Жгучая тайна

Евгений Радужный
       Рабочий  день в отделе начинался как обычно. Мужчины обсуждали вчерашний проигрыш “Спартака”, женщины рассказывали, какие сегодня цены на крупу и песок, по какому рецепту они готовили варенье и с каким боем уложили вчера спать своих мучителей, то есть детей. Словом, ничего нового в  теме разговоров не было, день начинался без отклонений. Но когда в отдел вошел Ниточкин, все так  и ахнули. Ниточкин был при галстуке! Скромный сотрудник отдела Ниточкин, который одевался всегда аккуратно, но подчеркнуто просто, не признавал никакой официальности в одежде, на ком никогда не видели раньше ни галстука, ни запонок ...               
Разговоры смолкли, и все внимание сосредоточилось на нем - Ниточкине, точнее, на его галстуке. Мужчины забросали его  шутливыми репликами, женщины - наперебой вопросами.               
- Саша, уж не день ли рождения у тебя?
- К главному, что ли , вызывают ?
- Может быть, аттестация у тебя сегодня, Саша?
Вопросов было много. На каждый из них Ниточкин отвечал “нет” или  “опять не угадали”. При этом как-то загадочно улыбался, чем еще сильнее разжигал  любопытство  коллег.
Спрашивали, не собирается ли он идти после работы в  театр или ресторан, не пригласили ли его выступить на родительском собрании в  школе как  примерного отца.
Когда Ниточкин куда-то убежал по  своим делам, волна страстей вокруг его галстука не  утихла, а пожалуй, разыгралась еще сильней. Кто-то из женщин сказал, что слышал, как  Ниточкин недавно  разговаривал  по телефону  с женой о  каком-то раздоре с тещей, так не идет   ли он сегодня на дипломатические переговоры? Долго молчала Вера Птицына, но вдруг громко и  со  вздохом высказалась:
- Ой, девочки , не собрался ли он  подавать на развод? В наше время это так неожиданно бывает.               
Эту  страшную версию тут же  отверг Петр Дроздов, видевший  только вчера Ниточкина с женой под руку.
Целый день сотрудники мучались в догадках и предположениях. С работы они уходили с невыясненной загадкой. Безжалостный человек Ниточкин  так и не раскрыл причины своего необычного поступка до конца  рабочего дня. И только уже за проходной он шепнул на ухо товарищу по работе Сергею Голубеву:
- Знаешь, сегодня утром, когда собирался на работу, оторвалась пуговица у рубашки. Пришивать уже не было некогда - опаздывал. Пришлось надеть галстук.