Выбор

Наташа Андреева
Кирилл вновь закурил. Медленно, как бы растягивая удовольствия, он подносил сигарету ко рту. Слегка затягивался и автоматически выпускал дым.
В комнату вошла мать. "Ты опять куришь в комнате?!  - злобно спросила она, - пошли ужинать". Кирилл усмехнулся. Его всегда поражала тупость людей. "Ты же видишь, я курю, зачем ты спрашиваешь?" - смеясь спросил он. Мама внимательно, даже как-то подозрительно посмотрела на сына. А затем резко развернувшись на пятках вышла из комнаты.
В последнее время Кирилл начал замечать, что ненавидит своих родителей. Они всегда ему мешали. Всегда запрещали делать что-либо. Они просто не понимали его. Они хотели прожить ЕГО жизнь как ИМ захочется.
В тринадцать лет Кирилл начал слушать панк-рок. Когда родители узнали об этом, они с жутким криком выкинули все кассеты из дома.
Когда Кириллу было четырнадцать в моду вошли длинные волосы. Кирилл попытался растить длинные кудри, но увы, отец быстро вызвал на дом цирюльника. Тот за мизерную плату остриг парнишку наголо.
В шестнадцать все знакомые Кирилла начали водить девушек домой. Однажды и Кирилл пришел со своей возлюбленной Катей. Родители мило вели себя с девушкой. Но после ухода Кати они будто с цепи сорвались. В итоге, юноше было запрещалось водить своих подружек домой.
Ранний возраст вспоминать было бы глупо. Кириллу запрещали всё. Телевизор можно было смотреть только один час в день. Гулять можно было только во дворе и то, под четким руководством бабули. Спать ложится ровно в девять. Зимой в восемь. Когда Кирюша ходил в начальную школу, ему строго-настрого запрещалась брать с собой игрушки. Да и вообще, Кирилл нельзя было почти ничего. Он должен был слушать родителей, читать книги и ходить в ненавистную балетную студи.
Кирилл был на седьмом небе от счастья когда учитель бальных танцев попросил оставить это дело. Сказав, что парень по пропорциям не годен в этой индустрию.
И вот Кириллу стукнуло восемнадцать. Перед ним, а точнее перед его родителями стала непростая задача, куда поступать любимому чаду?
Сам Кирилл мечтал стать учителем физики. Он обожал физику. Он обожал детей, он просто обожал всё это. Он знал, что у него будет мизерная зарплата, что нынешние дети не будут его уважать, но он четко знал, что на работу он будит ходить всегда с улыбкой, всегда с настроением. И что на протяжении долгих лет он будит заниматься любимым делом.
Но мать как всегда все решила сама. Сын будит хирургом!
Отец же толкал сына на юриста, ведь у него были связи!
Любимый дедуля звал к себе на кафедру геологии.
А дядя предлагал в политехнический колледж.
"Я хочу быть учителем!" - вновь заявил Кирилл за семейным ужином. "Это неважно чего хочешь ты, - отчеканила мать, - ты глуп и мал! Мы всё решили. На будущей недели ты идешь писать биологию, затем химию, а потом язык". В разговор влез отце. "Сынок, - говорил он, - мы желаем тебе добра, знаешь, мы ведь тебя любим. Иногда мы с тобой  чересчур строги, но мы же родители". Кирилл встал. "Я не хочу быть врачом! Я не хочу быть геологом, наркологом, юристом, экономистом! Я хочу и буду учителем!"...
...Кирилл шел не замечая дождя. Он впервые сорвался, он впервые ушел из дому, он впервые высказался. Но почему-то его это не радовало. Друзей у Кирилла не было. Так, знакомые. И все из-за родителей. Девушки тоже не было. Да и вообще, Кирилл был одинок.
В половину шестого утра парень пришел домой. Кирилл тихонько пробрался к себе в комнату, но там он застал мать. "Привет", - сказал юноша. "Или ты поступаешь в медицинский, или уходи", - четко проговорила мать. "Куда же мне идти?" - растеряно произнес парень. "Неважно, ты же взрослый, самостоятельный! - кричала мать. - Выбирай, или врач, или учитель!" Кирилл присел на край кровати. И едва слышно сказал: "Врач"...
Он ненавидел себя. Он ненавидел свою работу. Он ненавидел людей. Он просто ненавидел всё вокруг. Кирилл презирал себя. Он презирал свою слабость. Кирилл презирал своих родителей...
Если бы он тогда сделал правильный выбор, если бы он тогда, еще в подростковом возрасте, начал протестовать родителям, возможно сейчас он бы не был так жалок и одинок. Он был бы счастливым. Мог бы быть счастливым...