Деревня, (вернее в данное время это был крупный новорусский коттеджный посёлок), встретила их мраком и тишиной, даже звонкого брёха домашних собак не было слышно. Не видать было и бродячих псов любящих кидаться под колёса автомобилей.
– А где сука все, куда подевались? - поинтересовался Гарик у молчаливо крутившего баранку Фёдора.
– Где, где… кто на Сейшелах, кто на Мальдивах, мои вон хозяева’, в Таиланд на месяц укатили – лето пора отдыха. А ты че здесь надеялся увидеть гулящих в ночи, вокруг клуба аппетитных деревенских девок, да пьяных парней с гитарами и гармошками? - Фёдор ухмыльнулся, думая, что так и есть. Гарик пожал плечами.
Нексия межь тем, раскачиваясь на ухабах, медленно катила по песчаной накатанной дороге, асфальт тут ещё не положили, да и не собирались вроде как, песок ведь, чё деньги тратить. Зажали бабло короче.
Автомобильные фары выхватили чёрный силуэт трёхэтажного нового дома и два стоявших возле него тёмных, тонированных автомобиля, один был какая-то навороченная иномарка, второй не-то зелёная шестёрка, не-то вообще копейка.
– Приехали. - удовлетворённо произнёс Фёдор и затормозил рядышком с двумя другими авто, заглушив мотор и погасив фары.
Их встретили три смутных мужских силуэта. Разобрать черт их лиц не представлялось возможным, в скупом освещении, даваемом лишь узким серпом нарождавшегося месяца, да крупных, усеявших чернильное небо звёзд.
В руках у двоих были большие сумки, все трое курили.
Гарик также выволок сумку с пивом из багажника, торопливо засунув в неё пакет и что-то ещё.
– Привет парни. - поздоровался с троицей Фёдор, ограничившись этим.
Впрочем те не были троицей, они были двое и один. Это оказалось заметным даже в темноте.
– Едва мы отыскали этот «твой» дом, в Гадюкине ентом, в темноте их считать в натуре заипёшься. - прозвучал сиплый голос, принадлежавший одному из двоих. Третий промолчал.
Все торопливо пожали друг другу руки и вслед за Фёдором двинулись к дому.
Щёлкнул замок, и дверь приоткрылась.
Тут же в щель просунулась крутолобая собачья голова со светящимися в фиолетовом свете подсветки замка глазами, из образовавшейся щели дохнуло собачатиной.
И тут же собачья голова с жалобным визгом и скулением скрылась за дверью. Послышался быстрый топот лап и скрежет когтей по паркету, потом глухой удар как буд-то об стенку.
– Можно входить. - прозвучал из темноты голос Фёдора, и все увидели у него в руке включенный электро-шокер, с бегающей змейкой напряжения между разрядниками.
Всё в молчаливом согласии проследовали в помещение.
Дверь за ними тут же закрылась, и вдруг под потолком вспыхнул яркий свет огромного хрустального паука люстры.
Все невольно заморгали и зажмурились, на несколько мгновений утратив способность видеть. А после, когда эта способность вернулась, с интересом уставились друг на друга.
Первым шёл высокий блондинистый, темноглазый красавчик, с тонкими чертами лица, очень стильно одетый, и только что казалось вышедший из салона красоты, или что было вернее из салона крутой иномарки. И сумка у него в руке, под стать ему, была кожаная и такая же стильная.
За ним следовали двое явных уголовников. Один костлявый и худой, с жидкими волосами и бесцветными водянистыми глазами, в вельветовой рубашке с длинным рукавом и в джинсах.
Все кисти его рук были исколоты татуировками. Синие перстни имелись почти на каждом пальце.
Второй рыжий, чуть повыше ростом, кряжистый с перебитым носом и рябым лицом с пигментными пятнами, держал в руках большую тяжёлую сумку. Одет во всё тёмное, но рубаха была с коротким рукавом. Руки его были мускулистыми и волосатыми, украшенными замысловатыми картинками. На его пальцах синих перстней было в два раза меньше, чем у первого.
Фёдор так же был одет неприметно, ну а Гарик уже известно как. Он как раз, сгибаясь под тяжестью сумки, подпирал спиной закрытую дверь и моргал глазами, разглядывая всю эту замысловатую картину.
Кстати он разглядел коричневую толстую задницу, забившегося в гнездо фирменной подстилки пса, явно бойцовской породы. Рядом стояли мешки с сухим кормом «Чаппи» и ящики собачьих консервов.
Пёс тихонько поскуливал, укрыв лапами голову и не желая видеть вторгшихся в дом пришельцев. Короче собственность хозяев он охранял из рук вон плохо.
– Нормально ты его «приласкал» - просипел первый из уголовников, кивнув на упитанную жопу пса и поглядев на Федора холодным водянистым взглядом, но впрочем, вполне одобрительно. Собак он явно не любил.
– Ааа… - тот ухмыльнулся в ответ, шокера у него в руках уже не было. – Не трогал я его сегодня. Это эффект «собачки Павлова», безусловный рефлекс. Пуганул я его однажды, он запомнил, навсегда.
Уголовник улыбнулся на это тонкими синими губами, второй смотрел бесстрастно, только сжимая и разжимая точно клещи, цепкие пальцы свободной от ноши руки.
Только в лице блондинистого красавчика казалось, явственно читалось – «и куда это я попал?»
Правда и Гарик чувствовал нечто схожее, но отступать уже было поздно.
Проследовав вперёд и открыв другую дверь, Фёдор повёл всех по лестнице на третий этаж. Свет сам загорался по мере продвижения их траурно молчаливой процессии и почти сразу гас за их спинами.
Продолжение следует