Кто курит, тот меня поймет.
Времена настали – хуже некуда! Как подорожали импортные сигареты до небес, а отечественные перестали выбрасывать в торговлю со своей набивкой из навоза, хоть из думу не выходи.
Где ни появись – стрелок на стрелке стрелком погоняет. Чинарики сшибать все мастерски научились.
Орудуют почем зря.
Теперь вместо «здравствуйте» хорошим тоном стало говорить «позвольте докурить», а то и «Угостите сигареткой», если повезет.
Но так бывает не часто.
А что поделаешь. Табачные изделия из киосков убирают. Печатают на их пачках такую дрянь, что в руки взять противно. И цена опять же кусается. Абрамович, если бы курил как я, и тот через неделю обанкротится.
И при всем при этом, что ни день, очень хочется получить в зубы, чтобы дым пошел. Затянуться крепачком. Колечки попускать в потолок, почувствовать себя лошадью, которой для счастья только капли никотина и не хватает.
Словом, просыпаюсь – курить хочется, прямо спасу нет. Засыпаю – сигареты со спичками под подушку прячу. Не для того, чтобы приснились, а целости для. Там у меня ни один домушник сокровище не сворует.
А порой, когда последнюю через легкие пропустишь, так снова закурить охота – спасу нет! Уши не то что опухают, того гляди сами по себе в самокрутки начнут сворачиваться, а то и окурки под ногами искать, ежели оступишься и прямо мордой окажешься внутри мусорного контейнера. Где прямо рай земной для утоления голода ненасытного на все что без огня не дымиться.
Вот в такой кризисный момент начинает, как может, выходить из положения мой знакомый бычкострел Пароножкин, черт бы его побил за невозвращенные «пол-пачки до завтра»!
Вначале, знамо дело, все карманы повывернет – в поисках завалящейся, какой, махоринки.
Потом, том по соседям пойдет с протянутой рукой. Я-то от него после прошлого невозвращения долга, за дверью прячусь, а у остальных простодырых от такого нет спасения. Канючить начинает – на счет окурочка под зарплату.
Пока в шею не попрут.
И вот тогда наступает третья стадия позора. Хочешь, ни хочешь, а не избежать визита в закрытое общество ограниченного недоверия. Благо, что свою коммерческую базу под названием «Курилка» они прямо в подвале нашего дома организовали. До того – долго пустовавшем, пока прокуривали всей страной нефто-доллары.а теперь набитом народом, под стать кильки в томатном соусе.
И все теми, кто боится просто на улице задымить под страхом административного протокола.
Однако Пароножкин, пусть и постоянный клиент, привилегированный, можно сказать, посетитель, не все их методы одобряет.
– Ну, это ладно, что я за вход в помещение десятку с курильщика берут. Час посидишь, где другие дымят как паровоз, и сам вроде бы никотину наглотался. Только зачем наглеть?! Зачем устраивать свистопляску, как в прошлый раз!!!
Возмущение имеет свою реальную подоплеку.
Тогда Пароножкину уже от порога в «Курилку» дали полный и категорический отлуп:
– Сегодня к нам зашел гражданин покурить «Мальборро»!
– Так и что из того? – завопил.– Пропустити…
А сам уже и ногу навострил в заветный проем между косяков.
Но, не тут-то было.
– А то, – отвечают. – Что со всякого желающего составить ему компанию, понюхать чем пахнет заморское блаженство, конвертируемую валюту берем.
– Как за импорт! – ахнул обескураженный Пароножкин.
– Вот именно! – поднес к его желтому от никотина носу здоровенный кулак профессиональный вышибала. – А, коли, нету баксов или евриков, то и вали своей дорожкой мимо по добру, да по здорову!
То было в прошлый раз. А сегодня удача посетила Пароножкина во всей своей неожиданной красе.
Входили в «Курилку» исключительно демократично. По отечественным рублям. Даже гривны с «зайчиками» принимали у иностранных подданных без определенного места жительства.
Заплатил Пароножкин за сеанс натурой. Сколько нужно вымыл под краном и до блеска отчистил от пепла дюжину пепельниц.
Вошел внутрь, предвкушая наслаждение, а получив кайф. Задышал полной грудью дымной атмосферой. И все же, как ни оголодал до никотина, возмущенно заметил, что дурят их брата – потребителя дыма – почем зря!
Пока одни, заплатив за курение в специально отведенном законом помещении по полтиннику, а другие, выложив свои червонцы за право дышать чужим «выдыхом», пристраиваются рядом, между ними некий гражданин сущей надуваловкой занимается.
В прямом и переносном смысле.
Сидит над ящиком воздушных шариков, бледного контрацептивного цвета и надувает их один за другим, один за другим. Как автомат. Наполняет емкости дорогим таким смогом, ради которого многие смену на вредном производстве с утра до ночи горбатятся.
– Ты, что это, гад, делаешь? – пристал к нему Пароножкин. – признавайся, в несмываемом грехе, подлый растратчик!
Но тот и глазом не моргнул.
– Не твое дело, – отвечает. – Я кадровый работник данного предприятия, выпорлняю порученную работу.
Подавился разоблачитель упреками. А тот и объяснил ему во время паузы, что, да как.
Оказалось, коммерсанты неподалеку филиал открыли по продаже дыма, не подпадающего в акцизную разнарядку, а потому доступного всюду, где не запрещено.
– Для вас же, дураков, стареемся, – заметил надувала и вновь запузырил перед носом круглым никотиновым шаром.
Действительно, видел потом Пароножкин этот филиал. Стоит киоск, а в нем воздушными шариками с табачным дымом торгуют.
Для потребления хоть где.
Хотел было купить себе для пробы Пароножкин товару, но раздумал:
– Дорого слишком.
Ведь он свой лимит из семейного бюджета на прошлой неделе выкурил, а с зарплатой задержка вышла. Говорят нету у государства денег.
– А где их взять, если хитроумные ловчилы с сигарет – на дым перешли и ни один налоговый инспектор им не указ!
Так и живет.
Не ведая от чего исчахнем.:
– От курения или от борьбы с ним.