Когда я был школьником, в то время всегда был дефицит учебников. Их покупали у других учеников, которые переходили в следующий класс. Вечно где-то "доставали". Привозили в школу по заказу, но всё равно на всех не хватало. Если учебник сменил несколько своих хозяев, он уже был без переплёта, весь в чернильных подчёркиваниях, с некоторыми оторванными листами, неряшлив и зачастую отвратителен.
И вот прошёл, как оказалось позже, ложный слух, что в школу привезли учебники. Дело было летом. Мама вручила мне 17 рублей денег, честно, в поте лица заработанных отцом, и велела быстро идти за учебниками. А то может не достаться ни одного.
Шли мы вдвоём с Лёшкой Паневиным. Вдруг, видим, что нам навстречу идут Щедрин и Шурка, по кличке Лиса. Этот Шурка-Лиса был, в некотором роде, нашим ребячьим кумиром. Старше нас года на четыре. Он был развитым физкультурником-спортсменом. Мог долго и хорошо плясать. Скатываться на лыжах с отвесного обрыва. У каждого из этих встречных было полно за пазухой голубей и галок. А так же торчали птичьи хвосты из карманов. Они оказывается только что слезли с церкви, где и наловили этих птиц. Вдруг один из них, держа галку в руке, сильно размахнулся и изо всей силы бац её о землю!.. Она сразу стала совсем мёртвой. Такое зрелище не для слабонервных. В те времена люди ещё не додумались до того, как сейчас, создавать общества защиты животных. Я его спрашиваю: "Ты зачем убил галку?" Он отвечает с противной ухмылкой: "Потому что она укусила меня за палец". Сами нахально смеются. Я говорю: "Отпустите птиц". Они: "Не для того мы их ловили, чтоб отпускать". Продолжают: "Мы поймали, значит они наши, что хотим, то и делаем. Можем всех поубивать". Я их останавливаю и предлагаю 30 копеек за то, если отпустят галку. Они не верят. Я отдаю деньги вперёд. Они отпускают галку. А остальных говорят: "Убъём!" Я стал отдавать деньги за каждую очередную мученицу, которой грозила неминуемая страшная смерть от этих негодяев. Они сразу смекнули, что перед ними какой-то чудак. Такого они никогда не встречали. И стали прибавлять цену за выкуп. Когда выпустили всех галок, настала очередь голубей. Они мне говорят: "Ты знаешь какие голуби дорогие? Это тебе не галки. Но ладно, тебе отдадим по одному рублю за каждого голубя". Что делать? Опять грозят убить голубей. Я согласился и отдал запрошенную цену. Они протягивают мне голубя: "На бери". Я говорю: "Зачем он мне? Отпусти, пусть летит". Они думали, что мне составит удовольствие лично из своих рук отпустить голубя. А мне важен результат, чтоб не было больше этой бессмысленной, жестокой и ужасной смерти. Таким образом, все птицы при моей помощи приобрели желанную свободу. Все мы расстались очень довольные друг другом.
Но счастье одного строится на несчастьи другого. В доверенной мне сумме оказалась значительная нехватка денег. Ладно. Пришли мы с Лёшкой в школу, учебники не привезли, прошла дезинформация. Я опомнился, что идти домой теперь опасно. С Паневиным я расстался, он пошёл домой. Откуда то появился Витька, по кличке Горох. Я рассказал ему о том, что случилось. Он подтвердил мои опасения, что домой идти мне не следует. Предложил пойти в магазин и купить папирос. Мы купили пачку папирос "Беломор" и стали курить в школьном туалете. Потом купили конфет. Денег почти не осталось. Теперь, с опозданием я подумал, что раньше можно было явится домой с нехваткой денег. Теперь точно, нельзя. А если денег осталось очень мало, то мы израсходовали все остальные.
День кончается, приближается ночь. Этот Горох предложил переночевать у них. Я поневоле согласился. Спали мы на земле, в палисаднике, на какой-то подстилке. Едва забрезжил рассвет, мы уже на ногах. Начался новый день, полный неопределённости и неизвестности. Не знаю, что день грядущий мне готовит, ремень или хорошую хворостину. Чтоб оттянуть этот трагический финал, мы пошли на рыбалку. Наловили пескарей. В полдень принесли улов к ним домой. Его мать-горошиха начала варить обед на таганке-треножнике. Мы отдали ей этих пескарей. И здесь я увидел, по моему понятию, настоящее чудо! Горошиха берёт паскарей по одному, живых символически споласкивает в этой же воде и ловко запускает их в кипящую воду. Не потрошённых, со всеми кишками!.. Я этому очень удивился, но не подал виду, что меня это слишком шокировало. Вспомнил пословицу, что в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Точно не помню, ел я эту уху или нет?
Потом ходил в поле. Шла уборка пшеницы. Делился своим горем с Васькой Зениным. Обсуждали возникший вопрос, где взять денег? Семнадцать рублей слишком большая, просто астрономическая сумма! Обсуждался вариант: пройтись по сараям, наворовать куриных яиц и сдать их в магазин. Но с осуществлением этого варианта можно влипнуть в другую, более худшую историю. Кругом тупик. Неразрешимый вопрос. Что делать дальше? Когда солнце перешло за полдень, жара постепенно начала спадать, а чувство голода стало всё больше увеличиваться, я, собрав всю силу воли, пошёл медленно и неохотно домой. Как только я появился дома, мама сразу спросила про деньги. Я сказал, что их уже нет. Она очень долго и настойчиво стала ругать и стыдить меня, допытываясь, на что я их израсходовал. Объясняла, сколько времени надо отцу, чтобы заработать семнадцать рублей. Получалось от одного, до полутора рабочих дней. Я сам это понимал. Потом, по прошествии некоторого времени, я рассказал о выкупе птиц у Шурки-Лисы и Щедрина. Отец сам воспитал меня таким жалостливым. Гнёзда птичьи я не разорял. Если при мне кто-то занимался таким подлым делом, я старался препятствовать этому. Отец, впоследствии узнав о выкупе галок и голубей, великодушно простил меня, за растрату. Он сам понял, что это его школа!
- - - - -
26.12. 2011