Крик чачалаки предвещал беду. Верховный жрец Ах Кин*Эвах придавал значение малейшим знакам - хрустнула ли ветка на дереве, обернулось ли небо радужной дорожкой у входа в святилище, сломалось ли изумрудное перо кецаля, туго вплетенное в волосы. Знаки никогда не обманывали, умей их замечать и правильно читать, и будущее ляжет зеркалом в твою ладонь.
Это нельзя было назвать пением, некрасивая крупная птица с черно-белым оперением надрывалась от крика. Жрец одернул поводья и пристально всмотрелся в замысловатый рисунок переплетенных лиан тропического леса. Мальчик, сидевший перед стариком на лошади, обернулся, чтобы увидеть какое отражение нашел знак во взгляде отца. Во взгляде отца вспыхнула тревога - Май быстро упал лицом в гриву лошади. В следующее мгновение оперение стрелы, пронзившей грудь старика, украсило волосы мальчика, став знаком боевого крещения.
Рука жреца крепко сжала поводья - лошадь взвилась на дыбы и понеслась стрелой беды в индейское селение.
***
В хижине, где умирал Ах Кин Эвах, мир мертвых соединился с миром живых. Май ходил вокруг дома, скрывающего таинство смерти. Он пытался разглядеть сквозь темноту щели бамбуковой стены своего отца, когда мать позвала его проститься с отправляющимся в путь по белой дороге сак бе в царство мертвых Шибальбу*.
- Возьми мой амулет, Ах Кин Май, и носи его всю жизнь, не снимая, - в глазах старика уже мерцали блики озера предков. - Этот камень наделен силой, и ты единственный из сыновей народа майя в нашем селении, который сможет принять эту силу. Ты станешь видеть то, что не видят другие люди, но никому не говори об этом, оставайся для всех обычным человеком.
Май держал в ладони нефритовый кулон с изображением великого Кинич Ахавы Ицамны - бога солнца, в глазах которого мерцали блики озера душ, - Май держал в ладони своё будущее.
- 2 -
Трюм «Сан Габриэля» - корабля конкистадоров, везущего индейских мужчин и женщин на рынок рабов через океан к берегам Испании был переполнен. Задыхаясь от зловония и духоты, Май пытался нескончаемые дни плавания проводить во сне. Спасительный сон уносил его на родину – в тропические джунгли Юкатана. Сердце наполняло тепло, когда он ощупывал рукой горячий камень стелы с изображением халач виника – верховного правителя. Взбираясь на вершину пирамиды Ицамны древнего города майя Кохунлич, он глубоко вдыхал чудный запах цветущего копала и любовался величием каменных храмов, воздвигнутых много столетий назад его предками.
Пирамида по бокам лестницы была украшена огромными, в рост человека, высеченными из камня масками солнечного божества. Юноша вошел в святилище, венчающее древнее строение, в котором его отец, будучи жрецом, общался с богом и приносил весть для жителей города. Май сжал в руке амулет, подаренный ему восемь лет назад умирающим отцом, и мысленно обратился к нему. Он услышал родной голос, зазвучавший эхом в каменных сводах, затем увидел лицо Ах Кина, окутанное дымкой, слезы навернулись на глаза.
- Ты выживешь, мой мальчик. Тебя ждет встреча с великими людьми, обладающими нефритовой сокровищницей мудрости и знаний, - в глазах жреца радужно мерцали волны озера душ.
Май улыбался:
- Кикимак оолаль, я счастлив, что ты не покидаешь меня, отец.
- 3 -
Когда «Сан Габриэль» достиг берегов Старого Света, шестнадцатилетний Май, двумя месяцами ранее крепкий и здоровый, сейчас умирал от истощения и пневмонии. Многим пленникам не удалось пережить голод и болезни во мраке холодного, сырого трюма, ставшего чистилищем Шибальбы для людей.
Май знал, что увидит бога смерти в лицо еще не скоро, но понимал, что испытания еще не закончились. Он старался не думать о том, какие предстоит перенести унижения на рынке рабов. Ах Кин Май верил в магическую силу амулета и помнил слова жреца о нефритовой сокровищнице белых людей.
И пылающее око Ицамны на груди верного слуги солнца не дремало. Как только нога индейца коснулась испанской земли, он сжал в руке амулет и поднес к губам.
- О, великий Ицамна, твои владения не имеют границ! Ты сопровождаешь меня повсюду.
Камень сверкнул на солнце нефритовым глазом и ослепил юного жреца солнца. Обессиленный он упал на чужую землю, лишившись сознания.
- 4 -
- Отец, чем это пахнет? - Май медленно приходил в себя.
- Красками, сынок, - у кровати стоял седовласый старик, удивительно похожий на жреца Ах Кина Эваха, даже глаза его были цвета озера предков.
Франсиско де Эррера был художником. Мастер сам изготавливал краски, его дом был пропитан экзотическими ароматами.
Много раз старик видел индейского мальчика с нефритовым кулоном на груди в своих снах. Франсиско знал, что его сын, которого шестнадцать лет назад он потерял, не сумев вылечить от пневмонии, к нему вернется. И Май вернулся.
Когда к берегам Испании подплывал «Сан Габриэль», старик уже находился в порту и был очень взволнован. Он верил, что судьба даст знак, который поможет ему узнать своего мальчика среди сотен исхудалых, грязных и замученных долгим плаванием людей, выходящих из трюма корабля нескончаемой вереницей.
Один из индейцев, едва сойдя с трапа, упал, потеряв сознание, и Франсиско понял, что нашел своего сына. Нефритовый амулет на груди пленника развеял все сомнения. Старику удалось выкупить за бесценок умирающего индейского мальчика.
Франсиско де Эррера верил, что душа его умершего сына воплотилась в Мае, он стал отцом и учителем для него, вовлекая в волшебный мир искусства и обучая рисованию. В Испании Ах Кин Май получил новое имя Франсиско де Эррера.
- 5 -
В мастерской художника внимание Мая привлекли старинные книги. Рукописные фолианты белых людей отличались от книг индейцев майя. Жреческий требник его отца в переплете из шкуры ягуара раскрывался веером в длинную широкую ленту и хранился в каменной шкатулке, которая закрывалась массивной нефритовой крышкой с изображением великого Ицамны.
Май полюбил доброго старика и мудрого учителя, глаза которого отражали синеву озера предков. Май полюбил запах краски и запах пожелтевших страниц научных трудов по философии и медицине.
Весь дом Франсиско де Эрреры был увешан картинами, и множество глаз с портретов с интересом наблюдало за новым жильцом дома. Старцы, пророки и целители, написанные художником, смотрели на жреца бога Солнца с теплом и улыбкой во взгляде. Удивительный мир открылся индейцу майя - представителю совсем иной культуры, где нарисованных людей он привык видеть на храмовых фресках и ритуальных, расписных сосудах. Май никогда не видел картин. Подолгу разглядывая каждое полотно, он был поражен умением художника вдохнуть в материю холста жизнь. Сжав в руке амулет, индейский жрец смотрел в глаза людей на картинах и считывал чужие судьбы.
Рассматривая портрет святого Василия, он вспоминал Ах Кина Эваха. И вот уже не глаза испанского монаха смотрели с картины на Мая, а видел он лучащийся добротой взгляд отца.
Франсиско де Эррера был зрелым мастером. За реалистичность и выразительную мощь, сияющий колорит и гибкую манеру письма художник был назван «Солнцем живописи»*.
Бывало за кружечкой доброго вина из погреба Франсиско, Феликс Лопе де Вега* и Диего Веласкес* подолгу засиживались до рассвета в солнечном доме старика, обсуждая с ним новые направления в искусстве, а так же секреты изготовления лаков и красок испанских и итальянских мастеров живописи. Май внимательно слушал их беседу и запоминал каждое слово. Нефритовая сокровищница белых людей, о которой говорил Ах Кин Эвах, щедро делилась знаниями и мудростью с сыном верховного жреца бога солнца.
- 6 -
- Чем это пахнет, сынок? - старик почти не вставал с постели.
- Это лепестки богамбилиса, отец, - с отваром из трав Франсиско де Эррера младший стоял у кровати Франсиско де Эрреры старшего. Он уже видел этот особый мерцающий свет во взгляде умирающего Ах Кина Эваха.
- Я многому научил тебя, мой сын. Теперь ты должен воплотить свою мечту. Ты мечтаешь вернуться на родину, но ты не покинул её, она всегда была жива в твоем сердце, в твоих снах. Ты будешь писать, много писать, и твои картины расскажут белым людям о великом народе майя. В этом и заключается твое предназначение, Ах Кин Май – сын бога Солнца.
-------------------------------
*Ах Кин – жрец Ицамны - бога солнца.
*Шибальба – царство мертвых у майя, к нему ведет белая дорога сак бе.
*Франсиско де Эррера Старший(1576-1656) – испанский живописец, первый учитель Диего Веласкеса.
*Франсиско де Эррера Младший(1622-1685) – сын Ф. Эрреры Старшего, испанский живописец, рисовальщик, архитектор, был избран президентом севильской академии живописи.
*Феликс Лопе де Вега(1562 – 1635) – испанский драматург, поэт и писатель. Именно он назвал Франсиско де Эрреру «Солнцем живописи».
*Диего Веласкес (1599 – 1660)– величайший испанский художник золотого века.