу, который он так обескровил, нет. Все эти тридцать лет он любил только власть. Ну а разве эта фантастическая власть, которую он мог проявить росчерком пера или легким взмахом высохшей руки, разве она использовалась не для народа? Великое и постыдное славословие уже давно утвердило «вождя» в том, что его ум и твердая рука осчастливливают людей. Разве не он выдвигает все новые и новые идеи улучшения «материального благосостояния» народа, укрепления мощи государства? Вот вчера, например, ему доложили о начале реализации ещё одной его идеи:
«Товарищу Сталину И.В.
В связи с тем, что Вы, товарищ Сталин, интересовались состоянием работ по проектированию гидроэлектростанции, МВД СССР докладывает о проделанной работе. Во исполнение Вашего распоряжения ведутся широкие гидрологические, топографические, геологические изыскания на участке р. Урал от г. Уральска до Чкалова (протяженностью 500 километров). Рассматривается два варианта расположения гидроэлектростанции и плотин в районе поселков Голицын и Красный Яр. Предполагаемая годовая выработка составит 390 млн квт/часов. Водохранилище будет емкостью от 7,7 до 11 миллиардов кубических метров. Окончательный проект задания будет готов к 1 апреля 1953 года.
11 дек. 1952 г.
Министр вн. дел СССР С. Круглов»{1141}.
Он, конечно, не знал, что в апреле 1953 года его уже не будет в живых и что ещё один «исторический» сталинский проект не будет осуществлен. Но разве плоха идея, когда берега множества искусственных морей, созданных по его воле, будут залиты электрическим половодьем? Правда, ему однажды подумалось, что этими бесчисленными рукотворными морями можно затопить всю гигантскую плоскую страну, её лучшие угодья, погрузить тысячелетнюю культуру народов в изумрудную толщу воды… Но он отогнал эту непрошеную мысль.
Эти утренние часы нередко уносили Сталина куда-то в мглу давно ушедшего времени, к самому началу века. То было пиршество его памяти. Немые расплывшиеся черно-белые кадры воспоминаний выхватывали из пропасти отдельные лица: его робкая Като, суровая труженица мать, Шаумян, Каменев, отдавший ему свои теплые шерстяные носки, когда они тряслись в 1917-м в холодных вагонах от Ачинска до Петрограда… При чем здесь носки? Неожиданно вспомнил, как Ленин первый раз поддержал его, как это помогло ему поверить в себя. Но почему историки ничего не писали об этом? Ах, какая преступная промашка! Кто же смел утаить этот исключительный факт? Даже он не использовал его в сумятице борьбы 20-х годов, сражаясь с Троцким, Зиновьевым, Каменевым, Бухариным. Завтра же поручить Берии разыскать эти документы… Нужно в очередных томах его сочинений ещё раз напомнить людям, что Ленин его выбрал сам; не судьба, не случай, а вождь революции…
Действительно, в истории остался незамеченным один примечательный эпизод. На дворе был декабрь 1917 года. Под натиском грозных проблем эйфория революционной победы постепенно исчезала. 23 декабря шло очередное заседание Совета Народных Комиссаров. Председательствовал Ленин. Присутствовали: Шляпников, Урицкий, Виноградов, Прошьян, Шлихтер, Менжинский, Аксельрод, Сталин, Петровский, Трутовский, Алгасов, Дыбенко, Бонч-Бруевич, Карелин, Луначарский, Коллонтай, Козьмин. Рассматривалось, как всегда, множество вопросов: проект декрета о Турецкой Армении, конфликт между Наркоматом внутренних дел и Высшим советом народного хозяйства, прекращение оплаты купонов, «вермишельная комиссия», упразднение общегосударственного комитета по делам увечных и передача всего дела в руки Всероссийского союза увечных воинов и многие другие. Был и такой вопрос — «О предоставлении отпусков тов. Ленину на 3 — 5 дней, тов. Дыбенко на 2 дня, Прошьяну на 1 день и о замене Председателя Совета за время отсутствия тов. Ленина.
Постановили:
Отпуск разрешить. Председателем Совета Народных Комиссаров назначается т. Сталин, а заместителем его т. Шляпников»{1142}.
Сталин помнил, что он, замещал Ленина, провел два или три заседания Совнаркома (в то время правительство для обсуждения бесчисленных проблем собиралось едва ли не ежедневно). Тогда Горбунов поставил вопрос о допуске на заседание СНК корреспондента из Бюро печати, Прошьян докладывал о борьбе с саботажем Почтово-телеграфного ведомства и предлагал ввести для «почтарей» трудовую повинность; сам Сталин сделал сообщение о положении на Дону, о колебаниях в казачьей массе; по ходатайству Алгасова решали вопрос о выделении средств в сенатскую типографию: что-то, кажется, докладывал Свердлов{1143}… Троцкий на «сталинских» заседаниях не появлялся. Как все это было давно… Но не мог же Ленин случайно оставить его вместо себя? Ведь сколько блестящих революционеров было в поле зрения вождя! Почему же этот аргумент в своей борьбе он не использовал в прошлом? Ну да Бог с ним, аргументом. Победителю теперь он нужен только для его «исторической биографии».
Сталину было трудно даже предположить, что Ленин, оставляя за себя Сталина, не придавал этому факту особого значения. Вождя беспокоило, что в составе Совета почти нет представителей национальных окраин; черносотенцы, бежавшие на юг, все громче кричат, что Ленин сформировал «еврейское правительство»… В этих условиях его шаг, поддержанный Советом Народных Комиссаров, о временном замещении Председателя наркомом национальностей Сталиным был естественным. Но Сталин, как и во всем, что делалось в аппарате власти, видел, кроме очевидного, и потаенный смысл, выгодный ему.
…Стряхнув воспоминания, Сталин повернулся на шаги вошедшего. Но это была не привычная фигура Поскребышева, которого в ноябре 1952 года по настоянию Берии Сталин согласился наконец отстранить от работы, как позже и Власика. Вчера Берия, который становился ему день ото дня все подозрительнее, что-то говорил насчет того, что, «возможно, Поскребышев связан с делом врачей и его придется проверить». Пусть «проверяет». Так же, как «проверяли» недавно все ленинградское руководство и их выдвиженцев в Москве и других городах, как «проверяли» дело, связанное с Еврейским антифашистским комитетом, возглавляемым С.А. Лозовским, которого Сталин хорошо узнал за войну (он возглавлял Совинформбюро), как «проверяли» недавно возникшее дело «врачей-отравителей». Слава Богу, он старается обходиться без их помощи. Сколько императоров, королей, президентов, вождей в истории придворная лекарская курия незаметно отправила на тот свет… Кто скажет? Главное: не доверяться этой публике, которую наверняка обрабатывает и сам Берия…
Сделаю ещё одно отступление. Я уже сказал, что незадолго до своей смерти Сталин после долгих нашептываний Берии согласился на устранение своих двух самых верных помощников — А.Н. Поскребышева и Н.С. Власика. В конце жизни «вождь» не верил никому. Да, никому. Не верил и Берии, но не мог не поддаться, когда тот долго и настойчиво компрометировал Поскребышева и Власика, проработавших около него более двух десятков лет. О том, что Сталин не доверял Берии, свидетельствует такой документ.
Генерал-лейтенант Николай Сидорович Власик был арестован 16 декабря 1952 года. Его допрашивал сам Берия, а также Кобулов и Влодзимирский. Начальнику Главного управления охраны МГБ Власику было предъявлено обвинение в «потакательстве врачам-отравителям», знакомстве со «шпионом» В.А. Стенбергом, а также в злоупотреблении служебным положением ( «использование казенных продуктов»). Но главное, конечно, было не в этом трафаретном наборе обвинений. В письме на имя Председателя Президиума Верховного Совета СССР К.Е. Ворошилова в мае 1955 года из Красноярского края, где бывший генерал-лейтенант находился в ссылке, говорилось:
«Глава правительства (именно так в письме Власик называет Сталина. — Прим. Д. В. ), находясь на юге после войны, в моем присутствии выражал большое возмущение против Берии, говоря о том, что органы государственной безопасности не оправдали своей работой должного обеспечения… Сказал, что дал указание отстранить Берию от руководства в МГБ. Спрашивал у меня, как работают Меркулов, Кобулов и впоследствии — о Гоглидзе и Цанаве. Я рассказал ему, что знал… И вот я потом убедился, что этот разговор между мной и Главой правительства стал им доподлинно известен, я был поражен этим…» Нетрудно представить, что Берию больше всего беспокоило отношение к нему Сталина. Но как он узнал о словах Власика, сказанных наедине «вождю»? Может быть, их высказал своему Фуше сам Сталин? А может быть, Берия подслушивал и самого «Хозяина»?!
Далее Власик в своем письме на имя Ворошилова продолжает: после вызова на допрос к Берии «я понял, что, кроме смерти, мне ждать больше нечего, т.к. ещё раз убедился, что они обманули Главу правительства… Они потребовали показаний на Поскребышева, ещё два раза вызывал Кобулов в присутствии Влодзимирского. Я отказался, заявив, что у меня никаких данных к компрометации Поскребышева нет, только сказал им, что Глава правительства одно время был очень недоволен работой наших органов и руководством Берии, привел те факты, о которых говорил мне Глава правительства, — о провалах в работе, в чем он обвинял Берию… За отказ от показаний на Поскребышева мне сказали — подохнешь в тюрьме…».
Добавлю лишь, что вчерашние «сотоварищи» применили к Власику весь комплекс «мер» по добыванию показаний. Ко мне, писал Власик, было применено «недопустимое издевательство». При «моем возрасте и состоянии здоровья я не мог выдержать. Получил нервное расстройство, полное потрясение и потерял абсолютно всякое самообладание и здравый смысл… Я не был даже в состоянии прочитать составленные ими мои ответы, а просто под ругань и угрозы в надетых острых, въевшихся до костей наручниках, был вынужден подписывать эту страшную для меня компрометацию… в это время снимались наручники и давались обещания отпустить спать, чего никогда не было, потому что в камере следовали свои испытания…»{1144}.
Таковы были «дворцовые» нравы. Следили за всеми. Никто, абсолютно никто не был освобожден от подозрений. Берия чувствовал охлаждение к нему «вождя» и мог ждать любого поворота событий. Но Сталин выжидал, что-то обдумывал, внешне оставаясь таким, как прежде. Может быть, был прав Ришелье: «Умение скрывать — наука королей»?
Но вернемся к нашему повествованию.
…На пороге вместо Поскребышева стоял новый порученец с папкой бумаг. Поскребышева заменить было трудно, и Сталин уже три месяца не мог сделать окончательного выбора — кто станет таким же оруженосцем, как опальный помощник?
Кивнув головой на стол, куда В.Н. Малин положил папку с документами, подготовленную в секретариате «вождя» (за ним наблюдал по его поручению сейчас Маленков), Сталин, не отвечая на приветствие, бросил:
— Пусть мне позвонит Маленков.
— Будет исполнено, товарищ Сталин!
Через две-три минуты в трубке звучал голос его фаворита, исторгающий наивысшую готовность выполнить любую волю «Хозяина».
— Вечером я схожу в Большой… Проследите. Бумаг больше не присылайте, а завтра вечером вы, Хрущев, Берия, — помолчав, добавил: — и Булганин… приезжайте ко мне.
— Хорошо, товарищ Сталин! Все прослежу, рассмотрю документы, передам Ваше распоряжение указанным товарищам… Все будет сделано!
Сталин, не дослушав скороговорки Маленкова, положил трубку. Предательская слабость, легкое головокружение не проходили. Хотя он всего месяц-полтора как приехал из Сочи, обычного облегчения, свежести не наступило. Рассмотрев документы, Сталин стал изучать газеты, журналы, переводы зарубежных статей и книг. Вечером Сталин в сопровождении дюжины телохранителей отправился в Большой театр на балет «Лебединое озеро». Около ложи его ждал, как обычно, комендант театра, работник МГБ А.Т. Рыбин. Сев в угол пустой ложи (раньше иногда он, бывало, приглашал Молотова или Жданова), Сталин отрешенно смотрел на сцену, зная до мелочей каждый нюанс хореографии и музыки спектакля. Не дожидаясь окончания последнего акта, уехал. Смутная тревога не покидала диктатора: усиливающаяся слабость пугала его. Он не был мистиком, но всю жизнь видел эфемерные контуры личных опасностей. Сталин чувствовал, что сейчас одна из них рядом. И, видимо, она реальна.
28 февраля 1953 года, встав позже обычного, Сталин почувствовал, что незаметно вошел в норму, настроение поднялось. Почитал сводки из Кореи, протоколы допросов «врачей-отравителей» М.С. Вовси, Я.Г. Этингера, Б.Б. Когана, М.Б. Когана, А.М. Гринштейна. Немного погулял. Поздно вечером, как он и распорядился, на дачу приехали Маленков, Берия, Хрущев и Булганин. Ужинали. Обговорили (считай — решили), как всегда, уйму вопросов. Булганин подробно обрисовал военную обстановку в Корее. Сталин ещё раз убедился, что ситуация там патовая, и решил назавтра через Молотова посоветовать китайцам и корейцам «торговаться на переговорах до последнего», но в конце концов идти на прекращение боевых действий.
Долго говорил Берия. Он чувствовал, что отношение Сталина к нему незаметно изменилось; «вождь», будучи ещё более хитрым человеком, чем он, кажется, заподозрил в нелояльности своего заплечных дел мастера. Потому Берия сегодня старался вовсю.
— Рюмин неопровержимо доказал, что вся эта братия — Вовси, Коган, Фельдман, Гринштейн, Этингер, Егоров, Василенко, Шерешевский и другие — давно уже потихоньку сокращает жизнь высшему руководящему составу. Жданов, Димитров, Щербаков — список жертв мы сейчас уточняем — дело рук этой банды. Электрокардиограмму Жданова, например, просто подменили… Скрыли имевшийся у него инфаркт, позволили ходить, работать и быстро довели до ручки… А самое главное — это все агентура еврейской буржуазно-националистической организации «Джойнт». Нити тянутся глубоко: к партийным, военным работникам. Большинство обвиняемых признались…
Сталин вспомнил, что «дело врачей» началось, собственно, с профессора В.Н. Виноградова, который во время своего последнего визита к Сталину в 1952 году обнаружил у него заметное ухудшение здоровья и порекомендовал максимально воздерживаться от активной деятельности. Сталин пришел в бешенство. Виноградова к нему больше не допустили и вскоре арестовали. А недовольство Сталина врачами стали активно прорабатывать в МГБ, где один из следователей — Рюмин — решил сделать карьеру на этом «деле». События развивались быстро. Чувствуя желание Сталина, органы готовили громкое дело о широком «медицинском заговоре» откровенно антисемитского характера. Наверняка был бы процесс, были бы жертвы, и кто знает, как далеко зашло бы это новое кровавое дело? Лишь неожиданная смерть тирана не дала новой трагедии дойти до логического сталинского конца.
В тот последний вечер Сталин два-три раза интересовался ходом следствия. Наконец спросил ещё раз чрезмерно услужливого в последнее время Берию:
— А как Виноградов?
— Этот профессор, кроме своей неблагонадежности, имеет длинный язык. У себя в клинике стал делиться с одним врачом, что-де у товарища Сталина уже было несколько опасных гипертонических приступов…
— Ладно, — оборвал Сталин. — Что вы думаете делать альше? Врачи сознались? Игнатьеву скажите: если не добьется полного признания врачей, то мы его укоротим на величину головы…
— Сознаются. С помощью Тимашук, других патриотов завершаем расследование и будем просить Вас разрешить провести публичный процесс…
— Готовьте, — бросил Сталин и перешел к другим делам. Сидели до четырех утра 1 марта. К концу ночной беседы Сталин был раздражен, не скрывал своего недовольства Молотовым, Маленковым, Берией, досталось и Хрущеву. Только в адрес Булганина он не проронил ни слова. Все ждали, когда «Хозяин» поднимется, чтобы они могли уехать. А Сталин долго говорил, что, похоже, в руководстве кое-кто считает, что можно жить старыми заслугами. Ошибаются. Сталинские слова звучали зловеще. Его собеседники не могли не знать, что за этим раздражением «вождя» скрывается какой-нибудь новый замысел. Может быть, и такой: убрать всех старых членов Политбюро, чтобы свалить на них все свои бесчисленные прегрешения. Сталин понимал, что судьба не даст ему много времени. Но даже он не мог знать, что эта гневная тирада была последней в его жизни. Песочные часы были уже пусты. Из сосуда вытекали последние песчинки… Оборвав свою мысль на полуслове, Сталин сухо кивнул всем и ушел к себе. Все молча вышли и быстро разъехались. Было ещё темно. Маленков с Берией сели в одну машину.
Как вспоминал в беседе со мной А.Т. Рыбин, 1 марта в полдень обслуга стала беспокоиться. Сталин не появлялся, никого не вызывал. А идти к нему без вызова было нельзя. Тревога нарастала. Но вот в 18.30 в кабинете у Иосифа Виссарионовича, продолжал Рыбин, зажегся свет. Все вздохнули с облегчением. Ждали звонка. Сталин не обедал, не смотрел почту, документы. Все это было необычно, странно. Но шло время, рассказывал Рыбин, не скрывавший своих личных симпатий к Сталину, а вызова не было. Наступило 20 часов, затем 21, 22 часа — в помещениях Сталина полная тишина. Беспокойство достигло крайней точки. Среди помощников и охраны начались споры: нужно идти в комнаты, зрели дурные предчувствия. Дежурные сотрудники М. Старостин, В. Туков, подавальщица М. Бутусова стали решать, кому идти. В 23 часа пошел Старостин, взяв почту как предлог, если «Хозяин» будет недоволен нарушением установившегося порядка.
Старостин прошел несколько комнат, зажигая по пути свет, и, включив освещение в малой столовой, отпрянул, увидев на полу лежащего Сталина в пижамных брюках и нижней рубашке. Он едва поднял руку, позвав к себе Старостина, но сказать ничего не смог. В глазах были ужас, страх и мольба. На полу лежала «Правда», на столе открытая бутылка боржоми. Видимо, здесь Сталин лежал уже давно, т.к. свет в столовой не был включен. Прибежала на вызов Старостина потрясенная челядь. Сталина перенесли на диван. Несколько раз он пытался что-то произнести, но раздавались лишь какие-то неясные звуки. Кровоизлияние в мозг парализовало не только речь, но затем и сознание. Может быть, в эти минуты Сталин успел вспомнить о трагедии Ленина, обреченного на долгую страшную немоту?
По словам Рыбина, охрана и порученцы стали звонить в МГБ Игнатьеву. Тот посоветовал звонить Берии, Маленкову. Берию нигде найти не могли. Маленков без Берии не решался предпринять каких-либо мер. Один из самых могущественнейших людей на планете в критическую минуту оказался отгороженным от элементарной медицинской помощи частоколом бюрократических инструкций и запретов. «Вождь» стал заложником своей Системы. Как выяснилось впоследствии, без разрешения Берии к Сталину врачей вызывать было нельзя. Так было записано в одной из бесчисленных инструкций. Наконец в одном из правительственных особняков в компании новой женщины разыскали сталинского Монстра, и в три часа ночи Берия и Маленков приехали. Берия был заметно под винными парами. Маленков зашел к умирающему Сталину в носках и с новыми ботинками, которые он засунул почему-то под мышки (видимо, чтобы не скрипели). Человек, лежащий на диване, издавал предсмертные хрипы. Берия не стал вызывать медиков, а тут же напустился на обслугу:
— Что вы паникуете! Не видите, товарищ Сталин крепко спит! Марш все отсюда и не нарушайте сон Иосифа Виссарионовича! Я ещё разберусь с вами!
Его не очень решительно поддержал Маленков. Складывалось впечатление, убежденно говорил Рыбин, что Сталину, который после инсульта лежал без медицинской помощи уже шесть — восемь часов, никто и не собирался её оказывать. Похоже, что все шло по сценарию, который устраивал Берию, заключил Рыбин. Выгнав охрану и прислугу, запретив ей куда-либо звонить, соратники с шумом уехали. Лишь около 9 часов утра вновь приехали Берия, Маленков, Хрущев, а затем и другие члены Политбюро с врачами.
В своей книге дочь Сталина Светлана вспоминала: «В большом зале, где лежал отец, толпилась масса народу. Незнакомые врачи, впервые увидевшие больного (академик В.Н. Виноградов, много лет наблюдавший отца, сидел в тюрьме), ужасно суетились вокруг. Ставили пиявки на затылок и шею, снимали кардиограммы, делали рентген легких, медсестра беспрестанно делала какие-то уколы, один из врачей беспрерывно записывал в журнал ход болезни. Все делалось как надо. Все суетились, спасая жизнь, которую нельзя было спасти». Все были полны торжественной, печальной, государственной значимости, хотя ни у кого не возникало сомнения, что это — конец. Обширный инсульт сразил «вождя». Но Берия то и дело подходил к врачам и громко, чтобы слышали все, с угрозой спрашивал:
— Вы гарантируете жизнь товарища Сталина? Вы понимаете всю вашу ответственность за здоровье товарища Сталина? Я хочу вас предупредить…
Смертельно бледные профессора, врачи, медсестры что-то неслышно лепетали, суетились, чувствуя, что после смерти «вождя» и их может ожидать самое страшное. Берия не скрывал торжествующего выражения лица. Все в Политбюро, включая Маленкова, боялись этого выродка. Смерть тирана сулила продолжение новых кровавых оргий. Устав от бесчисленных распоряжений, показной заботы, убедившись, что Сталин уже фактически находится по ту сторону невидимой линии, которая делит жизнь и смерть, Берия умчался на несколько часов в Кремль, оставив политическое руководство страны у смертного одра «вождя». Я уже высказывал версию, что первый заместитель Председателя Совета Министров СССР Л.П. Берия форсировал большую политическую игру, которую он задумал давно. Его срочный выезд в Кремль был связан, возможно, со стремлением изъять из сталинского сейфа документы диктатора, где могли быть (чего боялся Берия) распоряжения, касающиеся его. Сталин мог, вероятно, оставить завещание, и в то время, когда его авторитет был безграничным, едва ли нашлись бы силы, которые оспорили последнюю волю умершего.
Вернувшись через несколько часов, Берия, ещё более уверенный в себе, откровенно диктовал подавленным соратникам: срочно подготовить правительственное сообщение о болезни Сталина, опубликовать бюллетень о течении болезни. В правительственном сообщении, переданном по радио и напечатанном в газетах, в частности, говорилось: «В ночь на 2-е марта у товарища Сталина, когда он находился в Москве в своей квартире (а был он на даче. — Прим. Д. В. ), произошло кровоизлияние в мозг, захватившее важные для жизни области мозга. Товарищ Сталин потерял сознание. Развился паралич правой руки и ноги. Наступила потеря речи. Появились тяжелые нарушения деятельности сердца и дыхания… Лечение товарища Сталина проводится под постоянным наблюдением Центрального Комитета КПСС и Советского Правительства… Тяжелая болезнь товарища Сталина повлечет за собой более или менее длительное неучастие его в руководящей деятельности».
После первого бюллетеня успели обнародовать ещё два сообщения — на 2 часа и на 16 часов 5 марта. Медицинские светила А.Ф. Третьяков, И.И. Куперин, П.Е. Лукомский, Н.В. Коновалов, А.Л. Мясников, Е.М. Тареев, И.Н. Филимонов, И.С. Глазунов и другие (после не оконченного пока «дела врачей» Берия позаботился, чтобы Сталина лечили академики и профессора лишь одной национальности) не скрывали: катастрофа рядом. Зловещее шипение Монстра над ухом врачей не изменило их вывода: «Острые нарушения кровообращения в венечных артериях сердца с очаговыми изменениями в задней стенке сердца», «тяжелый коллапс», «состояние продолжает оставаться крайне тяжелым». Они ещё не знали, что периодические расстройства мозгового кровообращения ранее уже создали множественные мелкие полости (кисты) в ткани мозга, особенно в его лобных долях. Такие изменения, как полагают сегодня специалисты, вызывали нарушения в психической сфере и наслаивались на деспотический характер Сталина, усугубляя и без того его тиранические наклонности{1145}. Но я думаю, что это были обычные старческие явления. Несмотря на чудовищную нравственную аномалию, Сталин, по моему мнению, не был человеком, которым должны были заниматься психиатры. Его «болезнь» социальная — цезаризм и тирания. Можно, пожалуй, сказать и по-другому: больным был не только лидер, но и все общество.
А у постели умирающего заканчивался акт драмы, которая только через годы позволит обнажить глубину трагедии народа, связанную с жизнью этого человека. Тогда казалось, что трагедия народа — его смерть, а через годы поймут — преступления его жизни. Несколько раз в зале появлялся Василий, выкрикивавший пьяным голосом: «Сволочи, загубили отца!»; здесь же стояла окаменевшая дочь, сидели в креслах, на диване уставшие от бессонницы и надвигавшейся неизвестности члены Политбюро. Ворошилов, Каганович, Хрущев и ещё некоторые плакали. Берия неоднократно подходил к Сталину и громко спрашивал:
— Товарищ Сталин, здесь находятся все члены Политбюро, скажи нам что-нибудь.
Берия вел себя, как наследный принц гигантской империи, способный распорядиться жизнью любого её обитателя. Тот, кому он служил, кто дал ему бесконтрольную власть, Берию уже не интересовал. Для него Сталин отошел в прошлое. Берия был весь устремлен в ближайшее будущее. Конец «вождя» не заставил себя долго ждать. Думаю, о последних мгновениях жизни диктатора лучше всех поведала его дочь, бывшая в те минуты рядом с умирающим: «Агония была страшной. Она душила его у всех на глазах. В какой-то момент — не знаю, так ли на самом деле, но так казалось, — очевидно в последнюю уже минуту, он вдруг открыл глаза и обвел ими всех, кто стоял вокруг. Это был ужасный взгляд, то ли безумный, то ли гневный и полный ужаса перед смертью и перед незнакомыми лицами врачей, склонившихся над ним. Взгляд этот обошел всех в какую-то долю минуты. И тут — это было непонятно и страшно, я до сих пор не понимаю, но не могу забыть, — тут он поднял вдруг кверху левую руку (которая двигалась) и не то указал ею куда-то наверх, не то погрозил всем нам. Жест был непонятен, но угрожающ, и неизвестно к кому и к чему он относился… В следующий момент душа, сделав последнее усилие, вырвалась из тела». Было 9 часов 50 минут 5 марта 1953 года.
Перед соратниками, сразу притихшими, застывшими перед вечным таинством смерти, лежал их властелин, кумир, судья, хозяин, благодетель. Лежал палач. Большинство испытывали одновременно и печаль и облегчение. Ушел человек, который, кроме слепой любви, постоянно внушал всем иррациональный страх. Любой из его соратников мог оказаться лишним, как это произошло недавно с Вознесенским и Кузнецовым. Многих подспудно сверлила мысль: оставил ли Сталин завещание? Если оставил — то что в нем? Он наверняка скажет и о тех, кому продолжать его дело…
Некоторые вытирали слезы, неподдельно скорбя, вглядываясь покрасневшими глазами в строгий, как-то сразу побелевший знакомый профиль. На коленях у тела, положив голову на грудь, по-бабьи ревела В.В. Истомина, экономка Сталина, которая около двадцати лет заботилась о нем, сопровождала его всегда во время выездов на юг, даже на две из трех международные конференции в годы войны. Оцепенение, вызванное смертью земного бога, однако, быстро прошло. Вдруг все сразу как-то засуетились, разом заговорили и гурьбой повалили к выходу: нужно было собрать Политбюро, решать государственные дела и первым среди них, наряду с похоронами, — кому передавать дела, если умерший сам об этом не распорядился. Большая столовая, где Сталин часто сидел у камина или за столом в узком кругу четырех-пяти приглашенных соратников, сразу опустела. Отныне здесь больше никогда не будут обсуждать вопросы, связанные с рождением нового закона, назначением министров, послов, присуждением Сталинских премий, созданием новых лагерей, строительством электростанций, выселением целых народов, решением судеб многих людей. Кончилась целая эпоха тиранического единовластия. Впрочем, тогда ещё никто не мог сказать: кончилась ли? Может быть, все «дело» Сталина завещано Берии? Мчась в длинных черных лимузинах в Кремль, многие приближенные Сталина не могли не задумываться об этом. Хватило бы окружению мужества сразу воспротивиться последней волей «вождя»? Едва ли… Тогда — едва ли. Спустя три месяца — другое дело.
Д.Т. Шепилов вспоминал: «Тогда я работал главным редактором «Правды». Страна притихла, все ждали известий из Москвы: как там Сталин… Утром пятого — звонок, голос Суслова:
— Быстро приезжайте на «уголок» (так в кремлевском обиходе именовали кабинет «вождя»). Товарищ Сталин умер… — И положил трубку.
В кабинете решали вопросы, связанные с организацией похорон. Мне бросилось в глаза, говорил Дмитрий Трофимович, как вели себя члены Политбюро. Уселись за длинный стол. Кресло Сталина во главе никто не занял. Напротив друг друга, рядом с председательским местом, разместились Берия и Маленков. Оба не могли скрыть своего возбуждения. Перебивая бесцеремонно своих соратников, они говорили больше других. Берия прямо сиял. Хрущев говорил мало, был явно в шоке… Каганович тоже что-то говорил невпопад… Удивило одно (я это хорошо запомнил): Молотов сидел молча, отрешенный, с каменным выражением лица, и, кажется, на протяжении полуторачасового, довольно бестолкового совещания не произнес ни слова…» Каждый по-своему чувствовал: день 5 марта может стать не только концом «вождя», но и началом новой «дворцовой» эпохи.
На другой день состоялось необычное совместное заседание трех органов — Центрального Комитета партии, Совета Министров и Президиума Верховного Совета СССР. Никаких распоряжений Сталина на случай его смерти обнаружить не удалось. С момента болезни «вождя» в его кабинете один раз был только Берия, после чего он приказал опечатать помещение. Нужно было решать вопрос о преемственности власти. Для демократической системы это обычная процедура: все в соответствии с конституционными нормами. Там, где демократия была эфемерной, где в эпицентре государства был такой человек, как Сталин, это всегда неизвестность и таинственность. Вел заседание Маленков. Но решения были оговорены до заседания в узком кругу.
Один пост Сталина — Председателя Совмина, было решено передать Г.М. Маленкову, который последние два-три года был заметным фаворитом «вождя». Первыми заместителями к нему определили Л.П. Берию, В.М. Молотова, Н.А. Булганина, Л.М. Кагановича. Среди других вопросов, связанных с перестановками в государственном руководстве, следует выделить такие: вновь были объединены министерства государственной безопасности и внутренних дел. Разросшееся гигантское МВД опять возглавил Берия. Он и раньше был фактическим руководителем двух министерств, а теперь, сохранив пост первого заместителя (и, видимо, буквально первого) Председателя Совмина, взял рычаги управления ведомством, которое на протяжении четверти века фактически бесконтрольно стояло над всеми другими. Берия, судя по всему, намеревался не только сохранить существовавшее при Сталине положение, но и усилить роль министерства при решении внутренних и внешнеполитических вопросов. По сути, в его руках находился аппарат, с помощью которого он мог в последующем прийти к власти. Молотов был назначен министром иностранных дел, а Булганин — военным министром. Законодательная власть претерпела также существенные персональные изменения: Н.М. Шверника, бывшего Председателя Президиума Верховного Совета, отправили «на профсоюзы», а его место занял К.Е. Ворошилов, после войны пребывавший в немилости у «вождя».
Не менее серьезные перемены произошли и в высшем партийном органе. «Руководящее ядро», собравшись ночью, накануне этого памятного заседания, менее чем через 12 часов после смерти Сталина по предложению Молотова, поддержанного остальными, решило резко сократить численность Политбюро, которое после XIX съезда КПСС (октябрь 1952 г.) стало называться Президиумом ЦК. Сталин к концу жизни, по всей вероятности, вел дело к тому, чтобы освободиться от своих многолетних соратников — Берии, Ворошилова, Кагановича, Микояна, Молотова, Хрущева, возможно, и некоторых других.
Устранить их всех он планировал постепенно, но у него, Сталин чувствовал это, было немного времени. Его изощренный ум, как всегда, нашел неожиданный ход. Он предложил (конечно, в старом Политбюро все сразу согласились) увеличить состав Президиума до 25 членов и 11 кандидатов. Состав секретарей был расширен до 10 человек. Таким образом, он сразу «растворил» своих старых соратников среди новых функционеров, на которых хотел делать ставку в будущем. Думаю, если бы Сталина не сразил инсульт, он нашел бы повод для обвинений Молотова, Микояна, Берии, некоторых других, чтобы устранить их из руководства, попутно возложив на них вину за очень многое, что, как чувствовал стареющий «вождь», отягощало его исторический портрет. Но старые аппаратчики хорошо изучили «Хозяина». Через несколько часов после его смерти они решили в интересах «обеспечения бесперебойного и правильного руководства» первым делом отодвинуть от главного рычага власти новоявленных выдвиженцев.
Совместное заседание утвердило предложение «ядра» более чем в два раза сократить численность Президиума, доведя его до 10 членов и 4 кандидатов в члены. К старой «сталинской гвардии» — Г.М. Маленкову, Л.П. Берии, В.М. Молотову, К.Е. Ворошилову, Н.С. Хрущеву, Л.М. Кагановичу, А.И. Микояну были добавлены лишь трое — Н.А. Булганин, М.З. Сабуров, М.Г. Первухин. Некоторые деятели, пробыв по прихоти Сталина в составе Президиума менее пяти месяцев, исчезли с высокого политического небосклона, чтобы больше никогда там не появиться: В.М. Андрианов, А.Г. Зверев, И.Г. Кабанов, В.А. Малышев, Л.Г. Мельников, Н.А. Михайлов, П.К. Пономаренко, А.М. Пузанов, И.Ф. Тевосян, Д.И. Чесноков, П.Ф. Юдин. Л.И. Брежнев пока тоже не удержался в этой высокой партийной «обойме» (его отправили, освободив от постов кандидата в члены Президиума и секретаря ЦК, заместителем начальника Главного политуправления Советской Армии и Военно-Морского Флота).
После 1934 года официально на должность Генерального секретаря ЦК никто не избирался. Всем и без того было ясно, что первым лицом, «господствующей личностью» в государстве, обществе, партии был Сталин. После его смерти человека, обладающего таким же авторитетом, не было. Маленков, который последние годы по поручению «вождя» вел дела в ЦК, был назначен, повторю, предсовмина. Решили неопределенно, словно давая испытательный срок: «Признать необходимым, чтобы тов. Хрущев Н.С. сосредоточился на работе в Центральном Комитете КПСС, и в связи с этим освободить его от обязанностей первого секретаря Московского комитета КПСС».
Страна, погрузившаяся в официально объявленный четырехдневный траур, не придала значения этим «тонкостям» в перераспределении власти. Однако многим было ясно, что новые политические фигуры, призванные заменить Сталина, являются лишь тенью «вождя». В те дни народ с жадностью ловил сообщения радио и газет, почти как две капли воды давно похожие друг на друга. Восприняли как должное сообщение о постановлениях ЦК и Совета Министров: поместить саркофаг с телом И.В. Сталина в Мавзолее на Красной площади рядом с саркофагом В.И. Ленина и соорудить Пантеон — памятник вечной славы великих людей Советской страны. «По окончании сооружения Пантеона перенести в него саркофаг с телом В.И. Ленина и саркофаг с телом И.В. Сталина и останки выдающихся деятелей Коммунистической партии и Советского государства, захороненных у Кремлевской стены». Все казалось естественным.
Древний обычай бальзамирования и мумифицирования владык, против чего в свое время так протестовала Крупская и на котором так настаивал Сталин, казался уже естественным. Люди с годами привыкают ко многому. Даже к тому, что с ними на Земле живет бог. Но что этот бог умер, как все смертные, воспринималось с трудом. Алексей Сурков в своей статье в «Правде» «Великое прощание» описывал, как «три дня подряд, не иссякая ни утром, ни вечером, извиваясь по улицам Москвы, текла и текла живая река народной любви и скорби, вливаясь в Колонный зал»{1146}. Он только не написал (да это ему и не позволили бы), что усопший «вождь» остался верен себе: и мертвый, он не мог допустить, чтобы жертвенник был пуст. Скопление народа было столь велико, что в нескольких местах на улицах Москвы возникали ужасные давки, унесшие немало человеческих жизней.
Новый военный министр, Булганин, издал приказ войскам Советской Армии, в котором одно за другим следовали слова «великий», «гениальный», «бессмертный». В час погребения в столицах союзных республик, городах-героях и некоторых других прозвучали тридцать артиллерийских залпов. Маршалы Соколовский, Буденный, Говоров, Конев, Тимошенко, Малиновский, Мерецков, Богданов, генералы и адмиралы несли ордена и медали генералиссимуса. Вся страна была в глубоком трауре. Скорбь была неподдельной. Миллионы людей не ведали, что в акте похорон они обретают начало трудного и долгого освобождения от одной из самых страшных тираний.
На похороны прилетели Чжоу Эньлай, Г. Георгиу-Деж, К. Готвальд, Б. Берут, М. Ракоши, О. Гротеволь, Ю. Цеденбал, В. Червенков, У. Кекконен, многие другие политические и государственные деятели со всех концов света. Человечество понимало, что ушел человек, роль которого в мировой истории оценить будет непросто. Но в те дни дипломатические представительства в Москве слали депеши в свои столицы главным образом с оценками случившегося и его значения для гигантской страны, с прогнозами на будущее. Все ждали, что скажут на торжественной траурной церемонии похорон преемники Сталина. Солировала четверка: Хрущев, как председатель комиссии по организации похорон, открывший траурный митинг, Маленков, Берия и Молотов. Политические аналитики расценили этот факт так, что именно эти четверо — центральные, фигуры в новом руководстве.
Выступавшие, по сути, в одних и тех же словах и выражениях подчеркнули полную приверженность народа и страны сталинскому курсу. Маленков, назвав Сталина «величайшим гением человечества», выразил уверенность, что у СССР «есть все необходимое для построения полного коммунистического общества». Берия, естественно, напомнил, что, идя сталинским путем, мы должны «неустанно повышать и оттачивать бдительность партии и народа к проискам и козням врагов Советского государства. Теперь мы должны ещё более усилить свою бдительность». Молотов, отвечая на вопрос: «Что значит быть верными и достойными последователями Сталина?» — пытался сформулировать главные направления дальнейшего укрепления позиций руководства внутри страны и на международной арене. Соратники, по сути, клялись, что все останется так, как было при Сталине. Нюансов в выступлениях лидеров страны на траурном митинге не было. Если не считать, что Берия в ситуации, когда не ему досталось место во главе колонны руководителей (я не сомневаюсь, что он вынашивал такие планы), решил оказать максимальную поддержку наиболее близкому ему человеку — Маленкову. В своем выступлении Берия заявил, что в ряду «чрезвычайно важных решений, направленных на обеспечение бесперебойного и правильного руководства всей жизнью страны» является «назначение на пост Председателя Совета Министров Союза ССР талантливого ученика Ленина и верного соратника Сталина Георгия Максимилиановича Маленкова»{1147}.
После траурных церемоний тело умершего «вождя» внесли в Мавзолей. Однако ещё восемь месяцев он был закрыт для посещения: продолжался процесс бальзамирования. Мумия должна была, по идее, лежать здесь века. Рядом с Лениным находился теперь человек, который в течение своей политической жизни узурпировал право на понимание и трактовку дела своего великого предшественника. Но хотя Ленин — в своем темном костюме без наград (никто не может представить вождя с «иконостасом» орденов), а Сталин — с орденскими планками из платины, подлинную роль этих людей история оценила и оценивает, не оглядываясь на «знаки различия». Именно они стояли у истоков огромной исторической неудачи великого народа. Кто мог знать, что ночью 31 октября 1961 года мумия Сталина навсегда покинет Мавзолей?
В печати и на радио неделю-другую продолжался поток соболезнований, искренних и горестных. Думаю, что даже известные своим антисоветизмом буржуазные деятели искренне связывали со Сталиным целую эпоху развития одного из могущественных государств, без учета позиции которого ныне нельзя было решать многие мировые проблемы. Советская печать не могла найти эпитетов, чтобы выразить роль Сталина в современной цивилизации. «Правда» писала, что его руки «лежали на руле истории человечества». Скажу, однако, что встречались иногда и материалы, за строками которых можно было прочесть и иной смысл.
Пролетарский немецкий поэт И. Бехер в своем стихотворении «Бессмертному» писал:
Могуче задышала грудь земли,
На ней посевы Ленина взошли.
Сказал народ: «Смотрите, Сталин клятву
Исполнил. Люди, начинайте жатву!»
И снова Сталин в души пролил свет,
В то утро величайшей из побед
Погибших память чтил он, скорби полный,
Среди народа — то был плач безмолвный{1148}.
Вечная тьма поглотила «вождя». Но физическая смерть не сопровождалась смертью политической. Он ушел, оплаканный угодливыми соратниками (неугодных он уничтожил), сопровождаемый их стенаниями и заклинаниями в верности «его делу». Внешне ничего не изменилось. Люди думали, как прежде. Бюрократическая машина, вращая своими массивными шестернями, так же неумолимо исторгала директивы, указания, занималась «подготовкой, изучением и расстановкой кадров», все так же на каждом торжественном собрании принимались приветственные письма, обращенные в адрес «самых-самых». Но те же люди, которые начинали и кончали свои речи и статьи упоминанием о «гениальности» Сталина, постепенно стали менять тон. Как-то незаметно сползала пелена с глаз и душ. Менее чем через месяц прекратили «дело врачей», а Рюмина — главного исполнителя затеи Берии, — как было принято и раньше, расстреляли. Прошло совсем немного времени, и осмелевшие соратники провели «дворцовую операцию» по устранению, а затем и ликвидации Берии. Через год после смерти Сталина военная коллегия Верховного суда СССР под председательством А.А. Чепцова прекратила «ленинградское дело» как «сфальсифицированное бывшим министром госбезопасности СССР и его сообщниками». А.А. Вознесенский, Н.А. Вознесенский, М.А. Вознесенская и десятки их «подельцев», сложившие головы по воле умершего в марте 1953 года сатрапа, были реабилитированы{1149}. В следующем году «Правда» сообщила, что в Ленинграде на открытом заседании военной коллегии лица, виновные в фальсификации «ленинградского дела» (B.C. Абакумов, А.Г. Леонов, В.И. Комаров, М.Т. Лихачев), были приговорены к высшей мере наказания — расстрелу, а другие — к тюремному заключению на различные сроки. Главные преступники к этому времени были уже мертвы.
То, что казалось незыблемым, застывшим, вечным, монолитным ещё до официального осуждения культа личности, начало расползаться, таять, подвергаться незаметной эрозии, исчезать. Старая как мир истина, которую лаконично сформулировал Томас Манн, что прижизненная слава — вещь сомнительная, быстро стала находить свое подтверждение.
Сталин умер, миновав апогей своей славы и величия. Не все тогда это знали и чувствовали, но смерть «вождя» совпала с глубоким кризисом советского общества. Система застыла: все форумы, съезды, слеты носили формальный характер, ибо их итог заранее был предопределен диктатором. Идеология принизила культуру до роли имитатора заданного и послушного «воспитателя». Все заметнее, несмотря на прорыв в ядерной области, накапливалось техническое отставание от Запада. Сельское хозяйство ещё больше деградировало. Обществоведение занималось комбинированием цитат. На развитие естественных и технических наук оказали влияние процессы мракобесия, подобные лысенковщине и походу против кибернетики и генетики. Бюрократическая система контролировала в обществе почти все. Хотя официальная пропаганда непрерывно говорила о новых и новых триумфах «сталинской внутренней и внешней политики», на огромных пространствах лежала молчащая страна, которая могла ждать в любой момент нового приступа насилия своего верховного предводителя. Кремлевский старец с подозрением смотрел на угасание энтузиазма народа, привыкшего повиноваться, исполнять и надеяться. Он недовольно вглядывался во внешне энергичные, но, по существу, малоэффективные действия созданной им бюрократической прослойки. Он чувствовал: вместо ускорения движения идет его замедление. Кризис назревал.
Не лучше положение было и в делах международных. Конфликт с Тито показал всем — Сталин не всесилен. Созданный им Коминформ — в параличе. «Холодная война» высветила контуры возможного нового мирового конфликта. Но Сталин не понимал, что мир на пороге новых перемен. Нужно было новое мышление, новые подходы, новые альтернативы, признающие приоритет общечеловеческого над классовым. Сталин был совершенно не способен к такой эволюции. Каждый год жизни Сталина, не случись с ним в 1953-м удара, лишь углублял бы тяжелый политический кризис страны. Судьба распорядилась иначе; смерть «вождя» открыла новые возможности для преодоления того, что позже люди назовут сталинизмом. Как сказал Вергилий: «Каждому назначен свой день». И он, этот день, пришел. Великие права и свободы, завоеванные трудящимися в борьбе, оказались серьезно урезанными и не могли выйти из сталинской колеи. Но Сталин оказался не в состоянии все деформировать: многое выжило, хотя и в усеченном виде. На фоне кризиса, который мы смогли в полной мере рассмотреть лишь спустя десятилетия, нельзя отрицать огромную жизнестойкость советского народа…
Однажды, когда Джугашвили ещё только вступал в отрочество, духовник в семинарии читал наставление по основам Евангелия. Большими глазами Coco смотрел на священника, пытавшегося убедить его, что Иисус не желал земной власти, а стал гонимым странником, предпочитая славе страдания и смерть. А за несколько часов до Голгофы назвал себя Мессией. Бог, соединившись с людьми, стал богочеловеком и разделил участь всех гонимых за правду…
Юный Джугашвили не мог понять, почему Бог отказался от власти на Земле? Если бы он её взял, то мог бы изменить участь не только гонимых, но и всех, кого бы счел нужным… Стряхнув с себя библейские постулаты, он, однако, ещё с юношества сохранил устойчивый взгляд на власть, которая способна дать человеку силу и волю сродни божественной.
Жизнь и смерть Сталина подтвердили ряд вечных истин. Пропасть истории одинаково глубока для всех. Но эхо падения ушедшего туда может доноситься как призыв и свидетельство Добра или Зла. Чем больше мы узнаём о Сталине, тем глубже убеждаемся, что ему суждено стать в истории одним из самых страшных олицетворении Зла. Никакие благие намерения и программы не могут служить оправданием актов бесчеловечности. Сталин своей жизнью ещё раз показал, что даже благородные, высокие человеческие идеалы можно вывернуть наизнанку, если политика отказывается от союза с гуманизмом. Повторю: Сталин выпустил из поля зрения главное — человека. Для «вождя» человек всегда был и остался составной частью массы, а это почти ничто. Жизнь и смерть Сталина подтвердили, что единовластие как выражение диктатуры одного лица исторически исключительно хрупко. Оно гибнет, исчезает вместе со смертью единодержца. Сталин никогда не мог и не хотел понять, что подлинно свободное общество — это не платформа для пирамиды, на вершине которой находится один человек, а ассоциация, где каждый волен принимать участие в выборе собственной судьбы.
Жизнь и смерть Сталина показали, что отсутствие гармонии между политикой и моралью всегда в конечном счете приводит к краху. Исторический маятник событий в нашей стране поднял Сталина на высшую точку и опустил его до низшей. Жизнь и смерть Сталина рельефно высветили, что человек, верящий только в могущество насилия, может идти лишь от одного преступления к другому. Декорации, созданные диктатором из его «славы, мудрости, прозорливости, почитания», рано или поздно рушатся. Своей жизнью и смертью Сталин показал, что его претензии на совершенство управления оказались призрачными. Его способность овладевать сознанием людей, превращать их в бездумных исполнителей является грозным предупреждением — к чему может вести власть бесконтрольная, абсолютная и сконцентрированная в одних руках. Но это историческое предупреждение мы в полной мере ещё не учли. Надежных гарантий по недопущению обожествления первого лица в государстве и обществе пока ещё не создано. Триумф Сталина и трагедия народа — вечное предостережение… История Сталина обвиняет. Смерть не стала его оправданием.
Сталинское наследие
В этой главе уже говорилось, что сталинизм родился на марксистской почве. Я убежден в этом. Но Сталин смог так перепахать и удобрить эту почву, что на ней стали произрастать социальные и нравственные уродцы в виде бюрократии и догматизма, которые и поныне ещё неотделимы от нашей жизни. Мне хотелось бы ещё раз подчеркнуть, что сталинизм появился и вырос на почве ленинизма, все более извращаемого в направлении тоталитарности. Сталинизм уже не оставил места для самой главной ценности — свободы. На одной и той же почве могут произрастать, мы это знаем, самые различные растения. Сталин вырастил плоды, многие из которых повергли бы в ужас тех, кто задолго до Октября мечтал о «царстве справедливости и счастья». Примечательно, что в своей речи на Красной площади во время похорон «вождя» Берия сказал, что Сталин «оставил нашей партии и стране великое наследие, которое надо беречь как зеницу ока и неустанно его умножать». При мысли о том, что у Монстра появилась бы возможность «умножать», становится страшно…
Проживи Ленин ещё хотя бы 5 — 10 лет, может быть, что-то развивалось бы по-иному. Хотя именно он положил начало тоталитаризму. Это не абсолютизация роли личности, это вера в те силы, которые «держали в умах и руках» великую идею. К сожалению, эта идея, родившись почти полтора столетия назад, нигде так и не смогла в максимально полной форме материализоваться. Прежде всего потому, что она утопична. Деяния Сталина заставили слишком многих усомниться в возможности гуманистической её реализации. Поэтому, говоря о том «наследии», которое оставил Сталин, следует сказать, что Маркс и Энгельс непосредственно неповинны в той больной тени, которая надолго накрыла их великие идеи. Благодаря Сталину марксизм как бы обмелел. Мы перестали видеть его подлинную сущность. А она, по моему мнению, не одномерна, а многомерна. Одномерное видение марксизма, к чему за тридцать лет Сталин и его пропагандистская машина постепенно приучили миллионы людей, стало им представляться как набор догматов, которые привели к «обмелению» не только теории, но и самой революции. Марксизм устарел и выродился. Ленин бы содрогнулся, представь он хоть на минуту, хоть на одну сотую то зло, которое принесет его делу первый генсек партии. Жан Жорес, излагая историю французской революции, написал знаменательные слова: «Великие вершители революции и демократии, трудившиеся и сражавшиеся более века назад, не ответственны перед нами за дело, которое могло быть выполнено только несколькими поколениями. Судить о них так, словно они должны были завершить драму, словно истории не предстояло продолжаться после них, — сущее ребячество и несправедливость. Их дело неизбежно было ограниченным; но оно было великим»{1150}. Суд над Сталиным нельзя буквально превращать в суд над Лениным, как это порой часто делают, ибо Ленин, говоря словами Жореса, не во всем «ответствен перед нами за дело, которое могло быть выполнено только несколькими поколениями». Но истоки неудачи берут начало у Ленина.
Эти поколения, как мы знаем, повел тот, кто совершил самое страшное преступление, поставив знак равенства между великой идеей и собственной властью. Все преступления Сталина производны от этого, главного преступления. Эта констатация определяет характер и содержание сталинского «наследия» и его роль в истории. Трудно не согласиться с Милованом Джиласом, который приходит к выводу, что «Сталин — один из наиболее чудовищных насильников в истории»{1151}. Сталинское «наследие» можно было бы выразить формулой: страдания, несчастья, гибель миллионов — во имя «счастья» остальных. Главной жертвой сталинизма стала свобода. «Вождь народов» не был императором, но, наверное, ни один монарх не обладал такой неограниченной властью, как Сталин.
Нельзя не признать, что Сталин полнее, чем другие, использовал не только социальные, экономические и идеологические факторы, которые помогли ему сначала удержаться, а затем и прочно стать на ноги, но и национальные особенности русского народа. Д.С. Мережковский ещё в начале века писал, что «одна из глубочайших особенностей русского духа» заключается, в том, что «нас очень трудно сдвинуть, но раз мы сдвинулись, мы доходим во всем, в добре и зле, в истине и лжи, в мудрости и безумии, до крайности»{1152}. Можно оспаривать это категорическое утверждение крупного русского писателя, но нельзя не признать, что Сталин тонко использовал в своих целях национальные, этнические, исторические особенности народов, прежде всего русского.
Набрасывая последние штрихи к политическому портрету человека, который оставил такие глубокие шрамы в истории советского (да и только ли его?!) народа, необходимо сказать, что собственно в сталинском наследии не осталось (и не могло быть!) ничего позитивного. То, что мы ценим, что есть у нас непреходяще важного, нужного, создано и существует не благодаря Сталину. Сталин, одержавший, казалось, так много личных «побед», в конечном счете потерпел полное историческое поражение. Чтобы оценить его «наследие», реликты которого дают себя знать и сейчас, хотелось бы напомнить некоторые выводы и оценки последнего сталинского съезда.
XIX, съезд ВКП(б) — так партия ещё называлась при его открытии — отделяет от предыдущего целых тринадцать лет. Сталину давно уже не нужны были партийные форумы. Жизнь ЦК после войны стала ещё более бесцветной. По сути, этот орган руководства партией между съездами исполнял при Сталине роль партийной канцелярии; назначались кадры, давались указания республиканским и областным партийным организациям, принимались постановления, поразительно похожие по духу одно на другое. Большинство этих постановлений были по сельскому хозяйству: о мерах по ликвидации нарушений устава сельхозартели в колхозах; об обеспечении сохранности государственного хлеба; о колхозном строительстве в Литовской, Латвийской и Эстонской ССР; об укрупнении мелких колхозов и задачах партийных организаций в этом деле; о постановке пропаганды и внедрении достижений науки и передового опыта в сельском хозяйстве и другие тому подобные попытки оживить чахнущую деревню.
За долгими ночными разговорами на ближней даче Сталина, где сидели рядом с «вождем» такие «аграрии», как Молотов, Берия, Маленков, рождались лишь волевые, тупые в своей настойчивости идеи, которые все дальше загоняли в тупик сельское хозяйство. В этой обстановке, когда Сталин чувствовал, что деревня ему отвечает долгой, неосознанной, пассивной, но неумолимой местью за его надругательство над хлеборобом, животноводом, он хватался часто за эфемерные, призрачные возможности. Именно по его инициативе в гору пошел Лысенко, по его предложению вновь (как и накануне войны) в сентябре 1946 года было принято постановление Совмина и ЦК ВКП(б) о проверке и изъятии «незаконно захваченных земель как со стороны отдельных колхозников, так и организаций и учреждений для подсобных хозяйств». Нарушители, говорилось в документе, будут «отдаваться под суд как нарушители закона и враги колхозного строя». Именно Сталин предложил (и, естественно, это вошло в постановление) создавать в министерствах сельского хозяйства СССР и республик управления сельскохозяйственной пропаганды во главе с первыми заместителями министра… Все напрасно. На волевые, надуманные решения, прежде всего административно-репрессивного характера, село отзывалось немым равнодушием.
Шли годы. Центральный Комитет не собирался. После февральского Пленума 1947 года, обсудившего те же вопросы «подъема сельского хозяйства», следующий состоялся лишь в августе 1952 года, на котором были решены организационные вопросы, связанные с созывом XIX съезда партии. Даже информационные сообщения об этих Пленумах в печати давались в загадочной форме: «На днях (?! — Прим. Д. В. ) в Москве состоялся очередной (?! — Прим. Д. В. ) Пленум ЦК ВКП(б)». Кто делал доклад, каковым было обсуждение вопроса, когда состоялось это «на днях», читателю приходилось лишь догадываться. Бюрократия не может обходиться без секретности: ведь это один из её важнейших устоев.
Да, Сталину партийные форумы были не нужны. Но без съезда ему не хотелось производить крупные изменения в партийном руководстве. Он знал, что съезд пройдет по его сценарию и полностью проштампует его решения. Дело зашло уже так далеко, что совесть людей была давно загнана в глухую резервацию. Партия, повторюсь, стала его орденом. Но Сталин, уверовав в свое духовное бессмертие, решил оставить наследникам материалы для долгого пережевывания — «Марксизм и вопросы языкознания», «Экономические проблемы социализма в СССР», свою речь на XIX съезде партии, два новых тома «собственных» сочинений, которые спешно готовились к изданию. Стареющий, больной «вождь» одновременно хотел, видимо, подготовить почву для устранения ряда своих многолетних соратников, которые слишком много знали и после съезда могли стать удобными «козлами отпущения».
Для политического портрета Сталина, характеристики его «наследия» XIX съезд дает немного нового, но вместе с тем немало интересного материала. Маленков в течение августа — сентября 1952 года несколько раз докладывал Сталину о подготовке к съезду: содержание Отчетного доклада о работе ЦК ВКП(б), Директивы съезда по пятому пятилетнему плану, другие документы и выступления. Сталин пролистал проекты выступлений членов Политбюро, но они его интересовали мало. Все соревновались в поисках новых эпитетов, заслуг, добродетелей, талантов «вождя». Сталин не делал письменных пометок, а при встречах с подобострастным Маленковым высказывал ему коротко замечания, звучащие как непреложные указания. Значительно большее внимание он уделил собственному выступлению. По его плану Суслов с небольшой бригадой подготовил несколько вариантов речи. Окончательную доводку выступления Сталин сделал сам.
За несколько дней до начала съезда Сталин назначил его открытие на… семь часов вечера. Собственному режиму дня он подчинил и высший форум партии. Президиум съезда был небольшим. Но появилось новшество: все члены сгрудились на левом фланге стола президиума. Сталин сел в одиночестве справа. Ни рядом, ни сзади никого не было. «Великий вождь» не хотел растворяться даже среди высших руководителей партии. Бесконечные упоминания в речах делегатов его имени прерывались бесчисленными овациями, вставаниями, скандированием. Сталин смотрел на экзальтированный психоз нормальных как будто людей, не спускавших с него глаз, полных преданности, любви и неподдельного подобострастия. Утомившись от выслушивания потока ухищренных славословий, в перерыве «вождь» уходил и подолгу не появлялся. Кажется, только в день открытия и день закрытия он был на всех заседаниях. Два-три дня не появлялся вообще. Думаю, дело тут не в здоровье. Сталину эти форумы, в которых нет борьбы, загадок, неясностей, давно стали неинтересны. Но он и не хотел других. Съезд был для него «демократическим» обрамлением его единовластия. Да к тому же мало осталось в живых членов ЦК, избранных на XVIII съезде. Нужно было пополнить состав Центрального Комитета. Ведь иногда приходилось кое-что штамповать… Роль «вождя» в обществе была такой, что весь съезд ничего не значил по сравнению с глодавшей всех мыслью: будет ли выступать Сталин?
В общественном сознании Сталин уже давно превратился в живой миф — средоточие мудрости всех земных благостей и провидчества. Всеобщее ослепление было столь велико, что любое обычное слово, мысль, идея, принадлежащие Сталину, как-то подсознательно облекались в форму, наполненную особым, оригинальным, неповторимым смыслом. Люди уже не видели, что обычные банальности, простенькие положения, часто плохо увязанные с реалиями жизни, принимаются ими чуть ли не за божественные откровения.
Делегаты до последнего дня не были уверены: скажет ли что-либо им «вождь»? На заключительном заседании, когда все увидели, что Сталин поднялся из-за стола президиума и медленно пошел по ковровой дорожке к трибуне, зал стоя устроил ему долгую овацию. Он вновь предстал перед ними не в военной, а в «партийной» форме, лишь с одной Звездой Героя, умело поддерживая в сознании людей образ «скромного» лидера. Речь его была короткой. Пожалуй, аплодисменты, которыми она прерывалась, заняли больше времени. Сталин ни слова (!) не сказал о внутренних делах страны, партии, отметив, однако, что ныне с образованием народно-демократических стран, как он выразился, новых «ударных бригад», нашей «партии легче стало бороться, да и работа пошла веселее».
Обратившись к делегациям компартий капиталистических стран, Сталин выдвинул два весьма сомнительных лозунга. Оба основаны на том, что в капиталистическом мире якобы выброшены за борт знамена буржуазно-демократических свобод, национальной независимости и суверенитета. Он призвал коммунистические и демократические партии поднять эти знамена. Сталин вновь, как в старые «коминтерновские» 20-е годы, выразил уверенность «в победе братских партий в странах господства капитала»{1153}. Одномерное мышление Сталина как бы застыло. Ни одной новой идеи. Не случайно вскоре после окончания съезда, в этом же месяце, в «Правде» появилась статья, озаглавленная «Сборище социал-предателей в Милане», об очередном конгрессе Социалистического Интернационала. «Главари», «провокаторы», «преступники», «предатели» — таков лексикон статьи. «Наследие» Сталина в области коммунистического движения, борьбы трудящихся за свои социальные права, как и международных отношений вообще, отличается крайним консерватизмом, непониманием необходимости радикальных перемен. На своем последнем съезде Сталин лишь рельефнее зафиксировал устаревшую традиционную позицию коммунистов, явно отстающую от тех изменений, которые начали происходить в мире.
Наиболее проницательные люди, а мне довелось побеседовать с несколькими делегатами XIX съезда партии, почувствовали, что Сталин уже определенно думает о том, что останется после него, как распорядятся его наследием. Я считаю, что именно этим объясняется его необычная, большая речь на Пленуме ЦК, избранного на съезде. В злых выражениях, с обвинительной интонацией он как бы выразил сомнения в том, смогут ли его соратники продолжить взятый курс? Не капитулируют ли перед внутренними трудностями, империализмом? Проявят ли мужество и твердость перед новыми испытаниями?
Сегодня мы знаем, что Сталин в своей последней публичной речи обрушился на Молотова и Микояна, как бы давая понять, что в его «старой гвардии» не все достойны доверия. Сталин просто боялся, что его главное «наследие» — мощная, угрюмая, застывшая в своей долгой неизменности держава — может оказаться не в тех руках… «Вождь» понимал, что его имя, дела, идеи могут сохраниться лишь в рамках созданной им Системы. Любая другая отвергнет его постулаты. Тоталитарное государство, которое, по сути, создавал все эти годы диктатор, функционировало по его жестким рецептам: высочайшая централизация, демократический антураж единовластия, ставка на силу как главный фактор развития. Для обеспечения материальной базы такого государства, до конца своих дней считал Сталин, необходимо обеспечить преимущественный рост производства средств производства и подъем колхозной собственности до уровня общенародной.
Ведущим элементом сталинского «наследия» стала несвобода людей. Да, не было эксплуатации в прежнем, капиталистическом понимании, люди были в основном равными в своей бедности, огромной зависимости от аппарата, имели возможность «самоотверженно трудиться». Пока не начал иссякать огромный заряд веры, советские люди часто добивались высоких достижений в промышленности и сельском хозяйстве, науке и культуре. Но все более широкое использование изощренной системы запретов, ограничений, принуждения вселяло в сознание людей социальную пассивность, равнодушие, инертность. Массовое использование подневольного труда, высылки, всеобщий контроль за умами, угроза постоянной кары за любое проявление малейшего инакомыслия «украсили» общество, в котором несвобода людей стала естественным состоянием. Разумеется, о ней не только не говорили, но было опасно и думать.
В сталинском «наследии» особое место занимала партия, но партия не в обычном понимании, а как синоним огромного идеологического ордена. Сталин до конца дней любил говорить: «мы, большевики», «нет таких крепостей, которые большевики не могли бы взять», «большевики — люди особого склада»… Целые поколения людей выросли на преклонении перед Сталиным, его идеями. В центре всех мировоззренческих установок, пожалуй, стоял классовый подход в его извращенном понимании. Марксисты, видимо, всегда абсолютизировали его, подгоняя все социальные явления под схему, основой которой был постулат: борьба классов — главная движущая сила развития. Сама идея гуманизма, общечеловеческих ценностей, морали объявлялась еретической, буржуазной, как будто гуманизм и марксизм были антиподами. О гуманистической сущности марксизма нельзя было и заикнуться. Для партийца классовое сознание — жесткая непримиримость ко всему чуждому, ко всему тому, что не согласуется с его убеждениями. Абсолютизация классового подхода, борьбы противоположностей оправдывала жесткость, насилие, нетерпимость. Классовый подход на первый план выдвинул борьбу, а компромисс, сосуществование, согласие, сотрудничество стали чем-то второстепенным. Во внешнеполитических делах это вело к конфронтации, а внутри страны оправдывало насилие и террор. Абсолютизация противоречий, реально существующих между классами, вылилась в универсальную доктрину политической и идеологической войны.
Партийный орден, а Сталин часто называл его и «армией», постепенно стал разветвленным, универсальным аппаратом власти. Партия, которую оставил Сталин, представляла собой государственно-идеологическую организацию. Послушное, автоматическое единодушие, единогласие, однодумство превратили членов социал-демократической в прошлом партии в массу исполнителей. Печать сталинского «творчества» видна здесь так же отчетливо, как и в других областях. В этой связи нельзя не признать, что не только Сталин и его окружение, но и партия несут прямую ответственность за сталинизм и его тяжкое наследие.
Наконец, сталинское «наследие» выглядело бы неполным, если бы при анализе реликтов мы не учитывали роль и место, которые диктатор уготовил карательным органам. В результате сталинской селекции во главе их стояла каста людей, которым «вождь» безоговорочно верил. Ежов, Берия, Круглов, Абакумов, Кобулов, Серов, Деканозов, Меркулов, Цанава, другие жрецы сталинской безопасности были властны над жизнью любого гражданина страны, незаметного труженика или известного деятеля. Вот пример.
Один из зловещей «обоймы» бериевского окружения, И. Серов, в своем доносе Сталину и Берии (уже после войны) писал: «Я уже докладывал о необъективном отношении члена Военного совета группы оккупационных войск в Германии генерал-лейтенанта Телегина к работникам НКВД. Телегин начал выискивать различные «факты» против отдельных представителей НКВД и преподносить их т. Жукову в искаженном виде. Например, сообщил об отправке 51 эшелона с трофеями в адрес НКВД… Мы имеем десятки фактов, когда генерал Телегин пытается скомпрометировать работников НКВД. Я пришел к выводу, что генерал Телегин очень озлоблен на НКВД…»{1154} Сталин, естественно, поручил НКВД «хорошенько разобраться». Исход нетрудно было предвидеть. Вскоре Телегин был отозван в Москву, отправлен на курсы усовершенствования политсостава, пока в органах готовили «дело» и доложили о нем Сталину. С его одобрения Константин Федорович Телегин, прошедший всю войну на самых трудных, часто решающих участках, был арестован «за вражескую деятельность». Приговор военной коллегии гласил: «За антисоветскую пропаганду, на основании Закона от 07.08.32 г. и по статье 58-12 УК РСФСР, подвергнуть лишению свободы в ИТЛ сроком на 25 лет с конфискацией всего имущества…» Только смерть Сталина распахнула перед Телегиным двери лагеря. Малейшее трение, «косой взгляд», элементарное непочтение к представителям карательных органов квалифицировались как тяжкое преступление.
Каждый из истории берет то, что отвечает его мировоззрению. Изучая Великую французскую революцию, Ленин увидел в великом потрясении центральную идею — народовластие. Его несовершенство и противоречивость. Тем не менее он увидел в народовластии непреходящую историческую надежду. Троцкий, обращаясь к французской революции, был поражен неумолимостью попятного движения, возможностью безжалостной ликвидации пламени народной свободы. Для него слово «термидор» стало символом реставрации старого, контрреволюции, предательства, обмана всех лучших надежд революционеров. Не случайно он употреблял слово «термидор» обычно в соседстве со словом «Сталин». А «вождь народов» больше всего внимания обратил на ту опасность, которая, по его мнению, погубила французскую революцию. Эта опасность была конкретной и заключалась в наличии «врагов народа». Этот печальный для советской истории термин пришел в нашу трагическую действительность из XVIII века. Для Сталина «врагами народа» были все, кто прямо или косвенно, хотя бы потенциально, мог стать угрозой единовластию. Все свои помыслы он направил на его укрепление, выдавая это, естественно, за «упрочение социализма». А для этого потребовалась большая карательная машина, которую он лично создавал, направлял и контролировал.
Над народом, государством, партией раскинулась страшная сеть карательных органов. Абсолютизация насилия вылилась у Сталина в создание огромной системы надзора над каждым гражданином страны, полностью беззащитным перед угрозой произвола. «Вождь», извратив, доведя до абсурда идею классовой борьбы, превратил её в инструмент постижения «высшей истины». По сути, все сталинское «наследие», независимо от того, затрагивает ли оно государственную, общественную или идеологическую сферу, связано с возможностью и необходимостью насилия. Всю жизнь Сталин защищал институты, созданные при его участии, поддерживал и насаждал самые ортодоксальные взгляды, означавшие веру в социальную инерцию движения без его революционного стимулирования.
Но «вождь» явно переоценивал стабильность созданного им общества. Буквально через считанные часы после его смерти наследники начали нарушать его заветы. С марта 1953 года наступило десятилетие советского реформизма, которое затронуло буквально все области жизни. Значение их нельзя переоценить. Особенно те его аспекты, которые связаны с решениями поистине исторического XX съезда партии. Характерной чертой всех реформ этого периода являлась их незавершенность, половинчатость, недосказанность. Но самое главное было сделано: был положен конец террору, который господствовал почти четверть века. Свобода получила шанс реализовать себя. Но все это произойдет после того, как начнет подвергаться эрозии сталинское «наследие».
Сегодня на Сталина и сталинизм мы смотрим ещё как бы с высоты птичьего полета истории. Думаю, спустя десятилетия эти мрачные страницы летописи советского народа с большей временной дистанции будут во многом видеться глубже, основательнее, вернее. Прошлое сегодня слишком близко и держит нас в своих объятиях. Но одно, подчеркну ещё раз, ясно уже сейчас: Сталин — лишь вершина айсберга. Описав её, вершину, я не претендую на то, что высветил весь айсберг.
Выскажу ещё одну, почти еретическую мысль. Возможно, слишком еретическую. Суть её вот в чем. В начале века, как помнит читатель, русский писатель Д.С. Мережковский написал нашумевший памфлет-пророчество «Грядущий Хам». Тогда он был расценен (да и сейчас, думаю, едва ли на это произведение многие смотрят иначе) как своеобразный антиреволюционный манифест. Приведу его, пожалуй, центральную идею. Мережковский, не обделенный талантом, но склонный к мистике, пророчески писал: «Не бойтесь никаких соблазнов, никаких искушений, никакой свободы, не только внешней, общественной, но и внутренней, личной, потому что без второй невозможна и первая. Одного бойтесь — рабства, и худшего из всех рабств — мещанства, и худшего из всех мещанств — хамства, ибо воцарившийся раб и есть хам, а воцарившийся хам и есть черт — уже не старый фантастический, а новый, реальный черт, действительно страшный, страшнее, чем его малюют, — грядущий князь мира сего. Грядущий Хам»{1155}.
Критики под рабами сразу усмотрели пролетариат, и, думается, напрасно. Мережковский ведет речь, как явствует из памфлета, о «духовном рабстве», а в нем, по его словам, могут пребывать самодержцы, «китайская стена табели о рангах», «мертвый позитивизм православной казенщины» и «черная сотня». По сути, рабство и хамство для Мережковского — синонимы антисвободы. Возможно, писатель и не пытался заглянуть так далеко за горизонты бытия, наивно надеясь спасти Россию с помощью лишь «религиозной общественности» и возрождения интеллигенции, но вольно или невольно он выразил очень глубокую мысль: попрание свободы всегда создает угрозу пришествия «князя мира сего. Грядущего Хама». Во все времена, когда свобода становилась прерогативой лишь владык, императоров, диктаторов, тиранов, над людьми нависал призрак «Грядущего Хама». Сталин всей своей жизнью, деяниями, устремлениями доказал, что Хам антисвободы может быть кровавым, чудовищно страшным. Рецепты Мережковского, боявшегося пришествия Хама, достаточно наивны, но не без рационального смысла: он верил в особую роль человеческого интеллекта. Сегодня мы знаем, что Хама насилия, бюрократии и догматизма, олицетворенных в коммунистической Системе, можно не допустить, если ему противостоят в тесном союзе демократия, закон, культура.
Возможно, эти мои размышления достаточно абстрактны, умозрительны. Но говорю об этом потому, что чем меньше уважения к демократии, закону, культуре, тем всегда отчетливее возникает призрак Хама антисвободы. Эта истина была верна и для начала XX века, думаю, будет верной и в веке XXI. Может быть, долгосрочности своей идеи не знал и сам Мережковский. Возможно, сегодня я его прочел иначе, чем читали тогда, у подножия века, в сполохах кровавых классовых сражений. Дело не в Мережковском, в конце концов. Есть общечеловеческие истины, которые не противоречат традиционному марксизму, истины, основывающиеся на гуманизме, вере во всесилие человеческого разума и в неистребимую волю человека к социальной и моральной справедливости. «Наследие» Сталина абсолютно не вписывается в эти рамки.
«Грядущий Хам» наиболее зловеще проявляется в диктаторстве, исключающем свободу. А начиналось все, казалось, с мелочей: концентрации власти в руках слишком узкой группы лиц, которая в конце концов отдает её одному человеку. Эту грозную опасность видел ещё Плеханов. Протестуя против чрезмерного сосредоточения власти вскоре после революции, он писал: «…ЦК всюду «раскассировывает» все недовольные им элементы, всюду сажает своих креатур и, наполнив этими креатурами все комитеты, без труда обеспечивает себе вполне покорное большинство на съезде… Тогда у нас, действительно, не будет в партии ни большинства, ни меньшинства, потому что тогда у нас осуществится идеал персидского шаха». Далее Плеханов, упомянув крыловскую басню, когда лягушки просят себе царя, пишет: «…если бы наша партия, в самом деле, наградила себя такой организацией, то в её рядах очень скоро не осталось бы места ни для умных людей, ни для закаленных борцов: в ней остались бы лишь лягушки… да Центральный журавель, беспрепятственно глотающий этих лягушек одну за другою»{1156}. Сегодня мы уже знаем, что «Центральный журавель», глотавший отнюдь не «лягушек», весь смысл своего существования и деятельности видел не в утверждении и развитии народовластия, а в цементировании цезаризма. Даже когда сам Сталин чувствовал, что старость и болезни готовы вскоре сломить его, он ещё раз осуществил проверку благонадежности нового ЦК. В своем выступлении на последнем Пленуме ЦК он вдруг заговорил о старости и необходимости освобождения его от обязанностей секретаря ЦК. Он заранее знал, чем кончится весь этот спектакль. Конечно, новый состав ЦК не мог и подумать о том, чтобы освободить Сталина. Мысль эта казалась кощунственной. Даже если предположить невозможное: Сталин уходит с поста секретаря, но остается предсовмина. Думаю, что с высот этого поста он вскоре бы учинил кровавую баню тем, кто согласился на его уход. Но это гипотетическое предположение, высказанное мной, совершенно нереально. Сталин это знал лучше других, и тем не менее за несколько месяцев до смерти он решил ещё раз проверить на верность окружение и новый ЦК. Эту сталинскую проверку новые члены Центрального Комитета, по его мнению, выдержали.
Повторю ещё раз: Сталина никогда не интересовал человек как таковой, как социальный феномен, «мера всех вещей», как цель общественного развития. Человек для него (а без этого нельзя понять суть сталинского «наследия») был интересен лишь как союзник, враг, исполнитель, «винтик». В конце жизни его, правда, ещё интересовали «высокие особы», заметные лица, люди с «голубой кровью» или с известными фамилиями. В этом случае Сталин проявлял к ним неподдельный интерес, отдавал соответствующие распоряжения или просто наслаждался возможностью распорядиться судьбой этих лиц. Приведу два-три примера.
Фельдмаршал Паулюс, содержавшийся на «спецобъекте» под Москвой, сотрудничал с советскими властями в плане передачи и обобщения военного опыта. Он несколько раз обращался к Сталину с просьбой разрешить ему вернуться на родину, тем более что его отношение к СССР в корне изменилось в лучшую сторону. Но годы шли, а Сталин не выпускал пленника. Наконец однажды утром Сталин нашел у себя на столе донесение министра внутренних дел:
«Товарищу Сталину И.В.
Докладываю, в ночь на 26 февраля 1952 года у бывшего фельдмаршала германской армии Паулюса Фридриха произошел обморок с кратковременной потерей сознания. Вместе с Паулюсом проживают и обслуживают его личный ординарец военнопленный солдат Шульте, а также личный повар военнопленный Жорж. Вследствие длительного пребывания в плену и неизвестности разрешения вопроса о его репатриации, фельдмаршал стал проявлять нервное беспокойство. Со своей стороны, считал бы целесообразным рассмотреть вопрос о возможности репатриации Паулюса в ГДР.
29 февраля 1952 года
С. Круглов»{1157}.
Наконец Сталин дал согласие проработать порядок репатриации Паулюса. Десять лет в его руках был человек, символизирующий одну из самых блестящих «его» военных побед. С трудом решил он с этим «символом» расстаться.
Когда Сталин узнал, что в Саксонии, в деревне близ замка Россла, в ноябре 1945 года найдена вдова Вильгельма II Гермина фон Прайзен, Сталин, поразмыслив, бросил: «Создайте нормальные условия для жизни».
Немногим раньше Сталину доложили, что в концлагере в Ораниенбурге обнаружен бывший премьер-министр Испанской Республики Франциско Ларго Кабальеро, находившийся в состоянии крайнего истощения. Сталину приходилось иметь с ним дело в конце 30-х годов. Ограничился распоряжением: «Сообщите в Испанию семье, что жив». Как-никак премьер-министр, монарх, полководец — люди «его круга». Здесь он позволял себе проявлять даже благосклонность.
Сталин принял участие и в судьбе императора Маньчжурии Пу-И. После разгрома Квантунской армии императора с семьей и прислугой отправили в Читу, а затем в Хабаровск. С ним, видимо, активно «работали», о чем свидетельствует письмо бывшего маньчжурского монарха Сталину в середине 1949 года. Приведу отрывки из этого письма, доставившего тщеславному «вождю», по-видимому, удовольствие, если он, конечно, не уловил признаков того, что органы опять «перестарались»…
«Генералиссимусу Сталину Для меня высокая честь писать это письмо. Я всегда испытывал к Вам чувство глубокой любви и восхищения, вследствие чего хочу сообщить о своей надежде быть оставленным на жительство в СССР. В прошлом японская военщина ограничивала мою личную жизнь. Я не мог знать истинного положения в СССР… Впервые за 40 лет я прочитал Вашу книгу «Вопросы ленинизма» и «Историю ВКП(б). Краткий курс». Теперь я узнал, что СССР действительно самая демократическая и самая прогрессивная страна в мире, путеводная звезда малых и угнетенных народов… Правительство СССР отменило смертную казнь. Это новая эра для СССР в охране гуманности…
В прошлом я просил об оставлении меня в СССР. До сего времени ещё нет ответа. Я хочу работать здесь. Желаю Вам неизменного здоровья и счастья.
Айсиньцзюэло Пу-И»{1158}.
Сталин прочел перевод, долго с любопытством рассматривал целый ковер иероглифов и бросил Берии: «Передадим, наверное, императора китайцам?» Судьба императора — куда ни шло, можно снизойти до личного решения. А вообще лучше решать судьбы людей списками. Большими списками. Бесконечными списками…
Сталин, уничтожив в обществе любые альтернативы, превратил свое наследие в одномерно негативное. Едва ли он догадывался, что начало его исторического поражения совсем близко. Оставляя в последние месяцы в углу документов, которые он рассматривал значительно реже, свои лаконичные резолюции, он поднимал ладонь левой руки к лицу, как будто загораживался от солнечных лучей. Привычка! На одной ранней фотографии Сталин сидит в такой же позе у краешка стола, небритый, в стоптанных сапогах, засаленном старом пальто, с нечесаными волосами. А рука прячет глаза от света… Сейчас он генералиссимус и, наверное, самый могущественный диктатор на Земле. Но этот жест — нет, не от солнца спасает он «вождя». Он, не зная того сам, хочет спасти себя от грядущего исторического поражения.
Историческое поражение
На трибуне XX съезда КПСС был Хрущев. Делегаты слушали его доклад, повергнувший всех в состояние шока. Сцена с президиумом словно расплывалась, и казалось, что на ней солируют двое: Хрущев и до боли знакомый (а теперь незнакомый!) призрак. Именно такое впечатление могло сложиться у делегатов XX съезда, когда 25 февраля 1956 года Первый секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев делал свой знаменитый «секретный» доклад. Почти полторы тысячи делегатов напряженно, в мертвой тишине, прерываемой иногда возгласами возмущения и потрясения, смотрели на человека, стоящего на трибуне. Но чем дальше он с пафосом читал свой доклад, тем отчетливее каждый из присутствующих в Кремлевском Дворце видел призрак, появляющийся то справа, то слева от Хрущева. Характерный говорок Первого секретаря незаметно, но одновременно и быстро лепил совершенно новый образ «вождя народов». Скоро в центре зала осталась как бы одна сцена, на которой было двое: новый лидер партии, один из бывших верных соратников умершего около трех лет назад диктатора, и знакомый абсолютно всем облик немого «вождя», который прямо здесь, на действительно исторической арене, становился совсем другим: кровавым, тираническим, страшным. То были редкие часы подлинно исторического значения.
Могло показаться, что Хрущев вызывал духов из потустороннего мира. Видимо, прав был Бердяев, заявивший в своих лекциях в Москве, в Вольной Академии Духовной Культуры о том, что «в обращении к прошлому есть всегда какое-то совершенно особое чувство приобщения к другому миру, а не только к той эмпирической действительности, которая нас со всех сторон давит, как кошмар, и которую мы должны победить, чтобы подняться на какую-то новую высоту…»{1159}. Буквально за несколько часов до этого доклада никто не мог и предположить, что партия после долгих лет стагнации и деформации способна подняться на эту «новую высоту». Как бы мы ни относились к Хрущеву, ответственному, как и все окружение Сталина, за годы беззакония и террора, тогда, на съезде, он совершил настоящий гражданский, исторический подвиг.
Мы знаем сегодня, что сразу же после смерти Сталина в руководстве партии начались едва заметные процессы, направленные на освобождение от пут сталинизма. Эти подвижки ускорились после ареста и расстрела Берии, акции, которая позволила новому руководству глубже и масштабнее рассмотреть то, что творилось за сталинскими кулисами, хотя многое соратникам было хорошо известно и ранее. Вскоре после того, когда была определена дата XX съезда, первого после смерти Сталина, Хрущев на одном из заседаний Президиума ЦК партии неожиданно предложил создать комиссию по расследованию злоупотреблений, творившихся во времена Сталина. Первый секретарь решился на этот шаг не по «зову сердца и совести», как он стал уверять всех позднее. Дело в том, что, как только забальзамированного Сталина поместили в Мавзолее рядом с Лениным, в ЦК, в правительство, в различные государственные инстанции пошел все увеличивающийся поток писем от тех, кто был надолго упрятан за колючую проволоку зон, от родных и близких, разыскивающих своих отцов, матерей, братьев и сестер. То была стихийная волна протеста и надежды, мольбы и веры в восстановление попранной справедливости.
Хрущев распорядился подготовить на основе писем несколько обзорных записок, которые в сочетании с дезавуированным «ленинградским делом», пересмотренными «делами» отдельных заключенных, сумевших выйти на ЦК, убедительно показали преступную фальшь многих обвинений. Стало ясно, что, когда в ближайшие год-два у огромного количества осужденных по различным пунктам 58-й статьи закончатся сроки, этих людей нужно будет вернуть домой. Они принесут вечную боль, недоумение, а затем и требования наказать виновных. Теперь, после смерти Сталина и Берии, никто не осмелится и дальше гноить этих людей в лагерях и ссылках. Другими словами, Хрущев почувствовал, что партия и страна поставлены перед исключительно сложным и ответственным выбором. Уже само предложение о создании комиссии вызвало яростное противодействие со стороны Молотова, Кагановича, Ворошилова. Но Булганин, Микоян, Сабуров, Первухин, при колеблющемся пока Маленкове, создали Хрущеву перевес. Комиссия была создана. Ее возглавил П.Н. Поспелов, долго работавший главным редактором «Правды», а затем директором Института Маркса — Энгельса — Ленина. Хрущев распорядился допустить комиссию к материалам МВД и КГБ. И надо сказать, Поспелов потрудился основательно. Так же, впрочем, как несколько лет до этого, составляя вместе с Г.Ф. Александровым, М.Р. Галактионовым, B.C. Кружковым, М.Б. Митиным, В.Д. Мочаловым «Краткую биографию» И.В. Сталина. Когда накануне съезда Поспелов доложил Хрущеву и всем членам Президиума выводы комиссии, Первый секретарь наконец понял, что этот документ или проломит бетонный панцирь лжи, мифов, легенд, связанных со Сталиным, или политически похоронит его самого.
Хрущев несколько раз возвращался к докладу Поспелова, спрашивал коллег: что будем делать? Как доведем выводы комиссии до делегатов съезда? Кто это сделает? Может быть, Поспелов? Молотов, Ворошилов, Каганович долго и упорно, иногда с яростью, сопротивлялись. Ход этих ожесточенных споров не протоколировался, но по воспоминаниям самого Хрущева, некоторых других товарищей у противников докладa было несколько «железных» аргументов: кто нас заставляет выворачивать «грязное белье»? Не лучше ли потихоньку поправить перегибы? Понимает ли сам Хрущев, к каким последствиям может привести обнародование выводов комиссии? И, наконец, разве все члены Президиума ЦК не причастны (в той или иной мере) к беззакониям прежнего времени? Разве можно не учитывать все эти опасения? Но Хрущев победил: 13 февраля ЦК принял решение ознакомить делегатов с докладом о культе личности на закрытом заседании съезда. Хотя самого Хрущева тоже не раз охватывали сомнения. Но он вспоминал о письмах заключенных, возвращался мысленно к безумию прошлых лет и все тверже, приходил к выводу: результаты столь массового террора, беззаконий, страшных злоупотреблений долго утаивать все равно не удастся. Рано или поздно правда станет известна. Нужно взять инициативу в свои руки и сказать партии эту страшную правду. Народу Хрущев, к сожалению, говорить об этом не собирался.
Когда казалось, что очередной, XX съезд благополучно докатился до своего привычного конца, чтобы занять место среди других, таких же невыразительных и «организованных», сразу же называемых печатью «историческими», наступило главное. Делегатам съезда было объявлено о том, что состоится закрытое заседание. Булганин, председательствовавший на этом заседании, предоставил слово Первому секретарю ЦК партии.
Это был звездный час Хрущева. В свое время ортодоксальный сталинист, никогда ни в чем не возражавший «вождю», он неожиданно проявил историческую смелость, гражданское мужество, способность перешагнуть через десятилетиями создававшиеся предрассудки. Как потом выяснится, это было не случайным шагом Хрущева.
Насколько он был незаметным исполнителем в качестве одного из окружения, настолько оказался решительным, а часто и импульсивным политиком, став во главе партии. Кроме «секретного» доклада, ряда необычных мер во внутренней политике в послужном списке Хрущева значатся и такие неординарные шаги, как поездка к Тито для нормализации отношений с СФРЮ, размещение ядерных ракет на Кубе, встреча с президентом США Эйзенхауэром, решительные действия во время событий в Венгрии, установление дружеских отношений с президентом Египта Насером, непримиримость к Мао Цзэдуну, поддержка Вьетнама, и многие другие, которые несут на себе печать сложной и противоречивой личности Первого секретаря. Как показывают эти события, Хрущеву было не занимать решительности, мужества, готовности взять всю ответственность на себя. Но следует отметить при этом, что Никита Сергеевич был плохим аналитиком, нередко был непоследователен, явно переоценивал свои интеллектуальные и политические способности. Порой его шаги выглядели просто необдуманными и недальновидными. Ко всему этому прибавилась и старая болезнь, присущая не только Хрущеву, но и всей нашей системе в целом: абсолютизация роли первого лица. Политические структуры после Сталина по-прежнему не имели иммунитета против цезаризма, возвеличивания руководящей личности, не имели гарантий от появления новой формы культа. Своей деятельностью Хрущев лишь подтвердил этот органический изъян Системы, не располагавшей подлинными демократическими атрибутами.
Я, однако, вынужденно отвлекся. Но без этих отступлений нельзя показать всю историческую значимость той части XX съезда партии, которая нанесла первый страшный удар по сталинизму. Это было начало исторического поражения «вождя», тридцать лет строившего сталинский социализм.
Я не намерен пересказывать положения доклада Хрущева, а лишь попытаюсь показать, сколь велика была его роль в начавшейся десталинизапии и сколь глубокие последствия вызвало его выступление во всем мире.
…Итак, на исторической сцене было два главных действующих лица: неистовый Хрущев и призрачный Сталин. В звенящей тишине зала Первый секретарь переходил от вопроса к вопросу. Поспелов со своими помощниками подготовил доклад почти из полутора десятков разделов. Каждый из них был элементом целого, но играл и самостоятельную роль. Внутренняя логика была слабой. Так, например, излагая общеметодологические вопросы о культе личности и взглядах на него классиков марксизма, о ленинских оценках Сталина, докладчик как-то сразу переходил к теме «враги народа», а затем вновь возвращался к более общим вопросам: Ленин и партийная оппозиция, коллективное руководство. Некоторые темы неоднократно повторялись: ответственность за террор, геноцид и террор, террор. В докладе «О культе личности и его последствиях» были освещены и такие специальные темы, как Сталин и война, конфликт с Югославией, Берия, и некоторые другие.
Начал Хрущев спокойно: «В настоящем докладе не ставится задача дать всестороннюю оценку жизни и деятельности Сталина. О заслугах Сталина ещё при его жизни написано вполне достаточное количество книг, брошюр, исследований. Общеизвестна роль Сталина в подготовке и проведении социалистической революции, в гражданской войне, в борьбе за построение социализма в нашей стране. Это всем хорошо известно. Сейчас речь идет о вопросе, имеющем огромное значение и для настоящего и для будущего партии, — речь идет о том, как постепенно складывался культ личности Сталина, который превратился на определенном этапе в источник целого ряда крупнейших и весьма тяжелых извращений партийных принципов, партийной демократии, революционной законности». В зале сидели делегаты, которые впервые (!) узнали о ленинском «Письме к съезду», об оценках, которые Ленин дал Сталину ещё в начале 20-х годов. Это были откровения, позволившие наконец истине вырваться из заточения. Хрущев, хотя и заклеймил «троцкистско-зиновьевский блок», как и «бухаринцев», однако впервые высказал еретическую тогда мысль, что при Ленине борьба с оппозиционерами велась только «на идеологической основе».
Но не эти идеи были главными в докладе Хрущева. Весь пафос его выступления был направлен на осуждение сталинских беззаконий. «Ясное дело, — подчеркивал Хрущев, — что здесь были проявлены со стороны Сталина в целом ряде случаев нетерпимость, грубость, злоупотребление властью. Вместо доказательств своей политической правоты и мобилизации масс, он нередко шел по линии репрессий и физического уничтожения не только действительных врагов, но и людей, которые не совершали преступлений против партии и Советской власти».
Зал оцепенел, когда Хрущев подробно рассказал о том, как фабриковались «дела», что представляли собой так называемые «враги народа». Хрущев справедливо отметил, что сталинская концепция «врага народа» сделала возможной применение жесточайших репрессий против любого, кто не согла-шался со Сталиным по какому-либо вопросу, против тех, кто только лишь подозревался в намерении совершить враждебные действия, а также против тех, у кого была плохая репутация. Слушая эти страшные откровения, сидящие в зале видели, как до боли знакомая фигура в маршальском мундире постепенно предстает в облике палача собственного народа с обагренными кровью руками.
Хрущеву удалось в течение трех-четырех часов, пока продолжался доклад, сделать, казалось бы, невозможное. Прежде всего докладчик развенчал Сталина как вождя. Хрущев особенно нажимал на то, что Сталин был некомпетентным руководителем: «знал страну и сельское хозяйство только по кинокартинам», а во время войны «разрабатывал операции на глобусе», совершенно не учитывал «мнения партийных работников». Первый секретарь, неплохо знавший сельское хозяйство, самые разящие удары нанес призраку на сцене именно в этой области. Хрущев поведал делегатам, что Сталин в последние годы вынашивал мысль повысить налоги в сельском хозяйстве на 40 миллиардов рублей! Это была «фантастическая идея человека, оторвавшегося от действительности». Хрущев, показывая некомпетентность «вождя», его умозрительные решения, сорвал тем самым со Сталина тогу непогрешимости и мудрости, в которую он так долго и старательно облачался.
Далее Хрущев привел доказательства того, что Сталин являлся палачом, садистом, человеком, лишенным каких-либо элементарных нравственных качеств. Коснувшись судеб Косиора, Чубаря, Постышева, Косарева, Эйхе и других видных большевиков, докладчик подчеркнул, что Сталин «сам был Главным Прокурором во всех этих делах. Сталин не только соглашался на все эти аресты, он сам, по своей инициативе давал распоряжения об аресте». А добыть «признания» — главный аргумент виновности — было делом техники. «И следователи добывали эти «признания», — заявил Хрущев. — Но как можно получить от человека признание в преступлениях, которых он никогда не совершал? Только одним способом — применением физических методов воздействия, путем истязаний, лишения сознания, лишения рассудка, лишения человеческого достоинства. Так добывались мнимые «признания». Хрущев, приведя большое количество конкретных фактов, связанных с судьбами Кирова, Постышева, Рудзутака, Вознесенского, Кузнецова, Родионова, Попкова, Розенблюма, жертв «мингрельского дела» и других, смог создать новый облик «вождя»: кровавого, беспощадного диктатора и тирана.
И наконец, «секретный» доклад Первого секретаря поставил под большое сомнение стиль и методы руководства Сталина. Хрущев особо подчеркнул, что отсутствие коллективности в высшем партийном руководстве — прямое следствие злоупотреблений личной властью. Например, заявил докладчик, «за все годы Великой Отечественной войны фактически не было проведено ни одного пленума ЦК{1160}. Правда, была попытка созвать Пленум ЦК в октябре 1941 года, когда в Москву со всей страны были специально вызваны члены ЦК. Два дня они ждали открытия Пленума, но так и не дождались. Сталин даже не захотел встретиться и побеседовать с членами Центрального Комитета». Хрущев на протяжении всего доклада проводил мысль, что Сталин, постоянно злоупотребляя своей неограниченной властью, действовал при этом от имени ЦК, не спрашивая мнения не только членов ЦК, но даже и членов Политбюро. Нередко он не информировал их о лично им принятых решениях, касавшихся чрезвычайно важных партийных и государственных вопросов. Одним из примеров пагубности единовластия стал анализ конфликта с Югославией. Хрущев прямо заявил, что Сталин в этой истории играл «постыдную роль».
Таким образом, своим докладом Хрущев достиг несколько целей: показал призрачное величие «вождя», не обладавшего ни должной компетентностью, ни мудростью, ни проницательностью. Докладчик однозначно констатировал, что главная ответственность за злодеяния, преступления, террор лежит на Сталине. Хрущев так же решительно осудил единовластие «вождя», явившееся источником многих бед для партии и народа. Это был взрыв в общественном сознании, самое смелое и неожиданное наступление на цезаризм, беззаконие и тоталитаризм.
Но Хрущев был и остался сыном своего времени. Его личный вклад в решительное разоблачение культа личности неоспорим. Только за одно это его имя навсегда войдет в нашу историю. Но доклад, подготовленный старым сталинским придворным теоретиком, не был глубоким; скользя по поверхности явлений и фактов, он почти не касался генезиса сталинизма, причин деформации социализма, более того, эти искажения даже не признавались. Сталинские «заслуги» полностью не отрицались: «Бесспорно, что в прошлом Сталин имел большие заслуги перед партией, рабочим классом и перед международным рабочим движением… Причем он был убежден, что это необходимо для защиты интересов трудящихся от происков врагов и нападок империалистического лагеря». Сталин, подвергаясь жестокой критике, одновременно получал и индульгенции перед историей.
Хрущев надеялся, что обсуждения вопроса о культе личности и его последствиях в кругу партии будет достаточно для ликвидации сталинских извращений. Об этом, по сути, докладчик откровенно заявил на съезде: «Этот вопрос мы не можем вынести за пределы партии, а тем более в печать. Именно поэтому мы докладываем его на закрытом заседании съезда. Надо знать меру, не питать врагов, не обнажать перед ними наших язв. Я думаю, что делегаты съезда правильно поймут и оценят все эти мероприятия».
Реформатор, сделав решающий прорыв, не мог понять, что «секретное мышление» — это как раз и есть сталинское мышление, унаследованное от призрака. «Знать меру» для Хрущева означало не обращаться с этими еретическими взглядами к народу, тем более к мировой общественности. Человек, который ещё шесть лет назад выступил с известной статьей «Сталинская дружба народов — залог непобедимости нашей Родины», не мог, конечно, в одночасье освободиться от всего того, что зрело, росло, формировалось в нем десятилетиями. Хрущев, не перечивший ни в чем «вождю» при его жизни, конечно, не забыл, что его поступки, как и поступки других соратников Сталина, целиком зависели от диктатора. Они привыкли исполнять, а не рассуждать. Сам Хрущев помнил, что нередко второстепенные, чисто хозяйственные вопросы он был не в состоянии решить сам, не обратившись прямо к Сталину. Это было небезопасно; мог последовать грубый отказ или какая-нибудь издевательская реплика. Но обращаться все равно приходилось…
«ЦК ВКП(б) товарищу Сталину Просьба взять на обеспечение государства истребительные батальоны, действующие против оуновцев. Просим:
кирзы для голенищ сапог — 104 300 дцм
юфты для передков сапог — 774 дцм
кожи подошвенной — 20 380 дцм
бязи для белья — 196 000 м ниток — 525 катушек
18.IX.1946 г.
Н. Хрущев
С. Круглов»{1161}.
Нетрудно представить, что если испрашивали нитки у «вождя», то в политических вопросах соратники испрашивать ничего не могли. Хрущев, нанесший первый мощный удар по сталинизму, не мог, естественно, сразу стряхнуть с себя все его постыдные атрибуты.
Вся непоследовательность, половинчатость, недосказанность Хрущева нашли отражение в постановлении ЦК КПСС «О преодолении культа личности и его последствий», принятом 30 июня 1956 года{1162}. В этом документе, мало похожем на доклад Хрущева, хотя и была сделана попытка вскрыть причины культа личности Сталина, тем не менее более ярко выражен компромисс со сталинистами. В постановлении, в частности, утверждается, что «серьезные ошибки» были допущены лишь «в последний период жизни Сталина». Раскрывая «объективные условия» формирования антиленинского феномена, постановление в значительной мере использовало аргументы самого Сталина: «После смерти Ленина в партии активизировались враждебные течения — троцкисты, правые оппортунисты, буржуазные националисты, стоявшие на позициях отказа от ленинской теории о возможности победы социализма в одной стране, что на деле вело бы к реставрации капитализма в СССР. Партия развернула беспощадную борьбу против этих врагов ленинизма». Далее говорилось, что «приходилось идти на некоторые ограничения демократии, оправданные логикой борьбы нашего народа за социализм в условиях капиталистического окружения». Но все это не столько объясняло, сколько оправдывало культовые уродства. Хрущев вновь возрождает идею «ленинского ядра», которое якобы сразу же после смерти Сталина повело решительную борьбу с культом личности и его последствиями. Мы же знаем, что все было далеко не так.
В постановлении ставится, кстати, вопрос: «Почему же эти люди не выступили открыто против Сталина и не отстранит его от руководства?». Далее следует констатация, которая, пожалуй, объективна, хотя и страшно горька: «Всякое выступление против него в этих условиях было бы не понято народом, и дело здесь вовсе не в недостатке личного мужества. Ясно, что каждый, кто бы выступил в этой обстановке против Сталина, не получил бы поддержки в народе». Хрущев, Президиум ЦК не захотели сказать, что выступать против Сталина нужно было значительно раньше, когда начала складываться тоталитарная Система. Не сказав этого, сняв вину с партии за диктаторство одного лица, постановление тем не менее сочло необходимым отметить, что «советские люди знали Сталина как человека, который выступает всегда в защиту СССР от происков врагов, борется за дело социализма. Он применял порою (?! — Прим. Д. В. ) в этой борьбе недостойные методы, нарушал ленинские принципы и нормы партийной жизни. В этом состояла трагедия Сталина (?!! — Прим. Д. В. )». Оказывается, все это было трагедией не народа, а лишь Сталина… «Было бы грубой ошибкой из факта наличия в прошлом культа личности, — отмечается далее в постановлении, — делать выводы о каких-то изменениях в общественном строе в СССР или искать источник этого культа в природе советского общественного строя. И то и другое является абсолютно неправильным, так как это не соответствует действительности, противоречит фактам». Хрущев и партия, разоблачив Сталина, защитили Систему.
При чтении постановления начинает казаться, что Хрущев, ведя дуэль с призраком Сталина 25 февраля 1956 года и нанеся первое, но смертельное поражение поверженному кумиру, сам испугался этой победы! Не случайно ЦК, официальная печать хранили полное молчание по поводу «секретного» доклада, как будто их целью было оградить народ от идеологического потрясения. Однако ознакомление с докладом глав делегаций братских партий, партийной общественности на закрытых собраниях с неизбежностью привело к его утечке. Уже в начале июня 1956 года текст доклада появился на страницах печати в США, Франции, Англии. А у нас официальные партийные органы более трех десятилетий делали вид, что этот вопрос совершенно не актуален. И только весной 1989 года доклад был опубликован в вестнике «Известия ЦК КПСС». Многолетнее сокрытие от народа этого документа свидетельствует, что сталинизм, увы, ещё жив, он только видоизменил свою форму. А ведь казалось, что партия, начав разоблачение и развенчание сталинизма, должна была и завершить его. С началом обновления на одном из съездов или пленумов следовало принять глубокий аналитический документ, который отразил бы полное и всестороннее отношение коммунистов страны к этому чуждому марксизму явлению. Но партия ни раньше, ни позже не смогла подняться до понимания призрачности утопии, превращенной в свою программу!
«Второе наступление» Хрущева на Сталина и сталинизм, предпринятое им на XXII съезде партии уже публично, открыто, лишь потеснило тоталитарно-бюрократический образ мыслей и действий. Потеснило, но не ликвидировало. Затем наступил долгий мораторий в четверть века. Брежнев, не решаясь полностью реанимировать Сталина и сталинизм, по совету Суслова и других своих соратников пошел по иному пути: в истории были созданы провалы, пустоты. Как будто не было Сталина, не было злодеяний сталинщины, не было тысяч, миллионов замученных и расстрелянных, не было ГУЛАГа. Бесполезно искать в энциклопедических словарях, изданных в те годы, материалы о Троцком, Бухарине, Зиновьеве, Каменеве, множестве других деятелей революций.
Схемы истории, создаваемые такими людьми, как Поспелов (готовы писать и панегирики Сталину, и его исторические некрологи), были упрощены до предела: Сталина как бы не было. Руководила партия (даже если она не собиралась на свои съезды и пленумы). А если Сталин и упоминался, то в «обойме» других сохраненных для истории вождей, как один из многих. Но только как совершивший «некоторые ошибки». И сам XX съезд, может быть один из подлинно исторических, на долгие годы попал в полосу идеологического моратория. Складывалось впечатление, что призраки сталинизма пошли в незаметное контрнаступление.
Здесь нет ничего случайного. Сталин умер, но Система осталась. Пришли новые люди, пользующиеся механизмом этой Системы. Те две памятные исторические атаки, которые со смелостью романтика-реформатора осуществил Хрущев, позволили пробить крупные бреши в корпусе сталинизма. Но его наследники без лишнего шума наложили политические, идеологические и социальные «пластыри» на эти пробоины. Книги, которые успели написать во время «оттепели» А. Солженицын и некоторые другие писатели и историки, оказались уже «не ко времени». Официальные исследования этих лет, посвященные 20, 30, 40, да и 50-м годам, представляли собой в основном «кривое зеркало».
Но хрущевский доклад сделал свое дело. В коммунистических партиях начался долгий и трудный процесс мучительной переоценки своей истории, ценностей, программ, взглядов. Это особая тема. Отношение некоторых партий строилось по Принципу: главным является не выяснение истины, а то, кто её выясняет. А поскольку, как подчеркивалось в постановлении ЦК КПСС, «в буржуазной печати развернута широкая клеветническая антисоветская кампания, поводом для которой реакционные круги пытаются использовать некоторые факты, связанные с осужденным Коммунистической партией Советского Союза культом личности И.В. Сталина», то реакция многих ортодоксально мыслящих руководителей была соответствующей. В иных случаях, как, например, в Итальянской компартии, руководство, и особенно сам П. Тольятти, не довольствовались ограниченным объяснением феномена сталинизма, а сами поставили вопрос о его природе. Во Французской компартии к оценке глубинных вопросов сталинизма, его генезиса и последствий подошли более осторожно.
Компартия Китая вначале солидаризовалась с выводами доклада Хрущева, а затем в условиях усиливающихся межпартийных разногласий перешла от поддержки к осуждению исторической акции XX съезда. Пожалуй, в концентрированной форме отношение к Сталину было выражено в совместной статье двух партийных китайских органов «Женьминь жибао» и «Хунци». Статья, опубликованная 13 сентября 1963 года, гласила: «На XX съезде КПСС товарищ Хрущев полностью и огульно отрицал Сталина. По такому принципиальному вопросу, имеющему отношение ко всему международному коммунистическому движению, как вопрос о Сталине, он предварительно не проконсультировался с братскими партиями, а после XX съезда, поставив их перед совершившимся фактом, стал навязывать им решение съезда». Далее в статье делались такие выводы: «Все заслуги и ошибки Сталина — это объективно существующая историческая реальность. Если сопоставить заслуги и ошибки Сталина, то у него заслуг больше, чем ошибок. Правильное в деятельности Сталина составляет его главную сторону, а его ошибки занимают второстепенное место. Каждый честный, уважающий историю коммунист, подводя итоги теоретической и практической деятельности Сталина в целом, видит прежде всего эту его главную сторону. Поэтому, правильно познавая, критикуя и преодолевая ошибки Сталина, необходимо защищать главную сторону его жизни и деятельности, защищать марксизм-ленинизм, который он отстоял и развил»{1163}. Это консервативная позиция, но аргументированная. Была реакция и иного рода.
В 1979 году к 100-летию со дня рождения Сталина Э. Ходжа опубликовал в Тиране книгу «Со Сталиным», где подробно описывал свои пять встреч с «вождем народов». В книге нет аргументов, обосновывающих неприятие решений XX съезда КПСС албанским руководством, но есть яростное, эмоциональное неприятие самой идеи осуждения вождизма. «Никита Хрущев и его соумышленники, — писал Ходжа, — в «секретном» докладе, с которым они выступили на своем XX съезде, облили грязью Иосифа Виссарионовича Сталина и постарались унизить его самым отвратительным образом, самыми циничными троцкистскими методами»{1164}.
По существу, каждая компартия по-своему «переваривала» доклад Хрущева на XX съезде. Потрясение, растерянность, но и оживление теоретической мысли, переосмысление прошлого опыта, как и ретроградство, идущее рядом со стремлением к обновлению, новым формам политической и социальной деятельности, — все это в высшей степени противоречивое отражение происшедшего в Москве на XX съезде стало реальностью. Думаю, что едва ли сам Хрущев мог предполагать, сколь противоречивыми будут последствия его прорыва.
В конце концов, Хрущев, оказавшись в центре внимания почти полутора тысяч делегатов XX съезда вместе с призраком ушедшего в небытие «вождя», едва ли представлял, что сцена дворца скоро расширится до планетарных масштабов. На этой арене развернется долгая борьба (она и сейчас ещё не закончена) различных концепций социализма. Силы, стоящие за этой концепцией, готовы даже применить военную силу, лишь бы законсервировать прошлое, ограничившись мелким «ремонтом». С одной стороны, ортодоксальной, жесткой, бюрократической, силовой, бескомпромиссной, одномерной, готовой оправдать даже преступления во имя торжества идеи. С другой — демократической, гуманной, многомерной концепции, исходящей из принципа, что высокая идея может опираться лишь на чистые, человеческие методы и средства, концепции, в основе которых — исторические компромиссы и сосуществование различных систем и идеологий. Конечно, у Хрущева ещё не было тех концептуальных взглядов, которые мы приобретаем сегодня. Но осмелюсь сказать, что если не сводить новое мышление только к современному осмыслению грозных реалий ядерного мира, а понимать под ним принципиально новое «прочтение» великих идей гуманизма, то нужно сказать, что Хрущев приоткрыл дверь социалистического мира для проникновения туда тех духовных ценностей, которые и ныне кое-кому кажутся ересью. Хрущев сдернул мантию непогрешимости с тирана, в котором как в кривом зеркале отразились сложнейшие противоречия эпохи. Сталин оказался непревзойденным мастером соединения высокой идеи с чудовищным абсурдом.
Сегодня можно сказать, что XX съезд партии, при всей незавершенности начатого тогда, дал нам дополнительные возможности не только для постижения эпохи, но и для углубленного понимания политического портрета Сталина. Вернусь ещё раз к Николаю Бердяеву, который, может быть, глубже, чем многие, сумел достичь тайны философии истории. Именно она позволяет через призму вечно пульсирующего бытия найти многие разгадки той или иной личности или, по крайней мере, надеяться постичь их. «Каждый человек, — писал Бердяев, — по своей внутренней природе есть некий великий мир, микрокосм, в котором отражается и пребывает весь реальный мир и все великие исторические эпохи»{1165}.
Каждый исследователь, преодолевая пласты времени и пытаясь понять то, что безвозвратно ушло, одновременно имеет шанс увидеть «оттиски», иногда очень слабые, порой кричаще-громкие, работы мысли, воли, страсти человека, чей портрет он хочет воссоздать. Этому помогают «раскопки» реликтов былого, отшумевшего, страшного. Реликты сталинизма требуют долгого осмысления. Подчас кроме анализа конкретных фактов я был вынужден прибегать к методам философии истории, предстающей в этом случае как пророчество, опрокинутое назад. Только постигнув прошлое, люди будут способны на пророчества, обращенные в грядущее.
Повинности советских крестьян при Сталине
http://www.newsland.ru/news/detail/id/785003/
Экономической основой сталинского СССР, который сейчас культивирует в РФ госпропаганда, являлась сверх-эксплуатация села. По уровню экономического и административного прессинга это были самые тяжелые времена для русских крестьян. Блог Толкователя просуммировал общие повинности советских «аграриев».
В конце 20-х годов прошлого века свыше 80% населения СССР проживало в сельской местности, с учетом малых городов - до 90%. Практически все они в сталинском СССР были превращены в нечто среднее между государственными рабами-илотами, как в древней Спарте, и позднеримскими колонами, отбывающими бесчисленное количество экономических, трудовых и прочих повинностей. Выкачивание средств из русской деревни большевики прекратили лишь в 60-70-х годах прошлого века (когда были разработаны нефтегазовые и рудные месторождения Сибири), а паспорта колхозники получили окончательно лишь к концу 70-х - началу 80-х годов XX века.
В 90-х - начале 2000-х годов в РФ небольшими тиражами были выпущены несколько монографий и сборников документов о реальной жизни сталинской деревни. Одним из таких изданий была работа РАН и Вологодского пединститута «Повинности российского крестьянства в 1930-1960-х годах» М.А. Безнина, Т.М. Димони и Л.В. Изюмовой, изданная в 2001 году. По мнению авторов, советское крестьянство фактически жило в условиях государственного феодализма, отдавая оброк - госпоставки (отменены лишь в 1958 году), отрабатывая барщину (регулируемый минимум отработки), который исчез лишь к концу 60-х годов, и выплачивая денежные налоги.
Как пишут ученые, созданная коммунистами в 30-х годах прошлого века система сверх-эксплуатации русского крестьянства условно делилась на три части:
- отработочная повинность;
- натурально-продуктовая повинность;
- денежная повинность.
Отработки
Каждый советский крестьянин был обязан отработать определенный минимум «трудодней» как в колхозе, так и на общественных работах. В трудовую повинность также включались вполне себе средневековые «обязательства» по гужевым, строительным отработкам, работе на лесоповале, ремонте дорог и так далее. В 1939 году постановлением ЦК ВКП (б) и СНК СССР было определено, что обязательный годовой минимум трудодней для женщин в возрасте от 16 до 55 и мужчин от 16 до 60 лет в колхозах устанавливается в размере 60-100 в год. В 40-50-х годах этот минимум был увеличен и к моменту смерти Сталина составлял уже усреднено 150 трудодней в год для женщин и 200 - для мужчин.
Окончательно такая система принудительных отработок исчезла лишь в 1969 году, когда колхозникам была гарантирована зарплата не реже 1 раза в месяц.
Колхозникам за трудодни полагалось, конечно, некоторое вознаграждение, однако его размер обычно был весьма и весьма низким, а часто они вовсе не оплачивались (об этом на примере ряда колхозов в сталинской России блог Толкователя рассказал ранее). К примеру, из оплаты трудодней колхозников, работавших возчиками на лесозаготовках, до 50% забирал себе колхоз. Зимой 1940-1941 годов на лесозаготовках трудилось до 1 миллиона советских крестьян.
Ряд отработок был бесплатным. Так, в сталинской России каждый колхозник с 30-х годов должен был отработать 6 дней в году на строительстве и ремонте местных дорог (единоличники - 12 дней). Эта повинность была отменена лишь в 1958 году. В 1933-1937 годах всего на строительство и ремонт дорог было мобилизовано 79 миллионов человек, а также 161 тысяча автомобилей и 35 тысяч тракторов.
Натуральный оброк
В 1932-1933 годах советские колхозники получили «обязательства» по государственным поставкам. Как правило, это был перечень видов сельскохозяйственной продукции, которые производили колхоз и личные подворья крестьян. С 1934 года размер поставок с дворов крестьян-единоличников и колхозников был уравнен, а с 1940 года в стране был введен погектарный принцип исчисления обязательных поставок с колхозов, который затем распространился и на приусадебные участки крестьян.
Уровень оброка в сталинском СССР в ходе его истории неуклонно повышался. Если в 1940 году колхозный двор был обязан сдать в год 32-45 килограммов мяса (единоличники - от 62 до 90 килограммов), то в 1948 году - уже 40-60 килограммов мяса. По молоку обязательные поставки выросли в среднем со 180-200 литров до 280-300 литров в год. В 1948 году колхозный двор также был обязан сдавать ежегодно от 30 до 150 куриных яиц. Госпоставки также регламентировали количество шерсти, картофеля, овощей и т.п. продуктов с каждого колхозного приусадебного участка.
При этом, что немаловажно, от уплаты обязательных поставок, например, по мясу и яйцам, не освобождались дворы, которые не имели мясных животных (это произошло лишь в 1954 году) или кур (их можно было заменить денежными выплатами или иными продуктами). Лишь после смерти Сталина в 1953 году государство снизило объемы таких поставок, в связи с чем советские колхозники на радостях даже сочинили поговорку - «пришел Маленков, поели блинков». Окончательно оброк у советских крестьян был отменен в 1958 году.
Денежная повинность
Эти повинности делились на государственные, местные налоги, «добровольно-принудительные» сборы и займы. Самым «древним» в СССР был сельскохозяйственный налог, введенный еще в 1923 году. После «угара» НЭПа, он был приспособлен для новых реалий. Этим налогом облагались все возможные доходы крестьянской семьи в любой сфере. В 1933-1938 годах каждое хозяйство платило в среднем 15-30 рублей в год. С 1939 года твердые ставки сельхозналога были заменены прогрессивной шкалой, что позволило государству постоянно увеличивать его размеры. В среднем размеры налога с вмененного денежного дохода составляли около 7-11%. Такие относительно небольшие, на современный взгляд ставки, не должны вводить в заблуждение - ведь налогооблагаемая база рассчитывалась по придуманной государством «доходности».
С началом войны в 1941 году для крестьян была введена дополнительная надбавка к этому налогу в размере 100% от его объема (заменена военным налогом в 1942 году, который составлял от 150 до 600 рублей в год с члена хозяйства). Суть этого налога заключалась в том, что государство устанавливало размер получаемого с подворья объема производства сельскохозяйственной продукции и так называемые расчетные нормы ее доходности. По сути, это был инструмент открытого грабежа крестьян со стороны государства.
К примеру, большевики считали в 1940 году, что годовая доходность коровы - 600 рублей. Помимо того, что крестьянин с нее был обязан уплатить натуральный оброк (обязательные госпоставки в виде молока и мяса), а также госзакупки (как правило, это касалось более колхозов, но часто эти сборы платили и сами крестьяне) по мясу и молоку по специально заниженным ценам, он еще должен был выплатить до 50-60 рублей деньгами за нее. В таком свете видно, что ни о каком «малом» давлении налогового пресса говорить не приходится.
Как правило, реальное состояние хозяйства крестьян финансовые органы мало волновало.
В 1942-1943 годах нормы доходности были увеличены в 3-4 раза, соответственно, вырос объем вмененного сельхозналога. Затем этот налог (точнее, нормы доходности) четырежды возрастали в 1947-1948 годах. Следующее увеличение пришлось на 1950 год. А в 1952 году состоялся апофеоз сталинской налоговой живодерни - налогом были обложены цыплята, новорожденные поросята, телята и ягнята. Кроме того, сельхозналог колхозники были обязаны платить и с продуктов (овощи, картофель), которые им выплачивались в колхозе за трудодни (причем с этих выплат колхоз брал налоги, поэтому получалось как бы двойное налогообложение для каждого агрария).
Если в 1940 году расчетная норма доходности коровы, как уже было указано выше, составляла 600 рублей, то в 1948 году - 3500 рублей, свиньи - 300 и 1500 рублей, соответственно, сотки картофельного огорода - 12 и 120 рублей, козы или овцы - 40 и 350 рублей, соответственно. Многие советские крестьяне вынуждены были переходить на содержание так называемых «сталинских коров» - коз, которые в налоговом плане обходились дешевле.
Стоит также отметить, что льготы по сельхозналогу, которые имели инвалиды, ветераны войны, нетрудоспособные крестьяне и ряд других категорий советских илотов, во второй половине 40-х годов по большей части были упразднены. Если в 1947 году средний двор в РСФСР в год платил до 370 рублей сельхозналога, то в 1951 году - уже 519 рублей. Необходимо понимать, что продать на колхозном рынке какие-либо продукты, чтобы расплатиться с налогом было непросто - во-первых, из-за снижения цен на продукты, во-вторых, из-за административных и налоговых сложностей. В результате постоянно росло число должников (их задолженность была прощена лишь в 1953-1954 годах).
Лишь после смерти Сталина размеры сельхозналога были существенно уменьшены, а к 1965 году они в среднем составили лишь около трети от уровня 1951 года.
Помимо этого налога, советские крестьяне были обязаны покупать облигации государственных займов (они выпускались в 1927-1958 годах, СССР их не оплатил, произведя по сути дефолт по этим обязательствам). Кроме того, каждая колхозная семья была обязана уплачивать «добровольные сборы» - так называемое самообложение.
В области косвенных сборов сталинский СССР был местом, где мало кто из современных неосталинистов захотел бы жить. Так, крестьяне и даже горожане были обязаны платить налог за рыбалку (что сегодня почему-то возмущает патриотическую общественность, когда с подобными предложениями выступает кто-либо из тандема), налог на холостяков и малодетных, налог на собак, налог на транспортные средства (платить надо было даже за велосипеды) и так далее.
Личные подворья крестьян, которые постоянно подвергались урезанию, были самым эффективным поставщиком продуктов в СССР - несмотря на скромную долю в общем фонде сельскохозяйственных земель (не более 5-7%), они давали по обязательным государственным поставкам в 1940 году до 30% всего картофеля в стране, мясу скота и птицы - 25 %, яйцам - 100%, молоку - 26%, шерсти - 22%.
В заключение необходимо сказать, что за отказ от выполнения повинностей государству крестьян ожидали как штрафы, так и высылка. Несмотря на декларируемые современными сталинистами и госпатриотами тезисы о якобы бесплатном образовании в СССР, сельские школы (в которых училось абсолютное большинство населения тогдашнего СССР) были обязаны содержать сами колхозники и за свой счет платить довольствие учителям, а также оплачивать учебники и прочие материалы. Это же касалось детских садов (если они вообще были в колхозе), больниц и других учреждений социальной сферы.
Источник: ttolk.ru http://ttolk.ru/?p=6821
Про крестьян и паспорта
http://nagaevo.livejournal.com/1991.html
• May. 4th, 2010 at 2:37 PM
• Тут и там периодически всплывают рассказы о «колхозном рабстве беспаспортных крестьян» при Сталине. Как это водится у широкой публики, знаний мало, понимания ещё меньше, но вой стоит – мама не горюй.
А что же там было-то при Сталине?
Предыстория вопроса.
Придя к власти, большевики паспорта отменили. Полная свобода: живи кто хочешь и где хочешь. Правда, города при этом быстро наполнились преступным, неработающим и просто асоциальным элементом. Управлять городским хозяйством, когда в городе неизвестно, сколько народу живёт, тоже несколько затруднительно. Преступность была – ого. Поэтому было принято решение разобраться и навести порядок. Но сначала необходимо сделать отступление. Итак…
Общее замечание: завывания о том, что переток сельского населения в города есть следствие созданного большевиками «колхозного ада» - они не от большого ума. В связке «деревня-город» миграционное сальдо всегда в пользу города. Со времён как бы не Древнего Рима ещё. При любых строях и режимах. Меняется положение только при чрезвычайных обстоятельствах: голод, эпидемия, война. Вот в средневековой Европе население, спасаясь от чумы, бежало из городов. Или в России во время Гражданской войны имел место отток городского населения в деревню по причине голодухи. В Германии во время Второй мировой горожане переезжали в сельскую местность, спасаясь от бомбёжек. А в нормальных условиях сальдо, повторяю, всегда в пользу города.
Историческая справка: по состоянию на конец 20-х годов СССР являлся аграрной страной, в которой большинство населения (более 80%) составляли крестьяне. Руководством был взят курс на коллективизацию и индустриализацию. Одно неотделимо от другого.
Коллективизация. Село представляло собой океан мелких хозяйств. Крайне неэффективных. Хозяйствование велось на уровне времён Ивана Грозного: вспашка сохой, ручной сев, жатва вручную (косой, а то вообще серпом), хранение урожая в амбаре, транспортировка телегой. Товарность была исключительно низкой, ниже, чем в 1917 году, на четвёртом году изнуряющей войны, прикончившей Империю. Большая часть продукции, произведённой на селе, там же и потреблялась. Коллективизация позволяла повысить эффективность сельского хозяйства и увеличить товарность производства. А заодно – разгрузить деревню от огромного количества народу.
Индустриализация. Городское население в силу своей малочисленности физически было неспособно удовлетворить потребности создаваемой промышленности в рабочих руках. Отмечу: это было понятно изначально. Никакой альтернативе крестьянам, как источнику рабочих рук, не было. Казалось бы, злодеям-большевикам, желающим закрепостить крестьян и проводить переток рабочей силы из одного сектора народного хозяйства в другой под бдительным присмотром, имело смысл сначала ввести паспортную систему, привязать крестьян к земле, а уж потом строго под контролем устраивать миграцию. По оргнабору (о нём будет речь дальше). В реальности же было совсем не так: коллективизация и индустриализация начались безо всяких паспортных систем. В первую пятилетку никаких паспортов не было.
Органбор. Он же вербовка. Часто можно услышать, что, дескать, это был практически единственный способ для беспаспортного крестьянина покинуть село. Враньё. В действительности же дела обстояли так: для гигантов индустрии типа Кузнецкого или Норильского комбинатов набрать необходимое количество рабочих рук самостоятельно было невозможно – местности кругом малолюдные. Только набирать по всей стране. Поэтому на помощь предприятиям пришёл Наркомат труда. Он помогал с оргнабором. Но вот какое дело: оргнабор – удовольствие не из дешёвых. Затраты на организацию и проведение ложились на само предприятие. У гигантов индустрии выбора не было – самостоятельно (своим ходом) людей не наберёшь, но вот многие предприятия, которые находились не в таком пиковом положении, стали самостоятельно отказываться от оргнабора и набирать работников исключительно «самотёком». Подчеркну: набор «самотёком» был изначально. Он не был запрещён ни в начале, ни даже в 1940 году, когда запретили самовольный уход и переход. Брать же новых сотрудников сами не запрещалось никогда. Например, вчерашний выпускник школы сам выбирал: куда ему пойти, а заводу, соответственно, который был им выбран, никто не запрещал самостоятельно взять нового работника. Важный момент: предприятие само решало – как ему набирать людей. Ещё более важный момент: начиная со второй пятилетки, как раз когда стала действовать паспортная система, активность оргнабора снизилась. Всё больше людей (в массе своей – те самые беспаспортные крестьяне) стало устраиваться на работу «своим ходом»: пришёл на завод/фабрику, поступил на работу. Завыватели про это не знают, а данный факт, стоит заметить, ну совершенно не вписывается в концепцию «привязали крестьян к земле, вся движуха строго организованно, под контролем властей».
Итак, каковы были итоги первой пятилетки? Миллионы крестьян ушли в промышленность. Требовались ещё миллионы. Индустриализация продолжалась. При этом наблюдались и сугубо негативные явления: города прямо-таки кишели преступниками и просто сомнительными личностями. Помимо того, что расцвёл криминал, так ещё в полный рост встали проблемы управления городским хозяйством.
Для постоянного проживания (а не просто пребывания) в городе стало обязательным иметь паспорт. Ещё раз: паспорт – не привилегия, но обязанность горожанина. Основания для получения паспорта: иметь работу, жильё, учиться в городе. Ну, ещё иждивенцы были. Проведённая паспортизация резко оздоровила города: неработающие элементы, преступники и прочая шушера (профессиональные нищие, лица без определённых занятий, цыгане и т.п.) или покинули города сами, или были выдворены. В деревне паспортизация-то не нужна: все и так на виду, все про всех всё знают. Чай, не город.
А что же крестьяне, паспортами не «осчастливленные»? Говорят, они были прикованы к селу отсутствием паспортов. Это враньё.
• Во-первых, стоит понимать, что «нет паспорта» ; «нет документов». Документы-то как раз были. Удостоверения личности, книжки колхозника, справки, метрики – документов хватало.
Во-вторых, стоит знать, что крестьяне с документами постоянно прибывали в города по своим надобностям: что-то продать, что-то купить, проведать родню и т.д. Поездка в город – не экстраординарное событие, но рутина. Крестьяне постоянно ездили в города и, соответственно, постоянно получали справки у себя в селе. Кстати говоря, зимой, когда в деревне делать особо нечего, многие «прикованные к земле» беспаспортные крестьяне уезжали на подработки в города. На месяцы.
В-третьих, для того, чтобы стать горожанином, паспорт не требовался. Устройся на работу, поступи на учёбу – и живи на законных основаниях. Важный момент: паспорт для устройства на работу или поступления на учёбу был необязателен. С городских, понятно, спрашивали паспорта, с деревенских – другие документы. Достаточно было справки.
Не шибко обременённые знаниями граждане утверждают, что получить справку можно было только, дескать, с письменного разрешения председателя колхоза. Это враньё. Как водится, врунишки упускают несколько моментов. Во-первых, не все селяне были колхозниками. Например, учительница, направленная в сельскую школу до введения паспортной системы – она селянка без паспорта, но не колхозница. Зарплату ей платит наркомат (министерство) образования, а не колхоз. Соответственно, председатель колхоза ей не начальник. Плюс, ещё были единоличники. Например, мой прадед, экс-кулак, не работал в колхозе и на Советскую власть ни дня в своей жизни. А прожил почти сто лет. Вовремя разобравшись, куда дует ветер, он передал всё хозяйство сыновьям, а сам занялся исключительно пасекой. Своей частной пасекой. В колхоз не вступал. Торговал своим мёдом на базаре. Вот так-то.
Во-вторых, форм справок было две: от колхоза и от сельсовета. Это разное. Колхоз – это, фактически, кооператив. Где правление избирается самими крестьянами. Избирается, понятно? Колхоз по своей сути – фирма, предприятие. Не государственное, нет. А вот сельсовет – орган Советской власти. Рекомендуется их не путать. Колхоз относится только к колхозникам, сельсовет – ко всем селянам, поскольку граждане – все. Орган Советской власти не подчинялся негосударственной фирме «колхоз». Они сами по себе. Один другим не управляет. Колхозник, если кто не понял, имеет отношение не только к колхозу, но и к Советской власти. И даже в первую очередь к Советской власти. Потому что гражданин СССР.
Справки выдавались и там, и там. Давали справки легко. Имели ли место случаи самодурства? Когда документы зажимали? Да, имели. Только не стоит их выдавать за систему: в стране продолжалась индустриализация, властям были нужны рабочие руки крестьян в промышленности, бо альтернативы крестьянам не было. Председатель колхоза – такой же царь и бог, как сейчас гендиректор фирмы. Сейчас точно так же, как тогда, могут не отпустить, скажем, в отпуск или на учёбу (не подпишем обходной, не выдадим трудовую), когда, например, горят сроки, нет замены и т.д. Или работай, или вообще увольняйся нафиг. И рассчитайся. Тогда было то же самое.
Так вот, с документами крестьянин приезжал в город и устраивался на работу. Промышленности были нужны рабочие руки, брали крестьян охотно. Устроившись на работу и получив общежитие (или поселившись у городской родни, если была возможность), вчерашний крестьянин становился горожанином и получал паспорт с пропиской. Важный момент: миграция лимитировалась не якобы «удержанием крестьян на селе», а возможностью городов по приёму новых жителей. Работаешь, учишься, есть где жить – добро пожаловать. Плодить неработающий элемент власти не собирались. Собственно, достаточно глянуть статистику: крестьяне переселялись в города миллионами. Сальдо:
1927–1938 — 18,7 млн.
1939–1958 — 24,6 млн.
1959–1970 — 16,4 млн.
Во как их к земле «прикрепили». Это только сальдо, замечу. Стоит понимать, что реально переселившихся в города было ещё больше. Поскольку из города шёл поток специалистов: врачей, учителей, механизаторов, агрономов, зоотехников и т.д. Даже в конце 60-х, когда масштабная индустриализация была давно завершена (а крестьяне по рассказам завывателей в массе паспортов не имели аж до 1974 года, следовательно были «крепостными»), в течение 1968-69 годов в город из села переехало 4,4 миллиона человек, из города в село – 1,7 миллиона. Кстати, за это же время ещё 2,5 миллиона «крепостных» переехали из одного сельского административного района в другой. Закрытие крестьянам дороги в город отсутствием паспортов (без которых, якобы, не устроишься на работу) — заурядная ложь. В стране было столько новых вакансий, что обладатели паспортов (абсолютное меньшинство населения, между прочим) заведомо не могли их заполнить. Никакого смысла держать на селе массу народу при том, что промышленности были нужны миллионы рабочих рук, не было. Ведь что фактически изменилось с введением института прописки и паспортной системы? Исчезла вольница «живу где угодно на основании лишь собственного желания и более ничего». Чтобы жить в городе, стали обязательны законные основания. Работа, учёба. Что характерно, вольница исчезла для всех. Житель, например, Казани, не мог переехать жить, скажем, в Саратов «просто так», только потому, что хочется жить в Саратове. Хоть и с паспортом. Паспортная система и институт прописки ограничили всех граждан страны, а не только крестьян. Ограничения, следует заметить, были вполне разумны. Выбор между вариантом «в городе живут люди, имеющие работу, которым есть где жить» и вариантом «в городе живёт кто угодно» достаточно очевиден даже с обывательской точки зрения. Желающие могут прикинуть для себя разницу между «в соседней квартире поселилось 20 цыган без определённого занятия» и «в соседней квартире могут селиться только имеющие работу граждане, причём не в каких угодно количествах».
Отдельно стоит упомянуть и об учёбе. Некоторые утверждают, что и тут коварные большевики ставили палки в колёса колхозникам. Комментировать подобный бред трудно, но можно и нужно. Крестьяне были, если кто помнит, одним из двух привилегированных классов. Вместе с рабочими. Советская власть, надо отдать ей должное, реально много делала для того, чтобы подтянуть культурный и образовательный уровень отсталых слоёв населения. Уже само по себе происхождение было бонусом в силу «классовой близости» крестьян и Советской власти. Более того: существовала вполне официальная система льгот для поступающих в учебные заведения. Не только для крестьян. Для рабочей молодёжи, направленных от предприятий, сирот, демобилизованных из армии и т.д. В союзных республиках ещё и для национальных кадров. Вот моя родная бабка. Колхозница. Она сама (не по направлению) приехала в город и поступила в фельдшерское. Стала горожанкой. И таких были миллионы. В основном вчерашние крестьяне шли в заведения попроще: техникумы, меды, педы и проч. Но поступали и в академии, и даже в университеты. Те самые «бесправные беспаспортные» крестьяне.
Многих волнует вопрос уголовного преследования колхозников. Как с этим обстояло дело? Очень просто. Паспортный режим был для всех. Первое нарушение паспортного режима не влекло уголовной ответственности ни для кого. Ни для кого. Разница между беспаспортным гражданином и паспортным действительно была: попервости штрафовались оба, но беспаспортного ещё и высылали обратно. Высылали незатейливо: своим ходом. Штраф, справка, предписание прибыть по месту жительства в родное село к такому-то сроку. Далее: второе нарушение паспортного режима влекло уголовную ответственность для всех. Для всех. Независимо от паспортности/беспаспортности. Вплоть до двух лет лишения свободы. Неискушённым в работе дознания/следствия могут впарить следующую байку: дескать, беспаспортного колхозника могли замести и бросить на месяц в спецраспределитель (бомжатник). И вообще, мол, колхозник для городских милиционеров – потенциальный носитель «палки». Важное пояснение: гражданина с документами (будь то паспортный с иногородней пропиской или колхозник с просроченной справкой) в бомжатник совать нельзя. Оформляется административный протокол, штраф за нарушение паспортного режима – всех делов-то. Уголовное дело возбуждать не за что. Если не рецидив, конечно. Задержанный без документов городской проверялся по ЦАБу (центральное адресное бюро), сельский – по ОАБу (областное). Дальше обычным порядком (см. выше). Вот если на гражданина данных не было, то тут действительно бомжатник и выяснение – кто это вообще такой. Но это уже про бомжей, это другая история.
Ошибочные представления и завывания про «крепостничество» имеют под собой чаще всего простое основание: некорректная экстраполяция сегодняшнего положения с паспортами на сталинскую эпоху. Сейчас, например, без паспорта даже на паровоз билет не купишь. Тогда для поездки паспорт был не нужен. Паспортная система и институт прописки ограничивали всех граждан СССР. Всех. Свободы проживать, где вздумается, лишь на основании собственного желания – не было ни у кого. Человек с паспортом по прибытии в другой город был точно так же обязан зарегистрироваться в течение суток, как и человек без паспорта. Точно так же не имел права пребывать в другом городе без оснований более 30 суток. Уголовный кодекс действовал на всех.
Да, между прочим… Я читал известную работу Попова. Это не историческое исследование, это лживая агитка. Помимо собственно брехни, работа аж клокочет ненавистью к Советам. Автора серьёзно заносит. За фразы типа «В деревнях и селах оставались те, кто сделал ставку на советскую власть, кто решил верно служить ей, вознамерился сделать карьеру на унижении и порабощении односельчан, захотел построить себе лучшую жизнь за счет эксплуатации рядовых колхозников» в приличном обществе без промедления закатывают в рыло.
В сухом остатке: рассказы про «крепостничество», «рабство» и т.п. реальностью не подтверждаются. В реальности десятки миллионов беспаспортных селян переселялись в города. Басни же о том, что большевики старались крестьян прикрепить к земле, но находчивые крестьяне находили лазейки в «крепостном праве», лучше оставить для слабоумных. Десятки миллионов переселившихся в города – это результат не близорукости властей, проморгавших якобы дырки в законодательстве, это результат целенаправленной политики.
Кондолиза Райс. Создание советской стратегии
Олег Бутенко http://www.rosbalt.ru/blogs/2011/05/24/851921.html
http://ru-history.livejournal.com/2997351.html
oleg_butenko ( oleg_butenko) пишет в ru_history
@ 2011-05-22 16:38:00
К сожалению, эссе бывшего госсекретаря США в Интернете отсутствует. Опубликовано в толстом принстонском сборнике Makers of Modern Strategy from Machiavelli to the Nuclear Age.
Эссе Кондолизы Райс укрепило меня во мнении, что образованные и информированные иностранцы лучше понимают российскую/ советскую историю, а в данном случае и стратегию, чем сами русские. Не знаю, почему такие работы о России, написанные ведущими политиками Запада, не переводятся на русский язык и не издаются в России.
На 30 страницах Райс анализирует советскую военную и политическую стратегию (в данном случае это одно и то же) с 1917 по 1956г. Эссе изобилует ссылками на работы Троцкого, Фрунзе, Свечина, Сталина, Тухачевского и др. Чувствуется солидная подготовка автора. Несмотря на отдельные фактические неточности, выводы Кондолизы Райс оригинальны и заслуживают внимания.
О чем же поведала Кондолиза Райс? Тезисно:
«Ленин и его соратники были впечатлены системным анализом Клаузевица о постоянном взаимодействии политики и войны. Когда большевики захватили власть в разоренной войной Российской империи в октябре 1917 года, у них не было никакого сомнения, что война, революция, политика и общество неотделимы».
«Очевидно сама идея «оборонительных» операций была чужда коммунистическим мыслителям; марксизм как динамическая теория исторического прогресса рассматривал оборону только как временное состояние, пока не настанет очередь наступления».
«Советская политическая доктрина недвусмысленно оборонительная, но советская военная стратегия бесспорно наступательная, даже упреждающая по характеру».
«По мере политического ослабления Троцкого, в Военном комиссариате возрастало влияние Фрунзе, который вначале был первым заместителем Троцкого, а через несколько месяцев стал комиссаром по военным делам. Принцип маневра и верховенство наступления было закреплено в советском мышлении».
«Комиссар по военным делам (Фрунзе) уделял значительное внимание получению иностранных технологий и одновременно созданию местной (технологической) базы. Благодаря наследию Фрунзе Советский Союз превратился в страну, которая вся целиком готовится к войне, в гарнизонное государство. Он добивался милитаризации ключевых отраслей промышленности и централизации власти в принятии военных решений».
«Новая Красная Армия встала перед лицом опасностей, возникающих как на Востоке, так и на Западе. Война на два фронта воспринималась как реально возможная; в 1928 этот страх привел к идее о необходимости разделения на две части массивной советской территории. Решения, которые были приняты между 1928 и 1930 годами сделали советский Дальний Восток экономически и административно независимым регионом от европейской части страны».
«В то время как лучшие военные умы умолкли, Сталин остался, чтобы взять на себя непререкаемую ответственность для проведения военных приготовлений. Он был убежден, что предстоящая война будет иметь две фазы. Во время первой фазы в войну будут вовлечены капиталистические державы, а Советский Союз останется нейтральным в этом конфликте. Ключевая задача для Сталина была, таким образом, растянуть эту фазу, насколько это возможно… Нацистско-советский пакт 1939 года необходимо анализировать в этом ключе. Война с капиталистическими странами рассматривалась как неизбежная, но противоречия, присущие капитализму, должны вначале привести их к войне друг с другом… Его (Сталина) дипломатические маневры помогли приобрести Советскому Союзу несколько месяцев и некоторую ценную территорию. Но они не перенесли войну на более поздний срок».
«Одна четвертая часть советских вооружений была потеряна в первые недели войны (1941) из-за неисправностей оборудования и ошибочной тактики». 671 (Любопытно, что Райс нигде не говорит о пресловутой «неготовности» Советского Союза к войне; причины катастрофы 1941 года т.о. следует искать не в неготовности, а в стратегии и тактике).
«Победа России во ВМВ во многом была победой концепции страны, полностью мобилизованной на войну».
«Наибольшим изменениям подверглась сфера оборонительной стратегии и тактики. На ранних этапах войны советские военнослужащие не знали, как вести оборонительное маневрирование и, по мнению немецких наблюдателей, упорно держались своих позиций даже в тех случаях, когда отход был целесообразен».
«От принципа неизбежности войны советская политическая доктрина отказалась в 1956г. Он был замещен концепцией «мирного соревнования и сосуществования» с враждебным капиталистическим лагерем и ожиданием того, что социализм в долгосрочной перспективе одержит победу».
Этими словами заканчивается эссе:
«Необходимость в опоре на военную мощь государства, приобретенную за счет огромных затрат и организованную как у милитаризованных государств прошлого, была вынесена из советского исторического опыта. Этот опыт придает советской версии перманентной борьбы выраженную милитаристскую окраску».
Олег Бутенко http://www.rosbalt.ru/blogs/2011/05/24/851921.html
kap1914
2011-05-22 02:40 pm UTC (ссылка)
у Клаузевица они никогда не образовывали диалектического единство (а подлинном смысле слова диалектика). Французский мыслитель считал, что надо войну вести не ради войны, а лишь до достижения определенных целей, по другому сказать, цели военные есть цели политические.
oleg_butenko
2011-05-22 02:53 pm UTC (ссылка)
Клаузевиц - немецкий мыслитель
kap1914
2011-05-22 03:08 pm UTC (ссылка)
но не диалектическое, но в общем Райс права - Клаузевиц был активно использован большевиками) рассуждения интересные, а где полный вариант?
(Ответить) (Уровень выше) (Ветвь дискуссии)
oleg_butenko
2011-05-22 03:11 pm UTC (ссылка)
нет полного варианта в интернете. А переводить и выкладывать 30 страниц убористого текста (по сути все 60, т.к. русский текст длиннее) у меня нет ни сил, ни времени.
Сталинисту от сталиниста
Сергей Белашов
Сталинисту от сталиниста.
http://www.proza.ru/2011/07/07/1626
Рецензия на «Я вышел из КГБ в большом смятении - В. Алкснис» (Игвас Савельев)
Сталин не был дураком и знал как удержать Власть. Опыт он получил еще будучи в Грузии агентом охранки и главой военной дружины большевиков.
Сергей Белашов 21.06.2011 21:19
Спасибо, что напомнили старую басню об "агенте охранки", разоблачённую ещё при жизни И.В. Сталина. Весёлая у антисталинистов жизнь по известной поговорке: "Голь на выдумки хитра". А в отношении того, что гений "не был дураком" слышу первый раз. Ещё раз благодарю, что всё это воспроизвели - 5 дней не мог ответить от хохота. Не помню, когда так смеялся раньше.
Игвас Савельев 26.06.2011 20:21
Зря смеялись. Мой отец был одним из активных комсомольцев тракторист - поднимал по ризыву комсомола Туркестанскую целину. Мать - первая пионерка на Моспочтампте и активная комсомолка. В 1929 г. вышли их комсомола, увидев, кого из прохиндеев поставили его возглавлять.
Именно они мне и рассказали уже после начала демокрадии, что было со Сталиным в Баку.
Сталин в Баку был избит рабочими за предъявление документа охранки.
Все не так просто. Не дураки служили в спецорганах и при царизме.
Не случайно Сталин вырезал всю большевистскую гвардию к 1939 г. Почитайте полное собрание сочинений В.И. Ленина и обратите внимание на даты смерти всех большевиков с которыми он был связан 1934-1939.
Сергей Белашов 28.06.2011 21:36
Подобные побасёнки я слышу, по крайней мере, с 1956 года.
Они все опровергнуты, в том числе и некоторые из них ещё при жизни Иосифа Виссарионовича Сталина. Вы мне доставили удовольствие тем, что на начальном этапе нашего знакомства у меня сложилось о Вас именно то впечатление, которое Вы мне подтвердили именно в этом ответе. Из-за отсутствия времени и интереса повторять пройденное, то есть толочь воду в ступе, мы с Вами расстаёмся. Благодарю за внимание и желаю доброго здравия и творческих успехов. Честное слово сталиниста, желаю.
Игвас Савельев 29.06.2011 00:08
О стерилизации прививками девочек в России
Сергей Белашов
О стерилизации прививками девочек в России.
Vasiljeva mailto:greenpol@mail.ru
Стерилизация прививками девочек в России.
Здравствуйте,
Уважаемые единомышленники, друзья!
Я обращаюсь к вам с огромной просьбой остановить то безумие, которое в России организовывает
Г.Онищенко. Речь идет о поголовной вакцинации наших детей в принудительном порядке!
Кто-то мне сразу возразит, мол, незачем об этом говорить, почти два века прививают и ничего страшного.
Однако, я настаиваю, и прошу внимательно пройтись по ссылкам, чтобы до конца понять, о какой опасности идет речь.
Вначале прививки были натуральными, т.е. людям вводился ослабленный вирус заболевания.
Но не прививки остановили эпидемии.
Снижение уровня заболеваемости произошло, благодаря улучшению жизненных условий: более чистой воды, улучшенной канализационной системы.
Пищи. Свежих продуктов сельского хозяйства. Снижения бедности. Появления антибиотиков.
Как известно, перед выходом любого нового лекарства на рынок оно должно пройти немало различных проверок: тестирование в лабораториях, испытания на животных и лишь потом на людях. Если на любом этапе обнаруживается "прокол", то дальнейшая разработка препарата становиться невозможной. До тех пор пока нет гарантии безопасности, препарат не станет доступным для широкого использования.
Однако с вакцинами всё обстоит с точностью до наоборот, хотя казалось бы, в данном случае речь идёт о младенцах, тут стократ большая осторожность нужна!
Никаких серьёзных исследований не требуется для того, чтобы очередная вакцина была лицензирована и стала обязательной для применения у сотен тысяч и миллионов детей.
Вакцины, вопреки всякому здравому смыслу и существующим стандартам, применяемым к другим лекарственным препаратам обладают "презумпцией невиновности" и применяются до тех пор, пока не будет очевидно доказан их вред.
Вакцины не проверяются ни на канцерогенный эффект (способность вызывать рак), ни на мутагенный (способность вызывать генетические мутации).
В вакцины добавляют высокотоксичные вещества (ртуть, формальдегид, фенол, алюминий). Эти вещества ядовиты, вредны для организма, могут стать причиной тяжёлых болезней, смерти. Но об этом пресса молчит.
В процессе производства вакцины постоянно заражаются микробами, вирусами, грибками и простейшими. Для нейтрализации в свою очередь, также применяются токсические вещества (антигрибковые препараты и антибиотики) так что в итоге получается ядовитый коктейль с никогда не изучавшимися свойствами.
Два года я отслеживаю эту информацию,и уже только
в Мурманске знаю три семьи, где умерли 6и месячные дети, будучи здоровыми.
И единственное вмешательство, которое было в их жизнь - это прививки.
Причина смери не установлена: остановка сердца. Более глубокие исследования не проводятся.
Сегодня общалась с женщиной, у которой сын после прививки полиомилита
стал инвалидом на всю жизнь.
Единственное наказание, которого они добились - выговор врачу.
Благодаря интернету думающие доктора и ученые начали обобщать информацию о последствиях массовой вакцинации (иммунизации).
И все они в один голос констатируют: там, где происходит поголовная вакцинация увеличивается смертность и сами эпидемии. В результате обобщения материалов по этой теме появилась на свет книга "Беспощадная иммунизация". Ее текст доступен для скачивания в интернете:
Краткие, и очень убедительные тезисы с мнениями врачей здесь:
Ученые - иммунологи, изготовители вакцины признают, что самой опасной является распространенная комбинированная вакцина MMR (комбинированная вакцина против кори, свинки и краснухи). Кроме того, некоторые серии одной и той же вакцины могут быть опаснее одна другой. Они вовлекают человеческий организм в процесс, целью которого является подрыв иммунной системы. Они на самом деле могут вызвать ту болезнь,
защитить от которой предназначены. Либо дать сбой системе и породить совершенно непредсказуемое заболевание.
В так называемой чистой вакцине были обнаружены: в противокоревой вакцине "Римавекс" различные цыплячьи вирусы. В полиовакцине - акантамебу, которую называют "амёба, пожирающая мозг". Обезьяний цитомегаловирус в той же полиовакцине. Пенистый обезьяний вирус в ротавирусной вакцине.
Вирус птичьего рака в вакцине MMR.
Различные микроорганизмы в сибиреязвенной вакцине.
Потенциально опасные ингибиторы ферментов в обнаруживают в самых различных "чистых" вакцинах. Вирусы уток, собак, кроликов в вакцине против краснухи. Пестивирус в вакцине MMR.
И невозможно определить тот вред, который они могут принести, поскольку никаких исследований в этом направлении не проводилось, или почти не проводилось.
Это рулетка.
Большинству людей неизвестно, что некоторые полиовакцины, аденовирусные вакцины, краснушная вакцина и
вакцина против гепатита А производятся из абортивных тканей человеческого плода.
Один из изготовителй вакцин рассказывал:
- Когда вы ищите загрязняющие вещества в вакцинах, то со всем обнаруживаемым
материалом вы просто теряетесь. Вы знаете, что этого там не должно быть,
но что это, вы представления не имеете. Я обнаруживал то, что я считал мельчайшими фрагментами человеческого волоса или человеческой слизи.
Я обнаруживал то, что можно только определить, как "чужеродный белок" и что, на самом деле, может быть что угодно. Создавая вакцины, мы используем различные животные ткани, и они являются источником загрязняющих веществ.
Естественно, я не упоминаю тут такие стандартные химикалии, как ртуть, формальдегид и алюминий, которые целенаправленно используются в вакцинах...
Во всем мире при проведении вакцинации необходимым условием является информированное согласие пациента или его родителей. Врач объясняет все преимущества и возможные побочные эффекты прививок, и родители имеют право согласиться или отказаться от вакцинации.
В нашей стране, несмотря на то, что существует аналогичный закон, к сожалению, от врача не получить подробную и достоверную информацию.
Такая информация есть здесь: www.privivkam.net/info.php?s=2&id_1=012&id_2=017&id_3=0 (www.privivkam.net/info.php?s=2&id_1=012&id_2=017&id_3=0)
и здесь: vakcina.ru/prot_pok/ (vakcina.ru/prot_pok/)
На сайте www.antibiotic.ru/library.php (www.antibiotic.ru/library.php) выложена большая книга:
Р. Я. Мешкова Иммунопрофилактика. Руководство для врачей.
Содержание (оглавление)
В том числе: Состав вакцин, входящих в прививочный календарь Нежелательные реакции (осложнения) на отдельные вакцины
Заключения о возможной связи отклонений в состоянии здоровья с вакцинацией
Противопоказания к вакцинации!
Несмотря на однозначное требование российского
Закона об иммунопрофилактике инфекционных заболеваний 157-ФЗ от 17сенября 1998г., согласно которому проводить профилактические прививки можно лишь "с согласия граждан, родителей или законных представителей несовершеннолетних и граждан, признанных недееспособными в порядке, установленном законодательством РФ" (статья 11.2), прививки детям в роддомах, детсадах и в школах делают без ведома родителей.
Теперь же по инициативе Геннадия Онищенко иммунизация (вакцинация) будет обязательной для вообще всех. Без прививок ребенок не будет зачислен ни в детский сад, ни в школу! И если закон допускал добровольный отказ родителей от вакцинации, то с 2011 года по инициативе Онищенко более никто не может защитить своих детей!
В настоящее время в поликлиники страны поступила вакцина для молодых девушек и стареющих женщин. Вслед за ней от специалистов – иммунологов летит предупреждение:
Одна прививка рассчитана на профилактику рака груди или матки у девушек от 12-30 лет.
Данная прививка будет являться обязательной в школе.
Содержание: Совпадает с прививками, которыми стерилизовали девочек Мексики, Никарагуа, Ирака.
Воздействие на организм: Создание в организме постоянной, так называемой "ложной беременности" и отторжение плода на 3-4 месяце беременности.
Такая прививка имеет огромное психическое воздействие, вызывающая нарастающий стресс у девушки, молодой женщины.
Вторая разновидность вакцины рассчитана на женщин старше 45 лет.
Содержание : Иммуноглобулин человека и препараты ГМО.
Воздействие на организм : Резкое омоложение женщины, с последующим, в течение 2-5 лет резким его снижением до нуля, т.е. невозможности организма противостоять никакой инфекции.
Возвращаясь к детям. Я уже не раз предупреждала родителей, чтобы, прежде, чем делать прививку своему ребенку, они хотя бы ознакомились с аннотацией, которая прилагается к каждому медицинскому препарату, в т.ч. и к вакцине. Ознакомились с побочными явлениями.
А прочитав ее, предлагала задуматься: хотите ли вы, дорогие родители вводить добровольно нанести вред здоровью своего ребенка?
Я уже не знаю, как на пальцах объяснить, быть может вы посмотрите вот этот малюсенький сюжет о влиянии ртути на нервные окончания и развитие нейронов мозга человека, который стало возможным увидеть благодаря
новейшей технике:
www.youtube.com/watch?v=7pcECqYBmwQ&feature=player_embedded (www.youtube.com/watch?v=7pcECqYBmwQ&feature=player_embedded)
И это эффект только от неуловимых паров ртути. ... в Энергодаре Запорожской области вскоре после прививки вакциной "Пентаксим" погиб грудной ребенок. 17 августа в морг донецкой больницы имени Вишневского в течение четырех часов поступило два детских тельца.
Четырехмесячные дети также получили прививку "Пентаксим". Вскрытие показало отек тканей легких - двустороннюю пневмонию. Родители Саши и Даниила не стали молчать, и на следующий день украинские
СМИ взорвались возмущенными сообщениями. Следом стали появляться сообщения и о других аналогичных трагедиях, в частности, из Луганска, где после прививки "Пентаксимом" скончался ребенок, у которого
посмертно была диагностирована пневмония.
Французская вакцина "Пентаксим" пришла на смену получившему зловещую репутацию препарату "Тетракт-ХИБ" того же производителя.
Министерство здравоохранения утвердило программу и внедрило в Украине эту недешевую вакцину. Несомненно, что первой реакцией Минздрава было опровержение связи между прививкой и смертью. Именно так рекомендует
поступать в подобных случаях Всемирная организация здравоохранения:
сначала категорически опровергнуть, а потом уже начать разбираться.
Эта вакцина поступила и в Россию.
... Детям изначильно вводят вакцину против полиомилита. Пполиомиелит, как болезнь официально объявлена ликвидированной в цивилизованном мире (РФ сертифицирована как страна, свободная от полиомиелита, в 2001 г.),
а потому выбивать согласие на прививки вакцинаторам приходится не под страхом неминуемого заражения, а всего лишь обещанием возвращения заболевания...
Вполне безобидные детские болезни, как корь или свинка, краснуха ветрянка оставляют стойкий, обычно пожизненный иммунитет, в то время как иммунитет прививочный довольно быстро исчезает, причём исчезает тем быстрее, чем реже встречается заболевание. Таким образом вакцинацией болезнь отодвигается из
детского возраста, когда она практически всегда безопасна, в подростковый и взрослый, когда её последствия могут быть неизмеримо более серьёзны.
В результате здоровые дети должны подвергнуться риску дважды: сначала рискуя получить осложнение после вакцинации, а потом болезнь в том возрасте, когда она неизмеримо опаснее.
Вряд ли многие родители, будь они информированы, согласились бы рисковать здоровьем своих детей.
Согласно российскому прививочному календарю, в течение первых 1,5 лет жизни ребёнок должен получить 9(!) различных прививок, причём первую (от гепатита В) - в первые 12 часов жизни, а вторую (БЦЖ) - в первые 3-5 дней. Таким образом, как минимум половину из первых 18 месяцев жизни ребёнок "совершенно законно" должен быть болен.
Зададимся вопросом:
Каким же образом мыслиться сделать ребёнка более здоровым в будущем, если он постоянно нездоров в течение того самого времени, когда развиваются важнейшие системы организма, призванные обеспечить здоровье на всю жизнь?
Показательно, что за исключением прививки от натуральной оспы, практически, ни одна вакцина, однажды попав в прививочный календарь, его не покинула вне зависимости от того, какова эпидемиологическая обстановка. Список прививок растёт и, соответственно ему, растут доходы производителей и распространителей вакцин и прочей
кормящейся вокруг вакцин публики. Здоровья у детей всё меньше, тяжёлых болезней, встречающихся во всех возрастах всё больше.
Я убедительно прошу: давайте объединимся вместе и напишем для начала заявление протеста в адрес Геннадия Онищенко. И отстоим право самостоятельно решать родителям, будут они вакцинировать своих детей или нет. Под заявлением поставим подписи всех: и правых и левых, и просто неравнодушных людей. Речь идет о спасении главного ресурса нашей страны - детей!
Я прошу лидеров самых разных общественно-политических движений откликнуться на мой призыв и поддержать требование: не использовать непроверенные прививки на наших детях! Отменить прививки тех болезней, которые уже перестали существовать или могут просто не применяться. Тщательно расследовать и предавать огласке все случаи преждевременной смерти детей, не имевших до прививок выявленных заболеваний.
Член политсовета ОДД "Солидарность" эксперт - эколог
Елена Васильева
С уважением,
Vasiljeva mailto:greenpol@mail.ru
© Copyright: Сергей Белашов, 2011
Свидетельство о публикации №21101180734
Список читателей / Версия для печати / Разместить анонс / Заявить о нарушении правил
Рецензии
Написать рецензию
Российских людей хотят умышлено истребить, превратить детей в калек
и в последующем испытывать на них ,как над животными другие смертельные препараты. У меня две собаки ,я им не делаю ни каких прививок(чумка ,бешенство ,интерит и другие,хотя вет врачи советуют делать 1 раз в год ) ,а правильно ухаживаю и кормлю натуральной пищей,а что говорить о детях ,женщинах,пожилых людей,
которым навязывают смертельные прививки. Мы живем в государстве ,где балом правит дьявол.
Посмотрите беспредел Онищенко .http://newsland.ru/News/Detail/id/614201/
Российских матерей надо лишить права отказываться от вакцинации детей. Такое заявление сделал главный государственный санитарный врач Геннадий Онищенко.
По его мнению, действия матерей, выступающих против прививок, являются "преступными", передает "Эхо Москвы".
В настоящий момент Г.Онищенко совместно с детским уполномоченным Павлом Астаховым обсуждают возможность выступления с соответствующей законодательной инициативой, которая сделала бы прививки детей обязательными вне зависимости от желания родителей.
"Имеет ли право мать, будучи сама привитая, защищенная, ставить ребенка под угрозу заболевания?" – задается вопросом Г.Онищенко. Он призвал россиян "не заставлять детей становиться мишенью инфекционной агрессии вследствие предубеждений".
Напомним, в России проводятся прививки против десяти инфекций: вирусный гепатит В, туберкулез, дифтерия, столбняк, коклюш, корь, краснуха, эпидемический паротит, полиомиелит и грипп. По закону, родители ребенка должны подписать согласие на прививку или отказ от нее.
05 января 2011г.top.rbc.ru/society/05/01/2011/524359.shtml
Мария Лурье 19.01.2011 20:20 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Вопрос о прививках. Это вопрос медицинский. К сожалению, получить от практикующих медиков вразумительных ответов никак не получается.
Сергей Белашов 20.01.2011 12:00 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Сталин против
http://www.proza.ru/2011/08/29/258
Локсий Ганглери
Полная луна нередко заставляет людей совершать странные, причудливые поступки: кто-то – гуляет по скату крыши, кто-то – в чате с потусторонними незнакомцами, кто-то вообще.… Да Бог с ними! а вот мне пришло в голову посмотреть фильм под названием «Троцкий против Сталина». Зачем? Да вот, брат, полнолуние!..
Как говориться, «сказать, что я пришел в ужас, значит, ничего не сказать». Впрочем, сказав, что я «пришел в ярость», тоже немногое скажешь!.. Так что, лучше не приходить в ужас или в ярость, и ничего не говорить, а попытаться написать… что-нибудь.
Ну, во-первых, что у нас по поводу названия!? Не знаю, как там было на самом деле, но в САМОМ фильме – ни слова о борьбе ТРОЦКОГО против Сталина. Да если бы Троцкий вознамерился предпринять что-либо ПРОТИВ Сталина, мы бы никогда ничего не узнали о последнем:! Шутка ли: всесильный нарком, гроза армии и флота, сверхпопулярный герой революции, второй человек после Ильича – при полуживом Ильиче, наконец, просто столь «талантливый и блестящий» человек – и… какой-то безвестный генсек Сталин!
Но вот, в чем финт фортуны: произошло КАК РАЗ НАОБОРОТ. И очень жаль, что г-н Млечин не поведал нам, КАК действительно никому не известный Сталин, при помощи только Кагановича, Молотова и Берии с Ворошиловым, умудрились сперва убедить в своей правоте Политбюро и Красную Армию, потом – весь народ, а затем и устранить «легендарного победителя Белого движения». Иначе, пришлось бы доказывать, что «злой и тупой Джугашвили» - это блеф и, ГЛАВНОЕ, что Сталин не КОНКУРЕНТ Троцкого по части раздела наследия Российской Империи! Ибо награбленное Львом Троцким сотоварищи не перекочевало на счета и в сейфы Сталина, а пошло на строительство народного хозяйства.
Ведь, в самом деле, человека – любого человека! – нетрудно убить. Но вот как можно сделать лишним, ненужным и опасным столь авторитетного, влиятельного и гиперактивного энтузиаста?!.. Убрать, не «убрав»?
«Капитал-демократ» Млечин «объясняет» только мотивы, и то – крайне неудовлетворительно: оказывается, Сталин, как и все члены партии, просто ЗАВИДОВАЛ тов. Троцкому. Шутка ли: «целый Бердяев» считал Троцкого «интеллектуалом», не говоря уже о массах, о «своих»…
* * *
Я слишком понимаю, что можно не любить Сталина: в конце концов, Иосиф Сталин – не далекая милая девушка и не симпатичный молодой человек. Даже напротив, он – политик, а уж на эту категорию мы за последние тридцать лет насмотрелись: некого и вспомнить даже без омерзения: разве что только Брежнева, быть может, Улофа Пальме или Муаммара Каддафи!..
Да, Бог с ним, можно даже и не уважать Сталина. Хотя, согласен, трудно не уважать личность такого масштаба. Впрочем, если уж твой личный масштаб «заключен» лишь в пределах от нала до безнала, тогда с масштабами можно и не считаться. К тому же, все мы – грешные люди, и никому, наверное, не чужды зависть, злоба и гнев…
…Но сводить личность к порокам, тем более, редуцировать стратегию и тактику Сталина к только зависти и озлобленности – это, пожалуй, чересчур. Даже для журналистов и демократов. Это уже, не при дамах будь сказано, фрейдизм какой-то!.. Нет, правад: напоминает папского легата, который пытался склонить русский народ к католичеству – и это во время Иоанна Грозного! – но получил скипетром в бок: молодец царь! И вот, как сей «прокуратор всея Руси» описывает царский пир. «Подают у них изогнутые калачи. Этим напоминают всем, что они – рабы, ведь калачи имеют форму хомута!». Казалось бы, жри да радуйся! но нет, – папский фрейдист, прости Господи, и тут обнаружил подвох! Уезжал бы, умник, к своим Медичам да прочим: там все делалось без всякого подтекста; блудили, жгли – людей и книги, да головы рубили начистоту, можно сказать, в рамках политики открытости!..
* * *
Я всегда понимал дело так: с одной стороны, сам концепт перманентной революции мешал Сталину строить сверхдержаву и, более того, созидать общество нового типа. Потому-то Сталин и выгнал Троцкого. С другой стороны, эти же цели вынудили Сталина провести серию репрессий, истребивших сотни сотен и тысяч человек.
А все оказалось просто, пошло и тупо: Сталин, оказывается, хотел лишь выместить на людях детскую обиду, заложенную в нем «пьяным отцом, который стегал ремнем маленького Сосо». Отсюда – десятки миллионов жертв. И среди них – ОСОБЕННАЯ жертва, а именно, тот самый человек, который затмевал Сталина своими могучими дарованиями!
Потом, очевидно, Никита свет-Сергеич, извиняюсь за выражение, в свою очередь выместил на Сталине свои «отцовские комплексы» и досады, отыгрался за унижения. В общем, вся история – сплошь эдипы да либиды, да еще сАды с мазОхами… Да всякий либерал, еще лучше, интеллект-либидорал, скажет вам, что все так и есть…
Нет! не так, господа!.. Цели, которые поставил Иосиф Сталин перед собой и страной, были достигнуты! Империя, недоразваленная Ильичем и Давыдычем, превратилась в не только богатую, но и самую читающую в мире сверхдержаву на высочайшем уровне научно-технического развития, и с сильнейшей армией на планете. Эта сверхдержава удачно противопоставила себя засилью золотого тельца в мире, построив общество победившего социализма – останки этого общества до сих пор еще не полностью разбиты заокеанским тушкам Свинстона и Заскорузвельта. Кроме того, державе, созданной Сталиным, и ее Красной Армии, удалось одержать победу над армией, сильнее которой, пожалуй, не было и нет на протяжении истории – армии германского вермахта!
* * *
А за этим стоит еще одна победа. Есть такой предмет, который позволяет в жизни добиться цели, а в истории – увидеть смысл. Предмет этот в свое время назвали «КУЛЬТ ЛИЧНОСТИ», не зная поистине, о чем разговор. Выражение это принадлежит Шепилову (очевидно, почерпнувшего его у «друзей заокеанских»), а употребил его впервые Хрущев, НАВЕРНОЕ, по отношению к Сталину (имя Сталина не значилось в знаменитом политдокладе генсека, еще не осмеливался!..) Несомненно, это выражение гораздо более оправдано применительно к правлению самого Хрущева – даже за неимением личности…
Попытайтесь хорошенько всмотреться – ровно ничего одиозного в этом выражении нет! Просто, мистер Хрущев не любил культы. И еще больше он не любил личностей, очевидно, из зависти. А больше всего он не любил культ личности тов. Сталина. Но вот в чем беда: культ личности Сталина ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СУЩЕСТВОВАЛ. Причем, это был КУЛЬТ, а не ПИАР, ЛИЧНОСТИ, а не хорошо позиционированной ХАРИЗьМЫ (от слова «харя»).
И вот когда эта личность была развенчана, то конец пришел и всем остальным «проявлениям культа личности», точнее, КУЛЬТУ ЛИЧНОСТЕЙ. На самом деле, «культ личности» есть не только «культ личности Сталина», и уж тем более, не «Иосифа Виссарионовича Джугашвили»! Это еще и культ Паши Ангелиной и Алексея Стаханова, Трижды героя Российской Империи и Четырежды героя Советского Союза Буденного, культ Павки Корчагина и Тимура с его командой, наконец, культ Ильи Чавчавадзе и Александра Пушкина, а также многочисленных героев войны и труда!..
«Культ личности» – не враг НАШЕМУ КУЛЬТУ, но он явно противостоит многим, чрезвычайно разнообразным и распространенным культам. Например:
Это – Ренессансный культ человека (читай «общечеловека»);
Пост-ренессансный (БУРЖУАЗНЫЙ) культ Банкира с якобы принадлежащим ЕМУ капиталом (а не обществу);
Культ окружающей среды – а это не только явно гипертрофированная экология, но и оккультизм с его якобы имматериальными и якобы нейтральными полями, энергиями и волнами различной природы; наконец, это и
Культ неизбежного столкновения общества и среды (ибо ресурсы всея планеты – ничто, перед аппетитами либерал-демократов и олигархов); того, кто может подмять под себя общество = капитал и вымотать природу – это и есть победитель в обязательной «эволюционной борьбе за выживание», но не ЛИЧНОСТЬ, а некий ВЗАИМОЗАМЕНЯЕМЫЙ индивид.
Что же до ОБЩЕЧЕЛОВЕКА, тут можно сказать одно. Общечеловек «звучит гордо» (таков слоган гуманизма), но на деле, является такой же имперсональной абстракцией, как «капитал» со своими якобы спонтанными и естественными индексами и тенденциями к росту и спаду. А по мне, «ЧЕЛОВЕК» звучит… ну, когда как. По-разному, в общем, звучит. А вот «ЛИЧНОСТЬ» звучит без гордыни, зато РЕАЛЬНО и КРУТО!
* * *
POSTFACTUM
В качестве постфактум я хотел бы привести пост Виталия Третьякова. По приглашению Центра национальных интересов (возглавляемого Дмитрием Саймсом), он выступал на "панели" конференции под названием «Выборы и внутренняя политика в США и России». Вторым докладчиком был Стивен Радемейкер, директор Группы Подеста, бывший помощник госсекретаря США (это показывает уровень и калибр конференции).
Так вот это замечание, отобранное мною для PS к моему эссе.
«Маккейн <…> опередил нас своей уверенностью в том, что президентом вновь будет Путин. Один конгрессмен заметил: говорят, что Путин вновь введет в России коммунизм. Когда мы заметили, что это вряд ли, он отреагировал так: «А тогда какое мне дело до вашего президента?!».
Заметка Виталия Третьякова так и называется «Американским конгрессменам и сенаторам абсолютно все равно, кто будет следующим президентом России».
Давайте, не будем сравнивать партийцев Зюганова со сталинскими орлами. Прошло больше полувека с тех пор, как Иосиф Сталин в могиле (сначала, в одной, потом – в другой). Кроме того, на протяжении вот уже шестидесяти с лишним (ой, ЛИШНИМ!) лет, происходило и происходит в СССР и РФ все это, по преимуществу, безобразие. Но благодаря Сталину, Молотову, Жукову, Берия, Кирову, Ворошилову, Кагановичу, отчасти и Брежневу и другим товарищам из «Сталинской гвардии плюс» - благодаря, наверное, ИМ, слово «КОММУНИСТ» до сих пор является весьма МАРКИРОВАННЫМ понятием в политическом – да и жизненном! – словаре демократически выбранных фигурантов, то есть политической попсе, Запада. Демократические кандидаты – «а по-моему, они одинаковые!»: какая разница, кто возьмет больше грантов – ЕР, ЛДПР, или, вообще, SPQR (что «Наша-Раша», что «Йедина-Раша», без разницы!)
А вот когда народ начнет САМ делать СВОЕ дело!..
На этом светлом пожелании и позволь мне попрощаться с тобою, любезный Читатель!..
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Добрый день!
С.М.Киров, как и все большевики, был отпетым негодяем.
Конечно, его "замочил" в коридоре (жаль, что не в сортире) другой коммунист Николаев.
А вот, кто и как это организовал, и то, скольким людям был ненавистен Киров, - это не принципиально.
Пауки в банке очень напоминают бандитов прорвавшихся случайно во власть.
Так и тут.
Ержан.
Ержан Урманбаев-Габдуллин 07.10.2010 16:22 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Очень похоже описывают повешенного Есенина.
Такой вопрос: как Вы относитесь к убийству Есенина? Нет, Вы к нему, конечно же, не относитесь)). Хотела сказать, к чему больше склоняетесь: к убийству или самоубийству? Если есть соображения на эту тему, интересно Ваше мнение.
Амаль, Вам присуща необычная способность видеть и рассматривать предмет исследования с той стороны, на которой он лежит. Это удается немногим. Но именно это и притягивает. Плюс определенная доля юмора)). Хочется возвращаться на Вашу страницу.
С благодарностью,
Наталия Дар 03.09.2010 01:10 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо, Наталия! Очень тронут. К сожалению, делом Есенина не занимался. С уважением,
Амаль Раф 03.09.2010 03:36 Заявить о нарушении правил
Спасибо, мой дед за руку с Т. Кировым здоровался.
Поправкин 18.09.2010 18:28 Заявить о нарушении правил
Вам спасибо! И успехов.
Амаль Раф 18.09.2010 22:09 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Ничего неестественного в этом деле нет. Семья моей жены , родом из Владикавказа. У Бабущки МАРИИ ВИКЕНТЬЕВНЫ БЫЛО 15 ДЕТЕЙ.Один из них , в период проживания Кирова в этом городе , был офицером Российской армии, фронтовиком. С Кировым он подружился на каком то митинге. С М. проживал в соседнем доме и часто бывал в гостях у своего друга. Мария Викеньтьевна , как могла подкармливала его, он только что вернулся из ссылки и сменил фамилию. Дед Иосиф, то же знал Кирова, так как работал начальником станции Беслан.Все шло тихо и мирно, пока не начался Сорокинский бунт. Начали убивать офицеров. Дядю моей жены, убили на глазах его "друга", С М Кирова.Вы наверно думаете , что он пытался защитить его? Ничего подобного. После этого случая , на следующий день после похорон , он имел наглдость заявиться в дом, но с позором был изгнан. Были еще несколько эпизодов , не в пользу всеобщего любимца, в которых он был совсем не добрым, как его рисуют по сей день.У них -этих самых революционеров, совсем иное восприятие жизни и понятия о дружбе. Сталин был не лучше. Видно где то С М , просто перешел кому то дорожку и ...
Вячеслав Кудяков 26.08.2010 21:59 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
В самую точку! Среди революционеров такая "дружба" шла - мама не горюй! Сталин, по понятиям "старых большевиков", был выскочка, сделавший себе имя народного заступника на статье "Головокружение от успехов", переложив в ней ответственность за "перегибы" колективизации на НКВД и местные органы власти. Очень сильный ход! Убийство Кирова - тоже сильный ход, но ответный - руководство НКВД решило разыграть многоходовку, в результате которой Сталин и его окружение вылетали в паровозную трубу. Настояая гангстерская разборка среди "товарищей"! Не расколи Сталин всю эту комбинацию, хоронили бы не только Сергея Мироновича, но и Иосифа Виссарионовича, Вячеслава Михайловича и Клемента Ефремовича под траурные марши...
Амаль Раф 27.08.2010 00:31 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Очень и очень интересно. Так как я интересуюсь такими публикациями обязательно буду Вашим постоянным читателям.
С уважением, Эльшад
Эльшад Алиев 26.08.2010 16:55 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо, Эльшад! Особенно - за интерес! Удачи.
Амаль Раф 26.08.2010 17:38 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Очень интересно. К сожалению мы знаем ( пока) только небольшую верхушку айсберга.И автор вполне может иметь свою точку зрения, отличную от хрестоматийных записей, за что ему и большое спасибо.Прочел с удовольствием.успехов вам и удачи.
Ралот 24.08.2010 21:59 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо! И вам удачи и успехов.
Амаль Раф 24.08.2010 22:13 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Все хорошо, все логично. Одно плохо: мотив?
Я читал и другие материалы, помню схему: основной коридор, коридорчик. Интересовался "съездом победителей", взаимоотношениями внутри Политбюро...
Ну, незачем Сталину верного сталинца, если не друга, то наиболее доверенное лицо, да и в период подготовки к "большой чистке" устранять.
Сталин - не сумасшедший. Все его решения логичны, хорошо продуманы. Смертью Кирова он потом умело воспользовался, да. Но убивать?
Насколько я понимаю Сталина, смерть Кирова была для него личной трагедией. Последний человек, с которым он мог о чем-то поговорить, поболтать; а не указывать, вещать, лицедействовать и т.д. Вожди тоже люди. Невозможно "вождить" 24 часа в сутки.
И все же: это - хорошее исследование, добросовестное. С уважением к Автору.
Тем не менее, я склоняюсь к версии, что Киров был убит Николаевым "на теле" своей жены. А Борисова шлепнули, так как много знал нелицеприятного о Кирове, в то время как покойник бронзовел и должен быть скоро стать монументом.
Ещё раз с уважением
Игерин 21.08.2010 17:39 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо! В переписке с другими рецензентами, я уже отвечал на подобные вопросы: ничего, что указывало бы на Сталина, как на заказчика убийства, не найдено. А Хрущев очень хотел бы найти... На мой взгляд, существовал заговор в НКВД во главе с Ягодой против Сталина и его ближайших сподвижников с целью захвата власти в стране. Убийство Кирова - способ выманить И. В. С. из Кремля и уничтожить по пути следования в Ленинград. Очень интересная история, но не для этой статьи. Успехов.
Амаль Раф 21.08.2010 18:53 Заявить о нарушении правил
Какой-то один клоп убил другого клопа. Результат: на одного клопа стало меньше. Олег Малашенко, Гродно
Олег Малашенко 21.08.2010 21:56 Заявить о нарушении правил
Результат: через тройку лет постреляли свыше шестисот тысяч... "клопов".
Амаль Раф 21.08.2010 22:19 Заявить о нарушении правил
Вот так они и дожили до наших дней, высасывая кровь друг у друга,и у тех, кто под лапы попадался.Только перековались в капиталисты. Но у них какой социализм, такой и капитализм...
Олег Малашенко 22.08.2010 06:04 Заявить о нарушении правил
С последними словами соглашусь полностью! В самое яблочко!
Амаль Раф 22.08.2010 12:47 Заявить о нарушении правил
Это плохо, что согласились. Не люблю единомыслия, о ведь тоже как бы вроде да невзначай тоталитарностью отдает.Хотя...спасибо за понимание.
Олег Малашенко 22.08.2010 14:12 Заявить о нарушении правил
Олег! Как вы относитесь к единомыслию относительно таблицы умножения? Тоталитаризм ведь, чистой воды!%)
Амаль Раф 22.08.2010 15:46 Заявить о нарушении правил
Амаль,таблица умножения -- это главный манифест тоталитаристов. В ней лишь один пунктик достоин длительного и напряженного изучения: 2х2=4, остальное -- можно спокойно выбрасывать в корзину. Олег.
Олег Малашенко 22.08.2010 17:38 Заявить о нарушении правил
Большая у вас корзина!%) Сложение и вычитание - туда же? Впрочем, вопрос явно риторический...
Амаль Раф 22.08.2010 20:05 Заявить о нарушении правил
Да шучу я, Амаль, шучу.
Олег Малашенко 23.08.2010 01:14 Заявить о нарушении правил
Ага! Раскололись! %) Некоторые так заигрываются, что становятся тем, во что играют! Рад, что с вами все в порядке! Удачи.
Амаль Раф 23.08.2010 01:35 Заявить о нарушении правил
Согласен. В порядке. И Вам того желаю! С уважением, Олег Малашенко, Гродно
Олег Малашенко 23.08.2010 21:32 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Мне очень понравилось произведение и то, что автор не навязывает своих измыщлений или как принято у некоторых додумок. Все поставленно лаконично и алгоритмически правильно в такой последовательности, что создается ниболее полная картина того ужастного события. Теперь я не так резко осуждаю тиранов прошлого в настоящем увы тирания скрыта от глаз людей превращена в полуправду и предоставляется под иными соусами с иными ярлыками. А тут все справедливо. Моего деда (увы я не застал его в живых он умер в 60х) два раза арестовывало НКВД и хотя он был одним из тех кто с красной армией освобождал Забайкалье. Много было несправедливого неправильного, и Иосиф воплощенный диавол.. но это мое мнение. Спасибо что не даете разуму утонуть в "современной бытовой жиже" пишите я ВАС читаю. С Уважением Лыков.
Василий Лыков 22.07.2010 12:16 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо, Василий! Полностью разделяю ваш подход - тот, кто видит мир черным и белым, по-существу, слеп. Успехов.
Амаль Раф 22.07.2010 12:24 Заявить о нарушении правил
Убийство Сергея Мироновича Кирова есть не что иное, как хорошо срежисированный спектакль, где роль главного режиссера сыграл отец всех народов. К сожалению, прямых улик, доказывающих это злодейство нет, однако почерк очень очевиден. Вспомните, сколько политических убийств было совершено под диктовку усатого узурпатора власти? Сколько еще в современной истории белых пятен?
И вряд ли мы получим при нашей жизни ответы на эти вопросы.
Борис Бем 05.08.2010 21:03 Заявить о нарушении правил
"Вспомните, сколько политических убийств было совершено под диктовку усатого узурпатора власти?" Так в том то и дело, что роль Сталина в убийствах Троцкого, Коновальца и т.д. хорошо известна. А о деле Кирова известно только то, что Хрущев, Никита Сергеевич, очень желал повесить его на Отца народов, но так и не смог. Чехарда с обвинениями (первыми под раздачу попали "белогвардейцы") и убийство комиссара Борисова, вызваного на допрос к Сталину, указывают на непричастность последнего к преступлению. Сталин использовал смерть Кирова во "внутривидовой борьбе", но нет никаких оснований полагать, что именно он был инициатором трагедии. Ягода - не человек Сталина, и НКВД (на тот момент) не карманное сталинское ведомство. Все намного сложнее.
Амаль Раф 05.08.2010 21:37 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Насколько помню, я ранее читал в эпоху разоблачений и низвержений идолов, что Николаев был мужем женщины, работающей в Смольном и, скорее всего, состоящей в интимных отношениях с С.М. Кировым. Насколько помню, по тогдашней версии, убитого Кирова вытащили из какого-то кабинета в коридор. Убили его совсем в другом месте. Насколько помню, анализ состояния его нижнего белья показал, что он примерно в то время находился в состоянии сексуального контакта. Вполне возможно, что Николаева кто-то мог использовать. Думаю как дилетант, что, если в человека только что выстрелили, то при падении он ещё может получить синяк. Не думаю, что, если Киров находился в то время в сексуальном контакте, кто-то из охраны должен был при этом присутствовать.
С уважением, Георгий.
Георгий Прохоров 11.07.2010 12:32 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Я уже писал о несостоятельности амурной версии трагедии. Успехов.
Амаль Раф 11.07.2010 16:21 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Какая разница, кто убил эту мразь. Все эти большевистские вожди стоили друг друга. У меня они ассоциируются с кучкой каких-то злобных тварей, копошащихся в кровавом дерьме и пожирающих один одного.
Анна Ермилова 10.07.2010 17:11 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Глобально мыслите, Анна. Блоками. А я лишь пытался реабилитировать мелкого, ничтожного и злобного Николаева, несправедливо, на мой взгляд, записанного в убийцы. Счастья вам.
Амаль Раф 10.07.2010 17:20 Заявить о нарушении правил
Вы молодец, Амаль, хотя бы потому, что этим, вроде бы забытым и мало кому теперь интересным эпизодом русской (советской) истории занядись. Хотя мне кажется, что Ваше расследование не закончено. Самое непонятное, что в нем пока осталось, зачем МВД (так из Ваших материалов следует) понадобилось вдруг убивать Кирова,да еще таким странным способом и такой ценой. Зачем это понадобилось Запорожцу - а это уже НКВД. В известном докладе нити были протянуты к Сталину. И была в этом политическмая логика - после 17-го съезда Киров стал Салину опасен, по крайней мере возбуждал ревность, А как действуют роевницы...
Невольно создается впечатление, что реабилитируя Николаева, исследование реабилитирует Сталина.
Тем не менее тест интересен и высокого качества. Спасибо.
Леонид Волков -Лео Лево 13.07.2010 17:17 Заявить о нарушении правил
опечатка - не тест, а текст
Леонид Волков -Лео Лево 13.07.2010 17:17 Заявить о нарушении правил
Вы правы, Леонид, это еще не вся история - это лишь ее часть. Подумываю написать пьесу - о заговоре НКВД против правительства СССР и лично т. Сталина. Поэтому часть материалов придерживаю "на потом". Успехов.
Амаль Раф 13.07.2010 17:59 Заявить о нарушении правил
Это очень интригует. Правда, Ягода, в оличие от того, что тут некоторые сообщили, никогда не был троцкистом. Дальше , естественно, встанет вопрос, против кого в пррамвительстве? Против Рыкова? Против Куйбышева?В общем, целый ряд занятных вопросов. Но не сомневаюсь, что у ВСас есть ответ. Ждем-с!
Леонид Волков -Лео Лево 13.07.2010 21:37 Заявить о нарушении правил
В правительстве те, кто ехал вместе с т. Сталиным в одном поезде из Москвы в Ленинград - предсовнаркома Молотов, нарком обороны Ворошилов и т.д. Увлекательная была поездка, несмотря на грустный повод, и кто знает, чем бы она закончилась, не прихвати предусмотрительный Иосиф Виссарионович с собой наркома НКВД Ягоду... С поездами всякое случается.
Амаль Раф 14.07.2010 02:00 Заявить о нарушении правил
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Мне нравится,что Вы не вешаете вину на Сталина и его окружение. Сталин , несмотря на имевшуюся параноидность, мыслил ясно и логично. Смерть преданного ему Кирова была ему не нужна.
Лев Виленский 17.06.2010 18:29 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо, Лев! Мое убеждение состоит в том, что каждый должен отвечать лишь за то, в чем виновен. Вешанье всех собак на кого-то одного - метод Лестрейда. Мне больше нравится Холмс. Успехов.
Амаль Раф 17.06.2010 18:40 Заявить о нарушении правил
Приношу извинения обоим собеседникам, что вмешиваюсь в чужую рецу и ответ на нее, но из всех прочитанных мной мнений по пооду этой статьи, ваше обсуждение показалось наиболее кратким и точным. И сама реца, и ответ на нее. Мне тоже кажется, что самым правильным является ко всем историческим событиям подходить с точки зрения логики и здравого смысла.
С уважением.
Владимир Быстров 04.07.2010 20:18 Заявить о нарушении правил
Вмешивайтесь, Владимир! %) Это же открытая площадка...
Амаль Раф 04.07.2010 20:30 Заявить о нарушении правил
Откуда такие подробности, что, как и где???? Пара документов, частично касаемая убийства, на которую навалено столько фантазии!!!!! Если все было засекреченно тогда, то сейчас откуда такие домыслы?
Я считаю, что все эти мечтания - ничего более, как остаточные явления из холодной войны, когда западному миру было жизненно необходимо подорвать репутацию нашей страны через подрыв репутации правещей коммунистической верхушки. И, поверьте, это западу удалось!
Коммунистов уже нет, а таже политика продолжается - по подрыву..., уже вообще, руководства России..., с подсознательным внушением мысли о том, что талантливым российским народом не могут руководить выходцы из него, а только внешнее правление, осуществляемое из другого государства. И что интересно - наши граждане, опасливо начавшие хавать эту наживку еще в семидесятых, с удовольствием проглатывают ее и сейчас!!!
Возможно, с такими, югославский сценарий все-таки будет осуществлен на территории РФ!!!
Кузьма Вараба 07.07.2010 11:04 Заявить о нарушении правил
Уважаемый Кузьма! Откровенно говоря, я по прочтении данного очерка ничего такого, о чем пишете Вы, не обнаружил. Больше того - из этого как раз следует, что искать в убийстве Кирова "руку Сталина" - противоречит нормальной логике. А факты как раз подтверждают эту логику. То, о чем пишете Вы, тоже вполне справедливо, но не имеет прямой связи с темой очерка, который, скорее, подверждает мысль, высказанную Вами.
С уважением, Владимир
Владимир Быстров 07.07.2010 11:17 Заявить о нарушении правил
Прошу простить, Владимир, за беглое прочтение! Обыкновенно, у сочинителей в таких рассказах основным стержнем является всем уже давно известная мысль о империи зла по самому определению...Ну, на этот раз не сам Сталин, так руководство МВД!!!Сама суть от этого не меняется, а углубляется - оказывается, в нашем государстве был не один ЗЛОДЕЙ, а ЗЛОДЕЯМИ являлись почти все весомые люди, особенно большевики. А раз ОНО так мракобесски было, то куда оно денеться - сохраниться до сего времени!!!
Но Киров, на тот момент, обладал такой властью и полномочиями, что сам мог провести тайную операцию по устранению кого-бы то не было!!! Спецслужбы(особенно Ленинградские) в значительной мере были подконтрольны ЕМУ. И оставить какие-то документы по устранению своего непосредственного начальства никто бы просто не посмел, да и... Все это могло произойти только в форме заговора..., о чем, собственно, и говорит официальная версия - наиболее правдоподобная с позиции нашего времени!
Если о смерти супруги Генсека по идеологическим соображениям нельзя было говорить правду(что совершенно верно), то это не значит, что врали(просто дабы наврать!)обо всем остальном!
Человек убивает человека по нескольким причинам: из-за любви, денег, по идеологическим соображениям,ради власти, ввиде отмщения и по-пьянке. В исключительных случаях - ради удовольствия!!!
И всякий видный деятель во все века мог погибнуть по любой(!!!!) из выше перечисленых причин, так как все они являются человеками! Я не про Кирова, а вообще - почему-то мы всегда ищем в смерти публичной фмгуры какой-то таинственный след, хотя чаще, все намного прозаичней!
В связи с вашим рассказом вспомнилась смерть Маяковского, Есенина и других... и скопище параноидальных журналистских расследований в 80-90-ые.Многих из нас все-таки сумели обработать - иммунитет не выдержал!!!
Учтите еще, что в тридцатые, в руководящий состав армии, правительства, научных и партийных организаций было внедренно множество германских и английских шпионов, которые мутили воду как могли. Огромная часть этих групп была тогда обезвреженна. В эту мясорубку влетели совершенно невиные люди - в этом злодейство Сталина со соратниками,и человеческого прощения они не заслуживают!!!
Вина многих была доказанна вполне объективно!
Многие были затем реабилитированны!
А часть так и зависла - толи виновны, то ли нет?!
А про другую часть мы просто не знаем - эти документы не могут быть рассекречены по оперативным соображениям спецслужб. И идеология здесь не причем - себя подставить в настоящем времени может только полный кретин!
Поэтому самый нормальный ход - это придерживаться официальной версии, которая(большинство случаев)истинна!!!
Много было врагов у нашего Отечества... и тогда..., и сейчас хватает!!!
Россия, как территория - это лакомый кусочек для многих, сильных мира сего!!! Так было и так, к сожаленью, осталось!!!
С уважением Кузьма!
Кузьма Вараба 07.07.2010 16:23 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Патологическая СТРАСТЬ:Вначале УБИТЬ, а потом написать САМОУБИЙСТВО!?
Виктор Хажилов 15.06.2010 12:49 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Да все же очевидно, Борисов и застрелил.
НКВД могли и похитрее придумать, а лучше проще.
Вет Вист
Вет Вист 14.06.2010 14:37 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо.
Амаль Раф 14.06.2010 15:06 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Боюсь , что мы, наше живущее поколение НИКОГДА не узнаем правды.
Елена Рогозинская 30.05.2010 13:52 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Вполне возможно. Но, надеюсь, что когда-нибудь научимся сомневаться и думать. Успехов.
Амаль Раф 30.05.2010 14:23 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Всё это очень интересно. Жаль, что я не имел этих сведений, когда делал фильм "Миф о Леониде". Спасибо за публикацию.
Дмитрий Долинин 22.05.2010 20:59 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо, Дмитрий! Успехов.
Амаль Раф 22.05.2010 21:05 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Впечатляет!..Искренне выражаю Вам свою признательность...
Всего наилучшего!..
Владимир Касьянов 19.05.2010 21:55 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо, Владимир! И вам всего самого лучшего! Успехов.
Амаль Раф 19.05.2010 22:06 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
знаете, скажу сразу: о том времени, о том месте, о тех людях и ситуациях у меня мало данных и документов, чтобы иметь собственное мнение. но как дилетант спрошу - почем везде нужно видеть заговоры? заговоры масонов, тамплиеров, евреев, нацистов, Ватикана, Сталина, Американских спецслужб? так интереснее жить, что ли? и потом ,к чему заговор ,чтобы потом шептались по углам? не проще ли было бы просто "несчастный случай" устроить? а то такого наворотили со смертью Есенина и "самоубийством" Маяковского, что . такое впечатления, что подстраивали все это какие-то дауны, дебиил и кретины из ближайшей психушки.
Карина Василь 30.04.2010 14:06 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Раскусили... Конечно, я все придумал. Никаких звговоров никогда не было, как не было государственных переворотов, революций, похищений, политических убийств. Какие народовольцы, какой Азеф, какой Савенков?! Спецслужбы, тайные агенты, секретность - это все выдумки литераторов, которым заняться больше нечем! Мир прост и открыт! Все происходит само собой! Взбрело Николаеву в голову шлепнуть Кирова, он и шлепнул. Делов-то! Какие посты охраны, какие дежурные по этажу, какое сопровождение? Так, пыль в глаза! Правильно я вас понял, Карина?
Амаль Раф 30.04.2010 14:57 Заявить о нарушении правил
нет, неправильно. вы переврали мои слов и сделали свои выводы ,которые совсем ко мне не относятся. первое. я написала вам ,что я не в курсе документов и времени. второе. я написала вам ,что я дилетант. и третье. теории заговоров - это хороший бизнес. это не мной придумано. что же до меня ,то я спросила: почему ВЕЗДЕ нужно видеть теории заговоров? я спросила. вы решили меня унизить. что ж, как человек вы мне неприятны. а как сочинитель - вы упали в моих глазах. прежде чем сыпать доморощенным юмором, неплохо бы услышать оппонента. всего хорошего
Карина Василь 30.04.2010 16:46 Заявить о нарушении правил
Спасибо, что отозвались! Карина, несмотря на мое падение в ваших глазах, не были бы вы любезны указать, из чего вы сделали вывод, что я ВЕЗДЕ вижу заговор? Я очень мнительный и вы меня порядком напугали... Заранее благодарен.
Амаль Раф 30.04.2010 17:05 Заявить о нарушении правил
вы опять меня не правилоно поняли. я говорила не о вас лично, не о Амале Рафе (или как вас зовут на самом деле). я говорила о точке зрения человечества вообще. ка я писала, ДВУМ ТРЕТЯМ НАСЕЛЕНИЯ ЭТО ПРИСУЩЕ. где я указала лично вас, Амаль Раф? еще раз, прежде чем продолжать диалог, сначала поймите, что вам хотят сказать. а то получается, что вы сами с собой говорите ,только слова якобы оппонента называете моими
Карина Василь 30.04.2010 17:37 Заявить о нарушении правил
"Сначала поймите..." Вы написали резензию на мою статью. Прекрасно! Сообщили, что собственного мнения у вас по данному вопросу нет и задали вопрос: "почем везде нужно видеть заговоры?" "...так интереснее жить, что ли? и потом ,к чему заговор ,чтобы потом шептались по углам?" Какой вы ждали ответ? "Нужно везде видеть заговоры, чтобы интереснее жить?" Уровень вопроса задает и уровень ответа, но мне таким образом отвечать вам не хотелось. Я попытался (возможно, недостаточно корректно) указать вам, что заговоры существовали всегда и существуют сейчас - по-моему, это должно быть очевидно. Другое дело - они как могут быть, так и не быть. В случае с убийством Кирова, на мой взгляд, заговор существовал. У вас есть, что возразить по данному поводу?
Амаль Раф 30.04.2010 18:12 Заявить о нарушении правил
реальные заговоры и воображаемые - это все же разница. а ответа я ожилала адекватного. а у вас прям психоз какой-то. потому что женщина с вами спорит или что? повторяю ее раз - конкретно вашу личность я не имела в виду. что ж вы в бутылку-то лезете?
Карина Василь 30.04.2010 18:14 Заявить о нарушении правил
Конкретные вопросы по статье есть?
Амаль Раф 30.04.2010 18:22 Заявить о нарушении правил
что хотела - я сказала
Карина Василь 30.04.2010 18:28 Заявить о нарушении правил
Замечания?
Амаль Раф 30.04.2010 18:29 Заявить о нарушении правил
ЧТО ХОТЕЛА - ТО СКАЗАЛА
Карина Василь 30.04.2010 18:31 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Ну да. Был заговор. Убирали тех, на кого Сталин мог бы потом опереться. Та же рука, что убила Горького и его сына, Менжинского, Куйбышева.
Это Ягода, Троцкий, Каменев и другие...
Сергей Ковешников 29.04.2010 18:22 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Рад, что, по крайней мере, здесь, мы с вами сошлись во мнениях. Сталин не был божьим человеком, но вешать на него огульно преступление, которого он не совершал, считаю подлостью. Те, кто ему противостоял, не были агнцами и овечья шкура на них - не своя. Успехов.
Амаль Раф 29.04.2010 19:06 Заявить о нарушении правил
Наконец-то. Разобрались, и это радует. Ну, я не историк, исследования, подобные вашим не провожу. Так, пишу, выражаю свой взгдяд на происходящее. Если есть время, можете взглянуть на вещь, которую я, не удержавшись, написал на второй день после странного терракта в Москве (который вроде как никому не был нужен...) Но если учесть, что до этого был вал народного возмущения по стране... И принятие закона о предотвращении терроризма. То поневоле почешешь репу. Как говорится - ищите, кому выгодно.
http://proza.ru/2010/04/05/464
Сергей Ковешников 29.04.2010 19:55 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
по моему мнению не стоит из бытовухи делать сенсацию
ревность штука злая, и история этому свидетель
Александр Балашов 23.04.2010 04:39 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Да, ревность штука злая... А главное - незаметная. Для жены Николаева - во всяком случае. Леонид, склочник и истерик, месяцами к коварному разлучнику с револьвером системы "наган" подбирался, а Мильде слова неласкового не говорил - она-то здесь причем, верно? А потом, звезды так сошлись, что открылся доступ к телу вождя питерского пролетариата и Николаев, этот горячий человек, нет, чтобы скандал закатить - хладнокровно и расчетливо исполнил т. Кирова в затылок одним единственным выстрелом. Как заправский палач. А потом задрожал весь и в себя попасть не смог. А через 15-20 минут, его ненаглядная Мильда Драуле уже давала показания на Литейном. Еще врачи колдовали над трупом Сергея Мироновича, пытаясь вернуть дух оного в остывающее тело, а она уже давала. Как успела, в чем была причина такой срочности и избирательности для "органов" - шут его знает. А на следующий день, охранник Кирова Борисов неловко головой стукнулся, едучи Сталину показания давать. С кем не бывает - бытовуха. Какая уж тут сенсация...
Амаль Раф 23.04.2010 10:01 Заявить о нарушении правил
здесь больше домыслов а не фактов.
Александр Балашов 28.04.2010 01:52 Заявить о нарушении правил
Что именно вы имеете в виду? Факты общеизвестны. В чем домыслы? Что ревнивый человек несколько месяцев жил бок о бок с изменяющей ему женой и ничем себя не выдал? Ни одного скандала! Согласен. Потому, что не в ревности дело, а в том, что Николаева поперли с теплой должности. "Почистили". А потом этот "правдоискатель" попал в поле зрения органов. Домыслы? Оказался рядом с Кировым в тот единственный момент, когда охранник Борисов отстал настолько, что непонятно, зачем он вообще там присутствовал. Это официальная версия. Совпадение? Вероятность такого совпадения просчитать можете? Если да, то помножьте полученный результат на вероятность того, что убийца, пытаясь застрелиться, умудряется даже не ранить себя! Почитайте, как-нибудь, "Эру Милосердия" Вайнеров, или фильм пересмотрите "Место встречи..." - там довольно популярно и наглядно демонстрируется то, что называется "подстава"... И с кошельком, и с пистолетом системы "Боярд".
Амаль Раф 28.04.2010 03:07 Заявить о нарушении правил
Вам так важна эта бытовуха?
что изменится сейчас?
Александр Балашов 28.04.2010 03:59 Заявить о нарушении правил
Гимнастика для ума. Вырабатываю привычку мыслить самостоятельно.
Амаль Раф 28.04.2010 14:15 Заявить о нарушении правил
Рецензии на произведение «К вопросу об убийстве С. М. Кирова»
На странице отображаются все рецензии к этому произведению в обратном порядке, с 6 по 1
Показывать в виде списка | Развернуть сообщения
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Спасибо Вам, от имени и по поручению. Детектив написан мастерски: живо, интересно, увлекательрно и... больше загадок, чем ответов. Так требует жанр.
Хотя, признаться, мне все прояснило то обстоятельство, что за месяц до убийства тов. Кирова тов. Николаева отпустили "за здорово живешь". Так не бывает. Но так было. А значит, "неизвестный убийца" был настолько могуществен, что мог решать такие вопросы. А потом мастерски использовать убийства Кирова для ликвидации целого аппарата верных ленинцев, что начать возводить СССР. Да так, что всем недобитым полвека потребовалось на то, чтобы разрушить страну, с ее уникальным бытом и культурой... Но это - другая история.
А за детектив - спасибо! Так здорово написано, что и в раздел "Репортаж" вещь могла бы попасть.
Удачи и дальнейших успехов на ниве мирного труда!
Локсий Ганглери
Локсий Ганглери 17.04.2010 13:03 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо, Локсий! Вся история - это сплошной, нескончаемый детектив. За что ни возьмись. Успехов!
Амаль Раф 17.04.2010 13:56 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Уважаемый Автор!
Я много читал о версиях убийства С.М Кирова. Однажды, пору лет назад, была телепередача, в которой говорилось, что Киров убит во время полового акта с женой Николаева, отличавшейся лёгким поведение. Якобы на его штанах были следы спермы. Убийца Николаев, ревнивый муж. Что Вы знаете по этому поводу?
С уважением
Ю.Ф.
Юрий Фельдман 10.04.2010 13:57 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Уважаемый Юрий! Здесь же, в комментариях к статье найдете все вас интересующее. Удачи.
Амаль Раф 10.04.2010 14:16 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Допросы Ягоды и других заговорщиков приоткрывают интересные детали.
Очень интересные рецензии на вашу статью пишут люди, которые обрадованы поговорить лишний раз о протухших хрущёвско-солженицынские бреднях, полить грязью Сталина, и когда вы их осаживаете, говоря, что Сталин по вашему мнению никаким боком, не знают как дать задний ход. )))
Сергей Жуков 2 06.04.2010 12:30 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Мне кажется, вы излишне жестки в своих суждениях, Сергей! Возможно, я недостаточно доказателен в своих доводах, может, у людей, что-то свое, личное... Всяко бывает. В спорах редко рождается истина, чаще побеждает одна из точек зрения. А еще чаще, каждый остается при своем мнении. Такова се ля ви... Успехов.
Амаль Раф 06.04.2010 14:31 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Амаль, я тоже интересовался деталями убийства Кирова.
У Вас интересная версия событий.
Думаю, что наиболее правдоподобна всё же версия об убийстве из ревности. (На этой версии остановилась и бывш. сотрудница музея СМК Кириллина (или Кириллова, боюсь ошибиться), которая написала много интересных статей об этом. В Интернете – их можно найти
О том, что у Кирова был роман с женой Л. Николаева Мильдой Драуле знали многие. СМК «вытащил» её из лужского ГК комсомола в Питер. Она работала сначала в ОК ВКП(б), а потом (когда пошли «разговоры») была переведена в какое-то подразделение исполкома (ЕМНИП), расположенное в ДРУГОМ здании, не в Смольном. Скорее всего, на встречу с НЕЙ и шел СМК в тот роковой вечер. Тут – отгадка причины того, что Борисов «отстал» от него. В таких делах охрана не помощник, как известно. Поэтому же НИКТО (вкл. Чудова, которому СМК, незадолго до своего прибытия, по телефону сказал, что дома будет работать с докладом к Пленуму ОК) и не знали о неожиданном прибытии СМК в Смольный. А вот Николаев, похоже – откуда-то знал и дежурил в туалете, неподалёку от кабинета СМК.
Эту версию подтверждает тот ФАКТ, что допрос М. Драуле был начат через 20 минут после выстрела Николаева. Что она делала в Смольном (где уже не работала) догадаться можно. Отсюда и либерализм в отношении её мужа-невростеника. Сам СМК мог дать команду «не трогать» придурка. Николаев, кстати, придя в себя катался по ковру и кричал «Я отомстил!».
Нагнуться (в момент выстрела) СМК мог инстинктивно, увидя револьвер в руке Николаева, к примеру, хотя это – лишь догадки.
Про синяк на лице СМК. Точно ли что «в момент смерти» синяк не образуется?! Кровообращение же мгновенно не прекращается? Я не спец, в этом, но полагаю, что если СРАЗУ после смерти сильно ударить по лицу – синяк будет. А падение со всего «маха» лицом на пол – удар сильный. Царапины же (мы их не видели и не можем судить о их виде), могли появиться и во время агональных судорожных конвульсий СМК, лежавшего лицом на полу
Теперь по вопросам- загадкам. С Борисова СМК знал ЛИЧНО (Борисову было чуть ли не 59 лет, его хотели убрать из охраны, СМК не дал).Доверенное лицо, скорее всего. «Он слишком много знал», как говорилось в «Бриллиантовой руке». Когда Сталиным было принято решение уйти от версии убийства из ревности к политическим причинам (сначало – белогвардейцы (коих, по сообщениям прессы расстреляли более 100) потом – каменевско-зиновьевской версии) Борисов стал лишним звеном. Могли и кокнуть его под шумок.
В хрущёвском бреде о причастности Сталина к убийству СМК нет правды. СМК и ИВС были друзьями, названными братьями и т.д. ИВС видел в СМК своего «преемника», а тот его – боготворил.
Запорожец, встречавший ИВС на вокзале, получил от него публичную пощёчину (после которой приказывать убить Борисова ему было уже сложновато). В приложении (записка Ф.Р. Козлова) много слов, но мало фактов. Козлов, кстати, был протеже Хруща и знал, что надо написать «шефу», продвигавшему версию о причастности Сталина к смерти СМК.
Нет у Козлова (вообще) ссылки на материалы дела о расстреле Малия и Виноградова («хранить вечно» был гриф на таких делах) – ПОЧЕМУ?! Не нашли – наверняка бы сказал об этом.
Тут : «Ее письменное сообщение было передано в управление МВД. Работники МВД сообщили в уголовный розыск…» - и вовсе непонятно. Называет НКВД – по новому МВД, это – ладно, НО разве уголовный розыск тогда не входил в «МВД»?! Почему тут термин «сообщили»?!
Тоже и здесь: «Ревнов затем сообщил об этом в управление МВД. Работники МВД через некоторое время вернули это дело обратно» (Ревнов сотрудник угро) – почему «обратно?! Какой-то «колхозный доклад» на пьянке, а не сообщение 2-го секретаря ЦК – 1-му.
С уважением.
Сергей Дроздов 30.03.2010 20:58 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Мне знакома эта версия. И ее более радикальный вариант - тоже. Тут вот какое дело: по тому, что мне известно, допрос Мильды Драуле начался даже не через 20 минут, а через 15-ть. Всех других допрашивали тут же, в Смольном, ее одну вывезли на Литейный. Вопрос - кто? Охрана Смольного? Сомневаюсь, что в первые минуты после покушения они озаботились бы доставкой этой дамы (скачи она даже голой с люстры на люстру) куда следует. Им было не до того - у них ЧП! Они волокут тело Сергея Мироновича в кабинет Чудова, они Николаева обыскивают, они дергаются и подпрыгивают, они мечутся... При чем здесь Мильда? К черту Мильду! Представим, что за Драуле выслали машину с Литейного - он совсем недалеко от Смольного, но кто-то должен был принять звонок об убийстве Кирова, решить, что именно жену Николаева (а не его самого) следует допросить еще до того, как следователи выехали на место преступления, распорядиться насчет машины и шофера, оперативник должен подъехать к подъезду Смольного, подняться на третий этаж, найти Драуле, спуститься с ней на улицу, отвезти в управление и т.д. По-моему - фигня. Куда логичнее предположить, что на момент совершения убийства Мильда Драуле уже находилась в здании УНКВД. Вы не находите?
Амаль Раф 30.03.2010 23:27 Заявить о нарушении правил
Думаю - маловероятно, что Драуле УЖЕ была на Литейном в момент смерти СМК. Она его симпатия (это было достаточно известно) и кто рискнёт её арестовать при живом СМК?! Запорожец? Довезти её до Литейного - раз плюнуть (я сам - питерский уроженец), могли это сделать даже для её безопасности сначала. Эта версия, на мой взгляд отвечает на все загадки появления СМК в Смольном.
И его убийства Николаевым. Сталин его лично допрашивал и не раз. Если бы не он убил, а охрана, как Вы предполагаете, наверное Николаев бы Сталину сказал. И участь Запора и Медведя была бы куда круче решена.
Сергей Дроздов 31.03.2010 12:59 Заявить о нарушении правил
Судьба Медведя и Запорожца и была решена радикально - их расстреляли. После ареста Ягоды. Версия трагического адюльтера была бы хороша, не торчи из-за всех углов лохматые уши НКВД. Впрочем, каждый волен строить свои догадки - больше-то, все равно, ничего не остается... Успехов.
Амаль Раф 31.03.2010 13:29 Заявить о нарушении правил
Сергей, при сильном ударе в затылок мозговая масса смещается вперед, и как следствие под глазами образуются кровоподтеки. То же самое происходит при выстреле в область затылка. Эти кровоподтеки по виду и форме значительно отличаются от тех, которые образуются при прямой ударе в область глаза. И судмедэксперт наверняка бы обратил на это внимание. То есть, я более склоняюсь к вашей версии о том, что повреждения на лице СМК образовались в результате выстрела Николаева и агонии тела.
А вообще, сейчас, не имея доступа к следственным материалам, мы можем только строить версии. Истина сокрыта от нас.
Игорь Срибный 31.03.2010 13:35 Заявить о нарушении правил
Игорь, согласен с Вами.
Истину узнать сложно, но свои догадки мы всё же имеем право строить.
В спорах истина и рождается. Особенно, когда это спокойные споры с аргументами (чем мы и занимаемся), а не склоки, как иногда бывает.
С уважением!
Сергей Дроздов 31.03.2010 14:29 Заявить о нарушении правил
Амаль, это - верно:"Судьба Медведя и Запорожца и была решена радикально - их расстреляли. После ареста Ягоды." Т.е. в 1937 году. А вот если бы они РЕАЛЬНО были причастны к убийству СМК, их бы расстреляли СРАЗУ в 1934 году, вместе с М. Драуле и Л. Николаевым.
И это - серьёзный аргумент их непричастности, на мой взгляд.
Сергей Дроздов 31.03.2010 14:31 Заявить о нарушении правил
Сергей, все зависит от точки зрения. В 32-ом Сталин написал статью "Головокружение от успехов", превратившую его из партийного функционера в народного кумира. Сталин облил дерьмом весь НКВД, загонявший крестьян в колхозы по указанию и по поручению сами знаете кого. Смею вас уверить, что ни Ягода, ни Медведь, ни Запорожец не забыли урок "вождя и учителя". Вспомним, что Сталин с первых минут настаивал на причастности к убийству Кирова зиновьевцев, а НКВД хватал и стрелял "белогвардейских террористов", т.е. действовал вопреки тому, что требовал от них Иосиф Виссарионович. И Запорожец, и Медведь получили по-минимуму - чья это заслуга? Ягоды или Сталина? Мог ли Сталин подмять под себя могучий НКВД уже в 34-35 годах? Далеко не факт. Потребовалось время и партиец Ежов, чтобы обезвредить изнутри аппарат НКВД. И тогда пришла пора Медведя и Запорожца платить по старым счетам. Умение выжидать - одна из сильнейших сторон товарища Сталина.
Амаль Раф 31.03.2010 15:43 Заявить о нарушении правил
"Сталин облил дерьмом весь НКВД, загонявший крестьян в колхозы по указанию и по поручению сами знаете кого." Амаль, я сейчас плохо помню текст "Головокружения", но ЕМНИП он в этом письме НКВД не упоминал и уж тем более не "обливал дерьмом". Версия причастности НКВД к убийству СМК имеет место быть. Не понятен МОТИВ. Зачем НКВД убивать СМК?! Поставить на его место Ягоду?! - абсурд!Другого пока и в голову мне не приходит.
Читаю (с удовольствием (!!!) Ваш труд про Куликово поле. Просто блеск! Дочитаю - напишу.
С уважением.
Сергей Дроздов 31.03.2010 16:21 Заявить о нарушении правил
К сожалению, для того, чтобы полностью изложить все доводы, все за и против, потребуется очень большая, обстоятельная и многостраничная статья. Нужна полная картина - по отдельности, вырванные из общего контекста факты, не способены ее передать. Поверьте, Сергей, я очень серьезно и внимательно отношусь к критике собственных гипотез. За что отдельное вам спасибо. Удачи!
Амаль Раф 31.03.2010 16:50 Заявить о нарушении правил
Спасибо и Вам, Амаль!
Тем более, что это не критика была с моей стороны а просто обсуждение версии. Приятно иметь дело с любителем и знатоком истории. (Я "любителей", т.е. тех, кто ЛЮБИТ своё дело ставлю куда выше пресловутых "професионалов", которые,зачастую просто халтурщики с навыками.
С уважением!
Сергей Дроздов 31.03.2010 20:25 Заявить о нарушении правил
Смотрели ли вы документальный филь - расследование А. Пиманова. Там делаются очень смелые и нестандартные выводы. Если смотрели, то каково ваше отношение к этому фильму?
Андрей Бронников 03.04.2010 18:52 Заявить о нарушении правил
Андрей, к сожалению не смотрел пимановской передачи и поэтому ничего не могу сказать о ней. А что там за версии были?
Можете вкратце рассказать?
Сергей Дроздов 03.04.2010 19:06 Заявить о нарушении правил
Это был документальный фильм. Главный вывод заключался в том, что Киров был убит лёжа. Действительно трассологическая экспертиза показала, что если бы убийца стрелял в стоящего Кирова, то ствол должен был быть вышего головы убитого. Кроме этого показывали достаточно интимные вещи. Например белье (кальсоны) Кирова. Короче. Поучалось, что убийца застал Кирова на своей жене (которая по показаниям свидетелей находилась как мининум в здании)и застрелил его в лежачем положении сзади. Показано было убедительно с предоставлением длокументов и вещей (белье, фуражка, шинель), однако вслух этот вывод Пиманов не произнёс.
Попробуйте поискать фильм на сайте 1 кнала. Это, правда, давно было. Может в архиве?
Андрей Бронников 03.04.2010 19:53 Заявить о нарушении правил
Простите, не сзади,а как бы стоял над ним (ними?)
Андрей Бронников 03.04.2010 19:54 Заявить о нарушении правил
Извините, что влезаю. Видел этот фильм - там еще кировские подштаники просвечивали с пятнами от высохшей спермы. Собственно, вокруг этих пятен и закрутились все версии о причастности Мильды Драуле к трагедии в Смольном. Есть совсем уж похабный вариант, где Николаев расстреливает Сергея Мироновича, устроившегося на Мильде в полном облачении, включавшем не только шинель, но и фуражку. В кабинете самого Кирова... из которого тело убиенного перенесут в кабинет Чудова! На то, что на сексуальные утехи у Кирова элементарно не было времени, исследователь спокойно возражает - время приезда С. М. К. фальсифицировано. Все, кто был в Смольном - врут! Не врут только кальсоны с неприличными пятнами...
Амаль Раф 03.04.2010 20:55 Заявить о нарушении правил
Мне сложно обсуждать не видя этой передачи. Но вопросы есть.
А откуда взялись кальсоны?! С чего известно что они СМК, а не Николаева, к примеру?! Хранились в музее СМК с соответствующей бирочкой?! Приобщены к уголовному делу?! Делал ли Пиманов генетическую экспертизу пятен на предмет их соответствия генам СМК?! и т.д. СЛИШКОМ глупо, и простоо, как в голливудском фильме.
При том, что я доверяю бытовой версии. Угол входного отверстия от пули м.б. от того, что СМК инстинктивно пригнулся перед выстрелом. Совершать АКТ в ШИНЕЛИ и ФУРАЖКЕ на голове (и чуть ли не в коридоре) СМК не было смысла и необходимости. Ерунда это, полагаю.
Сергей Дроздов 03.04.2010 21:29 Заявить о нарушении правил
Там что-то говорилось о вещах, что да, хранились вещички где-то в запаснике... Но следы спермы на подштаниках Кирова еще не есть улика против Драуле. С Моникой Левински все куда очевиднее - Клинтон на ее платье отметился, а не на собственном исподнем. В бытовую версию не верю. Успехов!
Амаль Раф 03.04.2010 22:15 Заявить о нарушении правил
Амаль, я согласен с Вами в том, что крайне маловероятно хранение в мифических "запасниках" кальсон с енадписью: "сняты с мёртвого СМК" или т.п. Помню, что м музее была его простреленная фуражка и шинель. КонечноНА Драуле в момент смерти СМК в таком виде быть не мог. А вот идти к ней -вполне мог.
Версии м.б. разные. В бытовой мне ясен МОТИВ, в других - нет. "Верю"-"неверю" подходят для церкви или мечети, а не дискуссии, верно? В ней ценны не вера, а аргументы
Сергей Дроздов 03.04.2010 22:28 Заявить о нарушении правил
Амаль, посмотрел "Повелителя бурь". Полный отстой, согласен с Вами. Завтра напишу свои впечатления поподробнее.
С уважением!
Сергей Дроздов 03.04.2010 22:32 Заявить о нарушении правил
Сергей, рад за Бигелоу ))) Верю, как и милосердие - слово поповское. А по сути: вы считаете, что Николаев был страшным ревнивцем - заподозрил, что Мильда наставляет ему рога и несколько месяцев гонялся за Кировым с наганом. Т.е. жену свою и полотенцем мокрым не шлепнул, таился, а Сергея Мироновича, не задумываясь, в расход. А Мильда, дура набитая, не замечала, что ее благоверный боком ходит и косится нехорошо. А НКВД, черт бы его побрал, бдительность ослабило до неприличия - подходи, кому охота, бей партийного лидера табуреткой, режь ножом, саблей вострою руби или пали в него из трескучего револьверта - ну, бывает! Карта так легла... Ну, не верю я, хуже самого Станиславского!
Амаль Раф 03.04.2010 23:39 Заявить о нарушении правил
Амаль, Николаев был очень нервный и неуравновешенный человек. Есть его дневник.Писал постоянно письма в ОК, ЦК, СМК. Пытался восстановиться на работе и т.д. За СМК он не "гонялся", зачем голливудские штампы в дискуссии использовать? Искал встречи, верил в справедливость и т.п. Знал ли о связи Мильды - из дневников не видно. Муж часто узнает последним об этом. Ещё раз скажу: в этой версии есть МОТИВ и объяснение многих загадок. Дайте МОТИВ убийства СМК руководством НКВД в который Вы "верите" - и не будем тревожить присказку Станиславского.
Что касается этого:" НКВД, черт бы его побрал, бдительность ослабило до неприличия - подходи, кому охота, бей партийного лидера табуреткой, режь ножом, саблей вострою руби или пали в него из трескучего револьверта - ну, бывает! Карта так легла.." - тут видно копирование резуновской манеры дискусии. Она НИЧЕГО не доказывает совершенно. Причём тут табуретка, "вострая сабля" и т.п ахинея?! "Для смеху"-? Так вроде бы мы о серьёзном говорим.
С уважением.
Сергей Дроздов 04.04.2010 09:38 Заявить о нарушении правил
Эк вы меня поддели! Сергей! Мотив был у НКВД и очень не кислый! В день убийства Кирова был подписан указ, предоставлявший органам НКВД дополнительные и очень существенные полномочия. По-существу, в стране вводилось чрезвычайное положение, что-то вроде режима контртеррористической операции. В Ленинграде партийная организация перестала действовать вообще - Смольный был блокирован, а власть в городе осуществлял единственно т. Медведь. В такой ситуации, верхушке партии и правительства должна быть обеспечена полная безопасность - надежное убежище и усиленная охрана. Но... Происходит нечто прямо противоположное - Сталин и первые лица государства выезжают в Ленинград! На поезде, где они становятся просто мишенью для террористов - обычный чеховский "злоумышленник" может отправить их всех под откос! Сталин был настолько бесшабашен? Нет, Сталин бесшабашным не был. Он был крайне предусмотрителен и никогда зря не рисковал. Остаются два варианта: или Сталин знал, что ему ничего не угражает, или знал, от кого исходит угроза, и предпринял действенные меры защиты. Возражения против первого варианта я уже приводил выше, а подтверждение второго, вот оно - в одном поезде со Сталиным и его окружением оказался и нарком Ягода... Можете проверить все мои выкладки, вспомнить, что было и как себя вел Сталин, прибыв в Ленинград. С уважением.
Амаль Раф 04.04.2010 14:10 Заявить о нарушении правил
Я не хотел Вас ни "подевать", ни задевать. Не все приёмы (тем более резуновские) хороши в разговоре. Это я и пытался показать.
По сути.
Я всё же не понял Вашу версию: НКВД ради "неограниченных полномочий" (в результате которых всю верхушку НКВД и постреляли) - затеяли это дело?
Я правильно понял "некислый мотив" НКВД?!Мне кажется, дураков и самоубийц там было немного. Медведь если и имел полномочия (а Чудов - что делал при этом) то один день и не мог он не понимать, с кого СПРОС будет.
С уважением.
Сергей Дроздов 04.04.2010 14:22 Заявить о нарушении правил
Сергей, давайте не будем горячиться. Спрос, если я ничего не запамятовал, был с Николаева, Драуле, из родных и близких, белогвардейского "подполья" и отдельно - с т. Борисова. Запорожец и Медведь "пострадали" за халатность и отправелись на севера (по крайней мере - Филипп Медведь)... в качестве начальника лагеря! А потом был Большой Террор. И начался он с чистки самого НКВД. Того НКВД, который как и ГКЧП, не сумел справиться с задачей захвата власти в стране. Не сумел переиграть Сталина. Сумел бы - стреляли бы не чекистов, а сталинистов. Неужели я настолько плохо излагаю свои мысли? Вы в дневниках Николаева и всего что вокруг него наверчено видите "бытовой след", я - создание чекистами собственного "алиби" на случай провала. Почему вы с ходу отметаете мою версию? Вы же даже не пытались ее проверить! С уважением.
Амаль Раф 04.04.2010 14:54 Заявить о нарушении правил
Амаль, я с уважением стараюсь рассмотреть Ваши аргументы. И вовсе не горячусь, и не отметаю их. Наоборот, стараюсь рассмотреть в деталях.
Мне не до конца они понятны. Вы считаете, что это был заговор НКВД-?! С какой целью? Отстранение Сталина - понятно,а вместо него-то кто??? Ягода? Абсурд. Троцкий - тем более. А кого ещё - можете назвать? Я - не знаю.
Не думаю, что коварные питерские чекисты диктовали Николаеву, чего ему писать в своём дневнике, для создания "алиби" на случай провала. Сталин (который и вёл следствие)- даже читать его не стал. Для современных историков же это делать не стали бы ни Медведь, ни Ягода.
Поначалу Медведя с Запором наказали снижением в должности и едва ли их это обрадовало. Не понимать того, что будет дальше они не могли. Ещё раз скажу своё мнение: МОТИВ (отстранение Сталина от власти) м.б. реальным при реальной АЛЬТЕРНАТИВЕ ему. Её не было,на мой взгляд.
С уважением!
Сергей Дроздов 04.04.2010 16:31 Заявить о нарушении правил
Сегей, Генрих Ягода не такой уж абсурд, как вы полагаете. Очень неплохой организатор и руководитель. Вас смущает его фамилия? Или пятый пункт? Но из чего следует, что именно он стал бы во главе страны? Кукловод, управляющий марионеткой - роль куда более предпочтительная для серьезных людей. Сам Сталин до мая 1941 года вообше никаких государственных институтов не возглавлял и чувствовал себя при этом вполне сносно. А выбор у т. Ягоды в случае успешного завершения операции был бы огромен - вся "ленинская гвардия", где Бухарин, Зиновьев и Каменев только верхушка пирамиды. Успехов.
Амаль Раф 04.04.2010 18:10 Заявить о нарушении правил
Кстати, чтобы понять, как этот "тандем" действует, достаточно посмотреть телевизор или почитать газет. С уважением.
Амаль Раф 04.04.2010 18:18 Заявить о нарушении правил
Прошу прощения за опечатку выше. Сергей. Поздно заметил...
Амаль Раф 04.04.2010 18:21 Заявить о нарушении правил
Меня не смущает ни псевдоним, ни "еврейство" Г. Ягоды. А вот народу и партактиву, тогда, руководители библейской национальности уже изрядно надоели. Это прекрасно понимал даже Троцкий (наверное Вы читали его мемуары), не говоря уже про Сталина и Ягоду. Очень интересны в этой связи стихи Д. Бедного, опубликованные ещё в 1924 году: "задену Троцкого - погром!". Так что "ленинская гвардия" (уже отстранённая к тому времени от власти) реальных шансов не имела. Стал бы первым лицом вместо Сталина его выдвиженец Молотов (предсовнаркома тогда), но никак не Зиновьев или свояк Троцкого Каменев. Тем более, они ещё в 20-х г.г. ПУБЛИЧНО каялись на съезде, "потеряв лицо" и остатки авторитета даже среди бывших сторонников.
На мой взгляд, РЕАЛЬНОЙ альтернативы Сталину тогда не было. И гипотетическая акция НКВД против Кирова всё же мотива не имеет.
Сергей Дроздов 04.04.2010 18:26 Заявить о нарушении правил
Насчет тандема - согласен.
Про опечатку не переживайте, я её и вовсе не заметил.
С уважением!
Сергей Дроздов 04.04.2010 18:35 Заявить о нарушении правил
"Стал бы первым лицом вместо Сталина его выдвиженец Молотов (предсовнаркома тогда)"... Молотов не мог стать первым лицом вместо Сталина (формально, Молотов и был первым лицом государства), хотя бы уже потому, что должен был разделить судьбу Иосифа Виссарионовича - он ехал в том же поезде. Успехов.
Амаль Раф 04.04.2010 18:45 Заявить о нарушении правил
Это - если предположить УСПЕШНОЕ крушение сталинского поезда и ПОГОЛОВНУЮ гибель всего руководства в нём. Это - само по себе маловероятно (не самолёт, всё же, а поезд). Слишком много допусков, полагаю. Да и не в этом дело. КТО м.б. реальным лидером тогда вместо Сталина-? Я так и не понял, ради кого Ягоде рисковать башкой было? Он тогда пользовался большим доверием Сталина, осыпан наградами и почестями был, и... поставить на карту ВСЁ - ради кого?! Не вижу фигуры.
Сергей Дроздов 04.04.2010 19:41 Заявить о нарушении правил
Сергей, уверен, вы и сами способны ответить на ваши вопросы. На пути поезда с правительственной делегацией было достаточно железнодорожных мостов. На той же колее мог оказаться идущий на встречу поезд, стоявший до того на "запасном пути", мощные заряды взрывчатки и т.д. Кто бы первый оказался на месте крушения, думаю, понятно... И кто "расследывал" бы причину - тоже. А то, что Сталину не было альтернативы - вспомним о Маленкове и Хрущеве. Тут же нашлись, при том, что последний ко всему еще и антисталинцем оказался - через три года такую речь прочел, что коммунистическое движение на Западе едва ласты не склеило. А т. Ягода никогда в любимчиках у Сталина не числился - это вас кто-то дезинформировал. Приму как вариант - что меня. После покушения на Кирова у Ягоды появился заместитель - Николай Ежов, "око государево". Дальнейшее вам известно.
Амаль Раф 04.04.2010 20:19 Заявить о нарушении правил
Амаль, мы достаточно вежливы, чтобы не допускать в дискуссии резуновские передержки, верно ведь?! Разве я сказал, что Ягода был "любимчиком" Сталина?! Это ВАМ показалось, а не меня "дезинформировали". "Пользоваться большим доверием" отнюдь не означает быть "любимчиком" и Вы сами понимаете это, полагаю. Ягода имел до конца 1934 года ОГРОМНЫЙ вес в стране (а значит и у Сталина). Организовывал строительство знаменитых каналов, встречу М. Горького, был покровителем всех писателей и деятелей искусств страны, награждён высшими орденами СССР и т.д. Почитайте его речь на процессе 1938 года (бухаринском,когда его расстреляли) Он напоминает о своих заслугах даже перед лицом смерти. Чего ему было искать на стороне, пытаясь убить Сталина в 1934году? У кого - Хруща?! Это были ТОГДА просто несопоставимые фигуры.
Что касается Хруща и Маленкова - они в 1934 году были деятелями даже не второго, а третьего ряда. Ни один не входил в Политбюро и не был секретарём ЦК. На лидеров (а уж тем более заговорщиков)ЯВНО не тянули. Их время не пришло ещё.
Думаю, наши аргументы высказаны и понятны.
Вы писали (см. выше) что для доказательного изложения Вашей версии нужна большая статья. М.б. стОит её написать? Тогда они приобретут вес и будут выглядеть более доказательно. Тогда и подискутируем ещё?
С уважением и благодарностью за разговор.
Сергей Дроздов 04.04.2010 20:43 Заявить о нарушении правил
Вы просто читаете мои мысли! Успехов.
Амаль Раф 04.04.2010 20:57 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Амаль, здравствуйте! С большим интересом прочитал Вашу статью. О том, что Сталин - виновник этой трагедии, я узнал в 1956 году, после закрытого письма ЦК КПСС. Тогда, с разоблачением культа личности Сталина, его причастность к убийству С.М.Кирова довольно долго муссировалась среди партийных кругов Ленинграда. Правда, ни в одной ленинградской газете ничего подобного об этом напечатано не было. Зато в Музее Революции, который посетил в том же году, экскурсовод во всеуслышание объявила, что имеются доказательства и изучаются материалы, подтверждающие прямое участие Сталина в этом злодеянии. Это было единственное на эту тему публичное заявление, которое мне когда-либо довелось услышать.
Поразительно, как этому варвару - убийце российские власти собираются устроить такие почести к 65-летию Победы над фашистской Германией.
С уважением,
Владимир Заславский 14.03.2010 03:36 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Здравствуйте Владимир! Спасибо за проявленный интерес - сильно поддерживает! А, теперь, по делу: я специально в своей статье обошел стороной вопрос о том, кто стоял за убийством Кирова. Не хотел навязывать читателям своего мнения. Ведь куда интереснее самому найти разгадку преступления, побыть немного Шерлоком Холмсом! То, что Хрущев искал на Сталина компромат - секретом ни для кого не является. "Архипелаг Гулаг" - это ведь не солжениценская самодеятельность, но заказ с самого верху, и Александр Исаевич оказался среди дессидентов не собственной волей, а стечением обстоятельств. Сильно припозднился с окончанием своего труда... Сталин и в самом деле был злодеем, но за убийством Кирова стоял не он. Успехов!
Амаль Раф 14.03.2010 14:17 Заявить о нарушении правил
Приветствую Вас, Амаль! Возможно Вы правы. Но настоящей правды о заказчике покушения мы теперь уже никогда не узнаем.
С уважением,
Владимир Заславский 14.03.2010 21:11 Заявить о нарушении правил
А. Рафу. Простите, почему вы так уверены, что не Сталин? Из вашего расследования это не вытекает, скорее, наоборот. Раз в убийстве замешаны высокопоставленные лица, вроде бы Сталин должен быть в курсе событий... или будет продолжение рассказа?
Алекс Александрович 30.03.2010 18:32 Заявить о нарушении правил
Замечательный вопрос, Алекс Александрович! Давайте порассуждаем: когда и как Иосиф Сталин превратился в народную икону? Произошло это 1932-ом году, после появления в "Правде" его статьи "Головокружение от успехов". До публикации он пользовался авторитетом и известностью лишь среди членов ВКП(б), после публикации - у всей страны. После публикации он уже не получал писем типа: "были у меня в Мухосранске знакомые Сталины - вы не из них будете?" Сталина узнала вся страна! Заступник! Первый, кто возвысил голос супротив нквдшников и местного начальства, загонявших свободных крестьян в колхозное рабство! Со стороны Сталина это был вызов, брошенный верхушке НКВД (во главе с Г. Ягодой) и партийным лидерам на местах: "все в говне и тут появляюсь я, весь в белом!" Сталин одним махом узурпировал народную любовь в стране, а узурпаторов не жалуют те, кто был с ними прежде на равной ноге.
И еще: командные кадры НКВД формировались не Сталиным, но Дзержинским и Менжинским, и ничем Иосифу Виссарионовичу лично обязаны не были. Более того, после пакостной статейки в "Правде", "птенцы" Железного Феликса остро осознали, что они такое для Сталина...
Теперь, к вопросу об убийстве Кирова. Сергей Миронович был одним из немногих близких к Сталину людей, человек его клана, пробивавшего дорогу для своего лидера среди других партийных и иных группировок. Мог Сталин пожертвовать Кировым, как шахматной фигурой в большой игре? Чисто теоретически - мог. Но как это осуществить практически? Намекнуть Ягоде? Вот он побежит, штаны роняя, кончать Сергея Мироновича! Генрих Ягоду уже хлебнул полной ложкой сталинской "признательности"! Дать письменное указание? И кем сам товарищ Сталин после этого станет? Марионеткой в руках наркома НКВД? Но, допустим, Сталин все же исхитрился втянуть т. Ягоду в игру, что должно произойти после рокового выстрела в Смольном? Правильно! Николаев должен вывести следствие на "троцкистско-зиновьевскую банду", после чего доблестные органы начнут громить враждебное Сталину подполье, начать Большой Террор! На деле? Большой Террор начнется только через два года, при новом наркоме НКВД - Ежове. А до того под "топор пролетарской справедливости" пойдут белогвардейские террористы, заброшенные из-за рубежа и завербованные мировой буржуазией! Представьте себе, что после 11 сентября американские спецслужбы начинают хватать и прессовать кубинских эмигрантов, и лишь под давлением Буша, нехотя и вяло переключаются на "Аль-Каиду"! Такого не может быть! Но, в случае с убийством Кирова было именно так! Если вам интересно, могу продолжить. Успехов!
Амаль Раф 30.03.2010 21:03 Заявить о нарушении правил
Спасибо за разъяснение. Мне интересно, да. Мне и самому не верилось, что Сталин заказал. Версия убийства на почве ревности больше по душе. Но вы лучше с С.Дроздовым подискутируйте, это поинтереснее будет. Я этот вопрос не изучал.
Алекс Александрович 30.03.2010 21:26 Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
________________________________________
Рецензия на «К вопросу об убийстве С. М. Кирова» (Амаль Раф)
Амаль! Мне давно уже стало ясно, что Сталин разбирался подобным образом со всеми кто мог стать ему конкурентом в партии. Уничтожил своего начальника правительственной связи в его кабинете и никто расследование не проводил. После Кирова у него были развязаны руки. У меня были знакомые, которые жили в доме старых большевиков в Москве. Почти всех уничтожили в 30-х годах...
Спасибо за интересную статью.
С уважением
Анатолий
Анатолий Клепов 13.03.2010 22:10 • Заявить о нарушении правил
Добавить замечания
Спасибо, Анатолий! Статья эта - скорее затравка, чем полноценное расследование. Только ниточки от убийства Кирова тянутся не в Кремль, а на Литейный и Лубянку. Очень интересное дело - поинтересуйтесь как-нибудь на досуге деятельностью товарищей Ягоды, Медведя и Запорожца. Уверен - вам понравится! Успехов!
Амаль Раф 14.03.2010 14:35 Заявить о нарушении правил
Амаль! О деятельности Ягоды я писал на прозе. Вероятно, он планировал захватить власть в стране. О других я мало знаю.
Анатолий Клепов 14.03.2010 16:01 Заявить о нарушении правил
Все трое - участники заговора. Убийство Кирова было ловушкой, с целью вытащить в Ленинград Сталина со товарищи. Думаю, были предусмотрены два варианта захвата власти в стране: основной - диверсия на пути следования поезда с правительственной делегацией из Москвы; запасной - арест (с последующей ликвидацией) Сталина и первых лиц государства из его окружения силами Ленинградского УНКВД. Как Сталин обошел обе ловушки - сюжет для небольшого рассказа. И классика жанра. Успехов!
Амаль Раф 14.03.2010 18:51 Заявить о нарушении правил
Амаль! Похоже на восстание декабристов, когда пытались в Санкт-Петербурге собрать всех претендентов на престол и разом их прикончить.
С уважением
Анатолий
Анатолий Клепов 14.03.2010 19:13 Заявить о нарушении правил
The Soviet Story: и Европа, и Россия должны задуматься над прошлым
("Delfi.lt", Литва)
http://www.inosmi.ru/history/20111205/179305086.html
• Армия и ВПК
• История
• Общество
• Политика
• Экология
• Экономика
The Soviet Story: и Европа, и Россия должны задуматься над прошлым
("Delfi.lt", Литва)
Константин Амелюшкин
© коллаж ИноСМИ
Комментарии:68
05/12/2011
Режиссер фильма The Soviet Story, рассказывающего о сотрудничестве сталинского и нацистского режимов, Эдвинс Шноре утверждает, что как европейцы, таки и россияне должны увидеть реальность того времени, признать и осудить преступления в том числе и коммунистического режима.
Европейцы этого, поскольку в отношениях с Россией для них важнее экономика, а у нынешнего руководства России просто нет желания этого делать, считает он.
29 ноября в рамках конференции «История и память: советское прошлое 1953-1990 гг.», которая проходила в Сейме Литвы, был показан документальный фильм латвийского режиссера The Soviet Story, снятый в 2008 году и получивший серьезный широкий отклик на Западе.
Фильм получил премию Бостонского кинофестиваля, был продемонстрирован в Европаларменте и ряде европейских стран. На днях фильм показали и по одному из каналов литовского телевидения, а принимавший участие в дискуссии после показа картины в парламенте преподаватель истории из литовской гимназии утверждал, что показывает этот фильм своим ученикам.
Фильм рассказывает об истории советского государства сталинского периода, Голодоморе, репрессиях НКВД, сотрудничестве советских и нацистских карательных и военных структур, событиях в Катынском лесу и т.д.
Еще по теме: Когти Голодомора
В России картина была встречена резко критически. Так один из официальных историков Александр Дюков обвинил режиссера в «фальсификациях, исторических ошибках и ложных свидетельствах», подчеркнул, что в фильме «сознательно смешиваются понятия советский, русский и нацизм», и назвал картину «мощным идеологическим оружием против России».
Фильм появился в 2008 году, был показан во многих европейских странах, переведен на 30 языков. Режиссер Эдвин Шнорас не скрывал в разговоре с DELFI, что его картина в первую очередь направлена на западного зрителя.
- Ваш фильм, насколько можно сделать вывод из сказанного вами на конференции, направлен в первую очередь на западное сообщество…
- Можно сказать так.
- Почему?
Edvins ;nore
© DELFI (K.;achovskio nuotr.)
- Я думал о создании такого фильма уже давно, когда учился в школе, когда изучал потом политическую науку в университете. Когда я учился на Западе, то увидел, что люди многое не знают из истории Восточной Европы, поэтому они многого не понимают и сейчас. Я имею в виду нашу политику. И идея фильма в первую очередь в том, чтобы показать Западу, чтобы они узнали о том периоде, проанализировали и смогли понять нашу позицию.
Читайте еще: Право на историю
Второй мотив для создания фильма – это несправедливость, которую мы видим, например, в Латвии, и, я думаю, это присутствует и в Литве, когда есть два типа жертв тоталитарных режимов. Одни – жертвы нацистской Германии – получают пенсии, деньги на медикаменты, компенсации, а другие – кто был в ГУЛАГЕ, чье здоровье серьезно пострадало, живут в Латвии в условиях бедности, часто у них нет даже денег на хлеб. По моему мнению, это огромная несправедливость.
- Вы использовали западные архивы и говорите, что документы из них были там всегда, однако на Западе их не хотели показывать. Какую реакцию вы ожидали после своего фильма?
- Главная проблема заключается в том, что после Второй мировой войны те, кто победил, написали историю, что «добро» одержало победу над «злом». Но это не так. Люди в Восточной Европе находились в оккупации. К примеру, в Латвии массовые ссылки людей в Сибирь, где многие из них погибли. А в это время Запад сотрудничал с СССР, как и во время ВМВ.
Конечно, они были вынуждены выбирать между нацистской Германией и СССР, и выбрали СССР. Это понятно, но они должны увидеть реальность и быть в состоянии признать, что Советский союз, сталинский режим – это преступный режим, который в первую очередь убивал русских. Я это изучал и знаю, что русские люди сопротивлялись коммунистам. Достаточно вспомнить, например, Тамбовское восстание, когда людей убивали войска Тухачевского. Это ужасно, и Европа этого не видела, не видела того, что коммунисты делали в России и на Украине.
Читайте еще: Цвет истории не черно-белый
Это был преступный режим, с которым Запад сотрудничал, а в некоторых случаях в прямом смысле помогал ему. Например, в 1944 году, в год массовых депортаций, жителей Чечни и Средней Азии транспортировали на американских «Студебеккерах». Т.е. американское оборудование использовалось для геноцида.
- Историческая правда неудобна и для России, и для Запада?
- Именно. Материалы были в западных архивах, но они не хотят их показывать.
- Вы говорили, что обращались и в российские архивы, но не нашли отклика. После появление вашей картины со стороны россиян появилось много возмущенных «сгущением красок и фальсификацией» высказываний.
- В России есть большая проблема, заключающая в том, что она не может признать эти преступления и осудить их. Давайте согласимся, что совершенное Сталиным – это плохо, преступно. Но мы видим, что Владимир Путин и другие не хотят этого делать. Они говорят, что мы уже осудили эти преступления, что пакт Молотова-Риббентропа был осужден, и мы больше не хотим об этом говорить. То есть, нет желания реально осудить эти преступления и сказать, что мы двигаемся дальше, как это было сделано в Германии.
У нас есть ситуация в случае с В.Путиным, который был офицером КГБ и работал вместе с бывшими сотрудниками НКВД, которые, вероятно, убивали людей в 1940-е гг. И никакого разрыва не произошло, произошла трансформация, поэтому мы и видим все то, что происходит сейчас в России. Представьте себе офицера Гестапо канцлером Германии после войны!
Еще по теме: История должна нести поэзию, а не танки
- То есть экономические аспекты в отношениях с Россией для европейцев важнее исторической справедливости?
- Это правда, поэтому и существуют двойные стандарты в Европе.
- Вы пытались показать свой фильм в России? Обращались в какие-то учреждения в этой связи.
- Я не обращался прямо, но восхищен тем, что какие-то энтузиасты перевели фильм на русский язык и разместили в Интернете. Я рад, что его увидело столько людей и только за то, чтобы этот фильм распространялся в России.
По словам Эдвинса Шноре, он собирал материал в течение 10 лет, а над фильмом работал два года. В фильме, говорит он, невозможно отобразить все, поэтому из первоначального материала пришлось оставить лишь часть, но он пока что не собирается снимать второй подобный фильм о событиях того периода времени. При этом в данный момент он готовит диссертацию на тему Голодомора в Украине.
Справка: The Soviet Story (Trailer)
The Soviet Story (Trailer)
The Soviet Story (Trailer)
The Soviet Story — документальный фильм латвийского режиссера Эдвинса Шноре снятый на средства блока партий «Союз за Европу наций», представленного в Европарламенте, о сталинских репрессиях, расстреле польских офицеров в Катыни, сотрудничестве СССР и нацистской Германии, о проявлениях нацизма в современной России.
Оригинал публикации: Delfi.lt
Строго запрещено копировать и распространять информацию, представленную на DELFI.lt, в электронных и традиционных СМИ в любом виде без официального разрешения, а если разрешение получено, необходимо указать источник – Delfi.
Опубликовано: 30/11/2011 06:15
The Soviet Story-1/6-;;;;;;;/;;/;;;;;;(;;;;;;;)
Загружено пользователем williamwang10 , дата: 29.10.2010
http://www.youtube.com/watch?v=3ns1CvTfDEQ
Строго запрещено копировать и распространять информацию, представленную на DELFI.lt, в электронных и традиционных СМИ в любом виде без официального разрешения, а если разрешение получено, необходимо указать источник – Delfi.
"The Soviet Story" is a unique first time documentary film by director Edvins Snore. The film tells the story of the Soviet regime and how the Soviet Union helped Nazi Germany instigate the Holocaust. The film shows recently uncovered archive documents revealing this. Interviews with former Soviet Military intelligence officials reveal shocking details. "The Soviet Story" was filmed over 2 years in Russia, Ukraine, Latvia, Germany, France, UK and Belgium. Material for the documentary was collected by the author, Edvins Snore, for more than 10 years. As a result, "The Soviet Story" presents a truly unique insight into recent Soviet history, told by people, once Soviet citizens, who have first-hand knowledge of it. Written by Anonymous
The Soviet Story o фильме
soviet story . film full
http://www.youtube.com/watch?v=Sapse0FnWBw
The Bloody History of Communism (1 of 14)
Communism was the bloodiest ideology that caused more than 120 million innocent deaths in the 20th century. It was a nightmare which promised equality and justice, but which brought only bloodshed, death, torture and fear. This three-volume documentary displays the terrible savagery of communism and its underlying philosophy. From Marx to Lenin, Stalin, Mao or Pol Pot, discover how the materialist philosophy transforms humans into theorists of violence and masters of cruelty.
http://www.harunyahya.com/
http://www.eleven.co.il/article/15588
ПАЙПС Ричард (Pipes, Richard Edgar; родился в 1923 г., Цешин, Польша), американский историк и советолог. Родился в семье предпринимателя. В 1929 г. с родителями переехал в Варшаву. Семья Пайпса находилась в городе во время боев с немецкими войсками в сентябре 1939 г., в октябре они бежали из Польши и после недолгого пребывания в Италии получили въездную визу в США.
С 1940 г. Пайпс живет в США. Учился в небольшом колледже в штате Огайо. В 1943 г. был призван в американскую армию, в военно-воздушные силы. После окончания войны был демобилизован. Поступил в Корнеллский университет (Итака, штат Нью-Йорк), а затем в Гарвардский университет. Пайпс изучал историю европейской культуры, философию истории и историю западной мысли, однако основной его специальностью стала история России. Был учеником выдающегося американского историка, эмигранта из России М. Карповича. После защиты докторской диссертации в 1950 г. начал работать в Гарвардском университете, в 1963–96 гг. — профессор, с 1996 г. — почетный профессор. В 1968–73 гг. он был директором Исследовательского Центра по изучению России при Гарвардском университете, в 1973–78 гг. — главным научным консультантом Института по исследованию России при Станфордском университете.
Основные труды Пайпса: «Русская интеллигенция» (1961); «Струве: левый либерал 1870–1905» (1970); «Россия при старом режиме» (1974); «Советская стратегия в Европе» (1976); «Струве: правый либерал 1905–1944» (1980); «Американо-советские отношения в эпоху разрядки: трагедия ошибок» (1981); «Русская революция» (1990); «Россия при большевистском режиме 1919–1924» (1993); «Три «пути» русской революции» (1995); «Неизвестный Ленин: из секретных архивов» (1996); «Дело Дегаева: террор и предательство в царской России» (2003); «Русский консерватизм и его критики» (2006).
Пайпс характеризовал Россию конца 19 века как полицейское государство; анализируя особенности политического строя, он шел дальше многих историков и показывал, что тоталитаризм начал складываться в стране еще в конце 19 в. – начале 20 в. Пайпс проводил четкую границу между понятиями «полицейское государство» и «тоталитаризм»: «При полицейском режиме политическая деятельность поставлена вне закона, и органы безопасности наделяются практически неограниченными полномочиями для надзора за исполнением этого запрета. Такая система по сути своей оборонительна: она создается для отражения враждебных поползновений. Тоталитаризм отличается более конструктивным подходом: включая все элементы полицейского государства, он идет дальше них, стараясь преобразовать общество таким образом, чтобы все общественные институты и проявления общественной жизни, даже не имеющие политического звучания, попали под контроль бюрократии или, точнее, аппарата государственной безопасности. Во всем усматривается политический смысл, и все ставится под контроль».
Особенность исторического пути России Пайпс усматривал в отсутствии там на протяжении веков (с 14 в. по конец 18 в.) института частной собственности, который на Западе устанавливал реальные пределы королевской власти. Московская Русь, согласно Пайпсу, управлялась словно частное владение, вся земля считалась собственностью царя.
Пайпс резко отрицательно оценивал политику большевиков после захвата ими власти. Большевистский террор против целых слоев собственного народа он сравнивал с гитлеровским геноцидом евреев. Пайпс считал, что «Октябрьская революция» была не общенародным восстанием (поэтому не была неизбежна), а заговором, навязанным большинству русского народа, а также многочисленным народам, населявшим Россию, небольшой группой интеллигентов, которые одержимо и последовательно строили тоталитарную диктатуру. Пайпс был убежден, что сталинская диктатура (см. И. Сталин) явилась логическим продолжением революции.
Пайпс, как и многие западные историки, считал, что Советский Союз был экспансионистским государством. В 1976 г. Пайпс возглавил так называемую группу «Б», созданную Центральным разведывательным управлением для изучения стратегической политики и военной мощи Советского Союза. В группу вошли ученые и офицеры в отставке в отличие от группы «А», состоявшей из кадровых сотрудников ЦРУ. Выводы, сделанные разными группами, были совершенно противоположны. Пайпс и его подчиненные утверждали, что Советский Союз планирует массированное применение ядерного оружия в случае начала войны (что впоследствии было подтверждено документально).
При президенте США Р. Рейгане Пайпс работал в Национальном совете безопасности, возглавляя отдел Восточной Европы и Советского Союза. Он был сторонником жесткой линии в отношении Советского Союза, утверждая, что давление со стороны США может привести к изменению коммунистической системы. В 1981 г. он утверждал: «Советские лидеры должны сделать выбор между возможностью произвести определенные изменения системы в западном направлении и войной. Нет никакого другого пути. Разрядка мертва». После развала Советского Союза, в 1992 г., Пайпс выступал в Москве на процессе против КПСС как свидетель-эксперт. Пайпс отмечал рост российского национализма и сравнивал распад Советского Союза с Версальским договором.
Среди прочих работ Пайпса — труд по экономике «Собственность и свобода» (1999), а также мемуары «Я жил. Воспоминания постороннего» (2003).
Истории российских евреев Пайпс посвятил статью «Екатерина II и евреи» (1957), в которой утверждал, что Россия была первой европейской страной, предоставившей евреям права горожан, в том числе и избирательные. В этой статье, как и в других работах по русской истории, он неоднократно подчеркивал, что политика российских властей по отношению к евреям была частью общей внутренней политики страны. Об эпохе Александра III он писал, что «на евреев... обрушилась вся мощь дискриминационных законов», отмечал антисемитизм Николая II, который был искренне уверен, что девять десятых социалистов-революционеров — жиды. В то же время Пайпс недооценивал антиеврейскую направленность царского режима и утверждал, что до погрома 1905 г. «...правительство не только не потворствовало погромам, но и сурово подавляла их из опасения, что антиеврейские выступления выйдут из-под контроля и ударят по русским помещикам и чиновникам».
Сын Пайпса, Даниэль (родился в 1949 г., Бостон, США) американский историк-востоковед. Занимается проблемами средневековой истории ислама и современного мусульманского мира. Преподавал в Гарвардском университете, в Чикагском университете и в Военно-морском колледже США. При президенте Р. Рейгане несколько лет работал в Государственном департаменте. С 1994 г. возглавляет американский научно-исследовательский институт по проблемам внешней политики, с 2003 г. — сотрудник Американского института мира. Пайпс придерживается произраильских взглядов в отношении арабо-израильского конфликта (см. Государство Израиль. Израиль и арабский мир; Государство Израиль. Израиль и палестинская проблема), в результате чего его часто обвиняют в «односторонности и предвзятости» по отношению к исламу и его приверженцам.
Пайкин Цви Хирш
Ричард Пайпс
Об авторе:
http://reeed.ru/lib/authors/richard_paips/
Ричард Пайпс (англ. Richard Edgar Pipes, р. 11 июля 1923, Цешин) — американский историк, специалист по истории России и СССР.
Ричард Пайпс родился в польском городе Цешин в еврейской семье. В октябре 1939 года его семья бежала из оккупированой немцами Польши и через Италию приехала в США. Учился в колледже Маскингам (англ. Muskingum) в Огайо. В 1943 году поступил на службу в американскую авиацию, получил американское гражданство. Прошёл подготовку к работе переводчика с русского для работы на американской авиабазе в Полтаве. После окончания войны был демобилизован. В 1946 году женился на Ирене Евгении Рот. Поступил в Корнелльский университет, затем продолжил образование в Гарвардском университете. Его научным руководителем был Крейн Бринтон, известный специалист в области истории европейской мысли. После защиты докторской диссертации в 1950 г. начал работать в Гарвардском университете, в 1963—1996 — профессор, с 1996 — почётный профессор. В 1968—1973 был директором Исследовательского Центра по изучению России при Гарвардском университете, в 1973—1978 — главным научным консультантом Института по исследованию России при Стэнфордском университете.
В 1976 году входил в так называемую команду Б (Team B), собранную из гражданских экспертов и отставных военных тогдашним директором ЦРУ Джорджем Бушем для оценки угроз от СССР в противовес Команде А, состоявшей из аналитиков ЦРУ. В 1981—1982 был членом совета по национальной безопасности, занимался вопросами внешней политики США в рамках доктрины Рейгана. В настоящее время — член Американского комитета за мир в Чечне, призванного, по утверждениям его членов, содействовать урегулированию чеченского конфликта.
Книги автора
История
Книги в серии: Русская революция
#1 Агония старого режима. 1905-1917 (пер. Михаил Тименчик, Сергей Струков ) http://reeed.ru/lib/books/agoniya_starogo_rezhima_1905_1917
Эта книга является, пожалуй, первой попыткой дать исчерпывающий анализ русской революции — бесспорно, самого значительного события двадцатого столетия. В работах на эту тему нет...
Аннотация
Эта книга является, пожалуй, первой попыткой дать исчерпывающий анализ русской революции — бесспорно, самого значительного события двадцатого столетия. В работах на эту тему нет недостатка, однако в центре внимания исследователей лежит обычно борьба за власть военных и политических сил в России в период с 1917-го по 1920 год. Но, рассмотренная в исторической перспективе, русская революция представляется событием гораздо более крупным, чем борьба за власть в одной стране: ведь победителей в этой битве влекла идея не более не менее как «перевернуть весь мир», по выражению одного из организаторов этой победы Льва Троцкого. Под этим подразумевалась полная перестройка государства, общества, экономики и культуры во всем мире ради конечной цели — создания нового человеческого общества.
Книга состоит из трех частей.
Первая часть, «Агония старого режима», описывает гибель царизма, кульминацией которой явилось восстание Петроградского гарнизона в феврале 1917 года, не только в удивительно короткий срок свергшего монархию, но и разорвавшего в клочья саму социальную и политическую ткань государства. Тем самым это исследование служит продолжением книги «Россия при старом режиме», в которой прослеживается развитие российского государства и общества от момента зарождения до конца XIX столетия.
Перевод: Михаил Тименчик, Сергей Струков
#2 Большевики в борьбе за власть. 1917-1918 (пер. Наталья Кигай)
Эта книга является, пожалуй, первой попыткой дать исчерпывающий анализ русской революции — бесспорно, самого значительного события двадцатого столетия. В работах на эту тему нет...
#3 Россия под большевиками. 1918-1924 (пер. Михаил Тименчик, Наталья Кигай)
Аннотация http://reeed.ru/lib/books/rossiya_pod_bolshevikami_1918_1924/
Эта книга является, пожалуй, первой попыткой дать исчерпывающий анализ русской революции — бесспорно, самого значительного события двадцатого столетия. В работах на эту тему нет недостатка, однако в центре внимания исследователей лежит обычно борьба за власть военных и политических сил в России в период с 1917-го по 1920 год. Но, рассмотренная в исторической перспективе, русская революция представляется событием гораздо более крупным, чем борьба за власть в одной стране: ведь победителей в этой битве влекла идея не более не менее как «перевернуть весь мир», по выражению одного из организаторов этой победы Льва Троцкого. Под этим подразумевалась полная перестройка государства, общества, экономики и культуры во всем мире ради конечной цели — создания нового человеческого общества.
Книга состоит из трех частей.
Третья часть, «Россия под большевиками», охватывает период гражданской войны; в ней рассматриваются процесс отделения и присоединения вновь приграничных территорий, международная деятельность советской России, культурная и религиозная политика большевиков и коммунистический режим в том виде, какой он принял в последний год ленинского руководства.
Перевод: Михаил Тименчик, Наталья Кигай
Эта книга является, пожалуй, первой попыткой дать исчерпывающий анализ русской революции — бесспорно, самого значительного события двадцатого столетия. В работах на эту тему нет...
Ричард Пайпс
Коммунизм
Пайпс, Ричард. Коммунизм - М.: Московская школа политических исследований, 2002. - 201 с.
ISBN 5-93895-038-4
PDF (385K) Оригинал: http://pubs.msps.ru/specvyp/specvyp2p0.html
Ричард Пайпс: Россия проигрывает борьбу с прошлым
Ричард Пайпс
Vedomosti.ru
13.12.2011, 00:00
Борьба с прошлым
Распад СССР в 1991 г. освободил Россию от «груза» союзных республик и восточноевропейских стран, в которые когда-то вошли войска советской армии. В конечном итоге Восточная Европа преуспела гораздо больше России в выстраивании отношений со своим коммунистическим прошлым. Польша, Венгрия и Чехия были частью западной цивилизации уже в Средние века, поэтому для них не составило большого труда отказаться от короткого эпизода «народной демократии». В отличие от них Россия не смогла до конца разобраться с прошлым, в нерешительности двигаясь то вперед, то назад, и вот теперь, 20 лет спустя, остановилась в неуверенности относительно своего будущего. В данной статье мы попытаемся разобраться в причинах этой неуверенности.
Первой из причин я считаю религию. Мы живем в светское время, когда религия становится личным делом каждого и считается, что она не имеет никакого отношения к политике. Никто в здравом рассудке не станет утверждать, что конфликт между православной церковью с одной стороны и католиками и протестантами — с другой имел хоть какое-то влияние на ход холодной войны между Россией и Западом. Но так было не всегда. Еще три века назад культура человека, как и культура целой нации, определялась его религиозными верованиями. Доказательством тому бесконечные войны на почве религии, которые сотрясали всю Европу до XVIII в. и которые до сих пор определяют поведение исламских сообществ.
То, что христианство пришло в Россию из Византии, а не из Рима, навсегда определило положение России в мире. Это сделало Россию чужой и Востоку и Западу и исключает у русских чувство родства еще с какой-либо цивилизацией. Хуже того: Россия чувствует себя осажденной вражескими силами. Для Русской православной церкви все другие христианские верования — еретические, а оттого непримиримые враги. Даже в наш светский век это утверждение продолжает оставаться осмысленным, свидетельством чему многочисленные заявления российских политиков о внешних врагах и угрозах. Россия не чувствует себя частью мирового сообщества и предпочитает держаться особняком, не сближаясь и не заводя дружбы с другими странами, что, в свою очередь, неминуемо придает ей воинственности. Другое следствие — это ощущение Россией своей самобытности (sui generis) в мире многообразия других культур, ее неспособность к контакту и ее нежелание учиться у других.
Опросы общественного мнения говорят, что, по мнению большинства, «у России свой путь», при этом общего понимания пути не существует. Значительное большинство (в соотношении 56 к 12%) не чувствуют себя европейцами.
Культура и география
Я верю, что культурное наследие сыграло решающую роль в неспособности России освободиться от своего коммунистического прошлого и уверенно идти вперед. Россия держится за свое прошлое именно оттого, что не знает, куда идти дальше. Опросы показывают, что большинство россиян испытывают ностальгию по Советскому Союзу и скорее будут сотрудничать с коммунистами, если те в результате переворота придут к власти. Такое отношение мешает россиянам открыть новую главу своей истории.
Следующий фактор — география. Россия продолжает владеть огромной территорией и остается самой большой страной в мире, даже утратив свои колонии. Географический фактор тоже влечет за собой ряд последствий, в большинстве своем негативных.
Первое из таких последствий — низкое качество управления российским государством. После отвоевания Ливонии и Эстонии у Швеции Петр Первый с удивлением обнаружил, что Швеция тратила больше средств на управление этим маленьким анклавом, чем Петербург — на всю свою империю. Поэтому чиновникам Московии было официально разрешено «кормиться от дел», а после упразднения этой практики — брать взятки. Пресловутое взяточничество российских чиновников лишь следствие неспособности России адекватно оплачивать труд управляющих на территории своих необъятных владений.
Другим немаловажным следствием огромных размеров России было и продолжает оставаться слабо развитое национальное чувство. Факт, что русские начиная с XIII в. всегда сплачивались для обороны своей отчизны от иностранных захватчиков, не должен вводить нас в заблуждение относительно ощущения русскими своей национальной общности. Они вставали на защиту России потому, что видели в противнике «неверных», которые идут, чтобы захватить их землю и собственность. Вообще для русских характерна привязанность скорее к их «малой родине», чем к стране в целом. Подтверждение тому можно получить из неожиданного источника — высказывания Вячеслава Никонова, политолога, близкого к сегодняшней правящей элите: «Действительно, один из самых существенных факторов слабости и развала Российской империи, Советского Союза, проблем современной России — неспособность создать единую гражданскую нацию, что удалось другим крупным государствам».
Эта неспособность России так или иначе связана с ее размерами. Опыт показывает, что маленьким странам легче сплотить своих граждан в нацию.
Хотя славянофилы и утверждали, что русские — уникальный народ, склонный к коллективизму, и эта их идея, казалось бы, подтверждается новаторской попыткой создать коммунистическое общество, мой собственный опыт подсказывает, что русские, напротив, глубоко индивидуалистичны. Американцы гордятся своей принадлежностью к нации индивидуалистов, но на деле они скорее конформисты. Русские, наоборот, стремятся жить в созданных ими самими мирах, что приводит к их выдающимся достижениям в искусстве и литературе.
Но в политике индивидуализм ведет к печальным последствиям. Русские как люди не чувствуют друг с другом родства. Напротив, чувство, что они окружены врагами, есть как у государства, так и у каждого отдельно взятого человека по отношению к своим согражданам. Компания Validata из Петербурга, занимающаяся изучением общественного мнения, в конце своего исследования о поведении русских делает поразительное заключение: «Русские живут в окопах». То есть русские чувствуют постоянную опасность со стороны своих же сограждан. Это одна — и, возможно, самая главная — из причин, почему русские предпочитают авторитарное правление любой демократии. Недоверие к соседу не позволяет им сплотиться для установления удовлетворительного для всех режима, и они поэтому привержены режиму жесткому, «грозному» для поддержания порядка. Исследование, проведенное в Воронежской области восемь лет назад, показало, что подавляющее большинство респондентов (около 88%), поставленных перед альтернативой «свобода» или «порядок», выбирают «порядок», потому что «свобода», в их представлении, звучит как хаос, анархия и отсутствие безопасности. Такое отношение ограничивает возможность России развиваться в направлении свободного и законопослушного общества.
Есть и еще одно последствие необъятных просторов страны, на которое я хотел бы обратить внимание, — это извечная претензия России на то, что если она столь обширна, то она по самой природе своей великая держава. Устойчивая популярность Сталина в стране, которую он опустошил, вызвана в первую очередь убежденностью в том, что, приведя СССР к победе над Германией, Сталин превратил Россию в мировую державу, соперницу Соединенных Штатов Америки. Но убеждение это ничем не может быть оправдано. Держава становится великой не из-за своих гигантских размеров и даже не из-за победы в войне, но в результате усердного, терпеливого, непоказного труда, который ведет к формированию жизнеспособного общества и эффективной экономики.
Проблема идентичности
Хотя считается, что соглашение, подписанное в Беловежской пуще 8 декабря 1991 г. Ельциным и его украинскими и белорусскими партнерами, привело к распаду Советского Союза, на деле распад к этому моменту был свершившимся фактом. Все союзные республики, кроме России и Казахстана, уже объявили свою независимость. В опросе, проведенном за месяц до встречи в Беловежской пуще, только 17% российских респондентов верили, что Советский Союз еще существует.
Распад Союза сильно повлиял на русскую душу. Эта империя отличалась от иных европейских империй нового времени тем, что была построена не после формирования национального государства, а строилась одновременно с ним. К моменту завоевания Британией или Испанией своих колоний эти европейские страны уже были настолько полноценно сформированными национальными государствами, что путаницы между метрополией и колониями возникнуть не могло, тем более что колонии были отделены от них океаном. В случае России создание национального государства и империи происходило одновременно. И помимо этого, колонии России граничили с национальным государством, более напоминая древние империи персов и римлян. В результате потеря империи нанесла тяжелую травму русскому сознанию и привела к тому, что русские испытывают ныне большие затруднения при определении собственной национальной идентичности.
Результаты реформ
Самым положительным достижением 90-х гг. было высвобождение экономической активности. Идея коммунистов о том, что национализация производственных ресурсов страны приведет к невиданной до этого эффективности производства, оказалась фантазией. Коммунистические страны сильно отставали от стран с рыночной экономикой во всем, чего ни коснись, и одна за другой оставляли идею централизованной экономики. Сегодня перед нашими глазами разворачивается удивительное действо: запуск коммунистическим Китаем частного бизнеса — и в результате его близость к тому, чтобы стать второй по размеру экономикой мира.
Хотя для многих русских граждан реформы, проведенные в начале 1990-х, обернулись тяжелым испытанием, по моему мнению, они были неизбежными. Приватизация предприятий и земли, отмена регулирования цен, отказ от государственной монополии на операции с валютой — все это позволило подняться росту уровня жизни до невиданной прежде высоты. В первые 10 лет XXI в. экономика продолжала расти более чем на 6% ежегодно, розничная торговля, приспособившись к инфляции, увеличилась почти вдвое между 1999 и 2007 гг., а средняя заработная плата выросла в три раза.
Реформы, однако, не привели к появлению экономики свободного предпринимательства. Вот как резюмирует это политолог Леон Арон: «Русский капитализм родился в пространстве институционального и правового вакуума. Пока Верховный Совет не перекрыл источник новых политических возможностей, российские приватизаторы прикладывали все возможные усилия для обращения государственной собственности в частную, не заботясь при этом об установлении основной институциональной и правовой структуры, которая веками вырабатывалась для уменьшения издержек капитализма, как-то: нерушимость договора, обеспечиваемая независимым и честным судом; самостоятельные профессиональные объединения; государственные агентства, которые защищают инвесторов и потребителей; современные гражданский, торговый и уголовный кодексы».
Автор — историк, почетный профессор Гарвардского университета
Публикация представляет собой выдержку из статьи в сборнике «Россия на рубеже веков: 1991-2011». редакторы-составители — А.Зубов, В.Страда. М.: РОССПЭН, 2011
Первая статья из серии «20 лет без СССР» — «Советский человек пережил СССР» — вышла 21.11.2011
Эта публикация основана на статье «20 лет без ссср: Борьба с прошлым» из газеты «Ведомости» от 13.12.2011, №235 (3001) Борьба с прошлым
Распад СССР в 1991 г. освободил Россию от «груза» союзных республик и восточноевропейских стран, в которые когда-то вошли войска советской армии. В конечном итоге Восточная Европа преуспела гораздо больше России в выстраивании отношений со своим коммунистическим прошлым. Польша, Венгрия и Чехия были частью западной цивилизации уже в Средние века, поэтому для них не составило большого труда отказаться от короткого эпизода «народной демократии». В отличие от них Россия не смогла до конца разобраться с прошлым, в нерешительности двигаясь то вперед, то назад, и вот теперь, 20 лет спустя, остановилась в неуверенности относительно своего будущего. В данной статье мы попытаемся разобраться в причинах этой неуверенности.
Первой из причин я считаю религию. Мы живем в светское время, когда религия становится личным делом каждого и считается, что она не имеет никакого отношения к политике. Никто в здравом рассудке не станет утверждать, что конфликт между православной церковью с одной стороны и католиками и протестантами — с другой имел хоть какое-то влияние на ход холодной войны между Россией и Западом. Но так было не всегда. Еще три века назад культура человека, как и культура целой нации, определялась его религиозными верованиями. Доказательством тому бесконечные войны на почве религии, которые сотрясали всю Европу до XVIII в. и которые до сих пор определяют поведение исламских сообществ.
То, что христианство пришло в Россию из Византии, а не из Рима, навсегда определило положение России в мире. Это сделало Россию чужой и Востоку и Западу и исключает у русских чувство родства еще с какой-либо цивилизацией. Хуже того: Россия чувствует себя осажденной вражескими силами. Для Русской православной церкви все другие христианские верования — еретические, а оттого непримиримые враги. Даже в наш светский век это утверждение продолжает оставаться осмысленным, свидетельством чему многочисленные заявления российских политиков о внешних врагах и угрозах. Россия не чувствует себя частью мирового сообщества и предпочитает держаться особняком, не сближаясь и не заводя дружбы с другими странами, что, в свою очередь, неминуемо придает ей воинственности. Другое следствие — это ощущение Россией своей самобытности (sui generis) в мире многообразия других культур, ее неспособность к контакту и ее нежелание учиться у других.
Опросы общественного мнения говорят, что, по мнению большинства, «у России свой путь», при этом общего понимания пути не существует. Значительное большинство (в соотношении 56 к 12%) не чувствуют себя европейцами.
Культура и география
Я верю, что культурное наследие сыграло решающую роль в неспособности России освободиться от своего коммунистического прошлого и уверенно идти вперед. Россия держится за свое прошлое именно оттого, что не знает, куда идти дальше. Опросы показывают, что большинство россиян испытывают ностальгию по Советскому Союзу и скорее будут сотрудничать с коммунистами, если те в результате переворота придут к власти. Такое отношение мешает россиянам открыть новую главу своей истории.
Следующий фактор — география. Россия продолжает владеть огромной территорией и остается самой большой страной в мире, даже утратив свои колонии. Географический фактор тоже влечет за собой ряд последствий, в большинстве своем негативных.
Первое из таких последствий — низкое качество управления российским государством. После отвоевания Ливонии и Эстонии у Швеции Петр Первый с удивлением обнаружил, что Швеция тратила больше средств на управление этим маленьким анклавом, чем Петербург — на всю свою империю. Поэтому чиновникам Московии было официально разрешено «кормиться от дел», а после упразднения этой практики — брать взятки. Пресловутое взяточничество российских чиновников лишь следствие неспособности России адекватно оплачивать труд управляющих на территории своих необъятных владений.
Другим немаловажным следствием огромных размеров России было и продолжает оставаться слабо развитое национальное чувство. Факт, что русские начиная с XIII в. всегда сплачивались для обороны своей отчизны от иностранных захватчиков, не должен вводить нас в заблуждение относительно ощущения русскими своей национальной общности. Они вставали на защиту России потому, что видели в противнике «неверных», которые идут, чтобы захватить их землю и собственность. Вообще для русских характерна привязанность скорее к их «малой родине», чем к стране в целом. Подтверждение тому можно получить из неожиданного источника — высказывания Вячеслава Никонова, политолога, близкого к сегодняшней правящей элите: «Действительно, один из самых существенных факторов слабости и развала Российской империи, Советского Союза, проблем современной России — неспособность создать единую гражданскую нацию, что удалось другим крупным государствам».
Эта неспособность России так или иначе связана с ее размерами. Опыт показывает, что маленьким странам легче сплотить своих граждан в нацию.
Хотя славянофилы и утверждали, что русские — уникальный народ, склонный к коллективизму, и эта их идея, казалось бы, подтверждается новаторской попыткой создать коммунистическое общество, мой собственный опыт подсказывает, что русские, напротив, глубоко индивидуалистичны. Американцы гордятся своей принадлежностью к нации индивидуалистов, но на деле они скорее конформисты. Русские, наоборот, стремятся жить в созданных ими самими мирах, что приводит к их выдающимся достижениям в искусстве и литературе.
Но в политике индивидуализм ведет к печальным последствиям. Русские как люди не чувствуют друг с другом родства. Напротив, чувство, что они окружены врагами, есть как у государства, так и у каждого отдельно взятого человека по отношению к своим согражданам. Компания Validata из Петербурга, занимающаяся изучением общественного мнения, в конце своего исследования о поведении русских делает поразительное заключение: «Русские живут в окопах». То есть русские чувствуют постоянную опасность со стороны своих же сограждан. Это одна — и, возможно, самая главная — из причин, почему русские предпочитают авторитарное правление любой демократии. Недоверие к соседу не позволяет им сплотиться для установления удовлетворительного для всех режима, и они поэтому привержены режиму жесткому, «грозному» для поддержания порядка. Исследование, проведенное в Воронежской области восемь лет назад, показало, что подавляющее большинство респондентов (около 88%), поставленных перед альтернативой «свобода» или «порядок», выбирают «порядок», потому что «свобода», в их представлении, звучит как хаос, анархия и отсутствие безопасности. Такое отношение ограничивает возможность России развиваться в направлении свободного и законопослушного общества.
Есть и еще одно последствие необъятных просторов страны, на которое я хотел бы обратить внимание, — это извечная претензия России на то, что если она столь обширна, то она по самой природе своей великая держава. Устойчивая популярность Сталина в стране, которую он опустошил, вызвана в первую очередь убежденностью в том, что, приведя СССР к победе над Германией, Сталин превратил Россию в мировую державу, соперницу Соединенных Штатов Америки. Но убеждение это ничем не может быть оправдано. Держава становится великой не из-за своих гигантских размеров и даже не из-за победы в войне, но в результате усердного, терпеливого, непоказного труда, который ведет к формированию жизнеспособного общества и эффективной экономики.
Проблема идентичности
Хотя считается, что соглашение, подписанное в Беловежской пуще 8 декабря 1991 г. Ельциным и его украинскими и белорусскими партнерами, привело к распаду Советского Союза, на деле распад к этому моменту был свершившимся фактом. Все союзные республики, кроме России и Казахстана, уже объявили свою независимость. В опросе, проведенном за месяц до встречи в Беловежской пуще, только 17% российских респондентов верили, что Советский Союз еще существует.
Распад Союза сильно повлиял на русскую душу. Эта империя отличалась от иных европейских империй нового времени тем, что была построена не после формирования национального государства, а строилась одновременно с ним. К моменту завоевания Британией или Испанией своих колоний эти европейские страны уже были настолько полноценно сформированными национальными государствами, что путаницы между метрополией и колониями возникнуть не могло, тем более что колонии были отделены от них океаном. В случае России создание национального государства и империи происходило одновременно. И помимо этого, колонии России граничили с национальным государством, более напоминая древние империи персов и римлян. В результате потеря империи нанесла тяжелую травму русскому сознанию и привела к тому, что русские испытывают ныне большие затруднения при определении собственной национальной идентичности.
Результаты реформ
Самым положительным достижением 90-х гг. было высвобождение экономической активности. Идея коммунистов о том, что национализация производственных ресурсов страны приведет к невиданной до этого эффективности производства, оказалась фантазией. Коммунистические страны сильно отставали от стран с рыночной экономикой во всем, чего ни коснись, и одна за другой оставляли идею централизованной экономики. Сегодня перед нашими глазами разворачивается удивительное действо: запуск коммунистическим Китаем частного бизнеса — и в результате его близость к тому, чтобы стать второй по размеру экономикой мира.
Хотя для многих русских граждан реформы, проведенные в начале 1990-х, обернулись тяжелым испытанием, по моему мнению, они были неизбежными. Приватизация предприятий и земли, отмена регулирования цен, отказ от государственной монополии на операции с валютой — все это позволило подняться росту уровня жизни до невиданной прежде высоты. В первые 10 лет XXI в. экономика продолжала расти более чем на 6% ежегодно, розничная торговля, приспособившись к инфляции, увеличилась почти вдвое между 1999 и 2007 гг., а средняя заработная плата выросла в три раза.
Реформы, однако, не привели к появлению экономики свободного предпринимательства. Вот как резюмирует это политолог Леон Арон: «Русский капитализм родился в пространстве институционального и правового вакуума. Пока Верховный Совет не перекрыл источник новых политических возможностей, российские приватизаторы прикладывали все возможные усилия для обращения государственной собственности в частную, не заботясь при этом об установлении основной институциональной и правовой структуры, которая веками вырабатывалась для уменьшения издержек капитализма, как-то: нерушимость договора, обеспечиваемая независимым и честным судом; самостоятельные профессиональные объединения; государственные агентства, которые защищают инвесторов и потребителей; современные гражданский, торговый и уголовный кодексы».
Автор — историк, почетный профессор Гарвардского университета
Публикация представляет собой выдержку из статьи в сборнике «Россия на рубеже веков: 1991-2011». редакторы-составители — А.Зубов, В.Страда. М.: РОССПЭН, 2011
Первая статья из серии «20 лет без СССР» — «Советский человек пережил СССР» — вышла 21.11.2011
Эта публикация основана на статье «20 лет без ссср: Борьба с прошлым» из газеты «Ведомости» от 13.12.2011, №235 (3001)
Андрей Зубов: Советский человек пережил СССР
Андрей Зубов
Vedomosti.ru
21.11.2011, 00:24
Андрей Зубов: Советский человек пережил СССР
Андрей Зубов
Vedomosti.ru
21.11.2011, 00:24
Статья
Отзывы104
В 1990 г. Александр Солженицын в своих знаменитых «посильных соображениях» «Как нам обустроить Россию?» писал: «Часы коммунизма — свое отбили. Но бетонная постройка его еще не рухнула. И как бы нам, вместо освобождения, не расплющиться под его развалинами». Казалось, что опасения вермонтского затворника не оправдались: русское общество легко выскользнуло из-под коммунистических развалин, сбросило арестантскую гулаговскую робу и готово надеть элегантный костюм, сшитый по западноевропейским лекалам.
Увы, ничего подобного не случилось. Хотя никакого контрреволюционного переворота, никакого очевидного коммунистического реванша за эти двадцать лет не было, советскость постепенно, шаг за шагом восстанавливала свои, казалось бы, утраченные в 1991 г. позиции. Мне кажется, что тогда, в начале 1990-х, никто не понимал, до какой степени преуспели большевики в осуществлении своей главной цели — в создании советского человека, человека нового типа, еще невиданного в мировой истории.
Рождение советского человека
За первые 25 лет существования советской власти в России прошла глубокая негативная селекция. Лучшие, самые честные и культурные были убиты или лишены ссылками и тюрьмами возможности создавать семью и воспитывать детей, а худшие, те, кто взялись за создание нового человека, или те, кто молча согласились с новой властью, смогли «плодиться и размножаться». Огромные людские потери России во Второй мировой войне и связанная с ней вторая волна эмиграции и новые репрессии против коллаборационистов окончательно похоронили старое русское общество в России.
Из пламени войны вышел уже новый советский человек, патриот СССР, начисто потерявший способность к гражданской самоорганизации и личной ответственности за судьбы страны, полностью перенесший с себя на вождя надежды на устроение лучшего будущего, всецело забывший о своем богочеловеческом естестве, не укорененный в культуру, очень плохо знающий национальную историю, да и своих собственных предков за границами двух-трех поколений, большей частью привыкший жить на госпайке скудной зарплаты и не понимавший, что такое приносящая доход, независимая от государства собственность. Этот новый советский человек был научен лгать, чтобы выживать и тем более, чтобы делать карьеру. Он уже не старался, как все нормальные люди, наиболее точно облечь свои мысли в слова, а дела явить воплощением слов, но словами скрывал мысли, а дело привык никак не спрягать со словом. Он мог, например, говорить на партсобрании о пролетарском интернационализме, о братстве трудящихся, но понимал, что любая его несанкционированная встреча с иностранцем немедленно приведет к вызову в КГБ с самыми тягостными последствиями для судьбы его и его близких. В условиях всевластия тайной полиции и суровых репрессий советский человек привык не строить вместе с соседями, односельчанами, сотрудниками, согражданами лучшую жизнь, но выживать в одиночку, не доверяя ни жене, ни детям, ни соседям, ни собутыльникам.
Хотя экономические отношения в русском обществе принципиально изменились с советского времени, они не привели к формированию независимого от власти достаточного субъекта политической и общественной жизни. Нынешние социально-экономические отношения в России не юридически, но фактически напоминают скорее отношения царя с дворянством в первой половине XVIII столетия, до манифеста «О вольности дворянства» 18 февраля 1762 г. От того, в чьих руках власть над страной, зависит и то, в чьих руках окажется собственность. Богатство дает не упорный труд, знания и талант, но близость к властелину. Так было и в советское время, когда только правительственная или цековская кормушка могла дать человеку приличное существование, так остается и по сей день.
В сущности, новый, созданный во времена Ленина, Сталина и Бухарина советский человек продолжает определять жизнь послекоммунистической России. По-другому в нашей стране ни управлять, ни жить не умеют, да и учиться жить по-новому те, кто сформировались еще в закрытой тоталитарной стране, большей частью не желают. А именно эти люди управляют и Россией и странами ближнего зарубежья.
Но воспроизводится ли homo soveticus в новых поколениях? Думаю, что воспроизводство имеет место, но на фоне постепенного затухания советской традиции. В каждом новом поколении русских людей советского человека становится меньше, он разрушается. Главными причинами постепенного, хотя, надо признаться, и довольно медленного разрушения homo soveticus можно назвать следующие.
Постепенное исчезновение homo soveticus
1. Люди, родившиеся после 1980-1985 гг. (в зависимости от того, где они родились — в крупнейших городах или в провинции и в каких семьях), уже не имеют прямого опыта жизни в условиях советской тоталитарной системы. Их не пичкали коммунистической идеологией в пионерской и комсомольской организациях, они имели доступ к самым разнообразным источникам информации и в своей практической жизни пользовались с детства широким спектром прав и свобод, включая право на выезд из страны и на выбор жизненных ценностей. Эти люди формировались существенно более свободными, чем их родители, хотя свобода эта, как и всегда, многим была не во благо. Но их выбор к добру или ко злу практически не детерминировался властью. Государственной власти было на них по большому счету наплевать. Главное для власти — чтобы эти многочисленные свободные граждане не мешали самим властным людям удобно и бесконтрольно конвертировать власть в деньги. Новое поколение, родившееся в 1980-е гг., выросло в условиях заброшенности и свободы. Они стали «беспризорниками государства», что, памятуя о былом коммунистическом контроле над душой и телом человека, не так уж и плохо.
2. В конце апреля 1988 г. коммунисты официально отказались от принципа насильственной атеизации подвластного им народа. Началось быстрое религиозное возрождение. Научный коммунизм как идеология практически прекратил свое существование в России, а религиозная вера (и христианство, и ислам, и иудаизм, и буддизм, и шаманизм) стали быстро восстанавливать свои позиции в обществе, особенно в его молодых возрастных когортах. Сейчас доля верующих, в том числе и активно верующих, среди студентов университетов в несколько раз выше, чем среди их преподавателей старше 50 лет. Весьма обычны случаи, когда дети и внуки приводят к вере своих вполне советских родителей, бабушек и дедушек, которым в СССР «о Боге никто не рассказывал».
При этом любая религиозная вера в России, независимо от конфессии, определяется не официальными религиозными лидерами, которые большей частью остаются, как и иные официальные лидеры, homo soveticus, но свободным поиском учителей, идей и книг.
3. Множество людей после 1991 г. покинуло Россию и обосновалось в демократических и экономически либеральных странах (сейчас 4 млн граждан России имеют постоянный вид на жительство в странах Европейского союза, Швейцарии, США, Канаде, Австралии, Новой Зеландии, Объединенных Арабских Эмиратах, Черногории, Таиланде). За прошедшие два десятилетия они получили очень хорошие навыки деятельности в этих новых для советского человека условиях. Многие — опять же большей частью молодые — удачно встроились в западные общественные и хозяйственные отношения. Хотя — и это можно было предположить с самого начала — есть немало и негативных примеров: гангстеризм, организованная преступность, проституция, мошенничество и склонность к социальному иждивенчеству распространены среди эмигрантов из бывшего СССР. И все же новое поколение в условиях новой, не советской жизни становится и мировоззренчески и поведенчески новым. Особенно важно, что большинство уехавших сохраняют тесные родственные, а порой и профессиональные связи с оставшимися в России. Так западные навыки жизни вместе с денежными переводами перетекают на родину. Кроме того, в разы большее, чем число окончательных эмигрантов, количество молодых людей приезжают в богатые западные страны на время — для учебы и работы. Уровень социального здоровья среди них существенно выше, чем среди полных эмигрантов, и, возвращаясь, они приносят свои новые навыки и стиль жизни, представления о должном и более ясное (со стороны виднее) понимание сущего в их старом отечестве. Они хотят и в России жить столь же комфортно в бытовом, гражданском и политическом смысле, как они жили за границей. Послесоветский режим homo soveticus большинство из них совсем не устраивает. Они теперь знают, что собственность может и должна быть незыблемой, что полиция должна охранять, а не грабить, что самоуправление — благо, а не смешная фикция, что люди могут иметь презумпцию взаимной симпатии, а не вражды. Многие из них доходят до понимания, что без контроля граждан над властью все эти приятные блага недостижимы честным образом.
4. Широкое распространение новых средств информации и информационной коммуникации в 2000-е гг. вместе со знанием иностранных языков сделало молодую часть русского общества несравненно более открытой и понимающей обстоятельства и условия жизни за пределами России. Молодым людям ясно, что объективно Россия — богатая страна, и то, что она практически ничего не производит и не дает миру кроме природных ресурсов, возмущает их. Им непонятно, почему по доле расходов на образование на душу населения Россия 2010 г. занимала 117-е место в мире после Туркмении, Панамы и Сьерра-Леоне, почему по темпам сокращения населения Россия, напротив, лидирует, занимая 7-е место из 235 учтенных стран. Все эти и подобные цифры в изобилии имеются в интернете, свободно и активно обсуждаются в блогах. Власть пытается отвлечь молодежь на межнациональные распри или соблазнить бюрократической карьерой, но очень многим благодаря интернету и опыту жизни за пределами России становится ясно, что наша страна просто очень плохо управляется не контролируемой обществом и живущей исключительно для себя самозваной элитой homo soveticus.
Старшее поколение смотрит телевизор, через который его дурачит и им манипулирует власть. Люди до 35 телевизор почти не смотрят. Они черпают свои знания в интернете, бесконечно более свободном и открытом миру. В России вновь, как и в XIX в., сложились две субкультуры, но теперь это субкультуры не социальные — вестернизированных дворян и архаичного, некультурного остального народа, — но по преимуществу возрастные. Динамичная часть молодежи перестает быть homo soveticus, и завтра она перестанет мириться с властью homo soveticus над Россией. Их же родители и деды, а также спившиеся и обкурившиеся сверстники, хотя и недовольные властью из-за собственной бедности и безысходности, продолжают подсознательно удовлетворяться сродством с нею.
Революции 2011 г. в арабском мире наглядно показывают, что лучшая часть нового поколения не смиряется со строем жизни, который предлагают ему старые авторитарные правители. Воспитанное жизнью и работой в свободных обществах Запада и интернетом, оно рвет с многовековой традицией деспотии и требует переустройства гражданской и политической жизни.
Русское общество, на мой взгляд, стоит посередине между обществами посткоммунистической Восточной Европы и арабским миром. У нас есть пусть и слабые из-за страшного тоталитарного 70-летия, но внутренние источники транзита — наша русская жизнь 1860-1910 гг., белое движение и сообщество русской эмиграции — русское зарубежье. Ко всем этим источникам ныне, даже если следить по тиражам книг, наблюдается повышенный интерес. Но ослабленность этого источника транзита компенсируется возможностями транзита «арабского типа» — опыт жизни на Западе, интернет и умное религиозное возрождение.
Два десятилетия гражданской (не политической!) свободы медленно возвращают русских людей из состояния нового советского человека в его естественное видовое состояние homo sapiens. Что произойдет быстрее — восстановление сообщества нормальных людей, которые сумеют создать достойную их новую политическую систему России, или разрушение старой политической системы homo soveticus под гнетом ей свойственных пороков с образованием столь опасного политического вакуума на пространствах Северной Евразии, — этот вопрос пока приходится оставить без ответа.
Usus est magister optimus.
Автор — историк, профессор МГИМО (У) МИД РФ; редактор книги «История России: ХХ век»
Публикация представляет собой выдержку из статьи в сборнике «Россия на рубеже веков: 1991-2011» // редакторы-составители А.Зубов, В.Страда. — М.: РОССПЭН, 2011.
Первая статья серии «20 лет без СССР» (Николай Бобринский о реституции) вышла 7.11.2011
Эта публикация основана на статье «Двадцать лет без ссср: Советский человек пережил СССР» из газеты «Ведомости» от 21.11.2011, №219 (2985)
Быстрый поиск: Александр Солженицын, Московский государственный институт международных отношений МИД России (МГИМО), МИД
Идейные' убийцы: Ленин был не лучше Сталина и Гитлера?
13/08/2007
http://www.inosmi.ru/world/20070813/236018.html
(Рецензия на книгу Роберта Джеллетли (Robert Gellately) 'Ленин, Сталин и Гитлер: эпоха социальных катастроф' (Lenin, Stalin, and Hitler: The Age of Social Catastrophe)
____________________________
'Образ Ленина, возникающий на страницах этой книги, и даже то, что в заголовке его имя упоминается в одном ряду со Сталиным и Гитлером, несомненно, кое-кого смутит', - пишет Роберт Джеллетли в предисловии к своей новой работе об эпохе, ставшей свидетелем величайшей бойни в истории 20 столетия. Автор - видный ученый - добавляет: 'моя хорошая знакомая . . . заметила - от одной мысли о том, что в названии книги Ленин, Сталин и Гитлер могут стоять рядом, ее русская бабушка перевернется в гробу'. Что ж, ничего не поделаешь: пора сорвать завесу общепринятых представлений о событиях этого ужасного периода, и проанализировать их в свете новых данных. Именно этому посвящена книга Джеллетли - взвешенная и глубокая, сочетающая подлинную научность с живостью изложения.
Автор начинает рассказ с Первой мировой войны и гражданской войны в России, и это абсолютно оправдано: именно в адской печи 'великой войны', где сгорели миллионы жизней, выплавились эти трое 'сверхубийц'. Особый интерес вызывают главы, посвященные 1930-м: ведь в них высвечиваются различия между двумя режимами. Если Сталин, ставший полновластным диктатором в середине двадцатых, после смерти Ленина, истребил миллионы крестьян в ходе коллективизации 1932-33 гг., а затем, во время 'большого террора' 1937 г. - миллионы собственных товарищей-коммунистов, Гитлер, избранный канцлером в 1933 г. и ставший главой государства годом позже, убийства фактически прекратил: в тридцатых в Германии почти не было казней. Даже в ходе Второй мировой войны, когда ситуация начала ухудшаться, Гитлер стравливал своих паладинов друг с другом, но очень редко посылал на казнь. Своих генералов - прусских аристократов - он при необходимости отправлял в отпуск, а не ставил к стенке.
Это свидетельствует о том, что нацисты считали свой режим по-настоящему популярным, а большевики не питали на этот счет иллюзий. Нацисты не видели необходимости в убийстве соотечественников; в частности, они не трогали аристократов-генералов, поскольку офицерская каста в целом проявляла лояльность (закрывая глаза на истребление евреев и славян), пока Гитлер одерживал победы. Лишь к лету 1944 г., перед лицом полной катастрофы, дух сопротивления набрал достаточную силу, чтобы воплотиться в реальном покушении и попытке переворота - так называемом заговоре 20 июля.
После этого Гитлер уже не останавливался перед убийством собственных генералов - поскольку это было ему необходимо. С начала агрессии против России подлинный характер нацистского режима проявился в истреблении евреев и комиссаров. Нацисты считали уничтожение 'чуждых' рас элементом борьбы за выживание самой немецкой нации, и чем ожесточеннее становились бои на Восточном фронте, тем более насущной представлялась им необходимость истребления 'вредных элементов' среди гражданского населения, в особенности евреев. Вторжение Гитлера в Россию стало началом Холокоста. В то же время большевики, столкнувшиеся с интервенцией и гражданской войной сразу после переворота 1917 г., тут же перешли к насилию и террору, чтобы удержать власть.
Конечно, параллели между этими двумя дьявольскими режимами проводить необходимо. И все же у меня возникает ощущение, что с появлением новых данных о сталинских убийствах здесь наблюдается некий перекос. После выхода моей книги "Сталин: двор красного монарха" ("Stalin: The Court Of The Red Tsar") меня постоянно одолевают историки-любители, жаждущие поделиться со мной откровением: 'Сталин был гораздо хуже Гитлера, но нам всегда твердили о гитлеровских преступлениях, а Сталину, убившему куда больше людей, это сходило с рук'. Однако любители салонных игр по выявлению 'самого страшного чудовища всех времен и народов' рискуют поддаться чисто сталинскому цинизму: недаром ему приписывают слова 'Гибель одного человека - трагедия. Гибель миллионов - статистика'. Надо просто понять: таких чудовищ было много, и гибель каждой из их жертв - трагедия.
Мы никогда не узнаем точно, сколько людей истребил Сталин - Джеллетли приводит разные данные о количестве, как он выражается, 'советских людей, погибших от рук советских людей' - от 10 до 20 миллионов. Стоит вспомнить, что Вторая мировая война, развязанная Гитлером, стоила жизни 40 миллионам человек - не говоря уже о 6 миллионах истребленных евреев. Взвешенно оценивая факты, Джеллетли приходит к выводу, что оба эти ужасных режима, какими бы ни были их различия или сходство, несут ответственность за 'эпоху социальных катастроф'.
Это, в принципе, и так известно: новизна состоит в том, что автор включает Ленина в тот же список. Джеллетли справедливо рассматривает его как маньяка массовых убийств, создателя репрессивной советской диктатуры и покровителя Сталина. Когда я учился в школе, нам говорили: Ленин был порядочным человеком, а Сталин - безумцем и мясником. Ленина противопоставил Сталину еще Хрущев в 1956 г., и позднее этот аргумент стал в левых кругах истиной в последней инстанции. Теперь мы знаем, что он лжив. Книги Ричарда Пайпса (Richard Pipes) 'Неизвестный Ленин' (Unknown Lenin) (1996) и Роберта Сервиса (Robert Service) 'Ленин' (Lenin) (2000) показали нам реального большевистского вождя со всей его жестокостью. В ходе собственных исследований о молодых годах Сталина я обнаружил массу новых данных о том, что он уже на начальном этапе тесно сотрудничал с Лениным. Их альянс сформировался еще в 1905-07 гг., когда Сталин - беспощадный грабитель банков, пользовавшийся немалым влиянием в преступном мире - стал главным 'финансистом' ленинской партии. 'Именно тот, кто мне нужен', - так отзывался о нем лидер большевиков. (Ох, боюсь, не видать покоя бабушке из предисловья Джеллетли!) Фактический материал о Ленине, который приводит автор, уже известен, однако он умело его обобщает.
Что же касается Сталина, то Джеллетли пожалуй слишком склоняется к прежней точке зрения о том, что он был 'серым бюрократом' - эту оценку распространял Троцкий, и до недавнего времени она повторялась практически во всех сталинских биографиях. Однако факты, на которые Джеллетли не обратил внимания, показывают, что Сталин был весьма динамичным политиком. Впрочем, это детали. Джеллетли справедливо утверждает, что для Ленина и Сталина были в равной мере характерны фанатизм и кровожадность. Для наглядности хотел бы завершить рецензию весьма типичным ленинским распоряжением от 11 августа 1918 г.: '1) Повесить (непременно повесить, дабы народ видел) не меньше 100 заведомых кулаков, богатеев, кровопийц. 2) Опубликовать их имена. 3) Отнять у них весь хлеб. 4) Назначить заложников - согласно вчерашней телеграмме. Сделать так, чтобы на сотни верст кругом народ видел, трепетал, знал, кричал: душат и задушат кровопийц-кулаков. . . . P.S. Найдите людей потверже'. Непохоже на благостный образ, что преподносил нам Хрущев, не так ли?
Новая книга Саймона Сибэга Монтефиоре 'Сталин: молодые годы' ("Young Stalin") выходит в октябре http://www.inosmi.ru/world/20070813/236018.html
Как звали Алексея Стаханова
Как звали Алексея Стаханова? Реферат
Олег Киселев
http://proza.ru/2011/08/31/1415
Как звали Алексея Стаханова? Реферат.
К 76-летию стахановского движения. Реферат составлен по источникам, указанным в конце текста. Реферат публикую со ссылкой на Гражданский Кодекс РФ. Статья 1274. О свободном использовании произведения в информационных, научных, учебных или культурных целях.
31 августа 1935 года забойщик Алексей Стаханов добыл за смену 102 тонны угля. Норма добычи угля составляла 7 тонн за смену, продолжавшуюся 5 часов 45 минут. Благодаря прекрасному владению техникой, предварительной подготовке и новаторскому подходу Стаханов смог превысить норму в 14 раз. Уже в сентябре забойщик донбасской шахты "Центральная-Ирмино" установил новый рекорд: добыл за смену 227 тонн угля. Правда, Стаханову помогала целая бригада шахтеров, которые оттаскивали уголь и помогали крепить бревнами свод. Обычно же это все было обязанностью самого забойщика. Но об этом в печати молчали. Почему же решили раскрутить именно Стаханова? Ведь и до него появлялись ударники.
С 1933 года в Донбассе гремело имя забойщика Никиты Изотова, неизменно выполнявшего по 3-4 нормы. Но Изотов был беспартийным, и это обстоятельство было существенным препятствием для его превращения в идеал советского рабочего. Свой герой был у железнодорожников — машинист Николай Пичугин со станции "Москва-сортировочная", который предложил увеличить скорость движения паровозов. Но и его имя не прижилось — по вполне понятным причинам: не называть же машинистов-ударников пичугинцами! Их стали именовать скоростниками и пятисотниками. В газетах мелькали и другие фамилии ударников. Но с фамилиями, не подходящими для тог, чтобы озаглавить движение передовиков: кузнец Бусыгин, токарь Иван Гудов, трактористка Прасковья (Паша) Ангелина, диспетчер Клавдия Королева. Но был необходим объединяющий их всех символ. Нужен был простой и политически сознательный пролетарий с открытой улыбкой и благозвучной фамилией.
И такой работяга вскоре нашелся. По задумке партийного начальства угольного треста в Донбассе на роль рекордсмена был назначен забойщик шахты "Центральная-Ирмино" комсомолец Стаханов. Он обладал богатырской внешностью и политически верной биографией. Сам рекорд был приурочен к Международному юношескому дню. Новость о шахтере, перевыполнившем план в 14 раз, сообщили в Москву, указав фамилию и инициалы. В "Правде" опубликовали о нем статью. Корреспонденты "Правды" не знали его настоящее имя и назвали Алексеем. В действительности, Стаханова звали вовсе не Алексеем, а Андреем (по другой версии — Акакием). Когда Сталину доложили об ошибке, тот ответил, что "Правда" не может ошибаться, это напутали с паспортом. По другой версии Сталин выразил ту же мысль более образно: «Ну, что же … Алексей – хорошее русское имя». Но уже на следующий день Стаханову выдали новый паспорт с "правильным" именем.
Примеру Стаханова последовали многие его коллеги. По указанию Сталина в СССР стало развиваться стахановское движение. Стахановцами именовали тех, кто многократно превышал нормы производства.
Источники в Интернете:
1. www.peoples.ru/state/...stahanov/index1.html Алексей Стаханов (Alexey Stahanov) - все о знаменитости
2. www.pravda.ru › Сестры Виноградовы. Советское наследие
1. Ъ-Огонек - 75 лет назад...
3. www.kommersant.ru/doc/1515830 Ъ-Огонек - 75 лет назад
Карьера рабочего Юрия Мартьянова
Олег Киселев
Карьера рабочего Юрия Мартьянова
http://proza.ru/2011/08/14/1362
Бригадир второй в Ленинграде бригады коммунистического труда Юрий Мартьянов не был моим знакомым. Но мы с ним работали на одном и том же заводе, и я могу немножко рассказать о его карьере. Не знаю, был ли Юрий Мартьянов счастлив в своей жизни. Но его жизнь может быть иллюстрацией того, как несколько случайных совпадений обстоятельств и, может быть, плюс к тому некоторый конформизм обеспечили ему неожиданную карьеру. Сам же он этой карьеры не ожидал, к ней не стремился, но и не отказывался от подворачивающихся ему совершенно случайно счастливых возможностей. Он был обычным рядовым человеком, не обладал особыми талантами. Но так уж получилось, что … Все-таки лучше изложу все по порядку.
Начало всему положило некое событие в Москве. Тогда существовал неписаное, но всеми исполнявшееся правило: «Прежде, чем проявить инициативу снизу, необходимо на это получить указание сверху!». Вот и была на одном из московских заводов проявлена инициатива. До тех пор существовали только социалистический труд и социалистическое соревнование. Но теперь социализм уже построен и стал именоваться развитым социализмом. Но ведь впереди-то коммунизм. Рабочий класс именовался передовым. Ему и положено якобы все передовое рождать. Вот некая комсомольско-молодежная бригада на московском предприятии и объявила себя коллективом коммунистического труда. Почему-то никому это странным не казалось. Ведь при коммунизме труд должен стать бесплатным, но получать за этот труд следовало по своим потребностям (натурой, что ли?). Но эта бригада продолжала получать заработную плату. Тогда чем же отличается бригада комтруда от обычной бригады? И стали в оправдание эпитета «коммунистический» кое-что придумывать. В бригаде коммунистического труда:
- все рабочие бригады помогают друг другу, пока вся бригада в целом и каждый ее работник в отдельности не выполнят положенную норму, выполнившие норму передовики помогают работать немного отставшим;
- все дружат семьями, ходят друг к другу в гости, соблюдают правила коммунистической морали;
- иногда книжки вместе читают, обсуждают сообща злободневные новости;
- устраивают бригадные культпоходы в театр и в кино;
- все помогают друг другу быть политграммотными.
А что, раньше этого не делали, пока не провозгласили себя комбригадой? Ну, да-а, иногда делали, но теперь это уже якобы система.
Позже за присвоение ударникам и коллективам необходимо было некоторое время «коммунистически» соревноваться, но на заре этого движения бригада просто провозглашала себя «коммунистической». И такая бригада должна быть обязательно молодежной, все рабочие бригады не старше 35-ти лет. В самом начале это движение и бригады коммунистического труда организовывались заводскими комсомольскими комитетами.
Вот уже на московских предприятиях появились первые бригады коммунистического труда. По принятой в советские времена распасовке Ленинград первым поддерживает московские инициативы. И на Ленинградском Металлическом Заводе возникает первая ленинградская бригада коммунистического труда комсомольца Ромашова. Горком комсомола ждет от заводских комсоргов, кто же второй. Это будет тоже почетно. Таким предприятием мог бы стать Невский машиностроительный завод имени Ленина. Бывший Семянниковский. Первая листовка Петербургского Союза борьбы за освобождение рабочего класса была адресована рабочим этого завода. Листовку вроде бы составлял Владимир Ульянов. Перед зданием заводоуправления в 1926 установлен первый в Ленинграде (и чуть ли не первый в мире) памятник Ленину. Этот памятник и ныне стоит возле заводоуправления. На второе почетное место завод вполне подошел бы.
Комсомольский секретарь завода Ваня Примак старается во всю, ходит по цехам, уговаривает молодых бригадиров. А таких бригадиров на заводе раз-два и обчелся. И те пока что осторожничают: «Подождем, не знаем, что это, как бы чего-то не того не вышло …». Что же делать Примаку? Время не терпит, обгонят. Быть комсоргом завода, на котором появится третья или четвертая бригада коммунистического труда, это уже не так почетно.
В конце концов, Ваня Примак находит в цехе № 21 бригаду плотников, изготовляют модели из дерева для литейных цехов. Не совсем то, что нужно. Бригадир не комсомолец, на все же только слегка за тридцать … В бригаде комсомольцев вместе с несоюзной молодежью меньше половины … Однако, Юрий Мартьянов согласен стать первым в новом движении. Ваня Примак доказывает секретарю парткома и директору завода, как престижно иметь у себя вторую ленинградскую бригаду коммунистического труда. Администрация заменяет в бригаде нескольких пожилых рабочих на молодежь из соседних бригад. Вот и появилась на Невском машиностроительном заводе бригада коммунистического труда Юрия Мартьянова. Газеты подхватили – вторая в Ленинграде! А дальше само собой поехало. Для комсомола староват? Но райком партии требует – принимайте в партию рабочих! Ведь нужно на верха отправлять отчетную статистику – сколько в пролетарской партии пролетариев? А подходящего для партии рабочего найти не так легко. Тот пьет, тот не выполняет норму, этот третью жену бросает, этот допускает аполитичные высказывания, а другой слишком уж правдолюбив … Одного такого правдолюбца приняли в партию. Так он на заводском партсобрании правдолюбиво и сказал: «Больше половины здесь присутствующих не верят в возможность построения коммунизма». Каково? Да, не каждый рабочий подходит для партии. Почему бы не принять в партию Юрия Мартьянова? Титульной национальности, в пьянстве не замечен, морально устойчив, политически грамотен, повышает квалификацию, да и бригадир второй в Ленинграде бригады коммунистического труда. Приняли в кандидаты партии, через год в члены. А тут очередные выборы в заводской партком. Должны же быть в заводском парткоме рабочие? Опять же Юрий Мартьянов подошел по всем статьям и был избран заводской партком. Еще не остыли отлитые для газет строки о нем, а уже грядут партконференции района, города, области, да и очередной партийный съезд. Должны же на съезде пролетарской партии быть и представители пролетариев нашей страны? Вот Юрий Мартьянов и был избран делегатом съезда партии. Это уже почти верх общественной карьеры. Хоть и не член ЦК КПСС, но и делегат съезда тоже не футы-нуты.
На НЗЛ был один Герой социалистического труда рабочий кузнечного цеха Имя Рек. Да с годами что-то не то получилось. Запросто сказать, главный и, к сожалению довольно распространенный среди пролетариев недостаток стал в нем развиваться. И куда-нибудь на очередную встречу с другими трудящимися не пошлешь, и прочая, и прочая … Вот посовещались и сочли - пора уже ему на пенсию. Но на передовом заводе, где свыше семи тысяч трудящихся, должен быть работающий Герой соцтруда, ну, просто полагается таковому быть. На кого же подготовить наградные документы? Чего же долго думать, есть одна проверенная кандидатура! Юрию Андреевичу Мартьянову в 1981 досталась золотая звезда с серпом и молотом с одновременным вручением ордена Ленина.
МИХАИЛ ХАЗИН: «ГЛАВНАЯ ПРОБЛЕМА НАШЕЙ ЭЛИТЫ – ПРОБЛЕМА ЛЕГИТИМНОСТИ»
http://www.politcom.ru/article.php?id=5036
Президент компании экспертного консультирования «Неокон» Михаил Хазин полагает, что корни сегодняшних проблем отечественной элиты следует искать в 60-х годах прошлого века – именно тогда она вступила в период «постглобального» существования: «Советская элита 30-50-х годов, а также ее представители более позднего времени, представляла собой элиту так называемого «красного глобального проекта», цель которого заключалась в том, чтобы донести до всего человечества коммунистические ценности. Хотя на самом деле «красный проект» более широкое понятие, чем его коммунистический вариант, однако в конечном итоге был реализован именно последний.
- Как он был реализован?
- Последовало, по меньшей мере, три серьезных изменения. Первое связано с проведением новой экономической политики в 20-х годах прошлого века. Второе случилось в конце 20-х – начале 30-х гг., когда от НЭПа перешли к индустриализации. Третья мощная реформация состоялась в середине 50-х, когда более жесткий сталинский вариант (прежде всего, по отношению к внешнему миру) был скорректирован в пользу более мягкого хрущевского. Бытует мнение, что гибель «красного проекта» была идейно предрешена в середине 50-х, когда носители этого проекта отказались от идеи его безусловного доминирования в мире.
Те, кто пришли на смену элите «красного проекта», были в буквальном смысле «страновой» элитой, отказавшейся от глобальности. В результате они оказались в ситуации вакуума. У них не было внятной легитимности, поскольку народ не понимал, почему эти люди находятся у руля. У простых граждан возник вопрос: вы, ребята, пользуетесь некими привилегиями, но непонятно, за что. Ваши предшественники строили коммунизм, страдали за идею и прочее, а потому имели право на привилегии. Какое право имеете вы?
Именно это было главной проблемой позднесоветской элиты. Придя к власти, Горбачев совершенно четко понимал, что именно ее он и должен решить. Сначала он начал менять элитарную верхушку, уже совсем старую. А потом… потом попал в крайне тяжелую ситуацию. Дело в том, что вся элита СССР (давайте уж не будем говорить об элите «красного проекта», потому что под конец она уже таковой не была) возникала как элита очень крупных мегапроектов, таких, как коллективизация, победа в Великой Отечественной войне, атомная бомба, космос, целина, индустриализация. Тут не надо далеко ходить за примерами. Леонид Ильич Брежнев не участвовал в индустриализации по причине молодости, зато воевал. Хорошо или плохо, но он прошел практически всю войну. Потом участвовал в послевоенном восстановлении. Он был одним из лидеров целины, одним из лидеров космического проекта. Он был человеком, который реально добивался больших результатов.
Как известно, последним крупным проектом СССР в конце 70-х - начале 80-х гг. был БАМ. Здесь стоит заметить, что вся советская элита пополнялась именно «проектным» путем: возникает очередной мегапроект, и его лидеры автоматически вливаются в элиту. БАМ был призван стать играть ту же функцию. Люди, которые хотели сделать карьеру, радостно ехали на строительство магистрали. Примеры были, что называется, налицо: те, кто начинали осваивать целину, спустя некоторое время вошли в ЦК партии, стали секретарями обкомов, а один из них и вовсе дослужился до генсека.
Но на БАМе моторчик остановился. Остановился как раз на Михаиле Сергеевиче Горбачеве, который не принимал участие ни в чем. И в этом смысле он оказался в крайне тяжелой ситуации. У него не было своей команды, он делал карьеру партаппаратчика в Ставропольском крае, его люди были мелкими чиновниками в этом регионе, которых нельзя было тащить наверх, ну просто потому, что они не прошли бы жесткий кадровый отбор. Он знал старых лидеров типа Андропова, который, собственно, и вытащил его наверх, исходя из своих соображений.
Перед Горбачевым стояла очень серьезная задача. Ему нужно было разрушить элитарные команды, существовавшие на тот момент, потому что иначе - конец карьере. Ведь как только он начинал проводить управленческие решения в жизнь, тут же затрагивал интересы какой-то группы людей. Горбачевская инициатива обязательно упиралась в члена одной из больших политических команд, которые, минуя Горбачева, обсуждали ее и принимали соответствующее контррешение. Это совершенно стандартная ситуация: к власти рвутся бандой, а у Горбачева своей банды не было. Он сам состоял в команде Андропова, но в ней он не был самым умным и продвинутым человеком.
И вот в этой тяжелой ситуации Горбачев попытался осуществить модернизацию, которую назвал «ускорением». А потом довольно быстро стало понятно, что ресурсов под это ускорение нет. И молодой генсек перешел к укреплению личной власти. Он стал разрушать существующие команды через вербовку более низких звеньев. Практически вся «перестройка» состояла в том, что снизу теперь можно ругать и подсиживать руководителей, а потом занимать их места. Горбачев рассчитывал на то, что люди, которые таким образом придут к власти, будут лично ему обязаны и станут членами его команды. Не тут-то было. Довольно быстро они пришли к выводу, что обязаны только себе. На этом этапе проблема отсутствия единства в элитах встала в полный рост.
Отказавшись от глобальной идеи, лишившись части своей легитимности, поздняя советская элита столкнулась не только с борьбой с привилегиями. Возникла проблема национальных окраин. Здесь логика довольно проста: если мы несем миру идею коммунизма, то мы должны поддерживать уровень жизни местного населения, чтобы оно не разочаровалось в наших ценностях. А если глобальной идеи нет, зачем нам кормить кого-то? В этом смысле распада СССР явление сугубо внутриэлитное, оно напрямую связано с внутренней легитимностью власти. Наши элиты просто решили придать себе легитимность на почве национальных идей. Мол, мы являемся элитой, потому что мы защищаем наши национальные ценности.
В результате к власти в России пришли люди под лозунгом «Мы защищаем интересы русского народа в противовес украинцам, прибалтам, среднеазиатам, закавказцам». А дальше они довольно быстро выяснили, что оказались в той же ситуации, в которой ранее пребывал Горбачев: существуют объективные проблемы, и очередной технологический рывок невозможен. Но теперь, в отличие от СССР начала-середины 70–х, который мог эти проблемы решить, просто ликвидировав противоположный лагерь – этого сделать невозможно в силу отсутствия надлежащих ресурсов.
Кроме этого, в стране появились люди, не имевшие возможности получить свой «властный кусок» в рамках процессов, происходивших в конце 80-х. Они горели желанием войти в элиту и могли сделать этого, только получив внешнюю легитимность. Так появилась группировка либерал-реформаторов, совершенно четко сделавших ставку на вхождение в элиту в качестве представителей западного глобального проекта. Кто-то из них еще ранее был завербован ЦРУ, кто-то был просто не в ладах с высшим руководством страны. Кто-то был откровенным клептоманом. Одним словом, в нашей элите стремительно начал разрастаться колоссальный слой людей, которые были ориентированы на Запад.
- С их стороны это была идеологическая ориентация?
- Это была попытка легитимации. Люди оправдывали свое нахождение в элите тем, что в мире правит капитал, а они являются агентами этого капитала. То, что капитал при этом находится в Вашингтоне, совершенно никого не трогало.
- То есть они преследовали эгоистический интерес?
- Они могли руководствоваться чем угодно… Поскольку Запад им сказал, что надо возвращать частную собственность, демократию строить в стране, они стали ее строить. Именно поэтому в начале 90-х так могуче команда Гайдара двигала логику, что нам надо создать класс частных собственников. Люди, которые видели либерал-реформаторов в Вашингтоне, описывали их поведение двумя словами – «они пресмыкались». Что, впрочем, совершенно естественно, потому что сами себя либерал-реформаторы позиционировали как прислужников Запада.
При Ельцине в элитах происходила схватка нескольких элитных групп. Было несколько групп либеральных, ориентированных на разные силы на Западе, но имеющих общие стратегические цели, которые вначале позиционировались как группа, условно говоря, Гусинского и Березовского, а потом Березовского и Чубайса. Во-вторых, существовала группа, которая считала, что надо все-таки строить национальное государство. Опять-таки, в элите существовали люди, считавшие, что надо делать упор на национализм. Они сохраняли силу до 1993 года и являлись продолжением властной группы, обеспечивавшей распад СССР и пытавшейся создать легитимность за счет обращения к национальным вопросам. Но их довольно быстро истребили западники, потому что у них был куда больший контроль над ситуацией. Они контролировали государственные институты и финансовые потоки.
Наконец, еще при Горбачеве существовала некая группа лиц, которая пыталась вести промежуточную политику. Смысл ее состоял в том, чтобы - как и в айкидо - воспользовавшись энергией либерал-реформаторов, взять власть в свои руки. Этой третьей группой были силовики. Разумеется, по своему происхождению и менталитету они были жестко ориентированы именно на национальное государство. Эта группа тоже была ликвидирована. Первой крупной акцией, направленной на их уничтожение, был полет южно-корейского Боинга. Потом полет Матиаса Руста, после которого был снят министр обороны Соколов, фронтовик, который воевал еще в Великую Отечественную. На его место поставили чиновника Язова, после чего был дан старт периодическому, многократному разгрому военной верхушки.
Сегодня мы видим, что все российские элиты довольно четко делятся на две группы. Группа первая – те, кто продолжает искать легитимность на Западе. С ними бессмысленно иметь дело, потому что они стали откровенными предателями своей страны…
- Кого вы имеете в виду? Тех, которые на данный момент представляют организацию «Другая Россия»?
- Вопрос очень сложный, потому что если взять в отдельности каждого конкретного человека, он может не отдавать себе отчет в своем предательстве и быть искренним патриотом. В России западники возникли еще в XIX веке. Чаадаев же не был предателем. Но системно далеко не каждый человек отдает себе отчет в том, какое место он занимает в общей картине. Я уверен, что многие западники в элитах целенаправленно двигают нашу страну к утрате суверенитета.
- В таком случае кто они? Контрэлита?
- Нет, эти люди входят в элиту. Среди них есть министры, руководители очень важных государственных институтов. Они черпают свою легитимность на Западе: мы строим капитализм и поэтому должны встраиваться в капиталистические институты. Тот факт, что в этом случае Россия не выживает, они отказываются признавать.
Но существует в элитах и вторая группа. Причем в ней есть люди, которые ранее были убежденными западниками, но однажды отчетливо осознали, что выжить в рамках внедрения в западный мир невозможно. Они имеют разные взгляды: кто-то считает, что нам надо строить нашу версию капитализма, кто-то полагает, что надо строить что-то более сложное и хитрое, кто-то думает, что надо возвращаться к социализму и т.д.
Проблема состоит в том, что у всех этих группировок, за исключением откровенных западников, нет абсолютного понимания того, какой экономической моделью руководствоваться. Та модель, которую нам предлагает сейчас Кремль - это чеболи по южно-корейскому типу. Но чеболи развивались в 50-х-70-е годы и имели на рынках явное конкурентное преимущество в связи с дешевой рабочей силой. У нас ее нет, как нет дешевого электричества и сырья. Электричество в России подчас дороже, чем на Западе. Более того, вместо конкуренции у нас бюрократизация и откаты.
К тому же совершенно непонятно, какое место мы займем в мировом разделении труда. Когда Корея выходила на рынки, это разделение только складывалось, и у нее были все шансы, потому что она могла предъявить нечто дешевое (качественное или некачественное, вопрос отдельный). А Россия не в состоянии предложить миру ничего более дешевого, чем Китай или та же Корея.
То есть на самом деле внятной экономической стратегии сегодня не существует. И это главная проблема современных элит.
- Данный вопрос ставился в 90-х?
- В 90-х годах об этом вообще никто не думал, потому что нужно было закрепиться у власти. А потом резко выросли цены на нефть, и элиты могли позволить себе еще одну отсрочку. Но сегодняшняя ситуация стабильности за счет высоких цен на энергоносители может просуществовать максимум 5 лет, не больше. А дальше мы не сможем выкрутиться, и мощности страны будут выбывать уже пачками.
Сегодня многие понимают, что нужно что-то делать. Но что именно, никто не знает.
- Во всяком случае, вопросом задаются?
- Да, но весьма абстрактно. Вся экономическая наука в нашей стране последних 15 лет финансировалась только в той части, которая отвечала либеральной модели развития. В результате «нелиберальные» научные коллективы либо распались, либо стали откровенно маргинальными, занимаясь оголтелой критикой и не предлагая никакой конкретики. Реально ученых-экономистов, которые могли бы что-то предложить, очень мало.
Но самое страшное состоит вот в чем: все понимают, что тот, кто будет определять экономическую политику, получит возможность войти в элиту как новый персонаж. Вспомните: представители экономических властей в начале 90-х либо сами стали олигархами, либо делали олигархов, потому что определяли, кто станет кандидатом в хозяева крупного комбината. И здесь совершенно такая же ситуация. Кто будет писать документы? За это идет конкуренция. В результате возникла ситуация, при которой современные элиты и сами не пишут, потому что не могут, и другим не дают, потому что опасаются.
Грубо говоря, есть несколько персонажей, которые играют в некую игру. Каждый должен вытащить кошелек, и предъявить свои аргументы, достав оттуда все деньги. Если денег окажется больше, чем у других, то он выиграл. А теперь представьте, что ни один из участников игры кошелек не открывает. Идут споры, идут драки, но аргументов нет. И понятно, почему. Потому что на самом деле все понимают, что у них нет аргументов.
Все рассчитывают на то, что вопросы решит Путин, сказав, что, мол, к черту: вот этих мы убираем, а этих оставляем. Но Путин до сих пор отказывался принимать такое решение.
Можно много спорить на тему психологических аспектов, которыми он руководствовался, но понятно, что он шел на пост президента как наемный менеджер, который должен был разруливать конфликты группы лиц, при этом не ущемляя их интересы. И в данной ситуации у него нет мандата на то, чтобы какую-то группу элит дискриминировать, давайте скажем об этом прямо. Гусинский и Березовский были убраны самими элитами ровно потому, что захотели стать первыми среди равных. Им сказали: ребята, нет. С Ходорковским ситуация несколько другая, к 2003 году режим несколько изменился, но факт остается фактом - Путин по-прежнему ни одну из крупных групп элит не трогает. Он может кого-то слегка опустить, кого-то приподнять, но в целом – нет, не трогает.
В итоге ситуация зашла в тупик. Из него должен быть какой-то выход. Существует много разных вариантов: что Путин уйдет, и на его место придет человек, которому будет поручено сделать самую неприятную работу. То есть, грубо говоря, он говорит: мы тут посовещались с Владимиром Владимировичем и решили, что делать надо вот так. Поэтому я сейчас этих уволю, а этих назначу, проведем жесткую чистку, а после этого снова придет Владимир Владимирович и снова все разрулит.
- Иными словами, существует вероятность, что после 2008 года ситуация каким-то образом будет решена?
- Понимаете, проблема не может не быть разрешена. Вопрос в том, как именно это будет сделано: с разрушением страны, жесточайшим кризисом или еще как-то. Если у элиты хватит сил на то, чтобы задуматься, выход будет найден.
В противном случае сложившаяся ситуация может еще некоторое время продлиться, а дальше произойдет что-то типа дефолта а-ля 98 год, жесточайшего кризиса промышленности, когда вся она остановится в связи с высоким курсом рубля. Или еще чего-нибудь. Сценариев можно придумать много. Дальше начнется тотальный кризис. А потом к власти приходит человек, который говорит: Родина в опасности. Этот человек получает некую локальную легитимность, его поддерживают какое-то количество губернаторов, какое-то количество руководителей воинских частей, и он начинает шуровать железной рукой налево и направо.
- Складывается такое ощущение, что вы рассматриваете посткоммунистический период как единый отрезок времени. Элиты, пришедшие в 90-х, каким-то образом трансформировались, но сущность их осталась прежней?
- Я рассматриваю ситуацию с точки зрения одного единственного вопроса – легитимности элит. Эта проблема в явном виде возникла в конце 60-х годов. Сначала в слабой форме, а потом все усиливаясь, она дожила до наших дней. Попытка придать легитимность элитам обращением к высокой легитимности Запада закончилась провалом. Стало понятно, что страна просто не выживет. И те силы, которые были жестко завязаны на страну, в жесточайшей схватке конца 90-х сумели победить. Я участвовал в этой схватке как непосредственный игрок, именно на стороне тех сил, которые победили. Я в первом раунде проиграл, потом был еще один раунд, и еще один, в конце концов, в результате четвертого или пятого раунда к власти пришел Путин.
Но все равно он пришел к власти потому только, что ни у кого больше не было сил решать вопрос легитимности. Который становится все более актуален. Есть основания считать, что Путин рассматривает варианты решения этого вопроса. Но что это будет за решение, непонятно.
- Но ведь есть еще понятие формальной легитимации через выборы.
- Это чисто технологические инструменты, они никак не смогут помочь решить проблему. Легитимность элиты всегда носит сакральный характер. И от того, что какие-то придурки проголосовали за Васю Пупкина, я не признаю, что Вася Пупкин имеет право мне диктовать какие-то решения.
- Но Вася Пупкин идет во власть в качестве носителя некой идеи.
- Если он говорит: мы с моими товарищами идем руководить страной, чтобы решить некую задачу – например, построить коммунизм, капитализм или православную империю, это одно. Но если Вася Пупкин идет на выборы, чтобы стать президентом, посадить на пост министра финансов своего человека и украсть 2 миллиарда долларов, то я не понимаю, каким образом выборы способны легитимизировать Пупкина и украденные им миллиарды. Как только он уходит с поста президента по итогам следующих выборов, любой гражданин имеет право прийти к нему и плюнуть в лицо.
- Иными словами, существующие политические партии не являются политической элитой?
- Конечно же, нет. Это формальные общественные организации, которые частично финансируются реальными элитными группами для имитации некоторого политического процесса.
- Мы можем назвать элитой представителей администрации и близкого окружения Путина?
- Элита – это те, кто принимает решения. Возьмите все управление внутренней политики администрации президента: они не элита. И даже Сурков очень относительно элита, потому что он как бы исполнительный инструмент, наемный менеджер при элите. А уж все его люди тем более. Элита – это бизнес, во всяком случае, та часть бизнеса, которая безусловно влияет на экономику страны. Это также региональные элиты. Это люди, которые могут влиять на принятие решений, тот же Егор Тимурович Гайдар, которого можно не любить, но он, безусловно, элита.
В России была реальная партия - СПС, задача которой заключалась в том, чтобы стать публичны выразителем интересов элиты в той части, которая ориентировалась за Запад. Довольно быстро выяснилось, что шансов выиграть в рамках демократического процесса у них нет. После чего ее тихо и мирно закрыли. А что касается всех остальных, то «Единая Россия» – это профсоюз бюрократии, а никакая не политическая партия…
- Но они каким-то образом ассоциируют себя с теми, кто проводят решения.
- Они могут ассоциировать себя с кем угодно, но они не партия. Партия - это организация, которая занимается политической деятельностью. Но они не занимаются этим не в каком виде. Как и «Справедливая Россия». И в этом смысле политической жизни в стране вне рамок элит у нас нет.
- Элитные группировки живут по своим собственным законам. И они, как правило, не публичные.
- Да, элита живет по своим понятиям и правилам. Они чрезвычайно сложные. Но на самом деле они не могут быть публичными ровно потому, что элиты прекрасно понимают: как только они выходят в публичный политический процесс, там могут появиться некие политические силы, которые в рамках этого публичного процесса могут взять вверх, просто потому, что у них больше аргументов. Еще раз повторяю, у элиты нет аргументов, почему она элита, причем этот процесс длится уже десятки лет. Вот в чем вся проблема.
Беседовал Георгий Ковалев
03.09.2007
Реплики по теме "Ю.Н.Солодухин
М.Л.Хазин
К вопросу о легитимности современной российской элиты" от Петров Дмитрий
Статья о российской элите, опубликованная в журнале "Финансы. Экономика. Безопасность", N 9 (38), 2007 г..
Элиты никогда не отдают власть, а если общество лишает их легитимности, то любое их действие становится преступным в глазах общества.
.Классический пример — если в декабре или марте у нас произойдут абсолютно, до идиотизма, честные выборы, посчитав каждый голос — общество все равно не признает их результаты.
Какими бы они ни были. Современные российские элиты в глазах общества нелегитимны. Причем в двухтысячные годы была возможность сделать ситуацию, когда нелегитимные коммерческие элиты сменились бы легитимными государственными элитами,.У Путина был соответствующий картбланш, он его истратил. На самом деле он и не собирался его реализовывать. В результате сегодня единственный выход их того положения, в котором оказалось все человечество — выход через чреду крайне жестких диктатур, которые должны сделать одну из двух вещей: либо они должны подавить некоторое меньшинство с тем, чтобы большая часть общества признала их легитимность. Как это сделать — я не очень представляю, потому что падение уровня жизни в Америке или Европе в среднем составит 50%. Компенсировать это падение невозможно, значит должна быть такая тотальная резня верхних классов
1 коммент.:
Анонимный комментирует...
Ха-ха новости.
Еще Платон с Аристотелем писали, что тираны выходят из народа для защиты его от богачей и олигархов
24 ноября 2011 г. 11:11
December 24, 2011 18:31
ruslan__brovkin http://grani.ru/Politics/Russia/activism/d.194408.html
Коммунизм — это иррациональная с точки зрения развития общества идеология, направленная на его порабощение в интересах плавящего класса — партноменклатуры. Больше ничего коммунизм родить не способен by design. Мне без разницы, кто эти слова повторял, зюганов там или внук гитлера, от этого они справедливыми быть не перестанут.