Розмарин медленно умирал. Волею людей, впечатлившихся его красотой, он оставил солнечный берег Крымского побережья – место, где он вырос; был посажен в красивый горшок и привезён в чужую холодную страну.
Он смотрел с высоты девятого этажа в асфальтово-бетонный проём одного из городских дворов и горько плакал своими опадающими синими глазами-цветами, которые от тоски по Родине потеряли свой первозданный цвет, плакал осыпающимися листьями-иголочками; и весь подоконник был «залит» его слезами.
Шло время, но он всё так же не подавал никаких признаков возрождающейся жизни и те самые люди, которые привезли его, уже теряли последнюю надежду, подолгу грустя и плача вместе с ним, как будто с уходом этого растения их жизнь покинет что-то важное, и образовавшаяся пустота заставит их страдать ещё больше.
Так прошло три месяца, и однажды победившая в нём жажда жизни вытолкнула наверх молодой светло-зелёный побег. «Наконец-то», - с облегчением вздохнули люди. «Я буду жить», - решил розмарин.
И он стал жадно ловить тепло и свет солнечных лучей, проникавших сквозь стекло окна, старательно впитывать влагу, которой заботливо снабжали его люди.
А по ночам при свете луны он видел одну и ту же, милую с рождения картину: блестящую морскую гладь, ласковый шёпот кипарисов и вольный ветер гор, играющий с его вечнозелёными ветвями…