Митинг.
Митинг, 19час.00 мин.
Выхожу из перехода метро «Чистые пруды», почти сразу утыкаюсь в молодого человека с мегафоном:
- Граждане, проход на сквер закрыт! Сквер переполнен!
За его спиной заградительные барьеры и полиция. Какое нехорошее звучание, невольно напоминающее фашистскую оккупацию и брезгливое – полицай!
Небольшая площадка перед сквером заполнена до отказа. Многие, помыкавшись перед барьерами, не зная, что делать, начинают, кто уходить, кто искать путь обхода. Зная провокационные методы работы наших властей, решаю убедиться в переполненности сквера. Обхожу заградительные барьеры по проезжей части. Сквер зажат с двух сторон узкими полосками дорог, трамвайными путями. Иду вдоль невысокого, чугунного забора. Начало сквера, перед небольшой трибуной-сценой, забито. Человек триста, не более. Далее – пустота. Усмехнулся, вспомнив мальчика с мегафоном.
Как воспитанный человек продолжаю путь вдоль забора далее, к проходу. Вдоль забора редкие полицейские. Метров через сто поперёк сквера, снова заградбарьер, полиция, люди, пытающиеся пройти. Мысль перелезть через забор, а следующая, но я же взрослый человек, плохой пример молодым будет. Оглядываюсь.
Молодые стройные девчонки, следовавшие чуть позади, улыбнувшись мне, лихо перемахивают полутораметровый чугунный заборчик. Весело идут в толпу.
- Хе!!! – вырвалось у меня.
Воодушевлённый красотками, также «лихо» корячась в раскоряку переваливаюсь по другую сторону заборчика.:) Сливаюсь с толпой, протискиваюсь к барьеру.
Молодая девушка требует, чтобы её пропустили, показывая офицеру полиции удостоверение, подтверждающее её принадлежность к СМИ. Ссылаясь на закон о СМИ, разъясняет полицейскому о противоправности его действий. Полицейский, также ссылаясь, но не на закон, а на указания своего начальства, плюёт на законные требования журналистки, отходит чуть в сторону.
Впереди сквер пустой. Вокруг сквера уже собралась толпа тысячи две, возможно более. Трамваи проехать не могут, транспорт продвигается с трудом, рискуя на кого-то наехать. Растёт возмущение, пришедших на митинг. Спрашиваю у полицейских:
- Будьте любезны! Подскажите, пожалуйста, митинг разрешён властями и носит законный характер?
Полиция, насупившись, молчит. Журналистка, отвечая мне за полицейских, подтверждает законность митинга и согласование места и времени проведения с властями. Требую пояснений от офицеров их действий. На каком основании они препятствуют добропорядочным гражданам Российской Федерации осуществить свои законные права по свободному перемещению по всей территории той самой Федерации? И, как всегда, любимое властью слово Конституция, слетает с моих уст.
Офицеры растерянно отошли подальше, начали с кем-то связываться по рации. Вдруг слышу за спиной весёлое:
- А на каком основании Вы недавно перемахнули через забор?
Обернувшись, вижу тех девушек. Задававшая вопрос, глядя на меня весело смеётся. Проникшись очарованием незнакомки, чувствуя учащённое сердцебиение и позывы обнять девицу, но, сдерживая себя, отвечаю:
- Ну, ничего нельзя в этой стране сделать незаметно, везде глаза, везде незамедлительно вложат!
Вокруг смех. Завязался короткий разговор. Оказывается, девчонка уже успела побывать в застенках полиции днём ранее, пытаясь доказать последним незаконность их действий на Поклонной горе, где, тоже, собирались люди на митинг протеста. Ни к чему не призывала, ничего не требовала, спокойно объясняла, что ей нужно пройти, туда-то, туда-то.
Ей же, ничего не объясняли, но свои объяснения она продолжила в полицейском участке.:)
Я ещё раз обратился к офицерам, на каком основании меня удерживают, здесь, за заграждением. Посовещавшись по рации ещё раз, один из полицейских ответил, что они обеспечивают безопасность митингующих! У них нет рамок (металлоискателей)! Опоньки!
- Это мои проблемы? Или проблемы властей? Мне разрешили придти сюда, и я пришёл! Ничего не нарушая! Интересно, как Вы обеспечиваете мою личную безопасность здесь и вот этих людей, что окружают меня, за пределами этого барьера?! И тех, кто находится на проезжей части вдоль забора сквера?! При пустой площадке внутри?!
Народ сначала удивлённо, затем возмущённо стал, роптать, затем, требовать обеспечить и их безопасность, не только тех, кто находился перед трибуной.
Офицеры растерялись. Отошли ещё дальше, совещаясь по рации. Через пару минут последовала команда пропустить людей в сквер. Толпа весело, ручейком потекла в проём раздвинутого ограждения. Девчонки, лавируя мимо людей, бойко пробивались к трибуне, а за ними и я, ковыляя за той, что была в «застенках». Настоящая Коменданте «Ч». Длинный тёмный плащ, чёрный берет чуть на бок, тёмные, длинные волосы, сплетённые в толстую, тугую косу, живой взгляд, бодрость шага, целеустремлённость и революционная весёлость. Где мои семнадцать лет?
Извините, отвлёкся от темы митинга. На сцене, кто-то, что-то кричал и, в завершение своей речи объявил выход Немцова, да-да, того самого. Настроение у меня упало. В голову невольно пришла рифма:
- Жид мой папа, жид и я, жидовня моя родня!
К чему такие мысли пришли? Не знаю. Просто пришли. Постоял, послушал. Кричались, какие-то лозунги, свистели, ещё что-то. Из всего, что запомнил:
- Россия без Путина!
- Путин вор!
- Нового президента!
- Володина в президенты! - кто это (?), фамилия знакомая, но ничего сказать о нём не могу.
Сплюнул, посмотрел на часы и пошёл проч.
Ах! Какая девушка! Нарисовался образ перед глазами. Но, увы, это был уже только мираж. Оглянулся, может, увижу вновь? Жаль, не познакомился. Толпа-пустыня поглотила её, растворила образ в себе. Тысячи три. Где-то там, Коменданте «Ч»!
Навстречу мне шли люди, туда, откуда шёл я.