XIV
В июньские календы патрицианка Присцилла Младшая выходила в третий раз замуж. На церемонии в храме присутствовали все приглашённые. Шёл дождь, народу было мало на улицах и внутри. По окончании обряда и после поздравлений жениху и невесте, теперь мужу и жене, несколько носилок отправились от храма в сторону дома Фабии, а одни – в них была Корнелия – в другом направлении. Паланкин с молодыми остановился в нескольких шагах от распахнутых входных дверей. Это небольшое расстояние Муцию пронёс на руках её супруг, опустив в атриуме. «И на что я только согласилась? – думала при этом молодая жена. – Всё ради любимого! Позавчерашние часы счастья! И теперь приходится…»
Скромный пир в большом экусе проходил чинно, выпитого вина и веселья было мало. Уже в полдень подруги новобрачной, вслух пожелав всё, что обычно говорится на свадьбах, проходили к выходу, где шептали ей соболезнования и просили не забывать, что существуют разводы. За ними разошлись и другие гости, тоже с традиционными пожеланиями, однако уже без тихих сочувствований. Последним уходил Торкват. Поцеловал сестру в щёчки, не стал ещё раз благодарить словами, ограничился взглядом, в дверях крикнул «Талассий» и уехал.
Не считая, само собой, слуг – всего трёх своих привёл супруг, прочие сто с лишним были молодой домины – не считая слуг, остались в просторном здании Присцилла Младшая и её новый муж, Гай Лициний Макр.
– Прежде чем уйти учиться прясть, – обращается к нему писательница, – позволь, дорогой муж, мне лично показать кое-что в доме.
– Если не ошибаюсь, раньше его называли домом сенатора Навция Приска. Дважды бывшего претором причём.
– Верно, это мой дед. Его дочь, моя мама, звалась Присцилла Старшая, поэтому я Младшая. Но всё это ты, разумеется, знаешь. Идём, Гай Макр.
– Фабия, дорогая моя супруга, можешь называть меня только по имени, прэноменом.
– Хорошо. Как скажешь, Гай, – они подошли к одному из кубикулов. – Вот, мой дорогой супруг, наша спальня. Самая просторная, с самым большим ложем. Супружеским.
– Фабия, может?.. – он берёт её за талию, она убирает руку.
– Подожди, Гай. Первая брачная бывает что?..
Но муж снова пытается подтолкнуть жену. Муция ловит его ладонь левой, а правой, не очень сильно, бьёт его по щеке. Глядя прямо в глаза, чуть-чуть даже сверху, тихо, сдерживаясь, произносит:
– Если вообще хочешь, чтобы я с тобой делила постель, Лициний Макр, даже не вздумай добиваться этого силой… Ты понял?! – она громко крикнула, и её супруг вздрогнул; а фламина снова обычным тоном. – Я дочь древнего рода Фабиев, и не сомневайся: мужество в этом роду есть и у женщин, клянусь Венерой!
Вообще-то, Присцилла в пылу поклялась Геркулесом, забыв, что под крышей дома нельзя этого делать. Но решила исправиться, продиктовав писцам: «Клянусь Венерой!». Дальше она продолжает, как ни в чём ни бывало, совсем уже спокойно; показывает рукой.
– Вон там портьеры твоего кабинета, там термы, атриум в эту сторону, ларарий там. Об остальном можешь спрашивать у слуг. Итак, добро пожаловать в дом своей жены! – девушка быстро едва касается своими губ мужа. – До вечера, Гай! Во вторую стражу у нас получится именно и буквально так: «Где будешь ты, Гай, там буду я, Гайя»! То есть в этой опочивальне. А теперь мне нужно заниматься своими записями, уж не взыщи.
– Какая тема, дорогая?
– О делах Мнемосины, Эрато, и Клио. Но пока не могу дать почитать.
– Ничего. Я, наверное, пойду отдохну. Не люблю пиры. Хоть и собственная свадьба, а всё равно устал.
В середине второй стражи, закончив молитву, Фабия идёт к мужу в постель. После свадебного застолья ни капли вина не было у неё во рту – они с Торкватом договорились, брат даже заставил её поклясться, что дома она не будет пить, пока Макр или кто-нибудь из его гостей не предложит. Небольшой хмель, естественно, давно выветрился. Это отрезвляло фантазию Присциллы наряду со щетиной, грубоватыми ладонями Макра, его ощутимо немолодой кожей, волосами на груди, лобке, руках и ногах. Она не могла представить, что на ложе с ней Квинт. Едва сдерживала супруга, пока не была готова его принять, возбуждения у девушки как не бывало. Пришлось Муции прибегнуть к испытанному средству – фелляции. Почувствовав, наконец, где нужно увлажнение, она Ц…
Муж слишком быстро заканчивает. Присцилла, совершенно неудовлетворённая, не стала ничего изображать, улыбнулась, поцеловала его и отвернулась. «Вот, Фабия, твоя первая – третья по счёту и самая худшая, самая мрачная – брачная ночь!» С подобными невесёлыми мыслями засыпала она в день своей свадьбы.
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2011/12/21/321
------------------------
Где будешь ты, Гай… – традиционная, ритуальная фраза новобрачной в день свадьбы.