Дачницы ещё спали, когда в их домик вновь ворвались Содом и Гоморра. Варька летала по маленьким помещениям сараюшки, громко каркая и сбивая своими крыльями всё, что было возможно: посуду, полки, книги, доски, часы. Она явно рвалась на улицу. Занавески были оторваны со своих мест сильным клювом птицы. Она стучала в окна, периодически подлетая к двери, долбила в неё клювом. Всем своим видом объясняя, что ей невтерпёж на простор улицы. Светик орал благим матом, так же носился по сараюшке, добивая всё то, что не доразбила Варька. Он пулей метался от дивана девочки к входной двери, от двери добегал до бабушкиного ложа, перепрыгивал на диван к Ирушке и вновь мчался к двери, царапал её и продолжал круговерть, озвучивая всё это басовитым ором.
Дачницы сидели на своих диванах, пытаясь унять учащённые сердцебиения спросонья и сообразить: с чего такой кавардак приключился.
-За это лето это первый раз! - озвучила девочка. Они с бабушкой накинули халатики и вышли на веранду. За дверью раздавались повизгивания, и кто-то настойчивым царапаньем требовал открыть дверь. Бабушка выполнила это требование - приоткрыла дверь, и в ту же секунду настойчивый требователь был сбит с порожка огромным рыжим котярой Светиком, завален в траву и сверху придавлен, упавшей на эту кучу-малу, вороной.
Дачницы смотрели на эту кутерьму, всё ещё никак не понимая, что же это всё значит. Вдруг рядом раздался заразительный смех. Дачницы перевели взгляд с кучи-малы животных тел на источник смеха, и вторично обалдели за этот день, для них только начинающийся: перед ними заливался хохотом Антон! От смеха он скакал по траве, сжимая в руке фотоаппарат, затем, не выдержав, схватился за живот обеими руками, согнулся пополам и повалился на землю.
-Бабуль, я сплю?
-Не знаю.
-Мы не можем быть в одном сне?
-Наверное.
-Интересно. А он нас видит в этом сне?
-Кто?
-Антон.
-Ирушк, так ты тоже видишь Антона?
-Конечно.
-Тогда мы с тобой ещё спим. Пошли досыпать, - сказала бабушка и потянулась к ручке двери, что бы закрыть её.
-Э-э-э-э-э, - так не че-е-естно! - завопил вдруг Антошка, вскакивая с земли и делая шаг к дачницам, - здравствуйте, Ольга Ульяновна! Привет, Ирушк!
-Ну, вопит-то он, как настоящий, - пробормотала бабушка, - Ируш, знать нас и вправду разбудили. Антон, ты откуда? Как здесь оказался? Ты что, со своей дачи сбежал? Как добирался? На чём? А твоя мама знает, где ты?
-Ольга Ульяновна, вы, прямо как Ирушка, стали почемучкой! - опять засмеялся Антон. Он вдруг поднял фотоаппарат и защёлкал затвором, нацелившись куда-то вбок. Дачницы проследили взглядом направление объектива и увидели умильную сценку:
На траве, вся взъерошенная, сидела Бумка собственной персоной. Светик, бодая собачку, тёрся об неё мордой. Варька, очень аккуратно и нежно, прихватывала поочерёдно ушки Светика и Бумки своим клювом. Бумка же, в свою очередь, облизывала языком всё, что попадалось на его пути - крылья и грудку вороны, морду и лапы кота…
-Так. Сцена третья, не последняя - "возвращение блудного гостя", - прокомментировала Ирушка, - полная идиллия! Пошли в дом. Глазки слипаются.
Она повернулась и пошла в комнату. За ней двинулись все остальные, включая животных. Бабушка заскочила на кухню и поставила чайник на газ.
-Рассказывай! - велела бабушка, входя в комнатку, - какими такими судьбами? Где родители?
Антошка присел за стол, улыбаясь во весь рот.
-Чего лыбишься? Ротик - прямо до ушей, хоть завязочки пришей!
Мальчик не обратил внимания на колкость Ирушки и радостно возвестил:
-А мы утром приехали! Всё утро ходил под дверями у вас. Будить не хотел, а тут Бумка прилетела и тарарам устроила. Я не виноват, это всё она царапаться в дверь стала! А дед сейчас с тётей Таней порядок наведут и придут!
-???
-Ну, мы с дедом и твоей мамой приехали сегодня утром. В деревне дед снял дачу. Ну, не всю дачу, а пристройку. Он сейчас в отпуске и, что бы вас не стеснять, решил снять дом в деревне на остаток лета. Очень ему хочется на рыбалку! А на нашей даче - гадости начались. Вот дед меня оттуда и забрал с собой сюда.
-А….
-Бе-е-е, - передразнил девочку, не оставшись в долгу на сей раз, Антошка. В это время в комнатку вошли Ирушкина мама и Иван Григорьевич.
После завтрака и обмена новостями, взрослые остались за столом, а ребята без своих зверушек отправились в берёзовую рощицу. Прогулявшись по рощице, и выслушав Ирушкин рассказ об отдыхе, Антошка посерьёзнел:
-Я вижу, у вас тоже не очень-то весёлое лето выдалось. Разнообразное, но какое-то серьёзное. А у меня - прямо беда.
Ребята расположились на поваленной берёзе. Антон продолжал:
-В этом году наша компания стала тусоваться по вечерам на автобусной остановке, где сидели почти до утра. Кто-то из ребят стал выпивать пиво, кто-то - вино, джин-тоник. Некоторые подсели на колёса, двое - уже на игле. Мне с ними как-то стало скучно. Ребята всё пытались меня соблазнить алкоголем или наркотой. Я отшучивался. На четвёртую ночь посиделок двое из наших хорошенько накачались и куда-то ушли. В это время на остановку пришла моя мать, прямо, как почувствовала что-то, и увела меня домой. А утром узнали о трагедии: через полчаса, после моего ухода, в остановку на бешеной скорости врезались угнанные Жигули. В Жигулях сидели те парни, что покинули нас до моего ухода. Оба погибли. Из компании, что оставалась на остановке, - двое раздавлены насмерть, один скончался в больнице к утру, и ещё двое изувеченных лежат до сих пор в больнице. Так что, в первую же неделю моего отдыха на даче - пять трупов моих друзей.
После небольшого перерыва мы вновь стали тусоваться, но после наших Лешаковцев и прошлогоднего лета с тобой и бабушкой Олей, мне с ними стало как-то не интересно. Всё однообразно и глупо. Я стал таскать с собой в лес мать. У нас лес от дачи далеко. Пока мы до него доберёмся, там находимся, да обратно - сильно уставали. Поэтому валились спать после прогулок часов в одиннадцать вечера.
А неделю назад в семь утра нас, да не только нас, а весь посёлок, разбудили причитания и вопли, женские крики, вой сирен. Оказалось, что первые пассажиры обнаружили на автобусной остановке три трупа - два пацана и девчонка. От наркотиков. Передозировка, - Антошка нервно, с придыханием глубоко вздохнул, - а я ведь рос вместе с ними! Я жив, а их нет…,- слёзы покатились по щекам мальчугана. Ирушка погладила его по голове. Слова утешения не приходили на ум. Да и нужны ли они?
Немного успокоившись, мальчик продолжил:
-А тут дед отпуск до конца лета получил. Вот я с ним и напросился. Не могу на той даче быть! Ты знаешь, я вот о чём подумал: не было бы той вороны, Варькиной родительницы, я бы с вами не познакомился, не узнал бы Лешака, а потом Лешаковцев, короче - других интересов. Тогда мне было бы интересно с теми ребятами и, возможно, что я сейчас был бы в могиле. И меня сейчас грызли бы черви. Бр.р.р.р., - мальчика нервно передёрнуло. После недолгого молчания он вновь заговорил:
-Вот послушай, что придумалось мне:
СКАЗОЧКА О ЗМЕЕ
Трёхголовый змей зелёный
Вырвался из сказки в явь.
Он летает над страною,
Собирая с люда дань.
В сказках жил ещё он тихо,
Скромно дань он пожирал,
Лишь красавиц очень мирных,
Как налоги собирал.
Получив одну красотку,
Месяц он её жевал,
И делил на все три глотки,
Ни одну не обижал.
Ну, а вырвавшись из сказки,
Змей порядком обнаглел!
Он для каждой головы - мерзавки,
Требует деликатесных тел:
Голове одной, что Наркоманией зовётся,
Только наркоманов подавай.
А другая. Лишь пьянчужками пасётся,
Алкоголик - её имя, знай!
Третья голова - Курилка,
Пожирает всех курильщиков подряд.
В целом трёхголовая мертвилка
Прозывается: Пороков Синдикат.
Над Россией пролетая,
Сотнями он жрёт людей.
Ежедневно дань сбирая,
Не насытится, зверёныш сей.
Стонет, плачет Русь родная.
Много сожрано людей.
Неужели же в России
Больше нет богатырей?
Не найдётся смелый воин,
Что сразится с змеем тем?
Знать, народ серьёзно болен,
И лечиться надо всем!
-Антош, честно: это классно! Ты - умница!
Антон порозовел от гордости. Ирушка с серьёзным видом оглядела мальчика с головы до ног и с ног до головы:
-Только ты не очень-то зазнавайся! Тут полностью заслуга Варьки!
-???
-Ведь если бы она не выклюнулась из яйца у своей матери, то та бы не стала её защищать, в итоге не случилось бы всей той цепочки событий, и ты в конце бы концов, не придумал бы эту басню! Ведь так? Я права?
Антошка задумался. После размышлений он согласился:
-Так! Пойдём, скажу спасибо Варваре!
Ирушка украдкой хмыкнула. Ребята медленно пошли к сараюшке.
-Да, Ирушк, чуть не забыл: за те два дня, что был в Москве, встретил несколько Лешаковцев. Они тебе передают огромные приветы, - это раз. На объявленный конкурс начали уже приходить снимки. Я их видел. Много классных! - это два. Лешаковцы многие начали заготовку семян для кормушек, - это три! Дело наше не зачахнет!
-Отлично! - порадовалась девочка, - знать, скучать не придётся!
Вернувшись в сараюшку, ребята застали взрослых за рассматриванием фотографий. Они с превеликим удовольствием присоединились к этому занимательному занятию. Деда и Антошку очаровали снимки слепачей, пойманных Лешаком и Ольгой Ульяновной.
-Если бы не увидел, никогда бы не поверил, что такое возможно! - прокомментировал дед. Голос его предательски дрогнул, - давайте завтра с ночи махнём на рыбалку? Днём отоспимся, я отвезу Танюшу к поезду, а в ночь и выедем? Я карту этой области приобрёл. Местечко одно приглядел. Вы как?
-Иван Григорьевич, у меня просьба: а можно ли пригласить с нами несуразного старика? Он тоже рыбак азартный…
-Ольга Ульяновна, не вопрос! Естественно - пригласим! Ну-ка, Ирушка, свяжись с Лешаком.
Девочка позвонила. Он тут же объявился. Солидно приветствовал всех. Степенно сел за стол и важно приступил к чаепитию. Дед озвучил приглашение. Старик вдруг засуетился, часто заморгал, заелозил на стуле. Отчётливо было видно, что он борется с этим соблазном. Ему до зуда хочется на рыбалку, но какие-то заботы заставляют отказаться от столь заманчивого предложения. Наконец он принял решение:
-Спасибочки за приглашение, но завтрева мы с Бабой делаем чистку всех энтих лесов от Лихоманкиных напастей. Проверяем всех животных не только в своих угодьях, но и в окружающих лесах! Страсть, как хочу, но - не могу!
-Уважаемый Лешак, уточняю: не в эту ночь, а в следующую, так как на завтра у нас тоже запланированы дела!
Лешак расцвёл от этого известия, прямо засветился изнутри и принял приглашение.
Беседы-разговоры, естественно затянулись глубоко за полночь. Только когда где-то рядом с домом осуждающе заухал филин, напоминая миру, что наступил его час властвования на земле, наши дачники соблаговолили разойтись на ночёвку.
Днём Ирушка прибежала к Антошке посмотреть, как они с дедом устроились. Маленькая пристроечка вмещала в себя крохотную верандочку и комнатку. Прямо на веранде была устроена кухонька. Комнатушка имела три окна, одно из которых выходило на огороженный скотный дворик, по которому важно расхаживало два индюка, петух с курами и цыплятами. В луже блаженствовала свинья, изредка переворачиваясь с одного бока на другой. За порядком с высоты забора, прищурившись от солнца, наблюдала кошка. Когда в очередной раз свинья перевернулась в луже, несколько капель грязи попали на кошку. Она обижено встала, презрительно тряхнула задней лапой и, переместившись по забору подальше от свиньи, начала вылизываться. Антошка с Ирушкой наблюдавшие эту сценку из окна комнатки, весело рассмеялись.
-Не даром говорят, что кошка - самое чистоплотное животное, а свинья - грязь везде найдёт! - прокомментировал мальчик.
-Ты не прав, Антош. Свинья не просто валяется, она специально вываливается в грязи. Когда грязь высыхает, то отваливается от поросячьего тела вместе с кусачими паразитами, которые всохли в неё, - поучительно объяснила девочка. Ведь у свиньи нет длинного языка, чтобы себя вылизывать, нет длинного хвоста, чтобы отгонять кровососов, а толстое туловище не может согнуться, чтобы пятачком или зубами почесаться. По этому за время эволюции свиньи выработали такой приём гигиены, как - мытьё грязью.
-Ух, ты, а я и не знал, что это мытьё! - Антошка дал подружке стопку фотографий, - посмотри пока, что я наснимал, а я сейчас!
Антон взял тетрадь с ручкой и сел рядом с Ирушкой за стол. Пока она рассматривала фото, мальчик что-то писал. Закончив писать, Антон вопросительно произнёс: "Послушаешь?". Девочка в ответ кивнула головой.
СКАЗОЧКА О КИСУЛЕ И СВИНЬЕ.
О, сколько же историй чудных,
Хранит в себе обычный скотный двор!
А сколько выводов и поучительных и мудрых
Ты сделаешь, когда историю поймает взор…
Свинья залезла в грязь и рада,
Блаженство светится в глазах её,
А на заборе кошка чистая лукаво
Посматривает сверху вниз с презреньем на неё.
Свинья одним бочком в грязище извалялась,
Перевернулась и другим - в грязюку улеглась.
А кошка с нежностью собою занималась
Вылизывала лапы, хвост и брюшко целый час.
И, наконец, закончив процедуру умыванья,
Кисуля обращается к испачканной свинье:
-Какое же ты грязное, противное созданье.
Тебе не надоело в грязи валяться целый день?
-Ведь на тебя нельзя смотреть без содроганья:
Грязней тебя, нет никого на всей земле.
А посмотри-ка на меня - чистейшее созданье!
Вот почему меня и любят и ласкают все!
Свинья, из грязи поднимаясь, отвечает:
-Я грязь люблю, и уважаю я её,
Она от паразитов избавляться помогает.
Щетину чистит, словно мыльное мытьё.
Вот я сейчас на солнышке обсохну,
От корки грязевой отчищусь и тогда,
Я стану чище мытого котёнка,
Который с паразитами не расстаётся никогда.
-Ведь сколько б языком ты не лизала,
Всегда в твоей шерсти кишат и блохи, и клещи.
О чистоте бы ты не рассуждала:
Где лижут под хвостами языком, её там не ищи!
-Здорово! И ты это прямо сейчас сочинил?
-Конечно. Мы же с тобой, только что, видели всё это из окна.
-Слов нет, одни эмоции. Молодец! Быть тебе баснописцем!
-Ну, да, скажешь тоже…, - засмущался мальчик.
-Кстати, фотографии тоже хорошие, особенно те, где птички-невелички кормят огромного кукушонка. Только объясни, почему нет фото зверей, а только - птицы, насекомые, да пейзажи?
-А где я возьму диких зверей? Не забывай, что моя дача находится в три раза ближе к Москве, чем твоя. А там, в оставшихся клочках лесов - людей больше, чем деревьев, а зверей - давно уж нет!
-Извини, Антош, я об этом как-то не подумала.
-Да, ладно уж! - махнул рукой мальчик, - проехали!
С улицы послышался шум работающего мотора. Ребята выскочили из дома. По деревенской дороге к дому подъезжал старенький внедорожник.
-А-а-а, - разочарованно протянула Ирушка, - я думала, что это твой дедушка, - и хотела вернуться в дом.
-Так это он и есть!
-Как он? Машина не его.
-Его, его! Он машину поменял. Говорит, что на этой лучше ездить на рыбалку: в грязи не застрянет. Проходимость лучше.
-Ничего себе! А ты когда-то говорил, что твой дед неподдающийся, упёртый. А он уже заядлым рыбаком стал! Даже машину из-за рыбалки поменял! Клёво!…
…А под утро пятеро рыбачков подъехали к широкой реке. Остановились в берёзовой рощице на обрывистом берегу. Над речной водой клубился туман. На светлеющее с каждой минутой небо всходило солнце. Птицы уже приветствовали светило своим разноголосьем. Берёзовая роща была окутана лёгким туманом. Первые лучи солнца коснулись верхушек деревьев, зажигая их макушки золотом. В одно мгновение все берёзы оказались коронованы золотыми коронами, сияющими в ярких лучах светила. Солнце на глазах поднималось всё выше и выше. Туман клочьями отрывался от воды и парил в воздухе, поднимаясь ближе к небу, устремляясь навстречу солнцу, чтобы там, в вышине превратиться в завораживающий облачный калейдоскоп природы.
А в роще туман, напротив, сгущался, становился всё более плотным. С обрывистого берега он клубами ниспадал на речную воду, а оттуда уже взмывал ввысь.
Рыбаки, выйдя из машины, заворожено наблюдали, очередной восход светила, а оно уже оторвалось от горизонта и начало свой ежедневный обход небосвода по вечному маршруту: восток - зенит - запад.
Вдруг всё блеснуло вспыхнувшими разноцветными сверкающими лучиками. Плотная дымка тумана, окутывавшая ажурное кружево берёзовых крон, оказалась пронизана разноцветными нитями блестящего люрекса. Казалось, что каждую травинку, песчинку, каждый листочек, солнце привязало к себе, сверкающими всеми цветами радуги, блестящими драгоценными нитями…
…Это сказочно-прекрасное наваждение длилось несколько минут, в течение которых рыбаки затаили дыхание, боясь спугнуть эту внеземную красоту. Но вот солнце поднялось выше, и сказка покинула рощу и рыбаков, оставив их в настоящей действительности.
Рыбачки очнулись. Нашли спуск к песчаному берегу с обрыва. Благополучно спустились сами и спустили рыбацкие снасти. Размотали удочки и разбрелись по берегу. Вскоре каждый затих, заворожено взирая на свой поплавок. Река медленно и плавно катила свои воды по невидимому дну. Солнце поднималось всё выше. Проснулись насекомые. Первыми полёты открыли стрекозы красавки. Они с чёрно-синими крыльями, словно бантики порхали над речной водой, иногда присаживаясь передохнуть на травинки, веточки кустов или на поплавки рыбаков. Вскоре появились в небе крупные стрекозы. Они, как драконы, носились за мелкой живностью, при случае, атакуя и себе подобных. Приближение этих стрекозиных гигантов выдавало специфическое шуршание мощных крыльев. Поймав очередную жертву, крупная стрекоза присаживалась и с аппетитом поедала пойманное насекомое.
Рыба не клевала. Рыбачки начали скучать. Ещё через час бесплодных ожиданий у Лешака, видимо, сдали нервы. Он встал и как был в одежде, отправился в реку, сказав при этом:
-Пойду-ка, гляну, что там! Куда запропастилась рыба?
Вот он уже с головой скрылся под водой. Через минуту мужская половина рыбачков заволновалась и стала бегать по берегу, выискивая глазами в речных водах голову Лешака, но его нигде не было. Антошкин дед начал лихорадочно раздеваться.
-Вы купаться? - полюбопытствовала Ирушка.
-Нет. Старика спасать! Он видимо потонул! - нервно ответил Иван Григорьевич, ступая в воду.
-Погодите-ка, - остановила его бабушка, - старик не потонет: он не плавает, а ходит по дну. Так что, не волнуйтесь.
И словно в подтверждение её слов, из воды показалась голова, за ней - плечи, торс старика, выходящего с речных глубин.
Лешак был разъярён, нет - взбешён! От ярости, слова застревали в глотке старика! Всё, на что он оказался способен в эту минуту, так это, округлив глаза от негодования, указывать рукой на русло реки и повторять, как заведённый: "Там, там, там…".
-Ну, и что там? - перебила его "тамканье" Ольга Ульяновна, - американская подводная лодка?
-Нет, - опешил Лешак, - там сети! Кругом!
-Эка невидаль - сети. Подумаешь! Испокон веков сетями местные жители промышляли рыбу! И чего ты так разволновался? - недоумённо пожала плечами бабушка, - какой стрекозёл тебя там укусил?
-Ты не понимаешь! - завопил вдруг старик с такой силой, что листья на ближайших берёзах заколыхались, словно при порыве хорошего ветерка, - там сети! Сети! Одни сети! Кругом сети! - продолжал вопить Лешак, схватившись за голову руками, и раскачиваясь из стороны в сторону. Рыбаки в ужасе замерли, глядя на выход нечеловеческой ярости и отчаяния из обезумевшего Лешака.
Ирушка тихо-тихо, как мышка, подошла к вопящему старику, уткнулась лицом в его грудь и обхватила руками:
-Дедушка Лешак, миленький, солнышко вы моё, умница вы моя, пожалуйста, успокойтесь, тише, тише, тише.… Успокойтесь… Бедненький вы мой… Дедулечка.… Пожалуйста… Тише…
Лешак замолчал, обессилено уронил руки, и начал медленно осаживаться на песок, и, вдруг, зарыдал навзрыд, как сильно и несправедливо обиженный мальчишка, выговаривая обиду, ябедничая Ирушке:
-Касатка моя, там одни сети! Понимаешь? Одни сети! Там нет водорослей! Там только сети, сети, сети! Там нет рыбы! Там только сети! В самые голодные годы не ставили столько сетей в реках! Людишки совсем озверели?!?
-Накось-ка, выпей. Очумел совсем! Хлебай, говорю, не ерепенься!
Все, как по команде, обернулись на звук шамкающего голоса. Рядом с Лешаком стояла, невесть откуда взявшаяся, Баба и протягивала ему какую-то жидкость в берестяной кружке. Жидкость распространяла вокруг себя аромат валерианки.
-Отвар валерианового корня. Пей, говорю! Эко, мальцов-то напужал! - укорила Баба старика. Он взял кружку и, немного расплескав, трясущимися руками поднёс к губам. Зубы стучали о край кружки.
-Ну, ну, будя. Успокойся. Погодь реветь-то. Молчи! - пресекла Баба попытку Лешака, что-то сказать, - сиди не рыпайся! Сама гляну. Скоро оборочусь, - прошамкала так-то Баба, да взмыла ввысь серой чайкой. Она парила над речным простором, вертя головкой в разные стороны. Вот она скрылась с глаз долой за излучиной реки, но вскоре появилась, летя в обратную сторону. Рыбаки стояли молча, окружив сидящего Лешака. Бабушка и внучка гладили старика по голове. Он всё ещё продолжал всхлипывать.
-Волосы-то у тебя какие мягкие, - пробормотала Ольга Ульяновна. Старик страдальчески посмотрел на неё, но ничего не ответил. Минут через десять появилась чайка, ударилась о землю и, оборотившись Бабой, молвила:
-Такого и я не лицезрела! Взбесился народишко! Алчность народу весь ум отсосала! Убийцами безмозглыми их сделала!
Рыбаки вопросительно смотрели на Хранителей, всё ещё не понимая толком, чем вызвана такая реакция. Лешак, немного успокоившись, начал объяснять:
-Людишки завсегда сети на рыбу ставят. Есть надо - это ясно. Одна - три сети на версту - нормально. Но, сейчас в реке: три шага - сеть, три шага - сеть.… Много сетей, в которых рыба уже разлагается. Знать, сеть поставили, да поленились вынуть. Рыба гниёт - другая заражается. Да просто проплыть в реке сейчас рыбе невозможно - не свободного места! Не в одну сеть, так в другую угодит! В результате река - мертва. Вот и весь сказ!
-Это твой сказ весь, а мой только начинается. Не забывай, перед нами людишки не ведающие, да тобою напуганные. Знать объяснить им толково надобно! - Баба села на песочек, приглашая жестом всех последовать её примеру. Рыбаки молча повиновались. Баба завела свой рассказ:
-Эта река вытекает с моих угодий из озера. Ну, вы его видели, - кивнула она Ирушке с бабушкой, - вёрст через восемьдесят она впадает в большую реку. Место впадения этой реки - это угодья Водяницы. Там она низины родниковые оберегает, а заодно и устье этой реки прихватывает. На отрезке от моих угодий до Водянициных три дюжины деревень стоит. Везде людишки рыбку сетями берут, но в меру, на прокорм себе, соседям. Это порядок. А вот в этих трёх деревнях, что здесь недалече, по несколько алчных зверёнышей в человечьем обличье обитает. Это они-то всю реку на несколько вёрст сетями перекрыли. Что наловят - всё в торг пускают. Всё мало им. Надобно их проучить. На ум наставить. Что б не повадно боле было!
-Подождите, Баба, вы же сами говорили, что к людишкам не лезете, не имеете права. А сейчас говорите, что проучить надобно. Как же это так, получается? - поинтересовалась девочка, - ведь эта часть реки уже не ваши угодья?
-Каждые пять лет мы вправе делать чистку не только в своих угодьях, но и на прилегающих территориях. Этот момент наступил. Трое суток мы вправе порядок наводить в природе. Вчерась мы с Лешаком всех бешенных животных окрест в бездну болотную спровадили. А сегодня-завтра можно и чисткой реки заняться. Ты как считаешь, Лешак?
Тот молча, утвердительно кивнул, занятый своими какими-то мыслями.
-Ты голову свою не забивай, как и что, я уже обдумала, некогда советы держать! Время дорого. Пока мы здесь беседу ведём, русалки Водяницины уж во всю трудятся. Поднимитесь. Гляньте-ка.
Рыбаки встали с песка, поднялись на крутой берег. Огромная поляна за берёзовой рощей источала жуткую вонь! Она полуметровым слоем оказалась завалена разлагающейся рыбой, а вереница полупрозрачных существ носила и носила из воды корзины, наполненные гнилой рыбой.
-Как все сети будут очищены.… Да, Ирушка и малец, вы на сей раз, можете фотографировать, - ответила, прервавши свой рассказ, Баба, на невысказанный вслух Ирушкин вопрос, и продолжила, - …и вытащены на бережок, русалки уйдут, появятся чайки. Они склюют всю эту падаль. Тогда потребуется ваша помощь. Не откажете?
-А что делать? - спросил Иван Григорьевич.
-Я сейчас буду доставлять сюда мешки с сушёным шиповником. Надобно сухие плоды из мешков по горсти бросать чайкам над водой, чтоб они их схватывали на лету и съедали.
-И всё?
-Это не так мало, как вам кажется. Пока вы будете кормить чаек шиповником, мы с Лешаком займёмся лодками этих моральных уродов. Если у вас появится желание увидеть кульминацию, то садитесь в свою машину и поезжайте в ближайшую деревню. Удобнее остановиться на взгорке. Наблюдать надобно за вторым домом от реки. Дом признаете сразу. На его крыше увидите лодку. Можете всё снимать. Во всех дворах моральных уродов всё будет происходить одновременно и совершенно одинаково.
-Уважаемая Баба, а если кто-нибудь из людей, кроме нас, сейчас сюда подойдёт и увидит поляну в тухлой рыбе?
-Не подойдёт, малец, я защиту округ поставила. Что это такое она, - Баба указала на Ирушку, - объяснит. Мне пора за плодами.
-Погодь, и я с тобой! У меня тоже есть кой-какие запасы шиповника. Хотел защиту угодий усилить, ну, да сейчас нужнее оно здеся.
Старик с Бабой сгинули. Полупрозрачные русалки перестали таскать корзины с рыбой, а начали выводить из воды сети и складывать их на берегу. Много сетей было длинною в километр. В это время с низовья реки показалась туча. При её приближении стало видно, что туча состоит из одних чаек. Чайки своими телами скрыли с глаз рыбаков всё гниющее рыбное безобразие.
Вскоре отдельные чайки отделились от общей стаи и стали кружить над рекой, поглядывая на рыбаков. Рыбаки опомнились, спустились с обрывистого берега на песок и увидели около сорока лыковых мешков, наполненных сушёными плодами шиповника. Они развязали мешки и начали методично, по горсточке, подбрасывать сухие ягоды вверх, где их на лету склёвывали чайки. Птицы схватывали и упавшие в воду ягоды, хотя, большую часть упавшего шиповника река уносила вниз по течению. Да… Тяжкой оказалась работа - пригоршнями освобождать несколько десятков мешков от содержимого. К последним мешкам у рыбаков уже устали руки, болели плечи, но люди стоически выдержали это испытание. Всё, до последнего плода, было скормлено птицам. Чайки, как по команде, присели на воду. А вот рыбаки, поднявшись вверх, расположились в машине, и Иван Григорьевич привёз их в указанное Бабой место.
Дом с двумя лодками на крыше, был отлично виден пассажирам машины, с высоты взгорка. Внезапно на деревню налетела чайкина туча. Над деревней она распалась на шесть кусков, строго над определёнными домами. Одна из групп чаек кружилась над домом, за которым наблюдали рыбаки. Одновременно, словно по невидимому сигналу, чайки начали артобстрел прилегающего к дому участка, своими снарядами - "каками". Снаряды со снайперской точностью ложились в цель. За несколько минут весь участок вместе с цветниками и огородом, был равномерно покрыт толстым слоем птичьего помёта. Чайки, сделав своё дело, улетели также внезапно, как и появились.
Высыпавший из домов народ начал возбуждённо обсуждать произошедшее. Но гул людских голосов был перекрыт звенящим шелестом. На глазах изумлённых людей, на участках, удобренных чайками, одновременно появились густые всходы, которые неукротимо тянулись вверх, по мере роста становясь густющими зарослями шиповника. Колючий шиповник всё разрастался, словно тесто на опаре, как вдруг в небе показалась пара аистов, несущих в клювах сеть. Оказавшись над участком с растущим шиповником, птицы сбросили сеть прямо на колючие заросли. Через минуту они принесли ещё сеть, затем ещё одну, и ещё…
Заросли, достигнув высоты почти двух метров, прекратили свой рост. Население деревни молча наблюдало за всем происходящим.
-Пора вернуться на берег! - голосом Лешака посоветовал аист, пролетая мимо машины. Заворожённые происходящим, сидящие в машине рыбаки очнулись. Дед тронул машину с места.
На опушке берёзовой рощи стояла Баба. Как только машина въехала в рощу, Баба восстановила защиту. Машина остановилась.
-Садитесь, подвезём к месту рыбалки, - предложил дед Бабе, но та отрицательно покачала головой. Грустно улыбнувшись, прошамкала:
-Пора мне. Делов много. Вам защиту поставила на двое суток. Народишко шастать не будет. Вас не потревожат. О зверье своём не беспокойтесь - пригляжу, накормлю. Прощевайте, - и сгинула Баба с глаз долой. Рыбачки подъехали к месту бивака. Там их поджидал Лешак в своём образе, только весь мокрый, но улыбающийся:
-Пошла потихоньку рыбка! - сообщил он радостно подъехавшим рыбакам, - Водяница ещё малость подгонит к утречку, да от Бабы рыбка уже идёт! Будет рыбалка! Будет утренняя зорька!
На землю уже спустились сумерки. Рыбаки очень быстро организовали бивак: разбили огромную палатку, поставили в ней раскладушки, надувные матрасы. Недалеко от палатки разожгли костёр и приготовили на нём завтрако-обедо-ужин, три в одном, так как покушать в этот день им совершенно не пришлось.
После ужина, уставшие, но довольные рыбаки, удобно разместились вокруг костра. Огонь горел ровно. Он гипнотизировал, притягивая взоры к себе. Огонь, как бы сжигал всё негативное в душах, смотрящих на него людей. Огонь будил как грустные, так и радостные воспоминания из далёкого далёка, но только добрые…
Антошка дотронулся до Ирушкиной руки:
-Ирушк, здорово-то как! Тишина. Как в сказочном лесу. Да?
-Похоже. Только диких зверей не хватает, - улыбнулась девочка.
-Оу-у-у-у! - в унисон ей где-то вдалеке вдруг завыл волк. Все напряглись. Лешак махнул рукой:
-Это волчица обучает своих щенят общению. Далече. У логова. Не пужайтесь!