В битком набитом потными телами микроавтобусе было удушающе жарко, кондиционер не работал, то ли, не было его тут вовсе, то ли, его не включали из вечной ментовской экономии.
Стволы кургузых автоматов, в суровых руках спецназовцев, чуть ли не упирались со всех сторон, Гарику, Фёдору и остальным двум арестантам в животы, или другие части тел.
К тому же запах гари, попадавший в салон микроавтобуса снаружи, до некоторой степени перекрывал ядрёный запах пота спецназовцев, потевших под бронежилетами, масками и шлемами. В общем, атмосфера складывалась та ещё!
Гарик также вспотел, хоть иногда его и колотило что-то вроде озноба, пробегавшего волнами по спине, начиная от копчика. Зубы тогда лязгали, или вернее пытались это делать. Преодолевая такое состояние, он стиснул их, что бы остальные не услыхали этот стук.
Прикованный к руке Гарика Фёдор, видимо чувствовал себя не намного лучше. Оба они молчали.
Сержант водила микроавтобуса, так же видимо оказался любителем «Шансона», потому и тут их встретил неизменный Гера Грач, который с особым садизмом, (учитывая сложившуюся ситуацию), заканчивал свою развесёлую песню:
Выводили из суда под охраною,
кто прощается с женой, а кто с мамою,
ну а Лёха прокричал на прощание:
- Привези гитару мне на свидание!
И промолвила одна сквозь рыдания:
- Ну а Лёху то за что?
Да за компанию!!!
Гарик почувствовал себя ещё хуже, (хотя вроде куда уж?). Но обстановка была весьма враждебная, и к радостным мыслям отнюдь не располагала.
«Что же теперь будет?» - думал он.
Мысли с трудом ворочались в голове.
«И ведь деньги сука теперь наверняка пропали, менты их ни за что не отдадут, пойди у них выцарапай».
Охарактеризовать данную ситуацию, он смог бы, пожалуй, что только матом. Но не биться же было ему в истерике.
Искоса, пользуясь полумраком, Гарик кинул взгляд на Фёдора, тот не смотрел в его сторону, уставив глаза в пол. Тогда Гарик повёл глазами вокруг, и тут же поплатился, получив тычок стволом автомата прямо в брюхо, от ближайшего бойца в маске.
Микроавтобус тронулся вслед за джипом, гостеприимно принявшим в своё нутро майора, синие мигалки на его крыше радостно крутились, отбрасывая вокруг призрачные отблески.
Через некоторое время они приехали в райотдел.
Подгоняемые, неизменными тычками и ударами, оба урки, а за ними Фёдор с Гариком, были выгружены, и перекантованы в зарешеченные загородки предвариловки. Причём в разные. Фёдор и Гарик, в одну, синие Братки в другую, что находилась рядышком.
Сделано так было видимо для того, чтоб предотвратить общение, исключить между ними сговор.
Сержант в милицейской форме и с резиновой дубинкой в руках, гоголем расхаживал перед клетками. Видно было, что пустить дубинку в ход, для него было ваще без проблем, плёвое дело.
Он игрался и помахивал ею, как бы примериваясь, кого бы хорошенько огреть.
Тут в проходе показалась зловещая и внушительная фигура давешнего майора, в сопровождение двух бойцов. Все трое по-прежнему оставались в масках и при оружии.
– А ну, давай ка для начала вот этого! - Казалось, прорычал майор из под маски и ткнул толстым, как сарделька пальцем, прямёхонько в сторону Гарика.
Обращение явно не сулило ничего хорошего, его точно не собирались поить чаем с плюшками, хотя…. плюшек он мог точно огрести!
Двое спецназовцев споро ворвались в камеру, отцепили Гарика от Фёдора, защёлкнув у того на другой руке, снятый с Гарика браслет. Затем, делово заломав руки, Гарика выволокли из клетки и под бока потащили по тускло освещённому коридору.
Майор по пятам следовал за ними, ударяя кулаком правой руки по левой ладони, что наверняка предвещало ещё бо’льшие неприятности.
От каждого такого удара слышимого сзади, сердце Гарика ухало куда-то в пятки и не спешило возвращаться назад.
Нисколько не церемонясь его грубо втолкнули в обитую чёрным дермантином дверь.
Зажатый с обеих сторон он оказался в плохо освещённом помещении с покрашенными унылой зелёной краской стенами, письменным столом посередине и древним сейфом в углу.
Плотно его ведя и контролируя каждое его движение, Гарика припёрли к одной из этих стен, раскорячив как паука. Он стоял с поднятыми и раскинутыми в стороны руками, и с расставленными ногами, чувствуя себя весьма премерзко.
Щека его врезалась в неровную стену, а затылок больно припёрли твёрдым локтем.
Сильные руки зашарили по его обмякшему телу, он прилагал все усилия, чтоб не обмочиться.
Краем глаза Гарик заметил, как злобно ухмыляется под маской майор, стоявший у тёмного провала зарешеченного окна, аккурат за письменным столом. Стоял он скрестив мощные руки на груди, и сверля Гарика суровым взглядом. Стечкин его, вместе с пакетом содержащим вещь доки, лежал перед ним на столе.
Но вот настойчивые руки зашарили у Гарика прямо по заднице, и нащупали удостоверение в заднем кармане.
Тут же образовалась некоторая пауза, и вроде немного затянулась.
Потом из-за спины, (Гарик не мог видеть говорившего), раздался удивлённый и даже несколько разочарованный голос бойца:
– Товарищ майор, а этот-то наш!
И волшебным образом всё тут же переменилось.