Здравствуй, Санта! Вот, решилась написать тебе. Долго думала, сомневалась, но все-таки решилась. Я вообще, знаешь, скромная, и никогда ничего у тебя не просила. Когда-то, очень давно, я выпрашивала себе под Новый год всякие недостижимые сокровища у твоего коллеги по ремесленному цеху чудес – Деда Мороза. Но то ли письма мои никогда до него не доходили, то ли однажды и навсегда он разобиделся на меня за что-то неведомое, но ни одно из моих намечтанных желаний он так никогда и не исполнил. Вместо кукол – книжки (и хорошо, если с картинками), вместо супермодных джинсов – целомудренные невыразительные платьица, а вместо любимых мальчиков – какие-то жуткие типы, влюблявшиеся в меня пачками и намертво.
Но знаешь, Санта, даже таким большим и серьезным девочкам, как я, иногда очень нужно поверить в сказку. Поэтому я и пишу тебе. А вдруг, ты окажешься добрее несговорчивого славянского Деда, или, может быть, мне просто больше повезет на этот раз? Я знаю, ты очень занят сейчас, у тебя дел по горло и без меня. Ты начищаешь до блеска полозья своих роскошных саней и настраиваешь на нужную тональность волшебные бубенцы; ты балуешь и пестуешь своих могучих лосей, которые воняют нестерпимо и которым очень скоро предстоят мили и мили пути; ты ворчливо прикрикиваешь на вечно гундящих гномов и эльфов (от них, как известно, больше шума, чем толку); ты пакуешь бесчисленное множество разнообразных, по списку, подарков, оборачивая их в шелестящую золотистую бумагу и бережно укладывая в коробки со снежной мишурой и разноцветным конфетти… Но все же, пожалуйста, дорогой Санта, найди немного времени и для меня…
Итак… первое, о чем я хочу попросить тебя – это платье. Да-да, представляешь, а ведь когда-то я так их не любила! А теперь вот, смертельно надоел мне весь этот унисекс – очень практичный, очень удобный, но такой безликий. Хочу платье – с облегающим корсетом и тонюсенькими-претонюсенькими лямочками, а кружевной лиф чтобы с маленькой воздушной оборкой поверху, а юбка короткая (у меня красивые ноги, Санта) и восхитительно широкая и пышная, а сзади на талии – бант, кукольно-огромный. Ты думаешь, я сошла с ума? Нет, Санта, это всего лишь кризис среднего возраста. Я видела такое платье, нежно-голубое (мне удивительно идет голубой цвет!), на показе у Валентино. Нескромно? Не спорю… нескромно, да. Но ведь ты же волшебник! И потом – целый год я вела себя отлично… ну, ладно, хорошо… Именно поэтому я и не прошу у тебя целую коллекцию, а всего лишь одно маленькое платьице!..
Ну, а теперь по мелочи, Санта…
Знаешь, случаются в моей жизни такие счастливые вечера, когда собирается вместе вся моя семья – и никто никуда не спешит, не корчит снисходительные гримаски, не бросает колючие фразочки о тотальной занятости, не изводит остальных своим бесконечным эгоцентризмом, а просто собирается вместе вся семья, за огромным неуклюжим маминым тортом и крепким чаем с имбирем, и болтает-болтает-болтает… И оттуда появляются, целительно проистекают силы на жизнь. Сделай так, милый Санта, чтобы в Новом году я периодически находила себя в таких вот исцеляющих вечерах.
У меня такая обширная личная география, Санта. Может, еще и поэтому я пишу именно тебе, ведь ты, как и я, - космополит. Друзья и близкие подруги, мужчины и родственники – от Сиэтла до Баку, минуя Нью-Йорк и Хельсинки, Потсдам и Будапешт, Кишинев и Москву… Так вот – я точно знаю, что никакими чудесами на свете никому не под силу сделать наш обитаемый шарик меньше, но пожалуйста, подари мне возможность каждый раз, когда это так необходимо, сокращать расстояния до любимых людей быстро и без особых проблем. А еще – пусть те мои любимые мужчины, которые остались в прошлом (могла бы сказать – бывшие, но ведь у любви нет срока давности, не так ли?) и которыми грудь моя необратимо и больно изрешечена в решето, были теперь счастливы, а нелюбимые – те, которым мысли обо мне приносят лишь страдание, – никогда не думали обо мне.
Знаешь, Санта, я большая, но я маленькая, и я боюсь. Мне так неуютно на нашей разваливающейся на куски планетке. Поэтому прошу, избавь меня от этого страха – за весь наш неустроенный мир, жестокий и больной, ведь просить тебя изменить целый мир, конечно же, очень глупо. Хотя… сделай так, чтобы где-то в этом мире кому-то, пусть всего лишь одному человечку, сейчас, в этот самый момент, вдруг расхотелось плакать. И… могу же я попросить тебя за своих близких? Так вот, подари им свершений в Новом году и здоровья для этих свершений, а мне – мощную внутреннюю мотивацию – редкую, драгоценную, неиссякаемую. И сил, чтобы совершить все задуманное, этой мотивацией выпестованное, ну и вдохновения… а куда ж без него?
И последнее… тихонечко, почти шепотом, чуть дыша. Где-то там, рядом с тобой, за спиной у Бога, живет один мальчик, большой уже мальчик… но ты же помнишь, Санта, что даже взрослым мальчикам и девочкам иногда так не хватает веры в чудо. Зайди к нему в гости, очень прошу тебя, милый Санта, и в праздничную ночь передай ему от меня самый огромный, уютно хрустящий морозом и пахнущий мандаринами, рождественский привет. Погладь его по темным шелковистым кудрям моей немеющей от нежности рукой, спой ему зимнюю колыбельную моим ласковым голосом, послушай моими ушами, как мерно он дышит, засыпая, и присни ему меня – ведь он так сильно этого ждет! И сделай так, чтобы как можно реже он болел этой своей глупой скандинавской меланхолией, и вообще чтоб реже болел, и чтобы любил меня даже больше, чем в году уходящем, до крыльев за спиной и полной потери гравитации, и чтоб в наступающем году мои маленькие легкомысленные тапочки тридцать седьмого размера каким-то чудом (придумай сам, каким) поселились наконец рядом с его большими серьезными тапками размера сорок четвертого…
Разве я многого прошу?..
В общем, пока… до связи через год. Не болей, береги себя, ты нам очень нужен, кроме шуток, Санта. И еще я искренне надеюсь, что существует на свете кто-то, кто может и тебе подарить исполнение всех твоих заветных желаний. А я в свою очередь обещаю, что в новогоднюю ночь, под огнями нарядной елки, под бой курантов, я обязательно успею сжечь бумажку с аккуратным перечнем всего тебе вышеизложенного, высыпать пепел в бокал с шампанским, и выпить его до дна, и даже не подавиться! И тогда всенепременнейше, без тени ненужных сомнений или неуместно вездесущей иронии, все, конечно же, сбудется!
2011