Гоша Балабошкин не предохранялся, и строка ползла из него, как транспортерная лента. Рождая чудовищ или кирпичи, в зависимости от температуры окружающей среды и градуса алкоголя, которым он поддерживал слабый мозг. Графоманил Гоша обильно. И хотя запасы серого вещества под действием алкоголя скудели и приходилось буквально выскребать их из мозга кюреткой недюжиных волевых усилий, он не парился. Когда не дочерпывал из черепа, ковырял из пальца и других мест. Высасывал, вытягивал, вымучивал. При этом ни шиша не предохранялся, и строка ползла из него, как… змея из зарослей конопли…
И ладно бы тащилась раз в день перед сном там или после обеда. Она, как паровоз, неслась на вех парах, на свежую голову и по утрам. Хоть бери да пальцы руби.
Ну, ладно, пишет себе человек и пишет. Что тут плохого? Так нет же! Гоша Балабошкин вдруг возомнил себя писателем. И пошло-поехало. Литературные сайты, чаты, тусовки, обсуждения, галдящий окололитературный бомонд в бодлонах и лентах Мёбиуса – все это, в конце концов, засасывало и отвлекало Балабошкина от его основной жизни.
А в основной - Гоша подвизался лаборантом в районном бюро судебно-медицинской экспертизы. Правда, выше поребрика не поднимался. Зато иногда по совместительству проводил беглые наружные осмотры левых трупов и с умным видом выдавал вердикты о достаточных и необходимых показателях причастности. При этом часто получал нарекания на недостаточность. А также поспешность и несвоевременность… тех лабораторных исследований, к которым был непосредственно штатно прикреплен.
Заметные пробелы наблюдались у Гоши и в личной жизни, ибо на произвол судьбы была брошена семья, дети, друзья и даже враги, которых он всегда старался иметь в достаточном количестве. Без оппонентов, жизнь его теряла остроту.
Впрочем, он в изобилии нашел их и среди неофитов, научившись пощипывать чужое эго и поджигать словесные петарды. Оказалось, что этот щадящий для мозга режим вполне по силам Гошиному интеллекту. Более того, Балабошкин вдруг открыл в травле писателей невиданные доселе возможности безнаказанного получения удовольствия. И пустился во все тяжкие. Бомбил конкурентов-графоманов с пятнадцати рег, под разными никами, отрываясь злобно и беспощадно. Короче, совсем страх потерял.
Однако платить в этой жизни приходится не только за интернет! Вот Гоша и дочатился.
- Мы теряем его! – в один голос завопили друзья и родственники.
- Сколько можно торчать в интернете! – подтянул им начальник и лишил Балабошкина тринадцатой зарплаты, категорически ограничив ему доступ в сеть и возможность левого заработка. И отправил в бессрочный отпуск за свой счет.
- Сына надо спасать! – решительно заявила мать дремавшему в шезлонге старшему Балабошкину, заставила его отвлечься от дачных впечатлений и отправила в город вытаскивать сына из интернета.
- Гоша совсем забросил семью, - горестно поведала свекру невестка и, скорбно всхлипнув, погладила уткнувшихся в подол киндеров.
- Да, мы не ходили в зоопарк целых три года, - подхватили отпрыски и с интересом навострили локаторы, чтобы выяснить, удастся ли им увидеть слона в этом году.
Так за спиной Гоши Балабошкина образовался преступный сговор самых близких ему людей.
- Что же делать? Что же делать? – заламывая руки, ходила по комнате жена.
- Не дрейфь, Варвара, чонить придумаем. Обмозговать надо, - подбадривал её свекор, а сам понятия не имел, как вытащить сына.
Они долго бы еще ломали голову, если бы на помощь не пришел младшенький. Егорка еще не умел читать, но уже задавал матери такие вопросики, от которых она краснела и лихорадочно рылась в справочниках и энциклопедиях, отыскивая правильный ответ для своего индигового ребенка. Попутно сама подтянула матчасть и довольно сносно разбиралась в мультимедийных опциях мобильных телефонов, андроидах и теории вероятностей.
- Папе надо загадку загадать, - просто сказал малыш.
И тут всех понесло.
- Да! Точно! Чтоб больше ни о чем думать не мог!
- Чтоб у нас ответ спросил!
- В зоопарке!
- Чтоб вошел в когнитивный диссонанс!
- Чтоб понял, наконец, какой он умный!
- Чтоб понял, наконец, какой он идиот! – совсем тихо сказала жена и вдруг замерла, как суриката в минуту опасности.
- А какую загадку-то?
Уп-с! Самое сложное, оказалось, придумать загадку, которая заставила бы отца отвлечься от интернета и вернуться к помощи зала, то есть к своей семье. Гугл еще никто не отменял. Варвара в отчаянии глянула на свекра, тот, испуганно потянулся за очками. Но младшенький выручил и на этот раз:
- Дед Мороз хочет подарить мне елочную игрушку или компьютер. Что-то одно. Я могу выбрать сам. Но выбор должен быть нерациональным. Если выберу правильно, обещал дать два миллиона долларов. Что же мне делать?
Дед задумался, мать напряженно нахмурила лоб, старший брат стал подбивать варианты.
Когда пятилетний сын выдал загадку отцу, Гоша долго пытался поймать разбегавшиеся мысли. Он бросился было к ноутбуку, но малыш потянул его за штанину:
- Сам отгадай!
Балабошкин покраснел, осознав свою полную интеллектуальную беспомощность. Тут из пальца не высосешь, подумать надо. Стыдно, ведь он даже не понял условия задачи. Когда до него дошел смысл, стало еще хуже: загадка показалась неразрешимой.
На самом деле: выберешь игрушку, Дед Мороз подумает, что из-за двух миллионов, возьмешь компьютер – понятно, что это более рациональный выбор, чем игрушка. «Что же делать? Что же делать?» - чесал репу отец.
А сын требовал немедленного ответа!
Такого оглушительного родительского фиаско Гоша Бабалошкин не мог за собой припомнить. Ударить лицом в грязь перед пятилетним сыном! Кранты! В надежде, что решение придет позже, он решил отвлечь Егора и предложил ему сходить в зоопарк. Там все пытался разговорить младшенького, чтоб тот разболтал отгадку. Не тут-то было. С киндерами пришлось побывать не только в зоопарке, но и в цирке, аквапарке, на картинге и на стадионе. Затем сходить с женой на концерт, чтоб в непринужденном разговоре как-то повыведать информацию. Но Варвара не раскрылась. А сын к компьютеру не подпускал, хоть к соседям беги.
Тогда Гоша решил пацанов на дачу свозить к родителям. Отец – человек старой закалки, с мозгами у него всё в порядке. Может подскажет. Но батя только отшучивался и предлагал Гоше вскопать пару грядок, мотивируя собственным ревматизмом.
Балабошкин копал, воду носил, поливал, даже полол… И втягивался, втягивался, получая от работы некий неведомый ему раньше кайф. И втянулся. Всей душой и всем организмом, почувствовал вкус к реальной жизни, на Варьку как-то по-новому взгляд положил, с пацанами возился, с батей в шахматы играл. Его транспортер остановился.
И жизнь закрутилась по-новому, даря свои ежедневные сюрпризы. Вместе с ними однажды как откровение снизошло на Гошу решение загадки сына… Он даже в интернете не стал проверять, потому что ответ был настолько прост и очевиден, что не вызывал никаких сомнений.
- Правильно, па, надо подбросить монетку! Пусть все решит случай!
«Кто же их него вырастет, если они уже в пять лет знает, что самый нерациональный способ быть счастливым – довериться жизни и принять любой вариант судьбы», - подумал Балабошкин и с гордостью заметил, как Егорка похож на него, особенно в профиль.