Заглядываешь в окно? Здравствуй, моя хорошая. Дай я поглажу твои круглые бока – мне кажется, что руки у меня стали мягче и нежнее, тебе должно понравиться. Какая ты сегодня красивая… А покатай меня по небу?
Луна кивает и плывет наверх, к звездам, попросить их об услуге. А я жду ее на подоконнике, и ветерок шевелит мою шелковую ночную рубашку. Снежинки падают, но мне совсем не холодно – душа наполнена теплом. И вот луна возвращается. Звезды переплелись лучами в широкую ленту и повисли на ее кратерах. Какие замечательные качели! Я устраиваюсь на них поудобнее, и луна снова плывет наверх, медленно и осторожно.
Внизу спит и не спит город. Где-то еще горит свет, где-то окна уже темные. Вот выстроилась вереница сонных троллейбусов с грустными мордами. Вот мчится куда-то автомобиль по пустой ночной дороге. Вот одиноко бредет человек. Луна поднимается все выше, и земля отдаляется все больше. И я уже не смотрю вниз, где городские огни собираются в беспорядочные цветные узоры. Я смотрю в небо и раскачиваюсь на серебристых качелях.
Все вокруг молчит, ничто не тревожит древнюю тишину. Никто не спешит – впереди вечность. Я пропитываюсь тишиной и спокойствием, улыбаюсь, глядя куда-то бесконечно вдаль. Одна любопытная звездочка садится мне на живот. Он круглый, как луна, и в нем – мой ребенок. В какой-то книге я читала, что улыбаются только от маленького счастья, а от большого – плачут. Это правда. На моих глазах блестят слезы. И луна, конечно, все понимает.
Под утро луна опускает меня обратно на мой подоконник, и я еще стою на нем некоторое время, глядя, как большой янтарный шар с темными кратерами прячется в складках нового дня. А потом я возвращаюсь в постель и прижимаюсь к тому, кто подарил мне мое большое счастье. Моя нежность выливается через край и обволакивает его тело. Так спокойно и хорошо… У него глаза такого же теплого янтарного цвета… Слышишь, луна?.. И я засыпаю…