........... экспромтик пятиминутный
Чуть позже тот же самый Джа,
который в «Кукурузном комбайнёре» радиопередатчики в сети высоковольтные совал,
который по болотам, стройкам и партизанско-диверсионным тропам
карбидом небо с водами и душами бередил,
который песняки с советскими байкерами, прото-афганцами и их подругами-санитарками
распевал по кабакам свадебным,
который…
… в общем, тот же самый,
ну, может, немного,
совсем-совсем чуть-чуть изменённый или, скорее,
модернизированный Джа,
болтаясь с пацанами по заброшенному парку, снаряд обнаружил.
Ну, что? Раз снаряд, тем более в парке, обнаружен, то любой честный пионэр, обязан,
по велению совести, чести и партии, нести его, снаряд, сдавать.
Кому сдавать расходную составляющую могучей артиллерии Джа слабо себе представлял.
Посему первым делом дал команду пацанству и корефанству боевому тащить тело со
взрывчатым наполнителем к естественным приёмщикам – ко славной советской милиции в
погонах и холодом в беззаветных головах и взорах.
На глазах всего города или квартала пронесли его, снаряд, до телефонной будки,
ноль-два набрали...
В трубке интересуются - чего случилось?
- Дык, чего-чего? Снаряд нашли - сдать хотим!
- Какой такой снаряд? - Уточняет дежурный советский милиционер.
- Настоящий! - Твёрд в решительности Джа. – Потенциально взрывательный и
разрушительный! Приезжайте, забирайте!
- Тебе, парень, сколько лет?
- Десять!
- Взрослые рядом есть?
- Не-а! Нету никого! Одни мы… ну это... пионэры, в общем! – А сам обиделся. Ну,
конечно, как не обидеться. Тебе десять, ты политические информации в школе читаешь,
как лидер пропагандистского звена, а тут, понимаешь, еще какие-то более взрослые
нужны. Уничижение прям какое-то, правовая дискриминация и этот, как его,
антидемократичный перебор, нигилизм и отрицание…
- Найдите кого-нибудь из взрослых, отдайте ему снаряд, и пусть он уже нам звонит! -
Чётко наметил порядок действий дежурный милиционер Советского Союза и положил трубку.
Ну. Что ж делать. Пошли искать взрослых.
А тут как раз рядом с будкой какой-то мужичок пробегал в очочках и в трениках
пузырятых в синюю дырочку, с оттянутым, как положено, задним карманом с «Беломор-
каналом». Это папиросины такие популярные в Союзе были, кто подзабыл ужо.
- Эй, товарищ! У нас снаряд. Берите, пожалуйста, и сдавайте в милицию! - Решительно
начал десятилетний Джа диалог со взрослым представителем господствующего вида и,
судя по облику, передового же класса, исключительно идеологически выверенного, пролетарского класса.
- Я? Почему я? - Попытался сбежать мужичок.
- В милиции сказали - так надо!
- Не надо мне! Зачем я? Да и не снаряд это совсем... - Продолжал отговорки дядечка,
категорически опасающийся взорваться понапрасну и в конфетти.
- А что ж это такое, дядя, по-Вашему? Смотрите - колпак свернут, а финтифлюшка-
взрыватель торчит... И вертится ещё, и не вытаскивается. - Разумными мотивировками
аргументирует Джа, сопровождая научную аргументацию техническими проворотами
торчащей из тела «штуковины» части.
... Не-а! Убежал дядькО. Поправил очочки, изолентой подёрнутые, буркнул что-то,
типа, "оно мне надо, хулиганьё квартальное", да и смылся... В прямом смысле.
Подтягивая штаны на ходу. И очочки поддерживая.
- Ну чего, пацаны? Мужик сказал, что это не снаряд. А он, по идее – взрослый.
Авторитетный и опытный. Не верить оснований нет! Давайте тогда попробуем - по
взрывателю; или чего это такое торчит из него? Постучим; может все-таки бабахнет?! -
Не без логики предложил Джанни.
- Ну а что? Чего бы и не постучать камешком?! Айда к реке. – Коллегия дружбанов
вынесла вердикцию и об’узорила конкретный тактический план.
Пошли. Взяли камень размером с полкирпича.
Стучали-стучали.
Стучали-стучали. По болванке, по взрывателю… Беспонтово! Бес-по-лез-но! Не хочет
взрываться и всё тут - хоть тресни, хоть пукни, хоть...
- Не, пацаны, стучать все-таки опасно! - Решил прекратить бессмысленную обезьянью
деятельность Джа. - Мы ж не питекантропы какие-нибудь. Пошли с моста его зафигачим в
речку, на лёд. Мост высокий, сила удара по-мощнее нашего стучания будет. Да и мы
будем на высоте, вне силы основного разрушения; и если бабахнет, нас не так сильно
заденет… может быть.
Пошли на мост. На автомобильно-пешеходный. Оживлённый. Средь города. Средь людей.
Средь взрослых людей. Со снарядом.
Сбросили.
***
Не-а, не взорвался! Упал, гад, на лёд, и даже не проломил его. Валяется себе и
валяется.
- Та-а-ак! Это ещё хуже. Теперь его, неутопленного и невзорвавшегося, могут малыши
найти. А малыши, они же - дурачьё. Взорвутся нафиг, по незнанию! А так нельзя. Надо
как-то его топить. Пошли за камнями - будем лёд ломать силою массы и тоннажа. -
Наметил новый курс Джанни.
***
... Часа два зашвыривали лёд с моста булыжниками. Проломили в конце-концов.
И снаряд, соскользнув вместе с массой булыжников с проломленной льдины, булькнул, да
и скрылся в речной весенней пучине...
Такой вот первый курс саперства. Во имя жизни.
А ведь могло ж до льда и до моста и не дойти. Чвак бы - камушком, и всё... лишь
звёздочки в небе, да мамы слеза.
И воевать бы не пошли потом.
А то ж нате нам: и звездочки есть, но уже другие - на плитах, да на бугорках, с
надписями, что, типа, выполняя такой-то долг в такой-то демократической
республике...
И мамы слеза. Всё-равно...
И кто его знает - нафига те, в очочках, убегают когда и куда ни попадя...
И кто его знает - нафига снаряды по паркам разбрасывают...
И кто его знает - а чего это за тема такая, что мы вечно за кого-то и кому-то долги
отдаём...
Зато чётко и ясно: не бздюмэ, пацаны! Не смывай себя понапрасну. Может, тогда всё ж
меньше крови будет...