Ирине А-й ПОСВЯЩАЕТСЯ с нежностью и любовью
Катя родилась в обеспеченной семье. И даже очень. Папка Председатель Горисполкома. Правда городок небольшой, но все-таки подмосковный. Почти столица. Единственная дочь. Принцесса. Это Катя уже понимала с детства. Всосала так сказать с молоком матери. Что не такая как все, а на рубль дороже. И в детском саду и в щколе отношение к ней было особое. Потом вышла замуж за хорошего мальчика. Тоже из «хорошей» семьи. Сына папиного зама.
Идеальная пара. Идеальный муж. Идеальная Жизнь. Оба молодые красивые и обеспеченные. Все есть. Дом Полная Чаша.
И все было хорошо. Пока не закончилось.
Перестройка. Перестрелка. Перекличка. Сначала папу с работы сняли. А потом и мужа. Конечно, они не пропали в этой жизни. Свой дом – своя крепость. Все свое. Дом. Огород. Хозяйство. И Свой Сын. Девятнадцать лет. Студент юридического. Конечно платного. Кто же сейчас на бесплатном учится. Мальчик способный и уже сам зарабатывает. На жизнь и на учебу. И они помогают, но уже денег маловато. Муж работать не пошел, неохота говорит, в ножки хамью кланяться. Решил хозяйством заняться. Куры, кролики и овечки. И пара козочек. И всякая экзотика – фазаны, уточки, гуси и цесарки. И мед. Все для себя и чуток на продажу. Мужу нравится, а Кате нет. Она это сельское хозяйство терпеть не могла. Так только, велит мужу грядки вскопать и цветы сажает. Не надрываясь.
Муж ее любил и обожал. И смотрел в рот. И на разные другие места. Катя хорошенькая была - и фигурка, глаз не оторвешь. Каждая часть на своем месте. И грудь, и попа, и ножки. Одно плохо – болезненная и трепетная. Переживательная очень. Как сына родила, то болела много. По дому все муж делал. Как и теперь.
А как сын подрос, то Катя решила работать пойти. По специальности. Педагогом в школу. Окончила-то Педагогический. Московский. Имени Мориса Тореза.
Ну, и вышла в школу. В первый класс. И сразу чуть с ума не сошла. Орут, кричат и бесятся. Ну, и сразу ушла. На продленку. Потом и оттуда ушла. Танцы стала вести. Три раза в неделю. Танцевала Катя прекрасно – студию окончила. И с мужем всегда призы брала на всех конкурсах. Так и жила. Одно плохо, платили мало. А сыну скоро двадцать лет, и ей захотелось сделать тому хороший подарок. Очень хороший.
Машину купить. Хорошую машину. Не хуже, чем у других. А то и лучше. Конечно, машина у сына имелась. Но старая подержанная. А Кате хотелось, чтоб у ее любимого единственного сынка все имелось самое лучшее. Как у нее в свое время. И решила Катя денежку заработать. В няньки в Москву податься. Платят там неплохо – минимум тыщ тридцать в месяц – в год получится триста тысяч. У сынка тоже тыщ триста наберется. Вот и купит себе машинку приличную.
Катя заявила мужу, что поедет в Москву на заработки. Тот чуть не на коленях умолял ее не уезжать, но она уперлась рогом и уехала. Пять дней в няньках, на выходные три часа в поезде и дома. Сначала думала, с ума сойдет. И день и ночь с дитем. Оно орет. Не поймешь, когда день, когда ночь, ходишь как в тумане, а вскоре вошла в колею и привыкла. А потом начала получать удовольствие.
Правильно говорят, что внуков любят больше, чем детей. Так и тут. Со своим сыном мало возилась, болела много. Так что ночью к сыну муж вставал. А днем свекровь приходила, нянькалась. А сама Катя то по больницам, то дома в постели. То одно, то другое. То голова болит, то живот, то ноги, то руки. Врачи уже ухайдоколись диагнозы ставить – послеродовая депрессия говорят. А с чего она взялась никто не знает. Причин вроде и нету. Все есть. Ребенок здоровый. Муж любит. А Кате плохо. Плохо и все. И все болит.
Но правильно говорят, что все проходит. И это прошло. Сын вырос. И у Кати все вроде хорошо. Но беспокойства много. Все время за сына беспокоится. Как он там. Не болеет ли. И все ли в порядке. Он же не в их поселке живет, а в Москве квартиру снимает. Ну, и девушки у него всякие разные. Тоже беспокойно. Но Катя себя сдерживает и не звонит ему как некоторые по пять раз в день. Слово себе дала. Только три раза в неделю и все. Чтоб мальчика не раздражать. Остальные дни ему бабушка звонит и Кате все докладывает, как и что. И обе беспокоятся. Целыми днями. А о чем еще думать, как не о родном, любимом и единственном. И опять у Кати депрессия – боится, как бы с сынком чего не случилось.
А теперь как в няньки определилась, уже не до беспокойства стало, все время заботы. То покормить малышку, то переодеть, то погулять. То спать. Все время голова забита и думать некогда. К тому же Катя привязалась к ребенку и вскоре полюбила. Мать малышки на работе целыми днями, а Катя дома. И девочка улыбается ей, гулит. А потом подросла и прижиматься стала - обнимать, целовать и мамой называть. Ну, мамой-то ей называть не разрешали – объяснили, что Катя няня, а мама у ней своя имеется, а только девочка -то маленькая и в словах плохо разбирается. И когда родная мама на работе, то Катю все равно мамой зовет. И Катя вскоре поняла, что ей это приятно. И полюбила малышку всей душой. Как свою. Как родную. Сын-то уже большой и мужчина, не обнимешь лишний раз. А тут маленькое нежное создание, молочком пахнет и ластится.
Так что Катя влюбилась, как девочка. Или как женщина. В общем, теперь с мужем, как приезжала домой, говорила в основном о малышке. Рассказывала, чего та уже умеет. Как спит, как какает и писиет. И вообще обо всем. Фото рассматривали и ходили в магазин вещи для малышки присматривать. Матери -то некогда. Деньги выдаст, а покупает все Катя. Трусики кружевные да белые колготочки в цветочек. Теперь любимое Катино занятие стало торчать в магазинах в детских отделах и рассматривать платьица или туфельки. Или кукол. Каждая обновка выбиралась долго и тщательно. Как для себя. Иногда Катя покупала что-то на свои. Для своей любимой крохотульки. И та гордо всем говорила:
-Это мне мама-няня купила. Видишь - какие красивые колготки. С цветочками. Чтобы я красивая была. Как моя няня.
И Катино сердце щемило от радости и счастья. И хотя вставать ночью к малышке, если та просыпалась было тяжело, Катя из нянек не уходила. Хотя муж пошел все-таки на работу и денег стало гораздо больше. Теперь ее держали не деньги, а любовь. И тут хозяйка ее огорошила. Выяснилось, что та снова беременна. Катя впала в панику:
-Я двоих не потяну. Одна еще маленькая, ничего не понимает, на прогулке убегает во все стороны, а тут еще один ребенок.
Катя пришла домой и стала жаловаться мужу, что не потянет. Тот удивился:
-Ну, уходи тогда. Пусть другую берут, более опытную.
-Ишь ты какой! – возмутилась Катя, - а моя девочка как же! Чужой тетке отдать!
Муж улыбнулся:
-Ну, тогда оставайся.
-Не могу, сил нету! Устала уже по ночам вставать! У этой только зубки все вылезли, а теперь опять по-новой! Не смогу! Сдохну.
Катя прижалась к мужу и сказала:
-Давай ее себе возьмем.
Муж вылупился на Катю:
-Да ты чего! Кто ж тебе ее отдаст!
Катя сердито посмотрела на мужа:
-Да мать ее почти все время на работе. Так только утром и вечером по часу видит. Давай к себе будем брать на пять дней, а на выходные будем ее к родителям отвозить. У нас же машина. Ты и будешь отвозить.
Катя нежно потерлась щекой о плечо мужа и тот сдался:
-Ну, давай! Я уже тоже к ней привык. Ты столько рассказывала о Машеньке и фото показывала. Она и впрямь, как родная стала. Договаривайся с матерью. Вдруг и впрямь отдаст. Дом у нас большой, теплый. В детский сад же отдают на пятидневку. А у нас воздух свежий, загородный и еда экологическая – все свое. И яички свежие. И молочко козье. И собачек двое. Будет с кем ребенку играть.
Катя загорелась и стала уговаривать мать отдать Машеньку Кате «на постой». Та аж вылупилась:
-Да ты чего? Это ж мой ребенок! Я ее рожала, мучилась. Я ее люблю. Как же я тебе ее отдам?
-Да не навсегда же! А только на неделю. А на выходные привозить буду. И муж согласен. Он сказал, если что, по ночам вставать будет.
Но нет. Не отдали ей Машу. Как же Катя горевала. Даже не сразу из нянек ушла. Надеялась, что может двоих потянет. Но нет, не потянула. Как родилась вторая девочка и начались бессонные ночи, то Катя точно осознала, что не осилит. Вскоре нашли другую няню, из Белоруссии, у той вообще трое своих было и она детей не боялась. Так Катя и рассталась со своей «лялей». Муж Катин открыл свой магазин и Катя закрутилась – то продавцы, то поставщики, то налоговая. Так что о своей крохотульке вспоминала только вечером. Перед сном в постели откроет фотоальбом и вместе с мужем смотрит. И звонила иногда, спрашивала, как там ее девочка поживает. Но по телефону разве что увидишь. Прошло полгода. Наступила осень. Все вернулись с дачи.
И тут позвонила бывшая хозяйка и сказала, что крестить детей надумали. И не хочет ли Катя стать крестной матерью. У той аж сердце захолонуло. И стала готовиться к Таинству. Пошла сразу в церковную лавку платьице выбирать крестильное и крестик серебряный на цепочке. Хотела сначала золотой, да муж сказал, что не надо - для ребенка неприлично. Так Катя все равно не утерпела и купила хоть и серебряный, а с малюсеньким брильянтиком. Уж больно тот сверкал и лучился. Купила себе новую блузку. Всю в белых кружевах. И юбку тоже белую, до полу. Прическу новую сделала. Маникюр-педикюр. Муж аж усмехнулся:
-Ты прямо, как замуж собралась.
Катя ничего тому не ответила, потому что стыдно было признаваться, что сейчас ее обуревали гораздо более мощные и бурные чувства, чем тогда, когда в восемнадцать выходила замуж. Хотя мужа и любила, но что она тогда, девчонкой, понимала в любви. А теперь-то уже ощутила, что это такое - Любовь. Когда теплое маленькое воздушное Существо смотрит на тебя с восторгом и кидается навстречу с радостью и щенячьей нежностью. И тебя саму обдает чем-то неописуемым и ты ощущаешь Экстаз Единения. Как будто сливаешься в нечто целое. Ты и это существо становишься единым. И нету слов, чтоб описать это чувство.
Как говорится, без бутылки не понять. И Катя никому о своих трепетных чувствах не рассказывала. И не делилась сокровенным. Дурой выставлять себя не хотелось. Рази чужой поймет такое!
Крестили детей в Храме недалеко от Красной Площади. Только их двоих и больше никого. Катя держала на руках свою крохотульку и ее сердце порхало в груди. Потом Праздничный обед. А потом домой к мужу.
Теперь Катя ездила в гости к своей крестной два раза в месяц. Привозила подарки. Кукол и разные прибамбасы к ним. Расчески или посуду. Учила малышку причесывать кукол и укладывать спать. Трехлетнее существо обнимало свою крестную и целовало. А потом всем хвасталась:
-Эту куклу мне родители купили. Моя крестная.
И Катя умилялась этим словам. Маша плохо понимала разницу между словами, и все путалось в ее хорошенькой головке, мама, папа, родители и крестная. И это непонимание основ жизни радовало Катю и веселило. Потом Катя укладывала Машеньку спать и иногда оставалась ночевать, если та болела и капризничала. И всю ночь не спала, успокаивая свою любимую крохотульку. Утром вставала абсолютно разбитая и счастливая. Ехала домой в электричке и думала:
-Как же тяжело вставать к ребенку по ночам, а потом невыспанной весь день ходить как в тумане. Как же хорошо, что мне больше не надо этого делать и я могу спокойно спать дома в своей постели и не вскакивать по утрам в шесть часов.
Катя приезжала домой, ложилась в постель и нежно улыбаясь, засыпала до обеда. Потом кушала и занималась делами. Вечером с мужем ужинали, смотрели телик, а потом шли спать. Он обнимал Катю и пылко, как в юности, прижимал к себе. А та вспоминала, как всю ночь не спала с малышкой, и счастье и радость обрушивалась на нее волной. Это Ощущение усталости и расслабленности заполняло все ее естество и ласки мужа проникали вглубь тела и наполняли Блаженством. Никогда не чувствовала такой эйфории в постели, как после визита к крестнице.
Муж ласкал ее тело и она растворялась в блаженстве. Потом усталые и счастливые засыпали. И Катя твердо знала, что больше не сможет с мужем ощутить ничего подобного, пока снова не съездит к своей крохотульке и не вымотается там, как собака.
И когда муж в следующий раз спросит, как съездила, то Катя, как всегда улыбнется счастливой улыбкой и ответит:
-Как в Аду побывала!
И ее от самых кончиков пальцев ног до макушки медленно и приятно накроет ощущение Счастья. И блаженства. И еще чего-то вербально неописуемого. И Катя начнет снова предвкушать удовольствие новой Встречи со своей маленькой любимой Крохотулькой.