Из детства вспоминается, как угощала нас соседка пельменями. Ох, какая это была вкуснятина! Дома таких пельменей не бывает. И я всегда удивлялся – сколько же времени им пришлось их лепить, если угощала она всю нашу уличную ораву, а это не меньше двух десятков прожорливых мальчишеских ртов. У них самих было трое мальчишек, девчонок тоже трое, но с ними мы не играли. Не знаю уж по какому случаю, но захотелось хозяйке дома угостить нас всех пельменями, всех мальчишек, кто бегал с их сыновьями по льду крепко замерзшей речушки, катался на лыжах с крутых гор, морозными зимними вечерами забивался в чей-нибудь теплонатопленный дом и слушал сказки старенькой бабки. Все у нас было вместе – и учеба, и работа, и игры, да и такие вот совместные обеды тоже были не редкость. Но чтобы нас кто-то угощал пельменями, да всю ораву сразу – такое было первый раз.
Жили соседи в обычном пятистенке – горница и куть, как у нас тогда это называлось. В кути огромная глинобитная печь с голбцем и полатями, где большую часть времени и проводили дети. В горнице камелёк, кровать родителей, этажерка с книгами и большой стол.
Так вот пригласила нас всех соседка на пельмени. Побросав в огромную кучу у порога обледеневшие пимишки и фуфайчонки, мы стыдливо пробирались в горницу. А на разгорячённой плите камелька уже стоял ведерный чугун с кипящей водой, и соседка сбрасывала туда мороженые пельмени. Много пельменей. Нас хозяйка усадили за два стола, в кути и горнице, но места всё равно всем не хватило. «Несмелым» пришлось размещаться на кровати, да на приступке печи. А вот пельменей хватило всем. Пока мы расправлялись с первой варкой, в огромном чугуне уже доходила вторая. И до чего же они были вкусными, соседские пельмени!
В доме было жарко, сытно, радостно и волнительно. От того, наверное, что каждый из нас впервые познавал что-то бОльшее, чем просто набить желудок вкусной едой…
Период такой был в государстве. Люди, пережившие войну с её голодом и холодом, познав утрату родных и близких, привыкшие делиться последним куском хлеба, последней мёрзлой картофелиной, постепенно «становились на ноги». Достаток приходил не сразу и привыкали к нему с опаской, было удивительно есть досыта и без оглядки на завтра.
Люди радовались переменам, позади осталась не только война, позади полтора десятка лет, которые потребовались народу для поднятия страны. Вот и соседка, успевшая родить после войны шестерых, радовалась, что будущее у её детей нормальное и угощала всех мальчишек пельменями…