В предпраздничной сутолоке после рабочего дня бреду домой. Город уже засиял зелёно-красной иллюминацией. На улице промозгло и суетно. Прохожие, явно припозднившиеся с покупками, мечутся между «комками», один на плече несёт ёлочку-малютку, другой – в руках громадный торт, третий, уже явно навеселе, пытается сохранить равновесие на скользкой дорожке и удержать в руках бутылку шампанского, коробку конфет, булку хлеба и батон колбасы. Коммерсанты с базара, пользуясь случаем, весело зазывают прохожих, расхваливая шампанское, шоколад, торты, мороженое. Но сии изыски не для меня: в кармане негусто – зарплату перед праздником так и не дали, и когда ещё дадут. Поднимаю с тротуара кем-то оброненную пышную еловую ветку. Для настроения.
Дома тепло, но пусто. Чтобы не впасть в убийственную грусть, пытаюсь в плоской хрустальной вазе закрепить принесённую еловую ветку с помощью куска пластилина. И наконец-то мне это удаётся. Теперь хорошо бы украсить мою маленькую ёлочку. Но чем? Обычные ёлочные игрушки для этой цели великоваты. Смотрю по сторонам. Ага, вот миниатюрная куколка, когда-то кем-то подаренная, а с окна призывно смотрит блестящий медвежонок, уж и не помню как появившийся у меня.
Постепенно увлекаюсь игрой в праздник: шарик пластилина укутываю розовой фольгой и туда же на ёлку! Та-ак, явно не хватает свечей… Что придумать? Вспоминаю, что где-то в кладовке были огарки! С нарастающим азартом отыскиваю их, приспосабливаю на гвоздиках, вбитых в кусок предварительно прикрытой фольгой картонки.
И, о чудо! Новогодняя композиция заиграла! Запахло Новым годом! Осталось накрыть стол. Хлеб, винегрет, плов и «шампанское» из собственных роз. Подтарельник, на него тарелка, рядом вилка, фужер. В зеркале ловлю своё отражение – ну, так дело не пойдёт, надо бы и себя приукрасить. Немного макияжа, длинное платье, блестящие клипсы, высокие каблуки. Вот это другое дело! Теперь можно и к столу.
Но как-то непривычно одной садиться за стол. Грустно и пусто. В ушах кричащая тишина… Взгляд натыкается на телефонную книгу, которая просто манит к себе. Быстро, ещё не успев подумать о чём-то, открываю её наобум на одной из страниц и, сама не знаю почему, отсчитываю сверху тринадцатую строчку. Набираю номер. Зуммер прогудел трижды, но никто не ответил, жду ещё. И вдруг щелчок, а в трубке голос – мужской и какой-то безразлично-пустой:
- Слушаю вас…
- Добрый вечер! Пожалуйста, выслушайте меня, не кладите трубку! Если сегодняшний вечер вы проводите в одиночестве, - грудным интригующим голосом начинаю я, сама удивляясь своей прыти, - я могу предложить вам свою компанию.
Говорю, а сама постепенно начинаю понимать всю смехотворность своего предложения, и голос мой становится всё нерешительнее: – Обещаю винегрет, плов и шампанское из лепестков роз… И, уже совсем сникнув, вдруг добавляю: - А ещё есть магнитофон с кассетами, который ловит программы телевизора, можно даже «голубой огонёк» послушать, - сама понимаю, что несу ерунду, но, как говорится, слово – не воробей…
В ответ сначала молчание, а потом вдруг хохот.
- Ну, вот, - думаю, - достукалась. И вдруг:
- Ради Бога простите меня, это так неожиданно. Где вы живёте?
- Это далековато. Правда, я не знаю, где находитесь вы, - отвечаю, совсем запинаясь.
- Назовите адрес, я найду.
- Это в Алексеевке, улица Северная.
- Там рядом бывшее ПМК «Сельхозстрой»?
- Да, мой дом и его территорию разделяет только забор.
- Понятно. Спасибо за приглашение. Ждите меня минут через сорок, - и в трубке раздался зуммер.
Теперь хохотала я. Ну, славненько, думаю, мы разыграли друг друга! Но, как ни странно, настроение в таком мажоре, что просто зашкаливает. Включаю магнитофон, зажигаю свечи, гашу свет, музыкальные ритмы захватывают меня и вот я, уже забыв обо всём на свете, лихо отплясываю вместе с поющими «Самоцветами» под их нестареющее утверждение: «Вся жизнь впереди, надейся и жди». «Лайла, Лайла, Лайла!» - поёт Валерий Ободзинский, а потом Джо Дассен, и вместе с ними и я, кружась по комнате. По стене поплыли световые блики. Где-то прозвучал мелодичный сигнал автомобиля, залаяли собаки. «Блюм, блюм», - в песню вдруг вклинился звонок. «Блюм, блюм», - повторяю и я. И опять блюм, блюм, блюм!!
- Это же ко мне, - вдруг понимаю, возвращаясь в реальность. Действительно, во дворе лаяла собака. Кто бы это? Накинув на плечи шаль, вышла к калитке.
За воротами стояла иномарка, светившая фарами. Какой-то мужчина что-то вынимал из багажника.
- Ну что же вы стоите? Помогите мне! – сказал он и протянул мне коробку, напоминавшую упаковку для торта. Я, ещё ничего не понимая, шагнула к нему, взяв её в руки.
- Боже мой, это же тот из телефона! – вдруг пронеслось в голове.
- Может быть, вы пригласите меня в дом? – улыбнулся он, вынимая из багажника вместительную сумку.
- Да, конечно, - пролепетала я.
В доме, взяв инициативу на себя, уверенно войдя в столовую, он вынул из сумки зажаренного поросёнка, коньяк, шампанское, виноград, яблоки и шикарную коробку конфет.
Я смотрела на всё это великолепие и не знала что сказать.
- А раздеться-то можно?
- Да, конечно, вот только с вешалками у меня напряжёнка.
- Ничего, мне и гвоздика хватит. А теперь давайте знакомиться.
- Судя по всем этим щедротам, вы тянете на Санта Клауса.
- Считайте так. А вы кто же?
- Думаю, из возраста Снегурочки я уже вышла, а вот Снежная Королева как раз.
- Ну, что ж, моя Королева, - сказал он, подняв фужер с шампанским, - за вас и вашу идею. Я буквально умирал от скуки, лёжа на диване. Ваш звонок вернул меня к жизни. Это Её Величество Судьба. На этом свете ничего не происходит случайно. И это мне нравится.
- Мне тоже.
Опять пел Ободзинский. Санта-Клаус легко вёл меня в танце. Я поняла, что нахожусь на седьмом небе. Рядом плыли облака, призывно мерцали мириады звёзд. В апогее счастья мы растворились друг в друге…Где-то пропели петухи. Он прошептал:
- Я счастлив. Спасибо, моя Королева. Отныне каждый год мы будем встречать вместе. А теперь мне пора.
И он растворился в утренней дымке. А мне снился сон: пели райские птицы, херувимы. И мы, взявшись за руки, плыли в голубой выси. Под нами в тысячелетиях таяли первозданные леса, реки, горы.
И вот опять впереди Новый год, и я кричу ему:
- Я жду тебя, мой Санта Клаус!