посвящается Б. А. Полонской
***
Оставив Гошку дышать свежим (ну, может, и не совсем свежим - центр города, всё-таки) воздухом, я направилась к служебному входу и толкнула тяжёлую резную деревянную дверь. Любимая работа встретила меня щемящим терпким ароматом закулисья – неповторимым коктейлем смешивающихся запахов старого дерева, крепкого кофе, запылившихся портьер, и Бог знает чего ещё.
Около вахты обнаружилась пританцовывающая от нетерпения Розалия Михайловна.
– Маргариточка! Это он?! Какой мужчина! – ликующее контральто Розалии Михайловны гулко раскатилось по холлу.
Вахтёрша и гардеробщица разом навострили уши.
– Ко мне тут девушка не забегала? Молоденькая такая? – проигнорировав вопрос и заинтересованные взгляды, спросила я.
– Была, была девушка. Интересовалась, не на работе ли Вы, – вступила в разговор вахтёрша, – где-то минут сорок назад заглянула. Вежливая такая девушка, интеллигентная очень..
– Видела я твою девушку, – вмешалась Розалия, не выносившая, когда кто-то другой оказывался центром Вселенной. – Не только видела, а ещё и парой слов перекинулась. Пойдём, дорогая, а то кофе остынет.
Окинув победным взглядом поверженных тёток, Розалия подхватила меня под локоток и повлекла в своё «логово».
Я вяло попыталась сопротивляться.
– Не могу, Розалия Михайловна, меня ждут.
– Пускай подождут, им это полезно! – пресекла мои возражения Розалия. – Настоящая женщина, - запомни это, Маргарита,- должна быть капельку стервой… мужчины не ценят, когда ты в них целиком растворяешься.
Розалия Михайловна заслуженно считается в нашем театре экспертом по сердечным делам. Вот уже пять лет она безумно счастлива в третьем браке. Два первых мужа Розалии живут с детьми за границей и поддерживают с бывшей женой самые тёплые отношения, – с шикарными подарками ко всем праздникам, совместными поездками на отдых, и шумными, многочисленными «семейными советами».
«На нашу Розочку сердиться просто невозможно!», – в один голос заявили родственники, когда подзадержавшаяся с отъездом «Розочка» вдруг представила семье «Сашеньку» – своего третьего избранника, нашего театрального художника по свету, ровесника Розочкиного старшего сына. Сашенька был принят в лоно большой, дружной семьи, уезжать они с Розочкой так и не захотели, и, как тёплое солнышко, освещают наши театральные будни.
Больше всего на свете Розалия любит раскладывать пасьянсы и пить кофе. К кофе у неё всегда имеются «рафаэллочки», запас которых регулярно пополняют её постоянные поклонники. Вначале Сашенька с недоумением отнёсся к тому, что после того, как они с Розочкой стали одной семьёй, поклонники никуда не делись, но потом привык. Зато Розочка по сумасшедшему ревнует его к девушкам-звукооператорам, работающим в соседней кабинке под куполом театра…. Вот из таких «мелочей» и складываются гармоничные, счастливые семьи.
***
Гримерный цех заслуженно называется у нас в театре «кабинет психологической разгрузки». Около одного из сводчатых окон стоит круглый кофейный столик из списанного спектакля про разорившихся аристократов. Его окружают два «псевдовольтеровских» кресла из другого списанного спектакля про Мольера. Не знаю, откуда Розалия Михайловна раздобыла портьеры из настоящего шёлкового тёмно-голубого бархата с золотой бахромой и кистями и такую же скатерть – об этом история умалчивает.
На столике регулярно раскладываются пасьянсы. Это не имеет ничего общего с банальным гаданием. Наверное, нет в нашем театре женщины, ни разу не обратившейся к Розочке за советом. Часто можно встретить очередную жертву мужского вероломства, выскальзывающую из Розочкиного «кибинета» с просветлённым выражением на заплаканном лице. Принимая во внимание, что в актёрской среде не редки ситуации, когда бывшая и нынешняя жена некоего ловеласа годами соседствуют за соседними столиками в одной гримёрке, «кабинет психологической разгрузки» здесь жизненно необходим. Наведываются туда и администраторы, билетёрши, уборщицы… – отзывчивая Розочка никому не отказывает. Я считаю её душой нашего театра, без неё он был бы совершенно другим.
Мы, музыканты, пользуемся особым расположением Розалии Михайловны. В своё время она брала уроки фортепиано и даже собиралась поступать в Одесскую консерваторию. Подвела исключительно тонкая душевная организация – экзамены, конкуренция, переживания спровоцировали нервный срыв. Ради сохранения здоровья и душевного равновесия мечту о консерватории пришлось оставить. Любовь же к музыке осталась, а все наши театральные музыканты для нашей Розочки – как родные дети.
– Деточка, ты только посмотри! – пафосно воскликнула Розалия, подталкивая меня к столику с разложенным пасьянсом. – Сегодня вспомнила о тебе, разволновалась, ну, и решила карты раскинуть… и что ты думаешь?
– Неужели что-то новое? – я решила подыграть Розалии, по опыту зная, что сэкономлю так кучу времени.
– Готовься, детка, тебя ждут большие перемены! – торжественно провозгласила Розалия, продемонстрировав мне одну из карт.
– Это кто? – изобразила я интерес, косясь в окно, в котором виднелся Гошка, нарезающий круги вокруг машины.
– Король червей! С ОЧЕНЬ серьёзными намерениями – театральным шёпотом произнесла Розалия, и с изучающим видом тоже воззрилась в окно. – Возраст, масть, – всё совпадает. Одна нестыковка, – король червей обычно военный – служивый, в общем, – а твой спутник, похоже, гражданский.
– Если Вы про Гошку, то он служит в милиции, – кивнув за окно, сообщила я.
– Всё! Совпадает! – просияла Розочка.
Я непонимающе воззрилась на неё.
– Это и есть твой суженый, детка! Поверь тёте Розе – я не ошибаюсь! Вы – пара, это даже при мимолётном взгляде на парковку видно было, как он вслед тебе смотрел, пока ты к театру шла…
Я внутренне поаплодировала «мимолётному взгляду» Розалии.
– Не может быть! Да я Гошку сто лет знаю…. Никогда между нами ничего такого не было. Мы просто друзья, уже много лет.
– Мужчина и женщина не могут быть друзьями в принципе, – авторитетно изрекла Розочка, – такая дружба – всего лишь замаскированная симпатия. Мужчина никогда не станет дружить с женщиной, которая ему безразлична.
– Розалия Михайловна, а что насчёт Кати, девушки, которая заходила, – я неуклюже попыталась сменить тему, – Вы говорили, что парой словечек с ней перекинулись,… она не сказала, куда дальше пойдёт?
– Да будет у твоей Кати всё в ажуре, – отмахнулась от меня Розалия, – у меня за тебя душа горит! Ладно, давай пить кофе, а то твой суженый уже вскипает.
Я глянула в окно: Гошка с остервенением тыкал в кнопки мобильного.
– Горяч он у тебя, – мечтательно произнесла Розалия, подсовывая мне «рафаэллочку», – вот это мужчина…
– Настоящий полковник! – рассмеялась я.
Мобильник в кармане «ожил» и бешено завибрировал. Я нажала «приём», предусмотрительно убрав телефон подальше от уха.
– Заканчиваю опрос важных свидетелей! – бодро отрапортовала я, когда поток возмущённых Гошкиных реплик иссяк.
Розалия одобрительно кивнула, потягивая густой ароматный кофе из крохотной чашечки.
– Ты с ним справишься. Как раз то, что тебе надо, поверь тёте Розе, детка.
Пообещав при первой же возможности представить своего «настоящего полковника», я распрощалась с Розочкой и направилась к выходу.