Никогда я не был так одинок и несчастлив (не люблю это слово, но другого сейчас не нахожу), как в свой день – т.н. юбилей. Огни и музыка "Астории" болезненно били в глаза и уши, а глубокие разрезы длинных платьев и декольте присутствующих дам наряду с блеском их драгоценностей и бокалов с напитком провинции Шампань - вызывали непонятное раздражение. Особенный контраст фону этой богемии была моя непроницаемость, отрешенность и немногословие – доступные мне средства защищенности в последние времена. Беременная луна, сочившаяся из широких окон, убаюкивала мою совесть.
Никогда я не был так счастлив (не люблю это слово, но другого сейчас не нахожу), как в этот день. Ресторан, так и распирало от шика и удовольствия, которое вносила наша веселая кампания, да так, что наши шумные застольные тосты и экстравагантные танцы пытались заснять на мобильник случайные соседи. «Долой скуку! Долой равнодушие к друг другу!" – были негласные призывы наших радостных лиц. Скоро неистовство, достойное продвинутого найт-клаба в пик безудержного веселья, заразило всех: танцпол был полон вдохновенных тел. А с ночных небес взирала полная луна, казалось вибрируя в такт музыке.