Глава 3. «Мужиков снимать мы сюда пришли, чтобы не нас снимали, а мы». http://www.proza.ru/2011/12/20/1381
В ближайшие выходные Катя прибралась дома, оделась в лучшее, что было, и стала ждать.
Зашла Люся и с удивлением спросила:
— Ты что, ещё не ушла?
— Так откуда мне знать, когда ты придёшь с новым... Тем более на улице уже не лето, какая-никакая осень. Сейчас уйду, видишь, я готова к выходу.
— Давай быстрее, он сейчас с других ворот зайдёт.
Катя заметила прошедшего в шинели за окном человека и быстро отправилась к двери, на ходу надевая пальто. Она с ним буквально столкнулась в коридоре.
— Ой, извините. Проходите, Люся вас ждёт.
Катерина вышла на улицу, постояла несколько минут и вернулась в дом, якобы забыла сумку и берет. Вошла в комнату, у этой парочки ещё не было времени даже для прелюдий «любви».
— Простите, что помешала, я забыла берет и сумку, — заботливо произнесла Катя, глядя в глаза лейтенанту.
— Дмитрий, — поднимаясь со стула, представился лейтенант.
— Катерина, — на ходу ответила Катя и добавила: — Желаю приятно провести время, — и выскочила за дверь с беретом и сумочкой в руках.
Сердце билось, как у вора-новичка после первого дела, вышла на улицу, шагала без цели, повторяя только одно:
— Хоть бы сработало, хоть бы сработало. Это шанс. Я его женю на себе.
Это действительно сработало: однажды вечером кто-то постучал в ставни окна. Катя вышла из дома, чтобы узнать, кто это и что надо. Ответ был в одном слове «Дмитрий». Он приезжал ещё несколько раз и пропал.
Начальник лазарета той части, где служила Катя, позволил ей пройти курс лечения на месте службы. Ириша делала ей уколы. Анька видела, что Кате делают уколы, но не спрашивала, почему и от чего. А Катя с Ириной решили её в это не посвящать, делаем, значит, надо: простыла, воспаление, при этом переглядывались и хихикали.
Катя ждала Дмитрия, его не было, и она решила подумать о запасном варианте или просто развеяться. Неожиданно для Ирины и Аньки она пригласила к себе домой четырёх мужиков с пожарной части под видом знакомства их с Анной. Сидели за столом, поставленным на середину комнаты, анекдоты травили, бутылку вина опустошали, мужики молодые, «панты били», они нравились сами себе в своей форме. Кто-то немного играл на гитаре и что-то пел. Катерина строила глазки почти каждому из присутствующих, была в центре внимания. Ириша была ни то ни сё. Анька была никакая, ей совершенно не нравились эти «пантовые молодцы» и их беседы. Затем Катерина решила спеть, пыталась что-то подыграть, она могла играть только двумя аккордами. Аня не любила никакой самодеятельности, ей резала слух каждая фальшивая нота. Отец у неё играл на гитаре перебором, на баяне, хорошо пел, был душой любой компании. Сестра Ольга с пяти лет училась играть на фортепиано, сейчас уже была учителем музыки. В детстве Аня с Ольгой прослушивали бесконечно имеющуюся у них дома классическую музыку, а также восемь оперетт, три оперы. Они их проигрывали почти постоянно, что было их любимым занятием, особенно когда они были дома одни, без родителей, а это было практически каждый день, как в тех семьях, где оба родителя работающие и дети предоставлены изо дня в день сами себе. Надо сказать, что это хорошая школа для самостоятельности, так как дети вынуждены в такой ситуации научиться не только ходить в магазин за покупками, выносить мусор, прибираться дома, но и варить по поваренной книге. В период каникул, когда они были здесь, в городе, и жили у бабушки, охотно посещали театр. Поэтому, если когда кто-то пел непрофессионально, Аня или отворачивалась, или отходила в сторону, что и сделала сейчас автоматически. Катя решила, что Анька ей завидует, и старалась ещё больше произвести впечатление на окружающих.
Потом «пантовые» пожарные обратились к Иришке:
— А ты, пухленькая, что нам покажешь, что ты можешь?
— Уколы ставить могу, — дёргая плечиками, ответила Ириша.
Ответ развеселил всех, самый бойкий из них сделал снисхождение и обратился к Анне:
— А ты что, глазастенькая, можешь?
Аня молчала. Катя поняла, что это лучший момент, чтобы Анька об эстраде не думала.
— Наша француженка зашибись как танцует.
Ребята расспросили, почему француженка, Катя взялась сама пояснять, Анька молчала. Потом они быстро отодвинули стол, освободили место для Анькиного танца.
Аня недовольно произнесла:
— Музыки нет.
— Сейчас устроим, — сказал самый наглый и стал что-то бренчать на гитаре.
Анька приготовилась к танцу, но музыка была непонятна: ни цыганочка, ни русский пляс. Она сделала несколько притопов и прихлопов и остановилась. Она почувствовала, что её сейчас просто унижают.
— Не буду, — произнесла Анна, как капризный ребёнок.
— Значит, не умеешь, — сделал вывод самый наглый, и все дружно не смеялись, а просто ржали.
Через какое-то время гости собрались уходить, Катя то с одним, то с другим шушукалась, хихикала на кухне, потом все направились к выходу. Кто-то из них пошёл провести до дому Иришку. А Аня осталась у Кати ночевать.
Когда все ушли, Катерина налетела на Аню:
— Что ты за девка, что ты за баба? Не можешь ни кокетничать, ни глазки строить. Шли с тобой знакомиться, ты им никому не понравилась. Танцовщица эстрадная. Они по очереди мне предлагали себя.
— Что ж ты теряешься? — защищая себя, таким образом, спросила Катерину Аня.
— А мне сейчас никто не нужен. У меня уже есть лейтенант. Ты что думаешь, я и вправду простыла? Гонорея у меня, от него подцепила. Мы с Иркой решили тебе не говорить, ты у нас всё не так понимаешь. Интеллигентка. Всё, хватит, пошли спать, — раскричалась Катерина, ей самой, вероятно, не понравились эти ребята, да и это непонятная Аня её порой сильно раздражала.
В окно постучали, Катя от неожиданности вздрогнула и выскочила на улицу. На улице возле дома стоял большой армейский грузовик.
Подошедший к двери ворот на Катеринин вопрос, кто и что нужно, сам спросил её:
— Вы Катерина?
— Ну я Катерина.
— Вам записка, обещал передать.
Записка была от Дмитрия, он писал, что был в командировке, а сейчас на «губе», под арестом.
Глава 5. «Получите по полной программе во все дыры,сколько у вас есть». http://www.proza.ru/2011/12/31/140