- Приглашаю тебя в ресторан, - улыбаясь, предложил Эрик. - Сегодня праздничный день. Здесь неподалёку есть очень красивое место на берегу небольшого озера...
Через пять минут мы сидели уже в машине, той самой, на которой Эрик приезжал к нам. На зеркале заднего вида у него Розарий (католические чётки, по которым молятся).
Выехали за город, красивые зимние пейзажи за окном. На душе светло и чисто, как будто Рождественский снег укрыл и мою душу белым, ровным, сверкающим на солнце ковром.
Время от времени Эрик брал меня за руку. Когда его крепкая, сильная, горячая, с длинными музыкальными пальцами ладонь прикасалась ко мне, хотелось до бесконечности её целовать, что я и делала, не стесняясь своих чувств. А он снова и снова брал мою ладонь и тоже прикладывал к своим губам, от чего мне становилось невыносимо жарко.
Густой сосновый лес расступился. На берегу озера маленький деревенский домик из брёвен, сложенных наподобие русской избы.
- Тебе нравится?
- Очень!
- Это и есть ресторан.
Стены и мебель украшены резьбой, в камине потрескивают поленья, ощущается приятный запах дыма. Удобно расположившись возле огня, мы сделали заказ.
Эрика из коляски разглядывает своими удивлёнными синими глазами незнакомое помещение. В дороге малышка выспалась и теперь явно захотела есть. Я попросила Эрика заслонить меня от посторонних глаз, чтобы покормить ребёнка.
- Хорошо, когда есть молоко, всегда с собой, свежее и нужной температуры, - Эрик улыбнулся, глядя на огонь в камине.
- Наверное, нужно было сделать это ещё в машине... Здесь как-то неудобно.
- Ты зря смущаешься, женщина, кормящая грудью в наше время - это святая женщина, и вызывает восхищение. К тому же, тебя никто не видит, даже я.
Эрика причмокивает губками и ладошкой нажимает на грудь, от чего молоко бежит ещё быстрее. Каждый раз, кормя ребёнка, я испытываю лёгкое головокружение, огромную нежность и любовь, связующую нас.
В этом небольшом сельском ресторане так по-домашнему удобно и хорошо. Всё продуманно, чтобы посетители, находясь рядом друг с другом, ощущали своё отдельное, пусть и небольшое, но личное пространство. Принесли обед. Еда приготовлена по-деревенски, в печке с дымком. Аромат такой, что даже у сытого появится аппетит.
После внушительных порций запеканки с грибами и вареников с вишней, мы решили пройтись вокруг озера.
День солнечный, почти безветренный, морозный воздух приятен и свеж. Вода вдоль берега промёрзла, превратившись в бесплатный каток. Но мы не стали рисковать. Очищенная от снега тропинка петляет между высоких припорошенных сосен. Эрику потряхивает в коляске, но ей это даже приятно. Она закрыла глаза и быстро заснула.
Тишина и безмятежность этого дня, присутствие любимого рядом, - всё это как волшебный сон.
- Ты прочла дневник? - неожиданно спросил Эрик.
- Не до конца, я остановилась на том месте, когда мы с тобою расстались.
- Тяжело читать?
- О твоих переживаниях, очень тяжело, они переплетаются с моими, и я почти всё время плачу.
- Не читай его! Только сердце себе бередишь! - он взял мои озябшие ладони и стал согревать дыханием. - Не хочу, чтобы ты переживала!
- Мне это нужно, чтобы тебя понять, чтобы знать, как и чем ты живёшь. Эрик, это очень важно для меня. Вот сейчас, к примеру, ты слышишь что-нибудь?
- Слышу... - он сделал загадочное лицо, словно прислушиваясь, - тебя! - захихикал, превращаясь в мальчишку, шаловливого и озорного. Я даже в шестнадцать лет его таким не помню, он тогда уже выглядел старше своих лет, намного, много старше и мудрее своих сверстников.
- А если серьёзно?
Он вздохнул:
- Если серьёзно, я давно научился переключаться на "высокие частоты". Теперь я воспринимаю только конкретную информацию необходимую мне. Раньше я не умел контролировать этот процесс, улавливал слишком много лишнего и не знал, как от него избавиться. А в эти дни - полная тишина... Даже удивительно, будто нам не хотят мешать! И дают время насладиться встречей.
Мы залюбовались озером. Прозрачный лёд покрывает водяную гладь как зеркало, в котором отражаются укутанные снегом деревья, яркие блики солнца и бездонное лазурное небо с пушистыми белыми облаками.
- Хорошо-то как, Господи! - тихо прошептал Эрик, приобняв меня.
- Очень хорошо! - ответила я.
Когда возвращались домой, уже смеркалось. Декабрьские дни короткие и быстро пробегают, оставляя нам сумерки и ночь. В какой-то момент дорогу перебежал олень, и Эрик притормозил довольно резко, потом вовсе остановился. Я с тревогой посмотрела на него. Он зажал голову руками и несколько минут находился в оцепенении. Меня это уже не так сильно пугало, как раньше, теперь я понимала, что с ним происходит, и терпеливо ждала, когда он очнётся.
- Что-то произошло?
- Да, - он побледнел.
Ещё несколько минут понадобилось, чтобы Эрик смог говорить.
- У меня больше нет наставника.
- Как? Как это? - его слова не укладывались в голове.
- Язеп... Отец Язеп... Я только что видел его дух.
Мёртвая тишина окутала машину, как покрывало. Я не могла поверить.
- Он приходил проститься.
Всё изменилось вокруг в одно мгновенье. Мы потеряли близкого человека, который ещё утром был с нами рядом, ничто тогда не предвещало беды. Его слова: "Возможно, я знаю, как вам помочь"... Кто теперь нам поможет?
Подъехав к дому отца Язепа, Эрик бегом бросился к подъезду. Я осталась в машине. В окнах квартиры ещё не было света. Эрик первым его нашёл. Через пять минут прибыла "скорая" и следом за ней полиция. Около часа я продолжала ждать, не решаясь выйти. Вынесли тело, погрузили в машину. Эрик стоял сгорбленный и совершенно подавленный, словно тяжёлая бетонная плита легла ему на плечи.
Продолжение: http://www.proza.ru/2011/12/26/1756