В дверь стучали – громко, настойчиво. Потом стали бить ногами. Надежда Ивановна проснулась и прислушалась к шуму во дворе.
- Открывай, бабка! – послышалось из-за двери. – Открой, а то дверь вышибу!
- Ох ты, господи, - перекрестилась женщина. – Это же Сашка, внучек. Как я о нем-то забыла?
Зная повадки внука, жившего у неё третий год, она с вечера оставляла ему еду во флигеле, где он обитал. А вчера замоталась по хозяйству и забыла. Ивановна встала, включила свет. На часах было половина третьего. Она отрезала ломоть хлеба, положила помидор на тарелку, набрала в банку компота и поспешила к двери, где не унимался пьяный внук. Когда бабушка открыла, он затих и, взяв скудный ужин, побрел к себе, скорчив при этом недовольную гримасу.
Женщина так и не уснула до утра. Мысли о Сашке не давали ей покоя. Внук поселился у неё после того, как её дочь – мать Сашки – развелась с мужем и вышла замуж во второй раз. С отчимом Сашка не ужился, отца же вскоре посадили в тюрьму. Вот так он и поселился у бабушки, жалевшей непутёвого внука.
Хорошую работу парень не нашёл, а вкалывать за гроши (как он часто говорил ), не хотел. Вот и тянул с бабки даже на сигареты. А в последнее время и вовсе опустился. От безделья стал выпивать, ночами где-то бродил, а днём отсыпался.
- Прогони ты его, - советовали женщине сердобольные соседки, - зачем тебе такая обуза?
- Да куда же он пойдет? – оправдывала внука Ивановна, - кому он, кроме меня, нужен? Нельзя, чтобы человек один оставался. Нехорошо это.
Сашка проснулся ближе к обеду. Высунув лохматую голову из-за двери и заметив на крыльце бабку, тут же начал просить у неё прощения:
- Бабуль, ты прости меня за вчерашнее. И чего я, дурак, так набрался?
- Вот так всегда: обидишь, потом добрым да ласковым становишься. Пока снова не напьёшься… Иди, умывайся, непутёвый. Обедать будем.
Стараясь загладить свою вину, Сашка до вечера помогал бабушке по хозяйству, а вечером всё повторялось. В конце лета он засобирался на заработки с друзьями в Тюмень. Радовалась Ивановна, собирая его в дорогу. Хоть и тревожно было ей за Сашку – первый раз так далеко от дома будет – но в душе надеялась, что в конце концов человеком станет, бросит свои вредные привычки.
Поначалу внук писал часто. Подробно описывал свою работу, место, где он теперь жил. Но со временем весточки стали приходить реже и реже. Потом и вовсе перестал писать.
- Наверное, скоро приедет, - обнадёживала себя Ивановна. – Оттого и не пишет.
Яркая полоска света пробивалась в узкую щель над дверью. "Странно, - подумала женщина, - Ночь ведь на дворе. Откуда свету то взяться?" Она открыла дверь и вышла на крыльцо. Сияние исходило от крыши флигеля, оббитой жестью. На её верхушке сидела, спрятав голову под крыло, большая чёрная птица. Она словно спала. Ивановна замахала на непрошенную гостью руками:
- Кыш отсюда! Цыплят моих таскать прилетела? – приговаривала она.
Птица встрепенулась и медленно вытащила голову из-под крыла. Женщина в испуге прижала руки к груди: прямо ей в глаза смотрел внук.
- Сашка, негодник! Ты что ж это, меня до смерти напугать хочешь? Вот я тебя сейчас! – женщина взяла веник, стоящий на крыльце.
- Я не хотел тебя напугать, бабуль. Только теперь я птица. Летел над родными краями, решил попрощаться, - голос звучал тихо, словно издалека.
- Как же это, внучек? – запричитала бабка. – Я ведь домой тебя ждала.
- Нет меня, бабушка, умер я. Говорила ты мне: "Не пей". А я не слушал… Прости. – Сашка-птица расправил огромные чёрные крылья и захлопал ими. Сильный ветер чуть не сбил женщину с ног. Она в испуге закрыла глаза и ухватилась за дверь.
В комнате царил мрак. "И приснится же такое, - прошептала Ивановна, крестясь. – Когда же он приедет? Душа изболелась."
Днём у неё всё валилось из рук. Из головы не шёл сон. Управляясь по хозяйству, она всё думала о внуке.
Ближе к вечеру в дом постучала почтальон. Протянула телеграмму, стараясь не смотреть встревоженной женщине в глаза.
Та, развернув бланк телеграммы, сразу и не поняла написанного. "Найдено тело Александра… Дальше шли сухие, ничего не значащие для нее цифры: дата, время. И только в конце: "смерть наступила в результате алкогольного отравления."
Она перечитывала и перечитывала телеграмму. Не хотела, не могла верить…
Машинально подсчитала: девять дней со дня смерти внука. Выйдя на крыльцо, безучастно посмотрела вокруг. Заходящее солнце освещало жестяную крышу флигеля. Тут же вспомнился сон. Она посмотрела на небо. Над ее головой кружила большая чёрная птица.
" Прости меня, бабушка!"- сердцем услышала голос внука…